Заливное из судака N18. 2

– Посмотрите дорогой, какие здесь изысканные вина со скидками 60%, а какие сыры! – восторгалась Галина, – выбирайте!

Увидев растерянный вид Бориса, Галина пришла к нему на помощь:

– Дорогой, давайте возьмём чилийское вино «Каберне» и сыр «Камамбер».

Борис направился оплачивать заказ. По дороге в голове стучали молоточки, щёки горели, было жарко. Он лихорадочно прикидывал возможную стоимость заказа и был приятно удивлён, что уложился в такую небольшую сумму – в 3 тысячи рублей. Девушки принесли большие фужеры, бутылку вина и нарезанный сыр.

– Дорогая, заказать ещё и оливки? – расхорохорился Борис, – мне для вас ничего не жалко, лишь бы вам было хорошо.

– Спасибо, не хочу. Ах, какой прекрасный вечер! Какой вы приятный собеседник, – сказала Галина молчаливому Борису. – Как здесь уютно и тихо, как в библиотеке! – восторгалась она.

И тут в голове у Бориса что-то щёлкнуло, мозги встали на место, и он посмотрел на себя со стороны:

– Старый дурак, что она во мне нашла, зачем я ей нужен? – промелькнула мысль, план созрел.

 

– Аннушка, как дела? У вас всё хорошо, всё по-прежнему? – задал он свои обычные ежедневные вопросы сестре умершей жены и продолжил разговор, стоя в пол оборота в дверях своей комнаты так, чтобы Галина всё слышала. – Да, дорогая, ты права, у меня ничего нет, никаких накоплений, никакого имущества. Была дача, так я её продал и все деньги отослал дочке, она нуждалась, ей необходимо было заплатить какие-то налоги. Квартира? Квартира – что? Она тоже не моя, она переписана на дочку, – закончил разговор Борис и покосился на Галину, чтобы увидеть, какое впечатление произвело его «признание».

Никакой реакции. Галя и бровью не повела, не показала, что всё слышала, лицо её, как ни странно, не омрачилось. Борис решил перейти к плану «Б». Он в два прыжка оказался перед Галиной и злобно заорал:

– Отдай то, что взяла!

Глаза Бориса превратились в узкие щёлочки, лицо побледнело, губы поджались.

– Что отдать? – опешила Галя, – я ничего не брала.

– Отдай по-хорошему, или я вызову полицию! – закричал Борис, для убедительности размахивая руками.

Галина не на шутку испугалась. Ей показалось, что он хочет ударить её. Перед ней вдруг возник незнакомый злобный агрессивный старик.

– Я ничего не брала, – чуть не плача дрожащим голосом сказала Галя.

– Нет, брала, брала! Ты украла кольцо дочери! Прокралась в её комнату и украла её кольцо! Воровка! Это кольцо очень дорогое, один бриллиант в полтора карата чего стоит, он чистейший! Второй камень – это настоящий рубин в один карат! Два камня прикасаются друг к другу по диагонали и называется это кольцо «Поцелуй маркизы». Это очень дорогое кольцо моей матери, перешедшее к моей дочке, оно бесценно! Не признаёшься? Тогда я вызываю полицию!

Он позвонил Михаил Ивановичу и тот пришёл, как и договаривались, в своей форме и предъявил Галине просроченное удостоверение, прикрыв пальцем дату окончания срока его действия. У Галины перехватило дыхание, она не могла ни вдохнуть, ни выдохнуть. Через силу, заставив себя сделать вдох, услышала свистящие хрипы.

– Гражданка, прекратите устраивать истерику! Вам ничего не поможет! Я сейчас вас проведу в отделение полиции, и там с вас снимут показания, если вы сейчас же не отдадите кольцо, – чеканя слова произнёс Михаил Иванович.

– Я ничего не брала, – стуча зубами, еле слышно пискнула Галина. – Вот смотрите – моя сумка, в ней ничего нет. Можете обыскать меня, – едва не рыдала Галина.

Она вытряхнула всё содержимое из дамской сумочки. Вытащила из шкафа хозяйственную сумку, в которой перевозила свои вещи.

– Вот, смотрите, у меня только эта сумка, можете проверить и её.

– Хорошо, – «сжалился» над ней Михаил Иванович. – Я вас сейчас не повезу в отделение полиции, оставляю вас до завтра, вы хорошенько подумайте и напишите за ночь признательные показания.

Со знанием дела, Михаил Иванович раскрыл свою записную книжку и переписал паспортные данные Галины.

– Ну уж нет, я не хочу, чтобы эта воровка оставалась в моей квартире до утра, а вдруг она что-нибудь ещё украдёт! Пусть убирается сию же минуту! – брызгая слюной разбушевался Борис.

– Сколько стоит кольцо? – спросила Галя. – Я заплачу.

– Пошла вон отсюда! – прорычал Борис.

Вся в слезах Галина быстро побросала все свои вещи в сумку и выбежала из квартиры.

 

– Представляешь, Катя, он кричал, что я воровка, что я украла кольцо его дочки!

– Прекрати реветь! Я тебя хорошо знаю – зачем тебе нужно какое-то кольцо? Сомневаюсь, что у него вообще было кольцо. Что-то здесь не так, – ответила разумная Катя. – Ты не поняла, что он описал моё кольцо, которое мне подарил Валера на юбилей? Это кольцо его матери, я его постоянно ношу и показывала, и рассказывала о нём Борису. Вот негодяй! Вот что придумал! Кстати, бриллиант не в полтора карата, а всего в один. Хватит плакать! С какой стати ты будешь отдавать ему деньги – ещё чего! Я считаю, что это какая-то разыгранная им сцена, он же абьюзер, ему доставляет удовольствие мучить человека. Это блеф. Постой! – осенило Катю. – Ты сказала, полицейского звали Михаил Иванович? Так это его напарник по бильярду. Этот Михаил Иванович – полковник в отставке, тот ещё проходимец! Когда я поинтересовалась, каким образом ему удалось оставить своё служебное удостоверение, он мне ответил, что это ловкость ума и никакого мошенничества: при увольнении он сообщил, что потерял его. Мошенник, одним словом, оба они – два сапога пара.

– А я, как дура, поверила красивым словам Бориса, решила, что он меня на самом деле любит, – никак не могла успокоиться Галина.

– Это тебе нужно подать на них заявление в полицию о превышении полномочий, и пусть ещё заплатят за моральный ущерб, за обвинение в воровстве. Надо же такое придумать, надо же обвинить человека в воровстве! – возмущалась Катя.

 

Галина заблокировала номер телефона Бориса. Естественно, никто – никакая полиция – её не беспокоили. Несостоявшееся замужество оказалось «страшным сном».