Где взял - туда и вернул

(Изи Фишман)
Я родился в суровом Усть-Каменогорске — городе…
Там, если ты выжил после кислотного дождя и не провалился в канализационный люк — ты уже полноправный гражданин.

Зимой — минус 45, летом — плюс 40. От перепада температур мосты трескались. А люди — нет.
Люди держались, работали, рожали и шли в городскую баню смывать грехи и сажу, потому что горячей воды, практически всегда, не было.
Город был чётко структурирован: три завода, пять зон и одна мечта — летом попасть на ведомственную турбазу или в дом отдыха «Голубой залив» с великолепным кафе, тоже со странным названием — «Петушок».
Короче: вторая Швейцария — с кастрюлей ухи и «дикарями» на отдыхе.

А вот каждое предприятие имело свой дом отдыха или ведомственную турбазу.
У нас тоже было: с пляжем, пирсом, речным лайнером на приколе (который сдавали посуточно) и директором, бывшим танцором балета, который по пьянке цитировал Мандельштама.

***
В детстве у нас всё было просто или ты на хоккейных коньках, или иди в бокс. Потому что в Усть-Каменогорске по-другому не выжить: хулиганьё заклюёт и в школе будут гнобить. Хочешь — не хочешь, занимайся спортом.
Я начал стоять на льду, потом — перчатки, потом — самооборона.
Где-то параллельно учился в строительном-дорожном институте.
   После армии меня устроили тренером в «Динамо».  Формально — уроки самообороны для сотрудников милиции.
На деле — выдавал мячи. По вторникам и четвергам приходили менты «повышать навыки»: я им — волейбольный мяч, они — пару часов валяли дурака. Я не напрягался, они не потели. Все были довольны.

***
Один раз генерал пришёл с проверкой и сказал:
— Фишман, перестань заниматься хернёй. Настоящая самооборона — это без крови. А против лома нет приёма.
Потом он решил, что я человек проверенный, и фамилия обязывает заниматься маленьким капитализмом в обществе  «Динамо».
Открыли коммерческий магазин и приватизировали турбазу.
Я отвечал за всё: от закупок шмоток - до ремонта турбазы, так же - за баню и шашлык для генерала.
  Летом ездил на базу часто — почти каждую неделю.
На своей бежевой машине с блатным номером 3456 ЕВА.
И эта «ЕВА» ещё сыграет свою роль.

***
Однажды поехал на турбазу через горы и серпантины — почти два с половиной часа в одну сторону. Где-то на спуске пробилось колесо.
Поставил запаску, но без запасного ската ехать дальше было бы глупо. До ближайшего города — Серебрянска — километров двадцать. Резонно предположил, что там кто-то поможет.

Починили колесо. Выхожу довольный, настроение игривое — и тут вижу.
К мусорному баку за углом шиномонтажки подходит девушка: короткая стрижка, блондинка, на ней — одна майка-алкоголичка и старые босоножки, а в руках — побитое алюминиевое ведро с мусором.

   Я подрулил, опустил стекло:
— Нельзя такой красоте мусор выносить. Ты похожа на Джину Лоллобриджиду.
Не думаю, что она знала, кто это, но поняла, что звучит красиво.
Смотрит на меня, потом на машину — и как-то по-хорошему смеётся.
Улыбка — как у актрис из рекламы зубной пасты. Чистый Голливуд — только на фоне бака и с помойным ведром в руке…

Я не растерялся.
Выхожу, внаглую забираю ведро — и эффектно забрасываю в бак, как трёхочковый в НБА.
Говорю:
— Поехали со мной на турбазу. У нас там пляж — не хуже чем на Малибу. Покупаешься, отдохнёшь, угощу «Амаретто», потом домой завезу. Я там как бы главный.
Она посмотрела и сказала:
— Едем. Люблю приключения.

Съездили на турбазу. Пару часов провели: поговорили, посмеялись, покупались.
Я ей предлагаю:
— Поехали со мной в город.
Она:
— Да легко.

Приехали в родной город — а моя девушка почти в негляже. Я же — человек приличный, генерал даже уважает.
 Завёл её в наш коммерческий магазин, приодел по-человечески: юбка джинсовая, майка нормальная, сандалии.
Вдобавок купил всё нужное: предметы личной гигиены, набор трусов «недельку», и чтобы пахла вкусно — подарил духи.

  Жила у меня пару дней. Потом думаю — а дальше что? Вспомнил: у меня есть друг холостой, тоже весёлый.
Говорю ей:
— Поехали, познакомлю.
Она:
— А чего бы и нет?

Приехали к другу. Сказал:
- Девушка серьёзная, рекомендую, пусть у тебя поживёт, только не приставай.

Отдал — как переходящее знамя. И забыл.

***
Проходит неделя.
Прибегает генерал — злой, глаза квадратные:
— Ты, гад! Куда девку дел?!
Я:
— Какую?
— Там бабка, которая козу выгуливает на выезде из Серебрянка , видела, как какой-то кавказец вывез «нашу Верку» на бежевой машине с номером 3456 ЕВА.
— Вообще-то я еврей.
— А бабке до барабана: чёрный, кучерявый, с бородой.

Понятно. У них два варианта: белый — свой, чёрный — чужой.
    Выяснили: Верка пошла мусор выбросить — и как сквозь землю провалилась. В баке нашли только ведро. Муж заявление в милицию написал: жена пропала.
   Пошёл слух, что Верку инопланетяне похитили. Бабке сперва не поверили.

Генерал говорит:
— Забери и отвези обратно, пока никто не поднял вой. Мне скоро на пенсию.

Забрал у друга. Сажаю её в машину.
Она:
— Может, не надо? Хочу ещё недельку в Усть-Каменогорске пожить. Я всю неделю про него и не вспоминала.
Говорю:
— А он — вспоминал. Дома ждёт. Поехали. Генералу дал слово.

  По дороге купили ей новое ведро — чтобы не возвращалась с пустыми руками.
  Приехали к тому самому мусорному баку.
Она говорит:
— Может, до дома подвезёшь? Тут недалеко…
Я:
— Нет, Вера. Где взял — туда и верну.

  Что дальше было — не знаю.
Но уверен — все счастливы: жена вернулась — с духами, в новой одежде, в трусах «неделька».