III. 6 Бесплодие как результат социального поведен

Любовь. Катехизис
Глава III Конфликт
Раздел 6 Бесплодие как результат социального поведения
_________________________________________________________

   Перед изложением материала мы предупреждаем,
        что действительные причины бесплодия необходимо
        диагностически уточнять у соответствующих
        медицинских специалистов.

        Человек постоянно пытается интерпретировать явления, которые составляют «белые пятна» в его системе знаний.
Так, например, в опыте Штерна — Герлаха, в ходе эксперимента было выявлено непредсказуемое отклонение частиц серебра от ожидаемого их поведения. Чтобы устранить этот пробел, учёными было введено понятие «спин», которое отражало угловой момент этих частиц, чем устраняло несостыковку в эмпирических данных.
         По данной аналогии, с развитием общества, мы наблюдаем возрастание количества случаев бесплодия в "здоровых" парах. Для «заполнения пробела» можно предложить следующее умозаключение об этом явлении.
«Раньше женщины рожали исправно, а сейчас зачастую люди сталкиваются с бесплодием» — слышно всё чаще в информационной среде. Хотя история всегда имела множество случаев наличия пар без потомства. Та же сказка о Снегурочке, например, повествует о том, что «жили-были дед да баба, и не было у них детей...»
В настоящее время, для понимания термина «бесплодие», также формулируются концепции, заполняющие это «белое пятно» в человеческих знаниях.
        Кто-то обвинит плохую экологию, кто-то глутамат натрия из бургеров, особо впечатлительные винят след от прививки, сделанной в младенчестве на плечо, а то и вовсе какие-то волны 5G или «проделки Сороса».
        Прибегая к искусственным методам оплодотворения, популяция множит внутри себя членов, не имевших успешных попыток по оплодотворению естественным путём. Воспроизводясь в поколениях, они передают свои наследственные признаки, в силу чего общепопуляционные способности к естественной репродукции объективно снижаются. Поэтому, признавая массовый характер такого явления как бесплодие, необходимо учитывать тенденцию к его прогрессии.
      С уверенностью можно сказать, что в виду сложности определения причин бесплодия, даже научно-исследовательские институты пока что идут по более простому пути — вместо лечения, требующего высокой квалификации и всесторонней диагностики, на выгодные коммерческие рельсы поставлено искусственное оплодотворение, которое стало настолько высокомаржинальным видом коммерции, что наука не столь явно и интенсивно спешит работать над выявлением и устранением причин бесплодия.
      Мы предлагаем одну из объективных сторон данного вопроса, причины которого восходят к современным особенностям развития социума. Разумеется, наши рассуждения будут отталкиваться от того, что они справедливы в той мере, насколько позволяют особенности каждого конкретного организма. Предлагая данный материал мы конечно же учитываем, что есть те люди, чей организм обладает высокой или повышенной фертильностью, в связи с чем указанная проблема не воспринимается как таковая вообще. Однако, общественный запрос на борьбу с бесплодием велик, и поэтому мы решили затронуть данную тему.
      Ни одно явление в мире не представляет из себя обусловленное только одним фактором событие.
      Мы указали в диспозиции, в разделе 2.I «История понимания термина "любовь"»: сужение границ семьи как социума и либертаризация сексуальных отношений привели к тому, что совокупление полов стало частью поведения, не приводящего к размножению, а приобрела характер явления (секс), с повышенной частотой разбавляющего быт семейных пар, именующимся ныне как «половое поведение».
      На пальцах, довольно грубо, но наглядно, это можно объяснить так.
      В консервативном случае семейного уклада мы имеем предельно загруженный трудовой быт, в котором на совокупление, возникающее только от одной от приязни, от скуки, а тем более от сексуальной зависимости, чаще всего времени просто не было. В таких условиях совокупление происходит преимущественно в «острых фазах» репродуктивного цикла: вследствие овуляции, или мужского аналога перевозбуждения. То есть, «как подсказывает сама природа», а именно в тех эпигенетических случаях, которые максимально и естественно мобилизуют организм на продолжение рода. В тех состояниях организма, когда он действительно гормонально готов обеспечить и проработать все репродуктивные метаболические пути, о чём почти напрямую сигнализирует повышенное возбуждение на соответствующих стадиях цикла.
       В современных реалиях мы имеем в среднем следующую картину. Каторжного труда на колхозных полях или на мельнице у барина уже давно нет. Быт представляет расштрихованную рутину, оптимизированную по физическим нагрузкам, например, офисную работу (критично для мужчин), и упрощённую для женщин (зачастую домашние заботы перенесены на стиральные и посудомоечные машины, мультиварки+ и т.д.). В итоге мы наблюдаем следующее:
