Свен Гедин. От полюса к полюсу. Монголия

Титульное фото
**************
Монгольская повозка.
У нее, в отличие от описанной ниже,
4 колеса и всего лишь двое всадников.
К тому же она открытая и, кажется, на рессорах.
Но общий тягловый принцип становится понятен.
Фото 1913г.
**************

ГЛАВА 57. МОНГОЛИЯ

Между Китаем на юге и Восточной Сибирью на севере простирается обширная территория Внутренней Азии, известная как Монголия. Китайцы называют её «пастбищем». Однако значительные части этой земли представляют собой безводные пустыни, где переносимый ветром песок собирается в высокие дюны, а караванные пути и их колодцы находятся далеко друг от друга. Монголы называют этот пустынный пояс, один из крупнейших на Земле, Гоби, что на их языке означает «пустыня». Китайцы называют этот пояс Шамо, что переводится как «песчаная пустыня».

Я уже упоминал ранее, что Монголия находится под властью Китая, а духовный лидер монголов, их Папа Римский, Далай-лама, имеет свою резиденцию в Тибете. У монголов также много монастырей, и множество людей ежегодно совершают паломничество в Лхасу. Поразительно большая доля мужского населения посвящает себя монашеской жизни и вступает в монашеские ордена. Китайцы этому рады, потому что мирная монашеская жизнь позволяет некогда воинственным и свирепым монгольским ордам забывать о собственной силе, а поклонение статуе Будды в храмовых залах отвлекает их мысли от мирского. Они больше не думают о том, что их народ некогда правил почти всей Азией и половиной Европы, и что их предки, «Золотая Орда», пересекли 700 лет назад Кавказ, сделали весь русский народ своим данником и терроризировали весь остальной Запад. Они забыли, что когда-то их предки завоевали всю Срединную империю и прорыли в желтой земле Императорский канал /1/, по которому и по сей день путешествуют джонки китайцев. От яростного лязга оружия, которому в трепетной тишине внимал весь мир, не осталось даже отголоска. Мечи насквозь проржавели в ножнах, а монгольские князья, которых Китай называет своими вассалами или данниками, мирно живут в степях в своих шатрах с восемью знаменами.

Монголы – кочевники. Они владеют большими стадами овец и коз и питаются бараниной, молоком, маслом и сыром. Среди их домашних животных также есть двугорбый верблюд и небольшая, выносливая, крепкокостная лошадь. Их жизнь – это постоянные скитания. Со своими стадами они кочуют из одной степи в другую. Когда засуха препятствует росту травы в регионе или когда вся трава вытоптана, они отправляются в путь в поисках более подходящих пастбищ, нагружая на верблюдов свои палатки и прочее имущество. Монгольская палатка напоминает своей формой стеклянную крышку сырницы. Её каркас – решётка из прочных, крепких планок, покрытая чёрным войлоком, точно так же, как это мы видим у китайских палаток.

Одинаковые природа и условия существования порождают одинаковый образ жизни и одни и те же обычаи у разных народов в разных частях света.

Монголы – добродушный и приветливый народ. Я познакомился с ними на окраинах их обширных земель и однажды путешествовал по Монголии. Моей отправной точкой был Пекин, а путешествие шло на северо-запад: сначала через восточные пограничные горы Монгольского нагорья, затем через всю Монголию и, наконец, через ту часть Восточной Сибири, где среди высоких гор лежит озеро Байкал.

Был конец марта – начало апреля 1897 года. В то время Сибирская железная дорога доходила только до Канска, небольшого городка к востоку от Енисея. Это было самое длинное путешествие в повозке, которое я когда-либо совершал, ведь расстояние от Пекина до Канска составляет 3.000 километров, и я в пути отдыхал всего один день, а именно в Иркутске, столице Восточной Сибири.
3.000 километров по степям и пустыням, по заснеженным, лесистым горам и по замерзшим долинам! Цокали копыта лошадей по промёрзшей земле, и сколько раз вокруг своей оси поворачивались колёса моих повозок!

В Пекине я запасся всем необходимым для путешествия к русской границе. Во-первых, китайским паспортом, который давал мне право нанимать монголов и их лошадей, а также, если пожелаю, ночевать в их палатках. Кроме того, провизией: консервами, хлебом, чаем, сахаром и другими необходимыми вещами. Русская миссия выделила мне в качестве эскорта двух казаков. Это были бедолаги, которым предстояло проехать весь этот долгий путь в седле лошади на полном скаку! Но они были очень довольны и рады вернуться на свою родину в Сибирь после окончания службы в Пекине.

Ехать по Монголии весьма… необычно. Здесь впереди нет кучера на козлах, ездок не сидит, привольно откинувшись на сиденье четырёхколёсной повозки на рессорах, направив мечтательный взгляд на горизонт. Ничего подобного! Здесь нет также мощёных дорог и почтовых станций. Впрочем, лошадей приходится постоянно менять. Свежих лошадей берут в монгольских поселениях. Но монголы – вечные скитальцы, и поэтому их селения постоянно кочуют. Вот почему, во-первых, нужно знать точное местоположение монгольских улусов, а во-вторых, заранее сообщать их жителям, чтобы они приготовили нужное количество лошадей. Для этого вперед отправляются конные гонцы, и тогда доставка свежих лошадей всегда происходит с предельной пунктуальностью. Но только сами монголы знают, где именно в данный момент находятся соседние поселения, и поэтому из каждого улуса при получении очередных лошадей нужно брать с собой также несколько монголов-проводников. И именно потому, что селения здесь постоянно кочуют, дорога всегда идет по прямой от одного к другому. Поэтому здесь никогда не получится оставаться на определённом маршруте, а приходится ездить по пустыне и степи зигзагами, нигде не встречая следов старых наезженных путей.

