Избирательные отношения

Автор: Иоганн Вольфганг фон Гёте.
роман
***
Первая глава

Эдуард — так мы называем богатого барона в расцвете сил — Эдуард
провел в своем питомнике самый звездный час апрельского дня
применяется для внесения свежеприготовленных прививок на молодые стебли
. Его дело было только что закончено; он складывал инструменты
в кормушку и с удовольствием наблюдал за своей работой,
когда появился садовник и восхитился прилежанием
хозяина.

„Разве ты не видел мою жену?“ - спросил Эдуард, заставляя себя идти
дальше.

„Там, на новых заводах“, - перевел садовник. „
Сегодня завершается строительство хижины из мха, которую она построила на скале напротив
замка. Все стало довольно красиво, и, должно быть, Ваша светлость
нравиться. Отсюда открывается прекрасный вид: внизу деревня,
немного правее церковь, с вершины башни которой
почти открывается вид, напротив замок и сады “.

„Совершенно верно“, - перевел Эдуард; „В нескольких шагах отсюда я мог
видеть, как работают люди“.

„Затем, - продолжил садовник, - справа открывается долина, и вы
можете видеть сквозь густые заросли деревьев безмятежную даль. Подъем по
скалам даже красиво оформлен. Милостивая госпожа это понимает;
вы работаете под ее руководством с удовольствием“.

„Иди к ней, - сказал Эдуард, - и попроси ее подождать меня. Предание
вы, я желаю увидеть новое творение и
получить от него удовольствие“.

Садовник поспешно удалился, и вскоре за ним последовал Эдуард.

Теперь он спускался по террасам, попутно осматривая
теплицы и грядки, пока не добрался до воды, затем по пристани
до того места, где тропа разделялась на два рукава в соответствии с новыми растениями
. Одну, которая шла через церковный двор довольно прямо к
скале, он оставил лежать, чтобы врезаться в другую
, которая немного дальше поднималась влево через изящный кустарник; там, где
встретив их обоих, он на мгновение присел на
удобную скамейку, затем вошел
на настоящий подъем и увидел, что по всевозможным лестницам и ступеням узкая, то более
, то менее крутая тропинка наконец привела его к хижине из мха.

У дверей Шарлотта приняла своего супруга и усадила его
так, чтобы он мог видеть через дверь и окна различные картины,
изображавшие пейзаж как бы в рамках, с первого взгляда
. Он радовался этому, надеясь, что весна
вскоре все оживет еще более обильно. „Мне нужно
помнить только одно, - добавил он, - хижина кажется мне слишком тесной“.

„В конце концов, достаточно просторно для нас обоих“, - подытожила Шарлотта.

„Ну, конечно, - сказал Эдуард, - для третьего тоже, наверное, есть еще
Место“.

„Почему бы и нет?“ - переспросила Шарлотта, „и на четвертый тоже. Для
большего общества мы уже хотим подготовить другие вакансии“.

„Раз уж мы здесь одни, - сказал Эдуард, - и совершенно
спокойные, безмятежные, я должен признаться тебе, что я уже несколько
Время иметь что-то на сердце, что я должен и хотел бы доверять тебе,
и не могу прийти к этому“.

„Я заметила у тебя что-то подобное“, - перебила Шарлотта.

„И я просто хочу признаться, “ продолжил Эдуард, - если бы почтальон
не подтолкнул меня завтра утром, если бы нам не пришлось принимать решение сегодня,
я бы, возможно, молчал еще дольше“.

„В конце концов, что это такое?“ - любезно спросила Шарлотта.

„Это касается нашего друга, капитана“, - ответил Эдуард. „Вы
знаете печальное положение, в которое он попал, как и многие другие, без своего
Долг установлен. Как, должно быть, мучительно человеку, обладающему
знаниями, талантами и навыками, не знать о себе ничего, кроме
Я не хочу долго задерживаться с тем, чего
я желаю ему: я хочу, чтобы мы на какое—то время
приблизили его к себе“.

„Возможно, об этом стоит подумать и посмотреть на это с более чем одной стороны“,
- предположила Шарлотта.

„Я готов поделиться с вами своими взглядами“, - возразил ей
Эдуард. „В его последнем письме сквозит молчаливое выражение
глубочайшего сожаления; не то чтобы в нем отсутствовала какая-либо потребность,
ибо он вполне умеет ограничивать себя, и я позаботился о необходимом
; и это не заставляет его ничего принимать от меня, потому что за всю
нашу жизнь мы стали друг другу настолько обязаны
, что не можем подсчитать, как наши ссуды и долги соотносятся
друг с другом, — что он без дела, это на самом деле
его агония. Ежедневно и ежечасно использовать то, чему он сам себя научил, для других
целей - это само по себе его
удовольствие, даже его страсть. А теперь положи руки на колени, чтобы
продолжать учиться, приобретать дополнительные навыки
, поскольку он не может нуждаться в том, чем владеет в полной мере
, — хватит, дорогое дитя, это неловкое положение, мучения которого он
испытывает вдвойне и втройне в своем одиночестве“.

„Я ведь думала, “ сказала Шарлотта, - что он из разных мест.
Тендеры проводятся. Я сам писал некоторым
активным друзьям и подругам ради него, и, насколько я знаю,
это тоже не осталось без внимания“.

„Совершенно верно“, - вставил Эдуард; „но даже эти разные
Возможности, эти предложения доставляют ему новые мучения, новые волнения.
Ни одно из обстоятельств его не устраивает. Он не должен работать; он
должен жертвовать собой, своим временем, своим характером, своим образом жизни,
а это для него невозможно. Чем больше я смотрю на все это, чем больше я
это чувствую, тем сильнее становится желание увидеть его с нами“.

„Это очень мило и любезно с вашей стороны, - вставила Шарлотта,
- что вы так заботитесь о состоянии друга; только
позвольте мне попросить вас почтить память и вашу, и нашу„.

„Это то, что я сделал“, - возразил ей Эдуард. „Мы можем исходить из его
Близость к нам сулит только выгоду и удобство.
Я не хочу говорить о расходах, которые в любом случае становятся для меня незначительными, когда он
переезжает к нам, особенно если в то же время я учту, что его
присутствие не причиняет нам ни малейшего неудобства.
Он может жить в правом крыле замка, а все остальное можно найти
. Как много это приносит ему пользы, и как много приятного
приносит нам его обращение, да, как много пользы! Я бы давно уже
желательно определить размер поместья и территории; он получит их
и направит. Ваше намерение состоит в том, чтобы самостоятельно управлять поместьями в будущем
, когда пройдут годы нынешних арендаторов.
Насколько опасна такая компания! Как некоторые
предыдущие знания, которые он не может нам помочь! Я просто слишком сильно чувствую, что
мужчина такого типа уходит от меня. Сельские жители обладают правильными
знаниями, но их сообщения запутаны и не честны.
Студенты из города и из академий, вероятно, ясны и
аккуратно, но не хватает непосредственного понимания сути дела.
От друга я могу пообещать себе и то, и другое; а затем из этого вытекает еще
сотня других обстоятельств, все из которых я хотел бы с удовольствием представить
, которые также относятся к вам и в которых я предвижу много хорошего.
А теперь я благодарю тебя за то, что ты выслушал меня по-доброму;
но теперь говори также довольно свободно и неловко и скажи мне все, что ты хочешь
сказать; я не хочу тебя прерывать“.

“Довольно хорошо„, - перевела Шарлотта; "Итак, я хочу сразу начать с
общего замечания. Мужчины больше думают об этом

женщины, напротив, больше озабочены тем, что связано с жизнью, и
делают это с равным правом, потому что их судьба,
судьба их семей связана с этой связью, и
именно этого требует от них эта взаимосвязь будет.
Поэтому давайте взглянем на нашу нынешнюю, на нашу прошлую
жизнь, и вы согласитесь со мной, что призвание
капитана не совсем совпадает с нашими решениями, нашими планами, нашими
объектов.

Как бы мне хотелось вспомнить наши самые ранние отношения! Мы
искренне любили друг друга в молодости; нас разлучили;
ты от меня, потому что твой отец, из-за непреодолимого желания
обладать, связал тебя с довольно пожилой богатой женщиной; я
от тебя, потому что без особых перспектив
мне пришлось протянуть руку богатому, нелюбимому, но уважаемому мужчине. Мы
снова стали свободными; ты раньше, когда твоя мать оставила тебя во владении
большим состоянием; я позже, как раз в то время, когда ты была освобождена от
Путешествовать вернулся. Так мы снова нашли друг друга. Мы наслаждались
воспоминаниями, мы любили воспоминания, мы могли спокойно
жить вместе. Ты настаиваешь на связи; я не
сразу согласился, потому что, поскольку мы примерно одного возраста, я
, вероятно, стал старше как женщина, а ты - не как мужчина. Наконец, я
не хотел отказывать тебе в том, что ты, казалось, считал своим единственным счастьем. Вы
хотели оправиться от всех волнений, которые вы испытали при дворе, в армии, путешествиях
, быть рядом со мной, прийти в себя,
Наслаждаться жизнью; но и только со мной одним. Мою единственную дочь
я поселил в пансионе, где она, правда, получает более разнообразное образование, чем
это можно было бы получить в сельской местности; и не
только ее, но и Оттилию, мою дорогую племянницу, я поместил туда, которая
, возможно, лучше всего выросла бы домашней помощницей под моим руководством
. Все это было сделано с вашего согласия только
для того, чтобы мы жили сами, только для того, чтобы мы
могли без помех наслаждаться счастьем, столь желанным в раннем возрасте и, наконец, обретенным поздно. Так
мы приступили к нашему сельскому проживанию. Я взял на
себя внутреннюю часть, ты - внешнюю и то, что входит в целое. Я создан для того
, чтобы идти тебе навстречу во всем, жить только для тебя одного.;
давайте хотя бы на время попробуем, насколько мы
будем друг с другом адекватны таким образом“.

„Поскольку сплоченность, как вы говорите, на самом деле является вашей стихией,
- вставил Эдуард, - то, конечно, не обязательно, чтобы вы говорили в одном
эпизоде или решали признать свою правоту; и вы также должны быть
правы до сегодняшнего дня. Объект, который мы до сих пор использовали для
то, что мы сделали для нашего существования, - это хорошо; но не должны ли мы больше ничего
строить на этом, и не должно ли из этого ничего развиваться? То, что
пах в саду, ты в парке, должно быть сделано только для отшельников?
“

„Довольно хорошо!“ - передразнила Шарлотта, „вполне возможно! Только то, что мы ничего не
Мешая, внося чужое! Помни, что наши решения,
в том числе и в том, что касается разговора, в некотором смысле касались только нашего
взаимного единения. Сначала ты хотел поделиться со мной дневниками
своего путешествия в аккуратной последовательности, в этой
Возможность привести в порядок многие относящиеся к нему бумаги
и при моем участии, при моем содействии собрать из этих
бесценных, но запутанных тетрадей и листов целое, приятное для нас и
других. Я пообещал помочь тебе
со стенограммой, и мы подумали, что нам было так удобно, так мило, так
уютно и тайно путешествовать по миру, который мы не должны были видеть вместе,
в воспоминаниях. Да, начало уже положено.
А потом ты снова играешь на флейте по вечерам, аккомпанируешь мне.
на фортепиано; и мы не скучаем по приездам из окрестностей и в
окрестности. Я, по крайней мере, собрал из всего
этого первое по-настоящему счастливое лето, которым я
думал насладиться в своей жизни“.

„Если бы только я, - перевел Эдуард, потирая лоб,
- при всем том, что ты так ласково и рассудительно повторяешь мне,
всегда придерживался мысли, что присутствие капитана
ничего не нарушит, а, скорее, все ускорит и оживит. Он
тоже участвовал в некоторых моих странствиях; у него тоже есть кое-что, и
в разных смыслах, отмечая для себя: мы использовали это вместе, и
тогда это только стало бы красивым целым“.

„Так позволь же мне чистосердечно признаться тебе, - возразила Шарлотта с
некоторым нетерпением, - что этот замысел противоречит моему чувству, что
предчувствие не предвещает мне ничего хорошего“.

„Таким образом, я думаю, вы, женщины, были бы непреодолимы“, - парировал
Эдуард, „сначала понимающий, что ты не можешь не согласиться, любящий,
что ты любишь отдавать себя, чувствительный, что тебе не нравится, что тебе причиняют боль,
предчувствующий, что ты испугаешься“.

„Я не суеверна, - возразила Шарлотта, - и не поддаюсь никаким
этим темным побуждениям, поскольку они были бы таковыми; но по большей части это
бессознательные воспоминания о счастливых и несчастливых
последствиях, которые мы испытали в своих или чужих действиях. Нет ничего
более значительного в любом состоянии, чем промежуточное происхождение одного
Третий. Я видел друзей, братьев и сестер, любовников, супругов, чьи
Соотношение путем случайного или выбранного присоединения нового
Человек полностью изменился, его положение стало полностью противоположным“.

„Наверное, это может случиться, - размышлял Эдуард, - с людьми, которые живут только
в темноте, а не с теми, кто, уже просветленный опытом
, более сознателен“.

- Сознание, моя дорогая, - возразила Шарлотта, - не
является достаточным оружием, а иногда и опасным для того, кто им
владеет; и из всего этого вытекает, по крайней мере, столько, что нам
не следует торопиться. Дай мне еще несколько дней, не решай!“


„Как обстоят дела, - ответил Эдуард, - мы всегда будем торопиться, даже через
несколько дней. Причины за и против у нас есть
выдвигается поочередно; все сводится к решению, и было бы
действительно лучше, если бы мы отдали его на откуп жребию“.

„Я знаю, - вставила Шарлотта, - что в сомнительных случаях ты любишь
делать ставки или бросать кости; с другой стороны, в таком серьезном деле я сочла бы
это дерзостью“.

„А что мне написать капитану?“ воскликнул Эдуард; „Потому что я
должен сесть прямо сейчас“.

„Спокойное, разумное, утешительное письмо“, - сказала Шарлотта.

„Это значит почти ничего“, - перевел Эдуард.

„И все же в некоторых случаях, - добавила Шарлотта, - это необходимо
и, будьте добры, лучше ничего не писать, чем не писать“.



Вторая глава

Эдуард оказался один в своей комнате, и действительно,
повторение его жизненных судеб из уст Шарлотты,
осознание их обоюдного состояния, их намерений
приятно взволновало его живой ум. Он чувствовал себя таким счастливым рядом с ней, в
ее обществе, что придумал для себя
дружеское, участливое, но спокойное и ни на что не намекающее
письмо к капитану. Но когда он подошел к столу и
когда он взял письмо друга, чтобы перечитать его,
печальное состояние этого замечательного человека тотчас же вернулось к нему;
все чувства, которые мучили его в эти дни, снова
проснулись, и ему показалось невозможным подвергнуть своего друга такому тревожному испытанию.
Место, чтобы оставить.

Отказывать себе в чем-либо Эдуард не привык. С юных
лет он был единственным изнеженным ребенком богатых родителей, которые уговорили его на странный,
но в высшей степени выгодный брак с гораздо более пожилой женщиной
, которая также была всеми способами очарована его хорошим характером.

после ее скорой смерти его собственный хозяин, независимый в путешествиях, способный ко всяким
переменам, переменам, не желающий ничего чрезмерного,
но желающий многого и многого, откровенный, милосердный, храбрый, да, храбрый
в падении — что в мире могло пойти вразрез с его желаниями!

До сих пор все шло в соответствии с его чувствами, в том числе и к владению
Он достиг Шарлотты, которую в конце концов приобрел благодаря стойкой, даже
романтической, верности; и теперь он чувствовал, что
в первый раз ему возразили, в первый раз задержали, именно потому, что он отказался от своего
Привлечь к себе друга детства, так как он
хотел как бы завершить все свое существование. Он был раздражителен, нетерпелив, несколько раз брался за
перо и откладывал его, потому что не мог прийти к согласию с самим собой в том,
что писать. Он не хотел
идти против желаний своей жены, он не мог удовлетворить ее желания; каким бы беспокойным он ни был, он должен был
написать спокойное письмо; для него это было бы совершенно невозможно. Самым
естественным было то, что он искал отсрочки. Немногословно он попросил
он просил прощения у своего друга за то, что не писал в эти дни, за то, что не
писал сегодня неловко, и обещал на следующий день более
значительный, утешительный лист.

Шарлотта использовала другой день на прогулке после того же
Воспользуйтесь возможностью снова завязать разговор, возможно, в
убеждении, что нет ничего более надежного в том, чтобы притупить намерение,
чем повторять его много раз.

Эдуардену хотелось этого повторения. Он выражался по
-своему дружелюбно и приятно; потому что, если бы он был, восприимчивым, как он,
когда его пылкое желание становилось слишком настойчивым, когда
его упрямство могло вызвать нетерпение, все его
высказывания были смягчены совершенной бережностью к другому человеку до такой
степени, что его все равно приходилось находить любезным, даже если
он вызывал у вас дискомфорт.

Таким образом, в то утро он сначала привел Шарлотту в самое
веселое настроение, а затем совершенно вывел из
себя изящными поворотами разговора, так что в конце концов она воскликнула: „Ты, конечно, хочешь, чтобы я призналась в том, в чем
я не смогла признаться мужу, любовнику.

По крайней мере, дорогой мой, - продолжала она, - ты должен знать, что
твои желания, та добрая живость, с которой ты их выражаешь,
не оставляют меня равнодушной, не оставляют меня равнодушной. Вы заставляете меня
признаться. Я тоже кое-что скрывал от тебя до сих пор. Я нахожусь
в том же положении, что и ты, и уже только
что совершил над собой то насилие, которое, как я полагаю, ты сейчас совершаешь над собой“.

„Мне нравится это слышать, - сказал Эдуард, - я, наверное, понимаю, что в браке иногда приходится
ссориться, потому что это то, что вы узнаете друг о друге“.

„Итак, теперь ты должен узнать, - сказала Шарлотта, - что у меня с
Оттилиеном все в порядке, как у тебя с капитаном. Крайне неохотно я
знакомлю дорогую малышку с пансионом, где она находится в очень угнетающих условиях
. Если Лучиана, моя дочь, рожденная для мира,
там формируется для мира, если она владеет языками, историей и
всем остальным, что ей сообщают знания, точно так же, как играет свои ноты и
вариации с листа; если при живой натуре и
при счастливой памяти она, я думаю, вы бы сказали, все
забывает и в мгновение ока все вспоминает; когда она проходит через
Свобода взглядов, грация в танце, изящное удобство
разговора выделяется на глазах у всех и благодаря врожденному
властному характеру делает себя королевой маленького круга, когда
настоятельница этого заведения смотрит на нее как на второстепенное божество, которое теперь
по-настоящему процветает только под ее руками, которые оказывают ей честь, вызывают доверие
и завоевывают приток внимания. других молодых людей,
если первые страницы их писем и ежемесячных отчетов всегда будут содержать только гимны
о совершенстве такого ребенка, которое я довольно
хорошо умею переводить в своей прозе: так, в отличие от того, что в
конце концов упоминает Оттилиен, в ней всегда есть только извинение за
извинением, что, кстати, такая красивая девочка-подросток
не хотела развиваться, не хотела проявлять никаких способностей и
способностей. То немногое, что она еще добавляет, также не является для
меня загадкой, потому что в этом дорогом ребенке я осознаю весь характер
ее матери, моего самого дорогого друга, который, помимо
и чью дочь я, несомненно, хотел бы вырастить, если бы я мог быть воспитателем
или надзирателем, в великолепное создание.
 Но раз это не входит в наши планы, и нельзя
так сильно дергать и дергать за свои жизненные обстоятельства, не всегда привнося в них что
-то новое, то я предпочту перенести это, да и я избавлюсь
от неприятного ощущения, когда моя дочь, которая прекрасно знает,
что бедная Оттилия полностью зависит от нас,
которые опрометчиво используют свои преимущества против них и, таким образом, в некотором смысле приносят нам пользу.
разрушенный. Но кто настолько образован, чтобы не заявить о своих достоинствах против
Андре иногда жестоким образом! Кто стоит так
высоко, что ему не приходилось бы иногда страдать от такого давления!
Благодаря этим испытаниям ценность Оттилии растет; но с тех пор, как я
довольно ясно увидел это неловкое положение, я приложил все усилия,
чтобы приспособить ее к другому. Ответ должен приходить ко мне каждый час,
и тогда я не хочу откладывать на потом. Так обстоят дела со мной, мой лучший.
Видишь ли, мы оба несем одни и те же заботы в верном,
дружеских сердец. Позволь нам нести их вместе, так как они
не восстанут друг против друга!“

„Мы причудливые люди“, - сказал Эдуард, улыбаясь. „Если все, что мы
можем сделать, это изгнать из нашего присутствия то, что нас беспокоит, то
мы уже думаем, что теперь с этим покончено. В целом мы можем многим
пожертвовать, но отдавать себя по отдельности - это требование, с которым
мы редко сталкиваемся. Такой была моя мама. Пока я
жил с ней мальчиком или юношей,
она не могла избавиться от сиюминутных забот. Я опоздал на прогулку верхом, так что
должно быть, со мной случилось несчастье; когда я попал под ливень,
у меня, несомненно, поднялась температура. Я ушел, я отдалился от нее,
и теперь я, казалось, едва принадлежал ей.

Давайте рассмотрим это более подробно, - продолжил он, - вот как мы оба поступаем глупо
и безответственно, оставляя двух благороднейших натур, которые так близки нашему сердцу
, в горе и давке только для того, чтобы не
подвергать себя опасности. Если это не следует называть эгоизмом, то что
можно назвать этим! Возьми Оттилиена, оставь мне капитана, и, во
имя Бога, пусть будет совершено покушение!“

„Еще хотелось бы рискнуть, - задумчиво сказала Шарлотта, - если
бы опасность была только для нас. Неужели ты думаешь, что было
бы разумно видеть сотника с Оттилией в качестве соседа по дому, человека
, не опасного в твои годы, в те годы, — чтобы я дал тебе это?
Лестно говорить только прямо под глазами - там, где мужчина только
становится способным любить и достойным любви, а девушка Оттилиена
Привилегии?“

„Я тоже не знаю, - вмешался Эдуард, - как ты можешь ставить Оттилиена так высоко
! Только этим я объясняю себе свою склонность к
унаследовала от своей матери. Она хорошенькая, это правда, и я
помню, как капитан обратил на нее мое внимание, когда мы
вернулись год назад и встретили ее с тобой в доме тети. Она красива
, особенно у нее красивые глаза; но я бы не знал, что
она произвела на меня хоть малейшее впечатление“.

„Это похвально с твоей стороны, - сказала Шарлотта, - потому что я действительно
присутствовала; и будь она намного моложе меня,
присутствие старшей подруги имело для тебя столько прелести, что ты не могла не
цветущая, обещающая красота, смотревшая на тебя.
Это тоже часть твоего образа жизни, поэтому мне так нравится делиться с тобой жизнью
“.

Шарлотта, как бы искренне она ни говорила, все же что-то скрывала.
именно тогда она намеренно продемонстрировала Эдуарду Оттилиену, вернувшемуся из путешествия
, чтобы подарить этой любимой приемной дочери такой большой подарок.
Она повернулась к Парти; потому что она больше не думала о себе по отношению к Эдуарду
. Капитан также был подстрекаем обратить внимание Эдуарда
; но этот, который упорно отрицал свою раннюю любовь к Шарлотте в
Не видя ни вправо, ни влево, и был только счастлив от
ощущения, что возможно, наконец, стать причастным к такому ярко желаемому и,
казалось бы, навсегда обреченному на провал череде событий добру
.

Только что пара собиралась спуститься по новым сооружениям
к замку, как им навстречу поспешно вышел служащий и
, смеясь, сказал уже снизу:“ Идем
Ваша светлость, скорее сюда! Мистер Миттлер ворвался во двор
замка. Он кричал нам всем вместе, чтобы мы их
в поисках, мы должны спросить их, если в этом есть необходимость. ‘В крайнем случае, ’ крикнул
он нам вслед, ‘ слышите? Но быстро, быстро!’.

„Забавный человек!“ воскликнул Эдуард; „Разве он не приходит как раз в
нужное время, Шарлотта?“—„Быстро назад!“ - приказал он слуге.;
„скажи ему, что это срочно, очень срочно! Он просто должен спуститься. Позаботьтесь о его
лошади; отведите его в зал, поставьте перед ним завтрак! Мы скоро
приедем“.

„Давайте пойдем следующим путем!“ - сказал он своей жене и пошел
по тропинке через кладбище, которой обычно избегал.

Но каково же было его удивление, когда он обнаружил, что Шарлотта и здесь
вызвала у него это чувство. С максимальной бережностью к древним памятникам
она умела все сопоставлять и упорядочивать таким образом, что это
казалось приятным пространством, на котором
с удовольствием останавливались глаза и воображение.

Она также воздала должное самому старому камню. Спустя
годы они были установлены, вставлены или иным образом прикреплены к стене;
таким образом, сам высокий цоколь церкви
был украшен складками и орнаментом. Эдуард был странно удивлен, увидев, как он прошел через
войдя в маленькую калитку, он сжал руку Шарлотты, и на его глазах
выступила слеза.

Но глупый гость тут же отпугнул ее. Так как он
не имел покоя в замке, он скакал по деревне до
ворот церковного двора, где остановился и
крикнул своим друзьям: „Разве вы не сделали меня лучшим? Это действительно так,
поэтому я останусь здесь на обед. Не останавливайте меня! У меня
еще много дел сегодня“.

„Раз вы так далеко продвинулись, - крикнул ему навстречу Эдуард, - так что катайтесь
по полной программе; мы собрались в серьезном месте;
и посмотрите, как красиво Шарлотта украсила этот траур!“

„Сюда, - крикнул всадник, - я не доберусь ни верхом, ни в
карете, ни пешком. Эти там покоятся с миром, мне с ними
нечего делать. Мне должно быть приятно, когда меня затаскивают внутрь,
выставив ноги вперед. Так это серьезно?“

„Да, “ воскликнула Шарлотта, „ совершенно серьезно! Это первый раз, когда мы открываем новые
Супруги в беде и растерянности, от чего мы не
знаем, чем помочь друг другу“.

„Вы, ребята, на это не похожи, - перевел он, „ но я хочу верить.
Если вы поведете меня, я прикажу вам и впредь держаться подальше. Быстро
следуйте за ним! Моему коню выздоровление может пойти на пользу“.

Вскоре все трое собрались в зале; была
подана еда, и Миттлер рассказал о своих сегодняшних делах и
планах. Этот странный человек раньше был священнослужителем и
в своей беспокойной деятельности
отличался тем, что умел улаживать и улаживать все споры, как домашние, так и
соседские, сначала отдельных жителей, а затем целых общин
и нескольких помещиков. В то время
когда он находился на службе, ни одна супружеская пара не развелась, и провинциальные коллегии
не были обременены там никакими судебными разбирательствами и разбирательствами
. Насколько он нуждался в юридических знаниях, он понял рано.
Он бросил на это все свои исследования и вскоре почувствовал, что может сравниться с самыми
искусными адвокатами. Круг его деятельности
чудесным образом расширился; и его собирались затащить в резиденцию,
чтобы завершить сверху то, что он начал снизу
, когда он выиграл в крупную лотерею, получив умеренный доход.
Хорошо купил, сдал в аренду и сделал его центром своей эффективности
, с твердым намерением, а точнее, по старой привычке и
склонности, не задерживаться ни в одном доме, где не было бы ничего, что можно было бы уладить, и
ничем нельзя было бы помочь. Те, кто
суеверен в отношении значений имен, утверждают, что имя Посредник побудило его принять
это самое странное из всех положений.

Десерт был подан, когда гость серьезно
предупредил своих хозяев, чтобы они больше не задерживались со своими открытиями, потому что им
нужно было уйти сразу после кофе. Двое супругов сделали
неловко их признания; но едва он понял суть дела
, как в отчаянии вскочил из-за стола, подскочил к окну
и приказал седлать свою лошадь.

„Либо вы меня не знаете, - воскликнул он, - либо вы меня не стоите,
либо вы очень злобны. Неужели здесь ссора? В конце концов, нужна ли здесь
помощь? Вы верите, что я нахожусь в этом мире, чтобы давать советы?
Это самое глупое ремесло, которым можно заниматься. Советуйтесь каждый
с самим собой и делайте то, что он не может позволить. Если дела идут хорошо, то он
радуется своей мудрости и своему счастью; если дела идут плохо, то я
под рукой. Тот, кто хочет избавиться от зла, тот всегда знает, чего хочет;
тот, кто хочет чего—то лучшего, чем у него есть, совершенно слеп - да, да!
Просто смейтесь—он играет в корову вслепую, может быть, он поймает; но что? Делайте, что
хотите: это совершенно одно и то же! Берите друзей к себе, бросайте их:
все одно и то же! Я видел, как самые разумные терпят неудачу, самые
отвратительные преуспевают. Не разбивайте себе головы, и если
зло произойдет тем или иным образом, не разбивайте и их самих
! Просто пошлите за мной, и пусть вам помогут. До тех пор
, ваш слуга!“

И поэтому он вскочил на лошадь, не дожидаясь кофе.

„Вот видите, - сказала Шарлотта, - как мало на самом деле приносит
пользы третье лицо, когда между двумя людьми, находящимися в тесной связи, не совсем
соблюдается равновесие. В настоящее время мы, возможно, еще более запутаны и
неопределенны, если это возможно, чем раньше“.

Оба супруга, вероятно, колебались бы еще какое-то время, если бы
не письмо капитана, пришедшее в обмен на последнее от Эдуарда
. Он решил попробовать один из предложенных ему вариантов.
Если бы она была ни в коем случае не в соответствии с ним. Он должен
делить скуку с знатными и богатыми людьми,
полагаясь на то, что он прогонит их.

Эдуард довольно четко упустил из виду все эти отношения и все же
довольно резко их раскрасил“. „Хотим ли мы знать нашего друга в таком состоянии
?“ - воскликнул он. „Ты не можешь быть такой жестокой, Шарлотта!“

„Этот удивительный человек, наш посредник, - перевела Шарлотта, „ имеет
В конце концов, все правильно. Все такие предприятия - это смелые начинания. Что из
этого может получиться, ни один человек не предвидит. Такие новые обстоятельства могут
быть плодотворным в счастье и несчастье, не беспокоясь о том, что мы
Заслуга или вина могут быть отнесены на особый счет. Я не чувствую
себя достаточно сильным, чтобы сопротивляться тебе дольше. Давайте сделаем попытку!
Единственное, о чем я вас прошу: пусть это будет просмотрено только на короткое время.
Позвольте мне использовать себя для него более активно, чем раньше
, и я буду усердно использовать и возбуждать свое влияние, свои связи, чтобы дать ему
получить должность, которая, в соответствии с его манерами
, может доставить ему некоторое удовлетворение“.

Эдуард самым изящным образом заверил свою супругу в
самая искренняя благодарность. Он спешил со свободным, радостным настроением, своим
Друзья предлагают сделать это в письменной форме. Шарлотте пришлось
собственноручно добавить в постскриптум свои аплодисменты, совместив свои
дружеские просьбы с его мольбами. Она писала
изящным пером изящно и связно, но все же с какой
-то поспешностью, которая в остальном была для нее непривычной; и, что давалось ей нелегко
, она в последний раз испачкала бумагу чернильным пятном,
которое ее раздражало и только увеличивалось в размерах, когда она пыталась его стереть
.

Эдуард пошутил по этому поводу, и, поскольку еще оставалось место, он добавил второй
Приписка к письму: друг должен увидеть в этих знаках нетерпение
к тому, чего от него ожидают, и, судя по спешке, с которой
написано письмо, установить поспешность своего путешествия.

Посыльный уехал, и Эдуард не думал
, что сможет выразить свою благодарность более убедительно, чем, однако, снова и снова
настаивая на том, чтобы Шарлотта позволила Оттилиену забрать ее из пансиона в то же время.


Она попросила отсрочки, зная, что в тот вечер у Эдуарда возникло желание
возбуждать музыкальные развлечения. Шарлотта очень хорошо играла
на фортепиано, Эдуард не так хорошо играл на флейте; потому что, хотя в то же время он
прилагал много усилий, ему все же не хватало терпения и
настойчивости, необходимых для развития такого таланта.
Поэтому он вел свою партию очень неравномерно, в некоторых местах хорошо,
только, может быть, слишком быстро; в других он снова останавливался, потому что они
были ему незнакомы, и поэтому любому другому было бы трудно
провести с ним дуэт. Но Шарлотта знала, что
она остановилась и снова позволила ему
увлечь себя, выполнив, таким образом, двойную обязанность хорошего капельмейстера и
умной домохозяйки, которые всегда знают меру во всем,
хотя отдельные отрывки не всегда должны оставаться в такте.



Третья глава

Подошел сотник. Он заранее отправил очень разумное письмо
, которое полностью успокоило Шарлотту. Так много ясности
в себе, так много ясности в своем собственном состоянии, в
состоянии своих друзей придавало безмятежный и радостный вид.

Беседы первых нескольких часов были
оживленными, даже почти утомительными, как это обычно бывает между друзьями, которые какое-то время не виделись
. Ближе к вечеру Шарлотта устроила прогулку
по новым объектам. Капитану очень понравилась местность, и он
заметил все красоты, которые только стали заметны и привлекательны благодаря новым тропинкам
. У него был опытный глаз и при этом достаточно проницательный;
и хотя он очень хорошо знал желаемое, он все же
, как это часто бывает, не обращал внимания на людей, которые видели бы его в
Он проявлял дурной юмор, требуя большего,
чем позволяли обстоятельства, или, возможно, даже напоминая о чем-то более
совершенном, что он видел в другом месте.

Когда они добрались до хижины, покрытой мхом, они обнаружили, что те были украшены забавными
украшениями, правда, только искусственными цветами и зимней зеленью, но
под ними были прикреплены такие красивые пучки натуральной пшеницы и других полевых и
древесных культур, что они сделали честь
артистическому чувству тех, кто их устраивал. „Хотя мой муж не любит, чтобы праздновали его день рождения
или именины, он все же не будет злиться на меня сегодня, за то, что я
посвятить эти несколько венков тройным праздникам“.

„Тройной?“ - воскликнул Эдуард. „Конечно!“ - передразнила Шарлотта;
„К приезду нашего друга мы относимся дешево, как к празднику; и потом
, вы оба, наверное, не подумали, что сегодня у вас именины.
Разве одного не зовут Отто так же хорошо, как другого?“

Оба друга взялись за руки через маленький столик. „Ты
напоминаешь мне, - сказал Эдуард, - этого подростка
Кусок дружбы.—В детстве нас обоих так звали; но когда мы
стали жить вместе в пансионе, и это породило некоторые заблуждения, я пнул
он добровольно отказался от этого красивого, лаконичного имени“.

„В конце концов, ты не был слишком великодушен“, - сказал капитан.
„Потому что я хорошо помню, что тебе
больше нравилось имя Эдуард, потому что оно, произносимое приятными губами, имеет
особенно приятное звучание“.

Итак, теперь они сидели втроем за тем же столиком, где Шарлотта так
рьяно выступала против приезда гостя. Эдуард, к своему
удовлетворению, не хотел напоминать супруге о тех часах, но
не удержался и сказал: „Для четвертого тоже вполне
хватило бы места“.

В этот момент из замка
донеслись звуки лесных рогов, как бы подтверждающие и подтверждающие добрые чувства
и пожелания друзей, оставшихся вместе. Молча
они слушали, каждый возвращаясь в себя, вдвойне ощущая собственное счастье
в такой прекрасной связи.

Эдуард первым прервал паузу, встав и
выйдя за пределы моховой хижины. „Давайте, - сказал он Шарлотте,
- прямо сейчас полностью поднимем друга на высоту, чтобы он не подумал, что эта
ограниченная долина - всего лишь наше наследство и пристанище; вид будет
сверху становится свободнее, а грудь расширяется“.

„Так что на этот раз нам все равно придется, - перевела Шарлотта, - подниматься по старой, несколько
трудной тропе; но, я надеюсь, в следующий раз мои ступеньки
и ступени будут вести более удобным путем до самого верха“.

И вот так, по камням, через кусты и кустарники, мы добрались до
последней высоты, которая, хотя и не имела поверхности, образовывала непрерывные плодородные
хребты. Деревни и замка в тылу больше не было видно.
В глубине виднелись раскинувшиеся пруды, поросшие
травой холмы, по которым они тянулись, наконец, крутые скалы, которые
перпендикулярно они решительно ограничивали последнее водное зеркало и отображали их
значительные формы на его поверхности. Там, в
ущелье, где к прудам впадал сильный ручей, была наполовину
спрятана мельница, которая в сочетании со своим окружением казалась уютным
местом отдыха. Разнообразно чередовались по всему полукругу, который
просматривался, впадины и возвышенности, кусты и леса, первый зеленый цвет которых
обещал впоследствии самое захватывающее зрелище. Отдельные группы деревьев также
привлекали внимание в некоторых местах. Особенно выделялся среди
У ног смотрящих друзей сначала выгодно выделялась масса тополей и платанов
на краю среднего пруда. Она была
в расцвете сил, свежая, здоровая, стремящаяся ввысь и вширь
.

Эдуард обратил на это особое внимание своего друга.
„Я сам посадил их, “ воскликнул он, „ в юности. Это
были молодые стебли, которые я спас, когда мой отец, занимаясь посадкой
новой части большого дворцового сада, приказал выкорчевать их в середине лета
. Без сомнения, в этом году вы также будете выделяться новыми
Снова с благодарностью высветите всходы“.

Один вернулся довольный и безмятежный. Гостю
отвели уютные просторные покои в правом крыле замка,
где он очень скоро разложил и расставил книги, бумаги и инструменты
, чтобы продолжить свою обычную деятельность. Но
Эдуард не давал ему покоя в первые дни; он водил его
повсюду, то верхом, то пешком, знакомя его с местностью, с
благами; в то же время сообщая ему
о желаниях, которые он уже давно лелеял в отношении лучшего знания и более полезного использования того же
самого.

„Первое, что мы должны сделать, - сказал капитан, - это то, что я
обведу местность магнитной стрелкой. Это легкое и
веселое дело, и хотя оно и не обеспечивает максимальной точности
, оно всегда остается полезным и
приятным для начала; вы также можете заниматься им без особой помощи и
, несомненно, знаете, что справитесь. Вы когда-нибудь задумывались о более точном
Если это так, то, возможно, можно найти еще один совет по этому поводу“.

Капитан был очень искусен в этом виде стрельбы. У него была
необходимая аппаратураЧафт принес его с собой и сразу же начал. Он обучал
Эдуардена, нескольких охотников и фермеров, которые должны были помогать ему в этом деле.
 Дни были благоприятными; вечера и самые ранние
утра он проводил за записью и штриховкой. Вскоре
все тоже было покрыто лавой и иллюминировано, и Эдуард увидел, как его владения самым
отчетливым образом вырастают из бумаги, как новое творение. Он
только сейчас поверил, что узнал их, теперь они, казалось
, принадлежали ему по праву.

Была возможность поговорить о районе, об объектах, которые можно
после такого обзора было бы намного лучше, чем если бы
вы просто пробовали себя на природе один на один, после случайных впечатлений.

„Мы должны дать понять это моей жене“, - сказал Эдуард.

-Не делай этого! - возразил капитан,
не любивший смешивать чужие убеждения со своими, которого опыт научил
, что взгляды людей слишком разнообразны,
чтобы их можно было свести в одну точку, даже с помощью самых разумных представлений
. „Не делай этого!“ воскликнул он, „она, вероятно, легко
сойти с ума. Она, как и все те, кто занимается подобными вещами исключительно из
любви к делу, больше озабочена тем, чтобы она что-то делала,
чем тем, чтобы что-то делалось. Человек пробует на вкус природу, ему нравится
то или иное печенье; он не решается попробовать то или иное печенье.
Устраняя препятствия, вы недостаточно смелы, чтобы чем-то пожертвовать; вы
не можете заранее представить, что должно возникнуть, вы пробуете,
пробуете, ошибаетесь, вы меняете, возможно, меняете то, что вы
должны оставить, оставляете то, что вы должны изменить, и так всегда остается в прошлом
произведение, которое радует и возбуждает, но не удовлетворяет“.

„Признайся мне искренне, - сказал Эдуард, - тебя не устраивают ее вложения
“.

„Если бы исполнение исчерпало мысль, которая очень хороша, то
нечего было бы и вспоминать. Она с трудом пробиралась вверх по скале
и теперь, если хотите, мучает любого, кого она ведет. Ни
бок о бок, ни друг за другом вы не продвигаетесь с определенной
Свобода. Ритм шага будет прерываться в любой момент;
и что еще можно возразить против всего этого!“


„Разве это было бы легко сделать по-другому?“ - спросил Эдуард.

„Совсем немного“, - перевел капитан; „ей удалось отколоть только один
угол скалы, который к тому же еще и невзрачен, потому
что состоит из мелких частей, так что она получила красивый изгиб
для подъема, а также лишние камни, чтобы замуровать те места
, где тропа стала бы узкой и искалеченной. Но
пусть это будет сказано с полной уверенностью между нами; в противном случае она будет сбита с толку и
огорчена. Кроме того, нужно, чтобы то, что сделано, сохранялось. Хочет ли человек
продолжая тратить деньги и усилия, можно было бы
проделать еще много работы и сделать много приятного от хижины из мха вверх и через возвышенность
“.

Таким образом, были ли у этих двух друзей в настоящее время какие-то
Занятость, поэтому не было недостатка в ярких и веселых
воспоминаниях о давно минувших днях, в чем Шарлотта, вероятно, принимала участие.
Кроме того, можно было бы, если бы только предстоящая работа была сделана
, обратиться к журналам путешествий и таким же образом
вспомнить прошлое.

Кстати, с одной только Шарлоттой у Эдуарда было меньше материала для
Развлечение, особенно с тех пор, как он почувствовал в глубине души порицание их парков, которое казалось ему
таким справедливым. Он долго умалчивал о том, что ему
доверял капитан; но когда он в последний раз увидел свою супругу
, снова занимающуюся подъемом на холм с
помощью пней и колышков от хижины, покрытой мхом, он больше не
сдерживался, а после некоторого колебания познакомил ее со своими новыми
Понимание известно.

Шарлотта стояла пораженная. Она была достаточно сообразительна, чтобы быстро
понять, что те были правы; но то, что было сделано, противоречило тому, что это было
ну, раз так получилось; она была права, она нашла это желанным
, даже порицаемое было дорого ей в каждой частичке;
она сопротивлялась убеждению, что защищала свою маленькую
Творение, она ругала мужчин, которые сразу же отправились в далекое и великое
, желая сделать работу из шутки, из развлечения
, не думая о затратах, которые, безусловно
, влечет за собой расширенный план. она была тронута, обижена, расстроена; она могла это сделать
Не позволять старым ездить, не отвергать полностью новое; но
как бы ни была она полна решимости, она сразу же бросила работу и
не торопилась, чтобы обдумать этот вопрос и позволить ему созреть в ней.

Теперь, когда она также скучала по этим занятиям, когда
мужчины все более и более увлекались своими делами и особенно
с усердием занимались художественными садами и стеклянными
домами, продолжая обычные рыцарские упражнения, такие как охота, покупка лошадей,
обмен, подготовка и езда, Шарлотта с каждым днем чувствовала себя
все более одинокой. Она также вела переписку ради капитана
более оживленный, и все же был какой-то одинокий час. Тем приятнее и
интереснее были для нее отчеты, которые она
получала из пенсионного учреждения.

К пространному письму настоятельницы, которое, как обычно
, распространялось с комфортом о прогрессе дочери, было краткое
Приписка добавлена вместе с приложением, написанным рукой
помощника-мужчины в институте, о котором мы оба сообщаем.

Постскриптум настоятельницы

„Из Оттилиена, моя светлость, на самом деле я должен был бы просто повторить то,
что содержалось в моих предыдущих отчетах. Я бы их тоже не знал.
ругать, и все же я не могу быть доволен ею. Она по
-прежнему скромна и уступчива по отношению к другим; но эта отстраненность,
этот сервитут не хотят мне нравиться. Ваша светлость
на днях прислали ей деньги и разных свидетелей. Первый на них не
напал, остальные тоже все еще лежат там, нетронутые. Она, конечно, держит свои вещи в чистоте и порядке и, кажется, только в этом

Есть смысл сменить одежду. Кроме того, я не могу похвалить ее большую умеренность в
еде и питье. За нашим столом нет изобилия, но
я не вижу ничего лучше, чем когда дети едят вкусную и
полезную пищу. То, что с умом и убежденностью
изложено и представлено, также должно быть съедено.
Я никогда не смогу заставить Оттилию сделать это. Да, она занимается каким-то бизнесом, чтобы
заполнить пробел, когда слуги что-то упускают, просто чтобы передать
блюдо или десерт. Однако при всем
этом следует иметь в виду, что иногда, как я узнал довольно поздно,
у нее болит голова с левой стороны, которая, хотя и проходит, но
может быть болезненным и значительным. Так много от этого, кстати, такого
прекрасного и дорогого ребенка“.

Гарнир из шелухи

„Наша преосвященная настоятельница обычно разрешает мне
читать письма, в которых она сообщает родителям и начальству о своих наблюдениях за воспитанницами
. Те, которые адресованы Вашей милости,
я всегда читаю с удвоенным вниманием и с удвоенным удовольствием,
потому что, желая им счастья в дочери, сочетающей в себе все
те блестящие качества, благодаря которым человек
поднимается в мире, я должен, по крайней мере, восхвалять их не менее радостно,
что в их приемной дочери им дарован ребенок, рожденный для блага,
удовлетворения других и, конечно же, для их собственного счастья
. Оттилия - почти единственный наш воспитанник, по поводу которого я
не могу согласиться с нашей столь уважаемой настоятельницей. Я ни
в коем случае не осуждаю эту деятельную женщину за то, что она требует, чтобы плоды
ее заботы были видны внешне и ясно; но есть и
закрытые плоды, которые являются только правильными, основательными и
рано или поздно превращаются в прекрасную жизнь. подобное
воистину, она их приемная дочь. Пока я учу их, я вижу, как они
продолжают идти одним и тем же шагом, медленно, медленно продвигаясь вперед, никогда не возвращаясь назад.
Если с ребенком нужно начинать с самого начала, то
с ней, несомненно, так и будет. То, что не следует из предыдущего, она
не понимает. Она стоит неумело, да и неуклюже, перед слегка осунувшимся лицом.
Вещь, которая для вас ни к чему не имеет отношения. Но если можно
найти средние звенья и дать ей понять, то для нее самое трудное
постичь.

В этом медленном продвижении она остается против своих одноклассниц
назад, которые всегда движутся вперед с совершенно другими способностями, легко хватая все,
даже несвязанное, легко удерживая и удобно
применяя снова. Так она учится, так она способна на ускоренный
Преподавание лекций вообще ни к чему; как в случае с несколькими уроками, которые
дают меткие, но быстрые и нетерпеливые учителя.
Люди жаловались на ее почерк, на ее неспособность усвоить
правила грамматики. Я более подробно рассмотрел эту жалобу
: это правда, она пишет медленно и жестко, если можно так выразиться
хочет, но не робкий и невозмутимый. То, что я постепенно рассказывал ей о
французском языке, который, хотя и не является моим предметом
, она легко поняла. Правда, это замечательно: она
многое знает, и довольно хорошо; только когда ее спрашивают, кажется, что она ничего не
знает.

В заключение я хотел бы сказать одно общее замечание
: она учится не как та, кого нужно воспитывать, а как
та, кто хочет воспитывать; не как ученица, а как будущая
учительница. Может быть, вашей светлости покажется странным, что я сам
как педагог и учитель, я думаю, что хвалить кого-то не больше, чем когда
я объявляю его равным себе. Ваша светлость, лучшее понимание,
более глубокое познание людей и мира возьмет лучшее из моих ограниченных,
благонамеренных слов. Вы убедитесь, что
и в этом ребенке есть много радости, на которую можно надеяться. Я рекомендую себя
помиловать и прошу разрешения написать снова, как только я
поверю, что в моем письме будет содержаться что-то значительное и приятное
“.

Шарлотта была в восторге от этого листа. Его содержание очень близко соответствовало
вместе с представлениями, которые она питала об Оттилиене; при этом она не могла
удержаться от улыбки, поскольку доля учителя
казалась более сердечной, чем понимание им достоинств
Имеет тенденцию порождать нерешительность. В ее спокойном, свободном от предрассудков
Образ мышления позволил ей также установить такое отношение, как и у многих других
; участие разумного человека в Оттилиене было
для нее ценным, потому что за свою жизнь она достаточно научилась понимать, как
высоко ценится каждая истинная склонность в мире, где
Безразличие и неприязнь на самом деле вполне уместны.



Глава четвертая

Топографическая карта, на которой поместье с его окрестностями
в довольно большом масштабе характеризуется и может быть
и то, что капитан
знал наверняка, было установлено с помощью некоторых тригонометрических измерений, вскоре
было готово; ибо вряд ли кто-нибудь нуждался в меньшем количестве сна, чем этот деятельный человек
, так как его день всегда был посвящен сиюминутным целям и
, следовательно, вечером всегда было чем заняться.

„Давайте теперь, - сказал он своему другу, - перейдем к остальному, к
описи поместья, для чего уже должна быть проведена достаточная подготовительная работа, из которой
впоследствии уже будут развиваться арендные участки и многое другое. только
одно давайте установим и настроим: отделите все, что на самом деле
Бизнес - это от жизни! Бизнес требует серьезности и строгости,
жизнь - произвола; бизнес - чистейшее следствие, жизнь делает
Непоследовательность часто вызывает беспокойство, да, она добрая и ободряющая. Если вы
уверены в одном, тем свободнее вы можете быть в другом,
вместо того, чтобы в случае смешения сихра
была вырвана и уничтожена свободным“.

Эдуард почувствовал в этих предложениях тихий упрек. Хотя
он и не был грязным по натуре, он никогда не мог заставить свою
Разделите бумаги по разделам. То, что он должен был делать с другими,
что зависело только от него самого, она не была разведена, как и он
Не было достаточного разделения между бизнесом и занятостью, развлечениями и развлечениями
. Теперь ему стало легко, так как один
друг взял на себя это усилие, а второе "я" произвело на него особое впечатление,
в который один я не всегда люблю разделяться.

Они создали хранилище для
настоящего, архив для прошлого в крыле капитана, извлекли все документы,
бумаги, новости из различные ящики, камеры, шкафы
и ящики, и по мере того, как Вуст был приведен в
приятный порядок, разложили по рубрикам в обозначенных отсеках.
То, чего хотелось, было найдено более полным, чем можно было надеяться.
В этом им очень помог старый писец, который в тот день
о, да, часть того, что не сходило с пульта и чем Эдуард до сих
пор всегда был недоволен.

„Я больше не знаю его, - сказал Эдуард своему другу, - насколько он деятельный
и полезный человек“. „Это так, - перевел капитан,
- мы не навязываем ему ничего нового, кроме как до тех пор, пока он не завершит старое в соответствии со своими
удобствами; и поэтому, как вы видите, он очень
многого добивается; как только его беспокоят, он вообще ничего не может“.

Если друзья таким образом проводили свои дни вместе, то
по вечерам они не переставали регулярно навещать Шарлотту. Нашел
никакого общества из соседних мест и поместий, которое
часто случалось так, что беседа, как и чтение, обычно
была посвящена таким предметам, которые умножают благосостояние, преимущества и
удобства буржуазного общества.

Шарлотта, и без того привыкшая пользоваться присутствием, видя, что
ее муж доволен, также почувствовала личную поддержку. Различные
домашние приюты, которые вы давно хотели, но не можете
начать должным образом, были созданы благодаря деятельности капитана.
Домашняя аптечка, в которой до сих пор было всего несколько лекарств, превратилась в
и Шарлотта, возможно, обогатилась благодаря более объемным книгам, чем благодаря
Поставить беседу в положение, позволяющее задействовать ваше деятельное и активное существо
чаще и эффективнее, чем раньше, на практике.

Учитывая также обычные и, несмотря на это, слишком часто
неожиданные чрезвычайные ситуации, было приобретено все необходимое для спасения
утопающих, тем более что в непосредственной
близости от многих прудов, водоемов и гидротехнических сооружений часто случались то одна, то
другая авария такого рода. Капитан
очень подробно остановился на этой рубрике, и Эдуарден ускользнул от замечания, что
такой случай в жизни его друга самым странным образом
Эпоха сделана. Но когда тот замолчал и
, казалось, уклонился от печального воспоминания, Эдуард тоже остановился, так же как и
Шарлотта, которая была не менее осведомлена об этом в целом
, вышла за рамки этих замечаний.

„Как все хотят похвалить эти приюты для престарелых“, - сказал один из них
Вечером капитан; „Но теперь нам все еще не хватает самого необходимого,
умелого человека, который знает, как со всем этим справиться. Я могу предложить здесь одного
известного мне полевого хирурга, который сейчас занимается лечением больных
Человек, превосходный в своем деле, и который,
даже леча жестокие внутренние недуги, часто
доставлял мне больше удовольствия, чем знаменитый врач; и все же мгновенная помощь - это всегда
то, чего больше всего не хватает в сельской местности “.

Он тоже был тотчас выписан, и оба супруга были счастливы,
что нашли такую сумму, оставшуюся у них на произвольные расходы
, чтобы использовать ее на самые необходимые нужды.

Таким образом, Шарлотта использовала знания, деятельность капитана в
соответствии со своими чувствами, и начала чувствовать себя полностью удовлетворенной его присутствием и
чтобы быть уверенным во всех последствиях. Обычно она готовилась
о чем-нибудь спросить, а так как ей нравилась жизнь, то она искала всего
Удалить вредное, все смертельное. Свинцовая глазурь
гончарных изделий, зеленая стружка медных сосудов уже вызывали у нее некоторое
беспокойство. Она читала лекции по этому поводу, и, естественно, нужно
было вернуться к основным понятиям физики и химии.

Случайный, но всегда желанный повод для таких развлечений давала
склонность Эдуарда к чтению вслух обществу. У него был очень
благозвучный, глубокий голос, и раньше он был приятным и известным благодаря живому, прочувствованному
чтению поэтических и ораторских произведений
. Теперь его занимали другие предметы, другие предметы.
Священные Писания, из которых он читал вслух, и только что в течение некоторого времени восхитительно
Работы физического, химического и технического содержания.

Однако одной из его особых особенностей, которую он, возможно, разделяет с несколькими
людьми, было то, что ему было невыносимо, когда кто-то заглядывал ему
в книгу во время чтения. В более ранние времена, читая вслух
Поэзия, актерское мастерство, повествование, было естественным следствием
живого намерения, которое должно было
удивить, вызвать паузы,
вызвать ожидания у слушателя, а также у поэта, актера, рассказчика; поскольку, конечно, этому предполагаемому
эффекту очень противно, когда третья сторона сознательно навязывает ему
Выпученные глаза. Поэтому он всегда садился в таком случае
так, чтобы за его спиной никого не было. Теперь, когда их было трое, это было
излишняя осторожность; и так как на этот раз дело не в возбуждении чувства, на
Хотя он был удивлен силой воображения, сам он
не думал о том, чтобы проявлять особую осторожность.

Только однажды вечером, когда он небрежно сел, ему пришло в голову,
что Шарлотта заглядывает ему в книгу. В нем проснулось прежнее нетерпение, и он
отрекся от нее, в некотором роде недружелюбно: „Неужели вы
хотите раз и навсегда избавиться от таких выходок, как некоторые другие, которые доставляют неудобства обществу
! В конце концов, когда я читаю кому-то вслух, разве это не похоже на то,
как если бы я что-то говорил им в устной форме? Написанное, которое
Напечатанное занимает место моего собственного смысла, моего собственного
и, возможно, я бы попытался заговорить, если
бы перед моим лбом, перед моей грудью было прикреплено окошко, чтобы тот, кому я
хочу передать свои мысли по отдельности, свои ощущения по отдельности
, всегда мог задолго до этого узнать, что со мной
происходит? Когда кто-то заглядывает мне в книгу, я всегда чувствую себя так, как будто меня
разорвали на две части“.

Шарлотта, чья ловкость в больших и малых кругах
особенно проявлялась в том, что она избегала любых неприятных, любых жестоких, да
даже просто избавляясь от яркого выражения, прерывая затянувшийся
разговор, подстрекая сбивчивого, она и
на этот раз не осталась без своего доброго дара:“ Ты отдашь мне мой
Конечно, я прощу ошибки, если признаюсь
в том, с чем столкнулся в этот момент. Я слышал, как читал о родственниках, и я
сразу подумал о своих родственниках, о нескольких двоюродных братьях, которые беспокоят меня прямо
сейчас. Мое внимание возвращается к
твоей лекции; я слышу, что из совершенно неодушевленных предметов
И загляни в книгу, чтобы снова сориентироваться“.

„Это притча, которая соблазнила и сбила вас с толку“, - сказал
Эдуард. „Здесь, конечно, торгуют только землей и минералами,
но человек - настоящий нарцисс; он любит повсюду
отражать себя, он прикрывает собой весь мир“.

„Да!“ продолжил капитан; „вот как он относится ко всему, что
находит, кроме себя; его мудрость подобна его глупости, его воля подобна его
Произвол он предоставляет животным, растениям, стихиям и
богам“.

„Поскольку я не хочу уводить вас слишком далеко от сиюминутного интереса, не хотели бы вы, чтобы я только недавно прочитала вам лекцию о том, что на самом деле подразумевается под родственными отношениями?“ - переспросила Шарлотта, - „Поскольку я не хочу уводить вас слишком далеко от
сиюминутного интереса, не могли бы вы рассказать мне,
как на самом деле здесь обстоят дела с родством?“

„Я, наверное, хотел бы это сделать“, - ответил капитан, против чего
Шарлотта возражала: „Конечно, только настолько хорошо, насколько я могу, поскольку
я узнала об этом примерно десять лет назад, когда читала это. То ли в
научном мире все еще так думают об этом, то ли это относится к новым
Я бы не сказал, что учение подходит“.

„Это достаточно плохо, “ воскликнул Эдуард, - что теперь уже ничего нельзя сделать для
он может учиться всю свою жизнь. Наши предки придерживались
уроков, которые они получали в юности, но теперь нам приходится переучиваться
каждые пять лет, если мы не хотим полностью выйти из моды
“.

„Мы, женщины, - сказала Шарлотта, - не воспринимаем это так внимательно; и если я
должна быть искренней, то на самом деле я просто
пытаюсь разобраться в словах; потому что в обществе нет ничего более смешного, чем неправильное
употребление чужого, художественного слова. Вот почему я просто хочу
знать, в каком смысле это выражение применимо именно к этим предметам
используется. Какое отношение это имеет к этому с научной точки зрения, мы
оставим на усмотрение ученых, которые, кстати, как я мог заметить,
вряд ли когда-нибудь объединятся“.

„Но с чего мы начнем сейчас, чтобы быстрее всего приступить к делу?“
после некоторой паузы Эдуард спросил капитана, который, немного подумав
, вскоре ответил: „Если мне будет позволено далеко
уйти от купюры, то мы скоро будем на месте“.

„Будьте уверены во всем моем внимании“, - сказала Шарлотта,
откладывая свою работу.

И вот как начал главный: „Во всех природных существах, которые мы осознаем
, мы прежде всего замечаем, что они имеют отношение к самим себе.
Конечно, это звучит странно, когда вы произносите то, что
и так понятно; но только полностью уяснив известное
, вы можете вместе продвигаться к неизвестному “.

„Я думал, - подумал Эдуард, „ мы с ней устраивали дела
на примерах. Просто представьте себе воду, масло,
ртуть, и вы увидите единство, взаимосвязь их
Поиск деталей. Они не покидают это соглашение, кроме как силой или
иным назначением. Как только это будет устранено, они сразу же снова
соберутся вместе“.

„Без сомнения“, - одобрительно сказала Шарлотта.

„Дождевые капли любят объединяться в потоки. И даже в детстве
мы с удивлением играем с ртутью, разделяя ее на шарики
и позволяя им снова сливаться“.

„И поэтому я, пожалуй, могу, - добавил капитан, -
мимоходом упомянуть об одном важном моменте, а именно о том, что это совершенно
чистое, возможное посредством жидкости отношение решительно и всегда
характеризуется сферической формой. Падающая капля
воды круглая; вы сами говорили о шариках ртути; да
, падающий расплавленный свинец, когда он успевает полностью затвердеть,
прибывает на дно в форме шара“.

„Позвольте мне поспешить, - сказала Шарлотта, - если я попаду туда, куда вы
хотите. Как каждый человек имеет отношение к самому себе, так и он должен иметь отношение и
к другим “.

„И это будет отличаться в зависимости от разнообразия существ“,
- поспешно продолжил Эдуард. „Вскоре они станут друзьями и старыми знакомыми
встречи, которые быстро объединяются, объединяются,
ничего не меняя друг в друге, как вино смешивается с водой. Напротив
, другие будут оставаться чужими рядом друг с другом и сами будут подвергаться механическому
Смешивание и растирание никоим образом не связаны; как масло и вода,
смешанные вместе, на мгновение снова расходятся“.

„В этом нет ничего недостающего, - сказала Шарлотта, - так что в этих
простых формах вы видите людей, которых вы знали; но особенно
это напоминает вам об обществах, в которых вы жили. самый
Однако сходство с этими бездушными существами имеют массы,
противостоящие друг другу в мире, сословия,
род занятий, дворянство и третье сословие, солдат и
гражданское лицо “.

„И все же!“ - вставил Эдуард; „Как они совместимы по обычаям и
законам, так и в нашем химическом мире
Средние звенья, чтобы соединить то, что отталкивает друг друга“.

„Вот как мы соединяем, - вмешался капитан, - масло
с водой с помощью щелочной соли“.