— У человека появляется свободное время из-за пониженной надобности переносить трудовые нагрузки.
— Человека, от отсутствия активности, одолевает дофаминовая (упрощённо) скука.
— Совокупление избирается как предпочтительный, один из обязательных типов поведения, занимающих освободившееся время.
— Совокупление происходит в «игровой» форме, перетекая из строго репродуктивного типа в тип, обслуживающий появившиеся дополнительные «временные окна» в социальном поведении.
       Вследствие этого, претерпевают деформацию типические гормональные процессы и нейропути, обслуживающие все этапы, в том числе некоторые точечные механизмы репродуктивного метаболизма. Как мы полагаем, в том числе оказывается влияние на процессы, сопутствующие протеканию активных репродуктивных фаз. Нельзя также полностью исключать механизмы «химического привыкания» к партнёру, например, выражающиеся в формировании определённого иммунного ответа на инвазию половых гамет.
     (Упрощение!) Как результат, могут притупляться метаболические пути фолликулостимулирующих и лютеинизирующих гормонов человека. В итоге, допустим, у женщины, нерепродуктивное возбуждение приобретает характер не эстрогеново-тестостеронового дисбаланса основной модуляции полового поведения, а дисбаланса дофаминово-адреналиновых или путей, вызывающих возбуждение не как репродуктивную необходимость, а как азарт или стремление к «успокоению психики через соитие».
     Всё, конечно же, сложнее. Часто можно слышать, что гормоны серотонин и дофамин способствуют чувству умиротворения и единения и соответственно эйфории и удовольствия после совокупления, однако они также относятся к группе гормонов, которые угнетают коитальную активность женщин.
      У мужчин, например, из-за частоты производства эякуляции, существенно может снижаться количественный и качественный состав семени. Из-за перестройки поведения на условное частое «ролеполовое социальное», могут наблюдаться ускоренные процессы созревания семени, в результате которых неизбежны дегенеративные формы недозревших гамет, их преобладание в инактивных или морфологически непригодных формах. Критическим представляется нарушение секреции сперматозоидов, в котором акросома (участок, распознаваемый яйцеклеткой) бывает топологически искажена.
      Грубо говоря, организм перестаёт отличать «учебный сигнал» от настоящего сигнала к активной репродукции. Особенно этому могут препятствовать, на наш взгляд, механизмы прерванного полового акта и контрацепции, депривирующие естественные метаболические последовательности — когда многократно прорабатывается акт соития, но в итоге мужские половые клетки не поступают, и репродуктивные органы женщины не полностью отрабатывают генетически заложенный механизм. Гормональная продукция происходит «впустую», и не получая проактивного гормонального отклика в естественной последовательности, образуются новые нейропути для «перенормировки» репродуктивного поведения в "половое социальное".
    Совокупление превращается из средства продолжения рода в паттерн поведения «снятие стресса» (скука — тоже стресс), который переориентирует на себя ресурсы организма, предназначенные для деторождения. Поскольку такой паттерн предполагает регулярность, а то есть, перманентность стресса и соответствующей борьбы с ним, организм циклически замыкается на борьбе со стрессом вместо исполнения репродуктивных программ.
    Совокупление, обслуживая декларируемое «эмоциональное закрепление» социальной близости между семьями, и «игровой формат» между временными партнёрами, превращается из истинно репродуктивного процесса в процесс «реализации социального ролеполового поведения».
    Указанное выше является существенным упрощением, но в целом отражает то, как психика вытесняет эпигенетические безусловные механизмы. Для того, чтобы преодолевать такие барьеры, очевидно, требуется контроль над собственной психикой.
     Следуя вышеописанной логике, можно предположить, что консервативные паттерны поведения, такие как воздержание или в целом некая умеренность в сексуальном поведении (в том числе и с раннего возраста, так сказать «до свадьбы "ни-ни"»), могут оказать стабилизирующий эффект на фертильность, в том числе пониженную наследственно.
     Роль травматического психоэмоционального опыта, эгоизма, произвольности (действительных мотивов) выбора партнёра и других психологических факторов, оказывающих психосоматическое влияние на репродуктивную систему через сознательное или несознательное нежелание иметь детей , мы не разбираем.
      В заключение.
     Дело каждого: превращать своё репродуктивное поведение с юного возраста из того, что предполагает зачатие, в «снятие стресса»,
или не превращать.
     Именно когда во время овуляции уровень эстрогенов повышается примерно в 10 раз, у женщин наблюдается самое активное инициативное репродуктивное поведение.
     Только деятельность, связанная с умеренными физическими нагрузками, положительно влияет на здоровье и женщин, и в особенности  мужчин.