Жил-был кот, 4

Казалось  бы, что для меня наступило  время отдыха. Но я постоянно возвращалась к минувшим событиям, вспоминая общение с Валентиной в её квартире и самый последний разговор  накануне её смерти.


Я забыла сказать, что после отпевания в церкви на кремацию гроб повезла соответствующая служба лишь  в моём сопровождении.
За урной с прахом умершей надо было приехать через неделю.


«Всё. Можно, наконец, отдышаться, отдохнуть»,- с такими мыслями я вернулась домой после этих выматывающих душу и тело трагических процедур.
Но отдохнуть не получилось. Зазвонил телефон.

 
-Я, подруга Валентины, Нина Ивановна. Скажите, когда похороны Валечки?
-Нина Ивановна, я только что вернулась домой после отпевания в церкви и прощания с Валентиной Сергеевной, всё, что она просила перед смертью , я выполнила. Вы можете не волноваться. До свидания.


Я положила мобильный телефон в сильном волнении, меня начала бить мелкая дрожь. Я никак не могла успокоиться после этого такого  малозначительного разговора.
Нина Ивановна никогда не была подругой моей подопечной. Правда, она часто приходила к Валентине как  челночница, ездившая в Белоруссию  за различным товаром, в основном, одеждой, и продающая её в Питере. Когда я приходила  делать уколы больной, хозяйка квартиры мне показывала свои покупки и спрашивала, нравится ли мне? А я спрашивала, сколько она заплатила за шарфик или блузку. Валентина называла цену, я пыталась убедить свою подопечную, что не стоит ничего покупать с рук уже потому, что цены завышены в три раза и качество оставляет желать лучшего. Надо сказать, что сама я  не люблю ходить по торговым центрам, поэтому давно свой гардероб обновляю, покупая  вещи через интернет,например, «ЛАМОДУ».  Но Валентина по-прежнему пользовалась услугами Нины Ивановны.  Я  видела появление новых вещей и спрашивала: «Опять была в гостях белорусска?»  В своих разговорах   о ней мы так и называли торговку вещами  «белорусской», и никогда Валентина Сергеевна не считала её своей подругой. Говорила о ней пренебрежительно, что зря с ней связалась, но из-за своего характера не может ей резко   отказать в покупке вещей.


Чтобы успокоиться, мне пришлось выкурить сигарету и выпить чашку кофе.


Но история со звонком повторилась через сутки. Во второй половине дня белорусска мне снова позвонила. Голос у неё был громкий и требовательный,по телефону  она мне сообщила, что стоит у дома Валентины с её родственницей, и им надо попасть в квартиру. Она прямо настаивала, чтобы я немедленно пришла, и впустила их в парадную, и отдала ключ от квартиры умершей.


Да, мы  жили на одной улице, но дома были расположены не рядом, поэтому после дня прощания  с Валентиной Сергеевной  я чувствовала  себя ментально и физически истощённой, поэтому спокойно ей ответила, что не смогу прийти  по состоянию здоровья. А попросила передать телефон родственнице умершей.  И уже незнакомке я рассказала, как прошло отпевание, когда можно получить урну с прахом, где надо будет захоронить  её дальнюю родственницу. Всем этим  она может заняться вместе со мной. А в ответ услышала,  что Валентину Сергеевну она практически не знала, за всю жизнь встречалась с ней не больше двух раз. Претензий ко мне эта женщина не имела и в квартире не нуждалась, а поэтому лишь попросила  меня получить урну с прахом и захоронить на  кладбище.  Эта незнакомая женщина, появившаяся так неожиданно уже после смерти моей подопечной, также и исчезла,а я её так и не увидела,на захоронение урны она не приехала.


Думая, почему дальняя родственница не стала оспаривать завещание,могу лишь предположить, что она- человек порядочный и умный, понимающий,  что  оспаривание  завещания - это длительный процесс по сбору юридических документов, подтверждающих родство с умершей.


Могу представить чувства Нины Ивановны, которая наживалась на бесхозяйственности и слабохарактерности моей подопечной не один год. И вдруг … «такой облом».


Наконец, наступили новогодние каникулы, у меня появилось свободное время, и Максик переехал   жить ко мне .  Когда я открыла переноску  кота  дома, Шуня подошёл, понюхал, а  Макс проявил полное безразличие к своему собрату. Но спустя время вылез из переноски и отправился на кухню, устроился под столом, а к вечеру  начал осваивать новое пространство. Мой  Шуня смотрел на нового жильца, но, видимо, ничего не понимал, А я была рада, что коты оказались миролюбивыми и не подрались, зато я поняла, что Шуня впал в депрессию: засыпал, просыпался радостный, но, увидев чужого кота, опять проваливался в сон.


В пять утра Макс явился в спальню, сел на середину комнаты и стал орать утробным голосом. Благо я уже слышала его кошачьи концерты, поэтому сразу поняла, что кот  требует еды от меня. Но я была настроена очень решительно и не стала  менять тот режим, к которому приучала кота, когда он жил в одиночестве.


Я выставила кота из спальни и закрыла дверь. Но кот тоже не сдавался, ломился в дверь и требовал корма. Упорный очень оказался, орал своим утробным голосом почти час, но и я знала, что мне нельзя сдаваться. Иначе моя квартира превратится в подобие Валентины.

продолжение следует-