Повозка – очень простое транспортное средство. Даже слишком простое! Путешественник понимает это ещё на первой почтовой станции. Это деревянная телега на двух средних по размеру колёсах, с крышей, перетянутой синей холстиной. Небольшое окошко спереди и два боковых окна открывают путнику определенный обзор на степь вокруг. Оконные стекла прочно укреплены в холстине, перекинутой через крышу, и поэтому не могут разбиться от вибрации. Но у телеги нет рессор! Её пол опирается прямо на ось колёс. Сиденья тоже нет. Поэтому внутрь кладут столько подушек, мехов и одеял, сколько найдется, и садятся на них, стараясь не растрястись до полусмерти. Места хватает только на то, чтобы вытянуть ноги. И место это всегда рассчитано только на одного человека.

Это типичная китайская повозка с раздвоенным дышлом, в которую запрягают лошадь или мула. В Китае возница сидит на одной из вилок дышла или идёт рядом с повозкой. Свою дорожную сумку я привязал к нижней стороне этого дышла, а основной багаж отправил вперёд на верблюде, но он прибыл в Стокгольм на полгода позже меня.

Запряжка и распряжка лошадей – самая необычная часть. На внешнем конце каждой из сторон дышла находится прочная проушина. Через эти две проушины продевается длинная круглая перекладина. Двое монгольских всадников, сидя в седле, держат оба конца перекладины на своих коленях. Между вилками дышла не находится ни одно упряжное животное. К самым концам перекладины привязаны длинные веревки. Двое других всадников дважды обматывают концы этих веревок вокруг пояса. У всех них в руках плети, и когда всё готово к отъезду, четверо всадников скачут по степи, таща за собой телегу.

По обеим ее сторонам едут двадцать других монголов, наполовину скрытые в клубящихся облаках пыли. Внезапно двое из них появляются сзади, рядом с всадниками, на коленях которых лежит перекладина. Две новые сменные лошади сами опускают головы и подсовывают ее под перекладину, которая тем самым перемещается на колени их всадников, в то время как прежние перевозчики останавливают своих лошадей, позволяя повозке катиться дальше, а сами присоединяются к остальной группе. Во время такой смены лошадей, которая занимает всего две секунды, повозка не останавливается. Она продолжает мчаться с той же бешеной скоростью. Можно только удивляться, насколько легко и ловко всё это происходит, и если не смотреть в переднее окно повозки, то совершенно не замечаешь этой частой смены лошадей.

Точно так же два форейтора со своими лошадьми постоянно меняются на максимальной скорости местами. Когда один из них устаёт, к нему подскакивает новый всадник и обматывает тягловую веревку вокруг своего пояса.

Через два-три часа в степи показывается монгольское поселение, состоящее из нескольких палаток. Там нас ждет около тридцати монголов со своими лошадьми, заказанными накануне ускакавшими вперед гонцами. По прибытии в селение повозка резко останавливается, и концы вилок дышла опускаются вниз. Один из казаков спрашивает, не хочу ли я выйти, отдохнуть в палатке, поесть, выпить чаю или же предпочитаю немедленно продолжить путь. Я обычно ночевал у монголов в палатке, чтобы не впасть в уныние от этой сумасшедшей езды. На каждой станции монголы из прошлого улуса, которые прощались со мной, получали в оплату несколько рублей. Расплата здесь всегда производится блестящими серебряными монетами, так как монголы отказываются принимать как бумажные деньги, так и мелочь. Их женщины используют серебряные рубли для своих украшений.

Ещё до восхода солнца мы снова отправляемся в путь по бескрайней степи. Всадники не замедляют ход на небольших оврагах и ручьях; лишь когда дорогу пересекают очень глубокие канавы, они притормаживают. Однако часто они не успевают объехать валун или выбоину, и когда колёса проносятся по ним, а повозка кренится, ездока подбрасывает вверх, прямо под крышу повозки, и он катается взад-вперёд между мехами и подушками!

На севере Монголии лежал глубокий снег, и здесь мою повозку тянули всадники на верблюдах. Я был уже настолько измотан и чувствовал себя настолько несчастным, что теперь, когда мы двинулись по рыхлому снегу более умеренным шагом, это показалось мне райским отдохновением и благословенной передышкой.


ПРИМЕЧАНИЕ

1. Императорский канал (Kaiserkanal) (кит.: «Великий канал», или «Великий канал Пекин-Ханчжоу») является самым длинным искусственным водным путем в мире. Протянувшись более чем на 1.800 километров и достигая ширины до 40 метров, он соединил северный Китай (Пекин) с плодородной дельтой реки Янцзы (Ханчжоу). Преодолевая перепад высот в 42 метра и имея глубину от 3 до 9 метров, канал в древнем Китае считался шедевром гидротехники.
Отдельные участки канала были построены более 2.400 лет назад, а в период с 584 по 610 гг. императоры династии Суй расширили сеть каналов, соединивших столицы на Хуанхэ и Вэйхэ с низовьями Янцзы и Ханчжоу на юге, а также с районом вокруг современного Пекина на севере.


******************
Перевод с немецкого языка
Татьяны Коливай
******************

КОПИРОВАНИЕ ТЕКСТА БЕЗ СОГЛАСИЯ ПЕРЕВОДЧИКА ЗАПРЕЩЕНО.