„Только не слишком увлекайся своим выступлением!“ - сказала Шарлотта, „чтобы я могла
может показать, что я иду в ногу со временем. Разве мы уже не
дошли до родства здесь?“

„Совершенно верно, - ответил капитан, - и мы скоро познакомимся с ними во
всей их силе и позитиве. Те натуры,
которые при встрече быстро схватывают друг друга и
взаимно определяют друг друга, мы называем родственными. В щелочах и
кислотах, которые, хотя и противоположны друг другу и, возможно, именно
потому, что они противоположны друг другу, ищут и наиболее
решительно объединяются, видоизменяются и объединяются в одно целое.
формируя новое тело, это родство достаточно поразительно.
Давайте вспомним только Лайма, который проявляет большую склонность,
решительное стремление к объединению со всеми кислотами! Как только прибудет наш химический
кабинет, мы хотим, чтобы вы увидели различные испытания,
которые очень интересны и дают лучший термин, чем слова,
имена и художественные выражения “.

„Позвольте мне признаться, - сказала Шарлотта, - если вы называете этих ваших
причудливых существ родственниками, то они кажутся мне не
кровными родственниками, а скорее родственными душами и душами. На ровном
таким образом, между людьми могут возникнуть по-настоящему значимые дружеские
отношения; поскольку противоположные качества делают возможным более тесный
союз. И поэтому я хочу подождать и посмотреть, что вы мне расскажете об
этих таинственных эффектах. „Я
хочу, чтобы ты, - сказала она, повернувшись к Эдуарду, - больше не
мешал мне читать вслух и, тем более, лучше учил свою лекцию с
Прислушиваться к вниманию“.

„Раз уж ты однажды позвал нас, - перевел Эдуард, - так просто ты
не отделаешься; потому что на самом деле запутанные дела - это
самое интересное. Только в них вы узнаете о степени
родства, о более близких, более сильных, более отдаленных, более низких
отношениях; родственные отношения становятся интересными только тогда, когда
они приводят к разводу “.

„Неужели это грустное слово, - воскликнула Шарлотта, - которое, к сожалению
, так часто можно услышать в мире сейчас, встречается и в естествознании?“

„Однако!“ - возразил Эдуард. „Это было даже показательным
почетным званием химиков, что их называли художниками-разводчиками“.

„Так что ты больше этого не делаешь, - перебила Шарлотта, - и очень хорошо делаешь
к этому. Объединение - это большее искусство, большая заслуга.
Начинающий художник был бы желанным гостем в любой области мира
.—„Что ж, раз уж вы оказались в поезде, позвольте мне
узнать несколько таких случаев!“

„Итак, мы сейчас же присоединяемся, - сказал капитан, - к тому
, что мы уже назвали и обсудили выше.
Например, то, что мы называем известняком, представляет собой более или менее чистую
известковую глину, тесно связанную с нежной кислотой, которая
стала нам известна в воздушной форме. Можно ли положить кусок такого камня в разведенный
Серная кислота, таким образом, захватывает известь и вместе с ней превращается в
гипс; эта нежная, воздушная кислота, с другой стороны, улетучивается. Здесь возникло
разделение, появился новый состав, и
теперь считается, что можно даже использовать слово избирательное родство, потому
что на самом деле это выглядит так, как если бы одно отношение было предпочтительнее другого,
одно было выбрано раньше другого “.

„Простите меня, “ сказала Шарлотта, - как я
прощаю натуралиста; но у меня никогда не было бы здесь выбора, скорее
видеть естественную необходимость, и это едва ли; ибо в конце концов это
может быть, даже просто дело случая. Возможность делает
Отношения, как это делают воры; и когда
речь идет об их естественных телах, выбор, как мне кажется, находится исключительно в руках химика
, который объединяет эти существа. Но если они когда-нибудь соберутся вместе,
то помилуй их Бог! В нынешней ловушке меня занимает только
бедная воздушная кислота, которой снова приходится барахтаться в бесконечности“.

„Только от вас зависит, - перевел капитан, - соединиться с
водой и служить минеральным источником для бодрости как здоровых, так и больных
“.

„У гипса хорошие речи, - сказала Шарлотта, - теперь он готов, это
тело, о нем позаботились, вместо того, чтобы это изгнанное существо все еще могло быть кем-то другим “.
Он может испытывать трудности, пока не вернется в укрытие“.

„Я должен был бы сильно ошибаться, - сказал Эдуард, улыбаясь, - или
за твоими речами кроется небольшая хитрость. Просто признайся в своей шалости! В конце
концов, в твоих глазах я - известь, оставленная капитаном, как один
Серной кислотой, схватили, лишили вашего изящного общества и превратили в
тугоплавкий гипс“.

„Если совесть, “ вставила Шарлотта, - заставляет тебя так думать
сделать - значит сделать так, чтобы я мог не беспокоиться. Эти притчевые речи
забавны и занимательны, а кто не любит играть со сходствами!
Но человек все же на какую-то ступень поднялся над этими элементами,
и если он был немного щедр здесь с красивыми словами выбор и избирательное родство
, то, возможно, ему следует вернуться в себя
и хорошенько обдумать ценность таких выражений в данном случае
. К сожалению, мне известно достаточно случаев, когда интимная,
кажущаяся неразрывной связь двух существ иногда
Третий был отменен, а один из только что так красиво
связанных был выброшен на простор “.

„Там химики гораздо галантнее, - сказал Эдуард, - они присоединяют к
нему четвертую, чтобы ни одна из них не осталась пустой“.

„Да!“ - перевел капитан; „Однако эти случаи являются наиболее
значительными и любопытными, когда можно действительно изобразить влечение,
родство, это оставление, это объединение как бы через крест
, когда четыре существа, до сих пор связанные по два
, соприкасаясь, покидают свой прежний союз и
соединиться заново. В этом оставлении и захвате, в
этом бегстве и поиске действительно, как полагают, видится высшее предназначение
; человек доверяет таким существам своего рода желание и выбор и
считает, что художественное слово“избирательные отношения"совершенно
оправдано ".

„Опишите мне один такой случай!“ - сказала Шарлотта.

„Вы не должны отмахиваться от подобного, “ возразил капитан, „ словами
. Как я уже сказал: как только я смогу показать вам сами испытания
, все станет более наглядным и приятным. Теперь я должен был бы
Дразнить их ужасными художественными словами, которые
, в конце концов, не давали бы им ни малейшего представления. нужно видеть этих существ, кажущихся мертвыми, но
внутренне всегда готовыми к деятельности, действующими перед его глазами, смотреть с
участием, как они ищут друг друга, притягиваются, захватывают,
уничтожают, пожирают, поглощают, а затем снова выходят из самой тесной
связи в новом, новом, неожиданном облике
: тогда только им можно доверять вечная жизнь, да, возможно, даже разум и
разум тоже, потому что мы едва ли чувствуем свои чувства в достаточной степени, чтобы правильно воспринимать их.
наблюдают, и нашего разума едва хватает, чтобы понять это“.

„Я не отрицаю, - сказал Эдуард, - что странные художественные
слова должны стать неприятными, даже смешными для того, кто не примирился с ними с помощью чувственного созерцания, с помощью понятий
. Тем не менее
, мы могли бы легко использовать буквы, чтобы пока
выразить то отношение, о котором здесь шла речь“.

„Если вы считаете, что это не выглядит педантичным, “ вставил
капитан, - то я, пожалуй, могу подвести итог недавнему разговору на языке жестов
. Представьте себе букву А, которая тесно связана с буквой В
не отделяться от него многими средствами и некоторым насилием
; представьте себе букву С, которая в равной степени относится к букве D;
теперь приведите две пары в соприкосновение: А бросится к букве С, С - к букве
В, и никто не сможет сказать, кто первым покинет другую, который
первым восстановил связь с другим“.

„Ну что ж!“ - подумал Эдуард; „Пока мы не увидим все это своими глазами,
давайте будем рассматривать эту формулу как притчу, из которой мы
извлекаем урок для непосредственного использования. Вы представляете А,
Шарлотта, и я твой Б; потому что на самом деле я завишу только от тебя
и буду следовать за тобой, как буква А. Буква В. Совершенно очевидно, что буква С - это капитан,
который на этот раз в некоторой степени лишает меня тебя. Теперь это дешево, что
если ты не хочешь убегать в неопределенное, тебе будет выплачена двойка
, и это, без сомнения, милая демоница Оттилия,
от приближения которой ты больше не можешь защищаться“.

„Хорошо!“ - передразнила Шарлотта. „Если даже этот пример, как мне кажется,
не совсем подходит для нашего случая, я все же считаю это удачей,
что мы сегодня полностью соберемся и что эти естественные и
избирательные родственные связи между нами
ускорят конфиденциальное общение. Так что я просто хочу признаться, что с тех пор, как я это сделал, я
После полудня я полон решимости призвать Оттилию; потому что мой предыдущий
верный решитель и домработница уедет, потому что она выходит замуж.
Это было бы с моей стороны и ради меня; что
касается того, что определяет меня ради Оттилиена, это то, что вы собираетесь прочитать нам вслух. Я не хочу заглядывать тебе в
листок, но, конечно, содержание мне уже известно. Но все же позволил
только, читай!“ С этими словами она вытащила письмо и протянула
его Эдуардену.



 Пятая глава

Письмо настоятельницы

„Ваша светлость простит, если я буду сегодня очень краток;
потому что после всестороннего публичного рассмотрения того, что мы
сделали с нашими учениками в прошлом году, я обратился ко всем ученикам, которые
Сообщить о ходе родителям и начальству; кроме того, я, вероятно, могу быть кратким
, потому что я могу сказать немногое. Ваша мисс Дочь зарекомендовала
себя первой во всех смыслах этого слова. Прилагаемые свидетельства,
ее собственное письмо, содержащее описание призов, которые ей
достались, и в то же время выражающее удовольствие, которое она испытывает от
такого счастливого успеха, доставит вам успокоение, даже
радость. Мое мнение в некоторой степени смягчается тем, что
я предвижу, что у нас больше не будет причин долго удерживать у себя в комнате женщину, которая зашла так далеко
. Я рекомендую
себя помиловать и беру на себя смелость в следующий раз высказать свои мысли о
том, что я считаю наиболее выгодным для вас. Из
Оттилиена пишет моя любезная помощь“.

Письмо в рукаве

„Фон Оттилен просит меня написать нашей достопочтенной настоятельнице
отчасти потому, что, по ее мнению, ей было бы неловко сообщать о том, что нужно
сообщить, отчасти потому, что она сама
нуждается в извинениях, которые она предпочла бы вложить мне в уста.

Поскольку я только хорошо знаю, как мало добрая Оттилия способна выразить
то, что в ней заложено и на что она способна, я был
в некоторой степени обеспокоен публичным экзаменом, тем более что подготовка к нему вообще
невозможна, а также тем, что, согласно
хотя это могло быть обычным способом, Оттилия не была бы
готова к появлению. Результат слишком сильно оправдал мое беспокойство
; она не получила никакой награды, и она также находится среди тех,
кто не получил свидетельства. Что я должен сказать много? В письме
у других буквы были едва ли столь же стройными, но гораздо более свободными;
в арифметике все были быстрее, и при исследовании не было найдено сложных задач, которые она
решала бы лучше. во французском
они переусердствовали и переусердствовали с некоторыми; в истории были
их имена и номера лет не всегда были на виду; в
географии не обращали внимания на политическое введение. Для
музыкального исполнения ее немногих скромных мелодий не нашлось
ни времени, ни покоя. В рисовании она, несомненно
, обошлась бы дороже; ее очертания были чистыми, а исполнение у многих
Забота умопомрачительная. К сожалению, она сделала что-то слишком большое и
не смогла закончить.

Когда ученицы ушли, экзаменуемые
собрались вместе, чтобы посоветоваться и дать нам, учителям, хотя бы несколько слов на этот счет, я заметил
я скоро понял, что об Оттилиене вообще не говорили, а если и говорили, то где
не с неодобрением, а с безразличием. Я
надеялся снискать некоторую благосклонность
, открыто представив их образ жизни, и решился на это с удвоенным рвением, один раз потому, что я
мог говорить по своему убеждению, а затем потому
, что в более молодые годы я оказался в таком же печальном положении. Меня
выслушали со вниманием; но когда я закончил, председательствующий экзаменатор сказал
мне, хотя и любезно, но лаконично:
‘Навыки предполагаются при условии, что они предназначены для того, чтобы стать навыками.
Это цель всего воспитания, это громкое, отчетливое
Намерение родителей и начальства, безмолвие, лишь наполовину осознанное самими
детьми. Это также является предметом рассмотрения, в то же время
Учителя и ученики должны быть оценены. Из того, что мы
слышим от них, мы черпаем у ребенка добрую надежду, и, тем не менее, они
достойны похвалы, уделяя
пристальное внимание способностям учениц. Превратите такие навыки в навыки в течение года, чтобы
не будет недостатка в аплодисментах вам и вашему любимому ученику
.

Я уже смирился с тем, что последовало за этим, но
не боялся еще большего зла, которое вскоре произошло. Наш хороший
Предстоятель, который, как добрый пастырь, также не является одним из своих
Шафхен, потерявшаяся или, как в данном случае, желающая выглядеть
без украшений, после того, как джентльмены удалились,
не смогла сдержать своего нежелания и сказала Оттилиену, которая совершенно спокойно, пока остальные
радовались своим призам, стояла у окна: ‘Но скажите мне,
ради всего святого! Как ты можешь выглядеть такой глупой, если это не
так?’ Оттилия совершенно спокойно возразила: ‘Простите, дорогая мама,
у меня только сегодня снова болит голова, и довольно сильно’.—"
Никто не может этого знать!" - Перебила обычно участвовавшая в этом женщина и
удрученно отвернулась.

Что ж, это правда: никто не может знать, потому что Оттилия не меняет
лица, и я не видел, чтобы она хоть раз пошевелила рукой
после сна.

Это было еще не все. Ваша мисс дочь, милостивая госпожа, иначе
жизнерадостная и откровенная, она была
шумной и дерзкой в своем сегодняшнем триумфе. Она носилась по комнатам со своими призами и отзывами
, а также трясла ими перед лицом Оттилиена.
„Ты сегодня плохо катался!“ воскликнула она. Совершенно спокойно
Оттилия ответила: „Это еще не последний день экзамена“.—„И
все же ты всегда останешься последним!“ - воскликнула мисс и вскочила
.

Оттилия казалась спокойной для кого угодно, только не для меня. Проявляется
внутреннее, неловкое, энергичное движение, которому она сопротивляется
из-за неравномерного цвета лица. Левая щека будет прижата к
На мгновение краснеет, правая становится бледной. Я увидел это знак, и
мое участие не могло быть сдержанным. Я отвел нашу
настоятельницу в сторону и серьезно поговорил с ней по этому поводу.
Меткая женщина осознала свою ошибку. Мы долго совещались, обсуждали
, и, не вдаваясь в подробности, я хочу изложить Вашей Милости
наше решение и нашу просьбу: принять Оттилиена на некоторое время к
себе. Причины вы лучше всего раскроете сами.
Определитесь с этим, поэтому я расскажу больше о том, как обращаться с
хорошим ребенком. Если, как можно предположить, ее фрейлейн дочь оставит нас
, мы с радостью увидим, как Оттилиен вернется.

Еще одна вещь, о которой я, возможно, впоследствии мог бы забыть: я
никогда не видел, чтобы Оттилия что-то просила или даже просила о чем-то срочно
. С другой стороны, хотя и редко, бывают случаи
, когда она стремится отвергнуть то, что от нее требуют. Она делает это
жестом, который неотразим для того, кто уловил смысл этого
есть. Она сжимает плоские руки, которые поднимает
кверху, и прижимает их к груди, чуть наклоняясь вперед
и глядя на отчаянно требовательного с таким видом, что он
с радостью откажется от всего, о чем он просит или желает. Увидеть
Вы когда-нибудь делали этот жест, милостивая госпожа, что маловероятно при вашем обращении
, так что помяните мое слово и пощадите Оттилию“.

Эдуард прочитал эти письма вслух, не без улыбки и
покачивания головой. Также не могло быть недостатка в замечаниях о людях и о
положении дел.

„Хватит!“ - наконец воскликнул Эдуард; „Решено, она идет! О
тебе позаботились бы, любовь моя, и мы могли бы теперь тоже поделиться с нашими
Выдвинуть предложение. Мне крайне необходимо перейти к капитану
на правом фланге. И вечер, и утро
- самое подходящее время для совместной работы. С другой стороны, вы получаете самую красивую комнату для себя и
Оттилии на своей стороне“.

Шарлотта смирилась, и Эдуард описал ее дальнейший
образ жизни. Среди прочего он воскликнул: „В конце концов, это довольно любезно
от племянницы немного болит голова с левой стороны; у меня
это иногда бывает справа. Если это происходит вместе, и мы сидим
друг против друга, я опираюсь на правый локоть, она - на левый
, а их головы повернуты в разные стороны, то
это должно дать несколько похожих противоположных образов“.

Капитан хотел найти это опасным. Эдуард, с другой стороны, воскликнул::
„Только, дорогой друг, остерегайтесь буквы" Д "! В конце концов, что должен был сделать B
, если бы у него вырвали C?“

„Ну, я все-таки подумала, - перевела Шарлотта, - это
само собой разумеется“.

„Конечно, - воскликнул Эдуард; - это вернулось к его А, к его А и
О!„ - воскликнул он, вскакивая и крепко прижимая Шарлотту к груди
.



шестая глава

Подъехала карета, везшая Оттилиена. Шарлотта пошла ей
навстречу; дорогое дитя бросилось к ней, бросилось к ее
ногам и обхватило ее колени.

“К чему это унижение!" - сказала Шарлотта, которая была несколько смущена
и хотела поднять ее. „Это не должно быть так унизительно“, - парировал
Оттилия, которая осталась на прежнем месте. „Я просто так люблю себя
вспоминая то время, когда я еще не достигал выше ее
колен и уже был так уверен в ее любви“.

Она встала, и Шарлотта тепло обняла ее. Ее
представили мужчинам и сразу же с особым уважением отнеслись к ней как к гостье.
Красота - везде желанный гость. Казалось, она внимательно
прислушивалась к разговору, не принимая в нем участия.

На другое утро Эдуард сказал Шарлотте: „Это приятная,
занимательная девушка“.

„Интересно?“ - с улыбкой переспросила Шарлотта;“ Она ведь
еще не открыла рот“.

„Вот как?“ - возразил Эдуард, казалось, поразмыслив
, „в конце концов, это было бы замечательно!“

Шарлотта лишь слегка подмигнула новоприбывшему, как следует
вести дела по дому. Оттилия быстро рассмотрела весь порядок
, да, более того, почувствовала. То, что у нее было для всех, для
каждого в частности, она легко поняла. Все
произошло вовремя. Она умела приказывать
, казалось, не приказывая, и там, где кто-то мешкал, она тут же делала дело
сама.

Как только она поняла, сколько у нее осталось времени, она попросила
Шарлотте разрешили разделить свои часы, за которыми теперь внимательно следили
. Она работала над супервайзером так, как Шарлотту
учили помощники. Их разрешили предоставить. Лишь
время от времени Шарлотта пыталась подбодрить ее. таким образом, она иногда подсовывала ей
списанные перья, чтобы направить ее к более свободному
почерку; но вскоре они снова
стали резкими.

Женщины в комнатах между собой договорились
говорить по-французски, когда они были одни, и Шарлотта тем более настаивала на этом,
когда Оттилия стала более разговорчивой на иностранном языке, это стало для нее
обязательным упражнением на том же языке. Здесь она часто говорила больше, чем
, казалось, хотела. Особенно Шарлотту
задело случайное, хотя и точное, но все же любовное описание всей этой истории.
Пенсионное учреждение. Оттилия стала для нее дорогим товарищем, и она
надеялась когда-нибудь найти в ней надежного друга.

Шарлотта, тем временем, перечитала старые бумаги, относящиеся к
Оттилиену, чтобы вспомнить, что из
Настоятельница, что помощница судит о хорошем ребенке, чтобы сравнить его с самой
ее личностью. Потому что Шарлотта
считала, что нельзя достаточно быстро познакомиться с характером людей
, с которыми тебе приходится жить, чтобы знать, чего от
них ожидать, что может сформироваться в них, или что ты
должен признать и простить их раз и навсегда.

хотя она не нашла ничего нового в этом расследовании, некоторые
Знакомые стали для нее значительнее и заметнее. Так
, например, умеренность Оттилиена в еде и питье действительно могла
вызывать у нее беспокойство.

Следующее, что занимало женщин, - это костюм. Шарлотта
потребовала, чтобы Оттилиен заставила ее выглядеть богаче и
изысканнее в одежде. Тотчас же добрый, деятельный ребенок
сам сшил ткани, подаренные ей раньше, и, зная, что они мало подходят друг другу, приготовил их для себя.
Помощь другим быстро и очень изящный, чтобы соответствовать. Новая
модная одежда подчеркивала ее фигуру; поскольку то, что приятно
человеку, распространяется и на его оболочку, заставляет думать, что он
всегда выглядит заново и более изящно, когда он надевает свои
Сообщает характеристики новой среды.

Благодаря этому она стала настоящим развлечением для мужчин, как и с самого начала, так что мы называем это
только правильным именем. Потому что, если
изумруд своим великолепным цветом приносит пользу лицу, даже
обладает некоторой целительной силой в этом благородном чувстве, то именно так действует на человека
Красота еще с гораздо большей силой воздействует на внешний и внутренний смысл.
Тот, кто видит их, не может смотреть на них как на зло; он чувствует себя в согласии с самим
собой и с миром.

Таким образом, в некотором смысле общество
победило благодаря приезду Оттилиена. Двое друзей стали более регулярно проводить часы, даже
минуты встреч. Они не заставляли себя ждать дольше, чем дешево, ни на еду, ни на чай,
ни на прогулку. Они
не спешили убирать со столов, особенно по вечерам, в ближайшее время. Шарлотта заметила, что
возможно, и не оставил их обоих без внимания. Она пыталась выяснить,
есть ли повод для этого раньше, чем для другого; но она не могла найти ни одного
Заметьте разницу. Оба вообще оказались более общительными. Во
время своих бесед они, казалось, думали о том, что могло бы привлечь внимание
Оттилии, что соответствовало бы их проницательности, их остальным
знаниям. Читая и рассказывая, они делали паузу, пока
она не вернулась. Они стали мягче и общительнее во всем.

В ответ, напротив, преданность Оттилии служению росла с каждым днем
Дни. Чем больше она узнавала дом, людей, обстоятельства
, тем живее она вникала, тем быстрее понимала
каждый взгляд, каждое движение, полслова, звук. Ее
спокойное внимание всегда оставалось неизменным, как и ее безмятежная
неподвижность. И поэтому их сидение, вставание, ходьба, приход, привлечение,
привлечение, повторное сидение без тени беспокойства было вечным
изменением, вечным приятным движением. К тому же не
было слышно, как она уходит; так тихо она ступала.

Это достойное служение Оттилии сделало Шарлотту многим
Радость. Она не скрывала от Оттилиена ни одной вещи, которая показалась бы ей не совсем уместной
. „Это относится, - сказала она ей однажды, - к числу
похвальных знаков внимания, которые мы быстро наклоняемся, когда
кто-то роняет что-то из наших рук, и спешим поднять это.
Таким образом, мы признаем себя как бы обязанными служить Ему; только в
более широком мире следует помнить об этом, проявляя такую
преданность. Я не хочу навязывать тебе никаких законов против женщин по этому поводу.
Ты молод. Против высших и старших - это чувство вины, против
в отличие от тебя, ты проявляешь гуманность и доброту по отношению к младшим и
младшим; просто женщине не
подобает проявлять покорность и покорность мужчинам таким
образом “.

„Я хочу попытаться привыкнуть к этому“, - перебила Оттилия. „Тем не менее
, они простят мне эту оплошность, если я расскажу им,
как я к этому пришел. Нас учили истории; я
извлек из нее не так много, как хотелось бы, потому
что не знал, для чего мне это нужно. Только отдельные события
это произвело на меня очень сильное впечатление, так что следующее:

когда Карл Первый из Англии стоял в стороне от своих так называемых судей
, золотая пуговица трости, которую он носил, отвалилась. Привыкший к тому,
что в таких случаях для него делалось все возможное, он,
казалось, оглядывался и ожидал, что кто-нибудь и на этот раз подарит ему маленькую
Должен оказывать услуги. Никто не пошевелился; он сам наклонился,
чтобы поднять голову. Мне это показалось таким мучительным, я не знаю,
справедливо ли, что с того момента я не могу никому ничего сделать.
с тоской опускаю руки, не наклоняясь к нему. Однако, поскольку это
, конечно, не всегда может быть шикарно, и я, - продолжила она, улыбаясь
, - не могу в любое время рассказать свою историю, поэтому я хочу
больше сдерживаться в будущем“.

Тем временем добрые дела, к которым оба друга
чувствовали себя призванными, продолжались безостановочно. Да, каждый день они находили новые
Повод задуматься и что-то предпринять.

Однажды, гуляя вместе по деревне,
они с неудовольствием заметили, как далеко позади тех деревень по порядку и чистоте.
отойдите назад, где жителям указывают на то и другое из-за ценности пространства
.

„Вы помните, - сказал капитан, - как во время нашего путешествия
по Швейцарии мы выразили желание построить сельскую так называемую
На самом деле, чтобы украсить парковую зону, создав такую удобную
В то время как в деревне царили не швейцарский стиль строительства, а швейцарский порядок и
чистота, которые так способствуют использованию“.

„Вот, например, - перевел Эдуард, - я думаю, это было бы уместно.
Замковая гора спускается вниз под выступающим углом; в
Деревня довольно регулярно строится полукругом напротив; между
ними протекает ручей, против которого один хочет разбухнуть камнями,
другой - кольями, снова один - бревнами, а сосед затем
хочет укрыться досками, но ни один из них не способствует другому, а скорее
приносит вред и вред себе и остальным. Таким образом, даже
в неуклюжем движении тропа идет то вверх, то вниз, то по воде,
то по камням. Если бы люди хотели возиться вручную, то
не потребовалось бы большого гранта, чтобы построить здесь стену полукругом,
поднять дорожку за ней до самых домов, сделать самую красивую комнату
, дать место чистоте и, пройдя в большое
учреждение, изгнать все мелкие, неадекватные заботы сразу
“.

„Давайте попробуем!“ - сказал капитан,
пробежав глазами обстановку и быстро оценив ее.

„Я не хотел бы иметь ничего общего с горожанами и крестьянами, если бы
не мог прямо приказывать им“, - возразил Эдуард.

„Вы не так уж неправы, - возразил капитан, - потому что
подобные дела уже причиняли мне много огорчений в жизни. Насколько сложно
разве человек может правильно взвесить, чем нужно пожертвовать
, чтобы получить то, что нужно, как трудно желать цели и
не пренебрегать средствами! Многие даже путают средства и цель,
наслаждаются ими, не имея в виду их. Любое зло
должно быть излечено в том месте, где оно проявляется, и
не нужно беспокоиться о том, где оно на самом деле
берет свое начало, откуда оно действует. Вот почему так трудно поддерживать совет,
особенно с толпой, которая в повседневной жизни вполне разбирается, но
редко заглядывает дальше, чем в завтрашний день. Если даже дело дойдет до того, что
в общем учреждении один выиграет, а другой проиграет, то
с сравнением теперь вообще ничего не поделаешь. Все действительное
общее благо должно поощряться
неограниченным правом владения“.

Когда они стояли и разговаривали, человек, который
выглядел скорее нахальным, чем нуждающимся, умолял их. Эдуард, не желая, чтобы его прерывали и беспокоили,
отругал его после того, как несколько раз безрезультатно отругал его более безмятежно.
 Но когда парень стал ворчать, да ругаться с маленькими
Удаляясь на несколько шагов, бросая вызов правам нищего, которому, возможно, нельзя отказать
в милостыне, но не следует оскорблять его, потому что он
, как и все остальные, находится под защитой Бога и власти,
Эдуард совершенно вышел из себя.

На это капитан, желая ему угодить, сказал: „Давайте воспримем этот инцидент
как призыв распространить нашу сельскую полицию и на это
! Милостыню нужно подавать один раз; но лучше, если
вы не подадите ее сами, особенно дома. Здесь следует быть умеренным и
последовательным во всем, в том числе и в благодеяниях. Слишком обильный дар
заманивает нищих, а не добивает их, напротив, можно, вероятно, в
пути, пролетая мимо, показаться нищему на улице в образе
случайной удачи и преподнести ему удивительный
дар. Для нас расположение деревни, замка делает его таким
Приютить очень легко; я думал об этом раньше.

В одном конце деревни находится трактир, а в другом живут
несколько старых добрых людей; в обоих местах вы должны положить небольшую
сумму денег. Не тот, кто входит в деревню, а тот, кто
Выходящему что-то дается; и так как два дома стоят одновременно на
путях, ведущих к замку, то и все, кто
хотел подняться, также направляется в эти два места“.

„Пойдем, - сказал Эдуард, - мы хотим покончить с этим прямо сейчас;
мы все еще можем наверстать упущенное“.

Они пошли к хозяину и пожилой паре, и дело было закрыто.

„Я прекрасно знаю, - сказал Эдуард, когда они вместе
снова поднимались на Замковую гору, - что все на свете зависит от
ловкого ума и твердого решения. Вот как у тебя есть
Очень правильно оценил парковые сооружения моей жены и даже
подмигнул мне, чтобы я поправился, о чем я, как я не хочу отрицать,
сразу же сообщил ей“.

„Я мог догадаться, - перевел капитан, - но не
одобрил. Ты ввел ее в заблуждение; она бросает все и остается
с нами в этом единственном; ибо она избегает говорить об этом и
не пригласила нас снова в хижину из мха, независимо от того, пойдет ли она туда же с
Оттилиеном в перерывах между занятиями“.

„Это то, что нам нужно, - перевел Эдуард, - чтобы нас не отпугнуть.
Если я убежден в чем-то хорошем, что может и
должно произойти, я не успокоюсь, пока не увижу, что это сделано. В конце концов, разве мы
иначе умны, чтобы что-то инициировать! Оставим английские
Составьте описание парка с медяками для вечерних развлечений, а потом
получите карту поместья! Сначала нужно отнестись к этому проблематично и только как к шутке
; серьезность уже обнаружится“.

После этого свидания книги были раскрыты,
и каждый раз на них был нарисован план местности и ее живописный вид в
его первоначальном, первозданном природном состоянии, а затем на других
листать было представлено изменение, которое искусство
внесло в него, чтобы использовать и приумножить все существующее добро.
После Хевона переход к собственному владению, к своему окружению и
к тому, чему можно было бы на нем обучиться, был очень легким.

Раскладывать карту, составленную капитаном, стало теперь
приятным занятием; только нельзя было совсем оторваться от того первого
представления, после которого Шарлотта когда-то начала это дело
. однако был изобретен более легкий способ подняться на
Высота; наверху, на склоне холма, перед приятным деревянным домиком, хотели построить
забавное здание; оно должно было иметь отношение к замку; из
окон замка его можно было бы увидеть, а оттуда можно было бы снова украсить замок и
сады.

Сотник все хорошенько обдумал и прикинул и принес тому
Деревенская тропа, та стена у ручья, та насыпь, снова говорящая на языке.
„Я выигрываю, - сказал он, „ прокладывая удобный путь к
возвышенности, имея ровно столько камней, сколько мне нужно для того, чтобы добраться до этой стены.
Как только один попадает в другой, оба становятся дешевле и быстрее
выполнено“.

„Но теперь, - сказала Шарлотта, - меня беспокоит другое. Необходимо
подвергнуть воздействию чего-то определенного; и когда человек знает, сколько требуется для
такого вложения, он делит его, где не на
недели, а, по крайней мере, на месяцы. Касса под моей
Решение; я плачу по бумажкам, а счет веду сам“.

„Похоже, ты не очень-то нам доверяешь“, - сказал Эдуард.

„Не так уж много в произвольных вещах“, - парировала Шарлотта. „
Мы знаем, как управлять произволом лучше, чем вы“.

Меблировка была сделана, работа началась быстро, капитан
всегда присутствовал, и Шарлотта теперь почти ежедневно была свидетелем его
серьезного и определенного чувства. Он тоже познакомился с ней поближе, и
им обоим стало легко работать вместе и добиваться чего-то.

это как с бизнесом, как с танцами: люди, одни и те же
идти в ногу, должны стать незаменимыми, взаимным
Доброжелательность должна обязательно проистекать из этого, и что Шарлотта
действительно благоволила капитану с тех пор, как познакомилась с ним поближе,
убедительным доказательством этого было то, что она позволила ему совершенно спокойно разрушить прекрасное место отдыха, которое
она специально выбрала и украсила во время своих первых вложений,
но которое, вопреки его замыслу, было разрушено, не
испытав при этом ни малейшего неприятного ощущения.



Глава седьмая

Теперь, когда Шарлотта нашла общее занятие с капитаном
, результатом стало то, что Эдуард стал больше присоединяться к Оттилии.
В любом случае, какое-то время в его сердце к ней говорила тихая, дружеская привязанность
. Против кого бы то ни было, она была готова служить и
любезный; то, что она была против него больше всего на свете, это то, что он хотел
казаться самолюбивым. Теперь не было никаких сомнений: какие блюда и как он
их любит, она уже точно заметила; сколько он обычно добавлял сахара в чай
и тому подобное, от нее не ускользнуло.
Она особенно тщательно оберегала его от любых сквозняков, к которым он
проявлял преувеличенную чувствительность и из-за этого иногда вступал в противоречие со своей женой, для
которой он не мог быть достаточно воздушным.
Точно так же она знала толк в садах с деревьями и цветами. Чего он хотел,
он стремился увести ее от того, что могло бы вызвать у него нетерпение,
увести подальше, так что вскоре
она стала для него незаменимой, как добрый дух-покровитель, и он начал уже чувствовать неловкость от ее отсутствия
. До нее также дошло, что она казалась более разговорчивой и открытой,
как только они встречались наедине.

Эдуард с возрастом всегда сохранял что-то детское,
что особенно нравилось юности Оттилии. Им нравилось вспоминать
былые времена, когда они видели друг друга; эти воспоминания
восходили к первым эпохам привязанности Эдуарда к Шарлотте. Оттилия
Елизавета II все еще хотела, чтобы об этих двоих помнили как о самой красивой придворной паре; и
если Эдуард отговаривал ее от такой памяти с самого раннего детства,
то она, в частности, утверждала, что у нее все еще есть совершенно
реальный случай, когда она однажды спряталась на коленях у Шарлотты, когда он вошел
, не из страха, а из ребяческого
удивления. Она могла бы добавить: потому что он
произвел на нее такое яркое впечатление, потому что он ей даже понравился.

В таких условиях были заключены некоторые сделки, которые
Друзья, сделанные вместе раньше, в некотором смысле застопорились,
так что они сочли необходимым снова составить план,
составить несколько эссе, написать письма.
Поэтому они записались в свою фирму, где застали старого переписчика праздным. Они
принялись за работу и вскоре дали ему поработать, не замечая, что
взваливают на него часть того, что обычно выполняли
сами. То же самое первое сочинение не удалось Гауптману, то же самое первое
письмо Эдуардену. Какое-то время они мучили друг друга
Придумывать и переписывать, пока, наконец, Эдуард, которого это волновало меньше
всего, не спросил о времени.

И тут выяснилось, что капитан забыл завести свои
секундные хронометрические часы, впервые за многие годы
и они, казалось, не чувствовали, где, но, тем не менее, догадывались, что
время начинает становиться для них безразличным.

Таким образом, за счет того, что мужчины в некоторой степени снизили свою занятость
, активность женщин, напротив, возросла. Вообще,
обычный образ жизни семьи, состоящий из данных людей, предполагает
и из-за необходимых обстоятельств
, в том числе, возможно, из-за чрезвычайной склонности, зарождающаяся страсть возникает внутри него, как
сосуд, и может пройти довольно много времени, прежде чем эта новая страсть
Ингредиенты вызывают заметное брожение и вспениваются
, набухая через край.

У наших друзей возникающие взаимные привязанности
имели самый приятный эффект. Умы открылись, и
из особого возникла общая доброжелательность. Каждая часть чувствовала
себя счастливой и дарила свое счастье другой.

Такое состояние возвышает дух, расширяя сердце, и
все, что человек делает и делает, направлено против
неизмеримого. Таким образом, друзья больше не были заперты в своей
квартире. Их прогулки продолжали расширяться, и если при этом
Эдуард с Оттилиеном, выбирая пути, прокладывая пути,
поспешили вперед, так что капитан с Шарлоттой, увлеченные важными
развлечениями, посещая некоторые недавно открытые места,
некоторые неожиданные виды, спокойно следовали по следу тех, кто шел быстрее.
Предшественники.

Однажды их прогулка привела их через дворцовые
ворота правого крыла вниз, к постоялому двору, через мост к
прудам, мимо которых они шли, если обычно идти по воде
, берег которой, окруженный поросшим кустарником холмом и с тыла
окруженный скалами, перестал быть проходимым.

Но Эдуард, хорошо знавший местность
по своим охотничьим походам, вместе с оттилией двинулся дальше по заросшей тропе, зная,
что недалеко есть старая мельница, спрятанная среди скал.
мог упасть. Только тропинка, по которой мало ступали, вскоре заблудилась, и
они заблудились в густом кустарнике среди мшистых камней,
но ненадолго, потому что стук колес
сразу же возвестил им о близости искомого места.

Шагнув вперед по скале, они увидели в основном перед собой старое, черное,
причудливое деревянное здание, окруженное крутыми скалами, а также
высокими деревьями. Они решили кратко и хорошо поговорить о
спускаясь по мху и каменным обломкам, Эдуард продвигался вперед; и если теперь
он смотрел ввысь, а Оттилия легко ступала, без страха и
Робость, в прекрасном равновесии от камня к камню
следовала за ним, он думал, что видит небесное существо,
парящее над ним. И если теперь она иногда в нерешительности хваталась за его
протянутую руку да опиралась на его плечо, то
он не мог отрицать, что это было самое нежное женское существо
, которое прикасалось к нему. Он почти хотел, чтобы она споткнулась,
поскользнулась, чтобы он мог подхватить ее на руки, прижать к своему сердцу
. Однако он не сделал бы этого ни при каких условиях, исходя из более чем
одна из причин: он боялся обидеть ее, причинить ей вред.

Как это было задумано, мы сразу узнаем. Потому что, когда он спустился
, сел напротив нее за сельским столом под высокими деревьями
, приветливая мельница пошла за молоком, радушный
мельник Шарлоттен и капитан были посланы навстречу, Эдуард начал
говорить с некоторым колебанием:

„У меня есть просьба, дорогая Оттилия; простите мне ее, если
и вы откажете мне в ней! Они не делают из этого секрета, и им не нужно
, чтобы под их одеждой, на их груди, у них было
Носить миниатюру. Это образ ее отца, хорошего человека,
которого она едва знала и который во всех смыслах заслуживает места в ее сердце
. Но простите меня: картина несуразно велика, и
этот металл, это стекло вызывают у меня тысячу страхов, когда вы поднимаете ребенка
на высоту, несете что-то перед собой, когда карета раскачивается,
когда мы продираемся сквозь кусты, прямо сейчас, когда мы спускаемся со скалы
. Меня ужасает возможность того, что любой
непреднамеренный удар, падение, прикосновение причинят вам вред и
может быть скоропортящимся. Ради меня, сделай это, убери
картину не из своей памяти, не из своей комнаты; да, отдай
ему самое прекрасное, самое святое место в своей квартире; только из своей
груди убери то, близость чего, возможно, из
-за чрезмерной робости, кажется мне такой опасной! “

Оттилия молчала и, пока он говорил, смотрела перед собой;
затем, без спешки и без промедления, устремив взгляд больше на небо
, чем на Эдуарда, она развязала цепочку, вытащила изображение,
прижала его ко лбу и протянула другу с
Слова: „Подними это для меня, пока мы не вернемся домой! Я могу
Не лучше ли засвидетельствовать им, насколько я ценю их добрую заботу
“.

Парень не осмелился прижать фотографию к губам, но
схватил ее за руку и прижал к глазам. Это были, пожалуй, две самые красивые руки, которые когда-либо соединялись.
 У него как
будто камень упал с сердца, как будто кто-то
Между ним и Оттилиеном была бы поставлена перегородка.

Ведомые мельником, Шарлотта и Гауптман растянулись на
вниз по более удобным тропинкам. Люди приветствовали друг друга, радовались и
радовались. Возвращаться назад тем же путем не хотелось, и
Эдуард предложил каменистую тропинку на другой стороне ручья,
где пруды снова встречались лицом к лицу, преодолев ее с некоторым
усилием. Теперь, пройдя через чередующиеся заросли
, они увидели на суше слишком много деревень, местечек, ферм с
их зелеными и плодородными окрестностями; сначала это был выступ, который находился на
возвышенности посреди леса, совершенно незаметный. Самым красивым оказался
самое большое богатство местности, как спереди, так и сзади, на
более пологой возвышенности, откуда можно было добраться до веселой рощицы
, а когда мы вышли из нее, то оказались на скале
напротив замка.

Как они были счастливы, когда попали туда совершенно неожиданно!
Они обошли маленький мир; они стояли на площади, где должно было появиться
новое здание, и снова смотрели в окна
своей квартиры.

Один спустился в хижину из мха и впервые сел в ней на четвереньки.
Не было ничего более естественного, чем то, что единодушно высказанное желание
этот сегодняшний путь, который они проделали медленно и не без труда
, хотел бы быть проложен и обустроен таким
образом, чтобы по нему можно было пройти в обществе, прогуливаясь и с комфортом
. Каждый делал свои предложения, и было подсчитано, что
путь, на который у них ушло несколько часов,
должен был быть проложен, чтобы вернуться к замку за час. Уже
собирались построить мост, сокращающий путь и украшающий сельскую местность, под мельницей, где ручей впадает в пруды
, когда Шарлотта заметила
изобретательское воображение поставило его в тупик, напомнив о
расходах, которые потребуются на такое предприятие
.

„Здесь тоже нужно помочь“, - перевел Эдуард. „То предварительное предприятие в лесу,
которое, кажется, лежит так красиво и приносит так мало дохода, что мы можем только
распорядиться им и использовать вырученные средства на эти вложения, так
что мы с удовольствием совершаем бесценные прогулки в
интересах хорошо вложенного капитала, так как теперь мы с сожалением, в
последнем расчете на конец года, имеем ничтожную сумму". Принимая
это во внимание“.

Сама Шарлотта, как хорошая домработница, мало что могла
вспомнить об этом. Этот вопрос поднимался и раньше. Теперь
капитан хотел составить план по разделу земель под лесными
фермерами; Эдуард же хотел знать более короткие и удобные процедуры
. Нынешний арендатор, который уже внес предложения,
должен был получить их, оплачивая по расписанию, и именно так по расписанию планировалось
осуществлять плановые вложения от участка к участку.

Такое разумное, умеренное учреждение должно было быть встречено аплодисментами.
и уже все общество в духе увидело, как прокладываются новые пути
, по которым и возле которых можно найти еще самые приятные
Надеялся открыть для себя тихие и живописные места.

Чтобы лучше все запомнить в деталях, вечером
дома сразу же взяли новую карту. Не было видно пройденного пути
и того, как, возможно, в некоторых местах его было бы еще выгоднее проложить
. Все предыдущие резолюции были пересмотрены и соединены с
последними мыслями о том, что место нового дома будет противопоставлено
Решение было одобрено еще раз, и к тому времени круговорот путей
был завершен.

Оттилия молчала обо всем этом, когда Эдуард в последний раз изложил ей план,
который до сих пор лежал перед Шарлоттой, одновременно
приглашая ее высказать свое мнение и, когда она на мгновение остановилась,
ласково ободряя ее, но все же не молчать; все было по-прежнему
безразлично, все еще в процессе становления.

„Я бы, - сказала Оттилия, указав пальцем на самый высокий участок
возвышенности, - построила дом здесь. Вы бы увидели замок, хотя
нет, потому что он покрыт лесом; но и для этого можно
было бы оказаться как бы в другом и новом мире, поскольку в то же время деревня
и все жилища были бы скрыты. Вид на пруды, на
мельницу, на возвышенности, на горы, на сельскую местность тоже
необычайно красив; я заметил это мимоходом“.

„Она права!“ воскликнул Эдуард. „Как мы могли не подумать об этом!
Не так ли, вот что это значит, Оттилия?“—он взял карандаш и
довольно сильно и грубо начертил продолговатый четырехугольник на возвышенности.

Это тронуло капитана за душу, потому что он с неохотой увидел, что тщательно продуманный,
чисто составленный план был испорчен таким образом; однако
, после тихого неодобрения, он взял себя в руки и углубился в эту мысль
. „Оттилия права, - сказал он, - разве вам не нравится совершать
дальние прогулки, чтобы выпить кофе,
отведать рыбы, которая не показалась бы нам такой вкусной дома? Мы требуем
Чередование и посторонние предметы. Замок у древних был с
Разум построен здесь, потому что он защищен от ветров и близко
на все повседневные нужды; с другой стороны, здание, предназначенное больше для
общения, чем для жилья, будет вполне подходящим для проживания
и обеспечит самые приятные часы в хорошее время года “.

Чем больше говорили об этом деле, тем более благоприятным оно казалось, и
Эдуард не мог скрыть своего триумфа от мысли, что Оттилии
пришла в голову эта мысль. Он так гордился этим, как будто изобретение принадлежало ему.



Восьмая глава

Капитан осмотрел площадь с самого раннего утра,
только что обнаружил беглеца и, когда общество собралось на месте
еще раз решил сделать точную трещину вместе с упором и всем остальным.
Требуется. Не было недостатка в необходимой подготовке. Тот самый
Дело о продаже Форверка также сразу же подверглось повторному
нападению. Мужчины вместе нашли новый повод для активности.

Капитан дал понять Эдуарду, что
праздновать день рождения Шарлотты, заложив первый камень в фундамент, было делом чести, даже, возможно, долгом.
 Это не заняло много времени, старая неприязнь
Эдуарда против таких празднеств; ибо это быстро пришло ему в
смысл в том, чтобы отметить день рождения Оттилии, который выпал на более поздний срок, также довольно
торжественно.

Шарлотта, которой новые вложения и то, что в результате должно было произойти,
представлялись значительными, серьезными, даже почти тревожными, была занята
повторным рассмотрением остановок, распределения времени и денег для себя
. С каждым днем они виделись все реже, и чем больше
Желание, которое вы искали в течение вечера.

Тем временем Оттилия уже была полноправной хозяйкой в доме, и как могло
быть иначе с ее кормлением грудью и обеспечением. поведение. Кроме того, ее
все чувства обращены к дому и домашнему человеку больше, чем к миру, больше
, чем к жизни на свежем воздухе. Эдуард вскоре заметил, что на самом
деле она ездила в этот район только из вежливости, что она
подольше оставалась на улице по вечерам только из-за общественных обязанностей, а иногда, вероятно
, искала предлога заняться домашними делами, чтобы вернуться внутрь.
Поэтому очень скоро он научился организовывать совместные прогулки таким
образом, чтобы можно было вернуться домой до захода солнца, и начал
читать вслух стихи, которые он долгое время воздерживался, такие как
особенно тот, в чьем выступлении должно было быть выражение чистой, но
страстной любви.

Обычно по вечерам они сидели вокруг маленького столика на принесенных
Места: Шарлотта на диване, Оттилия в кресле напротив нее
, а мужчины заняли две противоположные стороны. Оттилия сидела
справа от Эдуарда, куда он также направлял свет, когда читал.
Тогда она тоже больше доверяла собственным глазам, чем чужим губам;
и Эдуард тоже подался вперед, чтобы любым способом доставить ей
удовольствие, да он часто делал более длительные паузы, чем было необходимо, чтобы только не
вернее, переворачивал, пока они тоже не дошли до конца страницы.

Шарлотта и капитан, вероятно, замечали это и иногда смотрели
друг на друга с улыбкой; но их обоих
удивил другой признак, в котором иногда проявлялась молчаливая склонность
Оттилиена.

Однажды вечером, когда небольшая компания
была частично потеряна из-за неприятного визита, Эдуард сделал предложение остаться еще
вместе. Он чувствовал себя подавленным, настраивая свою флейту
, что долгое время не входило в повестку дня.
Шарлотта искала сонаты, которые они обычно исполняли вместе.
так как их не было, Оттилия
после некоторого колебания призналась, что брала их с собой в свою комнату.

„А вы можете, вы хотите присоединиться ко мне на крыле?“ - воскликнул
Эдуард, у которого глаза сияли от радости. „Я думаю, наверное“, - перевел
Оттилия, „что это пройдет“. Она принесла ноты и
села за пианино. Слушавшие были внимательны и удивлены тем, насколько
хорошо Оттилия выучила музыкальное произведение для себя,
но еще больше удивлены тем, как она смогла адаптировать его к манере игры Эдуарда
знал. ‘Умела приспосабливаться" - неправильное выражение; ибо если
от ловкости и свободной воли Шарлотты зависело то,
чтобы остановиться здесь ради своего супруга, который то колебался, то
спешил, то Оттилия, которая слышала сонату, исполняемую тем
загадочным образом, который они слышали, по-видимому, усвоила ее только в том смысле, в каком тот ее
выучил. сопровождал. Она так превратила его недостатки в свои, что
из них снова возникло некое живое целое, которое двигалось, хотя
и не тактично, но все же в высшей степени приятно и приятно
вслух. Сам композитор получил бы удовольствие от того, что его
Видеть произведение изуродованным таким любящим образом.

Капитан и Шарлотта также молча наблюдали за этой чудесной, неожиданной
встречей с таким чувством, с каким часто
смотрят на ребяческие поступки, которые сейчас нельзя не одобрять из-за их тревожных
последствий, и все же их нельзя ругать, даже, возможно
, завидовать. Ибо на самом деле склонность этих двоих
к росту была такой же хорошей, как и у них, и, возможно, только более опасной из-за того, что
оба были серьезнее, увереннее в себе, умели держать себя в руках.

капитан уже начал чувствовать, что непреодолимое
Привычка угрожала приковать его к Шарлотте. Он взял на себя
смелость избегать часов, в которые Шарлотта обычно приходила после
работы, вставая рано утром, приводя все в порядок
, а затем возвращаясь в свое крыло в замке для работы.
Первые несколько дней Шарлотта думала, что это произошло случайно; она искала его по всем
вероятным местам; затем она поверила, что понимает его, и
тем больше обращала на него внимания.

Теперь, когда капитан избегал оставаться наедине с Шарлоттой, он
тем усерднее приводил в действие
оборудование и ускорял его в честь блестящего празднования приближающегося дня рождения; ибо, прокладывая
удобную тропу снизу вверх, за деревней, он,
якобы для того, чтобы разбивать камни, также позволил наверху, и
все было настроено и рассчитано таким образом, что только в последнем
Ночью две части пути должны были встретиться друг с другом. Что касается нового дома
наверху, то подвал уже был скорее сломан, чем вырыт, и
красивый краеугольный камень с отделкой и облицовочной плиткой.

Внешняя деятельность, эти маленькие, дружелюбные, таинственные
Внутренние, более или менее подавленные чувства
не позволяли оживить беседу общества, когда оно
было в сборе, до такой степени, что Эдуард, чувствуя что-то неладное
, однажды вечером позвал капитана достать свою скрипку и
аккомпанировать Шарлотте на фортепиано. Капитан не смог
устоять перед общим желанием, и поэтому они оба повели с собой
Ощущение, комфорт и свобода - одно из самых сложных музыкальных
произведений вместе взятых, чтобы оно доставляло вам и слушающей паре величайшее
удовольствие. Они пообещали друг другу более частое повторение и несколько
совместных упражнений.

„У них это получается лучше, чем у нас, Оттилия!“ - сказал Эдуард. „Мы хотим
восхищаться ими, но в то же время радоваться вместе“.



Глава девятая

Наступил день рождения, и все было готово: вся
стена, которая огораживала и поднимала деревенскую тропинку к воде, а также
тропинка мимо церкви, где она какое-то время проходила в церкви, построенной Шарлоттой.
тропинки, затем петлял вверх по скалам, оставляя моховую
хижину слева над собой, затем, сделав полный поворот
, оставил ее под собой и так постепенно поднялся на возвышенность.

В этот день собралось много компании. Один пошел в
церковь, где встретил прихожан, собравшихся в праздничных украшениях.
После службы отроки, юноши и мужчины, как было
приказано, двинулись вперед; затем прибыл правитель со своим визитом и
свитой; девушки, девы и женщины совершали обряд.

На повороте тропы была устроена возвышенная каменная площадка;
там капитан позволил Шарлотте и гостям отдохнуть. Здесь
они не обращали внимания на всю дорогу, на шагающую толпу мужчин, на
идущих следом женщин, которые теперь проходили мимо. Это было
прекрасное зрелище в великолепную погоду. Шарлотта была
удивлена, тронута и сердечно пожала руку капитану.

За ними следовала небольшая продвигающаяся толпа, которая теперь уже образовала круг
вокруг будущего дома. Застройщик, его собственники и
самым знатным гостям было предложено спуститься в глубину,
где краеугольный камень, поддерживаемый с одной стороны, был
только что готов к оседанию. Хорошо начищенный каменщик, с мастерком в одной
руке и молотком в другой, произнес в рифму изящную речь, которую мы
можем лишь в несовершенном виде передать в прозе.

„Три вещи, - начал он, - следует учитывать в отношении здания: то, что оно
стоит на правильном месте, то, что оно хорошо установлено, то, что оно полностью
выполнено. Первое, собственно, дело застройщика; ибо
, как и в городе, только князь и простолюдины могут определять, куда
если земля будет построена, то прерогативой
землевладельца является то, что он скажет:“Здесь должно быть мое жилище
, и нигде больше".

Эдуард и Оттилия, не смея взглянуть друг на друга при этих словах,
стояли ли они одинаково близко друг к другу.

„Третье, завершение, - это забота даже многих профессий; да
, мало таких, которые не были бы заняты этим. Но второе,
фундамент, - это удел каменщика и, что мы просто
подчеркиваем, главное дело всего предприятия. Это
серьезное дело, и наше приглашение серьезно, потому что эти
Торжественность совершается в глубине. Здесь, в этом узком,
вырытом пространстве, вы оказываете нам честь, выступая в качестве свидетелей нашей
таинственной сделки. Сейчас мы положим этот
хорошо отесанный камень, и вскоре эти земляные стены, украшенные красивыми
и достойными людьми, станут недоступны, они
будут засыпаны.

Этот краеугольный камень, своим углом обозначающий правый угол здания,
своей прямоугольностью - его регулярность, своим
расположением в воде и перпендикулярно отвесу и весам всех стен и стен.
если бы он был упомянут, мы могли бы без дальнейших церемоний лечь ниц; ибо он, вероятно, покоился
на своей собственной тяжести. Но и здесь не должно быть недостатка в извести,
связующем веществе; ибо подобно тому, как люди, склонные друг к другу по своей
природе, еще лучше удерживаются вместе, когда закон
связывает их, так и камни, форма которых уже совпадает, еще
лучше объединяются этими связующими силами; и поскольку это
не совсем так, как вы хотите, чтобы они были соединены друг с другом, камни, которые уже имеют одинаковую форму, будут еще лучше соединены этими связующими силами., быть праздным среди занятых, так что они не
откажутся и здесь стать наемными работниками“.

Затем он передал свой ковш Шарлотте, которая использовала его, чтобы засыпать известь под
бросил камень. Нескольким было приказано сделать то же самое, и
камень тотчас же опустили, после чего Шарлотте и остальным
сразу же вручили молоток, чтобы троекратным
ударом благословить соединение камня с основанием.

„Работа каменщика, - продолжил оратор, - правда, теперь под открытым небом
Небеса, происходит там, где не всегда скрыто, но для сокрытия.
Регулярно перечисляемая причина проливается, и даже со
стенами, которые мы перечисляем в день, в конце концов, мы едва ли
помните об этом. Работы каменотеса и скульптора больше бросаются в
глаза, и мы даже должны одобрить это, когда
побелитель полностью стирает следы наших рук и присваивает себе нашу работу,
покрывая, разглаживая и окрашивая ее.

Так кто же должен больше заботиться о том, чтобы то, что он делает,
было правильным для него самого, делая это правильно, чем масон? У кого больше
причин питать самосознание, чем у него? Если дом указан в списке,
пол выложен плиткой и вымощен булыжником, снаружи
он покрыт декоративной отделкой, значит, он все еще заглядывает внутрь сквозь все оболочки и
все еще признает те регулярные, тщательные стыки, которым должно быть благодарно Все
его существование и его удержание.

Но как всякий, совершающий злодеяние, должен бояться, что,
несмотря на все попытки защититься, оно все же обнаружится, так
и тот, кто тайно творил добро, должен ожидать, что и это совершится вопреки
его воле. Вот почему мы
одновременно превращаем этот краеугольный камень в камень мысли. Здесь, в этих разных высеченных
Углубления предназначены для опускания различных предметов. для свидетельства
далеким потомкам. Эти металлические припаянные колчаны включают в себя
письменные сообщения; на этих металлических пластинах нанесены всевозможные
В этих красивых стеклянных бутылках
мы разливаем самое лучшее вино с указанием года его рождения; нет
недостатка в монетах разных видов, отчеканенных в этом году: все
это мы получили благодаря щедрости нашего строителя. Кроме того
, здесь есть еще много места, если какой-нибудь гость или зритель
захочет передать что-нибудь потомкам“.

После небольшой паузы подмастерье огляделся; но, как обычно бывает в
таких случаях: никто не был подготовлен, все
удивленный, пока, наконец, молодой, бодрый офицер не начал и не сказал::
„Если я должен внести свой вклад в то, что еще не заложено в этой
сокровищнице, то мне придется отрезать несколько пуговиц от мундира, которые,
возможно, также заслуживают того, чтобы попасть в потомство“. Сказано -
сделано! И теперь у некоторых возникла аналогичная мысль. Женские
комнаты не постеснялись положить в них свои маленькие расчески для волос;
Флаконы с запахом и другие украшения не пощадили; только Оттилия
медлила, пока Эдуард не выгнал ее из дома добрым словом.
Просмотр всех внесенных и вложенных вещей был вырван.
Затем она сняла с шеи золотую цепочку, на которой было изображение ее
Он молча положил их поверх других
драгоценностей, после чего Эдуард с некоторой поспешностью устроил так, что
подходящая крышка была тотчас же поднята и зашпаклевана.

Молодой Гезелл, проявивший при этом наибольшую активность, снова принял свой
ораторский вид и продолжил: „Мы основываем этот камень на
веки вечные, чтобы обеспечить самое продолжительное наслаждение нынешними и
будущему владельцу этого дома. В одиночку, имея здесь как бы один
Закапывая сокровища, мы в то же время, занимаясь самым тщательным из всех
дел, думаем о бренности человеческих вещей;
мы придумываем возможность того, что эта плотно закрытая крышка может быть снова
снята, что могло бы произойти не иначе, как
если бы все это было снова уничтожено, чего мы даже не
перечислили.

Но именно для того, чтобы это было перечислено: вернемся к мыслям из
будущего, вернемся в настоящее! Пусть и после совершенного сегодня
Немедленно поощряйте твердую нашу работу, чтобы никому из тех
, кто продолжает работать на нашей земле, не нужно было праздновать, что строительство поспешно
поднимается и завершается, и из окон, которых еще
нет, хозяин дома со своими и своими гостями
радостно осматривает окрестности, все из которых а также все
Присутствующим здравия желаю, будь пьян!“

И поэтому он одним глотком осушил хорошо отшлифованный бокал и
подбросил его в воздух; ибо это означает избыток радости, разрушающий
сосуд, которым человек пользуется в радости. Но
на этот раз все произошло иначе: стакан снова не попал на
пол, и это было неудивительно.

На самом деле, чтобы продвинуться вперед со строительством
, нужно было уже полностью выбить основание под противоположным углом, уже
начали возводить стены, а для конечной
цели построили строительные леса, настолько высокие, насколько это вообще было необходимо.

То, что его специально для этого торжества обили досками и
пустили на него толпу зрителей, было сделано в интересах
трудящихся. Туда полетело стекло и было сброшено одним из
он был пойман с поличным, который воспринял это совпадение как счастливый знак для себя
. Он в последний раз повертел его в руках, не выпуская из рук, и
на нем были видны буквы E и O, вырезанные очень изящным переплетением
: это был один из бокалов, изготовленных для Эдуардена в его
юности.

Строительные леса снова опустели, и самые легкие из гостей
поднялись наверх, чтобы осмотреться, и не могли в достаточной степени похвастаться прекрасным видом со
всех сторон; ибо что не открывает всего тот,
кто стоит на возвышении всего на один этаж выше! После этого
В глубине страны появилось несколько новых деревень
, была отчетливо видна серебристая полоска реки, да даже
башни столицы хотелось увидеть. Сзади,
за лесистыми холмами, возвышались голубые вершины далекого
горного хребта, и отсюда открывался вид на ближайшую местность. „Теперь осталось
только, - воскликнул один, - объединить три пруда в одно озеро;
тогда зрелище будет иметь все, что угодно, большое и желанное“.

„Это, пожалуй, можно сделать, - сказал капитан, - потому
что давным-давно они образовали горное озеро“.

„Только я прошу беречь мою группу платанов и тополей“, - сказал
Эдуард, „которая так красиво стоит у самых центральных прудов“. „Видите ли,—обратился
он к Оттилиену, который сделал несколько шагов вперед, указывая
вниз,— я сам посадил эти деревья„.

„Как вы думаете, как долго они стоят?“ - спросила Оттилия. „Примерно столько же времени,
- перевел Эдуард, - сколько они существуют на свете. Да, милое дитя, я
уже сажала, когда они еще были в колыбели“.

Общество вернулось в замок.
Подняв табличку, она отправилась на прогулку по деревне
приглашен сюда также для ознакомления с новыми учреждениями.
Там, по наущению капитана, жители собрались перед своими
Дома собрались; они стояли не рядами, а
, естественно, группами по семьям, частично занятые, как того требовал вечер,
а частично отдыхая на новых скамейках. На них была возложена приятная обязанность
по крайней мере каждое воскресенье и праздничный день соблюдать эту чистоту, эту
Порядок обновления.

