Доброе утро!

  Было очень свежо в этом чистом прозрачном воздухе. Дядя Андрей чувствовал каждую клеточку в теле, вдруг невыносимо сильно захотевшем жить. Настоящее яркое утро, после мертвой ночи в мигающем искусственном свете.
  - Как вы себя чувствуете?
  - Прекрасно! - дядя Андрей слегка поеживался от холода и щурился на ярком осеннем солнце.
  - Можете идти сами?
  Дядя Андрей кивнул.
  Ему здесь нравилось гораздо больше, чем в бункере. Солдаты проводили его через горы щебня, оставшегося от домов и скверов, к машине.
Дядя Андрей огляделся по сторонам, прежде чем сесть внутрь. На его лице замерла какая-то странная усмешка. Он смотрел по сторонам как будто пытался поднять кого-то из под этих руин, хотя прекрасно знал, что здесь никого нет кроме дружелюбных внешне солдат, готовых, однако, изрешетить его в любую минуту из своих сабмашинган. Все что лежало было белым из-за каменной пыли, а уцелевшие стены, как скалы - черными, обуглившимися от моря огня, бушевавшего посреди улиц. И ни одного живого деревца вокруг.
   "Пустыня" - подумал Дядя Андрей.
   Сопровождавший капрал нетерпеливо показывал ему на открытую дверь.
   Дядя Андрей поискал в карманах плаща сигареты и не нашел.
   - У вас не будет?
   Капрал отрицательно мотнул головой:
   - Пора, садитесь.
   Дядя Андрей вздохнул, но усмешка так и осталась на его лице, даже тогда, когда он усаживался в темное нутро автомобиля, и капрал слегка наклонил его голову, чтобы он не ударился.

  Широкий военный автомобиль, тяжелый и пыльный, как каменный блок, полз урча через разрушенный город. Дядя Андрей с любопытством разглядывал улицы через затемненные пуленепробиваемые стекла и не узнавал их.
   - Да, потрудились вы на славу! - усмехнулся он, показывая капралу на вид за окном.
  Видя, что капрал никак не реагирует на его слова он снова уставился в окно.
  - Конечно вы не можете знать, что меня ожидает, но судя потому, что я до сих пор жив, готовится какое-то позорное судилище. - пробормотал он.
   
  И тут он увидел, какое-то едва заметное движение в руинах, какую-то летящую тень. Он вгляделся в эту тень и понял, что параллельно автомобилю вдалеке через руины с такой же скоростью движется мотоцикл, подпрыгивает на неровностях, но не теряет скорости. Дядя Андрей, кажется, когда-то уже видел этого отважного мотоциклиста и теперь пытался вспомнить обстоятельства встречи.
Вдруг мотоцикл резко набрал скорость и рванул вперед и немного вбок, выходя наперерез. Солдаты в машине заволновались, и один из них встал к пулеметной установке на крыше.
 
  Мотоциклист был уже впереди и Дядя Андрей потерял его из виду. Раздались звуки стрельбы, на Дядю Андрея посыпались пулеметные гильзы.
  - Сидеть смирно, в случае чего у меня приказ расстрелять вас! - кричал капрал и выпучив глаза, тряс перед самым лицом своим пистолетом.
  Дядя Андрей поднял ладони в знак полного повиновения.
  Пулеметчик вдруг скользнул вниз, упал на колени к Дяде Андрею и запачкал хлеставшей из горла кровью почти чистый маршальский плащ Дяди Андрея.
  - Черт возьми! - с трудом столкнув солдата на пол выругался Дядя Андрей, - кажется у вас, парни, большие проблемы.
 
  Стрельба снаружи продолжалась и, судя по всему, автомобиль потерял управление. Скоро он уткнулся в гору щебня, проехал еще немного и, завалившись на бок, остановился. Дядя Андрей в бункере, передвигая на картах пластиковых солдатиков и танки, так отвык от романтики кровавой бойни, что был теперь в легком оцепенении и не понимал, что происходит. Когда то в молодости он был отважным летчиком-асом, но в то же время мог возглавить хоть танковую, хоть пехотную, а хоть и кавалерийскую атаку. Что это были за времена! Никаких ракет, никаких зажигательных бомб и огненных смерчей в городах.
 
