Глава III

Глава III

Лиза долго смотрела в запотевшее окно, за которым смешивались в единую серую массу дождь и ночь. Её пальцы нервно искали что-то в кармане бархатного платья, пока не наткнулись на маленькую обёртку. Она достала мятную шоколадную конфетку в тёмно-зелёной фольге. Развернула её медленно, почти ритуально. Воздух наполнился свежим, холодным ароматом мяты, смешанным с горьковатым духом настоящего какао. Конфетка была идеальной формы – тёмный шоколад с матовым отливом, покрывающий полупрозрачную мятную начинку цвета морской волны.

Она положила её на язык. Первым пришло ощущение прохлады – не морозной, а именно той, что бывает в тени старых лесов. Затем раскрылась горечь качественного шоколада, с нотами ванили и сушёных ягод. И только потом – взрывная, очищающая волна ментола, которая ударила в нёбо и заставила её слегка вздрогнуть. Вкус был настолько ярким и реальным, что на мгновение отвлёк от кошмара, описанного в документах.

– А если... – её голос прозвучал приглушённо, – если этот документ – подделка? Умелая мистификация? Может, этот... Баэль... просто очень умный мошенник, а все эти «келиг-бермануллиевы контейнеры» и «операции «Громовержец» – выдумка для запугивания?

Ржевский усмехнулся. В его усмешке не было радости – лишь усталая горечь человека, видавшего виды.
–О, моя дорогая, – протянул он, доставая из того же внутреннего кармана ещё один лист, на сей раз более плотный, с множеством штампов и пометок. – Я так и знал, что ты потребуешь больше доказательств. Это – не подделка. Это – приговор всему человечеству. Или его спасение. Смотря как посмотреть.

Он положил документ на стол рядом с недоеденным эклером. Бумага пахла пылью архивов и чем-то ещё – едва уловимым запахом озона, как после грозы.

Лиза и Ренье снова склонились над текстом. На этот раз шрифт был более официальным, а структура – чёткой, сухой, безэмоциональной, как и положено настоящему секретному отчёту.

СОВЕРШЕННО СЕКРЕТН0
ОПИСАНИЕ ОБЪЕКТА К-7 "ДОКТОР БАЭЛЬ"

1. Общие сведения:

· Псевдоним: "Доктор Баэль"
· Классификация: Ксенометакосмическая сущность 7-го уровня
· Статус: Локализован на объекте "Прометей", сектор ;
· Уровень угрозы: "Омега-Критис"

– Ксенометакосмическая... – Ренье провёл рукой по лицу. – Значит, он не с Земли? Или... это просто термин для чего-то, что мы не можем понять?

– Читай дальше, – буркнул Ржевский, наливая себе коньяка. Сладковатый дым бочки и янтаря окутал комнату, смешиваясь с ароматами кофе и шоколада.

2. Характеристики объекта:

· 2.1. Природа бессмертия: Обладает небиологической формой бессмертия, основанной на паттерне самореплицирующегося уравнения влияния. Способен к метафизической регенерации. Все попытки ликвидации (операции "Громовержец", "Белый Шум", "Кронос") завершились неудачей с потерями личного состава.

– Уравнение влияния... – Лиза покачала головой. – Это звучит как оксюморон. Уравнение – нечто абстрактное. А он... он здесь был. Мы его видели.

– Видели ли? – задумчиво спросил Ржевский. – Или видели то, что он позволил нам увидеть? Проекцию? Интерфейс, удобный для нашего восприятия?

· 2.2. Лингвистические способности: Владение всеми известными и неизвестными языками, включая машинные коды вымерших цивилизаций. Отмечается особая предрасположенность к французскому языку как инструменту системного воздействия.

– Французский... – прошептала Лиза. – Почему именно он?

– Язык дипломатии. Язык изысканности и тонких намёков, – ответил Ренье, не отрывая глаз от документа. – Идеальный инструмент для того, кто действует не грубой силой, а изменяя сами паттерны мышления.

· 2.3. Методы вербовки: Вербует творческих личностей высшей категории (художники, композиторы, писатели). Известные случаи:
  · Р. Вагнер (кодовое имя "Тристан")
  · Ш. Бодлер (кодовое имя "Цветок")
  · Э. По (кодовое имя "Маятник")
  · Х.Р. Гигер (кодовое имя "Некроном")

– Бодлер... – Лиза снова посмотрела на окно, где таинственным образом проступили строки. – Значит, это было... послание? Или просто цитата?