Внутренняя общительность со склонностью, которая возникла среди наших
друзей, только усиливается благодаря большему обществу, когда-либо существовавшему
неприятно прерванный. Все четверо были счастливы снова оказаться в одиночестве в
большом зале; однако это домашнее чувство было
несколько нарушено письмом, врученным Эдуардену, в котором объявлялось о
новых гостях на завтра.

„Как мы и предполагали, - воскликнул Эдуард Шарлоттен, - граф не
останется в стороне, он приедет завтра“. „Значит, баронесса тоже
недалеко“, - перевела Шарлотта.

„Конечно, нет!“ - ответил Эдуард;“ она тоже будет требовать с вашей стороны
завтра. Они просят ночлега и хотят
снова уехать вместе послезавтра“.

„Вот где мы должны проводить время в наших заведениях, Оттилия! „ сказал
Шарлотта.

„Как вы управляете объектом?“ - спросила Оттилия.

Шарлотта, как правило, заявляла об этом, а Оттилия удалялась.

Капитан поинтересовался отношениями этих двух
людей, о которых он знал только в самых общих чертах. Они и раньше, оба
уже женатые по-другому, страстно любили друг друга.
Двойной брак не был расторгнут без видимых причин; подумывали о разводе.
С баронессой это стало возможным, а с графом - нет. Вы
по общему мнению, им пришлось расстаться, и только их отношения остались; и если
зимой они не могли быть вместе в резиденции, то
летом они отдыхали в развлекательных поездках и в банях. Они
оба были немного старше Эдуарда и Шарлотты, и все они были точными
Друзья с ранних придворных времен. Вы всегда поддерживали хорошие отношения
, независимо от того, одобряли ли вы сразу все в своих друзьях. Только
на этот раз Шарлотту в некотором смысле совершенно не обрадовало ее прибытие, и
если бы она внимательно изучила причину: на самом деле это было около
Воля Оттилиена. Хорошему, чистому ребенку не следует так
рано осознавать такой пример.

„Я думаю, они могли бы остаться еще на несколько дней, - сказал Эдуард,
когда Эбен Оттилия снова вошла, - пока мы не приведем в
порядок предварительную распродажу. Сочинение готово, одна стенограмма у меня
здесь; но теперь не хватает второй, и наш старый канцлер
очень болен“. Капитан предложил себя, Шарлотта тоже; против этого можно было
возразить. „Только дай мне!“ - воскликнула Оттилия с
некоторой поспешностью.

„Ты с этим не справишься“, - сказала Шарлотта.

„Конечно, я должен был бы получить его послезавтра утром, а это много“, - сказал
Эдуард. „Это должно быть готово“, - крикнула Оттилия, уже держа листок
в руках.

На другое утро, когда они оглядывались с верхнего этажа в поисках гостей
, которых они не хотели пропустить, идя навстречу, сказал
Эдуард: „В конце концов, кто так медленно едет по этой дороге?“ Сотник
более точно описал фигуру всадника. „В конце концов, так оно и есть“, - сказал
Эдуард; „ибо то единственное, что ты видишь лучше, чем я, очень хорошо сочетается
с целым, которое я вижу довольно хорошо. Это посредник. Как он приходит
но для этого ехать медленно и так медленно?“

Фигура приблизилась, и это действительно был Миттлер. Его встретили
дружелюбно, когда он медленно поднимался по лестнице. „Почему вы
не пришли вчера?“ - крикнул ему навстречу Эдуард.

„Я не люблю шумных застолий“, - возразил тот. „Но сегодня я прихожу,
чтобы отпраздновать с вами день рождения моей подруги в тишине“.

„В конце концов, как они могут выиграть так много времени?“ - спросил Эдуард в шутку.

„Мой визит, если он чего-то стоит для вас, вы
обязаны мне за то, что я вчера подумал. Я был очень рад этому
полдня я провел в доме, где я обустроил мир, а потом
услышал, что здесь празднуют день рождения. "В конце концов, вы можете сделать это на
Называя конец эгоистичным, - подумал я про себя, - что ты просто
хочешь быть счастливым с теми, кого ты призвал к миру. Почему бы тебе
не радоваться и друзьям, которые хранят и хранят мир?’ Сказано,
сделано! Вот я и здесь, как я и намеревался“.

„Вчера они нашли бы большую компанию, сегодня они находят только
маленькую“, - сказала Шарлотта. „Они находят графа и баронессу, которые
тоже уже причинили им боль“.

Из среды четырех соседей по дому, которые приветствовали странного, желанного
Окруженный людьми, он выехал с удручающей живостью,
сразу же отправившись на поиски шляпы и верховой езды: „В конце концов, всегда
ли надо мной парит какая-нибудь зловещая звезда, как только я захочу отдохнуть и почувствовать себя хорошо!
Но почему я выхожу из своего характера! Я не
должен был приходить, а теперь меня выгоняют. Ибо я не хочу оставаться с ними
под одной крышей; и остерегайтесь: они приносят только
вред! Их сущность подобна закваске, которая
распространяет свою заразу“.

Его пытались ублажить, но тщетно. „Тот, кто
посягает на мое супружеское положение, - воскликнул он, - кто подрывает для меня словом, даже делом эту основу
всякого нравственного общества, тот имеет дело со мной;
или, если я не могу стать его господином, я не имею к нему
никакого отношения. Брак - это начало и вершина всей культуры. Она делает
грубого мягким, и у самого образованного человека нет лучшей возможности доказать свою
мягкость. Она должна быть нерасторжимой, ибо приносит столько
счастья, что все отдельные несчастья с этим даже не считаются. И
что вы хотите сказать о несчастье? Нетерпение - это то, что время от
времени овладевает человеком, и тогда ему нравится находить себя несчастным.
Дайте мгновению пройти, и вы будете радостно
восхвалять себя за то, что то, что существовало так долго, все еще существует. Для расставания
нет никаких веских причин. Человеческое состояние так
высоко поставлено в страданиях и радостях, что даже невозможно
сосчитать, чем несколько супругов будут обязаны друг другу. Это
бесконечный долг, который может быть погашен только вечностью.
Иногда это может быть неудобно, я так думаю, и это
правильно. Разве мы также не женаты на совести, от которой часто
хотели бы избавиться, потому что это более неудобно, чем когда-либо мог бы стать для нас мужчина
или женщина “.

Так он оживленно говорил и, наверное, продолжал бы говорить еще долго, если
бы не раздутые почтальоны, возвещавшие о прибытии
господ, которые, как по команде, с обеих сторон одновременно въехали во
двор замка. Когда им навстречу выбежали соседи по дому,
Миттлер спрятался, велел отвести лошадь на постоялый двор и
уезжай в отчаянии.



Десятая глава

Гостей встречали радушно и знакомили; они были рады снова войти в дом,
в комнаты, где они привыкли проводить так много хороших дней
и которых давно не видели. В высшей степени приятно
было и друзьям ее присутствие. Графа и баронессу
можно было причислить к числу тех высоких, красивых фигур, которых в
среднем возрасте почти предпочтительнее видеть, чем в молодости; ведь если им
и хотелось бы что-то отдалить от первого расцвета, то теперь они возбуждают
со склонностью к решительному доверию. Эта пара тоже
оказалась в высшей степени комфортной в настоящем. Их свободный способ
воспринимать и относиться к жизненным условиям, их веселость и кажущаяся
Беспристрастие сразу же проявилось, и высокая порядочность
ограничивала все это, не замечая никакого принуждения.

Это влияние мгновенно ощущалось в обществе.
Новоприбывшие, прибывшие непосредственно из другого мира, что можно
было увидеть даже по их одежде, снаряжению и всему окружению.,
в некотором смысле это создавало своего рода контраст с нашими друзьями, их сельским и
тайно страстным состоянием, которое,
однако, очень скоро исчезло, сменившись старыми воспоминаниями и настоящим.
Участники смешались, и быстрый, оживленный разговор
быстро объединил всех.

Тем не менее, это длилось недолго, так как уже происходило специальное мероприятие.
Женщины удалились в свое крыло и оказались там, во
многом доверяя друг другу, и в то же время создавая новые формы и
фасоны ранних платьев, головных уборов и тому подобного,
сытное развлечение, пока мужчины суетились вокруг новых
повозок с запряженными лошадьми,
и начали торговать и обмениваться на равных.

Только за столиками они снова собрались вместе. Произошла переодевание,
и, опять же, прибывшая пара показала себя в своих интересах.
Все, что они носили на себе, было новым и как бы невиданным, но
уже ставшим привычным и удобным благодаря использованию.

Разговор был оживленным и попеременным, как в присутствии таких
Людей, кажется, интересует все и ничто. Один служил
французского языка, чтобы
лишить ожидающих сочувствия, и с бессмысленным комфортом болтал о высоких и
средних мировых отношениях. В одном единственном пункте
разговор затянулся дольше, чем следовало, поскольку Шарлотта спросила о
подруге детства и с некоторым удивлением услышала, что
ей, скорее всего, придется развестись.

„Это неприятно, - сказала Шарлотта, - когда ты думаешь, что твои отсутствующие
друзья когда-нибудь будут спасены, а любимая подруга обеспечена
; прежде чем ты убедишься в этом, тебе снова придется услышать, что их судьба
в колебаниях, и что она должна только снова вступить на новые и, возможно, снова
небезопасные жизненные пути“.

„На самом деле, моя лучшая, - вмешался граф, - мы сами виноваты,
если нас застали врасплох таким образом. Нам нравится представлять себе
земные вещи, и особенно супружеские связи, такими
вполне постоянными, а что касается последнего пункта, то
игры в удовольствие, которые мы постоянно наблюдаем, приводят нас к
таким фантазиям, которые не совпадают с ходом событий в мире.
В комедии мы рассматриваем брак как конечную цель любого человека
препятствия нескольких актов сместили желание, и в тот момент,
когда оно достигнуто, занавес опускается, и мгновенное удовлетворение
утихает для нас. В мире все по-другому; там всегда продолжается игра сзади
, и когда занавес снова поднимается, хотелось бы, чтобы вы больше ничего
об этом не видели и не слышали “.

„Это не должно быть так уж плохо, - сказала Шарлотта, улыбаясь, - поскольку вы
видите, что даже люди, покинувшие этот театр, вероятно
, хотели бы снова сыграть в нем свою роль“.

„Против этого нет ничего плохого“, - сказал граф. „Нравится новая роль
вам нравится снова брать верх, и, если вы знаете мир, вы, вероятно, видите
: даже в брачных отношениях есть только эта решительная, вечная связь
между столь многим подвижным в мире, которая
несет в себе что-то несуразное. Один из моих друзей, чье хорошее настроение обычно проявляется в
предложениях по новым законам, утверждает: каждый брак должен
заключаться только на пять лет. Это было, по его словам,
прекрасное, незатейливое, священное число, и такого периода времени было
достаточно, чтобы познакомиться друг с другом, вырастить несколько детей, познакомиться друг с другом.
разлучить и, что самое приятное, снова помириться.
Обычно он восклицал: ‘С каким удовольствием прошел бы первый тайм
! По крайней мере, два-три года прошли весело. Тогда
, возможно, с одной стороны, было бы хорошо, если бы отношения
продлились дольше, уступчивость росла бы по мере приближения
к дате расторжения. Равнодушная, даже
недовольная часть была бы удовлетворена и поглощена таким поведением.
 Вы забываете, как проводить часы в хорошей компании.
забывает, что время идет, и был бы приятно
удивлен, если бы по истечении назначенного срока только заметил, что он
уже незаметно продлен“.

Как бы мило и весело это ни звучало и как бы хорошо, по мнению Шарлотты
, ни можно было придать этой шутке глубокое моральное толкование, подобные
высказывания, особенно ради Оттилиена, были ей
неприятны. Она хорошо знала, что нет ничего опаснее, чем
слишком непринужденный разговор, в котором речь идет о преступном или полукриминальном состоянии
, чем об обычном, подлом, даже похвальном поступке; и туда
поистине, принадлежит все, что касается брачных уз.
Поэтому она старалась, как умела, отвлечь разговор; поскольку
она не могла этого сделать, ей было жаль, что Оттилия так хорошо все
устроила, чтобы ей не разрешили встать. Спокойно внимательный
Кинд по взгляду и подмигиванию хозяина дома понял, что
все сошлось самым удачным образом, хотя несколько новых, неуклюжих
Служил в ливрее ставки.

И поэтому граф, не чувствуя отвлечения Шарлотты,
продолжал высказываться на эту тему. Ему, который иначе не привык
если он был чем-то неприятен в разговоре, это слишком давило на
сердце, а трудности, связанные с тем, что он был разлучен со своей супругой
, заставляли его с горечью относиться ко всему, что
касалось супружеских отношений, которых он, тем не менее, так страстно желал даже с баронессой.

„Этот друг, - продолжил он, - предложил еще один
закон: брак должен считаться неразрешимым только
в том случае, если обе его части или, по крайней
мере, одна из них вступила в брак в третий раз. Ибо что касается такого человека
, то он безоговорочно признает, что он отказался от брака ради чего-то.
Непременное удержание. Теперь также стало известно, как они
относились друг к другу в своих ранних связях, были ли у нее какие-либо особенности,
которые часто дают больше поводов для разрыва, чем неприятные черты. Так что
нужно спрашивать обо всем по очереди; нужно
обращать внимание как на женатых, так и на незамужних, потому что вы не знаете,
как могут обстоять дела “.

„Это, конечно, очень увеличило бы интерес общества“,
- сказал Эдуард; „потому что на самом деле теперь, когда мы женаты,
никто больше не спрашивает ни о наших достоинствах, ни о наших недостатках“.

„С таким заведением, - с улыбкой подумала баронесса,
- наши дорогие хозяева уже с радостью преодолели бы две ступеньки и
могли бы подготовиться к третьей“.

„Вам, наверное, посоветовали“, - сказал граф; „Здесь смерть добровольно
сделала то, что консистории обычно неохотно делают“.

„Давайте оставим мертвых в покое“, - бросила Шарлотта с
полусерьезным видом.

„Почему?“ - переспросил граф, „поскольку вы можете почтить ее память. Они
были достаточно скромны, чтобы довольствоваться несколькими годами. за
разнообразное добро, которое они оставили позади “.

„Если бы только не прямо сейчас, “ сказала баронесса со сдержанным
вздохом, „ в таких случаях жертва лучших лет
должна быть принесена!“

„Да, - перевел граф, - можно было бы отчаяться по этому поводу, если
бы в мире не было хотя бы одного такого эпизода, на который можно было бы надеяться.
Дети не выполняют то, что обещают, молодые люди очень редко, и
если они сдержат слово, мир не сдержит его“.

Шарлотта, обрадованная поворотом разговора,
весело проворковала:“ Ну! В любом случае, мы должны достаточно скоро привыкнуть наслаждаться хорошим
куском - и частично“.

„Конечно, - перевел граф, - вы оба прекрасно
провели время. Когда я вспоминаю те годы, когда они с Эдуардом были самой
красивой парой при дворе; ни о таких блестящих временах, ни о таких
ярких фигурах сейчас уже не идет и речи. Когда они оба
танцевали вместе, все взгляды были устремлены на них, и как
оба были очарованы, просто отражаясь друг в друге! “

„Поскольку многое изменилось, “ сказала Шарлотта, - я думаю, мы можем слушать так
много прекрасного со скромностью“.

„Эдуарда я ведь часто молча упрекал, “ сказал граф, „ что
он не был более настойчивым; потому что, в конце концов, его причудливые
Родители, вероятно, уступили; и выиграть десять лет в раннем возрасте - немалый
подвиг“.

„Я должна подчиниться ему“, - подумала баронесса. „Шарлотта была
не совсем без вины, не совсем чиста от всего окружающего, и
любила ли она Эдуарда всем сердцем, а также тайно привязывалась к нему, чтобы
Я был свидетелем того, как иногда она его
мучила, так что его можно было легко подтолкнуть к несчастному решению
уехать, уехать, отучить себя от нее“.

Эдуард кивнул баронессе, казалось, благодарный за ее заступничество.

„И тогда я должна добавить к извинениям Шарлотты одно, - продолжала она,
- что мужчина, ухаживавший за ней в то время, уже
давно отличался склонностью к ней и, если бы
вы знали его поближе, был бы, несомненно, более любезен, чем вы могли бы признаться другим“.

-Дорогой друг, - несколько оживленно заговорил граф, - признаемся только,
что он был к вам не совсем равнодушен и что Шарлотта
боялась вас больше, чем кого-либо другого. Я нахожу это очень
симпатичная тяга к женщинам, чтобы они проявляли свою привязанность. в любой
Человек пока еще продолжается, да не позволяйте никакому разделению мешать
или отменять его“.

„Возможно, мужчины обладают этим хорошим качеством еще в большей степени“,
- возразила баронесса; „По крайней мере, в отношении вас, дорогой граф, я
заметила, что никто не имеет над вами большей власти, чем женская комната, которой
Вы были склонны раньше. Таким образом, я видел, что они
приложили больше усилий к тому, чтобы повлиять на такое заступничество,
чем, возможно, того требовала от них подруга момента“.

„Такое обвинение, я думаю, можно принять как должное“, - подытожил
граф; „но что касается первого супруга Шарлотты,
то именно поэтому я не мог терпеть его за то, что он разлучил со мной прекрасную
пару, поистине предопределенную пару, которой, однажды
оставшись вместе, не нужно было ни жалеть пяти лет, ни искать второй или
даже третьей связи“.

„Мы хотим попытаться, - сказала Шарлотта, - вернуть то, что нам
не удалось“.

„Вот где вам нужно держаться подальше“, - сказал граф. „Ее первые
Женитьба, - продолжил он с некоторой горячностью, - в конце концов, так
что на самом деле законные браки были ненавистного рода, и, к сожалению, они имеют
даже те, кто женится —простите меня за более живой
Выражение —что-то глупое; они портят самые нежные отношения,
и на самом деле все дело в грубой уверенности, что, по
крайней мере, часть из них приносит какую-то пользу. Все само собой
разумеется, и кажется, что вы соединились только для того, чтобы одно, как
и другое, теперь пошло своим путем“.

В этот момент Шарлотта, желая раз и навсегда
прекратить этот разговор, воспользовалась смелым поворотом событий; ей это удалось
. Разговор стал более общим, оба супруга и
Гауптман смогли принять в нем участие; даже Оттилия Уорд
высказалась, и десерт был подан с самым лучшим
настроением, причем наибольшее количество фруктов, разложенных в изящных корзинках с фруктами, и самое
пестрое, красиво разложенное в роскошных сосудах, изобилие цветов составляли самую
изысканную часть.

Также были обсуждены новые парковые зоны, которые можно было сразу же после
Столы посетили. Оттилия ушла на пенсию под предлогом
работы по дому; но на самом деле она села за
стенограмму. Графа развлекал капитан; позже
к нему присоединилась Шарлотта. Когда они поднялись на вершину возвышения,
и капитан любезно поспешил вниз, чтобы забрать план, граф сказал Шарлотте
: „Этот человек мне необычайно нравится. Его
очень хорошо и связно обучают. Точно так же кажется, что его
Деятельность очень серьезная и последовательная. То, что он здесь делает, имело бы
большое значение в высших кругах“.

Шарлотта выслушала похвалу капитана с искренним удовольствием. Однако она взяла
себя в руки и спокойно и ясно подтвердила сказанное. Но как же
она была удивлена, когда граф продолжил: „Это знакомство
приходит ко мне очень кстати. Я знаю одно место, к которому этот человек
идеально подходит, и благодаря такой рекомендации,
сделав его счастливым, я могу привязать к себе высокого друга с наилучшими
намерениями“.

Это было похоже на удар грома, обрушившийся на Шарлотту. Граф
ничего не заметил; ибо женщины, привыкшие постоянно
сдерживать себя, в самых чрезвычайных случаях все же сохраняют какое
-то кажущееся самообладание. Но она уже не слышала, что
сказал граф, продолжая: „Если я в чем-то убежден, так это в том, что
у меня кружилась голова. Я уже мысленно
составил свое письмо и заставляю себя написать его. Они дают
мне верхового гонца, которого я могу отослать сегодня вечером“.

Шарлотта была внутренне разорвана на части. Удивленная этими предложениями, а также
самой собой, она не могла вымолвить ни слова. Граф
, к счастью, продолжал рассказывать о своих планах
капитану, благосклонность которого к Шарлотте только очень бросалась в глаза.
Пришло время капитану выйти и изложить свою роль перед
графы развернулись. Но какими другими глазами она смотрела на друга, которого
должна была потерять! С деланным поклоном она отвернулась
и поспешила вниз к хижине из мха. Уже на полпути
слезы хлынули у нее из глаз, и теперь она бросилась в
тесное пространство маленького скита, полностью предоставив себя одной
Боль, страсть, отчаяние, о возможности
которых она даже не имела ни малейшего представления всего несколько мгновений назад
.

С другой стороны, Эдуард был на прудах с баронессой
подошел сюда. Умная женщина, которая любила
быть в курсе всего, вскоре заметила в разговоре с глазу на глаз, что Эдуард выказывает себя снисходительным к
похвалам Оттилиена, и
научилась постепенно вводить его в курс дела таким естественным образом, что у нее
не оставалось никаких сомнений в том, что здесь не обошлось без страсти,
но действительно дошло.

Замужние женщины, даже если они и не любят друг друга,
все же молчаливо состоят в союзе друг с другом, особенно против молодых девушек
. Последствия такой привязанности столкнулись с ее
все, что он представляет, - это всепоглощающий дух, обращенный к миру. Кроме того, она
еще сегодня утром говорила с Шарлоттой об Оттилиене и
не одобряла пребывание этого ребенка в деревне, особенно с его тихим
нравом, и предложила отвезти Оттилиен в
город к подруге, которая очень много внимания уделяет воспитанию
своей единственной дочери и только присмотритесь к
доброкачественной игроманке, которая войдет во вторую детскую, и все
Следует пользоваться преимуществами. Шарлотта взяла себя в руки, чтобы поразмыслить
.

Но теперь взгляд Эдуарда привел это предложение
баронессы к нарочитой твердости, и чем быстрее это
происходило в ней, тем больше она внешне льстила
желаниям Эдуарда. Потому что никто не владел собой больше, чем эта женщина, и эта
Самообладание в исключительных случаях приучает нас относиться даже к самому
подлому делу с притворством, делает нас склонными, проявляя
так много насилия над собой, распространять свое господство и на
других, чтобы с помощью того, что мы приобретаем внешне, заставить себя
в некотором смысле, чтобы сохранить то, чего мы внутренне лишены, в некотором смысле свободным от вреда
.

К этому настроению обычно присоединяется своего рода тайный
Злорадство по поводу тьмы других, по поводу бессознательного,
с которым они попадают в ловушку. Мы рады не только
нынешнему успеху, но и
неожиданному стыду в будущем. И поэтому баронесса была достаточно озорна,
чтобы пригласить Эдуарда в свои поместья с Шарлоттой для сбора винограда, и
спросила Эдуарда, могут ли они привезти Оттилию, таким образом, что
он мог сколько угодно толковать в свою пользу, чтобы ответить.

Эдуард уже с восторгом рассказывал о великолепной местности, великой
реке, холмах, скалах и виноградниках, старинных замках,
водных прогулках, ликовании сбора винограда, виноделии и так далее,
причем в невинности своего сердца он заранее вслух радовался
впечатлению, произведенному на него подобными сценами. к свежему уму
Оттилиенс сделал бы это. В этот момент
подошел Оттилиен, и баронесса быстро сказала Эдуарду, что он хочет от
да, об этом предстоящем осеннем путешествии не стоит и говорить, потому
что обычно не происходит того, чего так долго ждешь впереди. Эдуард
пообещал, но заставил ее идти быстрее навстречу Оттилии и, наконец,
бросился к ней, дорогому ребенку, на несколько шагов впереди.
Искренняя радость выразилась во всем его существе. Он поцеловал
ей руку, в которой сжимал букет полевых цветов, которые
собрал по дороге. Баронесса почувствовала себя виноватой в этом
Вид у нее внутри был почти ожесточенный. Потому что, если вы также хотите, чтобы то, что на
если эта склонность могла быть наказуема, а не одобрялась, то то
, что в ней было милого и приятного, она ни в коем случае не могла позволить этому незначительному
новичку в девочках потворствовать тому, что в ней было милого и приятного.

Когда все сели ужинать,
в обществе царило совершенно иное настроение. Граф, который уже
написал перед столом и отослал гонца, беседовал
с капитаном, которого он
все больше и больше узнавал в разумной и скромной манере, привлекая его на свою сторону в тот вечер
. Баронесса, сидевшая справа от графа, обнаружила, что
отсюда и мало развлечений, равно как и для Эдуарда, который, сначала испытывая жажду,
а затем возбуждаясь, не жалел вина и очень оживленно
беседовал с Оттилией, которую он привлек к себе, как и с другой
Бок о бок с капитаном сидела Шарлотта, которой было трудно, даже почти
невозможно, скрыть движения внутри себя.

У баронессы было достаточно времени, чтобы понаблюдать. Она заметила
Беспокойство Шарлотты, и поскольку она
имела в виду только отношения Эдуарда с Оттилией, поэтому она легко убедила себя, что Шарлотта тоже
обеспокоенная и огорченная поведением своего супруга, она размышляла о том,
как лучше всего теперь добиться своих целей.

Даже после Тиша в обществе обнаружился раскол. Графу,
который хотел правильно понять капитана, потребовались различные повороты у такого
спокойного, отнюдь не тщеславного и вообще лаконичного человека
, чтобы узнать, чего он желает. Они вместе ходили взад и вперед по
одной стороне зала, в то время как Эдуард, возбужденный вином
и надеждой, шутил с Оттилиеном у окна, Шарлотта и
Баронесса, однако, молча
ходила взад и вперед по другой стороне зала, бок о бок. Ее молчание и праздность
Стояние вокруг также в последнее время привело к застою в остальной
части общества. Женщины удалились на свое крыло, мужчины
- на другое, и, таким образом, этот день казался завершенным.



Одиннадцатая глава

Эдуард проводил графа в его комнату и довольно охотно
позволил разговору соблазнить себя остаться с ним еще на некоторое время.
Граф погрузился в былые времена, с живостью вспоминая
Красота Шарлотты, которую он развивал как знаток с большим огнем
:“ Красивая стопа - это великий дар природы. Эта
Грация неоспорима. Я наблюдал, как она шла сегодня;
все еще хочется поцеловать ее туфлю и повторить хотя и несколько варварское,
но все же глубоко прочувствованное свидетельство чести аарматов, которые
не знают для себя ничего лучше, чем выпить за ее здоровье из обуви любимого и
почитаемого человека“.

Кончик стопы не остался единственным предметом похвалы среди
двух знакомых мужчин. Они перешли от человека к старым историям
и приключения вернулись и натолкнулись на препятствия, которые раньше
можно было противопоставить встречам этих двух влюбленных, на то, какие усилия
они прилагали, какие уловки они изобретали только для того, чтобы сказать друг
другу, что они любят друг друга.

„Помните ли вы, - продолжал граф, - какое приключение я помогаю вам пережить вполне
дружески и бескорыстно, будучи нашим высшим
Лорды посетили свой дом в Охейме и собрались в обширном замке
? день прошел в празднествах и праздничных
нарядах; часть ночи, по крайней мере, должна была быть под открытым небом.,
любовного разговора“.

„Путь к покоям придворных дам, я думаю, вы запомнили“,
- сказал Эдуард. „Мы счастливо добрались до моей возлюбленной“.

„Которая, - вставил граф, - больше думала о приличиях, чем о моем
удовлетворении, и держала при себе очень некрасивую
почетную охрану; поскольку, пока вы
очень хорошо общались взглядами и словами, мне выпал в высшей степени неприятный жребий“.

„Я вспомнил эту историю с моей женой еще вчера, - перевел Эдуард, - когда они позволили мне зарегистрироваться
, особенно с нашей
Отступление. Мы сбились с пути и подошли к парадному входу в Сад.
Поскольку мы теперь хорошо знали, где нас можно найти, мы полагали
, что и здесь сможем пройти без опасений и пройти мимо поста, как
и мимо остальных. Но как велико было
наше удивление, когда мы открыли дверь! Дорожка была застелена матрасами, на которых
гиганты лежали, вытянувшись в несколько рядов, и спали.
Единственный охранник на посту посмотрел на нас с удивлением; мы же,
проявив юношескую смелость и мужество, совершенно спокойно поднялись по
и, протянув руку, стянул сапоги, чтобы ни один из этих
храпящих енаковых детей не проснулся“.

„Мне очень хотелось споткнуться, - сказал граф, - чтобы был шум
, потому что какое странное воскресение мы бы увидели
!“

В это мгновение замковый колокол пробил двенадцать.

„Сейчас уже полночь, - сказал граф, улыбаясь, - и как раз подходящее
время. Я должен попросить вас, дорогой барон, об одном одолжении: ведите
Она привела меня сегодня, как я привел ее тогда; я дал баронессе
обещание, что все еще буду навещать ее. Мы общались друг с другом весь день,
мы не разговаривали наедине, мы давно не виделись, и
нет ничего более естественного, чем желание провести наедине
час. Покажите мне дорогу, я уже хочу
найти обратную дорогу, и в любом случае мне не придется спотыкаться ни о какие сапоги
“.

„Я очень хочу оказать вам эту гостеприимную услугу“,
- вставил Эдуард; „только три женские комнаты находятся в
крыле вместе. Кто знает, не найдем ли мы их еще друг у друга, или
что еще мы делаем для Генделя, который приобретает какой-то причудливый вид
“.

„Только не волнуйтесь!“ - сказал граф; „Баронесса ждет меня. В
это время она, конечно, в своей комнате и одна“.

„Дело, кстати, несложное“, - вставил Эдуард и, взяв светильник,
зажег его перед графом, спускающимся по потайной лестнице, ведущей в
длинный коридор. В конце того же Эдуард открыл маленькую дверцу.
Они поднялись по винтовой лестнице; наверху, на узкой площадке для отдыха
, Эдуард указал графу, которому передал в руки светильник, на
Оклеенная обоями дверь справа, которая сразу же открылась с первой попытки,
впустив графа и оставив Эдуарда в темной комнате.

Другая дверь слева вела в спальню Шарлотты. Он слушал разговоры
и прислушивался. Шарлотта обратилась к своей камеристке: „Оттилия
уже ушла к Бетт?“—„Нет, “ перебила та, „ она все еще сидит внизу и
пишет“. „Так зажги ей ночник, - сказала Шарлотта, - и уходи
Вы только посмотрите: уже поздно. Я хочу сам погасить свечу и
пойти к Бетт за собой“.

Эдуард с восторгом услышал, что Оттилия все еще пишет. ‘Она работает
на меня!" - торжествующе подумал он. Полностью погруженный в
себя сквозь тьму, он видел, как она сидит, пишет; он верил ей слишком
шагнуть, чтобы увидеть, как она поворачивается вслед за ним; он почувствовал
непреодолимое желание снова быть рядом с ней. Но отсюда
не было пути в полуподвальное помещение, где она жила. Теперь он
оказался у двери своей жены
, и в его душе возникло странное замешательство; он попытался отворить дверь, но обнаружил, что она
заперта, он тихо постучал, Шарлотта не услышала.

Она оживленно ходила взад и вперед по большой соседней комнате.
Но она снова и снова повторяла то, что она повторяла про себя достаточно часто с тех пор, как получила это неожиданное
предложение от графа. Этот
Гауптман, казалось, стоял перед ней. Он все еще наполнял дом, он
все еще оживлял прогулки, и он должен был уйти, все это должно было опустеть
! Она сказала себе все, что можно сказать себе, да, она
предвидела, как обычно, утешение страдальца тем, что и
такая боль со временем утихнет. Она заколдовала
время, необходимое, чтобы облегчить ее; она заколдовала мертвую
Время, когда они были бы облегчены.

В конце концов, в последнее время прибежище слез было тем более желанным, что
с ней это случалось нечасто. Она бросилась на диван, оставив
полностью отдаться своей боли. Эдуард, со своей стороны, не мог
отойти от двери; он снова забился, и в третий раз чуть сильнее, так что
Шарлотта отчетливо услышала это сквозь ночную тишину и в ужасе
подняла глаза. Первой мыслью было, что это возможно, это должен быть главный человек;
во-вторых, это было невозможно. Она думала, что это обман, но она
услышала это, она хотела, она боялась услышать это. Она
вошла в спальню, тихо подошла к оклеенной обоями двери. Она
ругала себя за свой страх. Как легко графиня может что-то сделать
нуждаться! она сказала себе и, схватившись за голову, воскликнула: „
Кто-нибудь там есть?“ Тихий голос ответил: „Я заказываю“. „Кто?“ возразил
Шарлотта, которая не могла различить звука. Ее
фигура капитана стояла на пороге. Это прозвучало немного громче ей в ответ:“
Эдуард!“ Она открыла, и перед ней стоял ее супруг. Он приветствовал ее
шуткой. Это дало ей возможность продолжить в том же тоне. Он
запутал загадочный визит в загадочные объяснения. „
Но почему я на самом деле прихожу, “ сказал он наконец, - я просто должен сказать тебе
признать. Я дал обет поцеловать твою туфлю еще сегодня вечером
“.

„Тебе это давно не приходило в голову“, - сказала Шарлотта. „Тем
хуже, - перевел Эдуард, - и тем лучше!„

Она села в кресло, чтобы
скрыть от его взгляда свою легкую ночную одежду. Он бросился перед ней на колени, и она
не могла удержаться от того, чтобы он не поцеловал ее туфлю, и
когда та осталась у него в руке, он схватил ногу и нежно
прижал ее к груди.

Шарлотта была одной из тех женщин, которые, будучи умеренными по натуре, в брачном положении
без умысла и усилий продолжать путь любовниц
. Она никогда не вызывала у мужчины раздражения, да
и вряд ли могла удовлетворить его желание; но, лишенная холодности и отталкивающей строгости, она всегда была похожа
на любящую невесту, которая все еще испытывает интимное стеснение даже перед
тем, что ей позволено. И поэтому в тот вечер она нашла Эдуарда в двойном смысле. Как
же ей хотелось, чтобы супруг ушел, потому что воздушная фигура друга
, казалось, упрекала ее. Но то, что Эдуарден должен
был удалить, только еще больше привлекло его. На ней было видно какое-то движение.
Она плакала, и если мягкие люди обычно теряют из-за этого грацию
, то бесконечно выигрывают те, кого мы обычно
знаем сильными и собранными. Эдуард был так любезен, так
добр, так настойчив; он умолял ее остаться с ней, он
не требовал, то всерьез, то в шутку, он пытался
уговорить ее, он не думал о том, что у него есть права, и, наконец, бессмысленно потушил
свечу.

В сумерках лампы тотчас же внутренняя склонность,
воображение заявили свои права на реальное: Эдуард
держа на руках только Оттилиена, Шарлотта парила в душе капитана,
ближе или дальше, и так, достаточно чудесно, то,
что отсутствовало, и настоящее, очаровательно и сладостно переплетались друг с другом.

И все же настоящее не может быть лишено своего огромного права. Они
провели часть ночи под всевозможные разговоры и шутки
, которые были тем более вольными, что, к сожалению, сердце не принимало в них никакого участия
. Но когда на другое утро Эдуард проснулся у груди своей жены
, ему показалось, что день заглядывает с предчувствием, солнце
казалось, это пролило свет на его преступление; он тихо подкрался
к ней сбоку, и, как ни странно, когда она
проснулась, она оказалась одна.



Двенадцатая глава

Когда общество снова собралось за завтраком,
внимательный наблюдатель по поведению каждого из них мог бы
заметить разницу в внутренних настроениях и ощущениях.
 Граф и баронесса встретили друг друга веселым
Комфорт, который испытывают пара влюбленных, которые после пережитой
разлуки снова уверены в своих взаимных склонностях,
напротив, Шарлотта и Эдуард как бы пристыженные и спокойные вышли навстречу капитану
и Оттилии. Ибо такова природа любви, что она
считает, что только она имеет право, и все другие права перед ней
исчезают. Оттилия была по-детски безмятежна, по ее манере можно
было назвать ее откровенной. Капитан казался серьезным; во время
разговора с графом, когда последний возбуждал в нем все, что
какое-то время отдыхало и спало, он только слишком остро почувствовал, что
на самом деле он здесь не выполняет своего предназначения и, по сути, просто находится в
предаваясь безделью на полдня. Не успели двое
гостей удалиться, как снова прибыл новый гость,
желанный Шарлотте, которая хотела выйти из себя, развеяться
; Эдуарду неприятно, который испытывал двойную склонность к
общению с Оттилией; Оттилене также нежелательно, которая
еще не закончила свою стенограмму, так необходимую для завтрашнего утра война. И
поэтому, даже когда незнакомцы удалились поздно, она сразу же поспешила в
свою комнату.

Наступил вечер. Эдуард, Шарлотта и капитан, которые
Незнакомцы, прежде чем сесть в карету, пройдя некоторое расстояние пешком
, согласились совершить еще одну прогулку по прудам
. Прибыла баржа, которую Эдуард отдал за приличную плату
. Хотелось попробовать, можно ли его
легко перемещать и направлять.

Он был на берегу самого среднего пруда, недалеко от какого-то старого
Дубовые деревья, на которые уже рассчитывали в будущих установках
. Здесь должна быть обустроена посадочная площадка, под
деревьями должно быть указано архитектурное место для отдыха, после чего
те, кто путешествует по озеру, должны были бы управлять.

„В конце концов, где теперь лучше всего высадить десант?“ спросил
Эдуард. „Я должен думать, с моими платанами“.

„Вы стоите слишком далеко вправо“, - сказал капитан. „Если вы приземлитесь
ниже, то окажетесь ближе к замку; но вы должны это
обдумать“.

Капитан уже стоял в кормовой части баржи и взялся за весла
. Шарлотта забралась в лодку, Эдуард тоже и взялся за другое
весло; но когда он только начал отталкиваться, он вспомнил
Оттилиена, подумал, что это путешествие по воде задержит его, кто знает, может быть, он еще не был готов к отплытию.
когда бы вернуть. Он принял короткое и правильное решение, снова спрыгнул
на берег, передал капитану другое весло и,
мимолетно извинившись, поспешил домой.

Там он услышал, что Оттилия заперлась, что она пишет. Испытывая
приятное чувство, что она что-то делает для него, он испытывал
сильнейшее сожаление от того, что не видит ее в данный момент. Его нетерпение
росло с каждым мгновением. Он ходил взад и вперед по большому залу
, пробуя всевозможные блюда, и ничто не могло привлечь его внимания
. Она хотела, чтобы он увидел, увидел в одиночестве, еще до того, как
Шарлотта вернется с капитаном. Наступила ночь,
были зажжены свечи.

Наконец она вошла, сияющая от любви. Чувство,
что она что-то сделала для парня, подняло все ее существо над
собой. Она положила оригинал и стенограмму на стол перед Эдуардом
. „Мы хотим сопоставить?“ - сказала она, улыбаясь. Эдуард
не знал, что ответить в ответ. Он посмотрел на нее,
он просмотрел стенограмму. Первые листы были исписаны с величайшей тщательностью,
нежной женской рукой, затем черты, казалось, изменились.
измениться, стать легче и свободнее; но как
он был поражен, когда пробежал глазами последние несколько страниц! „Ради Бога! “ воскликнул
он, „что это? Это моя рука!“ Он посмотрел на Оттилиена и
снова на листы, особенно заключение было таким цельным, как если бы он
написал его сам. Оттилия молчала, но смотрела ему
в глаза с величайшим удовлетворением. Эдуард поднял руки: „Ты
любишь меня!“ воскликнул он: „Оттилия, ты любишь меня!“ и они
обнялись. Тот, кто первым схватил другого,
был бы неразличим.

С этого момента мир для Эдуардена перевернулся, он больше не
был тем, кем был, мир больше не был тем, чем был. Они стояли
друг перед другом, он держал их за руки, они смотрели друг другу в глаза,
собираясь снова обнять друг друга.

Вошла Шарлотта с капитаном. В ответ на извинения
за то, что он долго оставался снаружи, Эдуард втайне улыбнулся. ‘О, как вы пришли слишком рано
!’ - сказал он себе.

Они сели ужинать. Лица, присутствовавшие на сегодняшнем визите
, были судимы. Эдуард, ласково взволнованный, хорошо отзывался об одном
всех, всегда нежно, часто одобрительно. Шарлотта, которая была не совсем
в его духе, заметила это настроение и пошутила с ним, что
он, который в противном случае всегда был бы самым строгим
в отношении уходящего общества, сегодня был таким мягким и снисходительным.

С жаром и искренней убежденностью Эдуард воскликнул: „Стоит только
по-настоящему полюбить одно существо, и все остальные
покажутся вам милыми!“ Оттилия опустила глаза, и Шарлотта посмотрела
перед собой.

Капитан взял слово и сказал:“ С чувствами
Почтение, обожание - это ведь тоже что-то похожее. Человек
только тогда начинает осознавать, что ценно в мире, когда находит возможность проявить такие
настроения на каком-либо предмете “. возможность практиковать ".

Шарлотта стремилась поскорее попасть в свою спальню, чтобы предаться
воспоминаниям о том, что произошло той ночью между ней и
капитаном.

Когда Эдуард, выпрыгнув на берег, оттолкнулся от берега, предоставив жену и
друга самой разбушевавшейся стихии, он увидел, что
Шарлотте мужчину, из-за которого она уже так много страдала в тишине,
сядьте перед собой в сумерках и, управляя двумя веслами
, двигайте транспортное средство в любом направлении. Она почувствовала глубокую,
редко испытываемую грусть. Кружение баржи, плеск
весел, дуновение ветра, поднимающееся над уровнем воды, гудение
труб, последний взлет птиц, мигание и отражение
первых звезд - во всем этом было что-то призрачное в этой
всеобщей тишине. Ей казалось, что парень ведет ее куда-то далеко, чтобы
разоблачить, оставить ее одну. Чудесное движение было у
нее внутри, и она не могла плакать.

Тем временем капитан описал ей, какими, по его замыслу
, должны были стать сооружения. Он хвастался хорошими качествами баржи,
заключавшимися в том, что она легко управлялась одним человеком с помощью двух
весел. Она сама научится этому, это будет приятное
Ощущение, что он иногда плывет по воде один, а его
владелец - паромщик и рулевой.

При этих словах предстоящая разлука поразила девушку
в самое сердце. ‘Он говорит это с умыслом?" - подумала она про себя. Он
уже знает об этом? эрс подозревает? Или он говорит это наугад, так что он дает мне
бессознательно предрекая мою судьбу?’ Это захватило ее с большим
Задумчивость, нетерпение; она умоляла его приземлиться как можно скорее и вернуться с ней
в замок.

Это был первый раз, когда капитан посетил пруды, и
независимо от того, исследовал ли он их глубину в целом
, отдельные места были ему неизвестны. Начинало темнеть; он
направил свой бег туда, где, по его мнению, было удобное место для высадки
, и не знал, где находится тропинка
, ведущая к замку. Но он также был в некоторой степени отвлечен этой траекторией, когда
Шарлотта с какой-то тревогой повторила желание поскорее
оказаться на берегу. Он с новыми усилиями подошел к берегу,
но, к сожалению, почувствовал, что остановился на некотором расстоянии от него; он
застрял, и его попытки снова оторваться
были тщетны. Что было делать? Ему ничего не оставалось, как войти в
воду, которая была достаточно мелкой, и вынести девушку на берег
. К счастью, он взял на себя бремя любви, достаточно сильное,
чтобы не колебаться и не причинять ей беспокойства; но все же имел
она с тревогой обвила его шею руками. Он крепко
обнял ее и прижал к себе. Только на склоне лужайки он опустил ее,
не без движения и замешательства. Она все еще была у него на шее; он
снова заключил ее в объятия и запечатлел на
ее губах живой поцелуй; но и через мгновение он лежал у ее ног, прижавшись
ртом к ее руке и крича: „Шарлотта, ты
простишь меня?“

Поцелуй, на который отважился парень, который она чуть не вернула ему,
вернул Шарлотту к себе. Она сжала его руку, но
она не подняла его. Но, склонившись к нему и
положив руку ему на плечи, она воскликнула: „Что этот
Мы не можем предотвратить превращение момента в эпоху в нашей жизни;
но то, что он является нашей ценностью, зависит от нас самих. Тебе нужно развестись,
дорогой друг, и ты разведешься. Граф прилагает все усилия,
чтобы улучшить ее судьбу; это и радует, и огорчает меня. Я хотел
скрыть это до тех пор, пока это не станет очевидным; момент вынуждает меня открыть эту
тайну. Только постольку, поскольку я могу помочь вам, я могу помочь себе.
простите, если у нас хватит смелости изменить свое положение, потому что от нас
не зависит, изменим ли мы свой характер“. Она подняла его и схватила
за руку, чтобы опереться на нее, и так они молча
дошли до замка.

Но теперь она стояла в своей спальне, где
должна была чувствовать и считать себя супругой Эдуарда. В этих
противоречиях вы пришли к своему опытному и многогранному опыту в жизни
Характер на помощь. Всегда привыкшая осознавать себя,
повелевать собой, ей и сейчас не составило труда пройти через
серьезного размышления, чтобы приблизиться к желаемому равновесию; да
, она должна была улыбаться про себя, наблюдая за причудливым
Ночные визиты запомнились. Но вскоре ее охватило странное предчувствие,
радостный трепет, который растворился в благочестивых желаниях и надеждах
. Взволнованная, она опустилась на колени и повторила клятву,
данную Эдуардену перед алтарем. Дружба, привязанность, отречение
проходили перед ней в безмятежных образах. Она чувствовала себя
восстановленной внутри. Вскоре ее охватывает сладкая усталость, и она спокойно
засыпает.



Тринадцатая глава

Эдуард со своей стороны находится в совершенно другом настроении.
Он так мало думает о сне, что ему даже не приходит
в голову раздеться. он тысячу раз поцеловал стенограмму документа,
начало с детской робкой руки Оттилиена; конец он едва
осмеливается поцеловать, потому что ему кажется, что он видит свою собственную руку. ‘О, если бы это был
другой документ!" - тихо говорит он себе; и все же для него это
уже самая прекрасная гарантия того, что его величайшее желание исполнится
. В конце концов, остается ли это в его руках! И разве он не будет продолжать это делать
прижимая его к своему сердцу, хотя и изуродованный подписью одного
Третий?

Убывающая луна поднимается над лесом. Теплая ночь манит
на улицу; он бродит, он самый беспокойный и самый
счастливый из всех смертных. Он ходит по садам; они
слишком тесны для него; он спешит в поле, и оно становится для него слишком широким. После
замка его тянет обратно; он оказывается под окнами Оттилиена.
Там он садится на ступеньку внутреннего дворика. ‘Стены и засовы, - говорит
он себе, - теперь разделяют нас, но наши сердца не
раздельный. Будь она передо мной, она упала бы в мои объятия
, а я - в ее, и что нужно дальше, чем эта уверенность!" Все было
тихо вокруг него, ни капли воздуха не шевелилось; так тихо было, что он
мог слышать, как под землей копошатся огромные животные, которым
День и ночь одинаковы. Он полностью предался своим счастливым мечтам
, наконец уснул и проснулся не раньше, чем взошло
солнце с великолепным видом и рассеяло самые ранние
туманы.

Теперь он оказался первым стражем в своих владениях. Эта
Рабочие, казалось, задерживались с ним слишком долго. Они пришли; их было слишком мало для него, а ежедневная работа начальника казалась ему
слишком незначительной для его желаний
. Он попросил нескольких рабочих; их пообещали и
наняли в течение дня. Но даже этого ему недостаточно,
чтобы увидеть, как его решения выполняются без промедления. Творчество больше не доставляет ему
удовольствия; все уже должно быть готово, и для кого?
Дорожки должны быть проложены так, чтобы Оттилии было удобно по ним ходить, сиденья
уже на месте, чтобы Оттилия могла там отдыхать. Также в
в новом доме он делает все, что в его силах; он должен
быть направлен на дни рождения Оттилиена. В настроениях Эдуарда, как и в его действиях
, больше нет меры. Сознание того, что нужно любить и быть любимым, толкает
его в бесконечность. Насколько изменился его взгляд на всех
из всех комнат, из всех помещений! Он больше не находит себя в собственном доме
. Присутствие Оттилиены поглощает его всего; он полностью
погружен в нее, никакие другие мысли не встают перед ним, никакая
совесть не говорит с ним; все, что было связано с его природой,
вырывается на свободу, все его существо устремляется против Оттилиены.

Капитан наблюдает за этой страстной суетой и желает
предотвратить печальные последствия. Все эти установки, которые теперь
чрезмерно поощряются односторонним влечением, он рассчитывал на
спокойное дружеское сосуществование. Через него была произведена продажа форверка
, произведен первый платеж, Шарлотта
по договоренности положила его в свою кассу. Но уже
в первую неделю она должна проявлять серьезность, терпение и порядок больше, чем обычно
, и следить за ними, потому что после опрометчивого поступка
того, что было сделано, надолго не хватит.

Многое было начато и многое еще предстоит сделать. Как он мог оставить Шарлотту в
таком положении! Они советуются и соглашаются, что было бы
лучше ускорить запланированные работы самостоятельно, взять средства в конце
и назначить для их снятия сроки оплаты, установленные
Были отставлены от заводских продаж. Это можно было сделать почти без потерь
по уступке справедливого; у одного была более свободная рука;
поскольку все шло полным ходом, рабочих было достаточно, он сделал больше за
один раз и, несомненно, вскоре достиг цели. Эдуард с радостью согласился,
потому что это соответствовало его намерениям.

В глубине души Шарлотта, тем временем, настаивает на том, что она обдумывает
и ставит выше себя, и мужчина-друг стоит перед ней с равным уважением.
Смысл в сторону. Но именно это только
увеличивает вашу конфиденциальность. Они взаимно рассказывают друг другу о страсти Эдуарда,
советуются по этому поводу. Шарлотта теснее прижимает Оттилию к себе,
пристально наблюдает за ней, и чем больше она осознавала свое собственное сердце,
тем глубже она заглядывала в сердце девушки. Она не видит никаких
Спасение, как вы должны удалить ребенка.

Теперь ей кажется счастливым, что Люсиан так устроен.
удостоена высокой похвалы в пансионе; потому что двоюродная бабушка, узнав
об этом, теперь хочет раз и навсегда приютить ее у себя, окружить ее
, познакомить с миром. Оттилия смогла
вернуться в пансионат, капитан уехал, о нем хорошо позаботились; и все
было так, как и несколько месяцев назад, даже намного лучше. свой собственный
Шарлотта надеялась вскоре восстановить отношения с Эдуардом, и она
так разумно уладила все это с собой, что только все
больше и больше укреплялась в заблуждении: вернуться в прежнее, более ограниченное состояние
если можно вернуться, насильственно родившегося можно снова
загнать в угол.

Эдуард, между тем, очень остро ощущал препятствия, которые ему
ставили на пути. Вскоре он даже заметил, что его и Оттилиен
держат порознь, что ему трудно разговаривать с ней наедине, даже
приближаться к ней, за исключением нескольких человек; и
, будучи подавленным этим, он стал выше многих других. Если он мог
мимолетно заговорить с Оттилией, то это означало не только заверить ее в своей любви
, но и рассказать о своей супруге, о главном муже.
жаловаться. Он не чувствовал, что даже своей яростной суетой
он был на грани истощения казны; он горько упрекал
Шарлотту и капитана в том, что они действовали вопреки первому уговору в
сделке, и все же он согласился на второй уговор, более того, он
сам его спровоцировал и сделал необходимым.

Ненависть пристрастна, но любовь еще более пристрастна. Оттилия также
в некоторой степени отдалилась от Шарлотты и капитана. Когда
Эдуард однажды пожаловался Оттилиену на последнего, что он, как
Будучи другом и действуя в таких обстоятельствах не совсем искренне,
Оттилия небрежно бросила: „Мне и раньше было неприятно, что
он не совсем откровенен с вами. Однажды я слышал, как он
сказал Шарлотте: "Если бы только Эдуард пощадил нас своей дудочкой на флейте! Из этого
ничего не может получиться, и это так раздражает слушателей ". Вы
можете подумать, как это причинило мне боль, поскольку я так люблю
их аккомпанировать.гньер“.

Едва она это сказала, как дух уже нашептывал ей, что она
должна была молчать; но этого не произошло. Черты лица Эдуарда
изменились. Ничто никогда не раздражало его больше; он был агрессивен в
своих самых заветных требованиях, он был хорошо осведомлен о детской
Стремится сознательно, без малейших претензий. В конце концов, к тому, что его развлекало, что его
радовало, друзья должны относиться с осторожностью. Он
не думал, как ужасно для третьего человека позволить ушам
пострадать из-за недостаточного таланта. Он был оскорблен,
злой, чтобы больше не прощать. Он чувствовал себя освобожденным от всех
обязанностей.

Потребность быть с Оттилией, видеть ее, что-то
шептать ей, доверять ей росла с каждым днем.
Он решил написать ей, попросить ее о секретной переписке.
Полоска бумаги, на которой он сделал это достаточно лаконично, лежала
на столе, и ее унесло ветром, когда
вошел камердинер, чтобы взъерошить ему волосы. Обычно, чтобы
попробовать тепло утюга, последний наклонялся за кусочками бумаги
на земле; на этот раз он схватил заготовку, поспешно подровнял ее, и она
опалилась. Эдуард, заметив оплошность, вырвал его у него из рук.
Вскоре после этого он сел, чтобы написать это еще раз; это было
не совсем то, что хотелось бы выпустить из-под пера во второй раз. Он почувствовал некоторое беспокойство,
некоторое беспокойство, которое, однако, преодолел. Оттилиен сжал листок
в руке в первый момент, когда смог приблизиться к ней
.

Оттилия не преминула ему ответить. Не прочитав, он засунул
листок бумаги в жилет, который, будучи по моде коротким, плохо его хранил. Это
оттолкнулся и, никем не замеченный, упал на
пол. Шарлотта увидела это, подняла его и передала ему
, бегло осмотрев. „Вот кое-что из твоей руки, - сказала она, -
что ты, возможно, не захочешь потерять“.

Он был поражен. ‘Она притворяется?’ - подумал он. ‘Она знала о содержимом
листочка, или она ошибается насчет сходства
рук?’ Он надеялся, что подумал последнее. Он был предупрежден,
предупрежден вдвойне; но эти странные, случайные знаки, с помощью которых
высшее существо, кажется, разговаривает с нами, были его страстью
непонятно; скорее, по мере того, как она вела его все дальше и дальше, он все больше и больше чувствовал себя
неловко из-за ограничений, в которых его, казалось, держали.
Дружеская общительность исчезла. Его сердце было закрыто,
и если он был вынужден быть вместе с Эдуардом и женой
, ему не удавалось возродить в своей душе прежнюю привязанность к ним
. Молчаливый упрек, который он
должен был сделать самому себе по этому поводу, был ему неприятен, и он искал себя через
Своего рода юмор, чтобы помочь, но, поскольку в нем не было любви, ему также
не хватало привычной грации.

Пройдя через все эти испытания, Шарлотте помогли ее внутренние чувства.
Она сознавала свое серьезное намерение отказаться от такой прекрасной, благородной
склонности.

Как бы ей хотелось, чтобы эти двое тоже пришли на помощь!
Вероятно, она чувствовала, что одного расстояния будет недостаточно,
чтобы излечить такое зло. Она берет на себя обязательство, дело против добра
Вынашивать ребенка; но она не может этого сделать; воспоминание
о ее собственном колебании стоит у нее на пути. она стремится выразить себя по этому поводу в
целом; общее также соответствует ее собственным
Состояние, которое она стесняется произнести. Каждое подмигивание, которое она пытается
подмигнуть Оттилиену, указывает на ее собственное сердце. Она хочет предостеречь и
чувствует, что, возможно, сама нуждается в еще одном предупреждении.

Поэтому, храня молчание, она по-прежнему разлучает влюбленных, и
от этого дела не улучшаются. Тихие намеки, которые иногда
у нее проскальзывают, не действуют на Оттилию; ведь Эдуард убедил ее
в склонности Шарлотты к капитанству, убедил ее, что
Шарлотта сама хотела развода, который, по его мнению, теперь должен был произойти достойным
образом.

Оттилия, движимая чувством своей невинности, на пути к самому
желанному счастью, живет только ради Эдуарда. Воодушевленная любовью к нему во
всем хорошем, более радостная в своих поступках ради него,
более открытая по отношению к Андре, она оказывается на небесах на
земле.

Таким образом, все вместе, каждый по
-своему, продолжают повседневную жизнь, размышляя и не задумываясь; кажется, что все идет своим обычным чередом
, как и в самых вопиющих случаях, когда на карту
поставлено все, человек все еще продолжает жить так, как будто ни о чем не идет речь.



Четырнадцатая глава

Тем временем от графа пришло письмо капитану,
причем двойное, с изображением очень красивых видов
вдаль; другое, напротив, содержало решительный тендер
на настоящее, значительную придворную и деловую должность, характер
майора, солидное жалованье и другие преимущества., все еще следует держать
в секрете из-за различных побочных обстоятельств. Кроме
того, капитан только отговаривал своих друзей от этих надежд и
скрывал то, что было так близко.

Тем временем он оживленно продолжал заниматься текущими делами, делая
в тишине, как все
могло бы беспрепятственно продолжаться в его отсутствие. Теперь он сам беспокоился о том
, чтобы для некоторых была назначена дата, чтобы день
рождения Оттилиена ускорил некоторые события. Теперь двум друзьям, хотя
и без явного согласия, нравится работать вместе. Эдуард теперь вполне
удовлетворен тем, что путем авансирования средств
была увеличена казна; все учреждение продвигается вперед самым быстрым темпом.

Превратив три пруда в одно озеро, капитан теперь должен был
желательно, чтобы он был полностью проржавевшим. Нижнюю дамбу нужно было укрепить,
снести промежуточные плотины, и все это было важно и важно во многих смыслах, чем в одном
. Но обе работы, поскольку они могли взаимодействовать друг с другом,
уже были начаты, и здесь появился молодой архитектор,
бывший ученик капитана, очень желанный, который, частично
нанимая способных мастеров, частично выполняя работу там, где
это было возможно, способствовал делу и обещал безопасность и долговечность
работ; при этом сотник молча радовался, что его
не чувствовал бы расстояния. Потому что у него был принцип не выходить из
незавершенного бизнеса, который он взял на себя, пока он не выполнит свои
Место достаточно заменено. Да, он презирал тех, кто, чтобы
сделать свой уход ощутимым, только еще больше запутывает свой круг
, желая, как необразованные эгоисты, разрушить
это, и они больше не должны действовать.

Таким образом, люди всегда прилагали усилия, чтобы прославить день рождения
Оттилии, не говоря ни слова и не признаваясь в этом совершенно искренне
. По мнению Шарлотты, хотя и без зависти, это могло
но не становитесь решительным праздником. Молодость Оттилии, ее
счастливое положение, отношения с семьей не давали ей права
когда-нибудь появиться в качестве королевы. И Эдуарду не хотелось об
этом говорить, потому что все должно было возникнуть как бы само собой, удивить
и, конечно, порадовать.

Поэтому все молчаливо согласились под тем предлогом, что в
этот день, без дальнейших отношений, следует судить тот
дом удовольствий, и по этому случаю можно было объявить пир народу, а также друзьям
.

Но склонность Эдуарда была безгранична. Как он относится к Оттилии
желанный, он также не знал меры преданности, дарения,
обещания. Что касается некоторых даров, которыми он хотел одарить Оттилиена в тот день
, Шарлотта сделала ему слишком жалкие предложения. Он
поговорил со своим камердинером, который обеспечивал его гардероб и
поддерживал постоянные отношения с торговцами и торговцами модной одеждой; этот человек,
не чуждый как самых приятных подарков
, так и наилучшего способа их вручения, немедленно заказал в городе самый
симпатичный чемодан, обшитый красным сафьяном, со стальными гвоздями
запотевший и наполненный подарками, достойный такой чаши.

Еще одно предложение он сделал Эдуардену. Присутствовал небольшой
фейерверк, который всегда удавалось зажечь. Это
можно было легко усилить и расширить. Эдуард ухватился
за эту мысль, и тот пообещал позаботиться о ее исполнении. Дело
должно было остаться в секрете.

Тем временем капитан, по мере приближения дня, знакомился со своими
полицейскими учреждениями, которые, по его мнению, были так необходимы, когда
собираются или заманивают массу людей. Да, даже имел
он принял вполне разумные меры предосторожности из-за попрошайничества и других неудобств, из-за которых нарушается изящество
застолья.

Эдуард и его доверенное лицо, напротив, были в восторге от
фейерверка. В самом центре пруды перед теми большими дубами его следовало
сжечь; напротив, под платанами
, общество должно было расположиться, чтобы с должного расстояния
и с удобством наблюдать за происходящим, за отражением в воде и за тем, что должно было гореть, плавая на самой воде
.

Поэтому под другим предлогом Эдуард оставил комнату под
Очистите платаны от кустарника, травы и мха, и только теперь
на очищенной земле появилась слава роста деревьев как в высоту, так и в ширину
. Эдуард испытывал от этого величайшую радость. Это было
примерно в то время года, когда я их посадил. Как давно
это могло быть?" - сказал он себе. Как только он вернулся домой, он
просмотрел старые дневники, которые его отец вел очень аккуратно, особенно в сельской
местности. Хотя это насаждение не могло быть
упомянуто в нем, но другое важное в быту событие, которое
тот самый день, который Эдуард хорошо помнил, должен был быть обязательно
отмечен в нем. Он перелистывает несколько томов, обстоятельства
выясняются. Но как поражен, как обрадован Эдуард, когда замечает это
чудеснейшее совпадение! День, год
посадки этого дерева, в то же время является днем, годом рождения Оттилиена.



Пятнадцатая глава

Наконец наступило долгожданное утро Эдуарда, и
мало-помалу многие гости начали собираться, потому что приглашения были разосланы повсюду
, а некоторые, кто не смог заложить фундамент, были
было то, о чем так много рассказывали, хотели, чтобы этот второй
Тем менее упускайте из виду торжественность.

