Как я провёл лето

Когда я вернулся с моря и нужно было писать сочинение на тему «Как я провёл лето», я сел за тетрадку и написал только заголовок. Потому что всё лето крутилось в голове одним большим вопросом: кем был тот человек в пиджаке и почему его увели?

Мы ехали поездом — целая семья. Плацкартный вагон, жара, запах чая с сахаром и лимоном. Все пассажиры были как одна большая дача: кто с рассадой, кто с сетками абрикос, кто просто с детьми. Я сидел у окна и играл в кубики. Все хвалили, говорили: «Мальчик у вас смышлёный».

На одной из станций в вагон зашёл человек — аккуратно причёсанный, с кожаным чемоданом, в сером пиджаке и полосатом галстуке. Он сел напротив — прямо у прохода, возле кипятильника, где проводница разливала чай.

Он увидел колоду карт на столе. 
— Чья колода? 
— Наша, — ответил я. — Моя и брата. 
— Умеете играть? 
— Брат умеет. Я не очень...

Брат подмигнул мне и сказал, что я не умею совсем. И это было правдой. Я тогда действительно не умел. И даже спустя пятьдесят лет — всё ещё не особо умею.

Мы начали играть в дурака. Мужчина проиграл дважды. 
— Да вы мастера, — улыбнулся он. — А меня Володей зовут. Скоро схожу — мне в Туапсе, чемодан надо будет передать брату на следующей станции.

Прошёл продавец с мороженым. Володя купил всем: мне, брату, папе, Марфе Соколовской, какой-то бабушке, имя которой я не запомнил. Было весело. Я ел пломбир, проигрывал в карты и смеялся.

Потом он сказал: 
— Если брат не подойдёт — сбрось чемодан на камни, возле набережной, через окно у туалета. Главное — не на рельсы. 
— У меня у кровати тоже окно открывается, — ответил я. 
— Молодец! — сказал он, погладил меня по голове. — Только помни: на камни. 
— Хорошо.

Когда поезд остановился на платформе Туапсе, он встал и вышел, ни с кем не попрощавшись. И тут к нему подошли двое в гражданском. Показали документы, заломали руки и повели прочь. Я смотрел на него в окно, и вдруг он подмигнул мне. 
Мне. 
Я чуть не уронил стакан с чаем.

---

**«Как я провёл лето» 
Часть вторая**

Поезд рванул с места. Стук-стук, стук-стук… Галстук того человека всё ещё стоял перед глазами — как маятник, как змея, как что-то важное и страшное одновременно. Я сидел, держа в руках таинственный чемодан.

— Брат, ты чего? — спросил мой брат. 
— Ничего, — сказал я. — Просто думаю.

В вагоне стало как-то тише. Даже бабушка Марфа перестала чесать язык со своей соседкой. Папа задремал, а я чувствовал, как в груди у меня что-то жужжит, как пчела под кожей. Чемодан стоял у моих ног, и я не знал — открывать или нет. Мне было страшно и интересно.

«На камни», — вспомнил я. — «Только не сразу».

Я подошёл к окну, занавеска хлопала на ветру. Пляж и набережная приближались. Камни у берега, как зубы у старого великана, вылезали из песка.

— Сейчас, — прошептал я. — Сейчас, как он просил.

Я поднял чемодан, тяжёлый, глухо звякнуло внутри. Посмотрел по сторонам. Никто не смотрит. Закинул занавеску, приоткрыл окно.

И вот поезд мчится, грохочет, и я тяну чемодан к окну… Руки потеют, пальцы дрожат. Я не знаю, вор он был, герой или волшебник. Но я поверил. И бросил.

Чемодан полетел вниз, тяжело, глухо бухнулся о камни, как будто кто-то упал.

Я сел обратно. Ветер всё ещё шевелил занавеску.

А потом папа купил мне ещё чаю. Брат сказал: 
— Ром, давай ещё чайку выпьем. 
— С лимоном, — сказал я. 
Он улыбнулся, налил. 
— А лимона нет, — сказал он и засмеялся.

А вечером мы узнали — по радио передали. В городе Туапсе был задержан вооружённый преступник, сбежавший при этапировании. Попытался скрыться, оказал сопротивление. Погиб при задержании. Имя не назвали. Только сказали: «опасный, особо ценный свидетель».

Я так и не закончил то сочинение — «Как я провёл лето». Потому что, если бы я его написал, учительница бы не поверила.