  Дверь открылась, вверху маячила какая-то знакомая физиономия, но Дядя Андрей, никак не мог вспомнить кому она принадлежит. Незнакомец протянул Дяде Андрею руку. В этот момент капрал рядом с ним зашевелился и попытался схватить его за плащ. Незнакомец разглядел эти движения в темноте салона и дал в капрала бодрую трескучую очередь из пистолета-пулемета. И снова на маршальский плащ полетели красные куски и брызги.
  - Господи! - с досадой проговорил Дядя Андрей, что за средневековье!
  - Да, эти господа тоже мечтают остаться чистенькими, а нас сжечь не глядя, прямо в наших норах! - прогоготал незнакомец! Доброе утро, Фельдмаршал!
  - Действительно доброе! - кивнул Дядя Андрей, брезгливо сморщившись - не могу с Вами не согласиться! Кто вы такой? Мне знакомо ваше лицо.
  - Не узнаете? - хихикнул незнакомец - я Тараканов, Виктор Иванович, два года назад я Вас случайно встретил в поезде, когда вы ехали в отпуск с супругой.
  - Да, очень интересно... Как бы нам выбраться отсюда? - Дядя Андрей стал озираться по сторонам и немного нервно улыбнулся, кажется он стал что-то припоминать.
  - У вас еще болела голова - продолжал Тараканов.
  - Да, иногда у меня случаются мигреневые боли.
  - Вот и тогда вы мне тоже сказали...
  - Может нам пора куда-нибудь все-таки смыться? За нами наверное, уже едут?
  - Да я всех перестрелял, не беспокойтесь, мне очень надо с вами переговорить!
  - Ну может быть в другой раз? Сейчас все таки не очень подходящее время! - Дядя Андрей пытался отделаться от своего нежданного спасителя и искал глазами какую-нибудь подходящую нору.
  - Это очень важный вопрос и, я не знаю, когда я еще смогу встретить человека, который мне поможет... Видите ли, в ****году я потерял на фронте руку и ногу, но в министерстве мне ответили, что пенсия мне не положена, так как по документам ранение я получил еще до начала боевых действий, а сейчас, якобы по причине отсутствия руки и ноги вообще не могу этот вопрос решать через военное ведомство, так как к службе непригоден...
  - Да-да, это безобразие! - пробурчал Дядя Андрей и бросился в спасительное отверстие в какой-то уцелевшей стене, но инвалид быстро догнал его и схватил за ворот.
  - Да, стой ты! - заорал он, но тут же спохватился - извините, гражданин Маршал. Нервы у меня уже ни к черту, а инвалидность так и не могу выхлопотать! Протезы и лекарства за свой счет, а у меня трое детей на руках.
  - Ну чем я Вам могу помочь? - натянуто улыбнулся Дядя Андрей.
  - Всего один ваш звонок все решит! - улыбнулся в ответ своим беззубым ртом чумазый Тараканов.
  - Куда звонок? Вы что не видите, что происходит, что уже произошло?
  - Да мне дела нет до этого, простите, мне пенсия моя нужна!
  - Да как вы не понимаете? Да отпустите вы меня? - Дядя Андрей попытался вырваться, но безрукий инвалид очень крепко в него вцепился.
  - Вот смотрите, вот у меня постановление об отказе в назначении 1 группы инвалидности... - Тараканов потряс перед носом Дяди Андрея каким-то листочком, - вот внизу подпись исполнителя... Там инициалы, но я запомнил - Марина Петровна... Наберите, чего вам стоит, объясните ситуацию.
 
  Голос у Тараканова был неприятный, металлический и скрипучий. Дядя Андрей почувствовал как начинается его незваная мигрень.
  - Ну, черт с вами... Давайте телефон... У меня забрали, эти...
  - Да, конечно! - Тараканов вытащил откуда-то полевой телефон и стал крутить ручку для генерации напряжения.
  - Марина Петровна? Позовите Марину Петровну! Кто говорит? Фельдмаршал говорит!
  Тараканов счастливо заулыбался. Пока Дядя Андрей что-то пытался объяснить Марине Петровне, он достал фотокарточки своих троих детей и жены и теперь показывал Дяде Андрею. Дядя Андрей из вежливости улыбался и кивал, хотя ему совсем не нравилась некрасивая старая жена Тараканова и дети с голодными недобрыми глазами.
  - Черт возьми! - выругался Дядя Андрей, положив трубку - она требует от меня какие-то справки! От меня - боевого маршала!
  - Ладно, давайте отдохнем и съездим к ней сами, живьем. У меня тут картошечка с собой в мундирчике, хотите?
  - Не откажусь. У меня где-то фляжечка была... - Дядя Андрей порылся в карманах и нащупал там вместо фляжки какую-то ампулу - Хм...
  Он извлек ее на свет и задумчиво посмотрел на нее.

  Тараканов тем временем, что-то мурлыкая себе под нос, достал из сумок на своем мотоцикле картошечку, сало и лук, разложил все на рекламном плакате неизвестного молодого политика с толстой бородатой мордой . Появилась откуда-то гармошка.
  - Э-эх, раздвинь меха, моя гармошка! - проскрипел Тараканов, оскалившись, и вдруг запел удивительно красивым баритоном какую-то старую фронтовую песню. В голосе его звучала щемящая душу тоска, и Дядя Андрей тяжело задумавшись, начал машинально чистить вареную в мундире картошку.
  - Эх, помирать нам рановато, есть у нас еще дома дела! - услышал он слова припева.
  - Эт точно, рановато! - усмехнулся дядя Андрей, давясь сквозь слезы неимоверно вкусной подсоленой картофелиной.

21.09.2025