Перед Тафелем появились плотники с музыкой во дворе замка, неся свой
богатый венок, состоящий из множества
лиственных и цветочных обручей, постепенно накладывающихся друг на друга.
Они поздоровались и попросили у
представительниц прекрасного пола шелковые платки и ленты для обычного украшения.
Тем временем, накормив правителя, они продолжили свой веселый путь, и
, задержавшись на некоторое время в деревне, нашли там женщин и девушек.
точно так же, обойдя несколько групп, они, наконец, в сопровождении
и ожидаемые большой толпой, подошли к возвышению, где находился направленный
Дом стоял.

Шарлотта после панно в некоторой степени сдерживала компанию.
Она не хотела торжественного, официального шествия, и поэтому можно было найти себя
неспешно прогуливающимся по площади в отдельных партиях, без звания и порядка
. Шарлотта колебалась с Оттилией, и это не
улучшило ситуацию; потому что, поскольку Оттилия действительно подошла последней,
казалось, что трубы и литавры только и ждали ее,
как будто празднование их прибытия должно было начаться прямо сейчас.

Чтобы придать дому необработанный вид, его
, по указанию капитана, архитектурно украсили зеленым хворостом и цветами;
сам того не зная, Эдуард заставил архитектора
отметить дату цветами на карнизе. Это еще можно
было сделать; только капитан прибыл достаточно рано
, чтобы имя Оттилиена не высветилось на фронтоне.
Он умел искусно отклонить это начинание и
отложить в сторону уже готовые цветочные буквы.

Венок был возложен, и его было видно далеко вокруг. Разноцветные
ленты и платки развевались в воздухе, а краткая речь
по большей части разносилась ветром. Торжество подошло к концу,
теперь должны были начаться танцы на выровненной и окруженной беседками площади перед
зданием. Подмастерье-ювелир привел
Эдуардену проворную крестьянскую девушку и потребовал Оттилиен, которая
стояла рядом. Обе пары сразу же нашли своих преемников, и
достаточно скоро Эдуард сменил их, захватив Оттилиен и присоединившись к ней в
Сделал круг. Младшая компания весело присоединилась к народному
танцу, в то время как старшие наблюдали.

Затем, прежде чем разойтись на прогулках, было уговорено,
что с заходом солнца они снова соберутся у платанов
. Эдуард первым пришел в себя, все привел в порядок и договорился с камердинером
, который, с другой стороны, должен был доставить люстры в компании
фейерверка.

Капитан не обратил внимания на приспособления, сделанные для этого, с
удовольствием; он хотел уйти из-за ожидаемого наплыва зрителей
я разговаривал с Эдуардом, когда тот несколько поспешно попросил его
оставить эту часть торжества ему одному.

Люди уже толпились на дамбах, вырубленных наверху и оголенных дерном
, где земля была неровной и небезопасной.
Солнце зашло, наступили сумерки, и в ожидании
наступления темноты общество было угощено прохладительными напитками под платанами
. Они сочли это место несравненным и с нетерпением ожидали
возможности в будущем полюбоваться отсюда видом на обширное и столь разнообразно
ограниченное озеро.

Тихий вечер, полное безветрие обещали благоприятствовать
ночному пиршеству, как вдруг ужасающий
Раздался крик. От плотины оторвались большие глыбы,
и было видно, как несколько человек упали в воду. Земля
просела под напором и топотом все увеличивающейся толпы.
Все хотели занять лучшее место, и теперь никто не мог двигаться ни вперед
, ни назад.

Все вскочили и стали больше оглядываться, чем делать; ибо что
было делать там, куда никто не мог дотянуться. Помимо некоторых
Преисполненный решимости, капитан бросился вперед и тотчас же оттеснил толпу от
дамбы к берегу, чтобы дать полную свободу
действий тем, кто помогал вытаскивать тонущих. Уже все
отчасти благодаря собственному, отчасти чужому стремлению снова оказались на
желобе, за исключением одного мальчика, который, прилагая слишком робкие усилия,
вместо того чтобы приблизиться к плотине, отошел от нее. Силы
, казалось, покидали его, только кое-где еще поднималась рука, нога
. К сожалению, баржа была на другой стороне, с
Наполненный фейерверком, его можно было разряжать только медленно, и подача
помощи затягивалась. Капитан принял решение, он
сбросил верхнюю одежду, все взоры обратились на него, и его
ловкая, крепкая фигура внушала всем доверие; но
когда он бросился в воду, из толпы вырвался крик удивления
, каждый глаз провожал его, которого считали искусным воином.
Вскоре пловец добрался до мальчика и, однако, посчитав его мертвым, отнес его к
плотине.

Тем временем баржа пришвартовалась, капитан сел на нее и
внимательно изучил присутствующих, действительно ли все были спасены
. Прибывает хирург и забирает мальчика, которого считали мертвым;
Входит Шарлотта, она просит капитана позаботиться только о себе
, вернуться в замок и сменить одежду.
Он медлит до тех пор, пока установленные, разумные люди, которые были очень близки
к нему, которые сами внесли свой вклад
в спасение каждого, не заверят самым святым, что все спасены.

Шарлотта видит, как он идет домой, она думает, что вино, чай и
все остальное, что было бы необходимо, заперто, что в таких случаях
Люди обычно ведут себя неправильно; она пробирается сквозь разрозненную
компанию, все еще расположившуюся под платанами. Эдуард
занят тем, что уговаривает всех: вы должны остаться; в скором
времени он подает знак, и фейерверк должен начаться. Шарлотта
присоединяется и просит его отложить удовольствие, которое сейчас
неуместно, которым нельзя наслаждаться в настоящий момент
; она напоминает ему, чем нужно быть обязанным спасенному и Спасителю
. „Хирург уже выполнит свой долг“, - перевел
Эдуард. „Он обеспечен всем, и наше вторжение было бы только
препятствием для участия“.

Шарлотта настояла на своем и поманила Оттилиена, который
сразу же направился к выходу. Эдуард схватил ее за руку и крикнул::
„Мы не хотим заканчивать этот день в лазарете! К милосердному
Сестра она слишком хорошая. Даже без нас кажущиеся мертвыми проснутся
, а живые высохнут“.

Шарлотта промолчала и ушла. Одни следовали за ней, другие - за ней; наконец
, никто не хотел быть последним, и поэтому все последовали за ней. Эдуард и Оттилия
оказались одни под платанами. Он настаивал на том, чтобы остаться,
как бы отчаянно, как бы она ни боялась, она умоляла его вернуться с ней в замок
. „Нет, Оттилия! “ воскликнул он, -необычайное
не происходит простым, обычным путем. Этот удивительный
Сегодняшний инцидент объединяет нас быстрее. Ты
- моя! Я уже столько раз говорил и клялся вам; мы
больше не хотим этого говорить и клянемся, что так и будет“.

Баржа с другой стороны подплыла. Это был камердинер,
смущенный спросил, что теперь будет с фейерверком.
„Сожги это!“ - крикнул он ему в ответ. „Это было приказано только тебе,
Оттилия, и теперь ты тоже должна увидеть это сама! Позволь мне присутствовать на твоем
Сидя сбоку, смакуя это“. Нежно скромный, он сел
рядом с ней, не прикасаясь к ней.

Взлетали ракеты, гремели пушечные выстрелы, взлетали светящиеся шары,
рои извивались и лопались, колеса перемешивались, каждое сначала
по отдельности, затем в паре, затем все вместе, все более и более яростно
, подряд и вместе. Эдуард, у которого горела грудь, преследовал
с живым довольным видом эти огненные явления.
Нежному, взволнованному уму Оттилии это стремительное, молниеносное появление
и исчезновение было скорее тревожно, чем приятно. Она
робко прислонилась к Эдуарду, которому это сближение, это доверие давали полное
ощущение, что она всецело принадлежит ему.

Ночь едва вступила в свои права, как
взошла луна и осветила пути двух возвращающихся. Какая-то фигура
со шляпой в руке заступила им дорогу и обратилась к
ним с просьбой о милостыне, поскольку он был пропущен в тот праздничный день. Этот
Луна светила ему в лицо, и Эдуард узнал черты этого
напористого нищего. Но как бы он
ни был счастлив, он не мог оставаться равнодушным, ему и в голову не могло прийти, что, особенно на сегодня
, попрошайничество было в высшей степени неодобрительно. Он недолго порылся в
кармане и выложил золотую монету. Он хотел бы, чтобы все были счастливы
, поскольку его счастье казалось безграничным.

Дома, тем не менее, все желаемое удалось. Старания
хирурга, готовность сделать все необходимое, помощь Шарлотты -
все это сработало, и мальчик был возвращен к жизни.
Гости разошлись, как для того, чтобы еще раз увидеть фейерверк на
расстоянии, так и для того, чтобы после таких запутанных сцен их тихие
Чтобы вернуться домой.

Также капитан, быстро переодевшись, принял участие в необходимом
Была предпринята мера предосторожности; все успокоилось, и он оказался
наедине с Шарлоттой. С искренней добротой он теперь заявил,
что его отъезд близок. Она так много пережила за этот вечер
, что это открытие произвело на нее мало впечатления; она
видела, как друг жертвовал собой, как он спасал и сам
спасен был. Эти чудесные события казались ей значительным событием.
Будущее, но не несчастливое, чтобы предсказывать.

Эдуардену, вошедшему вместе с Оттилиеном, также было объявлено о предстоящем отъезде
капитана. Он подозревал, что Шарлотта
и раньше знала о его приближении, но была слишком поглощена собой и
своими намерениями, чтобы ему
следовало испытывать к ней отвращение.

Напротив, он внимательно и с удовлетворением выслушал хорошее и
почетное положение, в которое должен был быть поставлен капитан. Неудержимый
его тайные желания предшествовали событиям. Он уже видел
тех, кто был связан с Шарлоттой, и себя с Оттилией. Вы
не могли бы сделать ему большего подарка на этот праздник.

Но как была поражена Оттилия, когда вошла в свою комнату и
обнаружила на своем столе восхитительный маленький чемоданчик! Она не
преминула открыть его. Там все было так красиво упаковано и упорядочено, что
она не осмеливалась разобрать его, даже едва осмеливалась проветрить. Муслин,
батист, шелк, шарфы и кружева соперничали по тонкости,
изяществу и драгоценности. Не были забыты и украшения. Вы
вероятно, она уже не раз собиралась одеть ее с головы до ног
; но все это было так дорого и чуждо, что она и в
мыслях не смела присвоить себе.



Шестнадцатая глава

На другое утро капитан ушел, оставив после себя благодарственный
листок своим друзьям. Он и
Шарлотта уже попрощались полусложно и односложно накануне вечером
. Она чувствовала вечную разлуку и смирилась с этим; ибо
во втором письме графа, которое капитан прислал ей в последний раз,
в то время как он не обращал на этот
вопрос никакого внимания, она, тем
не менее, сочла, что дело уже сделано, и отреклась от него начисто и
полностью.

Напротив, теперь она также верила
, что может требовать от других того насилия, которое она совершала над собой. Для нее это не было невозможным
, то же самое должно было быть возможно и для других. В этом духе она и начала
разговор со своим супругом, тем более откровенно и уверенно,
что почувствовала, что с этим вопросом нужно покончить раз и навсегда.
„Наш друг оставил нас, - сказала она, - мы теперь снова
друг против друга, как и прежде, и теперь, вероятно, от нас будет зависеть, захотим ли мы
полностью вернуться к прежнему состоянию“.

Эдуард, не слышавший ничего, кроме того, что льстило его страсти,
полагал, что этими словами Шарлотта обозначает прежнее положение
вдовы и, хотя и на неопределенный срок, ведет к разводу.
Хотел вселить надежду. Поэтому он ответил с улыбкой: „Почему бы и нет?
Все сводится к тому, чтобы прийти к взаимопониманию“.

Поэтому он даже почувствовал себя очень обманутым, когда Шарлотта сказала: „Тоже
Чтобы поставить Оттилию в другое положение, в настоящее время у нас есть только
выбор; потому что появляется двойная возможность предоставить ей условия
, которые для нее желательны. Она может
вернуться в пансион, так как моя дочь переехала жить к двоюродной бабушке; ее можно поместить в
престижный дом, чтобы
она могла пользоваться всеми преимуществами гражданского воспитания с единственной дочерью “.

„Между тем, - довольно подытожил Эдуард, - Оттилия
так избаловала себя нашим дружеским обществом, что
вряд ли ей хотелось бы, чтобы кто-то другой был желанным гостем для нее“.

„Мы все избаловали себя, “ сказала Шарлотта, „ и ты не в
последнюю очередь. Тем не менее, это эпоха, которая призывает нас к размышлениям
, которая серьезно призывает нас думать о лучшем из всех членов нашего
маленького кружка и не отказываться ни от каких жертв
“.

„По крайней мере, я не думаю, что это дешево, - вставил Эдуард, - что Оттилию
принесут в жертву, и это произойдет, если ее сейчас
бросят среди незнакомых людей. Капитан проявил здесь свое хорошее
мастерство; мы можем принять его со спокойствием, даже с комфортом от
позволить нам разойтись. Кто знает, что ждет Оттилиена впереди; почему
мы должны спешить?“

„То, что нас ждет впереди, совершенно ясно“, - добавила Шарлотта с
некоторым движением, и, поскольку у нее было намерение высказаться раз и навсегда
, она продолжила: „Ты любишь Оттилиен, ты привыкаешь к
ней. Склонность и страсть также проистекают и подпитываются вашей
Страница. Почему мы не должны использовать слова, чтобы выразить то, что каждый из нас
Час исповеди и исповеди? Разве мы не должны проявлять столько осторожности,
чтобы задаваться вопросом, что это будет?“

„Даже если вы не можете ответить на это сразу, - возразил Эдуард,
собравшись с духом, - можно сказать так много, что именно
тогда вы сначала решаете подождать и посмотреть, чему нас
научит будущее, когда вы не можете прямо сейчас сказать, что
должно получиться из того или иного“.

„Чтобы предвидеть это, - вставила Шарлотта, - наверное, не
нужно много мудрости, и в любом случае можно сразу сказать, что
мы оба уже недостаточно молоды, чтобы слепо идти туда,
куда не хочется или не следует. Никто не может сделать для нас больше.
беспокоиться; мы должны быть нашими собственными друзьями, нашими собственными
придворными. Никто не ожидает от нас, что мы впадем в крайность
, никто не ожидает, что мы окажемся достойными порицания или даже смешными
“.

„Можешь ли ты винить меня, - перевел Эдуард, который
не мог ответить на откровенный, чистый язык своей супруги
, - можешь ли ты ругать меня, когда я забочусь о счастье Оттилии? И не о
будущем, которое всегда невозможно просчитать, а о настоящем?
Думай о себе искренне и без обмана, Оттильен от нашей
Общество хитроумное и подчиняющееся чужим людям —я, по крайней
мере, не чувствую себя достаточно жестоким, чтобы позволить ей такое изменение“.

Шарлотта, возможно, даже догадывалась о решимости своего супруга
, скрывавшейся за его притворством. Только сейчас она почувствовала, как далеко он
ушел от нее. Немного поколебавшись, она воскликнула: „Может ли Оттилия
быть счастлива, если разлучит нас, если лишит меня супруга,
а его детей - отца?“

„Я думал, о наших детях позаботятся“,
- холодно и с улыбкой сказал Эдуард; но чуть более дружелюбно он добавил: „Кто тоже станет таким же
самое крайнее мышление!“

„Крайность заключается в том, чтобы всецело отдаться страсти“, - заметил
Шарлотта. „Пока еще есть время, не отказывайтесь ни от доброго совета
, ни от помощи, которую я предлагаю нам. В мрачных случаях должен
действовать и помогать тот, кто видит яснее всех. На этот раз я. Дорогой,
дорогой Эдуард, позволь мне даровать! Можешь ли ты мне внушить, что я
должен так прямо отказаться от своего заслуженного счастья, от самых прекрасных прав на тебя
?“

„Кто это говорит?“ - с некоторым смущением переспросил Эдуард.

„Ты сам“, - перевела Шарлотта; „поставив Оттилиена рядом с
хотите сохранить, разве вы не признаете все, что
должно из этого вытекать? Я не хочу проникать в тебя; но если ты не можешь преодолеть
себя, то, по крайней мере, ты не сможешь долго входить в себя“.

Эдуард почувствовал, насколько она права. Произнесенное слово
ужасно, когда оно произносит сразу то, что давно
позволяло себе сердце; и, чтобы уклониться только на мгновение, ответил
Эдуард: „Я даже не понимаю, чем ты занимаешься“.

„Мое намерение состояло в том, - вставила Шарлотта, - чтобы с тобой двое
Предложения для рассмотрения. У обоих много хорошего. Пансионат будет
Оттилиен быть самым сдержанным, когда я смотрю на то, каков сейчас ребенок
. Но это более масштабное и дальнейшее положение обещает нечто большее, если я
подумаю о том, каким оно должно стать “. Она неловко положила на него свою
В заключение он сказал: „Что
касается моего мнения, то я бы предпочел дом этой дамы пансионату
. по нескольким причинам, но особенно потому, что я
не хочу преумножать страсть, даже страсть молодого человека, которого Оттилия завоевала там для
себя“.

Эдуард, казалось, аплодировал ей, но только для того, чтобы получить отсрочку
. Шарлотта, стремившаяся сделать что-то
решительное, немедленно воспользовалась возможностью, когда Эдуард не стал сразу
возражать, чтобы отложить отъезд Оттилии, к которому она уже все
спокойно подготовила, на следующие несколько дней.

Эдуард содрогнулся, он считал себя преданным и любящим
Язык его жены за придуманный, искусственный и спланированный, чтобы
навсегда разлучить его со своим счастьем. Он, казалось, полностью доверял ей.
оставленный; только внутренне его решение уже было принято. Чтобы просто
Дыхание, чтобы прийти в себя от надвигающегося неизбежного бедствия расстояния.
Отворачиваясь от Оттилиены, он решил покинуть свой дом,
не совсем без ведома Шарлотты, которую, однако
, он сумел обмануть, сказав, что не
будет присутствовать при отъезде Оттилиены и, более того, с этого момента он больше
не хочет ее видеть. Шарлотта, которая считала, что победила, сделала для него все возможное.
Подача. Он приказал своим лошадям, дал камердинеру необходимое
Проинструктировав его, что он должен упаковать и как ему следовать, и так, как
он уже был на пристани, он сел и начал писать.

Эдуард ан Шарлоттен

„Зло, любовь моя, которое поразило нас, может быть излечимым или
нет, вот что я чувствую: если я не должен отчаиваться в данный момент
, то я должен найти отсрочку для себя, для всех нас. Жертвуя собой, я
могу требовать. Я выхожу из дома и возвращаюсь только под более
благоприятным и спокойным видом. Тем не менее, вы должны владеть им,
но с Оттилией. С тобой я хочу знать ее, а не среди незнакомцев.
Люди. Заботьтесь о ней, обращайтесь с ней, как обычно, как и прежде, да только
все ласковее, добрее и нежнее. Я обещаю не
искать тайных отношений с Оттилией. Лучше оставьте меня на
некоторое время в полном неведении относительно того, как вы живете; я хочу думать о лучшем.
Думайте и обо мне так же. Единственное, о чем я прошу тебя, самым сокровенным,
самым живым образом: не пытайся подчинить Оттилиена где
-либо еще, поставить его в новые условия! Кроме района твоего
Замок, твой парк, вверенный незнакомым людям, она моя.,
и я завладею ее. Но если ты уважаешь мои склонности,
мои желания, мою боль, льстишь моим заблуждениям, моим
надеждам, то и я не буду противиться выздоровлению, даже если оно
предложит себя мне“.

Этот последний поворот событий вылетел у него из-под пера, а не из сердца. Да,
как только он увидел их на бумаге, он начал горько плакать. Он
должен каким-то образом отказаться от счастья, даже от несчастья
любить Оттилиен! Теперь он чувствовал, что делает. Он удалился, не
зная, что из этого может получиться. Он должен хотя бы сейчас
больше никогда не увидимся; если бы он когда-либо сопротивлялся ей, какую безопасность
он мог бы пообещать себе по этому поводу? Но письмо было написано; лошади
стояли у дверей; каждое мгновение он должен был опасаться,
что увидит где-нибудь Оттилиена, и в то же время он боялся, что его решение будет сорвано.
Он взял себя в руки; он подумал, что, в конце концов, он может вернуться в любой момент
и, пройдя такое расстояние, стать ближе к своим желаниям
. Напротив, он представлял Оттилиена, которого выгнали бы из дома
, если бы он остался. Он запечатал письмо и бросился вниз по лестнице
, вскочив на лошадь.

Проходя мимо трактира, он увидел нищего
, сидящего в беседке, которую он так щедро одарил прошлой ночью. Тот
, удобно устроившись за своим обеденным столом, встал и
почтительно, даже с обожанием, поклонился Эдуардену. Именно эта фигура явилась ему
вчера, когда он вел за руку Оттилию; теперь
она до боли напоминала ему самый счастливый час в его жизни. Его страдания
усилились; ощущение того, что он оставил позади, было для него
невыносимым; он снова посмотрел на нищего: „О ты
, завидный!“ воскликнул он; „ты все еще можешь получить вчерашнюю милостыню
ешь, и я больше не буду счастлив вчерашним днем!“



Семнадцатая глава

Оттилия подошла к окну, когда услышала, как кто-то уезжает, и увидела
Эдуардена, все еще стоящего у нее за спиной. Ей показалось чудесным, что он
вышел из дома, не увидев ее, не предложив ей утреннего приветствия.
Она становилась беспокойной и все более задумчивой, когда Шарлотта брала ее
с собой на дальнюю прогулку и говорила о многих предметах,
но не упоминала о супруге, и, как казалось, намеренно.
Поэтому она была вдвойне обеспокоена тем, что, вернувшись, обнаружила, что стол накрыт только
двумя столами.

Мы не хотим отказываться от привычек, которые кажутся незначительными, но
мы с болью ощущаем такое лишение только в значительных случаях. Эдуард
и капитан отсутствовали, Шарлотта впервые за долгое время
сама накрывала на стол, и
Оттилене хотелось казаться отстраненной. Две женщины сидели друг
против друга; Шарлотта совершенно невозмутимо говорила о работе
капитана и о том, что у нее мало надежды увидеть его снова в ближайшее время.
Единственное, что утешало Оттилиен в ее положении, это то, что она могла верить Эдуарду.
сэй, чтобы сопроводить друга еще на некоторое расстояние, поехал за ним.

Только встав из-за стола, они увидели под
окном карету Эдуарда, и когда Шарлотта довольно неохотно спросила, кто
заказал ее здесь, ей ответили, что это камердинер,
который хочет еще кое-что здесь прибрать. Оттилии нужна была вся ее
Самообладание, чтобы скрыть свое удивление и боль.

Вошел камердинер и потребовал еще немного. Это была
чаша Господня, несколько серебряных ложек и многое другое, что
Оттилиен, казалось, намекал на еще одно путешествие, на более длительное пребывание
вне дома. Шарлотта довольно сухо отказала ему в его просьбе: она
не поняла, что он хотел этим сказать; ведь все, что
касается Господа, он сам изложил в своем решении. Переодетый мужчина, которому
, конечно, нужно было всего лишь поговорить с Оттилией и
под любым предлогом выманить ее из комнаты, умел
извиниться и настоять на своем требовании, которое Оттилия
также пожелала ему удовлетворить; одна только Шарлотта отказалась, которая
Камердинеру пришлось удалиться, и карета укатила.

Это был ужасный момент для Оттилиена. Она не понимала этого
, она не понимала этого; но то, что Эдуард был на какое-то время
оторван от нее, она чувствовала. Шарлотта сочувствовала этому состоянию и
оставила ее в покое. Мы не смеем изображать ее боль, ее слезы
. Она бесконечно страдала. Она просила только Бога, чтобы Он помог ей пережить только
этот день; она пережила день и ночь, и
когда они снова обрели друг друга, она поверила, что встретила другое существо
.

Она не схватилась, не сдалась, но она все еще была там после таких
огромных потерь, и ей было чего бояться еще больше. ваш следующий
Беспокойство, вернувшееся после того, как сознание вернулось, было
немедленным, теперь, после удаления мужчин, она хотела бы, чтобы ее тоже убрали. Она
не подозревала об угрозах Эдуарда, из-за чего ей пришлось остаться рядом с
Шарлотта была обеспечена; однако поведение Шарлотты послужило для нее
некоторым утешением. Она старалась занять хорошее дитя и
редко, неохотно отпускала его от себя; и знала ли она то же самое, что
если она не могла много противостоять решительной страсти
словами, то все же она знала силу рассудительности,
сознательности и поэтому кое-что разузнала о себе и Оттилиене
.

Так что для них было большим утешением, когда те время от времени мудро
и преднамеренно размышляли: „Как живительна, - сказала
она, - благодарность тех, кому мы помогаем преодолеть
страстные смущения со спокойствием! Давайте с радостью и
бодростью займемся тем, что мужчины оставили незавершенным
таким образом, мы готовим себе самые прекрасные перспективы для их возвращения,
поддерживая и поощряя то, что их бурлящее, нетерпеливое существо желает разрушить,
с помощью нашей умеренности“.

-Когда вы говорите об умеренности, дорогая тетушка, - перебила Оттилия, - я
не могу смириться с тем, что мне приходит в голову мужская невоздержанность,
особенно в том, что касается вина. Сколько раз меня огорчало
и пугало, когда мне приходилось замечать, что чистый ум, благоразумие,
забота о других, изящество и доброта терялись даже на несколько
часов, и часто вместо всего хорошего, что было в
если бы он мог произвести на свет и даровать достойного человека, то навлек бы на себя беду и
смуту! Как часто это может нравиться жестоким
Разрешения быть причиненным!“

Шарлотта признала ее правоту, но не стала продолжать разговор, ибо
ей было слишком хорошо, что и здесь Оттилия снова имела в
виду Эдуарда, который, хотя и не обычно, но все же чаще, чем
хотелось бы, проявлял свое удовольствие, свою разговорчивость, свою
Время от времени потягивая вино, он имел обыкновение повышать активность.

При этом высказывании Шарлотты Оттилия почувствовала себя виноватой перед мужчинами, особенно
Эдуарда, и это было для нее тем более
поразительно, что Шарлотта говорила о предстоящей женитьбе
капитана как о вполне известном и известном деле,
в результате чего все приобрело совершенно иной вид, чем она
могла себе представить по прежним заверениям Эдуарда. Благодаря всему этому
внимание Оттилии увеличивалось к каждому выражению,
подмигиванию, действию, шагу Шарлотты. Оттилия стала умной,
проницательной, подозрительной, сама того не подозревая.

Шарлотта, тем временем, проникла в индивидуальность всего своего окружения с помощью
она обладала острым взглядом и действовала в нем со своей явной ловкостью, постоянно
заставляя Оттилиен участвовать. Она без
стеснения втягивала в это свое хозяйство; да, если бы она внимательно все рассмотрела, то сочла
бы случившееся со страстью своего рода счастливым событием.
Шикарный. Потому что на предыдущих путях можно было бы легко попасть в безграничное
и, не
задумываясь достаточно рано, можно было бы разрушить прекрасное состояние изобилия благ счастья стремительной жизнью и
суетой, где это не было разрушено, но было бы разрушено.

То, что происходило в парках, их не беспокоило. скорее, она позволила
продолжать то, что должно было лечь в основу будущего образования;
но при этом это имело и свое применение. Вашему вернувшемуся супругу
еще предстоит найти достаточно приятное занятие.

В этих работах и решениях она не могла достаточно похвалить работу
архитектора. Озеро раскинулось перед
их глазами за короткое время, а недавно возникшие берега были изящно и разнообразно
засажены и расчищены. В новом доме была проделана вся черновая
работа, необходимая для его сохранения, и затем она
была завершена там, где можно было с удовольствием начать все сначала
мог. При этом она была спокойна и безмятежна; Оттилии только казалось; потому что во
всем этом она не замечала ничего, кроме симптомов, независимо от того, ожидается ли в ближайшее время Эдуард
или нет. Ничто не интересовало ее так сильно, как эти
Рассмотрение.

Поэтому ее приветствовали в приюте, куда
собирались фермерские мальчики и который был направлен на то, чтобы в парке, который стал обширным
, всегда было чисто. Эдуард уже лелеял эту мысль.
Мальчикам велели сделать что-то вроде веселого верхового убора, который они
надевали по вечерам после того, как полностью вымылись и вымылись.
были. Гардеробная находилась во дворце; надзор поручался самому сообразительному и
аккуратному мальчику; всем этим руководил архитектор,
и, прежде чем кто-либо успел убедиться в этом, все мальчики обладали определенной
сноровкой. На них можно было найти удобную выездку, и они не делали
своего дела без какого-то маневра. Поистине, когда они со своими
Когда
другие приходили с корзинами, чтобы убрать сорняки и камни, другие приносили с собой лопаты, небольшие лопаты, мотыги и похожие на вилы метлы.

за ними тянулись высокие, большие железные колеса, так что получился
симпатичный, приятный лифт, в котором архитектор отметил своеобразную
последовательность поз и действий для фриза садового
домика; Оттилия же видела в этом лишь своего рода парад,
который должен был вскоре приветствовать вернувшегося хозяина дома.

Это придало ей смелости и желания зачать его с помощью чего-то подобного.
В свое время деревенских девушек пытались приучить к шитью, вязанию, прядению и
другим женским работам. Опять же, эти достоинства
после тех приютов чистота и красота
деревни возросли. Оттилия всегда вмешивалась, но более случайно, после
Возможность и склонность. Теперь она намеревалась сделать его более полным и
правильным. Но из числа девушек ни одна не может быть
Хор составляют как бы из одного числа мальчиков. Она следовала своим добрым чувствам
и, не проявляя при этом особой ясности, не стремилась ни к чему, кроме как
привить каждой девушке привязанность к своему дому, родителям, братьям и
сестрам.

Ей это удалось со многими. Просто о маленькой живой девочке
ее всегда упрекали в том, что она не умеет и теперь
раз и навсегда не хочет ничего делать в доме. Оттилия не могла быть врагом девушки,
потому что с ней это было особенно дружелюбно. К ней он тянулся, ходил
и бегал с ней, когда она позволяла. Там он был активным, бодрым и
неутомимым. Привязанность к красивой хозяйке казалась ребенку
потребностью. Сначала Оттилия терпела компанию
ребенка; затем она сама прониклась к нему симпатией; в конце концов они
больше не расставались, и няня повсюду сопровождала свою хозяйку.

Она часто ходила по саду и радовалась
прекрасному цветению. Время ягод и вишен подходило к концу, их
Поздние дети, однако, пришлись Няне особенно по вкусу. Что касается остальных
фруктов, обещавших такой обильный урожай осенью,
садовник постоянно поминал Господа и никогда не делал этого, не желая его появления.
Оттилия так любила слушать старого доброго человека. Он понимал, что его
Крафт прекрасно справлялась и не переставала рассказывать ей об Эдуарде.

Когда Оттилия обрадовалась, что этой весной все, кто был свободен от прививок, были так
придя в себя, садовник задумчиво ответил: „Я только желаю,
чтобы добрый господин испытал от этого много радости. Если бы он был
здесь этой осенью, то увидел бы, какие восхитительные сорта остались от его хозяина
Отец здесь, стоя в старом дворцовом саду. Нынешние джентльмены-
садоводы не так надежны, как обычно были картезианцы. В
каталогах, наверное, можно найти более громкие имена. Их прививают и воспитывают
, и, наконец, если они несут страх, то не стоит беспокоиться о том,
чтобы такие деревья стояли в саду“.

Но чаще всего верный слуга спрашивал, почти так же часто, как он
Оттилиен увидел, после возвращения Господа и после назначения
того же самого. И если Оттилия не могла указать на него, то
добрый человек не без тихой грусти дал ей понять, что, по его мнению, она
ему не доверяет, и ее смущало чувство невежества,
которое ей внушали таким образом. Тем
не менее, она не могла расстаться с этими скидками и грядками. то, что они вместе частично
посеяли, все, что они посадили, стояло только в полном беспорядке; вряд
ли это требовало еще какого-либо ухода, за исключением того, что няня всегда была готова к поливу
был. С каким чувством Оттилия смотрела на появившиеся позже цветы,
блеск и изобилие которых когда-то были подарены Эдуарду
День рождения, празднование которого она иногда обещала себе отпраздновать, красуясь, ее
Должны выражать привязанность и благодарность! Однако надежда увидеть
этот праздник не всегда была такой же яркой. Сомнения и заботы
всегда волновали душу хорошей девочки.

К настоящему, откровенному матчу с Шарлоттой это
также, вероятно, не могло быть возвращено. Потому что, конечно, состояние было
обе женщины очень разные. Если бы все осталось по-прежнему, если бы
можно было вернуться к нормальной жизни, Шарлотта обрела
бы настоящее счастье, и перед ней открылись бы радостные перспективы на будущее
; Оттилия, с другой стороны, потеряла все, можно сказать, все;
ибо она впервые нашла жизнь и радость в Эдуарде, и в
нынешнем состоянии она почувствовала бесконечную пустоту, о
которой раньше почти не подозревала. Ибо сердце, ищущее, чувствует,
что что-то ему не хватает; сердце, потерявшее, чувствует, что оно
лишение. Тоска превращается в недовольство и нетерпение, и
женское начало, привыкшее к ожиданию и ожиданию, теперь хочет выйти из
своего круга, действовать, предпринимать, а также что-то
делать для своего счастья.

Оттилия не отреклась от Эдуардена. Как она могла это сделать, хотя
Шарлотта была достаточно умна, чтобы, вопреки собственному убеждению
, принять это дело как известное и, будучи решительно настроенной, предполагала, что
между ее супругом и
Оттилиеном возможны дружеские и спокойные отношения. Сколько раз, однако, она лежала ночью, когда ей казалось, что
заперлась, встала на колени перед раскрытым чемоданом и
рассматривала подарки на день рождения, из которых она еще ничего
не использовала, ничего не нарезала, ничего не изготовила. Сколько раз
с восходом солнца хорошая девочка выбегала из дома, в котором она обычно находила все
свое блаженство, на улицу, в область,
которая обычно ей не нравилась. На полу она тоже не любила
задерживаться. Она запрыгнула в баржу и поплыла на веслах до середины
озера; затем она вытащила описание путешествия, позволила
покачиваясь на движущихся волнах, читая, мечтая о незнакомце, и всегда
находя там своего друга; его сердцу она по-прежнему оставалась близкой
, а он - ее.



Восемнадцатая глава

Что тот удивительно деятельный человек, которого мы уже встречали, что
Посредник, получив известие о бедствии, разразившемся среди этих друзей
, хотя ни одна из сторон еще
не обратилась к нему за помощью, в данном случае
склонен был проявить свою дружбу, чтобы доказать свою ловкость, можно подумать. Однако ему показалось
разумным сначала немного повременить, ибо он слишком хорошо знал, что это
по его словам, образованным людям труднее прийти на помощь в случае нравственных заблуждений
, чем необразованным. Поэтому он на время оставил их
на произвол судьбы; только в последний раз он больше не мог этого выносить и
бросился искать Эдуарда, за которым уже вышел на след.

Его путь привел его к приятной долине, изящно зеленое,
поросшее деревьями луговое дно которой
вскоре прорезала, вскоре прорезала бурлящая вода вечно оживленного ручья. На пологих возвышенностях
тянулись плодородные поля и хорошо сохранившиеся фруктовые насаждения.
Деревни располагались не слишком близко друг к другу, все это носило
мирный характер, а отдельные участки, хотя и не для
рисования, все же казались превосходно приспособленными для жизни.

Хорошо сохранившийся подъезд с чистым, скромным
жилым домом, окруженный садами, наконец-то привлек его внимание. Он
подозревал, что именно здесь сейчас находится Эдуард, и не ошибся
.

Мы можем так много сказать об этом одиноком друге, что он
молча полностью отдался чувству своей страсти
, придумывая при этом какие-то планы, питая какие-то надежды. Он
не мог отрицать, что он желает видеть Оттилию здесь, что
он желает привести ее сюда, заманить и что еще он может придумать.
Не запрещал думать о разрешенном и запрещенном. Тогда
его воображение разыгралось во всех отношениях. Если он не мог владеть ею здесь
, не мог владеть ею на законных основаниях, то он хотел присвоить ей право
собственности на поместье. Здесь она должна жить тихо, самостоятельно
; она должна быть счастлива и, если его мучает самоистязание,
Воображение завело еще дальше, возможно
, быть счастливым с другим.

Так его дни протекали в вечном колебании между
надеждой и болью, между слезами и весельем, между
Решения, приготовления и отчаяние. Вид Миттлера
его не удивил. Он давно ожидал прибытия последнего, и поэтому
он был ему даже наполовину радушен. Если он считал, что его
прислала Шарлотта, то он уже приготовился ко всевозможным извинениям и
задержкам, а затем и к более решительным предложениям;
но теперь, когда он надеялся снова что-нибудь услышать от Оттилиена, ему стало не по себе.
Посредник так же дорог, как небесный посланник.

Поэтому Эдуард был огорчен и расстроен, когда услышал, что Миттлер
приехал не оттуда, а из собственного побуждения. Его сердце
заколотилось, и поначалу разговор не хотел завязываться.
Но Миттлер слишком хорошо знал, что любящий ум испытывает
острую потребность высказаться,
излить перед другом то, что происходит в нем, и поэтому позволил себе, после
некоторых уговоров, на этот раз выйти из своей роли и
сыграть доверенное лицо вместо посредника.

Когда он после этого по-дружески поблагодарил Эдуарда за его
осужденный за одинокую жизнь, последний ответил: „О, я не знал бы, как бы
мне провести время более приятно! Я всегда
занят с ней, всегда рядом с ней. У меня есть неоценимое преимущество -
я могу думать о том, где находится Оттилия, куда она идет, где она
стоит, где отдыхает. Я вижу, как вы передо мной делаете и действуете, как
обычно, творите и делаете, правда, всегда то, что мне больше
всего льстит. Но это не остается в стороне; потому что как я могу быть счастлив вдали
от нее! Теперь мое воображение прорабатывает то, что Оттилия
должен подойти ко мне. Я пишу милые, доверительные письма от
ее имени, адресованные мне, отвечаю ей и складываю листы
вместе. Я пообещал не предпринимать никаких действий против них, и
я намерен это выполнить. Но что связывает ее, что она не
поворачивается ко мне? Неужели Шарлотта имела жестокость
требовать от нее обещаний и клятв, что она не будет писать мне, не будет сообщать
о себе? Это естественно, это вероятно, и все же
я нахожу это возмутительным, невыносимым. Если она любит меня так, как я.
вера, как я понимаю, почему она не решается, почему
не смеет сбежать и броситься в мои объятия? Она должна,
я иногда думаю, что могла бы. Если в вестибюле что-то идет
не так, я смотрю на дверь. Я хочу, чтобы она вошла! Я думаю
, я надеюсь. Увы! А поскольку возможное невозможно, я полагаю,
что невозможное должно стать возможным. Ночью, когда я просыпаюсь, лампа
отбрасывает неуверенный свет на спальню, ее
облик, ее дух, какое-то представление о ней, должно быть, проплывают мимо, приближаются.,
хватай меня, только на мгновение, чтобы у меня была какая-то страховка
, она думает, что она моя, что она моя.

У меня все еще остается одна радость. Поскольку я был с ней близок, я
никогда не мечтал о ней; но теперь, вдали, мы вместе во сне, и
, что довольно странно, с тех пор, как я познакомился с другими милыми людьми здесь, по
соседству, только теперь ее образ предстает передо мной во
сне, как будто она хотела сказать мне: "Только взгляни и вперед! В конце концов, ты
не можешь найти ничего прекраснее и милее меня". И
вот как ее образ смешивается с каждым моим сном. Все, с чем я сталкиваюсь с ней,,
проталкиваются друг через друга - и друг на друга. Вскоре мы подпишем
контракт; вот ее рука и моя, ее имя и мое;
оба стирают друг друга, оба пожирают друг друга. Тоже не без
Боль - это те приятные фантазии воображения. Иногда она делает
что-то, что оскорбляет мою чистую идею о ней, и только тогда
я чувствую, как сильно я ее люблю,
пугаясь всех описаний. Иногда она совершенно против своего вида дразнит и мучает
меня; но тотчас же меняется ее образ, ее красивая, округлая,
небесный лик удлиняется: это другой. Но все
же я измучен, неудовлетворен и разбит.

Не улыбайтесь, дорогой Посредник, и не улыбайтесь тоже! О
, я не стыжусь этой привязанности, этой, если хотите, глупой,
безумной склонности. Нет, я никогда не любил раньше; только сейчас я
узнаю, что это значит. До сих пор все в моей жизни
было просто прелюдией, просто времяпрепровождением, просто тратой времени, пока я
не встретил ее, пока я не полюбил ее и не полюбил полностью и по-настоящему. Один
не смотрел мне прямо в лицо, но все же, наверное, в спину.
Упрекали: я ошибаюсь, я просто отстаю в большинстве вещей.
Может быть; но я еще не нашел того, в чем
мог бы проявить себя как мастер. Я хочу увидеть того, кто превосходит меня в таланте любить
.

Правда, это нытье, боль, слезы; но
я нахожу это настолько естественным для себя, настолько свойственным, что, наверное, мне будет трудно когда-либо
отказаться от этого снова“.

Благодаря этим живым, сердечным высказываниям Эдуард, вероятно
, почувствовал облегчение; но также внезапно перед его глазами отчетливо предстала каждая черта его
странного состояния, что он, от
подавленный болезненным сопротивлением, он разразился слезами, которые
текли тем обильнее, чем больше его сердце смягчалось сообщением.

Посредник, который тем менее мог отрицать свою быструю натуру, свой неумолимый ум
, чем больше он переживал этот мучительный
Видя вспышку страсти Эдуарда, далекого от цели своего путешествия
, он искренне и грубо выразил свое одобрение.
Эдуарду, — говорилось в нем, — следует успокоиться, следует подумать о том, чем он
обязан своему мужскому достоинству, не следует забывать, что для
высшей чести достаточно быть стойким в беде, переносить боль с
невозмутимостью и порядочностью, чтобы быть высоко оцененным, почитаемым и
образцом для подражания.

Взволнованный, охваченный самыми смущающими чувствами, каким был Эдуард
, эти слова, должно быть, показались ему пустыми и ничтожными. „У счастливого,
уютного есть хорошие речи, - продолжал Эдуард, - но ему было бы стыдно
, если бы он увидел, насколько невыносимым он становится для страдальца.
Должно быть бесконечное терпение, бесконечная боль
- это то, чего не хочет признавать жесткий комфорт. Есть случаи, да, есть их!
Где всякое утешение подло, а отчаяние - обязанность.
Однако благородный грек, который также умеет изображать героев, ни в коем
случае не пренебрегает тем, что заставляет своих соплеменников плакать от мучительной тоски. Даже в
пословице он говорит: ‘Слезливые люди - это хорошо’. Оставь меня
, кто сух сердцем, сух глазами! Я проклинаю
счастливчиков, которым несчастный предназначен только для зрелища. Он
должен вести себя еще более благородно в самых жестоких условиях физического и психического
стресса, чтобы заслужить ее аплодисменты, и, чтобы она могла дать ему
уходя, все еще аплодируйте, как гладиатор, соблюдающий приличия, погибает на
ваших глазах. Дорогой Посредник, я благодарю вас за ваш визит;
но они вызывали у меня большую любовь, когда осматривали сад,
окрестности. Мы снова вместе. Я стремлюсь стать более собранным и
похожим на них“.

Миттлер предпочитал отвлекать, а не прерывать разговор, который он
так легко не мог завязать снова. Эдуарден тоже был вполне
согласен продолжить разговор, который в любом случае
стремился к своей цели.

„Конечно, - сказал Эдуард, - размышления взад и вперед, разговоры взад и
вперед ни к чему не приводят; но под этим разговором я только
осознал себя, только почувствовал решимость в том, на что я
должен решиться, на что я решаюсь. Я вижу
перед собой свою настоящую, свою будущую жизнь; мне остается выбирать только между страданиями и
удовольствиями. Добейся, шафер, развода,
который так необходим, который уже произошел; создай мне Шарлотту
Согласие! Я не хочу вдаваться в подробности, почему я считаю, что
их нужно будет обрести. Иди, дорогой человек, успокойте
нас всех, сделайте нас счастливыми!“

Миттлер заколебался. Эдуард продолжил: „Моя судьба
и судьба Оттилиена неразделимы, и мы не погибнем. Посмотрите на это
стекло! Наши именные ходы вписаны в это. Радостный возглас
подбросил его в воздух; никто больше не должен был пить из него, на
каменистой почве он должен был разбиться; но его поймали.
Я снова принял его за дорогую цену и теперь ежедневно
пью из него, чтобы ежедневно убеждать себя, что все обстоятельства
неразрушимы те, кого решила судьба“.

„О горе мне, - воскликнул Миттлер, - что мне не хватает терпения с моими друзьями
! Теперь я даже сталкиваюсь с суевериями, которые остаются для меня ненавистными как самое
вредное, что может вселиться в людей. Мы
играем с предсказаниями и мечтами и тем самым делаем
повседневную жизнь значимой. Но теперь, когда сама жизнь становится значимой
, когда все вокруг нас движется и бурлит, тогда гроза
от этих призраков становится только страшнее“.

„Пусть в этой неопределенности жизни, - воскликнул Эдуард, „ между
эта надежда и трепет для нуждающегося сердца - всего лишь своего рода
путеводная звезда, к которой оно стремится, хотя и не
может следовать ей“.

„Мне, наверное, было бы приятно, - вставил Миттлер, - если бы при этом можно было надеяться только на
некоторые последствия, но я всегда находил:
никто не обращает внимания на предупреждающие симптомы, только на льстивых и
обещающих обращено внимание, и вера
в них жива сама по себе“.

Поскольку теперь Миттлер видел, что его ведут даже в темные области, где
он чувствовал себя все более и более неуютно, чем дольше он в них задерживался, т.
он несколько охотнее отнесся к настоятельному желанию Эдуарда, который велел ему отправиться
к Шарлотте. В конце концов, что еще он хотел противопоставить Эдуарду в
тот момент? Выиграть время,
изучить, как обстоят дела с женщинами, - вот что ему оставалось делать, даже в соответствии
с его собственными убеждениями.

Он бросился к Шарлотте, которую нашел, как обычно, собранной и безмятежной. ей
нравилось рассказывать ему обо всем, что произошло; потому что из
речей Эдуарда он мог только уменьшить эффект. Он осторожно подошел со своей стороны
, но не смог взять себя в руки, слово
Даже просто мимоходом говоря о разводе. Каково же было его удивление,
изумление и, судя по его настроению, радость, когда
Шарлотта, после стольких неприятных минут, наконец сказала ему: „Я
должна верить, я должна надеяться, что все вернется на круги своя, что Эдуард
снова приблизится. Кроме того, как может быть иначе, учитывая, что они
возлагают на меня большие надежды“.

„Я правильно вас понимаю?“ - подумал Миттлер.

„Совершенно верно“, - передразнила Шарлотта.

„Тысячу раз да будет благословенна для меня эта новость!“ - воскликнул он, хлопая в ладоши
. „Я знаю силу этого аргумента на
мужской склад ума. Сколько браков я видел, как это ускоряло,
укрепляло, восстанавливало их! Такая
добрая надежда, которая поистине является лучшей надеждой, которую мы
можем иметь, стоит тысячи слов. Тем не менее, - продолжил он, - что касается меня, то у меня были бы все
Причина быть раздражительной. В этом случае, я полагаю, я вижу,
что моему самолюбию это не льстит. С вами, ребята, моя деятельность
не может заслуживать благодарности. Я чувствую себя как тот врач, мой друг,
которому достаются все лекарства, которые он делал для бедных ради Бога, но который
редко кто мог вылечить богача, который хотел бы хорошо заплатить за это.
К счастью, здесь все помогает само собой, так как мои
усилия, мои уговоры остались бы бесплодными“.

Теперь Шарлотта потребовала, чтобы он передал сообщение Эдуардену
, забрал у нее письмо и посмотрел, что нужно сделать, что
нужно сделать. Он не хотел вдаваться в подробности. „Все уже
сделано“, - воскликнул он. „Пишите! Каждый посланник так же хорош, как и я.
Я должен направить свои шаги туда, где я более необходим. Я возвращаюсь
только для того, чтобы пожелать удачи; я прихожу на крещение“.

На этот раз, как и много раз, Шарлотта была недовольна посредниками.
Его стремительный характер принес много хорошего, но его поспешность
была причиной многих неудач. Никто не зависел больше от
мгновенных предвзятых мнений, чем он.

Посланник Шарлотты прибыл к Эдуарду, который встретил его с полуулыбкой.
В письме можно было с таким же успехом сказать "нет", как и "да". Он
долго не решался вскрыть его, и каково же было его изумление, когда он
прочитал листок, окаменев на следующем месте, чем все закончилось:

„Вспомни те ночные часы, когда ты видел свою супругу
ты посетил ее как любовника
, привлек ее к себе неотразимо, заключил в объятия как любовницу, как невесту.
В этой странной случайности давайте
поклоняться небесному устроению, которое создало новую связь между нашими обстоятельствами в
тот момент, когда счастье нашей жизни находится под угрозой распада и
исчезновения “.

То, что происходило в душе Эдуарда с того момента, было бы трудно
описать. В такой давке в последний раз наступают старые
Привычек, старых наклонностей, чтобы убить время и
заполнение жизненного пространства. Охота и война - одно из таких
средств, всегда готовых для дворянина. Эдуард жаждал внешней
опасности, чтобы сохранить внутреннее равновесие. Он
жаждал гибели, потому что существование грозило стать для него невыносимым;
да, для него было утешением думать, что его больше не будет, и
именно благодаря этому он сможет сделать счастливыми своих близких, своих друзей.
Никто не препятствовал его воле, поскольку он
скрывал свое решение. Со всеми формальностями он продолжил свое
Завещание; для него было приятным ощущением,
что он может завещать имение Оттилиен. О Шарлотте, о Нерожденном, о
капитане, о его слугах позаботились. Вновь разразившаяся
война благоприятствовала его начинаниям. Военная половина в юности доставила ему
много хлопот; из-за этого он оставил службу
. Теперь для него это было восхитительное ощущение, с
полководца, о котором он мог сказать себе: под его
Лидерство - это смерть вероятная и победа несомненная.

Оттилия после того, как ее секрет Шарлотты тоже стал известен,
пораженный, как и Эдуард, и многие другие, пришел в себя. Ей
больше нечего было сказать. Надеяться она не могла, а желать
- не могла. Однако заглянуть внутрь ее позволяет нам ее дневник, из
которого мы помним кое-что сообщить.



Вторая часть



Первая глава


В обычной жизни мы часто сталкиваемся с тем, чем мы привыкли хвастаться в эпопее как
уловкой поэта, а именно: когда главные
герои удаляются, прячутся, предаются бездействию,
то сразу же появляется второй, третий, до сих пор едва заметный персонаж.
Он заполняет пространство и, выражая всю свою деятельность, в равной
степени кажется нам достойным внимания, участия, даже похвалы и награды
.

Таким образом, сразу после удаления капитана и Эдуарда
с каждым днем все более заметным становился тот архитектор, от которого зависело устройство и
выполнение многих дел, при этом он проявлял точность,
смекалку и активность, в то же время всячески
помогая дамам и умея в тихие, утомительные часы развлекать их.
Даже его внешний вид был таким, что это было верно.привил пойму и
привил уклон. Юноша в полном смысле этого слова,
хорошо сложенный, стройный, скорее немного слишком высокий, скромный без робости, доверчивый
без напористости. Он с радостью взял на себя все заботы и хлопоты,
и, поскольку он рассчитывал с большой легкостью, вскоре ему стало ясно, что все это
Домашнее хозяйство не было секретом, и его
благоприятное влияние распространялось повсюду. Обычно его принимали незнакомцы, и
он знал, что должен либо отказаться от неожиданного визита
, либо, по крайней мере, подготовить женщин к тому, чтобы им никто не мешал.
От этого возникало неудобство.

Среди прочего, однажды ему многое дал молодой ученый-юрист
, который, посланный соседним дворянином, поднял вопрос
, который, хотя и не имел особого значения,
тем не менее глубоко тронул Шарлотту. Мы должны отметить этот инцидент,
потому что он послужил толчком для различных вещей, которые в противном случае, возможно
, давно бы утихли.

Мы помним то изменение, которое Шарлотта внесла в церковный
двор. Все памятники были сняты со своих мест
продвинулись и заняли место у стены, на цоколе церкви
. Остальная часть комнаты была выровнена. За исключением широкой дорожки, ведущей
к церкви и мимо нее к потусторонним воротам,
все остальное было засеяно различными видами клевера, который
зеленел и цвел самым красивым образом. В соответствии с определенным порядком, от
Ближе к концу заказываются новые могилы, но место всегда можно снова
сравнить и также засеять. Никто не мог отрицать, что
во время воскресного и праздничного посещения церкви в этом заведении царила безмятежная и
достойный вид был предоставлен. Даже престарелый и придерживающийся старых привычек
священник, который сначала был не
слишком доволен обстановкой, теперь испытал радость, увидев
под старыми липами того же Филимона, отдыхающего со своим бауцисом перед
задней дверью, вместо неровных могил
перед ним лежал красивый пестрый ковер, который, более того, его семья должна была принести пользу
приходу, позволив Шарлотте гарантировать приходу использование этого участка
.

Несмотря на это, некоторые прихожане уже имели раньше
одобряется то, что было снято обозначение места, где
покоились их предки, и тем самым память о них как бы стерта; ибо
хорошо сохранившиеся памятники, хотя и указывают на то, кто был похоронен,
не указывают, где он был похоронен, а на то, где это на самом деле имеет значение, как
утверждали многие.

Именно такого настроения придерживалась соседняя семья, которая предоставила себе и
своим родственникам комнату на этом общем месте отдыха несколько лет назад.
Он потратил годы на подготовку и выделил для этого церкви небольшой фонд
. Теперь молодой ученый-юрист был отправлен в фонд, чтобы
отозвать и указать, что вы не будете продолжать платить, потому
что условие, при котором это было сделано до сих пор, было отменено в одностороннем
порядке и на все возражения и возражения не было обращено никакого внимания.
Шарлотта, виновница этого изменения, хотела
поговорить с самим молодым человеком, который, хотя и живо, но не слишком
громко, изложил свои и принципиальные причины и дал обществу повод
задуматься.

„Вы видите, - сказал он после краткого вступления, в котором он
знал, как оправдать свою настойчивость, - вы видите, что малейшему
как Всевышнему подобает указывать место, в котором
хранятся Его вещи. Беднейшему сельскому жителю, хоронящему ребенка, было
бы своего рода утешением поставить на могилу слабый деревянный крест
, украсить его венком, по крайней мере, чтобы сохранить память о нем до тех
пор, пока длится боль, хотя бы такая
Признаки, такие как само горе, стираются временем.
Состоятельные люди превращают эти кресты в железные, крепят и защищают
их разными способами, и вот уже срок службы составляет несколько лет.
Но поскольку они тоже в конечном итоге тонут и становятся невзрачными, у
состоятельных людей нет ничего более важного, чем поднять камень, который
обещает прослужить несколько поколений
и может быть восстановлен и обновлен потомками. Но не этот камень привлекает нас
, а тот, что находится под ним, тот, что находится рядом с землей
Доверенный. Речь идет не столько о памяти, сколько о самом человеке
, не о воспоминании, а о настоящем.
Любимый уединенный я гораздо чаще и ближе обнимаю в могильном кургане,
как в памятнике, потому что этого на самом деле мало само по себе; но вокруг
него, как вокруг памятного камня, должны собираться супруги, родственники,
друзья даже после их ухода, и живущий
должен сохранить за собой право отвергать и удалять посторонних и недоброжелателей даже со стороны
своей возлюбленной, покоящейся в покое.

Поэтому я считаю, что мой принципал совершенно прав,
забирая фонд обратно; и это все еще достаточно дешево, потому
что члены семьи травмированы таким образом, что никакой замены нет
есть над чем подумать. Они должны избавиться от мучительно сладкого чувства принесения в жертву своих
возлюбленных, от утешительной надежды на то, что когда
-нибудь они будут покоиться рядом с ними“.

„Дело не в том, - вставила Шарлотта, - что из-за
этого следует беспокоиться о судебном разбирательстве. Я
так мало сожалею о своем учреждении, что с радостью готов возместить Церкви то, чего она
лишилась. Только я должен вам чистосердечно признаться: ваши
Аргументы меня не убедили. Чистое чувство конечного
всеобщего равенства, по крайней мере, после смерти, кажется мне
более обнадеживающим, чем это упрямое, жесткое продолжение наших
Личности, привязанности и жизненные отношения.—И что
вы на это скажете?“ - задала она свой вопрос архитектору.

„Я не хочу, - возразил тот,
- ни спорить, ни придавать значение такому вопросу. Оставь мне то, что принадлежит моему искусству, моему
Самый близкий способ мышления - высказываться скромно. С тех пор
, как мы перестали быть такими счастливыми, прижимая к груди остатки любимого предмета
в погребальном погребении, поскольку мы не были ни богатыми, ни безмятежными.
их в целости и сохранности в больших, хорошо отделанных саркофагах
, да, поскольку мы даже не можем найти больше места для себя и своих близких в церквях
, а вышли на улицу,
у нас есть все основания для того, чтобы продолжить путь, который вы, моя милостивая госпожа,
начали. дешево. Когда члены общины
выстраиваются в ряд рядом друг с другом, они опираются на свои и под
своими; и если земля когда-нибудь поглотит нас, я
не нахожу ничего более естественного и чистого, чем оставлять случайно
образовавшиеся, постепенно сходящиеся холмы нетронутыми.
сравните, и таким образом, одеяло, которое все носят, станет
легче для всех“.

„И без какого-либо признака памяти, без чего-либо,
что могло бы противостоять воспоминаниям, должно ли все это пройти таким образом?“ смещенный
Оттилия.

„Ни в коем случае!“ продолжил архитектор; „не от сувенира, просто от
Вы должны избавиться от разрыва. Зодчий, скульптор
в высшей степени заинтересованы в том, чтобы человек ожидал от вас, от вашего искусства, от
вашей руки продолжительности своего существования; и поэтому я желаю
хорошо продуманных, хорошо выполненных памятников, а не отдельных и случайных
посеяны, но помещены в место, где они
могут обещать друг другу долговечность. Поскольку даже благочестивые и высокие люди полагаются на прерогативу
Отказываясь лично покоиться в церквях, по
крайней мере, там или в красивых залах вокруг мест
захоронений устанавливают памятные знаки, памятные надписи. Есть тысяча форм, которые
им предписывают, тысяча видов украшений, которыми их можно украсить
“.

„Если художники так богаты, “ вставила Шарлотта, „ то все же скажите
мне: как вы можете никогда не выходить из формы мелкого
Узнать об обелисках, разбитой колонне и кувшине для пепла?
Вместо тысячи изобретений, которыми они хвастаются, я видел
только тысячу повторений за раз“.

„Возможно, это так и у нас, - возразил ей архитектор, „ но не
везде. И вообще, нравится с изобретательностью и шикарностью
Применение быть чем-то особенным. Особенно в этом случае
есть некоторые трудности с тем, чтобы поднять настроение серьезному предмету и
не впасть в неприятное из-за неприятного. Что касается эскизов
всевозможных памятников, я собрал их множество и
показывайте их время от времени; но всегда самым красивым памятником
человека остается его собственное изображение. Это более чем что-либо другое
дает представление о том, чем оно было; это лучший текст на многих или
нескольких нотах, но он также должен был быть написан в расцвете сил
, чего обычно не делают. Никто не думает о сохранении живых
форм, и если это происходит, то это происходит
неадекватным образом. Там еще отливают мертвую свинью и
ставят такую маску на блок, и это называется
бюст. Как редко художник способен полностью их
возродить!“

„Они, возможно, сами того не подозревая, уд желая“, - перевел
Шарлотта, „этот разговор был полностью направлен в мою пользу. В конце концов, образ
человека, возможно, независим; везде, где он стоит, он стоит сам
по себе, и мы не будем требовать от него, чтобы он обозначал
фактическое место захоронения. Но должен ли я дать вам причудливую
Признаться в чувстве? Даже к изображениям я испытываю своего рода
отвращение; потому что они всегда кажутся мне молчаливым упреком;
они намекают на что-то далекое, уединенное и напоминают мне, как
трудно, по его словам, правильно чтить настоящее. Вспомни, скольких
людей ты видел, знал, и признайся себе, как мало мы были им нужны,
как мало они были нам, как это будет выглядеть с нашей стороны! Мы встречаем
умного, не общаясь с ним, ученого, не
учась у него, странствующего, не обучая нас,
любящего, не показывая ему ничего приятного.

И, к сожалению, это происходит не только с временными.
Общества и семьи, таким образом, ведут себя против своих самых близких
членов, города - против своих самых достойных граждан, народы - против своих
самые знатные князья, народы против своих самых знатных людей.

Я слышал вопросы о том, почему о мертвых так беззастенчиво говорят добро, а о
живых всегда говорят с некоторой осторожностью. На это был дан ответ:
потому что нам нечего бояться тех, и они все еще
могут где-то встать у нас на пути. Вот насколько нечиста забота о
памяти других людей; обычно это просто самообман, если
, с другой стороны, святой серьезно относится к тому, чтобы всегда сохранять свои отношения
с оставшимися в живых живыми и деятельными “.



Вторая глава

Взволнованные происшествием и завязавшимися разговорами,
на другой день после похорон приступили к
украшению и украшению места, которое архитектор сделал несколько удачных предложений
. Его забота должна была распространяться только на церковь,
на здание, которое с самого начала
привлекло его внимание.

Эта церковь простояла несколько веков, построенная в соответствии с немецким стилем и
искусством в хороших пропорциях и украшенная удачным образом.
Вполне можно было предположить, что строитель соседнего
Клостерс с проницательностью и склонностью проявил себя и в этом небольшом здании
, и оно по-прежнему производило впечатление серьезного и приятного на
зрителя, хотя новое внутреннее убранство протестантского
богослужения лишило его некоторой части его спокойствия и величия.

