В мире эмоций, то есть автоматики

Как же радовался я сегодня тому, что утром где-то на час небо прояснилось, и я увидел солнце. Это было просто потрясающе, хотя я и знал из прогноза погоды о том, что сегодня ожидается пасмурная погода. Вставать мне не хотелось совсем, потому что вчера я весь день был вялым и сонным, настолько, что у меня хватило сил напечатать только паршивый ежедневный репортаж, и больше ничего. Потом я прошёлся и понаблюдал, как строятся в районе пункты мобильности около железнодорожных станций и мост на остров, где будут располагаться все портовые ведомства. Сам мост меня не очень интересует, главное - это велодорожки и тротуары вокруг него. Мне бы очень хотелось, чтобы поскорее появилась велодорожка вдоль наикратчайшего пути от моего дома до центра города. До моря уже есть, но я не большой любитель морского песка ветра и толпы людей рядом. Ранее я велодорожки терпеть не мог, потому что на них невозможно было разогнаться из-за того, что кто-то там едет с левого края, вечно пешеходы лезут на полосы для велосипедистов, то какие-то дети на роликах там кружатся, то пожилые люди на допотопных велосипедах, едут петляя, так что их невозможно объехать. Однако теперь я подумал, что спешить мне некуда, и вполне можно кататься и по велосипедным дорожкам, если их всё-таки построили. Хотя я обычно езжу с максимальной скоростью, которая разрешена для автомобилей в городе - тридцать километров в час.

Не дают мне покоя воспоминания, которые у меня остались от общения в сетях для людей с ограниченными умственными способностями. Эти воспоминания, не смотря на то, что были достаточно неприятны для меня, всё же давали мне много пищи для размышлений впоследствии. Да, от людей, которые там как-то проявляют себя особо ничего нового узнать невозможно, но со временем, когда тошнота от недовольства собой, что залез в ту сеть проходит, возникает много размышлений. Иногда возникает классический вопрос, о чем писать книгу, становится скучно, залезаешь в эту сеть, публикуешь там какие-то обрывки своих мыслей и тут же появляются пираньи со своими комментариями. Упрощенные люди на любой намёк на мыслительную деятельность реагируют, как акулы реагируют на кровь. Понять, что там напечатано, даже в жутком сокращении и максимально просто они, конечно, не в состоянии, но они не могут удержаться от того, чтобы не велеть умнику заткнуться, потому что о чем ни задумайся, у них везде святыни, которых касаться мыслями нельзя, это же оскорбляет их чувства верующих. В общем, они в грубой форме велят заткнуться и не печатать ничего более, разве что восхищаться их комментариями к публикациям других. Ничего из этого для меня интереса не представляет, но иногда, я теряю контроль над своими мыслями при соприкосновении с такими людьми, мои мысли заносит, и это становится причиной некоторых открытий.

К примеру, напечатал я о том, что не в восторге от популярной музыки, как не в восторге от товаров широкого потребления, которые, отличаются низким качеством, низкой ценой, малым спектром функциональности, не говоря уже о внешнем дизайне. И тут же появились комментарии женщины со странным изображением на титульном фото о том, что она меня ненавидит и презирает за то, что я осмелился признаться в том, что я не почитаю тех деятелей культуры, которых она канонизировала. Я понимал, что в дискуссию с ней вступать было бесполезно, но всё же поинтересовался, почему это она так уверена в том, что её мнение меня интересует или я им даже дорожу настолько, что начну слушать то, что мне не интересно и не близко, только для того, чтобы ей понравится. Ответа пришлось ждать долго, но он пришел, и был вполне предсказуемым. Женщина заявила, что она гражданка правильной страны, а я гражданин неправильной, не смотря на то, что она не угадала, гражданином какой страны я являюсь и на этом основании я должен чувствовать вину перед ней за то, что я родился не в том месте и не в то время и обязан интересоваться её мнением по любому поводу, и для того, чтобы она выписала мне индульгенцию от первородного греха, я должен её слушаться, то есть соглашаться с ней, без всяких рассуждений. Выразилась она не столь четко, как я все это изложил, пришлось делать множество уточнений, чтобы узнать, чего она добивается и сформулировать более или менее понятно. Я не стал сообщать ей о том, гражданином какой страны я являюсь на самом деле. Разве это важно? Как не важна и гражданская принадлежность той женщины. Но я всё же поинтересовался тем, почему она решила, что мне нужна её индульгенция. Да, в её понимании я грешник, но в своём понимании я едва ли себя грешником признаю и она должна понимать, что обвинения анонима в интернете меня едва ли в этом убедят. И тогда она заявила, что если я что-то публикую в социальной сети, в которой она присутствует, значит мне важно её мнение.

