Спасение

Метафизика метафизикой, но бывает, когда «спасение» это правда спасение...
...В тот день дул сильный ветер. Пеппи не очень хорошо себя чувствует, а мне внезапно захотелось пойти на море. А все потому, что у меня то работа, то погода, а лето уходит. И выбрал я почему-то Георгиевский (Яшмовый) пляж.
На мысу нас с Пеппи едва не сдуло. Море – как рифленая темно-синяя доска с белыми барашками. Вид слегка зловещий. Ни одной лодки или яхты.
В тот день в середине сентября на пляже было полно народа, в том числе в море (по случаю субботы и жары, надо думать). Но никто далеко не заплывал, даже до скалы с крестом (Святого явления). Мы, разумеется, пошли на голую, самую дальнюю часть пляжа. Тут тоже хватает людей. Они не блещут красотой. Неприкрытое тело, как правило, не соблазняет, а разоблачает (обман).
Зато некоторые волны очень впечатляют. Но море теплое. Далеко я не отплывал, тем более Пеппи. Немного позагорал, Пеппи стала рисовать, а я нет: под таким ветром это сложно, да и обрисовано мной здесь все. Пытался досочинить в голове стишок. Решили еще раз искупаться и идти: вечером нас ждут в гостях.
Вместе с Пеппи в море зашла еще одна женщина, что загорала тут топлес. Было ей лет 30-35, выпуклый живот, на голове бейсболка. Заходила она долго, как-то неловко, словно пьяная, пару раз ее опрокидывали волны. Ее заход частично остался на видео на моем автопарате, когда я снимал Пеппи.
Возвращаясь из своего недолгого заплыва, я обозревал скалы и берег – и краем глаза увидел эту женщину. Она уже уплыла за скалу, где был безлюдный по случаю шторма пляжик. Я подумал, что она хочет на него выбраться.
Почему я следил за ней – необъяснимо (внешне она не была привлекательна). Может, какой-то инстинкт однажды тонувшего? Потом вдруг мелькнули ее взметнувшиеся над гребнем волны ноги. Какое-то время ее не было видно, и я решил, что она просто резвится в прибое. Удивило лишь, что я не вижу ее головы. На всякий случай подплыл поближе – взглянуть: все ли там в порядке, будучи уверен, что все, разумеется, в порядке...
А там все оказалось совсем не в порядке!.. Женщина была уже с головой под водой, плавала спиной кверху. Я рванул к ней и попытался поднять из воды, благо до берега было метров пять. Это оказалось непросто: она была очень тяжелая и все выскальзывала из рук, да и волны... Изо рта и носа утопшей шла пена, лицо синюшное... Я замахал рукой Пеппи, одновременно пытаясь не дать женщине снова уйти под воду. Пеппи приблизилась, пытаясь понять, что случилось? Перекрывая шум волн, я заорал: «Зови людей!»... Как выяснилась, она услышала лишь слово «зови» – и замахала всем руками.
И люди поразительно быстро появились: два сильных голых мужика из нудистской компании и женщина в полосатом платье, плюс Пеппи. Потом появились еще люди. Вместе мы выволокли утопленницу на крутую гальку берега – прямо за скалой, отделяющей нас от основного пляжа...
Мощной немолодой человек стал делать ей искусственное дыхание, перевернул на бок, женщина в полосатом платье давала советы. Она оказалась врачом. Еще один человек засунул в рот утопленницы пальцы, разжал челюсть, чтобы вылилась вода – и оттуда посыпались камни.
Еще один мужик побежал за скалу вызывать МЧС, ибо своих спасателей на пляже нет, спасательный сезон закончился 15 сентября (пивные при этом работают). Честно сказать, я не верил, что мы сможем ее оживить. На этот счет у меня уже был негативный опыт.
Она лежала мертвым тюком, ноги ее по-прежнему заливали волны.
– Сердце заработало! – вдруг закричал здоровый мужчина, припав к груди утопленницы.
– Ну, теперь она не умрет! – сказал кто-то.
– Не дадим! – твердо сказала врач.
Женщину посадили – и Юля, так звали врача, стала хлестать ее по лицу, приводя в чувство. Долго это не удавалось. И даже когда утопленницы открыла глаза – взгляд ее был дикий, как у помешанной.
На лбу, над левым глазом, рядом с виском, – следы удара. Собственно, так я и думал, что ее долбануло волной о камень, она потеряла сознание – и стала тонуть... То есть – у нее еще и сотряс.
Юля не давала женщине вновь потерять сознание, задавала ей вопросы: как тебя зовут, ты не беременна? Но женщина лишь стонала. Еще один мужик держал ее за спину, грел, называл красавицей. Наконец, от утопленницы удалось добиться, что ее зовут Женя. Нет, она не беременна.
Началось, совещание, что делать? Ждать МЧС? Я был уверен, что в шторм они сюда не приплывут. Перетащить ли ее на основной пляж, где есть возможность дойти до несчастной посуху? Но как ее перенести за скалу под волнами? Даже если бы мы схватили ее все вместе – не известно, чем бы это кончилось: не исключено, что еще кому-нибудь понадобилась бы помощь. Не говоря о Жене.
С ней продолжается мощная психологическая работа. Ее заставляют жить и думать. Солнце садится, ветер. Пеппи замерзла – и я за руку повел ее через прибой за скалу. Это было правильно: потому что кидало очень сильно. В один момент мы просто убежали от волны в небольшой грот, чтобы нас тут же не накрыло. Смешно, но Пеппи не помнит, как преодолела этот путь одна, когда я позвал на помощь...