Архитектору не составило труда добиться от Шарлотты умеренного
Он намеревался сделать внешний вид и интерьер в
древнем смысле и
привести их в соответствие с существующим полем Воскресения. У него был
даже с большим мастерством рук и некоторыми рабочими, все еще
занятыми на строительстве домов, люди хотели бы оставаться на месте до тех пор, пока и
это благочестивое дело не будет завершено.

Теперь нужно было осмотреть само здание со всей обстановкой
и пристройками, и там, к величайшему изумлению
и удовольствию архитектора, обнаружилась малозаметная небольшая боковая часовня
еще более высоких и легких размеров, с еще более приятными и
прилежными видами отделки. В то же время она содержала некоторые резные и
раскрашенные остатки того более древнего богослужения, которое было украшено различными изображениями.
и знал устройство для обозначения различных праздников и праздновал каждый по-
своему.

Архитектор не мог воздержаться от того, чтобы немедленно перестроить часовню в своем
Планируйте переехать и особенно восстановите это узкое пространство как памятник
прошлым временам и их вкусам. Он уже
думал о пустых пространствах, украшенных в соответствии с его склонностями, и
был рад проявить при этом свой живописный талант; только
на время он сделал из этого секрет для своих соседей по дому.

Прежде всего, он, как и обещал, показал женщинам
различные копии и рисунки древних погребальных памятников,
сосудов и других предметов, относящихся к ним, и когда в разговоре зашла речь
о простых курганах, о которых говорили северные народы,
он принес на обозрение свою коллекцию различного оружия и орудий труда
, найденных в них. У него все было очень чисто и
удобно разложено по ящикам и отделениям на обшитых
тканью досках, так что эти старые, серьезные вещи приобрели какой-то изящный вид благодаря его
обращению с ними, и на них с удовольствием можно было смотреть, как
посмотрел на коробки модного магазина. И так как однажды он был на
показе, поскольку уединение требовало развлечения, то
каждый вечер он выходил с частью своих сокровищ. В основном они были
немецкого происхождения: брактеаты, толстые монеты, печати и
все остальное, что могло к ним присоединиться. Все это настраивало
воображение против более древних времен, и, поскольку в последнее время он увлекся
началами гравюры, гравюры на дереве и древнейшей меди, его
Развлечения украшали и церковь ежедневно, в соответствии с этим смыслом.
Когда цвет и другие украшения как бы вырастали навстречу прошлому
, приходилось почти задаваться вопросом, действительно ли вы
живете в новое время, не является ли это мечтой о том, что вы
теперь придерживаетесь совершенно других обычаев, привычек, образа жизни и
убеждений.

Подготовленный таким образом, большой портфель, который он
принес последним, оказал наилучшее влияние. Хотя на нем в основном были изображены только
контурные фигуры, но, поскольку они были нанесены на сами
изображения, они полностью утратили свой древний характер
и этот, каким привлекательным нашли его
смотрящие! Из всех форм проглядывало только самое чистое
существование; ко всем нужно было обращаться, где не за благородством, а за добром.
Безмятежная собранность, добровольное признание достопочтенного над нами,
тихая преданность любви и ожиданию были выражены на всех лицах, во
всех жестах. Лысый старик,
пышноусый юноша, жизнерадостный юноша, серьезный мужчина,
прославленный святой, парящий ангел - все они казались блаженными в
невинном довольстве, в благочестивом ожидании. Самое подлое, что
в этом акте была какая-то небесная жизнь, и
акт поклонения казался вполне подходящим для любой природы.

На такой регион, наверное, большинство смотрит как на
исчезнувший золотой век, на потерянный рай.
Только, может быть, Оттилия была в состоянии почувствовать себя ниже
своих сверстников.

Кто бы мог устоять перед тем, когда архитектор, следуя
примеру этих архетипов, запретил себе расписывать пространства между остроконечными
арками часовни, тем самым решительно поместив его память в одном месте.
ручки, где ему было так хорошо. Он высказался по этому поводу с
некоторой грустью, потому что, судя по положению дел, он, вероятно, понимал,
что его пребывание в таком совершенном обществе не всегда
может продолжаться, и, возможно, вскоре его придется прервать.

Кстати, хотя эти дни и не были богаты событиями, они были
полны поводов для серьезных развлечений. Поэтому мы пользуемся
возможностью поделиться некоторыми сведениями из того, что Оттилия отметила по этому поводу в своих тетрадях
, к чему мы не
находим более изящного перехода, чем через притчу, которая вспоминается нам, когда мы смотрим на ее
очаровательных листьев.

Мы слышим о специальном учреждении в английском флоте.
Все канаты королевского флота, от самых сильных до самых
слабых, сплетены таким образом, что через
все проходит красная нить, которую невозможно размотать, не
распустив все, и благодаря которой даже самые маленькие кусочки известны тем, что они
принадлежат короне.

Точно так же через дневник Оттилиена проходит нить привязанности и
привязанности, которая связывает все воедино и обозначает целое. Тем самым
становятся ли эти замечания, размышления, отрывочные смысловые высказывания и
все остальное, что может произойти, особенно характерными для пишущего и имеющими для
него значение. Даже каждый отдельный отрывок, выбранный и
переданный нами, свидетельствует об этом самым решительным образом.

Из дневников Оттилиена

Отдыхать рядом с теми, кого ты когда-то любил, - самое приятное
Представление о том, что может возникнуть у человека, когда он однажды
задумается о жизни. Быть собранным с теми, кто находится рядом, - это такое
искреннее выражение.

Есть множество памятников и отличительных знаков, которые заставили нас отдалиться и
Приблизьте уединенных. Ни один из них не имеет значения для изображения.
Разговор с любимым человеком Образ, даже если он не похож,
имеет что-то прекрасное, как иногда есть что-то прекрасное в том, чтобы общаться с
Друзья ссорятся. Вы приятно чувствуете, что вас двое
, и все же вы не можете быть врозь.

Иногда вы разговариваете с настоящим человеком, а не с
картинкой. Ему не нужно говорить, не нужно смотреть на нас,
не нужно общаться с нами; мы видим его, мы чувствуем наше
Отношения с ним, да даже наши отношения с ним могут вырасти,
если он ничего не делает по этому поводу, если он ничего не чувствует по этому поводу, то
он просто ведет себя с нами как с картинкой.

Вы никогда не будете удовлетворены портретом людей, которых вы
знаете. Вот почему я всегда жалел портретистов. Вы
так редко требуете от людей невозможного, а от них, в частности, вы требуете
. Они предназначены для того, чтобы у каждого были свои отношения с людьми, их
привнести в свой образ склонность и неприязнь; они должны
изображать не только то, как они относятся к человеку, но и то, как все относятся к нему
достоинство. Я не удивляюсь, когда такие артисты постепенно
становятся замкнутыми, равнодушными и упрямыми. Из этого могло бы
получиться все, что угодно, только бы не пришлось лишать именно этого
изображения стольких дорогих и дорогих людей.

Возможно, это правда, что коллекция оружия и древних
орудий труда архитектора, которые, помимо тела, были покрыты высокими насыпями земли и
кусками камня, свидетельствует нам о том, насколько бесполезны были меры предосторожности
человека в отношении сохранения его личности после смерти. И
вот какие мы противоречивые! Архитектор признается, что даже такие
Раскопав курганы предков, и все же продолжает
заниматься памятниками для потомков.

Но почему к этому нужно относиться так строго? В конце концов, все, что мы делаем,
делается для вечности? Разве мы не одеваемся утром, чтобы
снова раздеться вечером? Разве мы не уезжаем, чтобы вернуться? И почему
бы нам не пожелать покоиться рядом с нашими, и если бы это было
даже на столетие?

Если учесть множество затонувших, переданных прихожанами,
Надгробия, которые можно увидеть над их надгробиями, даже в церквях, которые рухнули
, так что загробная жизнь всегда может казаться
вам второй жизнью, в которую вы входите в образе, в заголовке
и пребываете в ней дольше, чем в реальной жизни. живая
жизнь. Но и этот образ, это второе бытие рано
или поздно исчезает. Как и в отношении людей, так и в отношении памятников
время не может отнять у них это право.



Третья глава

Это такое приятное ощущение - быть вовлеченным во что-то,
что можно сделать только наполовину, так это то, что никто не должен ругать дилетанта,
когда он занимается искусством, которому он никогда не научится, и не
должен упрекать художника, когда он хочет выйти за пределы своего искусства в
соседней области.

С таким дешевым настроем мы рассматриваем
попытки архитектора раскрасить часовню. Краски были приготовлены,
размеры сняты, картон нарисован; он отказался от всех претензий на изобретение
; он придерживался своих очертаний: просто умело распределяя сидящие
и парящие фигуры, используя пространство, чтобы
одеваться со вкусом было его заботой.

Строительные леса стояли, работа продвигалась вперед, и, поскольку уже было достигнуто кое-что из того, что
бросалось в глаза, он не мог не признать, что
Шарлотта с Оттилиеном навещали его. Яркие ангельские лица,
яркие одежды на фоне голубого неба радовали глаз тем,
что их тихая набожная натура вызывала в душе желание собраться и производила
очень нежный эффект.

Женщины поднялись к нему на эшафот, и Оттилия
едва заметила, как размеренно легко и удобно все это происходило, когда в
когда ей
показалось, что она усвоила уроки, полученные на ранних уроках, она взяла краски и кисти и, следуя полученным указаниям
, надела богатую складками одежду с такой же чистотой, как и ловкостью
.

Шарлотта, которой нравилось видеть, что Оттилия чем-то
занята и рассеяна, позволила этим двоим уйти и ушла, чтобы
собраться с мыслями, чтобы разобраться в своих размышлениях и заботах,
которыми она не могла никому поделиться.

Когда обычные люди, из-за подлого смущения дня, чтобы
возбужденным поведением, вызывающим у нас отвращение к
жалкой улыбке, мы, напротив, с благоговением
относимся к уму, в котором посеяны семена великой судьбы
, которая должна дождаться развития этого зачатия
и не должна ускорять ни добро, ни зло, ни счастливое, ни несчастливое, что
должно из него проистекать и может.

Эдуард через посланника Шарлотты, которого она послала к нему в его уединение
, проявлял доброту и участие, но, тем не менее, был более собранным и серьезным
как доверчивый и любящий, ответил. Вскоре после этого Эдуард
исчез, и его супруга не могла получить о нем никаких известий
, пока, наконец, не нашла его имя в газетах
, где он был назван с отличием среди тех, кто отличился в крупном
военном деле.
Теперь она знала, какой путь он избрал, она узнала, что он
избежал больших опасностей; только она сразу убедила себя, что он
будет искать более серьезных, и она могла только со всей очевидностью
предположить, что он вряд ли пойдет по самому дальнему пути во всех смыслах
быть сдержанным. Она всегда мысленно переносила эти заботы только
на себя и могла излагать их время от времени, как ей хотелось,
но ни при одном взгляде на них она не могла найти успокоения.

Между тем Оттилия, ни о чем не подозревавшая, питала к этой работе
величайшую склонность и даже без труда получила от Шарлотты разрешение
регулярно заниматься ею. Теперь все шло быстро
, и вскоре лазурное небо наполнилось достойными
обитателями. благодаря настойчивым упражнениям Оттилия и
архитектор получили больше свободы в последних картинах; они стали зрячими
лучше. Даже лица, которые были оставлены на усмотрение архитектора для рисования
, постепенно проявляли особую особенность;
все они начали походить на Оттилий. Близость этого прекрасного
ребенка, вероятно, должна была произвести такое яркое впечатление на душу молодого человека, который еще не имел ни
естественной, ни художественной физиономии
, что мало-помалу на пути от глаза
к руке у него ничего не терялось, даже то, что в последнее время они оба
работали в совершенно одинаковом тоне. Достаточно, одно из последних лиц полностью сияло, так что
казалось, что сама Оттилия смотрит вниз с небесных высот
.

над сводом все было готово; стены планировалось оставить
простыми и покрыть только более светлым коричневатым цветом
; тонкие колонны и искусственные скульптурные
украшения должны были отличаться более темным оттенком. Но как в таких
Все всегда ведет одно к другому, так что еще
не было решено, какие цветы и фруктовые
деревья должны как бы соединять небо и землю. Здесь теперь Оттилия была полностью в своем поле зрения. Эта
Сады давали самые красивые узоры, и, хотя венки были очень
богато украшены, они появились раньше, чем предполагалось
.

Но все равно все выглядело пустынным и сырым. Строительные леса были перепутаны
, доски перекинуты друг на друга, неровный пол
был еще больше испорчен из-за множества пролитых красок.
Архитектор теперь попросил, чтобы женские комнаты предоставили ему восемь дней
, и до тех пор он не хотел входить в часовню. Наконец
, в один прекрасный вечер он попросил ее сесть с обеих сторон.
распоряжаться; но он пожелал, чтобы ему не разрешили сопровождать ее, и
сразу же порекомендовал себя.

„Что бы он ни думал о том, чтобы преподнести нам сюрприз“, - сказал
Шарлотта, когда он ушел, сказала: „В конце концов, у меня сейчас нет
желания спускаться. Я думаю, ты сам возьмешь это на себя и сообщишь мне
. Воистину, он сотворил что-то приятное. Я буду
наслаждаться этим сначала в вашем описании, а затем с удовольствием наяву
“.

Оттилия, хорошо знавшая, что в некоторых пьесах Шарлотта
остерегалась, избегала всяких душевных движений и особенно не удивлялась
желая этого, он тотчас же отправился в путь один и
невольно оглянулся в поисках архитектора, но тот нигде не появлялся и
, возможно, прятался. Она вошла в церковь, которую нашла открытой
. Это было закончено, очищено и освящено еще раньше. Она подошла
к дверям часовни, тяжелая, запотевшая от руды ноша которой
легко открылась перед ней
, удивив ее неожиданным зрелищем в знакомой комнате.

Через единственное высокое окно проникал яркий яркий свет,
так как оно было изящно составлено из цветных стекол. целый
в результате он приобрел иностранный тон и превратился в свой собственный
Настроение. Красоту свода и стен
усиливала отделка пола, состоящего из особой формы, уложенных по
красивому узору, соединенных между собой литой гипсовой поверхностью.
Кирпичи состояли. Как эти, так и цветные диски
были тайно подготовлены архитектором, и теперь он мог собрать все это вместе за короткое время
. Также были предусмотрены места для отдыха. Среди
этих церковных древностей было несколько красивых резных хоровых стульев
которые теперь стояли вокруг, даже шикарно прикрепленные к стенам.


Оттилия радовалась знакомому, противостоящему ей как неизвестному целому
, как части. Она стояла, ходила взад и вперед, смотрела и смотрела.;
наконец она села на один из стульев, и ей стало казаться, что, глядя
вверх и вокруг, как будто она была и не была, как будто
она чувствовала и не чувствовала себя, как будто все это должно было исчезнуть перед ней, она
должна была исчезнуть перед собой; и только когда солнце осветило то, что до сих
пор было очень ярким, она поняла, что это не так. оставив ярко освещенные окна, Оттилия проснулась раньше самой
себя и поспешила в замок.

Она не скрывала, в какую странную эпоху
пришелся этот сюрприз. Это был вечер накануне дня рождения Эдуарда.
Правда, она надеялась отпраздновать это совсем по-другому. Как не должно быть все украшено к
этому празднику! Но теперь все осеннее
богатство цветов стояло неубранным. Эти подсолнухи все еще обращали свои
лица к небу, эти астры все еще молча скромно
смотрели перед собой, и то, что в лучшем случае было связано с ними в венки,
послужило образцом для украшения места, которое, если не было просто
решетка художника остается, когда она должна была использоваться для чего-либо
, только казалась подходящей для общего захоронения.

Ей нужно было вспомнить шумную шумную суету, с
которой Эдуард праздновал ее рождение; ей нужно
было вспомнить о недавно отстроенном доме, под потолком которого так много
обещало друг другу доброты. Да, фейерверк снова проносился у нее перед глазами и ушами, и чем
более одинокой она была, тем больше в воображении; но она также чувствовала
себя еще более одинокой. Она больше не опиралась на
его руку, и у нее не было надежды когда-нибудь снова найти в нем опору
.

Из дневников Оттилиена

Я должен записать одно замечание молодого художника: „Как у
ремесленника, так и у художника-живописца можно с наибольшей ясностью заметить
, что человек менее всего способен присвоить себе то, что ему
принадлежит целиком и полностью. Его произведения покидают его так же, как птицы покидают
гнездо, в котором они были высижены “.

У строителя на глазах у всех самая причудливая судьба в этом отношении. Как
часто он тратит весь свой ум, всю свою склонность на то, чтобы
порождать то, из чего он должен исключить себя!
Королевские залы обязаны ему своим великолепием, наибольшим влиянием которого он
не пользуется. В храмах он проводит границу между собой и
Святым Святых; ему больше не разрешается ступать по ступеням, которые он установил для
трогательной торжественности, точно так же, как ювелир
только издалека поклоняется чудовищу, плавку и драгоценные камни которого он
собрал воедино. Богатому строитель передает с
ключом от дворца все удобства и удобства, не требуя никаких
смаковать что-нибудь из этого. Разве, как правило, искусство не должно таким образом
отдаляться от художника, когда произведение, подобно наделенному
ребенку, больше не возвращается к отцу? И как сильно искусство должно
было продвигать себя, когда ему суждено было иметь дело почти исключительно с общественным, с
тем, что принадлежало всем, а значит, и художнику
!

Представление древних народов серьезно и может
показаться ужасным. Они представляли себе своих предков
сидящими на тронах в больших пещерах, окруженных безмолвной беседой. Новенькому, который вошел,
если он был достаточно достоин, они вставали и протягивали ему
Добро пожаловать. Вчера, когда я сидел в часовне и смотрел на свою резную
Когда я увидел еще несколько расставленных стульев напротив, эта
мысль показалась мне даже доброй и изящной. „Почему ты не можешь
оставаться на месте?„ - подумал я про себя, - сидеть неподвижно, погруженный в себя
, долго, долго, пока, наконец, не придут друзья, которым ты дашь
час и укажешь их место с дружеским поклоном“.
Цветные диски превращают день в серьезные сумерки, и кто-то
надо бы зажечь вечную лампу, чтобы и ночь не
оставалась совсем уж темной.

Вы можете представлять себя так, как хотите, и вы всегда мыслите себя зрячим.
Я считаю, что человек мечтает только для того, чтобы не перестать видеть.
Вполне возможно, что однажды внутренний свет выйдет из нас,
и мы больше не будем нуждаться ни в ком другом.

Год подходит к концу. Ветер гуляет по стерне, и
ему больше нечего двигать; только красные ягоды тех стройных деревьев, кажется
, все еще хотят напомнить нам о чем-то бодром, о том, как
стук молотилки наводит на мысль, что в запечатанном
В початке скрыто так много питательного и живого.



Глава четвертая

Как странно, что после таких событий, после этого навязчивого
чувства мимолетности и исчезновения Оттилия
должна была быть поражена новостью, которую она больше не могла скрывать от себя, что
Эдуард предался переменчивому военному счастью.
К сожалению, от нее не ускользнуло ни одно из соображений, которые она должна была при этом сделать. причина
. К счастью, человек может достичь только определенной степени
Постигает несчастье; то, что выходит за рамки этого, уничтожает его или оставляет
равнодушным. Бывают ситуации, когда страх и надежда сливаются воедино,
взаимно нейтрализуют друг друга и теряются в темной бесчувственности
. Как еще мы могли знать о самых далеких возлюбленных, находящихся в
ежечасной опасности, и при этом сохранять нашу повседневную, обычную
Жизнь всегда так продолжается.

Таким образом, это было похоже на то, как если бы добрый
дух позаботился о Оттилии, внезапно приведя в эту тишину, в которой она
, казалось, была одинока и ничем не занята, дикую армию, которая,
давая ей достаточно возможностей извне и выводя ее из себя
, в то же время возбуждая в ней чувство собственной силы.

Дочь Шарлотты, Люсиан, едва вышла из пансиона в большой
Вступив в мир, она едва увидела себя в доме своей тети в окружении многочисленного
общества, как ее страстное желание действительно
привлекло к ней внимание, и молодой, очень богатый мужчина вскоре даже
почувствовал сильную склонность к обладанию ею. Его солидное состояние давало ему право
называть все лучшее в своем роде своим, и это казалось ему ничем не
пойти дальше, чем совершенная женщина, которой мир позавидовал бы ему так же, как
и остальным.

Это семейное дело было тем, чем Шарлотта до сих пор была очень
занята, которому она посвящала все свои размышления, свою переписку,
поскольку она не была направлена на получение более подробных известий от Эдуарда
; вот почему Оттилия тоже оставалась одна больше, чем обычно в последнее время
. Правда, та знала о приезде Лучианена; поэтому в доме
она приняла самые необходимые меры предосторожности; в одиночку так близко
к визиту не представлялось. Раньше еще хотелось
писать, договариваться, определять ближе, чем буря, сразу о том, что
В это время в замок ворвался Оттилиен.

Теперь подошли горничные и слуги, Бранкарды с чемоданами
и коробками; считалось, что в доме уже царит двойное и тройное правление
; но теперь появились только сами гости:
двоюродная бабушка с Люсьеном и несколькими подругами, жених
тоже не без сопровождения. В передней было полно вещей,
сумок для пальто и других кожаных футляров. С трудом разобрали
множество ящиков и футляров. багажа и буксировки
не было конца. Между ними шел сильный дождь, из-за чего некоторые
Возник дискомфорт. Оттилия встретила эту бурную суету
с невозмутимой активностью, да, ее веселое мастерство проявилось в
самом прекрасном блеске; ибо она все устроила и устроила за короткое время
. Все были устроены, всем было удобно по-своему,
и считалось, что их хорошо обслуживают, потому что им не мешали
обслуживать себя.

Теперь, после очень трудного путешествия, все хотели бы, чтобы некоторые
Наслаждался покоем; жених хотел бы быть ближе к своей свекрови
подошел, чтобы выразить ей свою любовь, свою добрую волю; но
Люсиан не могла мчаться. Однажды ей посчастливилось
сесть на лошадь. У жениха были прекрасные лошади, и
сразу же нужно было садиться. Погода и ветер, дождь и буря
не прекращались; это было похоже на то, как если бы человек жил только для того, чтобы промокнуть и
снова высушить себя. Если ей приходило в голову пройтись пешком
, она не спрашивала, что на ней за одежда и как она обута: ей
нужно было осмотреть заводы, о которых она много слышала. Что
этого не могло случиться на лошадях, их прогнали пешком. Вскоре
она все это увидела и вынесла вердикт. С быстротой ее натуры
ей было нелегко не согласиться. Обществу пришлось немало
пострадать, но больше всего пострадали горничные, которые
не могли справиться со стиркой и глажкой, отделкой и шитьем.

Едва она успела измотать дом и окрестности, как почувствовала себя
обязанной нанести визит рингу по соседству. Поскольку
вы ехали и ехали очень быстро, так что окрестностей было довольно много
далеко вокруг. Замок был наводнен встречными визитами, и, чтобы
не пропустить ни одного, вскоре
были назначены определенные дни.

Тем временем Шарлотта пыталась выяснить внутренние отношения с тетей и поверенным в делах жениха
, а Оттилия со своими
подчиненным, чтобы они знали, что при таком большом
Поскольку охотники и садоводы, рыбаки и торговцы были приведены в
движение, Лучиана всегда казалась горящим
ядром кометы, волочащим за собой длинный хвост. Обычные
Развлечения в гостях вскоре показались ей совершенно неприятными. Вряд ли она
позволяла пожилым людям отдыхать за игровым столом: кто еще
был достаточно подвижен — а кто не позволял своим очаровательным
напористостям приводить себя в движение?—должен был прийти, где не для танцев,
а для оживленной игры в пешки, пенальти и пенальти. И хотя
все это, как и последующее решение о залоге, было рассчитано на них самих,
но, с другой стороны, никто, особенно ни один мужчина, не
мог быть из того рода, из которого он хотел бы, чтобы он был совершенно пустым; да, это
ей посчастливилось полностью
завоевать расположение некоторых важных пожилых людей
, выяснив и особенно отпраздновав их только что наступившие дни рождения и именины. В этом ей было присуще совершенно
особое умение, так что все видели себя облагодетельствованными, каждый
считал себя самым облагодетельствованным: слабость, в которой
даже самый старший в обществе чувствовал себя наиболее заметно виноватым
.

Казалось, у нее был план привлечь к себе мужчин, которые имели какое-то положение, звание,
положение, славу или что-то еще значимое для нее.
побеждать, стыдиться мудрости и рассудительности и приобретать свой
дикий, причудливый характер даже в порыве
безрассудства - в этом не было недостатка для юности; у каждого была своя
часть, свой день, свой час, когда она умела восхищать и
очаровывать его. Таким образом, она довольно скоро привлекла внимание архитектора,
который, однако, выглядел таким невозмутимым из-за своих черных
длинных вьющихся волос, стоял так прямо и спокойно на расстоянии,
отвечал кратко и доходчиво на все вопросы, но больше ни во что не вмешивался
казалось, она была склонна к тому, чтобы, наконец, однажды, наполовину неохотно, наполовину хитро,
она решила сделать его героем дня и тем
самым завоевать расположение своего двора.

Не зря она привезла с собой так много багажа, да за ней
следовало еще немало. Она рассчитывала на бесконечную череду
платьев. Если ей доставляло удовольствие переодеваться в течение дня
три, четыре
раза и переодеваться с утра до ночи в обычную одежду, обычную в обществе, то
, вероятно, в промежутках между ними она появлялась и в настоящем маскарадном платье, как крестьянка
и рыбачка, и фея, и цветочница. Она не
преминула переодеться старухой, чтобы тем свежее было ее молодое лицо, выглядывающее из
-под капюшона; и, действительно, этим она сбивала с толку
присутствующих и воображаемых до такой степени, что считалось, что она
родственница и родственница светской львицы.

Но в основном она использовала эти маскировки
в пантомимических позах и танцах, в которых она исполняла различные
Был искусен в выражении персонажей. Кавалер из ее свиты
устроился на крыле ее роженицы с немногочисленным
сопровождалась необходимой музыкой; потребовалась лишь короткая беседа, и
они сразу же пришли в согласие.

Однажды, когда во время перерыва на шумный бал ее по ее
собственному тайному побуждению как бы с трибуны вызвали на
такое представление, она казалась смущенной и
удивленной и, вопреки своему обыкновению, заставила себя долго упрашивать. Она проявляла
нерешительность, оставляла выбор, просила какой-то
предмет, как импортер, пока, наконец, та играющая на пианино подмышка, с которой
, возможно, шла речь, не села за рояль, чтобы исполнить похоронный марш.
он начал играть и попросил ее отдать ту Артемизию, которую она
так превосходно репетировала. Она позволила себя умолять, и после
непродолжительного отсутствия, при нежно-печальных звуках
похоронного марша, она появилась в образе королевской вдовы, с размеренным
Шагайте, неся перед собой кувшин с пеплом. За ней принесли
большую черную доску и аккуратно вырезанный кусок мела в золотой застежке
-молнии.

Один из ее поклонников и помощников, которому она что-то сказала на ухо,
сразу же отправился просить архитектора сделать необходимые и в некотором роде
подтолкнуть его к тому, чтобы он нарисовал гробницу мавзолея как строитель
, и, следовательно, отнюдь не статистом, а серьезным
Следует представить коллегам по фильму. Каким бы смущенным
ни казался архитектор внешне —ведь он в своем черном, строгом,
современном гражданском облике составлял причудливый контраст с этими ворсами, крепами,
бахромой, плавками, кисточками и коронами, - он
все же сразу овладел собой внутренне, но тем удивительнее было смотреть на это. С
величайшей серьезностью он встал перед большой доской, на которой было несколько
Пажей, и с большой мудростью и точностью
нарисовал надгробный памятник, который, хотя и был больше похож на лонгобардский, чем на карийский
Король был бы уместен, но все же в таких прекрасных условиях, такой
серьезный в своих частях, такой остроумный в своих украшениях, что его
с удовольствием наблюдали за его созданием и, когда оно было закончено, восхищались.

Все это время он почти не выступал против королевы
, вместо этого уделяя все свое внимание своему делу.
Наконец, когда он склонился перед ней и намекнул, что теперь он ее
Полагая, что она выполнила приказ, она все еще протягивала ему урну,
выражая желание увидеть ее изображенной на вершине
вершины. Он сделал это, хотя и неохотно, потому что она
не хотела вписываться в характер остальной части его замысла. Что касается Люсианен, то она
, наконец, избавилась от своего нетерпения; ибо ее намерением отнюдь
не было получить от него скрупулезный рисунок. Если бы он мог с немногими
Штрихами зарисовал только то, что выглядело примерно как памятник, а
остальное время занимался с ней, так что, вероятно, это соответствовало бы конечной цели
и были более сообразны их желаниям. Напротив, его поведение привело ее
в величайшее смущение; потому что, независимо от того, были ли они равны в своей боли, своих
Распоряжений и намеков, их аплодисментов по поводу того, что постепенно
и она иногда почти
тащила его, чтобы просто вступить с ним в какие-то отношения
, но он оказался даже слишком жестким, так что она слишком часто отказывалась от своих
Пришлось укрыться в урне, прижать ее к сердцу и
смотреть в небо, да и то в последнюю очередь, потому что подобные ситуации возникали всегда.
она выглядела более похожей на вдову Эфесскую, чем на царицу Карийскую
. Таким образом, представление затянулось;
пианист, у которого в остальном хватало терпения, больше не знал,
какой тон выбрать, чтобы уклониться. Он возблагодарил Бога, увидев урну, стоящую на
вершине пирамиды, и невольно упал, когда королева подняла свой
в забавной теме, в результате чего представление
, хотя и потеряло свой характер, но полностью
взбодрило общество, которое, в конце концов, сразу же разделилось, поблагодарив даму за ее
великолепное выражение и выказать радостное восхищение архитектору за его искусственный и
изящный рисунок.

Жених, в частности, беседовал с ахритектом. „
Мне жаль, - сказал тот, - что рисунок такой эфемерный.
По крайней мере, вы позволите мне отвести вас к себе в комнату и
поговорить с вами об этом“. „Если это доставит вам удовольствие,
- сказал архитектор, - то я могу представить вам тщательные чертежи
подобных зданий и памятников, хотя это всего лишь
случайный, мимолетный набросок“.

Оттилия не осталась в стороне и подошла к ним. „Не забывайте,
- сказала она архитектору, - позволять господину барону время от времени просматривать вашу коллекцию
; он друг искусства и старины; я
бы хотела, чтобы вы познакомились поближе“.

Подъехала Лучиана и спросила: „О чем идет речь?“

„Из коллекции произведений искусства, - ответил барон, - какой из этих
Которыми он хочет время от времени показывать нам“.

„Он просто может привести ее прямо сейчас!“ - воскликнула Люсиан. “Не правда ли, вы
собираетесь их привезти?" - льстиво добавила она, обнимая его обеими руками.
Руки дружелюбно прикоснулись.

„Сейчас не время для этого“, - подытожил архитектор.

„Что! “ властно воскликнула Лучиана, - Вы не хотите подчиняться приказу своей королевы
?“ Затем она поддалась на дразнящую мольбу.

„Не будь упрямым!“ - полушепотом сказала Оттилия.

Архитектор удалился с поклоном; она не была ни утвердительной
, ни отрицательной.

Едва он ушел, как Люсиан погналась за ним по залу с перезвоном
ветра. „Ах! “ воскликнула она, случайно наткнувшись на свою мать
, „ как я не несчастна! У меня нет моей обезьяны,
меня отговорили; но это только
удобство моих людей лишает меня этого удовольствия. Но я
хочу, чтобы он пришел за мной, пусть кто-нибудь придет за ним.
Если бы я только мог увидеть его портрет, я бы уже был в восторге. Но я
, конечно, тоже хочу, чтобы он рисовал, и пусть он не сойдет мне
со страницы“.

„Может быть, я смогу утешить тебя, - подумала Шарлотта, - если принесу тебе
из библиотеки целый том самых причудливых изображений
обезьян“. Лучиана громко вскрикнула от радости, и фолиант
был доставлен. Вид этих человекоподобных и
еще более очеловеченных художником отвратительных созданий заставил
Лучианен самая большая радость. Но ей очень повезло, что она нашла в
каждом из этих животных сходство со знакомыми людьми
. „Разве он не похож на дядюшек? — безжалостно воскликнула она,
— тот похож на торговца галантностью, тот похож на пастора, а этот
— на человека в теле. В конце концов, по сути, обезьяны
- настоящие злодеи, и непостижимо, как можно исключить их из
лучшего общества“.

Она сказала это в лучшей компании, но никто не обиделся на нее
. Люди так привыкли позволять ей многое с ее грацией, что в
последнее время стали позволять ей все, что угодно.

Тем временем Оттилия беседовала с женихом. Она надеялась на
возвращение архитектора, чьи более серьезные и со вкусом оформленные коллекции
должны были избавить общество от этого обезьяньего существа. В этом
ожидании она поговорила с бароном и обратила его внимание на некоторые
вещи. Остался один архитектор, и когда он, наконец
, вернулся, он затерялся среди общества, ничего не имея
приносить с собой и не делать вид, будто о чем-то идет речь.
Оттилия на мгновение задумалась —как это назвать?—
Огорченная, раскованная, обеспокоенная; она обратилась к нему с добрым словом, она
подарила жениху час удовольствия в соответствии с его чувствами, которые, несмотря на
его бесконечную любовь к Лучианен, все же, казалось, страдали от ее поведения
.

Обезьянам пришлось уступить место сортировке. Веселые игры, да
еще танцы, в последнее время безрадостное сидение без дела и
возобновление погони за уже угасшим желанием продолжались и на этот раз, как обычно
кроме того, далеко за полночь. Потому что Люсиан уже привыкла к тому,
что утром не может встать с постели, а вечером не может забраться в постель
.

Примерно в это же время в дневнике Оттилиена можно найти более странные
упоминания о событиях, с другой стороны, чаще встречаются сентенции и сентенции, относящиеся к жизни и взятые из жизни
. Но поскольку большинство из них, вероятно
, не могло быть создано ее собственным отражением, вполне
вероятно, что ей сообщили какую-нибудь тетрадь, из которой она
выписала себе то, что ей было удобно. Некоторые собственные из
более интимная связь, вероятно, будет очевидна из общей темы.

Из дневников Оттилиена

Нам так нравится заглядывать в будущее, потому что мы так любим направлять приблизительное то, что движется в
нем взад и вперед, в нашу пользу
с помощью безмолвных желаний.

Нам нелегко находиться в большой компании, не думая,
что случайность, которая объединяет так много людей, должна привести нас и к нашим друзьям
.

Если вы все еще живете в таком уединении, то, прежде чем вы это осознаете,
вы становитесь должником или кредитором.

Если мы встретим кого-то, кто обязан нам благодарностью, то же самое случится и с нами
один. Как часто мы можем встретить кого-то, кому мы обязаны благодарностью,
даже не задумываясь об этом!

Делиться - это природа; воспринимать то, чем делятся, так, как это
дается, - это образование.

Никто не стал бы много говорить в обществе, если бы знал
, как часто он неправильно понимает других.

Возможно, вы так сильно меняете иностранную речь, повторяя ее, только
потому, что не понимаете ее.

Тот, кто долго говорит в одиночестве перед другими, не льстя слушателям,
вызывает отвращение.

Каждое произнесенное слово возбуждает противоположный смысл.

Противоречие и лесть создают плохой разговор.

Самые приятные общества - это те, в которых
члены общества испытывают друг к другу искреннее почтение.

Ничто так не характеризует людей, как их характер, как то
, что они находят смешным.

Смешное проистекает из нравственного контраста, связанного с ним
безвредным для чувств образом.

Чувственный человек часто смеется там, где нечего смеяться. Что бы его ни
возбуждало, проявляется его внутренний комфорт.

Разумный человек находит почти все смешным, разумный - почти
ничего.

Одного пожилого мужчину заподозрили в том, что он все еще заботится о молодых
Женская комната прилагала усилия. „Это единственное средство, - перевел он, „
омолодиться, а ведь этого хочет каждый“.

Можно упрекать себя в своих недостатках, можно наказывать себя, можно терпеть
некоторые вещи ради них с терпением; но ты становишься нетерпеливым, когда
тебя просят избавиться от них.

Определенные недостатки необходимы для существования личности. Нам было бы
неудобно, если бы старые друзья отказались от определенных идиосинкразий.

Говорят: „Это скоро умрет“, когда человек любит
делать что-то по-своему.

Какие недостатки мы должны сохранять, да и культивировать в себе? Те,
которые льстят другим, а не причиняют им боль.

Страсти - это недостатки или достоинства, только усиленные.

Наши страсти - настоящие фениксы. Как старое сгорает,
так и новое тотчас же восстает из пепла.

Великие страсти - это болезни без надежды. То, что может вылечить
их, делает их в первую очередь довольно опасными.

Страсть усиливается и смягчается признанием. ни в чем
возможно, средний путь был бы более желательным, чем доверие и
скрытность по отношению к тем, кого мы любим.



Пятая глава

Таким образом, Люсиан всегда опережала течение жизни в социальном водовороте
. Состояние ее придворных росло с каждым днем, отчасти потому, что ее увлечение
возбуждало и привлекало многих, а отчасти потому, что она
умела сближаться с другими через уступчивость и благосклонность. Она была в
высшей степени соучастницей, потому что, поскольку из-за склонности тети и
жениха к ней одновременно поступало так много прекрасного и восхитительного,
казалось, у нее не было ничего собственного, и она не
знала ценности вещей, которые были сложены вокруг нее. Так что она не откладывала на потом ни одного
Мгновение, чтобы снять драгоценную шаль и накинуть
ее на женскую комнату, которая казалась ей слишком бедно одетой на фоне остальных, и
она сделала это таким дразнящим, искусным способом, что никто
не мог отказаться от такого дара. Один из ее придворных всегда имел
Обмен и поручение осведомиться о самых старых и больных в тех местах, куда они
прибыли, и выяснить их состояние, по крайней мере, для
чтобы облегчить момент. Это создало для нее во всем
районе имя превосходства, которое, однако, иногда
доставляло ей неудобства, потому что привлекало к ней слишком много назойливых людей, терпящих бедствие.

Но ничто так не укрепило ее репутацию, как
поразительное, хорошее, настойчивое поведение в отношении несчастного
молодого человека, который сбежал из общества, потому что, кстати, красивый и
образованный, он потерял свою правую руку, хотя и славную, в
битве. Это увечье вызвало у него такое отвращение, что
он был настолько огорчен тем, что каждое новое знакомство должно было также сообщать о
его несчастном случае, что он предпочел спрятаться,
отдаться чтению и другим занятиям и раз и навсегда порвать с
обществом. не иметь ничего общего.

Существование этого молодого человека не скрывалось от нее. Он должен
был прийти, сначала в маленькой компании, потом в большой, потом в самой
большой. Она вела себя с ним более грациозно, чем с кем-либо
другим; в частности, она умела, проявляя настойчивое
служение, сделать его достойным своей потери, будучи занятой тем, чтобы
замещать. За столом ему пришлось занять свое место рядом с ней; она резала
перед ним, так что он мог пользоваться только вилкой. Если старшие и
знатные люди отнимали у него ее окрестности, то она расширяла свои владения.
Внимание охватило всю доску, и спешащим служащим
пришлось заменить то, что грозило лишить его расстояния. Наконец
, она подбодрила его писать левой рукой; все
свои попытки он должен был направлять на нее, и поэтому, отдаленная или близкая,
она всегда была с ним в отношениях. Молодой человек не знал, как ему
и действительно, с этого момента он начал новую жизнь.
Жизнь продолжается.

Может быть, следует подумать, что такое поведение было бы
недостойно жениха; но оказалось наоборот. Он приписал ей
эти усилия по заслугам и был тем более совершенно
спокоен по этому поводу, что знал о ее почти чрезмерных причудах, которые заставляли ее
отвергать в себе все, что казалось хотя бы поверхностным.
Она хотела прыгнуть с кем угодно, как ей заблагорассудится, каждый подвергался опасности быть
однажды толкнутым, выдернутым или иным образом поддразненным ею;
но никто не мог позволить себе ничего подобного по отношению к ним, никто не прикасался к ним
по произволу, никто даже в отдаленном смысле не
Она ответила взаимностью на свободу, которую отняла у себя; и таким образом она держала других
против себя в самых строгих рамках нравственности, которые она
, казалось, в любой момент преступала по отношению к другим.

Вообще, можно было подумать, что с ней Максим был
в равной степени подвержен похвале и порицанию, склонности и неприязни
. Потому что, если вы в некотором роде заботитесь о людях для себя,
и снова она испортила это с ними обычно
злым языком, который никого не щадил. Таким образом, ни одно посещение
окрестностей не было отменено, нигде ее и ее компанию
не принимали дружелюбно в замках и квартирах, не оставив по
возвращении самого шумного воспоминания о том, как она перенесла все человеческие страдания.
Он был склонен воспринимать обстоятельства только с нелепой стороны. Там
были три брата, которые под громкие комплименты по поводу того, кто должен
жениться первым, поспешили состариться; вот маленькая молодая женщина
с большим старым мужчиной; там, наоборот, маленький, бодрый
Мужчина и неуклюжая великанша. В одном доме
на каждом шагу натыкалась на ребенка; в другом не хотела показаться ей полной в самой большой
компании, потому что детей не
было. Старых супругов следовало только поскорее похоронить, чтобы еще
раз кто-нибудь в доме посмеялся, поскольку у них не
было никаких неотложных наследств. Молодым супругам следует путешествовать, потому что домашнее хозяйство их
совсем не одевает. И как с людьми, так и с тем, как она поступала с
с вещами, со зданиями, как и с домашними и столовыми приборами.
Все настенные украшения особенно привлекали ее забавными замечаниями.
От самого старого шелкового ковра до самых новых бумажных обоев, от
самой почтенной семейной картины до самой легкомысленной новой гравюры на меди - такой,
как у Андре, должен был пострадать, такой, как у Андре, был как бы поглощен их
насмешливыми замечаниями, так что следовало
удивляться, как на пять миль вокруг еще что-то
существовало.

Настоящей злобы, возможно, и не было в этом отрицании
Стремление; стремление к собственной смелости обычно могло ее воодушевить;
но в ее отношениях с
Оттилиеном возникла настоящая горечь. На тихую, безостановочную деятельность дорогого
ребенка, замеченную и восхваляемую всеми, она
смотрела свысока; и когда заговорили о том, как сильно Оттилия относится к
садам и теплицам, она не одна насмехалась над этим,
говоря, что, не обращая внимания на глубокую зиму, в которой человек жил, он
чувствовал себя одиноким и одиноким. казалось, было удивительно, что не было видно ни цветов, ни фруктов.,
но и с этого момента она позволила набрать столько зелени, столько веток и всего, что
только могло прорасти, и тратить их на повседневное украшение комнат и
стола, что Оттилия и садовник были не на шутку
огорчены тем, что их надежды на то, что здесь будет так много зелени, так много веток и всего, что только могло прорасти, были растрачены на повседневное украшение комнат и стола, что Оттилия и садовник были не на шутку огорчены.его можно увидеть разрушенным в следующем году и, возможно
, в течение длительного времени.

Точно так же она не баловала Оттилиен спокойствием домашнего прохода, в котором
она передвигалась с комфортом. Оттилию следовало брать с собой на прогулки на
лошадях и санях, ее следовало брать с собой на балы,
устраиваемые по соседству; ей не следовало бояться ни снега, ни холода
, ни сильных ночных штормов, ведь так много других не
погибнет от них. Нежное дитя пострадало не мало, но Люсиан
от этого ничего не выиграла; потому что, хотя Оттилия ходила в очень простой одежде, так было
ведь она, по крайней мере, всегда казалась мужчинам самой красивой.
Легкое одевание сплотило вокруг нее всех мужчин, ей нравилось
находиться в больших комнатах на первом или последнем месте; да
и сам жених Лучианен часто беседовал с ней, и
, тем более, он читал в деле, которое занимало его, ее
Требовался совет, ваше участие.

Он ближе познакомился с архитектором,
много говорил с ним об историческом по поводу его коллекции произведений искусства, а в
других случаях, особенно при осмотре часовни, его таланта
научился ценить. Барон был молод, богат; он коллекционировал, он хотел
строить; его увлечение было оживленным, его знания слабыми; он
верил, что найдет в архитекторе своего человека, с которым сможет достичь более чем
одной цели одновременно. Он рассказал своей невесте об этом
Намерение высказано; она похвалила его за это и была в высшей степени довольна
предложением, но, возможно, больше для того, чтобы этот молодой человек
Оттилии —ибо она считала, что заметила в нем нечто подобное склонности
, - чем то, что она думала, что его талант соответствовал ее намерениям.
для использования. Ибо независимо от того, проявлял ли он большую активность на ее импровизированных праздниках
и предлагал ли какие-то ресурсы в том или ином заведении
, она всегда полагала, что лучше понимает это сама;
а поскольку ее изобретения обычно были подлыми, то для их
выполнения достаточно было мастерства искусного камердинера
, а также мастерства самого изысканного художника. Дальше, чем к одному
Жертвенник, на который приносились жертвы, и венок, будь то
гипсовая или живая голова, - все это могло быть их воображением.
не выставляйте себя на аукцион, если вам пришло в голову сделать кому-то праздничный комплимент в честь дня рождения и
чествования.

Оттилия смогла предоставить наилучшую информацию жениху, который поинтересовался отношениями
архитектора с домом. Она знала,
что Шарлотта переоделась для него еще
раньше; ведь если бы общество не пришло,
молодой человек удалился бы сразу после завершения строительства часовни, потому что все
постройки должны были и должны были простоять всю зиму; и поэтому было бы
очень желательно, чтобы искусный художник был заменен другим художником. новые покровители
был повторно использован и повышен в должности.

Личные отношения Оттилии с архитектором были совершенно чистыми и
беспристрастными. Его приятное и деятельное присутствие развлекало и радовало ее, как близость
старшего брата. Ее чувства к нему
остались на спокойной, бесстрастной поверхности
кровного родства; в ее сердце больше не было места; оно было
полностью переполнено любовью к Эдуарду, и только божество,
пронизывающее все, могло обладать этим сердцем одновременно с ним.

Между тем, чем глубже опускалась зима, тем свирепее становилась погода, тем
чем недоступнее были дороги, тем привлекательнее казалось проводить убывающие дни в такой хорошей
компании. После коротких отливов
толпа время от времени наводняла дом. Офицеры из
более отдаленных гарнизонов, наиболее образованные, к их большому преимуществу,
более грубые, к неудобству общества, были привлечены; на
Не было недостатка и в гражданской позиции, и совершенно неожиданно однажды
граф и баронесса оказались сбиты с толку вместе.

Ее присутствие, казалось, только начало формировать настоящий двор. Мужчины
сословия и нравов окружили графа, а женщины позволили
Справедливость восторжествовала над баронессой. Недолго удивлялись,
увидев их обоих вместе и в таком веселом настроении, ибо было слышно, что граф
По его словам, супруга умерла, и новая связь будет закрыта
, как только позволит прихоть. Оттилия вспомнила
тот первый визит, каждое слово, сказанное о браке и разводе,
о связи и разлуке, о надежде, ожидании, лишениях и
отречении. Оба человека, в то время еще совсем без
Перспективы, теперь стояли перед ней, так близко к счастью, на которое она надеялась, и
невольный вздох вырвался из ее сердца.

Едва Люсиана услышала, что граф был любителем музыки, она решила
устроить концерт; она хотела, чтобы ее слушали с пением под
гитару. Это произошло. Она не играла на инструменте
неуклюже, ее голос был приятным; но что касается слов,
то они были так же малопонятны, как если бы немецкая красавица
пела под гитару. Тем временем все уверяли, что она пела с большим выражением
лица, и она могла быть довольна громкими аплодисментами.
По этому поводу произошло только одно странное несчастье. В этой
В компании был поэт, с которым она также
надеялась особенно сблизиться, потому что хотела, чтобы он написал ей несколько песен, адресованных
ей, и поэтому в этот вечер она обычно исполняла только его
песни. Он вообще, как и все, был вежлив с ней, но она ожидала
большего. Она несколько раз предлагала ему это, но больше
ничего не могла от него услышать, пока, наконец, от нетерпения не схватила один из своих
Он послал к нему придворных и спросил, не был ли он в восторге
от того, что так великолепно читает свои прекрасные стихи.
слушать. „Мои стихи?“ - изумился последний. „Простить
Вы, милорд“, - добавил он; „Я не слышал ничего, кроме гласных, и
даже не все из них. Между тем, мой долг - выразить благодарность за
столь любезное намерение“. Придворный
молчал и молчал. Андре попытался отвлечь себя от дела несколькими приятными
комплиментами. Она не позволила своему намерению
иметь что-то, написанное специально для нее, быть неясным.
Если бы это не было так недружелюбно, он бы так и поступил с ней
Чтобы использовать его для создания произвольного хвалебного стихотворения
на любую возникающую мелодию. Тем не менее, она
не должна разводиться с этой историей без сожаления. Вскоре
после этого она узнала, что в тот же вечер у него был один из Оттилиенов.
Любимые мелодии уступили место самому любимому стихотворению, которое, по его словам, было даже более
чем обязательным.

Люсиан, как и все люди в ее роде, которые всегда путают то,
что им выгодно, а что невыгодно, теперь хотела попытать
счастья в чтении. Ее память была хорошей, но, если вы
если вы говорите искренне, ваш разговор должен быть бессвязным и резким, но не
страстным. Она декламировала баллады, рассказы и все остальное, что
обычно встречается в декламаторах. В процессе она приобрела
прискорбную привычку сопровождать то, что она произносила, жестами
, заставляя человека
более неловко путать, чем связывать то, что на самом деле является эпическим и лирическим, с драматическим
.

Граф, проницательный человек, который даже вскоре покинул общество, их
Не обращая внимания на склонности, страсти и развлечения, Люциан принес
к счастью - или, к сожалению, к новому способу представления,
который очень соответствовал ее личности. „Я нахожу, - сказал он, - здесь
так много хорошо сложенных людей, которые, несомненно, не лишены
способности имитировать живописные движения и позы. Разве вы еще
не пробовали представить настоящие, знакомые картины?
Такое воссоздание, если оно также требует некоторой утомительной аранжировки,
с другой стороны, также вызывает невероятную привлекательность “.

Вскоре Люсиан поняла, что они здесь полностью в своей тарелке.
достоинство. Ее красивый рост, полная фигура, правильное, но
значительное лицо, светло-каштановые волосы заплетены в косу, стройная фигура
Шея, все уже было рассчитано, как на картине; и знала бы она теперь
, что она выглядела бы красивее, когда стояла на месте, чем когда
двигалась, в последнем случае ее иногда что-то беспокоило.
Если бы не грациозность, она бы с еще большим рвением
отдалась этому естественному образу.

Теперь искали гравюры на меди по известным картинам, сначала выбрали
Велизария по мотивам Ван Дейка. Высокий и хорошо сложенный мужчина из
в определенные годы, изображая сидящего слепого генерала, архитектор должен
был воссоздать печально стоящего перед ним воина, на которого он
действительно был чем-то похож. Лучиана, наполовину скромная,
выбрала себе молодую женщину на заднем плане, которая пересчитывает щедрую милостыню из
мешочка в протянутую руку, в то время как старуха, кажется, отговаривает ее
и воображает, что она делает слишком много. Не был забыт и другой по-
настоящему подающий ему милостыню женский человек.

К этим и другим картинам отнеслись очень серьезно. Этот
Граф дал несколько советов архитектору по поводу типа помещения, который
сразу же пристроил к нему театр и
позаботился о необходимом освещении. Люди уже были глубоко вовлечены в работу приютов,
когда только заметили, что такое предприятие представляет собой респектабельный
требовало усилий и того, что в сельской местности в разгар зимы даже некоторые
Требование отпало. Поэтому оставил, чтобы ничего не мешало. Люсиан
чуть не перерыла весь свой гардероб, чтобы доставить различные
костюмы, которые эти артисты указали достаточно произвольно
.

Наступил вечер, и представление было проведено перед большой
компанией и под всеобщие аплодисменты. Значительный
Музыка нагнетала ожидание. Тот Велисарий открыл сцену.
Фигуры были настолько подходящими, цвета были так удачно подобраны,
освещение было таким искусным, что казалось, что он действительно находится в другом мире
, только присутствие реального, а не кажущееся, было чем-то другим.
Возникло какое-то тревожное ощущение.

Занавес опускался, и его не раз
поднимали по требованию. Музыкальная интерлюдия развлекала
Общество, которое хотели удивить изображением более высокого рода. Это
было знакомое представление Пуссена: Артаксеркс и Эстер. На этот раз
Люсиан была более внимательна. Она развила
все свои прелести в упавшей в обморок королеве и мудро вела себя с
окружающими, поддерживая девушек. довольно, хорошо образованные
Фигуры, но ни одна из них не могла сравниться с ней даже в
малейшей степени. Оттилия оставалась исключенной из этой картины, как и из
остальных. На золотой трон они взошли, чтобы поклониться Зевсу.
представить того же короля избранным самым храбрым и красивым мужчиной в
обществе, что сделало этот образ поистине несравненным
Совершенство победило.

Третьим было выбрано так называемое „отеческое увещевание“ Тербурга
, и кто не знает великолепной гравюры нашего Воля
с этой картины! Закинув одну ногу на другую,
благородный, благородный отец сидит и, кажется
, обращается к совести своей дочери, стоящей перед ним. Эта великолепная фигура в богатом складками
белом атласном платье видна, правда, только сзади, но вся ее
Сущность, кажется, намекает на то, что она берет себя в руки. Однако
то, что увещевание не было жестоким и постыдным, видно по выражению лица и
жестам отца; а что касается матери, то последняя, кажется
, скрывает небольшое смущение, глядя в бокал с вином,
который она вот-вот выпьет.

По этому случаю теперь Лучиана должна была появиться в самом расцвете
сил. Ее косы, форма головы, шеи и затылка были
прекрасны по всем признакам, а талия, которая
мало видна в современной антикварной одежде женских туалетов,
очень изящная, стройная и легкая, она
была чрезвычайно привлекательна в старом костюме; и архитектор позаботился
о том, чтобы уложить богатые складки белого атласа самым искусственным образом
, так что, без сомнения, эта яркая копия выходила далеко
за рамки оригинального портрета и вызывала всеобщее
восхищение. Нельзя было останавливаться на достигнутом, и вполне
естественное желание взглянуть в лицо такому прекрасному существу, которое можно было достаточно хорошо видеть со
спины, тоже взяло верх.
более того, забавная нетерпеливая птичка
громко выкрикнула слова, которые иногда пишут в конце страницы: „tournez s'il
vous plait“, вызвав всеобщее одобрение. Но
исполнители слишком хорошо знали свое преимущество и слишком хорошо понимали смысл
этих подвигов, чтобы поддаться всеобщему зову
. Дочь, выглядевшая пристыженной, осталась
стоять неподвижно, не давая зрителям возможности увидеть выражение ее лица;
отец остался сидеть в своей увещевательной позе, а мать
не отрывала носа и глаз от прозрачного бокала, в котором,
казалось, она вот-вот выпьет, вино не уменьшалось.—Что
еще мы должны сказать о маленьких постскриптумах, для чего нужны голландские
Выбрал таверну и ярмарочные сцены!

Граф и баронесса уехали, пообещав вернуться в первые
счастливые недели их близкого общения, и Шарлотта
теперь надеялась, что после двух с трудом прожитых месяцев,
она также избавится от остальной компании. Она была счастлива за свою дочь
конечно, если бы при этом произошла первая встреча невесты и юноши, все бы
наладилось; ведь жених считал себя счастливейшим
человеком на свете. Обладая большим состоянием и умеренными чувствами, он,
казалось, был чудесным образом польщен
тем, что у него есть женская комната, которая должна была понравиться всему миру. У него было
такое особое чувство, что все относится к ней и только через нее к себе
, что у него возникло неприятное ощущение, что, если кто
-то из вновь прибывших не обратится к ней со всем вниманием, он сразу же обратит на нее внимание.
и, как это часто случалось с ним, особенно со стороны пожилых людей, из-за его хороших качеств
, искала более тесной связи, не
проявляя к ним особой заботы. Из-за архитектора это вскоре
подтвердилось. На Новый год он должен был последовать за ним и
провести с ним карнавал в городе, где Люсиан обещала себе величайшее блаженство от повторения
картин, так красиво оформленных, а также сотни других вещей
, тем более что тетя и жених
, казалось, считали все усилия, затраченные на их удовольствие
, ничтожными..

Теперь следовало развестись, но это не могло быть связано с обычным
Мудро сделано. Однажды довольно громко пошутили, что зимние
припасы Шарлотты скоро иссякнут, когда человек чести,
представившийся Велизарием, который, конечно, был достаточно богат, был убит Лучианом.
Увлеченный привилегиями, которым он теперь так долго отдавал дань уважения,
он небрежно воскликнул: „Так давайте же сохраним это в политическом ключе!
а теперь приходите и уничтожьте и меня тоже! И так далее. по
кругу “. Сказано, сделано: Люсиан нанес удар. На другой день был
схватили, и стая бросилась в другое владение. Там
тоже было достаточно места, но меньше удобств и удобств.
В этом было что-то непристойное, что только сделало Люсианен по-настоящему
счастливой. Жизнь становилась все более пустынной и дикой. Устраивались дрейфующие охоты по
самому глубокому снегу, а в остальном можно было найти только неудобства
. Женщинам так же мало, как и мужчинам, разрешалось оставаться
в стороне, и поэтому они переходили от одного поместья к другому, охотясь и катаясь верхом, катаясь на санях и
шумя, пока, наконец, не приблизились к резиденции.
в конце концов новости и рассказы о том, как развлекаются при дворе
и в городе, дали воображению другой поворот
, и Люсианен со всем своим сопровождением,
уже опередив тетю, неумолимо втянулся в другой круговорот
жизни.

Из дневников Оттилиена

В мире каждый берет то, за что он отдает себя; но он также должен
отдавать себя за что-то. Лучше терпеть неудобства, чем мириться с
незначительными.

Вы можете навязать обществу все, что угодно, но только не то, что имеет последствия
.

Мы не узнаем людей, когда они приходят к нам; мы
должны пойти к ним, чтобы узнать, каково их положение.

Я нахожу почти естественным, что нам
приходится подвергать посетителей некоторым испытаниям, что, как только они уходят, мы сразу же не судим о них
самым ласковым образом, потому что мы, так сказать, имеем право судить их
по нашим меркам. Даже здравомыслящие и дешевые люди
вряд ли воздержатся от резкой цензуры в таких случаях.

Если, с другой стороны, вы были с другими и общались с ними со своими
среды, привычек, в их необходимых, неизбежных
С точки зрения состояний, того, как они действуют вокруг себя или как они сочетаются друг с другом,
уже есть непонимание и злая воля, чтобы найти смешным
то, что должно было бы показаться нам достойным уважения более чем в одном смысле.

Посредством того, как мы ведем себя и придерживаемся хороших манер, должно быть достигнуто
то, что, кроме того, может быть достигнуто только с помощью насилия или даже не с помощью
Насилие должно быть достигнуто.

Общение с женщинами - это элемент хороших манер.

Как может характер, своеобразие человека уживаться с
образом жизни?

Своеобразие должно быть в первую очередь подчеркнуто образом жизни
становиться. Значимого хочет каждый, только это не должно быть неудобно.

Наибольшие преимущества в жизни вообще, как и в обществе, имеет
образованный солдат.

Грубые военные люди, по крайней мере, не выходят из своего характера, а поскольку
за силой обычно скрывается добродушие, то
в крайнем случае с ними тоже можно ладить.

Нет никого более надоедливого, чем тупой человек гражданского положения. От него
можно было бы потребовать деликатности, поскольку ему
не приходилось иметь дело с чем-то грубым.

Когда мы живем с людьми, которые испытывают нежное чувство прекрасного
так что нам становится страшно за нее, когда
мы сталкиваемся с чем-то неловким. Вот что я всегда чувствую к Шарлотте и к ней, когда кто-то раскачивается вместе со
стулом, потому что она терпеть не может этого до смерти.

Никто не вошел бы в конфиденциальную комнату с очками на носу
Если бы он знал, что у нас, женщин, сразу пропадает желание
смотреть на него и разговаривать с ним.

Доверчивость вместо благоговения всегда смешна. Никто
бы не снял шляпу, едва услышав комплимент
, если бы знал, как странно это выглядит.

Нет ни одного внешнего признака вежливости, который не имел бы глубокого
нравственного основания. Правильное воспитание заключалось бы в том, какой из этих
Признаки и причина передавались одновременно. Созерцание - это
зеркало, в котором каждый показывает свое изображение.

Есть вежливость сердца; она сродни любви. Из
нее проистекает самая удобная вежливость в выражении заботы.

Добровольная зависимость - это самое прекрасное состояние, и как это было бы
возможно без любви.

Мы никогда так не отдаляемся от наших желаний, как когда мы
воображаем, что обладаем желаемым.

Никто не является рабом больше, чем тот, кто считает себя свободным, не будучи таковым.

Человек может объявить себя свободным только в том случае, если он ощущает
момент как условный. Если он осмелится объявить себя условным, он
почувствует себя свободным.

Против великих достоинств другого человека нет
другого средства спасения, кроме любви.

Это что-то ужасное в отношении восхитительного мужчины, на которого
глупые обращают внимание.

Говорят, для камердинера не существует героя. Но это происходит
только потому, что герой может быть признан только героем. Но
камердинер, вероятно, оценит его по достоинству
знание.

Нет большего утешения для посредственности, чем то, что гений
не бессмертен.

Величайшие люди всегда привязываются к своему веку через
Слабость вместе.

Обычно людей считают более опасными, чем они есть на самом деле.

Глупцы и ловкие люди одинаково безвредны. Только полу
-дураки и полу-мудрецы, это самые опасные.

Человек избегает мира не безопаснее, чем через искусство, и он не
связывает себя с ним безопаснее, чем через искусство.

Даже в момент наивысшего счастья и нужды
мы нуждаемся в художнике.