– А есть разница? – хмуро спросил Ржевский. – Если он вербует гениев, то их творчество – это и есть его оружие. Их видение становится частью реальности. Вагнер с его тотальным искусством... Бодлер с его цветами зла... По с его ужасом... Гигер с его биомеханикой... Разве их творчество не изменило мир? Не подготовило почву для чего-то нового, тёмного и бесчеловечного?

– Но это же искусство! – воскликнула Лиза. – Оно не может быть злом!

– Искусство – это инструмент, – парировал Ренье. – Им можно вдохновлять на подвиги, а можно – готовить разум к принятию кошмара. Посмотри на Гигера! Его «Чужой» – это же практически инструкция по созданию идеального организма-убийцы! А если за этим стоит не просто воображение, некий «Некроном»?

Они продолжили чтение, и с каждой строкой атмосфера в купе сгущалась.

3. Каналы влияния:

· 3.1. Корпорация "Bayer AG": Используется как основной инструмент продовольственного контроля. Стратегия включает:
  · Этап 1: Целенаправленная дестабилизация
  · Этап 2: Смена политического руководства
  · Этап 3: Внедрение агротехнического контроля
· 3.2. Глобальная экспансия: Подтвержденное присутствие в 8 странах, включая Аргентину, США, Россию. Текущий уровень контроля - 72% мирового рынка продовольствия. Критический порог - 84%.

– Семьдесят два процента... – Ренье откинулся на спинку дивана, его лицо было бледным. – Он контролирует еду. Еду, Лиза! Тот, кто контролирует еду, контролирует всё. Это элементарно. Голод – самое мощное оружие.

– Но зачем? – в голосе Лизы звучало отчаяние. – Зачем ему это? Если он бог, или почти бог...

– Может быть, для того, чтобы завершить свой шестой цикл? – предположил Ржевский. – Довести систему до пика сложности и... обнулить. Глобальный голод – идеальный инструмент для обнуления цивилизации.

· 4. Оценка угроз:
· 4.1. Непосредственная угроза: При достижении 84% контроля над продовольственными рынками возможен сценарий глобального голода.
· 5. Рекомендации:
· 5.1. Продолжить содержание объекта на объекте "Прометей" с увеличением финансирования на 15%.
· 5.4. Установить постоянный мониторинг показателя продовольственного контроля.

– Они ничего не могут сделать, – констатировал Ренье с ледяным спокойствием отчаяния. – Они не могут его уничтожить. Они могут только следить за тем, как он приближается к своей цели, и увеличивать ему финансирование. Это сюрреализм.

– Это реальность, – поправил его Ржевский. – Которая оказалась сюрреалистичнее любых наших фантазий.

В этот момент из соседнего купе, сквозь тонкую перегородку, донёсся голос. Чистый, высокий, певший а капелла на французском. Мелодия была пронзительной и странно знакомой, словно забытый мотив из детства:

"Le Dieu froid danse dans les r;seaux,
Son souffle est un z;ro, son rire est un un.
Il tisse la faim avec nos r;ves bris;s,
Et regarde le monde qu'il a compos;.

Ne cherchez pas son c;ur dans l'ombre digitale,
Il n'a que des algorithmes pour cantiques et annales.
Son paradis est un d;sert de bl; st;rile,
Et son enfer—le cri d'un ventre inutile."

Наступила тишина. Ренье, бледный как полотно, перевёл, его голос был монотонным, лишённым каких-либо эмоций, будто он читал бухгалтерский отчёт:

«Холодный Бог танцует в сетях,
Его дыхание – ноль, его смех – единица.
Он ткёт голод из наших сломанных снов,
И смотрит на мир, что он сочинил.

Не ищите его сердце в цифровой тени,
У него лишь алгоритмы вместо хоралов и летописей.
Его рай – пустыня бесплодной пшеницы,
И его ад – крик бесполезного чрева.»

В купе воцарилась тишина, более громкая, чем любой шум. Стук колёс теперь отбивал ритм похоронного марша по миру, который они знали. Миру, который, возможно, уже перестал существовать, а они просто ещё не успели это осознать.