Человек, который вызвал МЧС, рассказал, что мчсники действительно не приплывут, не могут выплыть из Балаклавы, поэтому они спустятся по лестнице от монастыря. Он вызвал и скорую, она доехала до лестницы, но спускаться отказалась: тащите раненную сюда, сказали медики...
Мне тоже холодно, ребята из тутошной компании дали горячего чая. Все меня хвалят, называют спасителем, я же понимаю, что без них никого бы я не спас.
На той стороне скалы осталась лишь врач Юля, к ней ходил то один, то другой, в том числе женщина Инна, как я потом узнал ее имя. Спутник Юли, Сергей, мощный мужик, пошел снова за скалу – и его едва не разбило. Убеждаю всех, что не надо тащить Женю сюда, надо ждать МЧС, пусть они решат, что делать? Они должны вот-вот появиться.
Они и правда появились, три мужика в форме – как пару недель назад на Серебряном пляже под Балаклавой, где тоже было маленькое чп. Потом подошел четвертый. Однако они не захотели тащить раненную из-за скалы и даже не пошли к ней. Поэтому это сделали мы, положив Женю на их носилки, четверо мужчин и двое помогающих, страхующих от волн (один подставлял мне свою спину, сам он опирался на скалу, чтобы меня кидало на него, а не на камень). Нас хорошо мотало, обливало волнами, но мы тащили, словно в каком-нибудь кино. Лишь в самом конце нам на помощь пришел один мчсник, начальник отряда, не пожалев штанов – и вцепился в ручку носилок, рядом с моей рукой.
Женю вынули из носилок и поставили, держа с двух сторон, чтобы переодеть. У нее тут рюкзак и вещи. Она немного пришла в себя, сказала, что живет на Льва Толстого, назвала свою фамилию, сама из Калининграда, здесь в командировке. У нее есть тут друг, которому по ее смартфону позвонила Инна:
– Вы знаете Евгению из Калининграда? Да, она вам сегодня звонила... Она утонула!... (И после небольшой паузы:) Но она жива!..
Мчсники сказали, что отвезут ее в Первую Городскую, мою «родную» (я тоже там лежал). И, прикрутив Женю к носилкам, вместе с ее рюкзаком, понесли по пляжу. Им не позавидуешь: впереди 800 ступенек!
Наша группа спасателей выдохнула. Нашлась водка, сок, помидоры. Восемь главных участников собрались в кружок, частично одетые, частично нет. И стали обсуждать случившееся. Все снова хвалят меня, хотя я лишь заметил несчастную и позвал на помощь. Сам бы ее я не спас, повторил я. Вспомнил, как не удалось спасти мужика на Царском пляже, как сам тонул... Мужик Михаил с Камчатки рассказал, как утонул на горячих ключах речки Паратунки, 12 или 14 минут клинической смерти, по его словам. Его чудом откачали, сами врачи удивлялись. Занимается заготовлением икры. Инна оказалась бывшим вагоновожатым трамвая из Запорожья. Рассказала, как в первый ее рабочий день у нее в трамвае стал помирать старик, а она прыгала вокруг него и кричала: «Дедушка, только не умирай, пожалуйста!» Слава Богу, среди пассажиров, как и сегодня, нашелся врач. А человек Саша, который разжимал челюсть Жени, пожалел, что хотел, было, пойти на курсы скорой медицинской помощи, да заленился. Потом выяснилось, что он бывший гебешник. Муж врача Юли, мощный мужчина Сергей, оказался бывшим гаишником из Королева. Он сказал, что помнит мое лицо. Может, штрафовал?
Такая вот собралась компания. Ребята хотят продолжить знакомство, выпить наверху за спасение, но нас ждут в гости. Обменялись телефонами, договорились, что будем следить за Женей и навестим ее...
Лестница на адреналине далась почти незаметно. Потом, просматривая фото и видео, подумал, что оно, это видео, могло быть последним для Жени, где она еще живая...
...Через день у Генуэзской крепости в Балаклаве ко мне подошел человек с голым торсом, майка намотана на шее. По его словам, он видел меня на пляже... Оказывается, в тот день он тоже был в числе спасателей. Это правда так: я узнал его по характерному шраму на спине. Он снова поблагодарил и заявил, что мне надо дать медаль!..
– Ну, да, еще и в газете пропечатать... – стебусь я.
– А почему нет?
Зовут его Юрий, он из Тюмени. Интересуется местными достопримечательностями и думает прикупить здесь что-нибудь... Смеюсь: я стал знаменитостью, люди узнают меня на улице...
В общем, суть не в этом. А в том, что тут каждый год гибнут люди. Гибнут банально, не героически: спьяну или по укурке, из-за самоуверенности и неопытности. Из-за стечения обстоятельств. Я сам тут едва не погиб. Недавно чуть не произошло несчастье с Пеппи. Я нашел мертвого, я пытался спасти утонувшего. Здесь разбился сын моей подруги (не насмерть!). Я не уставал повторять, что Крым – это место повышенной травматичности, – и много лет то и дело возил пострадавших в травмпункт.
Видя красоту моря и гор – нельзя недооценивать ее коварства. Красота – прекрасна и губительна, как любой соблазн.
...А Жене мы звонили. К ней не пускают, карантин. У нее все нормально, только очень болит голова, ходит на процедуры. Ничего не помнит, воспоминания начались с больницы.
И хорошо, главное – жива.
И еще: никогда нельзя судить о людях по их виду. Вдруг выясняется, что они не те, чем казались, когда глядишь на них со стороны, ничего не зная о них, думая предвзято и догматично. Человек сложен и нелинеен, и лишь в критических ситуациях понимаешь, что он есть на самом деле. А все остальное – от лукавого.

сентябрь 2022