Искусство имеет дело с тяжелым и хорошим.

То, что к сложному относятся легко, дает нам возможность увидеть
невозможное.

Трудности возрастают по мере приближения к цели.

Сеять не так сложно, как собирать урожай.



шестая глава

Большое беспокойство Шарлотты, вызванное этим визитом, было
компенсировано тем, что она научилась полностью понимать свою дочь
, в чем ей очень помогло знакомство с миром. Это был
не первый раз, когда она сталкивалась с таким странным персонажем, будь то
он никогда не казался ей равным на такой высоте. И все же
из опыта она знала, что такие люди, проходя через жизнь, проходят через многие
События, сформированные родительскими отношениями, могут достичь очень приятной
и приятной зрелости за счет
умерения самомнения и придания активной деятельности решительного направления
. Шарлотта, как мать, тем более
заботилась о том, чтобы выглядеть, возможно, неприятно для других, поскольку родителям, вероятно
, подобает надеяться там, где незнакомцы просто хотят получать удовольствие или
, по крайней мере, не хотят, чтобы их беспокоили.

Однако странным и неожиданным образом Шарлотту следовало встретить после
отъезда дочери, поскольку последняя не
оставила после себя неприятных отзывов как из-за того, что ее поведение было достойным порицания, так и из-за того, что
в нем можно было найти
похвальное. Люсиан, казалось, сделала для себя законом быть веселой не
только с веселыми, но и
грустной с грустными, и, чтобы правильно воспитать дух противоречия,
иногда веселила веселых и веселила грустных.
делать. Во всех семьях, куда она приезжала, она расспрашивала о
больных и немощных, которые не могли появляться в обществе.
Она посетила их в их комнатах, сделала осмотр и
напоила каждого из них энергичными средствами из своей дорожной аптечки, которую она постоянно возила с собой в карете
;
в конце концов, можно предположить, что такое лекарство было удачным или неудачным, как того требовала случайность.

В такого рода благотворительности она была совершенно жестока и не позволяла себе никаких
уговоров, потому что была твердо убеждена, что она превосходно
ручка. Но ей также не понравилось покушение на нравственность.
Пейдж, и именно это вызвало у Шарлотты много проблем, потому
что у нее были последствия, и все говорили об этом. Только после Лучианенса
Она услышала об этом при отъезде; Оттилии, которая только что присоединилась к этой партии
, пришлось неловко отчитываться перед ней об этом.

Одна из дочерей уважаемого дома имела несчастье быть виновной в
смерти одного из своих младших братьев и сестер и не
могла ни успокоиться, ни прийти в себя по этому поводу. Она жила на своем
Комната была занята и молчалива, и она терпела даже вид своих
, только когда они приходили поодиночке, потому что она сразу заподозрила, когда их было несколько
, что кто-то размышляет между собой о ней и ее состоянии
. В отношении каждого из них она высказывалась разумно и
часами беседовала с ним.

Лучиана услышала об этом и сразу же молча решила,
что, если она войдет в дом, она как бы сотворит чудо и
вернет женскую комнату обществу. При этом она вела себя более
осторожно, чем обычно, зная, что находится наедине с душевнобольной.
познакомить и, насколько можно было заметить, завоевать их доверие с помощью музыки
. Только в последний раз она это сделала; потому что именно потому
, что она хотела привлечь внимание
, однажды вечером она внезапно ввела в пестрое блестящее общество красивого бледного ребенка, которого считала достаточно подготовленным
, и, возможно, это все еще удалось бы, если
бы само общество из любопытства и опасения не вело себя неуклюже
, сплотившись вокруг больной, он снова избегал ее, вводил
в заблуждение и возбуждал ее шепотом, слипанием голов. Эта
деликатные люди этого не перенесли. Она сбежала под ужасным
Крик, который как бы вселяет ужас перед вторгшимся
Казалось, он выражал обходительность. Испуганная компания разошлась во
все стороны, и Оттилия была среди тех, кто сопровождал
совершенно потерявшую сознание девушку обратно в ее комнату.

Тем временем Лучиана вынесла суровое судебное решение в соответствии со своим отношением к
обществу, ни в малейшей степени не помышляя о том, что
во всем виновата она одна, и не чувствуя себя виноватой ни в этом, ни в другом.
Отговаривать неудачников от их действий и поступков.

С тех пор положение больных стало еще более плачевным, а
зло настолько возросло, что родители не могли содержать бедное дитя
в доме, а
вместо этого были вынуждены отдать его в общественное учреждение. Шарлотте ничего не оставалось, как, проявив
особую деликатность по отношению к этой семье
, в некоторой степени облегчить боль, причиняемую ее дочерью. На Оттилиен
это произвело глубокое впечатление; она
еще больше пожалела бедную девушку, поскольку была убеждена, что и в отношении Шарлотты она не
отрицал, что при последовательном лечении больной, несомненно
, был бы выздоровлен.

Так что также, поскольку обычно о неприятном прошлом говорят больше,
чем о приятном, возникло небольшое недоразумение,
которое ввело Оттилиена в заблуждение относительно архитектора, когда в тот вечер
он не захотел показать свою коллекцию, несмотря на то, что она так любезно
попросила его об этом. Это пренебрежительное отношение всегда
оставалось у нее в душе, и она сама не знала почему. Ее ощущения
были очень правильными; ведь о чем может просить такая девушка, как Оттилия,
не должен ли такой молодой человек, как архитектор, потерпеть неудачу. Этот
, однако, принес довольно веские
извинения за ее случайные тихие упреки.

„Если бы вы знали, - сказал он, - как грубые, даже образованные люди относятся
к самым ценным произведениям искусства, вы бы простили меня,
если бы я не хотел выделять из толпы тех, кто у меня есть. никто не знает
, как прикоснуться к краю медали; они касаются самого красивого тиснения,
самого чистого основания, заставляют самые вкусные кусочки
двигаться взад и вперед между большим и указательным пальцами, как если бы вы наносили на них художественные формы.
Мудрый проверил. Не думая о том, что вы можете сделать большой лист с двумя
Если вам нужно прикоснуться к руке, возьмите одной рукой
бесценную гравюру, незаменимый рисунок, как
властный политик берет газету и, скомкав
бумагу, уже заранее высказывает свое суждение о мировых
событиях. Никто не задумывается о том, что, если бы только двадцать человек
были одинаково соблазнены одним произведением искусства подряд, двадцать
первому больше не на что было бы смотреть“.

„Разве я не заставляла их тоже иногда, - спросила Оттилия, - попадать в такие
Смущение установлено? Разве я не повредил их сокровища, даже не
подозревая об этом, время от времени?“

„Никогда, “ возразил архитектор, „ никогда! Для них это было бы невозможно;
С ними рождается шикарное“.

„В любом случае, - вставила Оттилия, - было бы неплохо, если бы
в будущем в Книгу о хороших манерах после глав о том, как вести
себя в обществе за едой и напитками, вы добавили бы довольно
неудобную статью о том, как вести себя в коллекциях произведений искусства и музеях
“.

„Конечно, - вставил архитектор, - тогда были бы кустоды и
Любителям веселее делиться своими редкостями“.

Оттилия уже давно простила его; но когда он
, казалось, принял обвинение очень близко к сердцу и все время повторял, что он
, несомненно, любит делиться, любит быть полезным друзьям, она почувствовала, что
задела его нежный нрав, и почувствовала себя его
Должница. Поэтому она не могла, наверное
, полностью отказать ему в просьбе, которую он обратился к ней после этого разговора, если она
сразу же, быстро посоветовавшись со своим чувством, не сообразила, как она
может удовлетворить его желания.

Итак, дело пошло на лад. То, что из-за ревности Люсьена Оттилия
была исключена из показа картин, было для него в высшей степени
чувствительно; то, что Шарлотта могла присутствовать на этой блестящей части
светской беседы только в перерывах, потому
что ей было неуютно, он также заметил с сожалением. Теперь
он не хотел уходить, не доказав свою благодарность еще и тем
, что устроил для чести одних и для развлечения других
гораздо более красивое представление, чем предыдущие
были. Возможно, к этому, сам того не сознавая, привело другое
тайное влечение: ему было так тяжело покидать этот дом, эту семью
, да, ему казалось невозможным оторваться от глаз
Оттилии, под чьими спокойными, доброжелательными взглядами он жил последнее время почти
в полном одиночестве.

Приближались рождественские праздники, и ему вдруг стало ясно,
что на самом деле эти картины, изображенные круглыми фигурами
, исходили из так называемого презепе, благочестивого представления, которое
в это священное время было посвящено Божественной Матери и младенцу,
подобно тому, как их кажущаяся низость вызывает у них поклонение сначала пастухов, а вскоре
и королей.

Он прекрасно представлял себе возможность такого образа
. Нашелся красивый, свежий мальчик;
не могло быть недостатка и в пастухах и пастушках; но без Оттилии
дело было невозможно выполнить. Молодой человек возвысил ее
до уровня Матери Божьей в своем понимании, и когда она завершила это, у него не было никаких
сомнений в том, что предприятие должно рухнуть. Оттилия, наполовину смущенная
его просьбой, направила его к Шарлотте со своей просьбой. Это предоставило
он очень хотел получить разрешение, и благодаря этому робость Оттилии
перед этим святым обликом была преодолена в дружеской манере
. Архитектор работал днем и ночью, чтобы в
канун Рождества ничего не пропало.

И днем, и ночью в собственном смысле этого слова. В любом случае у него было мало
потребности, и присутствие Оттилиена казалось ему чем-то вроде лаборатории, а не чем-то вообще
; работая ради нее, он как будто ничего не делал.
Спал, заботясь о ней, не нуждаясь ни в какой пище. Поэтому к
торжественному вечернему часу все было готово и готово. Это было его
можно было собрать благозвучные духовые инструменты, которые исполняли
вступление и умели создавать желаемое настроение.
Когда занавес поднялся, Шарлотта была искренне удивлена. Картина,
представившаяся ей, так часто повторялась в мире, что
вряд ли стоило ожидать от нее новых впечатлений. Но здесь
действительность как образ имела свои особые достоинства. Вся комната была скорее
ночной, чем сумеречной, и все же в ней не было ничего нечеткого в деталях
обстановки. Непревзойденной мысли, что весь свет исходит от ребенка.
выходит, художник
знал, что должен был выполнить с помощью хитроумного механизма освещения, который, проходя через затененные, только
Полосы света освещали фигуры на переднем плане.
Вокруг стояли веселые девушки и мальчики, свежие лица которых были ярко
освещены снизу. Не было недостатка и в ангелах, чьи собственные
Сияние, затемненное божественным, эфирное тело
которого казалось уплотненным и нуждающимся в свете перед божественно-человеческим.

К счастью, ребенок уснул в самом изящном положении
, так что ничто не мешало созерцанию, когда взгляд упал на
кажущейся матери, которая с бесконечной грацией ухаживала за
Он поднял завесу, чтобы раскрыть спрятанное сокровище. В
этот момент изображение, казалось, застыло и застыло.
Физически ослепленные, духовно пораженные, окружающие люди, казалось
, только что отошли, чтобы отвести пораженные глаза, с любопытством
и радостью моргнуть снова и выказать больше удивления и вожделения, чем
восхищения и обожания, хотя это тоже не
было забыто и передано некоторым пожилым фигурам с выражением того же
самого.

Но фигура, жест, выражение лица, взгляд Оттилиена превосходили все, что когда-либо
изображал художник. Душевный ценитель, который
Он пришел бы в ужас от того, что что-то может только
сдвинуться с места; он был бы обеспокоен тем, сможет ли что-нибудь когда-нибудь
снова доставить ему такое удовольствие. К сожалению, там не было никого, кто
мог бы уловить весь этот эффект. Один только архитектор, выглядевший со стороны как
длинный, стройный пастух, выше колен,
имел, хотя и не с самой точной точки зрения, но и самый большой
Наслаждение. И кто также описывает облик вновь созданных
Королева Небес? Чистейшее смирение, самое прекрасное чувство
скромности при виде великой, незаслуженно полученной чести,
непостижимо безмерного счастья формировалось в ее чертах как
в выражении ее собственного ощущения, так и в выражении представления
, которое она могла составить себе из того, что она играла.

Шарлотте нравилось это красивое телосложение, но в основном
на нее действовал ребенок. Ее глаза наполнились слезами, и она встала
самое яркое предзнаменование того, что вскоре у нее на коленях появится такое же милое создание
, на которое она надеется.

Занавес был опущен, отчасти для того, чтобы представить несколько
Чтобы облегчить, отчасти внести изменения в то, что изображено
. Художник намеревался превратить первую картину ночи и
низости в картину дня и славы, и
поэтому подготовил со всех сторон непрочное озарение, которое
тем временем зажглось.

Оттилиен до сих пор был крупнейшим в своем полутеатральном расположении
Утешало то, что, за исключением Шарлотты и нескольких
соседей по дому, никто не наблюдал за этим благочестивым искусством маскировки. Поэтому она была
в некоторой степени поражена, когда тем временем услышала, что
в зал прибыла незнакомка, которую Шарлотта любезно встретила в зале. Кто это
был, ей нельзя было сказать. Она сдалась в этом, чтобы не
Причинять беспокойство. Горели фонари и лампы, и их окружало совершенно
бесконечное сияние. Занавес поднялся,
и зрители увидели удивительное зрелище: вся картина была целиком
Свет, и вместо полностью исчезнувшей тени остались только
Остались цвета, которые при разумном выборе придавали милую умеренность
. Выглядывая из-под ее длинных ресниц,
Оттилия заметила мужчину, сидящего рядом с Шарлоттой. Она
не узнала его, но ей показалось, что она слышала голос помощника из
пансионата. Чудесное ощущение охватило ее. Сколько
всего произошло с тех пор, как они не слышали голоса этого верного учителя
! Как в резкой вспышке, череда ее радостей и
горестей быстро пронеслась перед ее душой, вызвав вопрос: "Ты можешь
ты во всем ему признаешься и признаешься? И как мало ты стоишь того,
чтобы предстать перед ним под этим священным обликом, и как
, должно быть, странно ему видеть в тебе маску, которую он
видит только естественным образом? С быстротой,
не имеющей себе равных, чувство и созерцание действовали в ней друг против друга. Сердце ее сжалось,
глаза наполнились слезами, она заставляла себя все время казаться
неподвижным изваянием; и как же она обрадовалась, когда мальчик
почувствовал, что начинается дождь, и художник почувствовал себя вынужденным подать знак
, чтобы занавес снова опустился!

Было ли у меня неловкое чувство, что я не
могу броситься навстречу дорогому другу, которое уже в последние мгновения присоединилось к остальным ощущениям
Когда она присоединилась к Оттилии, то теперь была в еще большем смущении.
Должна ли она идти ему навстречу в этом странном костюме и украшениях? Должна
ли она переодеться? Она не выбирала, она сделала последнее и
тем временем пыталась взять себя в руки, успокоиться и
только тогда пришла в согласие с собой, когда, наконец, в
привычном платье поприветствовала прибывшего.



Глава седьмая

Поскольку архитектор желал своим покровительницам всего наилучшего, ему
было приятно, поскольку ему, наконец, пришлось развестись, узнать ее в хорошей
компании уважаемого помощника; однако, обратив ее
благосклонность к себе, он почувствовал себя несколько неловко,
как только и, как могло показаться его скромности, так хорошо видеть,
да, полностью заменено. Он все еще колебался, но теперь
это заставило его отказаться от этого, потому что то, что он хотел сделать после
того, как его отстранили, он не хотел
испытывать, по крайней мере, в настоящее время.

К большому удовольствию от этих наполовину грустных чувств
, дамы сделали ему на прощание еще один подарок - жилет, который он
долгое время видел, как они оба вяжут, с тихой завистью к
неизвестному счастливчику, которым она когда-нибудь могла стать. Один из таких
Дар - это самое приятное, что может получить любящий, обожающий мужчина
; ибо, вспоминая при этом неустанную игру прекрасных пальцев
, он не может не льстить себе, что сердце
все же не останется совсем без участия при такой постоянной работе
.

Теперь у женщин был новый мужчина, к которому они
должны были относиться благосклонно и которому с ними должно было быть комфортно. Женский
Гендер питает свой собственный, внутренний, неизменный интерес, от которого
ничто в мире не отвлекает ее; во внешнем, общительном
С другой стороны, они охотно и легко поддаются определению со стороны мужчины
, который в данный момент их занимает; и так же отвергая, как и
Восприимчивость, настойчивость и уступчивость
- вот что на самом деле руководит полком, от которого ни один мужчина в оседлом мире не осмеливается
уклониться.

Если архитектор, как бы по собственному желанию,
проявлял и демонстрировал свои таланты перед подругами для их удовольствия и в их целях
, если работа и развлечения были устроены в этом духе
и в соответствии с такими намерениями, то за короткое время
благодаря присутствию помощника сложился другой образ жизни. . Его большой
Дар заключался в том, чтобы хорошо говорить и освещать человеческие отношения, особенно в
том, что касается образования молодежи, в разговоре. И, таким
образом, в отличие от прежнего образа жизни, появился довольно ощутимый
Контраст, тем более, что помощник не совсем одобрял то,
чем все это время занимались исключительно.

Он вообще не говорил о яркой картине, которая встретила его по прибытии
. С другой стороны, когда ему с удовлетворением показывали церковь, часовню и то, что к ним
относилось, он не мог сдержать своего мнения, своих
настроений по этому поводу. „Что касается меня, “ сказал он,
„ то это сближение, это смешение священного
с чувственным ни в коем случае не доставляет мне удовольствия, не радует то, что человек
посвящает, освящает и украшает определенные особые комнаты только для того, чтобы питать
и развлекать чувство благочестия в процессе. Никакое окружение,
даже самое подлое, не предназначено для того, чтобы вызывать в нас чувство божественного
, которое может сопровождать нас повсюду и превращать любое место в храм
. Мне нравится видеть
домашнюю службу, проводимую в зале, где обычно обедают, собираются в компании, развлекаются
играми и танцами. Самое высокое, самое прекрасное в
человеке лишено формы, и следует остерегаться формировать его иначе, чем в
благородном поступке “.

Шарлотта, которая уже полностью знала его настроения и еще
больше изучила их за короткое время, сразу же познакомила его со своим предметом.
Деятельности, показывая своим садовым мальчикам, что архитектор до своего

В конце концов, она была очень хороша в своей безмятежной, чистой униформе, с
правильными движениями и естественным, живым характером, что делало ее
очень заметным исключением. Помощник проверял их по своему усмотрению и, задавая
множество вопросов и поворотов, очень скоро у них даже испортились настроения и
Он выявил у детей способности и, хотя это казалось невозможным,
менее чем за час по-настоящему научил
и воспитал их в значительной степени.

„Как они только это делают?“ - сказала Шарлотта, когда мальчики ушли.
„Я слушал очень внимательно; это не что иное, как очень известные
Что-то происходило, и все же я не знал бы, как начать
поднимать их в такой последовательности за такое короткое время, при таком большом количестве разговоров взад и
вперед“.

„Может быть, вам следует, - вставил помощник, - извлечь выгоду из преимуществ
делая его ремесло секретом. Тем не менее, я не могу скрыть от вас очень
простой принцип, согласно которому вы можете сделать это и многое
другое. Возьмитесь за предмет, материю, предмет
Определите, как вы хотите это назвать; держите его достаточно крепко; сделайте
его достаточно ясным для себя во всех его частях, и тогда вам будет
легко, разговаривая с массой детей, узнать, что
из этого уже развилось в них, что еще нужно стимулировать, передавать
. Ответы на ваши вопросы могут быть такими же непристойными, как и ответы на ваши вопросы.
даже настолько далеко, если только тогда ваш встречный вопрос будет иметь разум и
Смысл возвращается, когда она не отрывается от своего
Чтобы точки зрения сходили с ума, дети должны в последнюю очередь думать,
понимать, убеждать себя только в том, чего и как хочет учитель
. Его самая большая ошибка заключается в том, что он позволяет ученикам увлекать
его за собой, если он не знает, как удержать их на том пункте
, который он сейчас рассматривает. В следующий раз сделайте попытку,
и это послужит вашим большим развлечением“.

„Это мило“, - сказала Шарлотта; „Так что хорошее образование - это прямо
противоположность хорошему образу жизни. В обществе не следует ни
на чем задерживаться, а на занятиях высшим повелением было бы
работать против всякой рассеянности“.

„Чередование без рассеяния было бы самым прекрасным для учения и жизни
Лозунг на выборах, если бы только это похвальное равновесие было так легко
сохранить!“ - сказал помощник и собирался продолжить, когда
Шарлотта позвала его еще раз взглянуть на мальчиков, чей бодрый
Поезд только что двигался по двору. Он продемонстрировал свое удовлетворение,
что вы заставляете детей ходить в форме. „Мужчины, - сказал он,
- должны носить форму с юности, потому что они должны привыкнуть
действовать сообща, теряться среди себе подобных,
подчиняться в массе и работать во всеоружии. Также продвигает любой вид
Униформа военного толка, а также более лаконичная и строгая
И все мальчики в любом случае прирожденные солдаты; вы
только посмотрите на их боевые и боевые игры, на их штурм и восхождение“.

„С другой стороны, они не будут упрекать меня, - перебила Оттилия, - за то, что я
мои девочки не совпадают в одежде. Когда я показываю их вам, я надеюсь
порадовать вас красочным сочетанием“.

„Я очень одобряю это“, - парировал тот. „Женщины должны быть
одеты по-мужски, каждая по-своему, чтобы
каждая научилась чувствовать то, что на самом деле ей подходит и подходит.
Еще более важной причиной является то, что им суждено всю свою
жизнь оставаться одинокими и действовать в одиночку“.

„Мне это кажется очень парадоксальным“, - возразила Шарлотта; „В конце концов, мы
почти никогда не за себя“.

„О да!“ - передразнил помощник, - „Несомненно, намеренно для других женщин
. Вы думаете о женщине как о любовнице, как о невесте, как
о жене, домохозяйке и матери, она всегда изолирована, всегда
одинока и хочет побыть одна. Да сам тщеславный находится в ловушка. Каждый
Женщина исключает других по своей природе, потому что от каждой требуется
все, что должно быть сделано для всего рода. Не
так обстоит дело с мужчинами. Мужчина требует мужчину; он
создал бы себе второго, если бы его не было; женщина
мог бы прожить вечность, не думая о том,
чтобы создать себе подобных“.

„Вы можете, - сказала Шарлотта, - говорить правду только о чудесном, так
что, в конце концов, чудесное тоже кажется правдой. Мы хотим извлечь максимум из их
замечаний и в то же время оставаться вместе как женщины с женщинами
, а также действовать сообща, чтобы не давать мужчинам слишком
больших преимуществ над нами. Да, они дадут нам немного
Не обижайтесь на злорадство, которое мы должны испытывать тем более живо в будущем
, когда джентльмены также не
очень хорошо ладят друг с другом“.

Теперь с большой осторожностью проницательный человек изучил,
как Оттилия обращалась со своими маленькими воспитанницами, и выразил
свое решительное одобрение по этому поводу. „Очень правильно вы поднимаете, - сказал он, - свои
Подчиненные только приближаются к следующей пригодности. Чистота
побуждает детей быть сдержанными с женщинами, и
все выигрывается, если они поощряются к тому, чтобы делать то, что они делают, с бодростью и
чувством собственного достоинства “.

Кстати, к своему большому удовлетворению, он обнаружил, что ничего не делается внешне
и внешне, а все делается внутри и для
насущных потребностей. „Как мало слов, - воскликнул он, - можно
было бы выразить все это дело воспитания детей, если бы у кого-то были уши
, чтобы слышать!“

„Не хотите попробовать это со мной?“ - любезно сказала Оттилия.
„Очень рад, - перебил тот, - только вам не нужно меня предавать. Если
мальчиков воспитать слугами, а девочек - матерями, то
везде будет хорошо “.

„К матерям, - перевела Оттилия,
- это еще можно было бы позволить женщинам пойти, так как, не будучи матерями, они всегда должны приспосабливаться к тому,
чтобы становиться надзирательницами; но, конечно, к слугам, наши
слишком хорошо держится с молодыми людьми, так как на каждом можно легко увидеть, что
он считает себя более способным командовать “.

„Вот почему мы хотим скрыть это от вас“, - сказал помощник. „Вы
льстите себе в жизни, но жизнь не льстит нам
. В конце концов, сколько людей могут добровольно согласиться на то, что им
в конце концов придется сделать? Но давайте оставим эти соображения, которые нас здесь
не касаются!

Я с радостью воздаю им хвалу за то, что они создали у своих воспитанников надлежащий образ жизни.
Можно использовать процедуры. Когда ваши самые маленькие девочки занимаются куклами
таскать с собой и складывать для нее какие-то тряпки, когда старшие
братья и сестры заботятся о младших, а дом
обслуживает и помогает сам по себе, тогда дальнейший жизненный шаг
невелик, и такая девушка находит в своем супруге то, что оставила
в доме своих родителей.

Но в образованных сословиях задача очень запутана. Мы
нацелены на более высокие, более тонкие, более тонкие, особенно на социальные
Обстоятельства, чтобы принять во внимание. Поэтому мы, другие, должны быть
формировать нерешительность вовне; это необходимо, это необходимо и
хотелось бы быть очень хорошим, если бы при этом вы не превышали меры; потому
что, думая о том, чтобы сделать детей еще одним кругом,
вы легко подталкиваете их к безграничному, не обращая внимания на то, чего
на самом деле требует внутренняя природа. В этом и заключается задача, которая
в большей или меньшей степени решается или не решается воспитателями.

Кое-что из того, чем мы оснащаем наших учениц в пансионе,
вызывает у меня беспокойство, потому что опыт подсказывает мне, насколько мало пользы
это принесет в будущем. Что не снимается сразу, что нет
сразу же предается забвению, как только женская комната оказывается в
положении домохозяйки, матери!

Тем не менее, я не могу отказать себе в благочестивом желании, поскольку я
когда-то посвятил себя этому делу, чтобы однажды в
компании верной помощницы мне удалось обучить моих воспитанников
тому, в чем они нуждаются, когда они переходят в сферу
собственной деятельности и самостоятельности, чтобы я
мог сказать себе: в в этом смысле воспитание в них завершено.
Правда, к ним постоянно присоединяется другой, который почти с
каждого года нашей жизни, где не мы сами, а
обстоятельства побуждают“.

Насколько правдивым Оттилия сочла это замечание! Что не было ничего неожиданного,
Страсть, воспитанная в ней за последний год! Что она не видела
, как все встало на свои места перед экзаменами, если бы она могла просто перейти к следующему, к
Следующий следующий взгляд!

Молодой человек не без умысла упомянул о своей помощнице, супруге
; ибо при всей своей скромности он не
мог не намекнуть на свои намерения в отдаленной степени; да, он
Людовик XIV был взволнован множеством обстоятельств и инцидентов
, побудивших его сделать несколько шагов ближе к своей цели во время этого визита.

Заведующая пансионом была уже в годах; она давно искала среди
своих сотрудников и сотрудниц человека
, который действительно мог бы составить ей компанию, и наконец
обратилась с просьбой к тому, кому она имела все основания доверять,
чтобы он продолжил с ней преподавательскую деятельность, в том числе в качестве
и после ее смерти как наследник и единственный владелец
входить. Хибею казалось, что главное, чтобы у него было единодушное
Супругу нужно найти. Он молча смотрел на Оттилиена глазами и
сердцем; только в нем шевелились некоторые сомнения, которые снова
получили некоторый противовес благодаря благоприятным событиям. Люсьен покинул
пансион, Оттилия могла вернуться более свободной; хотя об
отношениях с Эдуардом кое-что было известно, но к
этому, как и к другим подобным инцидентам, отнеслись равнодушно, и даже этот
Событие могло способствовать возвращению Оттилиена. Тем не менее, вы были бы слишком
не было принято никакого решения, не было сделано ни одного шага, если бы не
неожиданное посещение, которое также дало бы здесь особый стимул, поскольку
появление значительных людей в любом кругу никогда
не может остаться без последствий.

Граф и баронесса, которым так часто приходилось сталкиваться
с вопросом о стоимости различных пансионов, потому что почти все
смущены воспитанием своих детей, намеревались
особенно познакомиться с этим пансионом, о котором было сказано так много хорошего, и
теперь, в их новых условиях, они могли бы вместе создать такую
Провести расследование. Одна только баронесса намеревалась
сделать что-то еще. Во время своего последнего пребывания у Шарлотты она
неловко обсуждала с последней все, что касалось Эдуардена и
Оттилиена. Но она снова и снова настаивала: Оттилию нужно
убрать. Она пыталась найти в себе смелость возразить Шарлотте, которая
все еще боялась угроз Эдуарда. Говорили о
различных выходах, а в случае с пансионом говорили и о
склонности к помощи, и баронесса тем
более решилась на задуманный визит.

Она приезжает, знакомится с помощницей, за ней наблюдают в приюте, и
говорят о Оттилии. Сам граф любит поболтать о ней,
познакомившись с ней поближе во время недавнего визита.
Она подошла к нему, да, она была привлечена к нему, потому что благодаря его
содержательному разговору она, как ей казалось, увидела и узнала то, что
до сих пор оставалось для нее совершенно неизвестным. И как в общении с
Эдуардом она забывала о мире, так в присутствии графа
мир казался ей еще более желанным. Любое влечение - это
взаимный. Граф испытывал к Оттилии такую привязанность, что
любил считать ее своей дочерью. Опять же, она встала на пути баронессы во второй
раз и больше, чем в первый. Кто знает, что это могло бы натолкнуть на нее во
времена более яркой страсти! Теперь
ей было достаточно сделать их более безвредными
для жен, выйдя замуж.

Поэтому она тихим, но действенным образом мудро
посоветовала помощнику, чтобы он приготовился к небольшой экскурсии по замку
и изложил свои планы и пожелания, о которых он не скрывал от леди.
сделано, следует подойти к нему без швов.

Поэтому, при полном одобрении настоятельницы, он отправился
в путь, лелея в душе самые лучшие надежды. Он знает, что Оттилия
не в обиде на него; и если между ними и было какое-то недопонимание
положения, то это даже легко компенсировалось образом мыслей того
времени. Кроме того, баронесса заставила его почувствовать, что Оттилия
всегда останется бедной девушкой.
Было сказано, что родство с богатым домом никому не может помочь; ибо даже при
самом большом богатстве можно было бы заработать себе совесть, отдавая предпочтение тем, кто
изъять значительную сумму, которая в более близкой степени, по
-видимому, имеет более совершенное право на владение. И, поистине
, замечательно, что человек обладает великой прерогативой, согласно своему
Смерти по-прежнему распоряжается своим имуществом, очень редко в пользу своего
Он нуждался в любимцах и, как кажется, из уважения к приходу
благоприятствовал только тем, кто после него стал бы владеть его имуществом,
если бы у него самого тоже не было воли.

Его чувства полностью уравняли его с Оттилиеном в путешествии. Хорошее
Запись увеличила его надежды. Правда, он нашел против себя Оттилиена
не такая откровенная, как обычно; но она также была более взрослой,
образованной и, если хотите, в целом более общительной, чем он ее
знал. Конфиденциально ему было позволено ознакомиться с некоторыми вещами, особенно
относящимися к его предмету. Но когда он
хотел приблизиться к своей цели, его всегда сдерживала какая-то внутренняя робость.

Однако однажды Шарлотта дала ему возможность сделать это, сказав ему в присутствии
Оттилиена:“ Ну, вы
в значительной степени проверили все, что растет в моем кругу; в конце концов, как вы находите Оттилиена? Я полагаю, вам
будет позволено произнести это в ее присутствии“.

Помощник ответил на это с большой проницательностью и спокойствием:
Выражение того, как он находит, что Оттилен очень изменилась в ее пользу с целью более свободного подхода, более
удобного общения, более высокого взгляда на мирские вещи,
который проявляется больше в ее действиях, чем в ее словах
, но который, тем не менее, он считает, что это может быть
очень полезно для нее, если она обратит внимание на некоторые из них. Пора
вернуться в пансионат, чтобы в определенной последовательности полностью и навсегда
усвоить то, что мир воспринимает лишь по частям и, скорее, к замешательству.
как к удовлетворению, да иногда просто слишком поздно передаю. Он
не хотел распространяться об этом; Оттилия сама лучше всех знала, из каких
связных поучительных лекций ее тогда вырвали.

Оттилия не могла этого отрицать; но она не могла признаться в том, что
почувствовала при этих словах, потому что с трудом могла себе это
объяснить. Ничто в мире не казалось ей более несвязным, когда
она думала о любимом мужчине, и она не понимала, как
еще что-то может быть связано без него.

Шарлотта ответила на просьбу с мудрой добротой. Она сказала,
что и она, и Оттилия давно хотели вернуться в пансионат
. В то время только присутствие такого
дорогого друга и помощника было для нее незаменимо; но она не хотела бы
впоследствии быть помехой, если бы оставалось желание
Оттилии вернуться туда снова до тех пор, пока она
не закончит начатое и полностью не освоит прерванное.

Помощник с радостью принял это предложение; Оттилии ничего не разрешили
сказать против, было ли это для нее равносильно содроганию от этой мысли. Шарлотта
, с другой стороны, думала выиграть время; она надеялась, что Эдуард сначала
обретет и станет счастливым отцом, а затем, она
была убеждена, отдаст всего себя, и об Оттилиене так или
иначе позаботятся.

После важного разговора, о котором все участники должны
подумать, обычно наступает некоторое затишье,
похожее на общее смущение. Они ходили взад и вперед по залу
, помощник перелистывал какие-то книги и, наконец, добрался до
Том фолио, который остался лежать еще со времен Лучианена. Когда
он увидел, что в нем содержатся только обезьяны, он тут же ударил его
снова. Однако этот инцидент, возможно, послужил поводом для разговора
, следы которого мы находим в дневнике Оттилиена.

Из дневников Оттилиена

Как можно быть настолько искренним, чтобы так
тщательно изображать мерзких обезьян! вы уже унижаете себя, считая их просто
животными; но вы действительно становитесь более порочными, когда следуете стимулу
искать знакомых людей под этой маской.

В этом есть определенная капризность, чтобы с удовольствием
баловаться карикатурами и карикатурами. Спасибо нашему доброму помощнику
, что не мучил меня вопросами естественной истории; я никогда не
мог подружиться с червями и жуками.

На этот раз он признался мне, что чувствует то же самое. „О природе, - сказал
он, - мы не должны знать ничего, кроме того, что непосредственно
окружает нас живым. С деревьями, которые цветут вокруг нас, зеленеют, плодоносят, с
каждым многолетником, мимо которого мы проходим, с каждой травинкой, по которой мы проходим.
у нас есть настоящие отношения; они наши настоящие
соотечественники. Птицы, которые порхают взад и вперед по нашим ветвям,
которые поют в нашей беседке, принадлежат нам, они говорят с нами с
юных лет, и мы учимся понимать их язык. Возникает вопрос,
не производит ли на нас определенное тревожное впечатление каждое чужеродное, оторванное от своего окружения существо
, которое
притупляется только привычкой. Это уже включает в себя яркую, шумную жизнь
, чтобы терпеть вокруг себя обезьян, попугаев и ефиопов“.

Иногда, когда меня охватывает любопытное влечение к таким
я завидовал путешественнику, который
видит такие чудеса в живой, повседневной связи с другими чудесами
. Но он тоже становится другим человеком. Никто не ходит
безнаказанно под пальмами, и нравы, несомненно, меняются в
стране, где обитают слоны и тигры.

Достоин почитания только естествоиспытатель, который
умеет каждый раз изображать и изображать самое чуждое, самое странное в своей местности, со всем соседством в
самой собственной стихии. Как бы
мне хотелось хоть раз услышать, как Гумбольдтен рассказывает!

Кабинет естествознания может показаться нам похожим на египетский
Могильник, где различные животные и
растительные идолы стоят вокруг, покрытые бальзамом. Вероятно, касте священников подобает уединяться с ним в
таинственном полумраке; но в целом
Уроки не должны включать в себя подобное, тем более, что
нечто более близкое и достойное может оказаться легко вытесненным из-за этого.

Учитель, который может пробудить это чувство в одном хорошем поступке, в
одном хорошем стихотворении, делает больше, чем тот, кто дает нам
целые ряды второстепенных природных образований по форме и названию.
согласно преданию, ибо весь результат этого, чего мы
и сами не можем знать, заключается в том, что человеческий образ наиболее превосходно и единственно
несет в себе подобие Божества.

У человека остается свобода заниматься тем, что
его привлекает, что доставляет ему удовольствие, что кажется ему полезным; но
настоящее изучение человечества - это человек.



Восьмая глава

Мало людей, которые
знают, как справиться с тем, что было дальше. Либо настоящее нас насильно удерживает
, либо мы погружаемся в прошлое и полностью ищем этого
Потерянный, каким он только хочет быть, чтобы его можно было восстановить и
восстановить. Даже в больших и богатых семьях, которые имеют свои
Если вы многим обязаны предкам, то, как
правило, следует помнить о дедушке больше, чем об отце.

К таким размышлениям нас побудили наши помощники, когда в
один из прекрасных дней, когда уходящая зима обычно сменяет весну
, он прогуливался по большому старому замковому саду и
любовался высокими липовыми аллеями, регулярными растениями, унаследованными от
отца Эдуарда. Они прекрасно процветали в
чувств того, кто их насаждал, и теперь, когда их только предстояло признать
и насладиться ими, никто больше не говорил о них; один
почти не посещал их, проявляя любовь и усилия по отношению к другому
Сторона обращена на улицу и простор.

По возвращении он сделал Шарлотте замечание, которое она не
восприняла отрицательно. „Поскольку жизнь заставляет нас двигаться вперед, - продолжала она,
- мы полагаем, что действуем сами по себе, выбираем свою деятельность,
свои удовольствия, но, конечно, если мы внимательно посмотрим на это, это
всего лишь план, склонности времени, которые мы выполняем с
вынуждены“.

„Воистину, - сказал помощник, - и кто устоит перед потоком его
Окружающая среда? Время движется вперед, а в нем - настроения, мнения,
предрассудки и увлечения. Если юность сына приходится как раз на
период перемен, то можно быть уверенным, что с его
Отец не будет иметь ничего общего. Если последний жил в период, когда
кто-то испытывал желание присвоить себе что-то, закрепить эту собственность,
ограничить, сузить и в отрыве от мира закрепить свое
наслаждение, то тогда он будет стремиться к расширению,
сообщайте, распространяйте и открывайте то, что заперто“.

„Целые периоды времени, - перевела Шарлотта, - похожи на тех отца и
сына, которых вы изображаете. О тех условиях, когда в каждом маленьком городке должны были быть свои
стены и рвы, когда каждый двор знати все еще превращался в болото
, а в самые маленькие замки можно было попасть только по подъемному
мосту, мы вряд ли можем составить себе о них какое-либо представление. Даже большие
Города теперь сносят свои крепостные валы, сами рвы становятся более княжескими
Замки заполняются, города образуют только большие участки, и
когда вы так смотрите на это во время путешествий, вы должны верить, что всеобщий
мир укрепился и что золотой век не за горами. Никто
не считает себя уютно в саду, который не
похож на свободную землю; ничто не должно напоминать ни об искусстве, ни о принуждении; мы хотим
чувствовать себя совершенно свободными и обязательно отдышаться. Не кажется ли вам,
друг мой, что из этого состояния можно вернуться в другое, в прежнее состояние
?“

„Почему бы и нет?“ - возразил помощник; „У каждого состояния есть свои
трудности, как у ограниченного, так и у освобожденного. Этот
последнее предполагает изобилие и приводит к расточительству. Давайте
остановимся на вашем примере, который достаточно поразителен. Как только возникает
недостаток, сразу же воспроизводится самоограничение.
Люди, вынужденные использовать свою землю,
снова возводят стены вокруг своих садов, чтобы они были в безопасности от своей продукции
. Из этого постепенно складывается новый взгляд на
вещи. Полезное снова берет верх, и даже тот, кто много
владеет, в конечном итоге считает, что должен использовать все это. Верить
Она мне: вполне возможно, что ваш сын
пренебрегает всеми парками и снова уходит за серьезные стены и под
высокие липы своего деда“.

Шарлотта была в тихом восторге от того, что ей объявили о рождении сына,
и простила Гтаким образом, они поддерживают несколько недоброе пророчество о том,
как однажды может сложиться их дорогой, красивый парк.
Поэтому она очень любезно возразила: „Мы оба еще недостаточно взрослые, чтобы
несколько раз сталкиваться с подобными противоречиями; просто, вспоминая
свою раннюю юность, вспоминая,
на что жалуются пожилые люди,
принимая во внимание страны и города, я думаю, что не хотелось бы возражать против этого замечания
быть возражающим. Но если ничего не
следует противопоставлять такому естественному ходу вещей, то не следует смешивать отца и сына, родителей и детей в
Можете ли вы прийти к согласию? Вы любезно
предсказали мне мальчика; неужели тот сейчас должен был бы вступать в противоречие со своим отцом
? Разрушать то, что построили его родители, вместо того, чтобы
достраивать и возвышать его, если он будет продолжать в том же духе?“

„Возможно, для этого тоже есть разумное средство,
- возразил помощник, - но люди редко его применяют. Отец
воспитывает своего сына совладельцем, он позволяет ему возделывать, сажать
и, как и он сам, позволяет ему творить безвредный произвол. Одна
Деятельность может быть вплетена в другое, а не в другое.
подстегнуть. Молодая ветвь даже
легко и охотно соединяется со старым стеблем, к которому больше не нужно прикреплять взрослую ветвь“.

Помощникам было приятно, что в тот момент, когда он почувствовал необходимость попрощаться
, он случайно сказал Шарлотте что-то приятное
и тем самым еще больше укрепил ее расположение. Он уже слишком
долго был вдали от дома; но он не мог решиться на обратный
путь раньше, чем после полной уверенности, что ему придется столкнуться с приближающимся
Позволить эпохе низложения Шарлотты пройти, прежде чем он
из-за Оттилиена можно было надеяться на какое-то решение. Поэтому он смирился
с обстоятельствами и снова вернулся к настоятельнице с такими перспективами и надеждами
.

Приближалось низложение Шарлотты. Она больше держалась в своих
комнатах. Женщины, собравшиеся вокруг нее, были ее
более сплоченной компанией. Оттилия занималась домашним хозяйством, ей
почти не позволяли думать о том, что она делает. Правда, она полностью
отдалась; она хотела бы ради Шарлотты, ради ребенка, ради Эдуарда приложить
еще больше усилий к самому важному для службы; но она не видела
то, как это должно было стать возможным. Ничто не могло спасти ее от полного
Избавление от запутанности, чем то, что она каждый день выполняла свой долг.

Один сын родился счастливым, и все женщины уверяли
, что это был единственный биологический отец. Только Оттилия не могла найти его в
тишине, когда она пожелала счастья недельщице и самым
сердечным образом приветствовала ребенка. Уже во время подготовки дочери к замужеству
отсутствие мужа Шарлотты было очень
ощутимым; теперь отец также должен был присутствовать при рождении сына
не быть настоящим; он не должен был определять имя, которым
его будут называть в будущем.

Первым из всех друзей, которых можно было увидеть поздравляющими,
был Миттлер, который выставил своих разведчиков, чтобы узнать об этом
Событие, чтобы сразу же получить сообщение. Он нашел себе место, и это было
очень удобно. Едва скрывая свой триумф в присутствии
Оттилии, он громко высказался против Шарлотты и был человеком,
способным снять все заботы и отодвинуть в сторону все сиюминутные препятствия
. Крещение не следует откладывать надолго.
Старый священнослужитель, одной ногой уже в могиле, должен был пройти через свою
Благословите соединить прошедшее с будущим; Отто должен
был назвать ребенка; у него не могло быть другого имени, кроме имени
отца и друга.

Потребовалась решительная настойчивость этого человека, чтобы
устранить сотни различных опасений, возражений, проволочек, колебаний, сомнений в том,
что лучше или иначе, колебаний, колебаний, моих, и
снова моих, поскольку обычно в таких случаях из-за одной
возвышенной проблемы всегда возникают новые и,
желая щадить все обстоятельства, всегда возникает случай причинить кому-то
боль.

Все письма с сообщениями и письма от отца брались на себя Миттлером; они должны
были быть составлены одинаково, потому что он сам был в высшей степени заинтересован в том,
чтобы счастье, которое он считал столь важным для семьи, стало известно и остальному
, порой недоброжелательному и неодобрительному миру. И
, конечно же, предыдущие страстные инциденты
не ускользнули от внимания публики, которая в любом случае убеждена, что все
происходящее происходит только для того, чтобы им было о чем поговорить.

Празднование акта крещения должно быть достойным, но ограниченным и кратким.
Они собрались вместе, Оттилия и Миттлер должны были держать ребенка в качестве
свидетеля при крещении. Старый священник, которого поддерживал церковный служитель, подошел
медленными шагами. Молитва была совершена, Оттилиен положила ребенка
на руки, и, глядя на него с наклоном
, она не на шутку испугалась его открытых глаз; ибо она верила, что видит в
своих собственных; такое совпадение должно
было удивить любого. Миттлер, который первым зачал ребенка, укусил
точно так же, видя в образовании того же самого человека такое поразительное
сходство, и именно с капитаном
, с которым он никогда раньше не сталкивался.

Слабость старого доброго духовенства помешала ему
сопровождать акт крещения чем-то большим, чем обычная литургия.
Промежуточный, между тем, полный предмета, вспомнил о своих ранних
должностных обязанностей и вообще имел такой вид, что сразу же проявлял себя в каждом
Ловушка думать, как он теперь будет говорить, как он будет высказываться. На этот раз
он смог сдержаться еще меньше, так как это был всего лишь маленький
Его окружала компания шумных друзей. Поэтому
к концу акта он начал с комфортом ставить себя на место
священнослужителя, высказывая в торжественной речи свои крестные
обязанности и надежды и тем более задерживаясь на этом, что, как ему казалось, он
распознал аплодисменты Шарлотты по ее довольному выражению лица.

То, что добрый старик хотел бы сесть, ускользнуло от вооруженного
Оратор, который еще меньше думал, что он
был на пути к созданию большего зла, ибо, изучив отношение одного из
когда все присутствующие решительно заявили о ребенке, и при
этом самообладание Оттилиена подверглось серьезному испытанию, он
наконец повернулся к старику со следующими словами: „А ты, мой достойный
Старец, теперь вы можете поговорить с Симеоном:“Господи, отпусти раба твоего
с миром, ибо мои глаза видели Спасителя этого дома
"".

Теперь он уже собирался довольно блестяще закрыться, но вскоре заметил,
что старик, к которому он прижимал ребенка, сначала, казалось, склонялся к тому же
, но потом быстро отступил. От случая к случаю, едва
когда его отвели, его посадили в кресло, и
, несмотря на всю очевидную помощь, его должны были считать мертвым.

Видеть так непосредственно рождение и смерть, гроб и колыбель бок о бок
и думать, не только воображением, но и
глазами, суммируя эти вопиющие противоположности, было
тем более трудной задачей для посторонних, чем более удивительной она представлялась
. Одна только Оттилия смотрела на уснувшего, который все еще
сохранял свое дружелюбное, привлекательное выражение лица, с каким-то
Зависть. жизнь ее души была убита; зачем еще
сохранять тело?

Таким образом, они даже иногда приводили к неприятным
События дня, посвященные созерцанию мимолетности,
расставания, утраты, были для нее, напротив, чудесными ночными
Явления, данные для утешения, которые заверяли ее в существовании возлюбленного
, укрепляли и оживляли ее собственное. Когда она ложилась
вечером отдыхать, все еще балансируя между сном и бодрствованием в сладком чувстве
, ей казалось, что она попала в очень яркую, но
мягко освещенное пространство смотрело внутрь. В нем она совершенно отчетливо увидела Эдуарда
, и не одетого, как обычно, а
в боевом костюме, каждый раз в другом положении, но
которое было совершенно естественным и не имело в себе ничего фантастического:
стоя, идя, лежа, верхом. Фигура, нарисованная до мельчайших
подробностей, охотно двигалась перед ней, без малейшего усилия
с ее стороны, без ее желания или усилий воображения. Иногда
она тоже видела его в окружении, особенно чего-то движущегося, более темного.
была как светлая земля; но она едва различала тени, которые
иногда могли казаться ей людьми, лошадьми, деревьями и горами
. Обычно она засыпала от этого зрелища, а когда
просыпалась утром после спокойной ночи, то чувствовала
себя бодрой, утешенной; она была убеждена, что Эдуард все еще жив, что она все еще находится с
ним в самых близких отношениях.



Глава девятая

Наступила весна, более поздняя, но также более быстрая и радостная, чем
обычно. Теперь Оттилия нашла в саду плод своего провидения;
все прорастало, зеленело и цвело в нужное время; многое из того, что было подготовлено за
благоустроенными стеклянными домами и грядками, теперь
сразу же выступило против наконец-то проявившейся извне природы, и все, что
нужно было сделать и чем заняться, не оставалось просто обнадеживающим усилием, как
раньше, но становилось радостным. наслаждение.

Садовнику, но она должна была утешаться тем, что некоторые из них были вызваны Люцианенсом
Одичание образовало брешь среди горшечных растений, о которую разрушенные
Симметрия кроны некоторых деревьев. Она внушала ему уверенность, что все
это скоро восстановится; но у него было слишком глубокое чувство, чтобы
более чистого представления о его ремесле, чем то, что эти причины для
утешения должны были принести ему большие плоды. Как мало садовник может позволить себе отвлечься от
других увлечений и склонностей, так мало может
быть прервано спокойной походкой, которую растение совершает для постоянного или
временного завершения. Растение похоже на своенравных
людей, от которых можно получить все, что угодно, если следовать их примеру.
Арт лечится. Спокойный взгляд, спокойная последовательность
в том, чтобы делать все, что положено, в любое время года, в любой час, возможно
, ни от кого не требуется больше, чем от садовника.

Этими качествами хороший человек обладал в высокой степени, поэтому
Оттилии так нравилось работать с ним; но
он уже некоторое время не мог с комфортом проявлять свой настоящий талант.
В конце концов, понимал ли он в совершенстве все, что касалось садоводства и огородничества, в том числе и
требований старого декоративного сада,
как вообще одному удается то или иное раньше другого, мог ли
он уже в обращении с оранжереей, луковицами цветов, гвоздикой
и ушными палочками бросить вызов самой природе, так
в конце концов, новые декоративные деревья и модные цветы оставались для него в некоторой степени чуждыми
, и перед бесконечным полем ботаники, открывшимся со
временем, и жужжащими в нем странными названиями, он был в некотором замешательстве.
Какая-то застенчивость, которая заставляла его чувствовать себя подавленным. Что правление предыдущее
Когда он начал назначать лекарства примерно в 20-м году, он тем более считал бесполезным
Хлопоты и трата, когда он даже увидел, что какое-то драгоценное растение закончилось
, и не был в особых отношениях с торговыми садовниками, которые, как он считал,
обслуживали его недостаточно честно, - все это было потрачено впустую.

После многих попыток он составил для себя своего рода план
, в котором Оттилия укрепила его еще больше, поскольку он
был фактически основан на возвращении Эдуарда, отсутствие которого в
этом, как и во многих других случаях, с каждым днем становилось все более неблагоприятным
.

Теперь, когда растения пускали все больше корней и разрастались ветвями,
Оттилия тоже чувствовала себя все более и более привязанной к этим пространствам. Всего
лишь год назад она вошла сюда как чужестранка, как ничтожное существо
; как много она не приобрела с тех пор! Но
к сожалению, как много она не потеряла с тех пор!
Она никогда не была такой богатой и никогда не была такой бедной. Оба эти чувства
мгновенно сменяли друг друга, даже пересекались
до такой степени, что она не знала, чем помочь
себе, кроме как снова и снова с долей, даже со страстью, хвататься за следующее.

Можно подумать, что все, что Эдуарду было особенно дорого, также больше всего
привлекало ее заботу; да и почему бы ей не
надеяться, что он сам теперь скоро вернется, что он будет заботиться о ней больше всего на свете?
Услугу, которую она оказала отсутствующему, с благодарностью
замечу ли я в настоящее время?

Но еще более по-другому она была настроена работать на него
. Она с радостью взяла на себя заботу о ребенке,
непосредственным опекуном которого она могла стать тем более, что никто не мог
Кормилица сдалась, но решила воспитывать с молоком и водой
. Он должен был наслаждаться этим прекрасным временем на свежем воздухе
; и поэтому ей больше всего нравилось выносить его на себе, выносить
спящего, бессознательного среди цветов и цветов, которые когда-то были
должны были так дружелюбно смеяться над его детством, между мальчиками
Кустарники и растения, которые растут вместе с ним в высоту благодаря их
Молодость определила рельсы. Когда она оглядывалась вокруг себя, то
не скрывала, в каком большом и богатом состоянии родился ребенок; ведь
почти все, куда ни кинь взгляд, когда-нибудь должно было принадлежать ему. Как
хотелось этому всем, чтобы он вырос на глазах у отца,
матери и подтвердил новую, счастливую связь!

Оттилия чувствовала все это так чисто, что считала себя решительной.
действительно думал и совершенно не чувствовал себя при этом самим собой. Под этим
ясным небом, при этом ярком солнечном свете ей вдруг
стало ясно, что для того, чтобы ее любовь стала совершенной, она должна стать совершенно бескорыстной
; да, в какие-то моменты ей казалось, что она уже достигла этой высоты
. Она желала только благополучия своего парня, она считала себя
способной отречься от него, даже никогда больше его не видеть, если бы
только знала его счастливым. Но она твердо решила для себя, что никогда
не будет принадлежать другому.

Чтобы осень была такой же прекрасной, как и весна, для этого было
позаботились. Все так называемые летние растения, все, что осенью
не может закончиться цветением и все еще бурно
развивается навстречу холодам, особенно астры, были посеяны в самом широком
разнообразии, и теперь, пересаженные куда угодно, они должны были иметь
Образуют звездное небо над Землей.

Из дневников Оттилиена

Хорошую мысль, которую мы читаем, что-то поразительное, что мы
слышим, мы, вероятно, заносим в свой дневник. Но если в то же время мы приложим
усилия, чтобы выделить из писем наших друзей своеобразные замечания,
оригинальные взгляды, мимолетные остроумные слова, то
мы стали бы очень богатыми. Письма убирают, чтобы больше никогда
их не читать; в последний раз их уничтожают по своему усмотрению, и таким
образом самое прекрасное, самое непосредственное дыхание жизни безвозвратно исчезает
для нас с Андре. Я беру
на себя обязательство исправить это упущение.

Таким образом, ежегодная сказка повторяется снова и снова.
Теперь мы вернулись, слава Богу! В его самой артистичной главе. Фиалки и
майские цветы похожи на заголовки или виньетки к ним. Это
всегда производит на нас приятное впечатление, когда мы
снова открываем их в Книге жизни.

Мы ругаем бедных, особенно несовершеннолетних, когда они слоняются по
улицам и попрошайничают. Разве мы не замечаем, что они
действуют так же, как только есть чем заняться? Едва природа раскрывает свои
приветливые сокровища, дети устремляются за ней, чтобы
открыть магазин; ни один из них больше не просит милостыню, каждый протягивает вам букет; он сорвал
его, прежде чем вы проснулись ото сна, и просящий смотрит
на вас так же дружелюбно, как и дар. Никто не выглядит жалким, кто
чувствует себя вправе требовать чего-то определенного.

Почему только год иногда бывает таким коротким, иногда таким длинным, почему он
кажется таким коротким и таким длинным в памяти! У меня так же с
прошлым, и нигде так заметно, как в саду, как
преходящее и постоянное переплетаются. И все же нет ничего настолько
мимолетного, что не оставляло бы следа, не имело бы аналогов.

Можно также порадоваться зиме. Кажется
, что можно раскинуться свободнее, когда деревья стоят перед нами такие призрачные, такие прозрачные
. Они ничто, но они также ничего не прикрывают. Но как
только появляются бутоны и цветы, вы становитесь нетерпеливыми, пока это
полный листва выходит наружу, пока пейзаж не начинает воплощаться, и дерево
не выступает перед нами как фигура.

Все совершенное в своем роде должно выйти за пределы своего рода, оно должно
стать чем-то другим, несравненным. В некоторых тонах
соловей все еще птица; затем он поднимается над своим классом и
, кажется, хочет намекнуть каждому пернатому, что на самом деле
означает пение.

Жизнь без любви, без близости любимого - это просто „комедия
; tiroir“, плохой выдвижной ящик. Один толкает один за другим
и снова, и снова, и бросается к следующему. Все, что
происходит, даже хорошее и значительное, связано лишь незначительно. Везде
нужно начинать сначала и везде хочется заканчивать.



Десятая глава

Шарлотта со своей стороны ведет себя бодро и непринужденно. Она восхищается
способным мальчиком, многообещающая фигура которого ежечасно привлекает ее внимание и
ум. Через него она получает новое представление о
мире и собственности. Ее прежняя деятельность возобновляется; она
видит, куда бы она ни посмотрела, многое, что было сделано за прошедшие годы, и
испытывает радость от того, что сделано. Воодушевленная собственным чувством, она поднимается
в хижину из мха с Оттилией и младенцем; и, положив его на
маленький столик, как на домашний алтарь, и
увидев, что два места все еще пусты, она вспоминает о былых временах, и в ней появляется новая
надежда на нее и Оттилию.

Молодые женщины могут скромно оглядываться в поисках того или
иного юноши, молча проверяя, желают ли они, чтобы он стал их супругом
; но те, у кого есть дочь или воспитанница женского
пола, присматриваются к ним в более широком кругу. Так было и в
в этот момент Шарлотта поняла, что связь капитана с
Оттилиеном не казалась невозможной, как, впрочем, и раньше
, когда они сидели бок о бок в этой хижине. Она не
осталась в неведении, что эта перспектива выгодного брака снова
исчезла.

Шарлотта продолжала подниматься, а Оттилия несла ребенка. Те оставили за собой
множество размышлений. Даже на твердой земле, вероятно, есть
Кораблекрушение; восстанавливаться и восстанавливаться после него самым быстрым способом
- это красиво и достойно похвалы. В конце концов, разве жизнь основана только на прибыли и
Потери подсчитаны! Кто не делает какой-нибудь завод и не получает в нем
помех! Как часто вы выбираете путь и выбираете его!
Как часто мы отвлекаемся от остро поставленной цели
в пользу достижения более высокой! Путешественник, к своему
величайшему огорчению, по дороге ломает колесо и благодаря этому неприятному стечению
обстоятельств попадает к самым приятным знакомствам и связям, которые влияют на
всю его жизнь. Судьба дарует нам наши желания,
но по-своему, чтобы иметь возможность дать нам что-то о наших желаниях.

Именно эти и подобные соображения привели Шарлотту к
новому зданию на возвышенности, где они были полностью подтверждены
. Потому что окружающая обстановка была намного красивее, чем вы могли себе представить
. Все мешающее мелкое было убрано со всех сторон, все лучшее
в ландшафте, в природе, в том, что с ней сделало время, проступало
чисто и бросалось в глаза, и уже зеленели молодые
Насаждения, предназначавшиеся для заполнения некоторых промежутков и
удобного соединения отдельных частей.

Сам дом был почти пригоден для жилья, вид, особенно из окон
верхние комнаты, очень разнообразные. Чем дольше вы оглядывались, тем
больше прекрасного вы открывали для себя. Что не должно было быть здесь разных
Время суток, какие эффекты производят Луна и солнце!
Задержаться здесь было очень желательно, и как быстро
в Шарлотте возродилось желание строить и творить, поскольку все они были грубыми
Работа сделана, нашел! Стол, обойщик, художник, работающий с
Картриджи и легкая позолота могли помочь
, нужно было только это, и за короткое время здание было готово. подвал и
Кухни были устроены быстро, потому что на расстоянии от замка
нужно было собрать вокруг себя все необходимое. Итак
, женщины с ребенком теперь жили наверху, и от этого пребывания, как от
нового центра внимания, перед ними открылись неожиданные
Прогулки. Они с удовольствием наслаждались на возвышенностях
свежим воздухом на свежем воздухе в самую прекрасную погоду.

Любимая тропа Оттилиена, отчасти одна, отчасти с ребенком, шла
вниз по платанам по удобной тропинке, которая затем вела к
тому месту, где была повернута одна из барж, на которых можно было
обычно переходил. Иногда она получала удовольствие от водных
прогулок одна, без ребенка, потому что из-за этого Шарлотта проявляла некоторое беспокойство.
Однако она не преминула ежедневно навещать садовника в дворцовом
саду и любезно участвовать в его уходе за многочисленными питомцами растений, которые
теперь все наслаждались вольным воздухом.

В это прекрасное время Шарлотте пришелся по душе визит англичанина
, который познакомился с Эдуарденом во время путешествий, несколько раз встречался
с ним и теперь ему было любопытно увидеть прекрасные сооружения, о
которых он слышал так много хороших рассказов. Он принес
Он получил от графа рекомендательное письмо и в то же время представил
в качестве своего компаньона молчаливого, но очень приятного человека. Теперь, когда он
бродил по окрестностям то с Шарлоттами и оттилиями, то с садовниками и охотниками, то часто со
своим спутником, а иногда и один
, по его замечаниям можно было легко понять, что он был любителем и знатоком
подобных сооружений, который, вероятно, и сам выполнял некоторые
из них. Хотя и в годах, он безмятежно участвовал во всем
, что могло сделать жизнь украшением и сделать ее значимой.

В его присутствии женские комнаты только в полной мере наслаждались своим
Окружение. Его натренированный глаз воспринимал каждый эффект совершенно свежим, и он
получал тем большее удовольствие от получаемого эффекта, что раньше
не знал местности и почти не мог отличить то, что с ней делалось, от того, что предоставляла природа
.

