Мир - Рим?

Заводское клеймо: Почему мир настроен против человеческого счастья

«Ты кто?» — спросил я у диалога,
Который шёл внутри меня.
Он ничего мне не ответил.
И понял я, что это — Я.

Эта внутренняя тишина — perhaps, единственная правда, которая у нас есть. А всё остальное — долгая, изощрённая процедура отъема этой правды. Подумайте: с самого первого вздоха мир встречает нас не комфортом, а раздражением.

Пелёнки, в которых жарко и тесно. Колготки, которые вечно сползают. Колючий махеровый свитер, бывший в дикой моде в 70-е и навсегда врезавшийся в память как символ того, что «красиво» важнее, чем «удобно». Это — первое послание системы: твои ощущения не имеют значения.

Дальше — больше. Конвейер.

Фабрика сломанных крыльев

Ранние подъёмы, убивающие последние остатки естественных биоритмов. Тупая, бессмысленная трата одиннадцати лет в школе, где главный навык — не познание, а умение сидеть смирно и воспроизводить заученное. Вечные одёргивания: «не беги», «не кричи», «сиди ровно», «молчи, когда взрослые говорят».

Это не воспитание. Это — дрессировка. Цель — отучить ребёнка слушать голос его тела и его души, и заменить его внешним командами. Счастливый, свободный человек — неуправляем. А системе нужны винтики.

Затем взрослая жизнь, где конвейер лишь меняет декорации. Предательства друзей, сплетни врагов, унылая беготня за символами успеха. И главный миф — деньги. Удивительно, но их нехватку испытывают даже те, у кого их полно. Потому что это не про количество, а про психологию. Деньги в этой системе — не эквивалент благ, а эквивалент тревоги. Чем их больше, тем сильнее страх их потерять. Это ловушка без дна.

Финал абсурда: Системная боль

Апофеоз этой войны против человеческой природы — смерть. Последний рубеж, где человек вправе ждать облегчения. Но и здесь система проявляет своё садистское лицо.

Все по-настоящему эффективные обезболивающие — наркотические анальгетики — под строжайшим запретом. Умирающие могут сутками выть от невыносимой боли, а им будут колоть слабую синтетику, обрекая на мучения. Почему? Потому что сама природа даёт средства, гарантированно избавляющие от страданий — но они вне закона. Даже в последний миг тебе не позволят иметь контроль над своим телом. Ты должен страдать по правилам.

Счастье — угроза государственной безопасности

Почему так? Ответ лежит на поверхности: счастливыми невозможно управлять.

Счастье — это не абстракция. Это конкретная биохимия мозга. Окситоцин, серотонин, дофамин — вот топливо радости. Система, чтобы получить послушного раба, должна эту биохимию нарушить. Она подменяет естественные источники счастья — общение, любовь, творчество, единение с природой — на суррогаты: потребление, одобрение извне, статус.

И самый страшный механизм этой системы — мы сами. Родители, которые день за днём, капля за каплей, отнимают счастье у своих детей. Упреками, замечаниями, одёргиваниями. «Убери улыбку с лица», «веди себя прилично», «что ты как дурак радуешься?». Инструментов у таких невольников-садистов — вагон.

Конец игры: вырождение в ресурс

Человечество вырождается в биомассу, в ресурс в условиях, где «человек человеку волк». В институтах теперь учат не мыслить, а разводить людей на деньги. Врачи лечат не пациента, а его кошелёк. Учителя не открывают мир, а исполняют учебный план.

По мне, так этот мир должен погибнуть. Не в апокалиптическом смысле, а в смысле этой больной парадигмы. Может быть, тогда выживут те, кто сможет начать заново. Строить мир не конкуренции, а сотрудничества. Тёплыми, дружными коллективами, вспомнив, что мы — социальные существа, а не хищники.

Мы уже в Раю. Мы просто этого не видим.

Земля даёт всё для счастья каждого: воздух, воду, пищу, красоту. Но мы построили клетку из иллюзий и назвали её «реальностью».

Как произошла эта подмена? Когда мы продали душу за блестящие безделушки? Ленин, как ни парадоксально, был прав в одной вещи: капитализм — это тупик, где всё, включая человеческие жизни и чувства, превращается в товар. Мы отдали свою внутреннюю свободу за обещание внешнего комфорта. И проиграли, получив ни то, ни другое.

Остаётся лишь один вопрос, тот самый, что задаётся в начале: «Ты кто?» И если в ответ — не гул системной тревоги, а та самая тишина, то, возможно, ответ уже найден. И с него может начаться выход из конвейера.