Утверждение о том, что если я что-то публикую, то мне обязательно интересно мнение каждого пользователя интернета или каждого пользователя определенной платформы мне сначала показалось абсурдным, но сегодня я решил его рассмотреть, потому что нашел в нем некую долю рациональности. По идее если бы мне не было интересно мнение всех, а только конкретных людей, то я бы включил ограничения того контингента, который может отвечать. Мог бы разрешить комментарии только тем, на кого я подписан, но я эти ограничения не включил, потому что при любых ограничениях эту публикацию, согласно алгоритмам той сети, не видит практически никто, даже те, на кого я подписан. То есть публикация какая-то не очень, потому нечего её кому-то предлагать. Администрацию сети можно понять, потому что если порекомендуют пользователям публикацию, которую они не могут комментировать, то эти пользователи разозлятся, и перестанут посещать эту сеть. Но какой смысл публиковать то, что не читает вообще никто? И я бы и не против, если бы в комментариях люди действительно выражали какое-то мнение, или свои чувства, после прочтения публикации, у меня претензии к форме выражения всего этого, прежде всего. И я могу понять, если человек просто не может придать своему изложению приличную форму в силу специфики своего круга общения, своего воспитания. Но в том случае люди намеренно выражаются хамски, дабы я почувствовал дискомфорт. И не факт, что та женщина действительно была убеждена в том, что у меня определённое гражданство, на основании которого я обязан испытывать чувство вины. Ей просто хотелось сделать что-то, не важно что, чтобы я ощутил дискомфорт и она не была разборчива и изобретательна в выборе средств осуществления своих желаний. Ей было некогда разбираться откуда я, кто я, что я думаю в отношении других вопросов, ей надо было быстро сделать больно тому, кто не почитает то, что она считает святым. Её спешка определялась тем, что её святыней многие были недовольны, и на каждого богохульника у неё не хватало времени, сил и тем более изобретательности. Она поставила создание дискомфорта определённым людям на поток.

Я был бы не я, если бы я не задал той женщине ещё один вопрос, о том, почему она считает, что мнение, которое она отстаивает, является её мнением? Ведь всё, что у человека есть, он позаимствовал у внешнего мира, и всё это дано ему на время, которое этот человек не определяет, то есть всё, что у человека есть, его тело, его знания, его мнение, может у него быть отобрано без его на то ведома и желания. Реакция, как сами понимаете, на такой вопрос была грубой и примитивной. Человек в ударном режиме печатает одни и те же оскорбления, всем, кто с ним не согласен, а я тут отвлекаю своими рассуждениями о том, что вообще из себя представляет человек. Последовала не особо художественная брань и угрозы кровавой расправы. Реакция, как я и ожидал была автоматической, неосознанной, как у робота. Обычно именно роботов мне напоминают эмоциональные люди, или собак Павлова, которые одинаково реагируют на свечение лампочек определённого цвета. Можно было бы провести эксперимент, создать другой аккаунт в этой сети и выразить восхищение определёнными пахарями культурного поля, и эта женщина выразила бы уже своё восхищение, и предположила, что я её соотечественник и даже могла бы меня причислить к лику своих святых, хотя святые у неё не свои.

Мне подобные эксперименты уже не интересны, я вдоволь позанимался ими лет десять назад и результаты поражали меня своей схожестью. Мне даже порой казалось, что в одной социальной сети за пару десятков активных пользователей пишет один человек и человек этот не вполне человек, а какая-то машина. Меня тогда интересовало, можно ли взломать центр управления убеждениями человека. Я думал, что есть некий код, набрав который, можно заменить убеждения человека. Я полагал, что если так много людей столь одинаковы, значит и код доступа к их убеждениям универсален. Отчасти это оказалось так. Этим кодом оказалась официальная должность начальника. Я провел эксперимент и ряд наблюдений за реакциями людей на действия модераторов групп с самой разной тематикой. И для меня стало очевидным, что начальником у народа считается не только тот, кто может их как-то наказать, к примеру удалить комментарий или исключить из группы, а тот модератор, у которого есть некий ярлык высшего начальства. То есть, если какой-то модератор или несколько модераторов транслируют нечто и делают нечто, что не соответствует действиям и словам администрации сети ли какой-то страны, то этого модератора не причисляют к лику святых, а жалуются на него, спорят с ним, не боясь того, что он их за это накажет. Вывод прост - народ причисляет к лику святых прежде всего тех, кто способен причинить наибольший ущерб. Это банально и скучно, но то, с каким усердием люди пытаются это прикрыть умиляет.