Наверное, можно сказать, что благодаря его замечаниям парк рос и
обогащался. Уже заранее он понял, что сулит новые,
подрастающие насаждения. Для него не осталось
незамеченным ни одно место, где можно было бы подчеркнуть или добавить какую-либо красоту
был. Здесь он указал на источник, который, очищенный,
обещал стать украшением целого куста, здесь на пещеру,
которая, расчищенная и расширенная, могла бы стать желанным местом отдыха
, в то время как для того, чтобы увидеть из нее великолепные нагромождения скал, нужно было срубить всего несколько деревьев
. Он пожелал
жителям удачи в том, что у них осталось так много работы, и
попросил их не спешить с этим, а на следующие годы оставить себе
удовольствие от творчества и обустройства.

Кстати, кроме часов общения, он ни в коем случае не доставлял хлопот; большую
часть дня он проводил,
запечатлевая и рисуя живописные виды парка в переносной темной камере
, чтобы тем самым обеспечить себе и другим приятное впечатление от своих путешествий.
Чтобы получить фрукты. Он делал это уже несколько лет во всех
значимых местах, и в результате у него получилась самая приятная и
интересная коллекция. Большой портфель, который он
носил с собой, он продемонстрировал дамам и развлекал их, отчасти благодаря
изображение, отчасти из-за толкования. Они были счастливы быть здесь, в своей
Одиночество путешествовать по миру так удобно, видеть берега и гавани, горы,
озера и реки, города, замки и многие другие места, которые
имеют название в истории, проносящиеся перед вами.

У каждой из двух женщин был особый интерес, у Шарлотты
- более общий, именно к тому, где обнаруживалось нечто исторически любопытное
, в то время как Оттилия прекрасно ориентировалась в тех местах, о
которых Эдуард часто рассказывал, где он любил бывать, куда он часто ездил.
вернулся; ибо у каждого человека есть
определенные местные особенности, близкие и отдаленные, которые привлекают его, которые придают ему
Быть особенно милыми и захватывающими по характеру, по первому впечатлению, по определенным обстоятельствам, по
привычке.

Поэтому она спросила лорда, где ему больше всего нравится, и где бы он
теперь разместил свое жилище, если бы у него был выбор. Ведь
он знал больше, чем просто показать красивую местность и даже рассказать о том, что с ним там
происходит, чтобы сделать ее дорогой и ценной для него, на своем особом
акцентированном французском языке, даже с комфортом.

Однако, когда его спросили, где он обычно находится сейчас,
куда ему больше всего нравится возвращаться, он позволил себе совершенно не задетый, но
неожиданно для женщин, то есть услышанный:

„Теперь я приобрел привычку везде бывать дома и
в последнее время не нахожу ничего более удобного, чем чтобы другие строили для меня, сажали и
занимались домашними делами. Я не испытываю тоски по своим владениям
, отчасти по политическим причинам, но в первую очередь потому, что
мой сын, для которого я на самом деле все сделал и обставил, которому я
все это передал, с которым я все еще надеялся насладиться этим, во всем виноват.
не принимал никакого участия, но отправился в Индию, чтобы
, как и некоторые другие, использовать или даже растратить свою жизнь там на более высокие цели.

Поистине, мы прилагаем слишком много усилий к жизни.
Вместо того, чтобы сразу же находить себя комфортно в умеренном
состоянии, мы все больше и больше переходим к широкому, чтобы оно становилось для нас все
более и более неудобным. Кому сейчас нравятся мои здания, мой парк,
мои сады? Ни я, ни даже мои близкие: чужие гости,
любопытные, беспокойные путешественники.

Даже при большом количестве средств мы всегда будем дома только наполовину,
особенно в сельской местности, где нам не хватает некоторых городских привычек.
Книги, которую мы больше всего желали, нет под рукой, и как раз то,
в чем мы больше всего нуждались, забыто. Мы всегда настраиваемся
дома на то, чтобы снова переехать, и если мы не делаем этого по своей воле
и произволу, то действуют обстоятельства, страсти, случайности,
необходимость и многое другое“.

Лорд и не подозревал, насколько глубоко его взгляды поразили
подруг. И как часто не все попадают в эти
Опасность, которая представляет собой общее рассмотрение даже в обществе,
чьи обстоятельства в противном случае были бы ему известны, произнесите это! Шарлотта тоже
была такой случайной травмой со стороны доброжелательных и
благонамеренных людей. ничего нового; и в любом случае мир так ясно представал перед
ее глазами, что она не испытывала особой боли, хотя
кто-то неосторожно и неосторожно заставлял ее направлять взгляд туда-
сюда, на какое-нибудь неприятное место. Напротив, Оттилия, которая
в полусознательной юности больше догадывалась, чем видела, и которой было позволено отвести взгляд
, да, должна была знать о том, чего она не хотела и не должна была видеть.,
Оттилия была доведена этими скорбными речами до самого ужасного
состояния; ибо перед ней с силой разорвалась изящная
И ей казалось, что все, что до сих пор было сделано для дома и
двора, для сада, парка и всего окружающего, на самом
деле было напрасным, потому что тому, кому все это принадлежало, это не
нравилось, потому что даже тот, кто, как и нынешний гость,
должен был бродить по миру, а именно к самому опасному, подталкиваемому самыми близкими и
близкими. Она привыкла к слушанию и молчанию
но на этот раз она оказалась в самом неловком положении, которое
скорее усилилось, чем уменьшилось из-за дальнейшего разговора незнакомца, который он продолжил с
веселым самообладанием и рассудительностью.

„Теперь я верю, “ сказал он, „ что нахожусь на правильном пути, поскольку я
всегда считаю себя путешественником, который отказывается от многого,
чтобы наслаждаться многим. Я привык к переменам, да, они становятся для меня необходимостью,
как в опере всегда ждут нового украшения
именно потому, что их уже было так много. Что я думаю о лучшем и
я знаю, что могу обещать худший трактир; это может
быть как хорошо, так и плохо, как хотелось бы, я нигде не нахожу
привычного, и в конце концов все сводится к одному - полностью зависеть от
необходимой привычки или полностью зависеть от самой случайной случайности
. По крайней мере, теперь я не испытываю огорчения, что что-то
потеряно или потеряно, что повседневная гостиная становится для меня непригодной
, потому что мне приходится ее ремонтировать, что мне разбивают дорогую чашку
, и я все время не хочу пробовать ее ни из чего другого.
Во всем этом я одержим, и когда у меня над головой начинает
гореть дом, мои люди спокойно собирают вещи, и мы
выезжаем во двор и город. И при всех этих преимуществах,
если я правильно рассчитаю, в конце года я
потратил не больше, чем стоило бы мне дома“.

При этом описании Оттилия видела перед собой только Эдуарда, который теперь
тоже с лишениями и жалобами тащился по не проложенным дорогам, с
опасностью и нуждой выходил на поле боя и, несмотря на то, что у него было так много сил и средств, рисковал собой.
привыкай быть бездомным и лишенным друзей, бросать все, что угодно, только бы
не потерять. К счастью
, на какое-то время общество разделилось. Оттилия нашла место,
чтобы поплакать в одиночестве. Никакая тупая боль не охватила ее так сильно, как
эта ясность, с которой она стремилась еще яснее уяснить себе, как обычно
поступают, что, оказавшись на
пути к мучениям, ты наказываешь себя.

Состояние Эдуарда показалось ей таким плачевным, таким плачевным, что
она решила, что это будет стоить того, чтобы он воссоединился с
Шарлотты, чтобы внести свой вклад во все, чтобы скрыть свою боль и любовь в
каком-нибудь тихом месте, и каким-то образом
Заниматься деятельностью.

Тем временем компаньон лорда, рассудительный, спокойный человек
и хороший наблюдатель, заметил недостаток в разговоре и
открыл своему другу сходство условий. Этот человек ничего не знал
о семейных обстоятельствах; только тот, кого на самом деле
ничего не интересовало во время путешествия, кроме странных событий,
вызванных естественными и искусственными обстоятельствами, конфликтом между
Законности и необузданности, разума и рассудительности,
страсти и предубеждений, тот уже
был знаком со всем, что происходило и происходит до сих пор, раньше и, более того, еще в самом доме
.

Господу было жаль его, и он не смутился бы по этому поводу. следовало
бы хранить полное молчание в компании, если бы иногда не приходилось вступать в
дело; ибо не только важные замечания, но
и самые тривиальные высказывания могут быть использованы таким неблагозвучным образом с
в интересах нынешних встреч. „Мы хотим исправить это сегодня
вечером, - сказал Лорд, - и воздержимся от каких-либо общих
разговоров. Расскажите обществу о множестве
приятных и значимых анекдотов и историй, которые можно услышать, с помощью которых
Вы обогатили свой портфель и память во время нашего путешествия
!“

Наедине даже с самыми благими намерениями незнакомцам не удалось
на этот раз порадовать друзей незамысловатым развлечением.
Потому что после того, как компаньон каким-то странным, значительным,
веселые, трогательные, страшные истории, которые привлекли внимание и
вызвали высочайшее напряжение участников, поэтому он решил закончить рассказ, хотя
и странным, но более мягким рассказом, и не подозревал,
насколько близко это было связано с его слушателями.

Причудливые соседские
дети Новелла

Двое соседских детей из знатных домов, мальчик и девочка,
достаточно взрослые, чтобы стать когда-то супругами, были воспитаны вместе в
этой приятной обстановке, и
оба родителя были рады будущему союзу. Но один
вскоре Гар заметил, что это намерение, похоже, не удалось, так как
между двумя прекрасными натурами возникло странное
отвращение. Может быть, они были слишком похожи друг на друга. Оба
обращены внутрь себя, ясны в своем желании, тверды в своих решениях;
каждый в отдельности любим и почитаем своими играми; всегда
Противники, когда они были вместе, всегда строили сами по себе,
всегда поочередно разрушая там, где они встречались, не
борясь за цель, но всегда борясь за цель;
доброкачественные, безусловно, и добрые, и просто ненавидящие, да, злобные,
обращаясь друг к другу.

Это причудливое соотношение проявлялось даже в детских играх,
проявлялось с возрастом. И как мальчики
играют в войну, разбиваются на партии, сражаются друг
с другом, так дерзкая отважная девочка однажды встала во главе
одного войска и сразилась с другим с такой силой и
ожесточением, что последний был бы позорно обращен в бегство
, если бы ее единственный противник держался не очень хорошо
и все же его противник был бы обезоружен и взят в плен совсем недавно
. Но и там она все еще сопротивлялась так яростно, что он, чтобы защитить свою
Чтобы сохранить зрение и все же не дать врагам занять себя, ему
пришлось сорвать с себя шелковый шейный платок и завязать ей руки им за спиной
.

Она так и не простила ему этого, да она так тайно старалась навредить ему и
пыталась причинить ему вред, что родители, давно уже остерегавшиеся этих странных
страстей, пришли к взаимопониманию
и решили разлучить два враждебных существа и отказаться от этих
прекрасных надежд.

Мальчик вскоре проявил себя в своих новых обстоятельствах. Любой вид
занятий пришелся ему по душе. Покровители и собственные наклонности определили
его в солдатское сословие. Везде, где он оказывался, его любили и
почитали. Его дееспособная натура, казалось, работала только на благо, на
благо других, и он сам по себе, без какого-либо ясного осознания,
был вполне счастлив, что потерял единственного противника, которого
природа предназначила ему.

Девушка, с другой стороны, внезапно вошла в измененное состояние. Их
Годы, растущее образование и, более того, определенная внутренняя
Чувства отвлекли ее от жестоких игр, в которых она до сих пор принимала участие в
компании мальчиков. Во всем этом ей, казалось, чего-то
не хватало, вокруг нее не было ничего, что стоило бы вызвать ее
ненависть. Любезная, она еще никого не нашла.

Молодой человек, старше ее бывшего оппонента,
занимавший более высокое положение, состояние и известность, популярный в обществе, пользующийся популярностью
у женщин, обратил на нее все свое внимание. Это был первый раз,
когда друг, любовник, слуга заботился о ней. Этот
То преимущество, которое он отдавал ей перед многими, кто был старше, образованнее, блистательнее
и требовательнее ее, было даже слишком хорошо для нее. его
постоянное внимание, не будучи навязчивым, его
верная помощь в различных неприятных ситуациях, его
откровенные, но спокойные и только обнадеживающие
ухаживания по отношению к ее родителям, поскольку она, правда, была еще очень молода, - все это она приняла за него
, к чему привычка, выраженная, теперь уже от мира
обстоятельства, принятые как известные, способствовали этому. Она так часто была невестой.
что она, наконец, убедила себя в этом, и ни она
, ни кто-либо другой не думали о том, что еще одно испытание необходимо, когда
она меняла кольцо с тем, кто так долго
считался ее женихом.

Спокойная походка, которую все это заняло,
не была ускорена даже клятвой. Просто с обеих сторон
все так продолжалось, они были счастливы от совместной жизни и вполне хотели
насладиться хорошим сезоном, а не весной будущей более
серьезной жизни.

Тем временем удаленный превратился в самого красивого,
он поднялся на заслуженный уровень своего жизненного предназначения и приехал с отпуском,
чтобы навестить своих родных. Совершенно естественным, но все же
странным образом он снова оказался лицом к лицу со своей прекрасной соседкой.
В последнее время у нее были только дружеские, дружеские отношения
Питая к ней семейные чувства, она была в согласии со всем, что ее
окружало; она верила, что счастлива
, и в некотором смысле была счастлива. Но теперь она стояла, впервые за долгое время.
Время снова что-то противопоставило: это не стоило ненависти; она стала
неспособной к ненависти, даже к детской ненависти, которая на самом деле была всего лишь
мрачное признание внутренней ценности теперь выражалось в
радостном изумлении, восхищенном взгляде, уступчивом признании, наполовину
добровольном, наполовину нежелательном, но необходимом принятии, и все
это было взаимным. Большое расстояние привело к более продолжительным беседам
Повод. Даже это ребяческое безрассудство служило
шутливым напоминанием для более просвещенных, и это было все равно, что поддразнивать тех, кто
ненависть, по крайней мере, должна быть вознаграждена дружеским, внимательным обращением
, чем если бы это жестокое непонимание теперь не могло быть без
должно остаться откровенное признание.

С его стороны все оставалось в разумной, желательной
мере. Его положение, его обстоятельства, его стремления, его амбиции
так сильно занимали его, что он воспринял доброту прекрасной
невесты как достойное благодарности дополнение с комфортом, не
рассматривая ее, следовательно, ни в каком отношении к себе, и не отдавая ее своему жениху.
Жениху, с которым, кстати, он был в лучших
отношениях.

С другой стороны, с ней все выглядело совсем по-другому. Казалось, она возникла как бы из
Сон пробуждается. Борьба с их молодым соседом была их первой
страстью, и эта ожесточенная борьба, в конце концов, была всего лишь, под
видом сопротивления, ожесточенной, как бы врожденной склонностью. И
в памяти у нее не возникало ничего, кроме того, что она всегда
любила его. Она улыбнулась тому враждебному взгляду с оружием
в руках; ей хотелось вспомнить самые приятные ощущения, когда он
обезоруживал ее; она представила себе, что испытала величайшее блаженство
, когда он связал ее, и все, что она сделала во вред ему и
То, что она предприняла, чтобы вызвать у него огорчение, показалось ей лишь невинным средством привлечь
его внимание. Она оплакивала эту разлуку,
она оплакивала сон, в который они погрузились, она проклинала
вялую, мечтательную привычку, благодаря которой ей удалось стать таким
ничтожным женихом; она была преобразована,
преобразована вдвойне, вперед и назад, как ни крути.

Если бы кто-нибудь мог развить и поделиться с ней своими ощущениями, которые она держала в секрете,
он бы не стал ее ругать, потому что
правда, жених не выдержал сравнения с соседом
, как только их увидели рядом. Если одному
нельзя было отказать в некотором доверии, то другой вызывал
полнейшее доверие; если одному нравилось общество, то
другому хотелось быть его спутником; и даже если подумать
о более высоком участии, о чрезвычайных случаях, то
, наверное, можно было бы усомниться в одном, если бы одному который дал другому совершенную уверенность. Для
таких условий женщинам присущ особый такт, и
у вас есть причина, а также возможность обучить его.

Чем больше прекрасная невеста втайне
питала к себе такие настроения, тем меньше кто-либо мог высказывать в случае
чего то, что могло быть в пользу жениха, какие обстоятельства, какие
обязанности советовать и предписывать, да и какая неизменная
Чем больше прекрасное сердце благоприятствовало его односторонности; и, будучи неразрывно связанной с одной стороны миром и семьей, женихом и собственными обязательствами, с другой стороны, стремящийся к возвышению юноша вовсе не был связан какими-либо обязательствами, которые, по его мнению, должны были потребовать безотзывности, тем больше
прекрасное сердце благоприятствовало его односторонности; и поскольку, с одной стороны
, она была неразрывно связана миром и семьей, женихом и собственным обязательством
, с другой стороны, стремящийся к возвышению юноша вовсе не
скрывая свои настроения, планы и перспективы, проявляя себя
только как верный и даже не нежный брат по отношению к ней
, а теперь даже заговорив о его немедленном отъезде, казалось
, что ее прежний ребячливый дух со всеми его уловками и
жестокостью снова проснулся и теперь с неохотой поднялся на более высокую
ступень жизни. вооруженный, чтобы казаться более значительным и скоропортящимся
. Она решила умереть, чтобы наказать бывшего ненавистника, а теперь так
сильно любимого за его непричастность, и, покончив с собой,
он не должен обладать им, по крайней мере, вечно сочетаться браком с его воображением,
его раскаянием. Он не должен избавляться от ее мертвого образа
, он не должен перестать упрекать себя в том, что
не распознал, не исследовал, не оценил ее настроения.

Это странное безумие сопровождало ее повсюду. Она скрывала его
под всевозможными формами; и независимо от того, казалась ли она людям столь же причудливой
, никто не был достаточно внимателен или умен, чтобы разгадать внутреннюю, истинную природу этого существа.
Причина, которую нужно обнаружить.

Тем временем друзья, родственники, знакомые собрались в аранжировках
Некоторые виды застолий изматывают. Не проходило и дня, чтобы не
было предпринято что-нибудь новое и неожиданное. Едва ли было
красивое место в сельской местности, которое нельзя было бы украсить и превратить в
это подготовило бы прием многих счастливых гостей. Также хотел, чтобы наш молодой
Прибывший еще до своего отъезда сделал свое дело и пригласил молодого
Пара с более близким семейным кругом отправляется в увлекательную водную прогулку. Они
сели на большой, красивый, хорошо украшенный корабль, одну из
яхт, предлагающих небольшой зал и несколько комнат, и сели на
Вода стремится превзойти удобство земли.

Туда плыли по большой реке с музыкой; общество
собиралось в нижних комнатах в жаркое время дня, чтобы предаться
развлечениям и азартным играм. Молодой хозяин, который никогда
не мог сидеть сложа руки, сел за руль, старый
и именно тогда охраннику потребовалась вся его осторожность, так как он приблизился к тому месту, где два острова сужали русло реки, и, соединив свои берега, подошел к берегу, чтобы освободить капитана корабля, который уснул рядом с ним; и
именно тогда охраннику потребовалась вся его осторожность, так как он
приблизился к тому месту, где два острова сужали русло реки, и, соединив свои
пологие галечные берега то с одной, то с другой стороны
простирались, создавая опасную фарватерную воду.
Осторожный и зоркий рулевой чуть было не поддался искушению
разбудить хозяина, но он осмелился и въехал в узкий проход. В тот
же миг на крыльце появилась его прекрасная противница с
цветочным венком в волосах. Она сняла его и бросила на
рулевого. „Возьми это на память!“ воскликнула она. „Не мешай мне!“
он крикнул ей навстречу, подхватив венок; „Я нуждаюсь во всех
моих сил и моего внимания“. „Я тебя
больше не беспокою, - крикнула она, - ты меня больше не увидишь!“ Она заговорила и бросилась
к носовой части корабля, откуда прыгнула в воду. Некоторое
Голоса кричали: „Спасите! Спасите! Она тонет“. Он был в самом
ужасном смущении. Над шумом просыпается старик
Корабельный мастер, хочет взять штурвал, младший передает его ему,
но нет времени менять правила: корабль
оказывается на мели, и в тот же момент самые хлопотные предметы одежды
оттолкнувшись, он бросился в воду и поплыл вслед за прекрасной противницей
.

Вода - дружественный элемент для тех, кто знаком с ней
и знает, как с ней обращаться. Оно несло его, и умелый пловец
справился с этим. Вскоре он достиг красавицы, уносимой впереди него
; он схватил ее, поднял и понес; обоих
с силой унесло течением, пока они не миновали острова, Вердер остался далеко
позади, и река снова начала течь широко и неторопливо
. Теперь он только укрепился, теперь он оправился от первого
он действовал механически, не задумываясь; он
оглядывался вокруг, задрав голову, и в поисках удачи греб к
ровному, покрытому буграми участку, который удобно и удобно впадал в
реку. Там он вывел свою прекрасную добычу на сушу; но
в ней не чувствовалось ни капли жизни. Он был в отчаянии, когда ему
в глаза бросилась протоптанная тропинка, пролегающая через кусты.
Взвалив на себя новое дорогое бремя, он вскоре увидел
одинокую квартиру и добрался до нее. Там он нашел хороших людей, молодого
Супружеская пара. Несчастье, бедствие высказались быстро. То, о чем он просил после
некоторого размышления, было выполнено. Горел неяркий огонь,
по лагерю были расстелены шерстяные одеяла, быстро принесли меха, шкуры и все, что
было в наличии для согревания. Здесь
желание спасти превозмогло всякое другое созерцание. Ничто
не могло вернуть к жизни красивое полужесткое обнаженное тело. Это
удалось. Она открыла глаза, она увидела парня, обвившего
его шею своими небесными руками. Так она оставалась долго; а
Поток слез хлынул из ее глаз, завершив ее выздоровление.
„Ты хочешь оставить меня, - воскликнула она, - раз я
снова нахожу тебя таким?“—„Никогда, “ воскликнул он, - никогда!„ и не знал, ни что он
сказал, ни что он сделал. „Только пощади себя, “ взывал он, „ пощади себя!
Думай о себе ради себя и ради меня“.

Теперь она думала о себе и только сейчас заметила состояние, в котором
находилась. Ей не было стыдно перед своим возлюбленным, своим спасителем;
но она с радостью отпустила его, чтобы он мог позаботиться о себе, потому
что все, что его окружало, было все еще мокрым и мокрым.

Молодые супруги посовещались; он предложил юноше, а она
- красавице свадебное платье, которое все еще висело полностью, чтобы одеть пару
с головы до ног и изнутри. За короткое время
два искателя приключений были не только одеты, но и причесаны. Они выглядели
любящими друг друга, с удивлением смотрели друг на друга, когда собирались вместе, и
с чрезмерной страстью, все
еще полуулыбаясь из-за маскировки, насильно заключили друг друга в объятия. Сила молодости и
стойкость любви полностью восстановили ее в считанные мгновения
сюда, и не хватало только музыки, чтобы пригласить ее на танец.

Оказавшись от воды к земле, от смерти к жизни, от семейного круга к
пустыне, от отчаяния к восхищению, от
безразличия к склонности, к страсти — все
это в одно мгновение - ума было бы недостаточно, чтобы понять это; он
бы раскололся или запутался. Должно быть, сердце
делает все возможное, чтобы вынести такой сюрприз.

Полностью потерявшись друг в друге, они смогли вернуться к жизни только через некоторое время.
страх думать о заботах тех, кто остался позади, и почти сами
они не могли думать без страха, без беспокойства о том, как
они хотели бы снова встретиться с тем, кого оставили позади. „Должны ли мы сбежать? Должны ли мы прятаться?“
- сказал юноша. „Мы хотим оставаться вместе“, - сказала она,
повиснув у него на шее.

Земляк, который услышал от них историю о выброшенном на берег корабле
, не спрашивая больше ни о чем, бросился к берегу.
Автомобиль благополучно приплыл вместе с ним; с большим трудом
от него избавились. Один продолжал идти в неизвестность, надеясь, что
Чтобы вернуть потерянное. Поэтому, когда землепашец криками и маханием
предупредил моряков, побежал к месту, где было
видно выгодное место для высадки, и, не переставая махать и кричать
, повернул корабль к берегу, и Уэлч
Зрелище было, когда они приземлились! родители двух женихов
первыми устремились к берегу; любящий жених почти
потерял рассудок. Едва они услышали, что их дорогие дети
спасены, как те вышли в своем странном одеянии
из-за куста. Их узнавали не раньше, чем до тех пор, пока они не подошли совсем
близко. „Кого я вижу?“ - кричали матери. „Что я вижу?“
- закричали отцы. Спасенные пали ниц перед ними. „Ваши
дети!“ - воскликнули они, „несколько“. “Простите!" воскликнула девушка.
„Дайте нам свое благословение!“ - воскликнул юноша. „Дайте нам свое благословение!“
они оба закричали, и весь мир в изумлении замолчал. „Ваше благословение!“ - прозвучало
в третий раз, и кто бы мог его ослушаться!



Одиннадцатая глава

Рассказчик сделал паузу или, скорее, уже закончил,
он должен был заметить, что Шарлотта была очень тронута; да
, она встала и с немым извинением вышла из комнаты, потому
что эта история была ей известна. Эта история действительно произошла с
капитаном и соседкой, хотя и не совсем так, как
она была рассказана англичанину, но она не
была изуродована в основных чертах, только более образована в деталях и приукрашена, как это
обычно бывает с подобными историями, когда они сначала передаются устами
толпы, а затем воображением. один дух- и
пройдите через рассказчика со вкусом. В последнее время обычно все
и ничего не остается таким, как было.

Оттилия последовала за Шарлоттой, как того требовали сами двое незнакомцев,
и теперь настала очередь лорда заметить, что, возможно, он снова
совершил ошибку, рассказав что-то знакомое или даже родственное дому
. „Мы должны остерегаться, - продолжал он, - чтобы не
натворить еще большего зла. За то много хорошего и приятного, чем мы здесь
наслаждались, мы, кажется, приносим мало счастья жительницам; мы
хотим выглядеть шикарно, чтобы рекомендовать себя “.

„Я должен признаться, - перевел компаньон, - что меня
удерживает здесь что-то еще, без чьего просвещения и более близкого знания я не могу понять это.
Не хотелось бы покидать дом. Вчера, милорд, когда мы
бродили по парку с переносной темной комнатой, вы были слишком
заняты выбором действительно живописной точки зрения,
чтобы заметить, что происходило рядом. Они свернули
с главной тропы, чтобы добраться до малолюдного места на берегу озера
, которое показалось им очаровательным. Оттилия, которая нас
сопровождаемый, встал в очередь, чтобы следовать за ним, и попросил разрешения отправиться туда на барже
. Я сел с ней и получил удовольствие
от ловкости прекрасной корабельщицы. Я заверил ее, что мне
не было так приятно плыть по волнам со времен Швейцарии, где даже самые очаровательные девушки занимают должность
паромщика,
но я не мог удержаться от вопроса, почему она на самом деле отказалась идти тем боковым путем, потому что на самом деле в ее уклонении была какая-то хитрость, и я не мог удержаться от того, чтобы не спросить ее, почему она на самом
деле отказалась идти тем боковым путем; потому
что на самом деле в ее уклонении было что-то вроде тревожное смущение. ‘Если ты позволишь мне
- не хочу смеяться, - любезно перебила она, - так что, я
думаю, я могу дать вам некоторую информацию по этому поводу, хотя даже для меня это остается
секретом. Я никогда не ступал
на эту боковую дорожку, если бы меня не охватил совершенно собственный озноб, которого я больше нигде
не чувствую и который я не знаю, как объяснить самому себе. Поэтому я
предпочитаю избегать подобных ощущений, тем более что
сразу после этого появляется головная боль в левом боку,
от которой я тоже иногда страдаю ’. Мы приземлились, Оттилия болтала с
Я, тем временем, осмотрел то место, которое она четко указала мне издалека
. Но каково же было мое удивление, когда я
обнаружил очень отчетливый след каменного угля, который убедил меня
, что, если немного покопаться, можно было бы найти на
глубине полезное хранилище.

Простите, милорд, я вижу, как вы улыбаетесь, и прекрасно знаю, что вы обращаете на
меня страстное внимание в этих вещах, в которые вы
не верите, только как на мудрого человека и друга;
но для меня невозможно развестись отсюда без этого прекрасного ребенка
также попытаться заставить качаться маятник“.

При обсуждении этого вопроса никогда не могло быть недостатка в том, что лорд
снова не повторил своих доводов против этого, которые компаньон
принял скромно и терпеливо, но, тем не менее, в конечном итоге остался при своем мнении,
при своих желаниях. Он также неоднократно признавал,
что, поскольку такие попытки удаются не всем
, не следует отказываться от этого вопроса, а, скорее, просто
следует изучить его более серьезно и тщательно, поскольку, несомненно, некоторые связи и
родства неорганических существ все еще существуют между собой, более органически по сравнению с другими существами.
они и еще раз откроют друг другу то, что в настоящее
время скрыто от нас.

Он уже разложил свой аппарат из золотых колец, марказитов и других
металлических веществ, который всегда носил с собой в красивой коробочке
, и теперь опускал металлы, подвешенные на нитях
, на лежащие металлы для пробы. „Я испытываю к вам
то злорадство, милорд, - сказал он при этом, - которое я читаю на вашем лице
, что ничто не хочет двигаться ни со мной, ни для меня. Но моя
операция - тоже всего лишь предлог. Когда дамы вернутся,
пусть им станет любопытно, что за причуду мы здесь затеваем“.

Женские комнаты вернулись. Шарлотта сразу поняла, что
происходит. „Я много слышала об этих вещах, - сказала она, - но
никогда не видела никакого эффекта. Поскольку у вас все так красиво готово,
позвольте мне попробовать, не подействует ли это и на меня“.

Она взяла нить в руки и, поскольку была настроена серьезно, держала ее
неподвижно и без малейшего движения ума; само
по себе не было заметно ни малейшего колебания. К этому была побуждена Оттилия. Она держала маятник
еще более спокойный, невозмутимый, не подозревающий о подстилающих металлах.
Но в тот момент парящее словно унеслось в решительном
вихре и
, меняя положение, поворачивалось то в одну, то в другую сторону, то по
кругу, то по эллипсу, то набирало обороты по градусам. линии,
как и следовало ожидать от компаньона, да превыше всех его ожиданий.

Сам Лорд несколько напрягся, но другой никак не мог остановиться от желания
и желания, всегда прося повторения и
Верманнигфалатация попыток. Оттилия была достаточно уступчива, чтобы удовлетворить его
желание, пока в последний раз она любезно
не попросила его отпустить ее, потому что у нее снова начала болеть голова. Он,
удивленный, даже восхищенный этим, с энтузиазмом заверил ее, что
, если она доверится его попечению, он полностью излечит ее от этого зла
. На мгновение воцарилась неопределенность; Шарлотта же,
быстро поняв, о чем идет речь, отклонила эту благонамеренную просьбу
, потому что она не имела в виду допускать что-либо в своем окружении,
к чему она всегда испытывала сильное опасение.

Незнакомцы удалились, и, несмотря на
то, что они каким-то странным образом коснулись вас, у вас осталось желание
встретиться с ними где-нибудь снова. Шарлотта
теперь использовала прекрасные дни, чтобы закончить свои ответные визиты в окрестности
, с чем она едва могла справиться, полностью погрузившись в свои мысли.
Пейзажи вокруг, некоторые действительно участвовали, другие просто по
привычке, до сих пор усердно ухаживали за ними. Дома
вид ребенка оживил ее; это была, несомненно, всеобщая любовь, всеобщая
Стоит позаботиться. В нем видели чудесного, даже вундеркинда,
в высшей степени приятного на вид, ростом, сложением, силой и
здоровьем; и что еще больше приводило в изумление, так это то, что этот двойник
Сходство, которое развивалось все больше и больше. Чертами лица и
всем обликом ребенок все больше и больше напоминал капитана, глаза
всегда оставались менее отличимые от глаз Оттилиена.

Руководствуясь этим странным родством и, возможно, в еще большей степени
прекрасным чувством женщин, которые с нежностью обнимали ребенка любимого
мужчины, в том числе и от другой, Уорден
Оттилия была для подрастающего существа чем-то вроде матери или
, скорее, другого типа матери. Удалилась Шарлотта, так и осталась
Оттилия осталась одна с ребенком и надзирательницей.
Некоторое время няня, ревнуя к мальчику, к которому ее хозяйка, казалось, питала все чувства
, демонстративно отдалилась от нее и уехала к своим родителям
вернулся. Оттилия продолжала выносить ребенка на улицу,
привыкая ко все новым и новым прогулкам. У нее была с собой
бутылочка с молоком, чтобы при необходимости подать ребенку еду
. Она редко не брала с собой книгу, и поэтому
, держа ребенка на руках, читая и прогуливаясь, она образовала даже
изящную пензерозу.



Двенадцатая глава

Основная цель кампании была достигнута, и Эдуард, украшенный почетными
знаками отличия, был с почетом уволен. Он тотчас же отправился обратно в то
небольшое имение, где нашел точные вести от своих, которых он,
незаметно для них, чтобы они не заметили и не знали об этом, Шарп позволил им понаблюдать.
Его тихое пребывание было встречено с ним самым дружелюбным образом;
между тем, по его распоряжению многие объекты были благоустроены,
улучшены и благоустроены, так что помещения и обстановка, лишенные
простора и простора, были заменены внутренними и изначально приятными
.

Эдуард, привыкший благодаря быстрому течению жизни к более решительным шагам
, теперь намеревался выполнить то, что у него было
достаточно времени, чтобы обдумать. Прежде всего, он призвал
Майор. Радость воссоединения была огромной. Дружба молодежи, как
и кровное родство, имеет то важное преимущество, что заблуждения
и недоразумения, какими бы они ни были, никогда
не причиняют им вреда по какой-либо причине, и через некоторое время старые отношения
восстанавливаются.

На радостях Эдуард поинтересовался состоянием
друга и услышал, как, в соответствии с его желаниями, ему
сопутствовала удача. Полушутя-полусерьезно Эдуард спросил тогда,
не было ли в произведении и прекрасной связи. Друг отрицал это
со значительной серьезностью.

„Я не могу и не должен быть в засаде, - продолжал Эдуард, - я должен
немедленно открыть вам свои намерения и намерения. Ты знаешь мою
страсть к Оттилии и уже давно понял, что именно она подтолкнула
меня к этой кампании. Я не отрицаю, что мне
хотелось избавиться от жизни, которая без нее
была бы мне бесполезна; но в то же время я должен признаться тебе, что я не
мог победить в себе полного отчаяния. Счастье с ней было
таким прекрасным, таким желанным, что мне не оставалось ничего другого, как полностью отказаться от нее.
чтобы сделать это. Так много утешительных предчувствий, так много радостных знамений
укрепили меня в вере, в заблуждении, что Оттилия может стать
моей. Стакан, названный
нашим поездом по имени, брошенный в воздух при закладке фундамента, не разлетелся вдребезги; он был
пойман и снова у меня в руках. ‘Вот чего я хочу для
себя, - воскликнул я,
прожив столько сомнительных часов в этом уединенном месте, - я хочу для себя сделать на месте
стакана знак того, возможна ли наша связь или
не. Я иду и ищу смерти не как безумец, а как тот, кто надеется жить.
 Оттилия должна быть призом, за который я
борюсь; она должна быть той, за кого я стою за каждым врагом.
Боевой порядок, в каждом окопе, в каждой осажденной крепости
победить, победить надежда. Я хочу творить чудеса с желанием,
чтобы меня пощадили, в том смысле, чтобы завоевать Оттилию, а не
потерять ее ’. Эти чувства руководили мной, они помогли мне пройти через все это.
Опасностей; но теперь я также считаю себя тем, кто слишком
он достиг своей цели, преодолев все препятствия, и теперь
ничто не стоит на его пути. Оттилия моя, и все, что еще находится между
этой мыслью и исполнением, я могу только считать ничего
не значащим“.

„Вы стираете, - перевел майор, - небольшими движениями все, что можно
и нужно противопоставить вам; и все же это нужно повторить
. Вернуть тебе отношения с твоей женой во всей их ценности
я оставляю на твое усмотрение; но
это ты перед ней, ты перед собой в долгу, чтобы не омрачать себя по этому поводу. Однако как я могу
просто помните, что вам дан сын, не говоря в то же
время, что вы навеки принадлежите друг другу, что ради этого
существа вы обязаны жить вместе, чтобы вы могли вместе заботиться о
его воспитании и о его будущем благополучии“.

„Это просто самонадеянность родителей, - возразил Эдуард, - если они
воображают, что их существование так необходимо для детей. все живое
находит пищу и поддержку; и если у сына
не будет такой удобной и благоприятной юности после ранней смерти отца, то он обретет
возможно, именно благодаря более быстрому образованию для мира, благодаря
своевременному признанию того, что он должен отдавать себя другим, чему, в конце
концов, рано или поздно все мы должны научиться. А о Хиеве и речи
быть не может: мы достаточно богаты, чтобы содержать нескольких детей, и ни
в коем случае не является ни долгом, ни благом накапливать столько товаров на одну голову
“.

Когда майор хотел намекнуть на ценность Шарлотты и давние отношения Эдуарда с ней, используя некоторые ходы
, Эдуард
поспешно вмешался в его речь: „Мы совершили глупость, о которой я только
все, что угодно, смотрите. Тот, кто хочет реализовать прежние юношеские
желания и надежды в определенном возрасте, всегда действует наперекор; ведь у каждого
десятилетия человека есть свое счастье, свои надежды
и перспективы. Горе тому человеку, который, двигаясь вперед или назад
, вынужден прибегать к помощи обстоятельств или заблуждения! Мы совершили
глупость; неужели она останется таковой на всю жизнь? Должны
ли мы по какой-то причине отказывать себе в том, в чем нас
не убеждают обычаи того времени? В скольких вещах он принимает
Человек возвращает свое намерение, свой поступок, и вот именно этого
не должно происходить, где от целого, а не от отдельного, где не от
того или иного условия жизни, где речь идет о целом комплексе
жизни!“

Майор не преминул представить Эдуарду в столь же искусной и
решительной манере различные упоминания о его
супруге, семьях, мире, его владениях
; но ему не удалось
привлечь к этому никакого участия.

„Все это, друг мой, - ответил Эдуард, - у меня на душе
прошел мимо, посреди грохота битвы, когда земля сотрясалась от
непрекращающегося грома, когда свистели и свистели пули, справа
и слева падали товарищи, моя лошадь была поражена, моя
шляпа была пробита; это проплыло передо мной у тихого ночного
костра под звездным сводом небес. Тогда все
мои связи возникли у меня в душе; я обдумал их,
прочувствовал; я согласился, я смирился с
повторением, и теперь уже навсегда.

В такие моменты, как я могу скрывать от тебя, ты тоже был
в настоящее время я, ты тоже принадлежишь к моему кругу; и
разве мы давно не принадлежим друг другу? Если я
что-то у тебя украл, то теперь я берусь выплатить тебе это с процентами;
если ты когда-нибудь стал мне чем-то должен, то теперь ты видишь
себя способным отплатить мне за это. Я знаю, ты любишь Шарлотту, и она этого заслуживает
; я знаю, ты ей небезразличен, и почему бы ей
не признать твою ценность! Возьми ее из моей руки, приведи ко мне
Оттилиена! И мы самые счастливые люди на Земле“.

„Именно потому, что вы хотите подкупить меня такими высокими дарами
, - возразил майор, - я должен быть чем осторожнее, тем строже. Вместо того, чтобы
это предложение, которому я молча поклоняюсь, было направлено на то, чтобы облегчить дело, оно, скорее,
усложняет его. Речь идет как о тебе, так и обо
мне, и как о судьбе, так и о добром имени, о
чести двух людей, которые, до сих пор невредимые, этим
причудливым поступком, если мы не хотим называть его иначе,
подвергают опасности, от которой они не могут избавиться. Мир предстает в очень странном свете
“.

„То, что мы свободны, - возразил Эдуард, - дает нам
право даже один раз отругать себя. Тот, кто всю свою жизнь
проявлял себя надежным человеком, тот совершает надежный поступок
, который другим показался бы двусмысленным. Что
касается меня, я чувствую себя оправданным последними испытаниями, которые я на себя
наложил, трудными, опасными поступками, которые я совершил для
других, чтобы сделать что-то и для себя. Что касается тебя и
Шарлотты, то пусть это останется на усмотрение будущего, а я
если ты это сделаешь, никто не откажется от моего намерения. Если вы предложите мне
руку, я снова буду готов на все; если вы
оставите меня на произвол судьбы или, возможно, даже пойдете мне навстречу, то должна возникнуть
крайность, и все будет так, как оно того пожелает “.

Майор считал своим долгом сопротивляться намерениям Эдуарда, пока это было
возможно, и теперь он использовал хитрый ход против своего
друга, сделав вид, что уступил, и просто изложил
форму, деловой ход, с помощью которого можно было осуществить это намерение.
Разделение, эти связи должны быть достигнуты. Потому что произошло так много
Неприятные, жалобные, непристойные слова привели к тому, что Эдуард почувствовал себя в
самом плохом настроении.

„Я вижу, - воскликнул он наконец, - что не только враги,
но и друзья должны штурмовать то, что вы хотите. То,
чего я хочу, что для меня необходимо, я твердо придерживаюсь; я
возьму это, и, несомненно, скоро, и покончу с этим. подобное
Я хорошо знаю, что отношения не складываются и не складываются
без того, чтобы что-то падало, что стояло, без того, чтобы что-то смягчалось, что
есть желание настаивать. Размышлением на этом не заканчивается; перед
разумом все права равны, и на все возрастающие чаши весов
можно снова и снова ставить противовес. Итак, реши
, мой друг, действовать за меня, за тебя
, за меня, за тебя, распутывать, растворять, связывать эти состояния! Не позволяйте никаким
размышлениям удерживать вас; мы уже
заставили мир говорить о нас в любом случае; он заговорит о нас еще раз, а затем заставит нас забыть, как и все
остальное, что перестает быть новым, и предоставить нам, как
мы можем, не принимая дальнейшего участия в нас“.

У майора не было другого выхода, и он должен был наконец признать, что
Эдуард раз и навсегда относился к этому делу как к чему-то известному и
предполагаемому, что он продумал, как все должно быть устроено, в
деталях и предавался самым веселым,
даже шутливым размышлениям о будущем.

Затем, снова став серьезным и задумчивым, он продолжил: „Если бы мы хотели
оставить надежду, ожидание того, что все
вернется само собой, что случайность будет направлять и благоприятствовать нам, это было бы так
это преступный самообман. Таким образом, мы
не сможем спасти себя, не сможем восстановить наше всестороннее спокойствие; и как
я смогу утешиться, будучи невинно виноватым во всем!
Своей настойчивостью я позволил Шарлотте пригласить тебя в дом
, и Оттилия тоже присоединилась к нам только в связи с этой переменой
. Мы больше не властны над тем, что из
этого вышло, но мы властны делать это безвредным, направлять
обстоятельства к нашему счастью. Тебе нравятся глаза от
отворачиваясь от прекрасных и добрых перспектив, которые я открываю перед нами,
ты нравишься мне, ты заставляешь всех нас сожалеть
о том, что ты считаешь возможным, насколько это было бы возможно: разве
и тогда, когда мы решаем вернуться к старым условиям
, не следует переносить некоторые неприятные, неудобные, удручающие
без чего-то хорошего, чего-то радостного, что проистекало
бы из этого? Возможно, то счастливое состояние, в котором вы находитесь, доставило бы вам
радость, если бы вам помешали навестить меня, со мной
жить? И в конце концов, после того, что произошло, это всегда было бы
неловко. Мы с Шарлоттой, со всем нашим состоянием, оказались бы
только в печальном положении. И если ты
, с другими людьми из другого мира, можешь поверить, что годы, что расстояние - это такие
Притупление ощущений, стирание столь глубоко укоренившихся черт
- вот о чем говорят именно эти годы, которые хочется провести не в боли и
лишениях, а в радости и комфорте. И, наконец
, последнее, что нужно сказать: если бы мы также
могли в лучшем случае подождать, пока наше внешнее и внутреннее состояние изменится в соответствии с этим, что должно получиться
Стать выдрами, покидающими наш дом, в компании наших
Лишенный средств предосторожности и вынужденный слоняться без дела в суровом, холодном
мире! Представь мне состояние, в котором Оттилия могла бы быть счастлива без меня,
без нас, тогда ты, должно
быть, выдвинул аргумент, более веский, чем любой другой, который я, хотя
и не могу признать, не могу ему подчиниться, тем не менее мне очень
хочется обдумать и обдумать все заново“.

Эту задачу было так просто не решить, по крайней мере, это выпало на долю друзей.
на это не последовало никакого адекватного ответа, и ему ничего не оставалось,
как неоднократно разъяснять, насколько важно, насколько опасно и в
некотором смысле опасно все это предприятие, и что
, по крайней мере, нужно самым серьезным образом подумать о том, как на него можно было бы напасть
. Эдуард согласился, но только при условии, что
друг не покинет его раньше, чем они
полностью согласятся в этом вопросе и сделают первые шаги.



Тринадцатая глава

Совершенно незнакомые и безразличные друг к другу люди, когда у них есть
Живя вместе какое-то время, их внутренности взаимно раскрываются, и
должна возникнуть определенная конфиденциальность. Тем более можно
ожидать, что оба наших друга, снова
живя бок о бок, ежедневно и ежечасно общаясь друг с другом, ничего
не скрывали друг от друга. Они снова вспомнили о своих прежних отношениях,
и майор не скрывал, что Шарлотта Эдуарден, вернувшись из
путешествия, сказала Оттилиену, что впоследствии она
намеревалась выдать его замуж за этого прекрасного ребенка. Эдуард, до умопомрачения
восхищенный этим открытием, он без обиняков говорил о
взаимной привязанности Шарлотты и майора, которую, поскольку это было
удобно и удобно именно ему, он раскрасил яркими красками.

Полностью отрицать майор не мог и не мог полностью признаться; но
Эдуард крепился, только еще больше укреплялся. Он думал обо всем этом не
как о возможном, а как о том, что уже произошло. Все стороны должны были согласиться только на
то, чего они желали; развод, несомненно
, должен был быть получен; вскоре должна была последовать связь, и Эдуард хотел
поехать с Оттилиен.

Среди всего, что воображение рисует себе приятным,
пожалуй, нет ничего более восхитительного, чем когда влюбленные, когда молодые супруги наслаждаются своими
новыми, свежими отношениями в новом, свежем мире
и надеются испытать и подтвердить прочный союз в стольких меняющихся состояниях
. Тем временем майор и Шарлотта должны
были иметь неограниченные полномочия распоряжаться всем, что касается имущества, имущества и
земных желаемых удобств, таким образом, чтобы
все части, относящиеся к собственности, имуществу и земным благам, были упорядочены и учреждены в соответствии с законом и справедливостью, чтобы все части
могли бы быть довольны. Однако больше всего Эдуарда беспокоило то,
на чем он, казалось, надеялся получить наибольшую выгоду: поскольку
ребенок должен был остаться с матерью, то майор
сможет воспитывать мальчика, направлять его в соответствии со своими представлениями,
развивать его способности. Недаром тогда при крещении ему дали их
обоюдное имя Отто.

У Эдуардена все сложилось так, что он не хотел больше ни дня
стоять в очереди, чтобы приблизиться к исполнению. Они добрались до своего
Пути в поисках добра в небольшой городок, где Эдуард построил дом
ему было где остановиться и дождаться возвращения майора.
Но он не мог побороть себя, чтобы сразу же спуститься туда,
и все еще сопровождал друга по этому месту. Они оба были верхом на
лошадях, и, увлеченные важным разговором, они вместе
поехали дальше.

Внезапно они увидели вдалеке новый дом на возвышенности,
красные кирпичи которого они впервые увидели мигающими. Эдуардена охватывает
непреодолимое желание; говорят, что еще в тот вечер все
было улажено. В очень близкой деревне он хочет спрятаться;
майор должен срочно познакомить Шарлотту с этим делом,
удивить ее осторожностью и, сделав неожиданное заявление, побудить ее к свободному раскрытию
своего ума. Ибо Эдуард, который возложил на нее свои
желания, не мог не думать о том, что он пойдет навстречу ее
решительным желаниям, и надеялся, что это произойдет так быстро.
Согласие с ее стороны, потому что у него не могло быть другой воли.

Он с радостью предвидел счастливый исход, и для того, чтобы он
был быстро объявлен скрывающемуся, следует сделать несколько пушечных выстрелов
можно было бы выстрелить, и, если бы наступила ночь, взлетели бы несколько ракет.

Майор подъехал к замку. Он не нашел Шарлотту, а
скорее узнал, что в настоящее время она живет наверху нового здания,
но сейчас уезжает в гости в соседний район, из которого она
, вероятно, не скоро вернется сегодня домой. Он вернулся в
трактир, где поставил свою лошадь.

Эдуард, тем временем, движимый непреодолимым нетерпением, выскользнул из
своего засада по уединенным тропинкам, доступным только охотникам и рыбакам
он был хорошо известен после своего парка и к вечеру оказался в кустах по
соседству с озером, зеркало которого он впервые увидел совершенным и
чистым.

В тот день Оттилия отправилась на прогулку к озеру.
Она несла ребенка и, по своему обыкновению, читала на ходу. Так она добралась
до дубов у переправы. Мальчик уснул; она
села, положила его рядом с собой и принялась читать. Книга
была одной из тех, которые притягивают к себе нежные чувства и не
отпускают. Она забыла о времени и часе и не думала, что
до нового здания было еще далеко по суше, но
она сидела, погруженная в свою книгу, погруженная в себя, на которую было так приятно
смотреть, что деревья, кустарники вокруг оживились бы, с
Глаза должны быть одарены, чтобы восхищаться ею и получать от нее
удовольствие. И только что за ней упала красноватая полоса падающего солнца
, позолотив щеку и плечо.

Эдуард, которому до сих пор удавалось проникнуть так далеко незамеченным, который
, обнаружив, что его парк пуст; местность пустынна, отваживался все дальше и дальше.
Наконец, пробившись сквозь кусты у дубов, он видит Оттилиена,
она его; он подлетает к ней и ложится у ее ног. После
долгой немой паузы, во время которой они оба пытаются
собраться с мыслями, он в двух словах объясняет ей, почему и как он попал сюда. Он отослал
майора Шарлотте,
возможно, в этот момент решается их общая судьба. Он никогда не
сомневался ни в ее любви, ни в его любви к ней. Он просит ее о ее
Согласие. Она медлила, он заклинал ее; он хотел заявить о своих старых
правах и заключить ее в свои объятия; она намекала на
ребенка.

Эдуард замечает это и удивляется. „Великий Боже! “ восклицает он, - если бы у меня
были причины сомневаться в моей жене, в моем друге, то
этот образ стал бы ужасным свидетельством против них. Разве это не образование
по специальности? Такого равного я никогда не видел“.

„Нет, нет!“ - возразила Оттилия; „Весь мир говорит, что это то же самое, что и я“. „Было бы
это возможно?“ - переспросил Эдуард, и в этот момент ребенок
открыл глаза, два больших черных пронзительных глаза, глубоких и
добрых. Мальчик уже так проницательно смотрел на мир; он казался
зная двоих, которые стояли перед ним. Эдуард бросился к
ребенку, дважды преклонил колени перед Оттилиеном. „Ты существуешь! “ воскликнул он,
- твои глаза слепы. Увы! Но позволь мне только заглянуть в твои. Позволь
мне приоткрыть завесу над тем злосчастным часом, который дал этому существу
существование. Должен ли я пугать твою чистую душу несчастной
мыслью о том, что отчужденные муж и жена могут прижать друг друга к
сердцу и расторгнуть законный союз
пылкими желаниями? Или да, раз уж мы зашли так далеко, раз мой
Отношения с Шарлоттой должны быть разорваны, так как ты будешь моей
, почему бы мне не сказать об этом? Почему бы мне
не произнести суровое слово: этот ребенок рожден от двойного супружеского разрыва!
Это отделяет меня от моей жены, а мою жену - от меня, как и должно было нас
связывать. Неужели это может свидетельствовать против меня, пусть эти
прекрасные глаза скажут твоим близким, что я
принадлежала тебе в объятиях другой; пусть ты почувствуешь, Оттилия, почувствуешь, что я права, что я принадлежу той,
Ошибка, искупить это преступление можно только в твоих руках!“

„Слушайте!“ - воскликнул он, вскакивая и полагая
, что услышал выстрел, как знак, который должен был подать майор. Это был охотник,
который стрелял в соседних горах. Больше ничего не произошло;
Эдуард был нетерпелив.

Только теперь Оттилия увидела, что солнце опустилось за горы
. Еще раз, в последний раз, она оглянулась на окна верхнего здания
. „Убирайся, Эдуард!“ - крикнула Оттилия. „Так долго мы
терпели лишения, так долго терпели. Подумай, в чем мы оба виноваты
перед Шарлоттой. Она должна решить нашу судьбу, не давай ей
притворяться. Я твоя, если она простит; если нет, я должен
отречься от тебя. Поскольку ты так близко веришь в это решение, давай
подождем. Возвращайся в деревню, где тебя подозревает майор. Как
могут произойти некоторые вещи, требующие объяснения. Вероятно ли
, что грубый пушечный выстрел возвестит вам об успехе его
переговоров? Может быть, он ищет тебя в этом
Мгновение. Я знаю, что он не встречался с Шарлоттой; возможно
, он пошел ей навстречу, потому что вы знали, куда она направляется. Сколько случаев возможно!
 Оставь меня! Теперь она должна прийти. Вы
ждите меня там с ребенком“.

Оттилия говорила торопливо. Она собрала все возможности воедино. Она
была счастлива рядом с Эдуардом и чувствовала, что теперь
ей нужно избавиться от него. „Я прошу, я заклинаю тебя, любимый! “ воскликнула она, „
вернись и дождись майора!“—„Я подчиняюсь твоим приказам“, - воскликнул
Эдуард, сначала страстно глядя на нее, а затем крепко
заключая ее в свои объятия. Она обхватила его своими и прижала
к своей груди самым нежным образом. Надежда сияла, как звезда, которая
падает с неба, через их головы. Им казалось, что они верят
в принадлежность друг другу; они впервые обменялись решительными, свободными
поцелуями и расстались насильственно и мучительно.

Солнце садилось, уже рассвело, и
вокруг озера витал влажный аромат. Оттилия стояла растерянная и взволнованная; она посмотрела на
горный дом и подумала, что видит на алтане белое платье
Шарлотты. Объезд был большой по берегу озера; она знала
нетерпеливое стремление Шарлотты к ребенку. Она видит платаны
, возвышающиеся над ней, и только водное пространство отделяет ее от тропинки, которая сразу же ведет к
Ведет вверх по зданию. С мыслями у нее уже все в порядке, как и с
глазами. В этом порыве исчезает необходимость выходить на воду с ребенком
. Она спешит за баржей, она не чувствует, как
колотится ее сердце, что ее ноги подкашиваются, что ее чувства грозят
угаснуть.

Она запрыгивает в баржу, хватается за руль и отталкивается. Она должна
Нужна сила, она повторяет толчок, баржа раскачивается и скользит
на некоторое расстояние в сторону моря. На левой руке ребенок, в левой руке
книга, в правой - весло, она тоже покачивается и падает в
Баржа. Весло ускользает от нее с одной стороны, и, поскольку она
хочет сохранить себя, ребенка и книгу за другой, все это падает в воду. она
все еще хватает ребенка за одежду; но ее неудобное положение не позволяет ей
самой встать. Свободной правой руки недостаточно
, чтобы повернуться, выпрямиться; наконец, ей это удается, она вытаскивает ребенка из
воды, но его глаза закрыты, он перестал
дышать.

В этот момент все ее самообладание возвращается, но тем
сильнее становится ее боль. Баржа дрейфует почти на середине озера, которое
Весло плывет вдаль, она никого не видит на берегу, и даже то, что
ей помогло бы увидеть кого-нибудь, помогло бы ей! Изолированная от всего, она парит
в неверной, недоступной стихии.

Она обращается за помощью к самой себе. Так часто она слышала о спасении
утопающих. Еще в вечер своего дня рождения она
испытала это. Она раздевает ребенка и сушит его своим муслиновым халатом.
Она разрывает свою грудь и впервые показывает ее свободному
Небеса; впервые она прижимает живое к своей чистой обнаженной
груди, увы! И ни одного живого. Холодные конечности несчастного
Существа холодили ее грудь до самого сердца. Бесконечный
Слезы текут из ее глаз, придавая поверхности
застывшего тела сияние тепла и жизни. Она не сдается, она
накрывает его своей шалью и, лаская,
прижимая, вдыхая, целуя, проливая слезы, думает, что заменяет те средства помощи, которые
ей не удались в этой замкнутости.

Все напрасно! Без движения ребенок лежит у нее на руках, без
движения баржа стоит на поверхности воды; но и здесь ее
прекрасное настроение не оставляет ее беспомощной. Она поворачивается лицом вверх. стоя на коленях
опустившись на дно лодки, она обеими руками поднимает застывшего ребенка
над своей невинной грудью, которая по белизне и, к сожалению
, холодности напоминает мрамор. Влажным взглядом она смотрит вверх и кричит:
Помощь отсюда, где нежное сердце надеется найти наибольшее изобилие,
когда повсюду его не хватает.

И она не напрасно обращается к звездам, которые уже
начинают вспыхивать одна за другой. Поднимается легкий ветер, который гонит
баржу к платаны.



Четырнадцатая глава

Она спешит в новое здание, она вызывает хирурга, она
передайте ему ребенка. Хваткий на все мужчина лечит нежного
Труп поэтапно по обычному типу. Оттилия поддерживает его во всем
; она творит, она приносит, она заботится, правда, как бы переходя в другой
мир, потому что высшее несчастье, как и высшее счастье, меняет
взгляд на все предметы; и только когда после всех пройденных
испытаний неуверенный мужчина качает головой, на ее обнадеживающие
Сначала молча спрашивает, а затем отвечает тихим отказом, она выходит
из спальни Шарлотты, в которой все это происходит, и едва
войдя в гостиную, она, не имея возможности дотянуться
до дивана, в изнеможении падает лицом на ковер.

Вы только что слышали о предках Шарлотты. Хирург
настоятельно просит прохожих остаться, он хочет пойти ей навстречу, подготовить ее; но
она уже входит в свою комнату. Она находит Оттилиена на земле, и
Горничные из дома с криками и плачем бросаются ей навстречу. Входит
хирург, и она узнает обо всем сразу.
Но как она могла разом отказаться от всякой надежды! Опытный, искусный,
умный человек только просит ее не видеть ребенка; он удаляется,
чтобы обмануть ее новыми приютами. Она села на диван
, Оттилия все еще лежала на земле, но стояла на коленях у
подруги, над которой свесилась ее прекрасная голова. медицинский
Парень время от времени уходит; кажется, он прилагает усилия к ребенку, он
прилагает усилия к женщинам. Так наступает полночь, мертвая тишина становится все глубже и глубже.
 Шарлотта больше не скрывает, что
ребенок больше никогда не вернется в жизнь; она требует, чтобы он появился на свет.
Ее аккуратно завернули в теплую шерстяную ткань,
положили в корзинку, которую поставили рядом с ней на диван; только личико
свободно; оно лежит спокойное и красивое.

О происшествии вскоре стало известно в деревне, и клиенты сразу
же разбежались по постоялому двору. Майор взглянул на знакомые
Он обошел дом и
, остановив слугу, который бегал за чем-то в пристройке,
он получил сообщение о приближении и вызвал хирурга
. Тот пришел, пораженный появлением своего старого
Король Генрих IV, покровитель короля, сообщил ему о нынешнем положении дел и взял на себя
задачу подготовить Шарлотту к его визиту. Он вошел, завел
отвлеченный разговор, переводя воображение с одного
предмета на другой, пока, наконец, не представил себе друга
Шарлотты, чье определенное участие, близость по духу,
по характеру, которое он вскоре позволил себе превратить в действительное.
Достаточно, она узнала, что парень стоит за дверью, он все знает и
желает, чтобы его впустили.

Вошел майор; Шарлотта приветствовала его болезненным
Улыбаться. Он стоял перед ней. Она приподняла зеленое шелковое покрывало,
скрывавшее тело, и при тусклом свете свечи он
не без тайного ужаса увидел свое застывшее подобие. Шарлотта указала
на стул, и так они молча просидели друг
против друга всю ночь. Оттилия все еще спокойно лежала на коленях Шарлотты; она
мягко дышала; она спала, или ей казалось, что спит.

Рассвело, свет погас, оба друга, казалось,
очнулись от дремотного сна. Шарлотта посмотрела на майора и
Гефессен сказал: „Объясните мне, друг мой, с какой целью вы
пришли сюда, чтобы принять участие в этой траурной сцене?“

„Это здесь, — очень тихо, как она и просила, ответил майор
- как будто они не хотели будить Оттилиена, - здесь
не время и не место сдерживаться, вводить в курс дела и
подходить осторожно. Случай, в котором я их нахожу, настолько вопиющий, что значимое “я
", к которому я прихожу, напротив
, теряет свою ценность".

На этом он совершенно спокойно и просто признался ей в цели своей передачи,
поскольку Эдуард отослал его, цель его прихода,
поскольку в этом была его свободная воля, его собственный интерес. Он представил
и то, и другое очень деликатно, но искренне; Шарлотта спокойно слушала и
, казалось, не была ни удивлена, ни недовольна этим.

Когда майор закончил, Шарлотта ответила очень тихо:
Голос, так что ему пришлось пододвинуть свой стул: в
Я никогда не сталкивался с ловушками, подобными этой, но в
подобных я всегда говорил себе: ‘Каким будет завтрашний день?’ Я
чувствую себя вполне комфортно, что жребий нескольких теперь в моих руках.
лежит; и то, что я должен сделать, не вызывает у меня сомнений и скоро
будет высказано. Я согласен на развод. Я должен был
принять решение сделать это раньше; из-за моих проволочек, моего нежелания я
убил ребенка. Это определенные вещи, которые судьба упорно
выбирает для себя. Напрасно разум, добродетель, долг и все святое
встают у него на пути: должно произойти то, что для него правильно
, а для нас не кажется правильным; и вот, наконец, это проходит, мы
можем вести себя так, как хотим.

Но что я говорю! На самом деле, судьба хочет моего собственного желания.,
мое собственное намерение, против которого я действовал неосмотрительно, снова встало на
моем пути. Разве я сам не
считал Оттилиена и Эдуардена самой шикарной парой вместе взятых? Разве я сам не
стремился сблизить их обоих? Разве вы сами, мой друг,
не были соучастником этого плана? И почему я
не мог отличить мужскую привязанность от настоящей любви? Почему я приняла его руку, раз
, будучи девушкой, я сделала бы его и другую жену счастливыми? И
подумать только, эта несчастная дремлет! Я дрожу от этого.
Моменты, когда она просыпается от своего полумертвого сна и приходит в
сознание. Как ей жить, как ей утешаться, если она не
может надеяться заменить своей любовью Эдуарду то, что она отняла у него как
инструмент самого чудесного стечения обстоятельств? И она может
вернуть ему все в соответствии с той склонностью, той страстью, с которой она его
любит. Если любовь способна мириться со всем, то тем более
она способна все заменить. Нельзя думать обо мне в этот момент
.

Удаляйтесь в тишине, дорогой майор. Скажите Эдуардену, что
я соглашаюсь на развод, что я буду посредником между ним, вами, во всем, что
Позвольте мне сказать, что я не забочусь о своем будущем положении
, и оно может быть любым в любом смысле. Я готов
подписать любую бумагу, которую мне принесут; но только не требуйте от
меня, чтобы я участвовал, чтобы я принимал во внимание, чтобы я давал советы“.

Майор встал. Она протянула ему руку через Оттилиена. Он
прижался губами к этой дорогой руке. „А что касается меня, на что
я могу надеяться?“ - тихо прошептал он.

„Позвольте мне остаться в долгу перед вами за ответ“, - перевел
Шарлотта. „Мы не виноваты в том, что стали несчастными, но
не заслужили того, чтобы быть счастливыми вместе“.

Майор удалился, в глубине души оплакивая Шарлотту,
но не имея возможности пожалеть бедного уединившегося ребенка. Такая
жертва казалась ему необходимой для ее всестороннего счастья. Он думал о себе
Оттилия с подходящим ребенком на руках, как самая совершенная
замена тому, что она отняла у Эдуарда; он воображал себе сына на
коленях, который с большим правом носил бы его образ
, чем уединенный.

Столь лестные надежды и образы пронеслись у него в душе, когда
на обратном пути после постоялого двора он нашел Эдуардена, который весь
Ночь под открытым небом ожидала майора, так как ни огненный знак,
ни громовой раскат не предвещали ему счастливого успеха. Он
уже знал о несчастье, и он тоже, вместо того чтобы
пожалеть бедное создание, не желая полностью признаваться в этом, рассматривал этот случай как
обустройство, которое устранит все препятствия на его пути к счастью за
один раз. Поэтому он даже легко позволил майору заставить себя двигаться, что дало ему
быстро объявил о своем решении жене вернуться после того, как
Затем они отправились в деревню, а затем вернулись в маленький городок, где
намеревались обдумать и приступить к следующему.

Шарлотта просидела после того, как майор покинул ее, всего несколько
Несколько минут Оттилия была погружена в свои размышления; потому что тотчас
же Оттилия выпрямилась, широко раскрыв глаза, глядя на свою подругу. Сначала поднялся
с колен, потом с земли и встал перед Шарлоттой.

„Во второй раз“, — так с
непреодолимой, грациозной серьезностью начал славный ребенок, —„Во второй раз со мной происходит
то же. Ты когда-то сказал мне, что люди в своей жизни
часто сталкиваются с подобным подобным образом, и всегда в важные моменты.
Теперь я нахожу это замечание верным и
спешу сделать вам признание. Вскоре после смерти моей матери, когда я был маленьким ребенком,
я придвинул к тебе табуретку; ты сидел на диване, как сейчас.;
моя голова лежала у тебя на коленях, я не спал, я не просыпался,;
я задремал. Я слышал все, что происходило вокруг меня, особенно все
Говорить очень ясно; и все же я не мог заставить себя пошевелиться, не мог заставить себя
высказываться и, если бы я и хотел, не намекать на то, что я
чувствовал себя сознательным в себе. Тогда ты говорила обо
мне с подругой; ты сожалела о моей судьбе, о том, что я осталась в этом мире бедной сиротой
; ты описала мое зависимое положение и то, как плохо могло бы
быть со мной, если бы не особая счастливая
звезда, сияющая надо мной. Я хорошо и точно, может быть, слишком строго понял все
, чего ты хотел от меня, чего, казалось, требовал от меня. Я
установил для себя законы в соответствии со своими ограниченными представлениями по этому поводу; в соответствии с этим у меня есть
я жил долго, после тебя мои дела и заботы были созданы в
то время, когда ты любил меня, заботился обо мне, когда ты впускал меня в свою жизнь.
Дом, а также какое-то время спустя.

Но я сбился со своего пути, я
нарушил свои законы, я даже потерял чувство того же самого, и после одного
ужасного события ты снова рассказываешь мне о моем состоянии,
которое еще более плачевно, чем первое. Покоясь на твоих коленях, наполовину
застывший, словно из чужого мира, я снова слышу твое тихое
Голос над моим ухом; я слышу, как это выглядит со мной;
я содрогаюсь про себя; но, как и тогда, на этот раз
в своем полумертвом сне я наметил себе свой новый путь.

Я полон решимости быть таким, каким был, и о том, на что я полон решимости,
ты должен узнать прямо сейчас. Эдуардом я никогда не стану! Каким-то ужасным образом
Бог открыл мне глаза на то, в каком преступлении я
оказался. Я искуплю это, и пусть никто не отговаривает меня от моего намерения
! После этого, дорогие, лучшие, примите свои меры. Пусть майор
вернитесь; напишите ему, что никаких шагов не предпринимается. Как
мне было страшно, что я не мог пошевелиться и шел дождь, когда он ушел. Я
хотел подъехать, закричать: “Ты не должен увольнять его с такими
дерзкими надеждами".

Шарлотта видела состояние Оттилиена, она чувствовала его; но она надеялась через
Чтобы выиграть время и получить представление о них. Но когда она
произнесла несколько слов, намекающих на будущее, на облегчение
боли, на надежду: „Нет!“ - воскликнула Оттилия с воодушевлением;
„не пытайтесь заставить меня двигаться, не пытайтесь меня обмануть! В тот момент, когда,
когда я узнаю, что ты дал согласие на развод, я покаюсь в
своем проступке, своем преступлении на том же озере“.



Пятнадцатая глава

Когда в счастливой, мирной совместной жизни родственники,
друзья, соседи по дому, более чем необходимые и дешевые,
разговаривают о том, что происходит или должно произойти, когда они
неоднократно сообщают друг другу о своих намерениях, начинаниях, занятиях
и, не принимая прямых взаимных советов, но всегда относясь ко всей
жизни как к совету, с другой стороны, так можно найти в
именно там, где, казалось бы, человек
более всего нуждается в посторонней помощи, в чужом подтверждении, в том, что
люди полагаются на самих себя, каждый действует сам за себя,
каждый стремится действовать по-своему и, скрывая друг от друга
отдельные средства, только начинает искать выход, цели, которые
были достигнуты, чтобы снова стать общим достоянием.

После стольких чудесных и печальных событий к подругам пришла какая-
то тихая серьезность, которая выразилась в
любезной нежности. в полной тишине было
Шарлотта отправила ребенка в часовню. Он покоился там как
первая жертва предчувствия гибели.

Шарлотта, насколько это было возможно, сопротивлялась жизни
, и именно здесь она впервые обнаружила Оттилиена,
нуждающегося в ее помощи. Она изящно общалась с ней, не давая, однако
, заметить этого. Она знала, как сильно небесное дитя
любит Эдуарда; она мало-помалу разобралась в сцене,
предшествовавшей несчастью, и узнала обо всех обстоятельствах отчасти от
самой Оттилиен, отчасти из писем майора.

Оттилия со своей стороны очень облегчила
Шарлотте текущую жизнь. Она была откровенна, да, разговорчива, но никогда не было
и речи о настоящем или недалеком прошлом. Она
всегда обращала внимание, всегда наблюдала, она много знала; теперь все
это проявилось. Она развлекала, она рассеивала Шарлотту, которая все еще
питала тихую надежду увидеть пару, столь дорогую ей, связанной узами брака.

Только с Оттилиеном все было по-другому. Она раскрыла секрет
своего жизненного пути подруге; она была в восторге от своего раннего
Ограничение, освобожденное от их сервитута. Своим раскаянием,
своим решением она также почувствовала себя освобожденной от бремени того, что
Проступок, то злоключение. Она больше не нуждалась в насилии над
собой; в глубине своего сердца она простила себя только при
условии полного отречения, и это условие было необходимым для
всего будущего.

Так прошло некоторое время, и Шарлотта почувствовала, насколько дом и парк,
озера, скалы и группы деревьев ежедневно
возобновляют в них обоих только печальные ощущения. То, что нужно было изменить место, было слишком
ясно, что решить, как это должно быть сделано, не так-то просто.

Должны ли две женщины оставаться вместе? Прежняя воля Эдуарда
, казалось, требовала этого, его объяснения, его угрозы требовали
этого; но как было не признать, что обе женщины, при всей
доброй воле, при всем здравомыслии, при всем старании, оказались в
неловком положении бок о бок друг с другом? Их разговоры были
избегающими. Иногда что-то хотелось понять лишь наполовину, но чаще
все же становилось выражением, где не разумом, по крайней мере,
неверно истолковано ощущением. Вы боитесь причинить боль, и
именно страх был первым, кто был уязвим, и первым, кто причинил боль, был страх.

Вы хотели изменить место и в то же время, по крайней мере, на какое-то
Время расстаться, так что снова возник старый вопрос, куда
девать Оттилию. Этот большой и богатый дом предпринимал
тщетные попытки найти для подающей надежды дочери
-наследницы забавных и соперничающих игрищ. Уже во
время последнего присутствия баронессы и, в последнее время, через письма, было
Шарлотте было приказано отправить туда Оттилиена; но теперь
она снова подняла этот вопрос. Но Оттилия
категорически отказалась идти туда, где она найдет то, что
принято называть большим миром.

„Позвольте мне, дорогая тетя, - сказала она, - чтобы я не
казалась ограниченной и своенравной, высказать то, что
в другом случае было бы обязанностью скрывать, скрывать.
Странно несчастный человек, и если бы он был к тому же безвинным,
нарисован ужасным образом. Его присутствие возбуждает во всех,
те, кто видит его, кто его видит, испытывают какой-то ужас. Каждый
хочет увидеть то чудовищное, что ему навязали; каждый
одновременно любопытен и напуган. Таким образом, дом, город, в котором совершается
чудовищное деяние, остается ужасным для каждого, кто входит в него. Там
дневной свет не такой яркий, и звезды, кажется
, теряют свой блеск.

Как ни крути, а все же, пожалуй, стоит извиниться, против такой
Несчастная неосмотрительность людей, их глупая
напористость и неуклюжее добродушие! Простите меня за то, что
я так говорю; но я невероятно страдал с той бедной девушкой
, когда она вытащила Люсьена из потайных комнат
дома, была с ним любезна, сделала это в лучшем виде, в лучшем виде, в лучшем виде, в лучшем виде, в лучшем виде, в лучшем виде, в лучшем виде, в лучшем виде, в лучшем виде, в лучшем виде.
Хотел вызвать желание играть и танцевать. Когда бедное дитя, испуганное и
всегда робкое, в последний раз убежало и упало в обморок, я
схватил его на руки, общество было напугано, взволновано, и всем стало особенно
любопытно на несчастную, я не думал, что меня
ждет та же участь; но мое сострадание, такое искреннее и
живой, все еще живой. Теперь я могу обратить свое сострадание против
себя и остерегаться, чтобы не дать повода к подобным выступлениям
“.

-Но ты, дорогое дитя, - перебила Шарлотта, -
никуда не денешься от людского взгляда. У нас нет монастырей,
где еще можно было бы найти место для таких чувств“.

„Одиночество не освобождает, дорогая тетя“, - перевел
Оттилия. „Самое ценное место для отдыха - это место, где мы
можем работать. Все покаяния, все лишения ни в коем случае не
подходит для того, чтобы ускользнуть от предчувствующего умения, если оно решит
преследовать нас. Просто если я
должен служить миру напоказ в праздности, то он мне противен и пугает меня.
Но если вы найдете меня радостным на работе, неутомимым в своих
обязанностях, тогда я смогу выдержать взгляды всех, потому что мне
не нужно стесняться божественных“.

„Я была бы очень неправа, - вставила Шарлотта, - если бы твоя склонность
не заставила тебя вернуться в пансион“.

„Да, - перебила Оттилия, - я этого не отрицаю; я думаю об этом как о
счастливая судьба - воспитывать Андре обычным способом
, тогда как мы были воспитаны самым странным. И разве мы
не видим в истории, что люди, которые из-за великих нравственных
Несчастные случаи отступили в пустыни, никоим образом не скрываясь и не укрываясь там, как они
надеялись? Их
призвали обратно в мир, чтобы наставить заблудших на прямой путь; и кто мог сделать это
лучше, чем те, кто уже был посвящен в жизненные заблуждения! Они
были призваны помочь несчастным; и кто мог это сделать
скорее, чем они, с которыми больше не могло случиться ни одно земное бедствие!“

„Вы выбираете странное предназначение“, - перебила Шарлотта. „Я
не хочу противиться тебе; это может быть, хотя бы на
короткое время, как я надеюсь“.

„Как я вам благодарна, - сказала Оттилия, - что вы хотите подарить мне эту попытку,
этот опыт. Если я не слишком льстю
себе, пусть мне повезет. В том месте я хочу вспомнить, как некоторые
Испытания, которые я выдержал, и как малы, как ничтожны они были по
сравнению с теми, которые мне пришлось пережить впоследствии. Насколько безмятежным я буду,
Глядя на смущение молодых отпрысков, на их детские
Улыбка боли и тихая рука выведут вас из любых мелких
заблуждений. Счастливчик не подходит для того,
чтобы быть впереди счастливчиков; в человеческой природе требовать все большего и большего от себя
и от других, чем больше человек получал. Только
несчастный, выздоравливающий, знает, как питать к себе и другим чувство
, что даже умеренным благом следует наслаждаться с удовольствием“.

„Оставь меня против своего намерения“, - наконец сказала Шарлотта после некоторого раздумья
Подумайте о том, чтобы „привести еще один вброс, который мне кажется самым важным.
Речь идет не о вас, речь идет о третьей стороне.
Вам известны настроения доброго, разумного, благочестивого помощника.;
на пути, по которому вы идете, вы будете становиться для него все более ценным и
незаменимым с каждым днем. Поскольку он уже сейчас, по его ощущениям, не любит
жить без тебя, то и впредь, если однажды увидит твою
привыкший к сотрудничеству, он больше не может управлять своим бизнесом без
вас. Вначале ты будешь помогать ему в этом, чтобы потом
внушить ему это“.

„Умение не обходится со мной мягко, - перебила Оттилия,
- и тем, кто любит меня, может быть, нечего ожидать лучшего. Каким бы
добрым и понимающим ни был друг, я надеюсь, что в
нем также разовьется чувство чистого отношения ко мне;
он увидит во мне посвященную личность, которая, возможно, сможет только тем самым
перевесить чудовищное зло для себя и других,
посвятив себя святому, которое, незримо окружая нас,
он один может защитить от огромных вторгающихся сил“.

Шарлотта приняла все, что так тепло высказала дорогое дитя, к
молчаливому рассмотрению. Она по-разному, хотя и самым незначительным образом
, выясняла, возможно ли сближение Оттилии с Эдуардом
; но даже самое незначительное упоминание, самое незначительное
Надежда, малейшее подозрение, казалось, тронуло Оттилиен до глубины души,
да, когда-то она, будучи не в силах обойти это стороной, высказалась по этому поводу совершенно
ясно.

„Если твое решение, - возразила ей Шарлотта, - отречься от Эдуарда
так твердо и неизменно, то остерегайся только опасности,
Воссоединение. На расстоянии от любимого предмета
, чем ярче наши склонности, тем больше мы, кажется, становимся властелинами самих себя
, обращая всю силу страсти, которая
простиралась вовне, вовнутрь; но как скоро, как быстро
мы вырвались из этого заблуждения, если то,
что то, чего мы считали возможным лишить, вдруг снова предстает перед нашими глазами как нечто незаменимое
. Делай теперь то, что ты считаешь наиболее подходящим для своего состояния; испытай
себя, да, лучше измени свое нынешнее решение: но из себя
сам, от свободного, желающего сердца. Не позволяйте случайности, а не
удивлению снова втянуть вас в прежние обстоятельства;
тогда только в душе возникнет раздвоение, которое будет невыносимым. Как
я уже сказал, прежде чем ты сделаешь этот шаг, прежде чем уйдешь от меня и
начнешь новую жизнь, которая приведет тебя неизвестно какими путями,
подумай еще раз, действительно ли ты
можешь отказаться от Эдуардена ради всего будущего. Если же ты решил сделать это, то мы
заключаем завет, что ты не захочешь вступать с ним в какие-либо отношения, даже в
разговор, когда он будет искать тебя, когда ему следует прижаться к тебе
“. Оттилия не раздумывала ни минуты, она дала
Шарлотте слово, которое уже дала самой себе.

Но теперь в душе Шарлотты все еще витала та угроза Эдуарда
, что он может отказаться от Оттилии только до тех пор, пока она
не расстанется с Шарлоттой. Правда, с тех пор
обстоятельства так изменились, произошло так много всего, что от
Мгновение он произнес слово против следующих событий за
было отменено; тем не менее, она даже отдаленно не хотела, чтобы
Ни осмеливаться, ни делать что-либо, что могло бы причинить ему боль,
и поэтому в данном случае Миттлеру следует исследовать настроения Эдуарда.

После смерти ребенка Миттлер часто навещал Шарлотту, хотя
и ненадолго. Это происшествие, которое
сделало для него крайне маловероятным воссоединение обоих супругов, произвело на него сильное впечатление;
но, всегда надеясь и стремясь к своему чувству, он
теперь молча радовался решению Оттилии. Он доверял
в течение долгого времени, все еще думая о том, чтобы удержать двух супругов
вместе, и рассматривая эти страстные движения только как
испытания супружеской любви и верности.

Шарлотта сразу же сообщила майору о первом заявлении
Оттилиена в письменном виде, самым решительным образом попросив его позаботиться
о том, чтобы Эдуарден не предпринимал никаких дальнейших действий, вел себя
тихо, подождал, не придет ли в себя прекрасное дитя
. Она также рассказала о более поздних событиях и настроениях
, и теперь, правда, посредниками были
сложная задача возложена на
Эдуардена, чтобы подготовиться к изменению состояния. Но посредник, зная, что скорее можно
смириться с тем, что произошло, чем согласиться с тем, что еще должно
произойти, убедил Шарлотту, что лучше
всего отправить Оттилиен сразу после пансиона.

Вот почему, как только он ушел, были созданы условия для поездки. Оттилия
собралась, но Шарлотта, вероятно, увидела, что у нее нет ни того, ни другого прекрасного
Кеферхен все еще не мог взять с собой что-нибудь из этого.
Подруга промолчала и позволила молчаливому ребенку уйти. День, когда
Приближался отъезд; карета Шарлотты должна была доставить Оттилиен в первый день
до знакомого ночлега, во второй - до пансиона
; няня должна была сопровождать ее и оставаться ее прислугой.
Страстная девушка вернулась к Оттилиену сразу после смерти ребенка
и теперь, как обычно, цеплялась за нее
Природа и склонности, да, она, казалось, хотела с помощью занимательной болтливости наверстать
упущенное до сих пор и
полностью посвятить себя своей любимой хозяйке. Теперь она была вне себя от счастья,
путешествовать с вами, видеть чужие края, так как вы никогда не путешествовали, кроме своего
И побежала из замка в деревню, к своим родителям,
родственникам, чтобы объявить о своей удаче и попрощаться.
К несчастью для нее, при этом она попала в комнаты больных корью и
сразу же почувствовала последствия заражения. Откладывать поездку не хотелось
; Оттилия настояла на этом сама; она уже
проделала этот путь, она знала хозяев, к которым должна была заехать;
кучер из замка проводил ее; брать было нечего.

Шарлотта не сопротивлялась; она тоже уже мысленно бросилась прочь из
этой среды, только ей все еще хотелось комнаты, которую Оттилия занимала в
После того, как Эдуард II заселил замок, он был снова обустроен для Эдуарда, точно так же, как и до
прибытия капитана. Надежда
на восстановление былого счастья снова и снова вспыхивает в человеке, и
Шарлотта снова была оправдана в таких надеждах, даже вынуждена.



Шестнадцатая глава


Когда Миттлер пришел поговорить с Эдуарденом по этому поводу, он
обнаружил его одного, склонившего голову на правую руку,
положил руку на стол. Казалось, он очень страдал. „Ваша
головная боль снова беспокоит вас?“ - спросил Миттлер. „Это мучает меня“, - перевел тот;
„И все же я не могу ненавидеть это, потому что это напоминает мне Оттилиена.
Я думаю, что, может быть, она тоже сейчас страдает, опираясь на левую руку
, и, возможно, страдает больше, чем я. И почему бы мне не
носить его, как ты? Эти боли для меня целительны, я могу
почти сказать, желательны для меня; ибо только более мощный, отчетливый, более яркий
образ их терпения, из всех остальных их достоинств, навевает на меня воспоминания
в сопровождении, перед душой, только в страдании мы в полной
мере ощущаем все великие качества, необходимые для того, чтобы это пережить“.

Когда Миттлер обнаружил, что парень смирился до такой степени
, он не стал сдерживать свою привязанность, которую, однако, он вносил в историю постепенно, по мере того, как эта
мысль возникала у женщин, по мере того, как она постепенно перерастала в намерение
. Эдуард почти не возражал против этого. Из
того немногого, что он сказал, казалось очевидным, что он
оставляет все на усмотрение тех; его нынешняя боль, казалось, оставила его
равнодушным ко всему.

Едва он остался один, как встал и стал ходить взад и вперед по комнате
. Он больше не чувствовал своей боли, он был полностью
поглощен собой. Уже под рассказом Миттлера воображение
влюбленного оживилось. Он увидел Оттилиена одного, или почти
одного, в хорошо знакомой обстановке, в привычной хозяйской комнате,
в комнату которой он так часто заходил; он думал, он размышлял, или
, скорее, он думал, что он не размышлял; он хотел, он просто хотел. Ему
нужно было увидеть ее, поговорить с ней. Для чего, почему, что из этого должно получиться,
об этом не могло быть и речи. Он не сопротивлялся, он должен был.

Камердинер вошел в доверие и сразу же узнал день
и час, когда Оттилия отправится в путешествие. Наступило утро;
Эдуард не стал медлить, чтобы без сопровождения отправиться верхом туда, где
должна была остановиться Оттилия. Он прибыл туда слишком быстро; это удивило
Хозяйка встретила его с радостью; она была обязана ему большим семейным счастьем
. Он оказал ее сыну, который, будучи солдатом, вел себя очень хорошо
, знак чести, совершив то, что он
оставшись один, он поднялся, с усердием предстал перед полководцем
и преодолел препятствия, чинимые некоторыми недоброжелателями. Она
не знала, что делать ради него. Она быстро убралась в
своей уборной, которая, правда, была одновременно гардеробной и кладовой
, насколько это было возможно; только он объявил ей о прибытии
В конце концов, он поселился в комнате для женщин, которая должна была переехать сюда, и устроил для себя
комнату в задней части коридора в случае необходимости. Хозяйке
вещь показалась загадочной, и ей было приятно, что ее покровитель, который
проявив при этом большую заинтересованность и активность в оказании чего-либо благосклонного
. И он, с каким чувством он перенес долгий, долгий
Время до вечера! Он окинул взглядом комнату, в которой должен был
ее увидеть; во всей своей домашней странности она казалась ему
райским уголком. Чего только он не придумывал,
чтобы удивить Оттилию, чтобы подготовить ее! Наконец
последнее мнение взяло верх; он сел и написал. Этот лист
должен их получить.

Эдуард ан Оттилиен

„Читая это письмо, любимая, я рядом с тобой.
Ты не должен пугаться, не должен ужасаться; тебе нечего
бояться меня. Я не собираюсь давить на тебя. Ты не видишь меня
раньше, чем позволяешь.

Прежде чем это сделать, подумайте о своем положении, о моем. Как сильно я благодарю тебя за то, что ты
не собираешься делать решительного шага; но он достаточно значителен
. Не делай этого! Здесь, на каком-то перекрестке, подумайте
еще раз: можете ли вы быть моим, хотите ли вы быть моим? О, ты
оказываешь всем нам великую милость, а мне - великую.

Позволь мне увидеть тебя снова, увидеть тебя снова с радостью. Позволь мне задать
красивый вопрос в устной форме и ответь мне на него своим прекрасным
"я". К моей груди, Оттилия! Сюда, где ты иногда отдыхал и
где ты всегда принадлежишь!“

Когда он писал, его охватило чувство, что его самое заветное желание близко
, что оно сейчас будет рядом. В эту дверь она
войдет, прочтет это письмо, действительно, она
предстанет передо мной, как обычно, той, чьего появления я так часто жаждал. Будет
ли она такой же, как прежде? Изменился твой облик, изменился твой
Изменились настроения? Он все еще держал перо в руке, он собирался
написать, как он думал; но карета въехала во двор.
Мимолетно взмахнув пером, он добавил:“ Я слышу, как ты приближаешься. На одного
Мгновение прощай!“

Он сложил письмо, переписал его; было уже слишком поздно запечатывать. Он
выскочил в комнату, через которую
, как он знал, должен был выйти в коридор, и в одно мгновение ему пришло в голову, что он все еще оставил часы с петушком
на столе. Она не должна была увидеть их первой; он
отскочил и с радостью забрал ее. Из прихожей он услышал
даже хозяйка, которая вошла в комнату, чтобы проинструктировать гостя
. Он бросился к двери камеры, но она закрылась.
Запрыгнув внутрь, он выронил ключ, который лежал
внутри; замок щелкнул, и он застыл в оцепенении. Он яростно
толкнул дверь; она не поддалась. О, как бы ему хотелось
проскользнуть сквозь щели призраком! напрасно! Он спрятал
лицо за дверным косяком. Оттилия вошла, хозяйка,
увидев его, отступила. Даже Оттилиену он не мог
Оставаться скрытым на мгновение. Он отвернулся от нее, и, таким
образом, влюбленные снова оказались друг против друга самым странным образом. Она
спокойно и серьезно посмотрела на него, не делая ни шага вперед, ни назад, и когда он
сделал движение, чтобы приблизиться к ней, она отступила на несколько шагов
к столу. Он тоже снова подал в отставку. „Оттилия, - воскликнул он
, - позволь мне нарушить это ужасное молчание! Мы просто тени,
стоящие друг напротив друга? Но, прежде всего, слушай! Это просто
совпадение, что ты находишь меня здесь прямо сейчас. Рядом с тобой лежит
Письмо, которое должно подготовить вас. Прочти, я прошу тебя, прочти его! А
потом решай, на что ты способен“.

Она посмотрела на письмо свысока и, немного подумав, взяла его
, вырвала и прочитала. Не меняя выражения лица, она
прочитала его и так же молча убрала его; затем, сжав плоские,
поднятые кверху руки, она поднесла их к груди,
чуть наклонившись вперед, и посмотрела на отчаянно
просящего таким взглядом, что он был поражен ее словами. был вынужден мириться со всем, что
он любил просить или желать. Это движение разбило ему сердце.
Он не мог выдержать этого взгляда, он не мог вынести положения Оттилии.
Было совершенно очевидно, что она упадет на колени, если он будет упорствовать.
Он в отчаянии бросился к двери, отправив хозяйку к
одинокой.

Он ходил взад и вперед по вестибюлю. Наступила ночь, в комнате
стояла тишина. Наконец хозяйка вышла и сняла ключ
. Добрая женщина была тронута, смущена, она не знала, что
делать. Наконец, уходя, она предложила ключ Эдуарду, который
он отверг его. Она оставила свет включенным и удалилась.

Эдуард в глубочайшем горе бросился на порог Оттилии, которую он обливал
слезами. Более нытиков едва ли когда-либо приводили в такой
Близкие любовники на одну ночь тоже.

Наступил день; кучер уехал, хозяйка отворила и вошла в
комнату. Обнаружив, что Оттилиен уснула одетой, она
вернулась и помахала Эдуардену с участливой улыбкой. они оба
подошли к спящей; но даже этого зрелища Эдуард
не мог вынести. Хозяйка не осмелилась разбудить спящего ребенка,
она села напротив. Наконец Оттилия открыла прекрасные глаза
и поднялась на ноги. Она отказывается от завтрака, и теперь
Эдуард встает перед ней. Он настойчиво просит ее произнести только одно слово,
заявить о своей воле. Он клянется, что хочет всего ее, но
она молчит. И снова он ласково и настойчиво спрашивает ее, хочет ли она
принадлежать ему. Как мило, с опущенными глазами
, она склоняет голову в сторону мягкого "нет"! Он спрашивает, не хочет ли она переехать в пансионат
. Как бы то ни было, она это отрицает. Но когда он спрашивает, может ли он пригласить ее к
Шарлотта, - утвердительно отвечает она, уверенно склонив
голову. Он бросается к окну, чтобы отдать приказ кучеру; но
она, как молния, вылетает за ним в гостиную и спускается по лестнице
в карете. Кучер возвращается по дороге в замок;
Эдуард следует на некотором расстоянии верхом на лошади.



Семнадцатая глава

Каково же было удивление Шарлотты, когда она
увидела, как во двор замка вбежали предки Оттилии и Эдуарды верхом на лошадях! Она
поспешила к порогу. Оттилия выходит и подходит с
Эдуарден. С рвением и силой она хватает руки обоих супругов,
сжимает их и бросается в свою комнату. Эдуард бросает
Он обнимает Шарлотту за шею и заливается слезами; не
в силах объясниться, умоляет проявить к нему терпение, поддержать Оттилиен,
помочь ей. Шарлотта бросается в комнату Оттилиена, и ее охватывает дрожь, когда она
входит в нее; она была уже полностью убрана, только пустые стены
стояли на месте. Это казалось таким далеким, таким неприятным. Все было
унесено, только сундук, не зная, куда его положить.
должно быть, оставили стоять в центре комнаты. Оттилия лежала на
полу, раскинув руки и голову над чемоданом. Шарлотта прилагает
к ней усилия, спрашивает, что произошло, и не получает ответа.

Она оставляет свою девушку, которая приходит с подкреплением, с Оттилиеном и спешит
к Эдуардену. Она находит его в зале; он тоже не читает ей лекций. Он
преклоняется перед ней ниц, он заливает ее руки слезами, он убегает в
свою комнату, и когда она собирается последовать за ним, ее встречает
камердинер, который просвещает ее, насколько это в его силах. Остальное, о чем она думает
соберитесь вместе, а затем сразу же решительно приступайте к тому, чего требует
момент. Комната Оттилиена заново
обставлена в кратчайшие сроки. Эдуард встретил своих, до последнего
Бумага, как он ее оставил.

Кажется, что все трое снова оказываются друг против друга, но Оттилия
продолжает молчать, и Эдуард ничего не может сделать, кроме как попросить свою супругу проявить
терпение, которого, кажется, ему самому не хватает. Шарлотта отправляет
посыльных к посредникам и к майору. Тот не был встречен, этот
идет. Против него Эдуард изливает свое сердце, он признается ему в каждом
малейшее обстоятельство, итаким образом, Шарлотта узнает, с чем сталкивается, что
так странно меняет ситуацию, что вызывает волнение.

Она очень ласково разговаривает со своим супругом. Она не знает другого.
Пожалуйста, не делайте ничего, кроме того, чтобы в настоящее время не тревожить
ребенка. Эдуард чувствует ценность, любовь, разумность своей супруги;
но его склонность полностью доминирует над ним. Шарлотта вселяет в него
надежду, обещает дать ему согласие на развод. Он не доверяет;
он так болен, что надежда и вера попеременно покидают его; он
проникает к Шарлотте, чтобы попросить ее протянуть руку майору; своего рода
безумное негодование охватило его. Шарлотта, чтобы
успокоить его, поддержать его, делает то, о чем он просит. Она протягивает майору
руку помощи на случай, если Оттилия захочет соединиться с Эдуарденом
, но с явным условием, что на
данный момент двое мужчин отправятся в путешествие вместе. У майора есть иностранные дела для своего двора
, и Эдуард обещает сопровождать его. Вы
делаете попытки, и вы в некоторой степени успокаиваетесь, по крайней мере
, что-то происходит.

Между тем можно заметить, что Оттилия почти не ела и не пила.
она берет себя в руки, постоянно храня молчание. С ней разговаривают
, она начинает беспокоиться; ты воздерживаешься. В конце концов, разве у нас не
бывает большей части слабости, что мы не
любим мучить кого-то даже для его же блага? Шарлотта пустила в ход все средства, и, наконец
, ей пришла в голову мысль позволить выйти из пансиона той помощнице, которая
много знала об Оттилиене, которая из-за ее неожиданного
Остающийся снаружи очень любезно высказался, но не
получил ответа.

Говорят, чтобы не удивлять Оттилиена, об этом намерении в
вашего настоящего. Кажется, она не согласна; она считает себя;
наконец в ней, кажется, зреет решимость, она бросается за своим
комнате и еще до вечера рассылает собравшимся следующее
Писать.

Оттилия друзьям

„Почему я должен прямо говорить, мои возлюбленные, то, что само
собой разумеется? Я сошел со своего пути, и я
не должен возвращаться в него. Враждебный демон, который получил власть надо мной
, кажется, мешает мне извне, если бы я также
снова обрел единство с самим собой.

Совершенно чистым было мое намерение отречься от Эдуардена, отдалиться от него
. Я не надеюсь снова встретиться с ним. Все стало по-другому
; он стоял передо мной сам, против своей воли.
Возможно, я воспринял и истолковал свое обещание не вступать с ним в какие-либо разговоры
слишком буквально. По ощущениям и
совести момента, я молчал, я замолк перед друзья,
и теперь мне больше нечего сказать. Строгий религиозный обет,
который, возможно, неудобен для того, кто принимает его с обдумыванием
испуганный, я случайно, охваченный чувством, овладел собой.
Позвольте мне продолжать в том же духе, пока мне велит сердце. Не вызывает никаких
Средний человек! Не проникайте в меня, чтобы я говорил, чтобы я наслаждался едой
и питьем больше, чем мне нужно, самое большее. Помоги мне пройти через это.
Проявите терпение и терпение в течение этого времени. Я молод, молодость
восстанавливается неожиданно. Терпите меня в вашем присутствии,
радуйте меня своей любовью, наставляйте меня своими беседами;
но мое внутреннее я оставляю на произвол судьбы!“

Давно подготовленный отъезд мужчин прервался, потому что тот
зарубежные дела майора затянулись. Как желанно для
Эдуарда! Теперь лист Оттилии снова воодушевил ее, снова воодушевил ее
утешительными, вселяющими надежду словами и привел к стойкости.
Выдержка оправдана, он сразу заявил, что не
собирается уходить. „Как глупо, - воскликнул он,
- умышленно, опрометчиво выбрасывать самое необходимое, самое необходимое, которое, если бы нам тоже
грозила потеря, возможно, еще можно было бы сохранить! И что это должно
означать? Но только то, что человек, кажется, хочет иметь возможность выбирать.
Поэтому я часто, охваченный таким глупым самомнением, на несколько часов, даже
дней раньше отрывался от друзей, чтобы только меня не
заставили решительно отказаться от последней, неизбежной встречи.
Но на этот раз я хочу остаться. Почему я должен удаляться? Разве она
еще не ушла от меня? Мне не приходит
в голову схватить ее за руку, прижать к сердцу; даже думать об этом мне не позволено, это
заставляет меня содрогаться. Она не отдалялась от меня, она возвышалась надо мной
“.

И так он оставался, как хотел, как и должен был. Но и к комфорту
ничто не сравнится с тем, что он нашел себя с ней. И, таким образом, у нее тоже
осталось то же чувство; она тоже могла почувствовать себя такой же блаженной, как и она сама.
Не уклоняйтесь от необходимости. Как и прежде
, они испытывали друг к другу неописуемое, почти волшебное влечение. Они
жили под одной крышей; но даже не думая друг о
друге, занятые другими делами, привлеченные обществом
друг друга, они сближались. Когда они оказались в зале, это
продолжалось недолго, и они то стояли, то сидели рядышком. Только
самая близкая близость могла успокоить ее, но также и полностью успокоить, и
этой близости было достаточно; для этого не требовалось ни взгляда, ни слова, ни
жеста, ни прикосновения, только чистое единение.
Тогда это были не два человека, это был просто один человек в
бессознательном состоянии, в совершенном комфорте, довольный собой и
миром. Да, если бы один из них держался за крайний конец квартиры
, другой постепенно, сам по себе, без
какого-либо умысла, двинулся бы к нему. Жизнь была для них загадкой, чья
Растворение они нашли только друг с другом.

Оттилия была вполне безмятежна и спокойна, так что на нее можно было
полностью положиться. Она мало удалялась от общества,
только научилась обедать в одиночестве. Никто, кроме няни, не обслуживал
ее.

То, с чем обычно сталкивается каждый человек, в большей степени повторяется,
чем кажется на первый взгляд, потому что его природа дает следующее определение этому.
Характер, индивидуальность, склонность, направление, местность, окружение
и привычки - все это вместе образует единое целое, в котором каждый человек
плавает, как в стихии, в атмосфере, в которой ему
в одиночестве комфортно и уютно. И вот
, спустя много лет, к нашему изумлению, мы находим людей, над изменчивостью которых ведется так много споров
, неизменными и внешне, и внутренне бесконечными.
Предложения неизменны.

Таким образом, даже в повседневной совместной жизни наших друзей
почти все вернулось на круги своя. Оттилия по-прежнему
молчаливо выражала свою любезность, проявляя некоторую уступчивость, и так,
каждому по-своему. Таким образом, проявился внутренний
Круговорот как мнимый образ прошлой жизни, и заблуждение, будто все еще
все, что было со старым, было простительно.

Осенние дни, равные по продолжительности весенним дням, вызывали
общество в тот самый час, когда оно возвращалось с улицы в дом.
Украшения из фруктов и цветов, свойственные этому периоду, заставляли
поверить, будто это осень той первой весны;
промежуточный период канул в лету. Ибо теперь распустились цветы,
подобные тем, что были посеяны в те первые дни; теперь
на деревьях созрели плоды, которые, как мы видели, тогда цвели.

Майор время от времени уходил; Миттлер тоже позволял себе видеться чаще. Эта
Вечерние сеансы в основном были регулярными. Эдуард читал обычно,
оживленнее, проникновеннее, лучше, даже, если хотите, веселее, чем
когда-либо. Это было похоже на то, когда он, такой же довольный весельем, как и
Чувствуя, что Оттилиен хочет оживить застывшую, снова
растворить ее молчание. Он сел, как и прежде, чтобы она могла заглянуть ему в книгу
, да он становился беспокойным, рассеянным, когда она не заглядывала внутрь, когда
он не был уверен, что она следит за его словами глазами.

Каждое неприятное, неудобное чувство среднего времени было
потушен. Ни один из них больше не уступал другому; всякая
горечь исчезла. Мажор аккомпанировал на скрипке
игре Шарлотты на фортепиано, точно так же, как флейта Эдуарда воссоединилась с игрой Оттилиена
на струнном инструменте, как и раньше. Так можно было приблизиться
к празднованию дня рождения Эдуарда, празднование которого не
было достигнуто год назад. Он должен быть без празднества в тихом, дружелюбном
Комфорт на этот раз будет отмечаться. Так, наполовину молча, наполовину
явно, они договорились друг с другом. но чем ближе эта эпоха, тем
по мере приближения Оттилиена торжественное чувство, которое
до сих пор ощущалось больше, чем замечалось, усиливалось. Казалось, она часто
перебирала цветы в саду; она посоветовала садовнику
беречь все виды летних растений и особенно остановилась на астрах,
которые зацвели в чрезмерном количестве только в этом году.



Восемнадцатая глава

Но самым значительным, что друзья наблюдали с молчаливым вниманием
, было то, что Оттилия в первый раз распаковала чемодан
, выбрала из него разные вещи и отрезала их, в результате чего
единственного, но цельного и полноценного костюма было достаточно. Когда она
хотела упаковать остальное обратно с помощью няни, она едва могла с этим
справиться; комната была переполнена, хотя часть ее уже была
вынута. Молодая жадная девушка не могла насытиться
, тем более что она также обнаружила, что все мелкие детали костюма
позаботились о ней. Туфли, чулки, подвязки с иностранной валютой, перчатки
и еще много чего осталось. Она попросила Оттилиена подарить ей только
часть этого. Она отказалась, но тотчас же вытащила
Выдвинул ящик комода и позволил ребенку выбрать, который поспешно и
неуклюже подошел и сразу же убежал с добычей, чтобы
объявить и продемонстрировать остальным соседям по дому свое счастье.

Наконец Оттилиен удалось аккуратно уложить все обратно;
после этого она открыла потайное отделение, которое было прикреплено к крышке.
Там у нее были спрятаны маленькие записки и письма Эдуарда, несколько засохших цветочных
воспоминаний о прошлых прогулках, локон
ее возлюбленного и что-то еще. Еще одна вещь, которую она добавила
затем она добавила —это был портрет ее отца —и заперла все это, после чего
снова повесила тонкий ключ на золотой цепочке на шее на
грудь.

Тем временем в сердцах друзей зародились некоторые надежды
. Шарлотта была убеждена, что Оттилия снова заговорит в тот день
, потому что до сих пор у нее была тайная
Показная занятость, какое-то безмятежное самодовольство,
улыбка, какая плавает на лице
у того, кто скрывает что-то хорошее и приятное для близких. Никто не знал, что Оттилия даже
она провела несколько часов в сильной слабости, из которой она выходила только
в те моменты, когда появлялась благодаря силе духа.

На этот раз Миттлера видели много раз, и он задержался
дольше, чем обычно. Упрямый человек слишком хорошо знал,
что наступает определенный момент, когда нужно ковать железо в одиночку
. Молчание Оттилии, а также ее отказ он истолковал в свою
пользу. До сих пор не было сделано ни одного шага к разводу супругов
; он надеялся, что судьба хорошей девочки зависит от каких-либо
других благоприятным образом; он прислушивался, он уступал, он давал
понять и вел себя достаточно мудро в соответствии со своими манерами.

В одиночестве он всегда был ошеломлен, как только находил повод высказать свое мнение
о материях, которым придавал большое значение. Он
много жил в себе, и когда он был с другими, он обычно вел себя так
, только действуя против них.
Как только его речь среди друзей прерывалась, как мы уже видели много раз, она катилась без
оглядки, причиняя боль или исцеляя, используя или нанося вред, как бы
то ни было.

Вечером накануне дня рождения Эдуарда Шарлотта и майор сидели
Эдуарден, который был верхом, ожидал их вместе; Миттлер ходил взад и вперед по
комнате; Оттилия оставалась на своем, утреннем
Разбирая украшения и намекая на некоторые вещи своей девушке, которую
она прекрасно понимала и умело выполняла безмолвные приказы.

Миттлер только что наткнулся на один из своих любимых материалов. Он
любил утверждать, что как в воспитании детей, так
и в управлении народами нет ничего более неуклюжего и варварского
как запреты, как запрещающие законы и приказы. „Человек действует
из дома, - сказал он, - и если вы понимаете его в повелениях,
то он сразу же следует за ними, действуя и направляя. Я за свои
Человек предпочел бы в моем кругу терпеть ошибки и немощи до тех пор
, пока я не смогу повелевать противоположным добродетелям, чем я
избавился бы от ошибки и не увидел бы на ее месте ничего правильного.
Человек действительно любит делать добро, целесообразное, если только он может к этому
прийти; он делает это для того, чтобы ему было чем заняться, и размышляет об этом
не более, чем о глупых шалостях, которые он совершает от безделья и
долгое время.

Как мне часто досадно слушать, как вы повторяете Десять заповедей
в детском учении. Четвертое - все еще довольно
красивое, разумное, повелевающее повеление. ‘Ты должен почитать отца и мать
". Если дети правильно понимают это, им придется
заниматься этим весь день. Но теперь, в-пятых, что вы
можете сказать по этому поводу? "Ты не должен убивать’. Как будто у любого человека
было хотя бы малейшее желание убить другого! Ты ненавидишь одного, ты
разгневанный, человек торопится, и в результате этого и многих
других, вероятно, может случиться так, что иногда вы убьете кого-нибудь. Но
разве это не варварское учреждение - запрещать детям убийства и непредумышленное
убийство? если бы это означало: "заботься о жизни другого, избавляйся от того, что
может причинить ему вред, спасай его на свой страх и риск; если ты причиняешь
ему вред, считай, что причиняешь вред себе": это
заповеди, существующие среди образованных, разумных народов, о которых в учении катехизиса
можно только заботиться. в ‘что это такое?’
тащит.

А теперь даже шестое, я нахожу это совершенно отвратительным! Что? Возбуждая
любопытство детей, предчувствующих опасные тайны, их
Возбуждать воображение до причудливых образов и представлений,
которые с силой приближают именно то, что вы хотите удалить! Гораздо
лучше было бы, чтобы подобное было
произвольно наказано тайным судом, чем позволять болтать об этом перед церковью и общиной
“.

В этот момент вошла Оттилия. „Ты не должен прелюбодействовать“,
- продолжил Миттлер. „Как грубо, как неприлично! Звучит ли это не совсем так
иначе, если бы это означало: "Ты должен благоговеть перед супружеской
Образование; там, где ты видишь любящих друг друга супругов, ты должен
радоваться этому и участвовать в этом, как в счастье веселого
Дня. Если что-то омрачит их отношения, ты должен
стремиться прояснить это; ты должен стремиться угождать им,
успокаивать их, разъяснять им их взаимные выгоды
и с прекрасным бескорыстием способствовать благополучию друг друга, давая
им почувствовать, какое счастье проистекает из каждого долга и особенно
из этого проистекает то, что неразрывно связывает мужчину и женщину?“

Шарлотта сидела, как на углях, и состояние ее было тем
более тревожным, что она была убеждена, что Миттлер не знает, что и где
он говорит, и, прежде чем она успела его прервать, она уже увидела, что Миттлер
Оттилиен, облик которой изменился, вышел из комнаты.

„Я полагаю, вы даете нам седьмую заповедь“, - сказала Шарлотта с
принужденной улыбкой. „Все остальные, “ перевел Миттлер, „ если
только я спасу то, на чем основаны остальные“.

Ворвавшись внутрь с ужасающим криком, няня закричала: „Она умирает! Это
Мисс умирает! Приезжайте! Приходите!“

Когда Оттилия, пошатываясь, вернулась в свою комнату,
утренние украшения были полностью разложены на нескольких стульях, и это
Девушка, которая ходила взад и вперед, рассматривая и восхищаясь им
, восхищенно воскликнула: „Вы только посмотрите, дорогая мисс, это
свадебное украшение, достойное вас самого!“

Услышав эти слова, Оттилия опустилась на диван. Няня видит ее
Госпожа бледнеет, застывает; она бежит к Шарлотте; один идет.
Подбегает домашний друг-врач; ему кажется, что это просто истощение.
Он велит принести немного крепкого бульона; Оттилия с отвращением отталкивает ее, да
она чуть не падает в конвульсиях, когда подносят чашку ко рту. Он
спрашивает серьезно и поспешно, как ему показалось, об обстоятельствах, которыми Оттилия
наслаждалась сегодня. Девушка замолкает; он повторяет свой вопрос; это
Девушка признается, что Оттилии ничего не нравилось.

Няня кажется ему более пугающей, чем дешевой. Он увлекает ее в
соседнюю комнату, Шарлотта следует за ним, девушка бросается на колени, она
признается, что Оттилии уже давно почти ничего не нравится. На
Андринген Оттилиен, она наслаждалась едой вместо нее;
она скрыла это из-за умоляющих и угрожающих жестов своей
повелительницы, а также, - невинно добавила она, - потому что это было ей даже на
вкус.

Подошли майор и Средний; они застали Шарлотту работающей в
компании доктора. Бледное небесное дитя сидело, казалось, в
сознании, в углу дивана. Ее просят
лечь; она отказывается, но машет рукой, чтобы принесли
кофр. Она ставит на него ноги и оказывается в
полулежачем удобном положении. Кажется, она хочет попрощаться,
их жесты выражают самую нежную привязанность,
любовь, благодарность, соболезнования и самые теплые пожелания прохожим., любовь, благодарность, соболезнования и самые теплые слова прощания.

Эдуард, сойдя с лошади, понимает это состояние, он врывается в
комнату, бросается к ней на колени, хватает ее за руку и
заливает ее немыми слезами. Так он остается надолго. Наконец
он восклицает: „Разве я больше не должен слышать твой голос? Разве ты не
вернешься к жизни, замолвив за меня словечко? Хорошо, хорошо! Я последую за тобой
; там мы поговорим на других языках!“

Она крепко жмет ему руку, она смотрит на него живым и любящим взглядом
и после глубокого вдоха, после небесного, немого
Движение губ: „Обещай мне жить!“ - восклицает она с
настойчивым, нежным усилием; но тут же опускается обратно. „Я
обещаю!“ - крикнул он ей в ответ, но только крикнул ей вслед; она
уже удалилась.

После слезливой ночи забота о
захоронении останков возлюбленных легла на плечи Шарлотты Хейм. Майор и средний стояли рядом с ней.
Состояние Эдуарда было плачевным. Поскольку единственное, что он мог сделать, это выделиться из своего отчаяния
и прийти в себя, он настоял на том, чтобы,
Оттилию не следовало вывозить из замка, за ней следовало ухаживать,
ухаживать, обращаться с ней как с живой; потому что, не будь она мертва, она не
могла бы быть мертвой. Ему исполняли его волю,
по крайней мере, в той мере, в какой он воздерживался от того, что он запрещал. Он не просил
ее видеть.

Еще один испуг охватил, еще одно беспокойство охватило
друзей. Няня, которую доктор жестоко отругал, заставил признаться угрозами
и осыпал упреками после признания,
сбежала. После долгих поисков ее снова нашли, она, казалось, была вне
быть самим собой. Ее родители взяли ее к себе. Лучшей встречи
, казалось, не могло быть, ее нужно было запереть, потому что она снова угрожала
сбежать.

Постепенно Эдуарду удалось
довести Эдуарда до крайнего отчаяния, но только к его несчастью; ибо ему стало ясно, ему
стало ясно, что он навсегда потерял счастье своей жизни.
Он осмелился предположить, что, будучи похороненной в той часовне, Оттилия
все еще будет оставаться среди живых и
не будет лишена уютного, тихого жилища. Это было тяжело,
получив его согласие, и только при условии, что его вынесут в
открытом гробу, а в хранилище в лучшем случае накроют только
стеклянной крышкой и поставят постоянно горящую лампу
, он в последний раз позволил себе проявить снисходительность и, казалось
, сдался во всем.

Тело Холден одели в те украшения, которые она
приготовила для себя; на голову ей надели венок из цветов
астры, которые, как печальные звезды, сияли предчувствием. Носилки,
церковь, часовня - все это стало садами ее украшений.
ограбили. Они лежали опустошенные, как будто зима уже смыла с
грядок всю радость. На следующее утро ее вынесли из замка в открытом
гробу, и восходящее солнце снова
окрасило небесный лик в красный цвет. Сопровождающие толпились вокруг носильщиков,
никто не хотел идти впереди, никто не хотел следовать за ними, все окружали их,
все до последнего наслаждались их присутствием. Мальчики, мужчины
и женщины, ни один из них не остался равнодушным. Безутешными были девушки, которые
наиболее остро почувствовали свою потерю.

Няня отсутствовала. Ее удерживали, или, скорее, от нее
скрывали день и час похорон. Ее
приютили у родителей в комнате, выходившей в сад.
Но когда она услышала звон колокольчиков, она слишком быстро сообразила, что
происходит, и, поскольку ее стражник покинул ее из любопытства, чтобы увидеть поезд, она
выбежала в коридор к окну, а оттуда, поскольку
она обнаружила, что все двери заперты, на верхний этаж.

Только что поезд шел по чистой, посыпанной листьями дороге
через деревню. Няня ясно видела своего повелителя под собой,
отчетливее, полнее, красивее, чем все, кто следовал за поездом.
Неземная, словно унесенная на облаках или волнах, она казалась ей
Слуга взмахнул рукой, и та, извиваясь, покачиваясь, кувыркаясь, рухнула
вниз.

Толпа разошлась с ужасающим криком на всех
Страницы. Толкаясь и суетясь, носильщики были вынуждены опустить
носилки. Ребенок лежал совсем близко к ней; казалось
, он был раздавлен всеми конечностями. Его подняли; и случайно или по
особому стечению обстоятельств его склонили над трупом, да оно и само казалось
все еще желая добраться до своей любимой любовницы с последним
остатком жизни. Но едва ее дрожащие члены коснулись одежды Оттилиена,
ее бессильные пальцы коснулись сложенных рук Оттилиена, как
Девушка вскочила, сначала воздев руки и глаза к небу, затем опустилась на
колени перед гробом и с благоговейным восхищением воззрилась на хозяйку
.

Наконец она вскочила, как от восторга, и воскликнула со святой радостью:
„да, она простила меня! Что ни один человек не мог простить мне, чего я
не мог простить себе, Бог прощает мне через ее взгляд, ее
Жест, ее рот. Теперь она снова лежит так тихо и нежно; но вы
видели, как она выпрямилась и, раскинув руки
, благословила меня, как она приветливо посмотрела на меня! Вы все это слышали,
вы свидетели того, что она сказала мне:“Ты прощен!" Теперь я
больше не убийца среди вас, она простила меня, Бог
простил меня, и никто больше не может причинить мне вреда".

Толпа стояла, сбившись в кучу; они были поражены, они прислушивались и
переглядывались, и почти никто не знал, с чего начать.
„А теперь унесите ее на покой!“ - сказала девушка; „Она сделала
то, что сделала, и пострадала, и больше не может жить среди нас“. Носилки двинулись
дальше, Няня последовала за ними первой, и они добрались до церкви, до
часовни.

Так теперь стоял гроб Оттилии, у ее изголовья - гроб с младенцем,
у ее ног - головка, заключенная в крепкий дубовый сосуд
. Была предусмотрена женщина-охранник, которая
должна была заметить в первый раз труп, который лежал под стеклянным
потолком очень мило. Но няня не хотела занимать этот пост
оставить; она хотела остаться одна, без общества и
старательно ждать, когда зажжется лампа, зажженная в первый раз. Она требовала этого так усердно и
настойчиво, что ей уступили, чтобы предотвратить еще большее душевное зло, которого можно было
опасаться.

Но она недолго оставалась одна, потому что сразу с наступлением ночи, когда
парящий свет, проявляя свое полное право, распространял более яркое свечение,
дверь открылась, и архитектор вошел в
часовню, благочестиво украшенные стены которой при таком мягком мерцании
казались более древними и зловещими, чем он когда-либо мог себе представить, противостояли ему
.

Няня сидела с одной стороны гроба. Она сразу узнала его; но
молча указала на поблекшую хозяйку. И вот он стоял по
другую сторону, в юношеской силе и грации,
отвернувшись к себе, неподвижный, замкнутый в себе, с опущенными руками,
сложенными, жалостливо сложенными ладонями, склонив голову и глядя вслед
удаляющейся.

Однажды он уже стоял так перед Велисарием. Невольно он
теперь оказался в таком же положении; и как естественно она была и на этот раз!
Опять же, с его высоты было сброшено что-то бесценное, достойное уважения;
и если там храбрость, сообразительность, власть, положение и состояние
человека считались безвозвратно утраченными, если
качества, необходимые народу, князю в решающие моменты
, не ценились, а скорее отбрасывались и изгонялись
, то здесь было так много других тихих добродетелей, созданных природой лишь
на короткое время из ее собственных достоинств. ее
равнодушной рукой быстро уничтожаются, редкие, прекрасные,
прекрасные добродетели, мирное воздействие которых на нуждающихся
окружает мир в любое время с приятным достатком и с
тоскующей печали не хватает.

Юноша молчал, девушка тоже некоторое время молчала; но когда она
увидела, что из глаз его часто текут слезы, когда он
, казалось, совсем растворился в боли, она заговорила с ним с такой правдивостью и силой, с такой
доброжелательностью и уверенностью, что он, пораженный потоком ее речи
, и его прекрасная девушка предстала перед ним
живой и действующей в более высоком регионе. Его слезы
высохли, его боль
утихла, опустившись на колени, он попрощался с Оттилиеном, сердечно пожав руку няне, и все же
ночью он уехал с места, никого больше не увидев.

Раневой врач остался в церкви на ночь, без ведома девушки
, и, посетив ее однажды утром, обнаружил, что она безмятежна и
бодра. Он был несколько сбит с толку; он
уже думал, что она расскажет ему о ночных разговорах с Оттилией и о
других подобных явлениях, но она была естественна, спокойна
и совершенно уверена в себе. Она прекрасно помнила все
прежние времена, все состояния с большой точностью, и ничего в
ее речи выходили за рамки обычного поведения истинного и
реального, чем просто история с погребением, которую
она с радостью часто повторяла: как Оттилия выпрямилась,
благословила ее, простила ее и тем самым навсегда успокоила ее.

Неизменно прекрасное, больше похожее на сон, чем на смерть состояние Оттилии
привлекло внимание нескольких человек. Жители и местные жители все еще хотели ее
увидеть, и всем нравилось слышать невероятное из уст Няни;
некоторые - чтобы посмеяться над этим, большинство - чтобы усомниться в этом, и
немногие - чтобы действовать против этого с верой.

Любая потребность, реальное удовлетворение которой не удается, заставляет
Верить. Няня, разбитая на глазах у всего мира, прошла через
прикосновение к благочестивому телу вернуло ему здоровье; почему бы
и другим здесь не испытать то же счастье? Ласковый
Матери сначала тайно приводили своих детей, пораженных каким-либо недугом
, и думали, что они чувствуют внезапное улучшение.
Доверие росло, и, наконец, никто не был настолько стар и
слаб, чтобы не почувствовать бодрости духа и
Искал бы облегчения. Толпа росла, и люди были
вынуждены закрыть часовню, да
и церковь, кроме часов службы, была закрыта.

Эдуард не осмелился вернуться в уединенное место. Он жил только для себя, у
него, казалось, больше не было слез, он больше не
был способен на боль. Его участие в развлечениях, его удовольствие от
еды и питья уменьшается с каждым днем. Осталось только несколько
Кажется, он с наслаждением отхлебывает из бокала, который, по общему признанию, не
был для него истинным пророком. Он все еще любит смотреть на
и его более серьезный взгляд при этом, кажется
, намекает на то, что он все еще надеется на союз даже сейчас. И как
счастливчику, кажется, благоприятствуют все побочные обстоятельства, каждое из
них возвышает его, так и малейшие происшествия
могут объединиться в обиду, в погибель несчастному. Потому что один
На следующий день, когда Эдуард поднес ко рту любимый бокал, он
с ужасом снова вынул его; это было то же самое, но не то же самое; он пропускает
маленькую отметину. Кто-то проникает в камердинера, и тот, должно быть,
признаться, что настоящее стекло было недавно разбито, а такое же, в том числе
со времен юности Эдуарда, было спрятано под ним. Эдуард не может
гневаться, его судьба предрешена поступком; как притча должна его
взволновать? Но все же это глубоко его угнетает. С этого момента зелье
, кажется, сопротивляется ему; кажется, он намеренно воздерживается от еды,
от разговоров.

Но время от времени его охватывает беспокойство. Он снова требует
чего-то, чем можно насладиться, он снова начинает говорить. „Ах!“ - сказал он
однажды майору, который мало подходил ему со стороны, „что я
к несчастью, все мои усилия всегда остаются лишь имитацией,
ложным усилием! То, что было ее блаженством, станет для меня мучением; и
все же ради этого блаженства я вынужден принять
на себя это наказание. Я должен следовать за ней по этому пути, но моя природа
сдерживает меня и мое обещание. Это ужасно
Задача подражать неповторимому. Я чувствую себя комфортно, Бестер,
гений - это часть всего, в том числе и мученичества“.

В этом безнадежном положении, что мы должны помнить о супружеских,
дружеских, врачебных усилиях, в которых
Родственники Эдуарда какое-то время ходили взад и вперед? Наконец
его нашли мертвым. Миттлер первым сделал это печальное открытие. Он вызвал
врача и, по своему обыкновению, внимательно наблюдал за
обстоятельствами, в которых был обнаружен исчезнувший. Шарлотта
бросилась к нему; в ней шевельнулось подозрение в самоубийстве; она
хотела себя, она хотела других непростительного
Обвинения в неосторожности. Однако врач по естественным и
, в свою очередь, по моральным соображениям вскоре убедил их в обратном.
Совершенно очевидно, что Эдуард был удивлен его окончанием. У него было то,
что он тщательно скрывал до сих пор, то, что
осталось от Оттилиена, в безмолвный миг предстало перед ним из
Коробки, разложенные на бумажнике: локон, цветы, собранные в
счастливый час, все листочки, которые она написала ему,
начиная с того первого, который так случайно, ничего не подозревая,
вручила ему его супруга. Все это он не мог раскрыть приблизительному открытию
волей-неволей. И так, потому что это тоже было недавно.
бесконечное движение взволновало сердце в неусыпном покое; и поскольку он
заснул с мыслями о святой, то, наверное, его можно было назвать блаженным. Шарлотта уступила ему свое место рядом с Оттилиеном и распорядилась,
чтобы впредь в этом склепе никого не хоронили. При этом условии она внесла значительный вклад в церковь и школу, духовенство и школьного учителя.

Так влюбленные отдыхают бок о бок. Мир витает над ее обителью,
безмятежные, родственные образы ангелов смотрят на нее со свода, и
каким добрым будет миг, когда она когда-нибудь
снова просыпаемся вместе.
***