Вышел, зашел

Утренний воздух, еще прохладный и влажный, нес с собой привычный запах пыли и чего-то неуловимо кислого – запах столовой, которая сегодня утром стала местом преступления. Мы выехали на вызов – кража. Обычное дело для нашего района, но каждое такое происшествие требовало тщательного осмотра.
Я, криминалист Петров, вместе со следователем Ивановым и оперативником Сидоровым приступили к осмотру. Столовая была небольшой, с обшарпанными столами, пластиковыми стульями и длинным прилавком, за которым, видимо, и орудовал злоумышленник. Следы были минимальны: пара следов подошв, которые могли принадлежать кому угодно, и легкий беспорядок в ящиках.
Я, как всегда, методично обследовал каждый уголок. Мой взгляд упал на пол, под прилавком. Там, среди крошек и пыли, что-то лежало. Сложенный вчетверо листок бумаги. Я осторожно поднял его, стараясь не смазать возможные отпечатки, и развернул.
Это была не записка, не угроза, не список украденного. Это была справка. Справка об освобождении. На ней было фото – мужчина средних лет, с усталым, но каким-то знакомым лицом. И данные: Воронцов Сергей Иванович, 1960 года рождения, уроженец г. Москвы, ранее неоднократно судимый по ст.ст. 89, 144 УК РСФСР, последнее наказание отбывал в ИТК 55/3, освободился вчера.
"Ну, что нам скажет криминалистика? Кто злодей?" – с легкой иронией в голосе спросил следователь, потирая затылок.
Я поднял глаза на следователя.
"Воронцов Сергей Иванович, 1960 года рождения, уроженец г. Москвы, ранее неоднократно судимый по ст.ст. 89, 144 УК РСФСР, последнее наказание отбывал в ИТК 55/3, освободился вчера," – произнес я, глядя прямо на следователя.
В столовой повисла тишина. Иванов медленно повернул голову, его взгляд остановился на мне.
"Ты, это, что, шутишь все?" – наконец выдавил из себя Иванов, его голос звучал как-то неуверенно.
Я покачал головой. "Нет, серьезно. Вот справка об освобождении."
Я протянул ему листок. Иванов взял его дрожащими руками, его глаза бегали по строчкам, сравнивая информацию с тем, что я только что произнес. Его лицо медленно меняло выражение – от скепсиса к изумлению, а затем к какой-то странной смеси облегчения и профессионального азарта.
"Вчера… освободился… и сразу сюда?" – пробормотал он, словно сам себе.
Иванов посмотрел на меня, затем на справку, затем снова на меня. В его глазах мелькнул огонек.
"Похоже, наш злодей решил не тратить время на адаптацию к вольной жизни. Или, может, это его способ отметить освобождение?" – усмехнулся Иванов, уже более уверенно.
 "Так, значит, у нас есть подозреваемый. Воронцов Сергей Иванович. Теперь задача – найти его. 
 Это было не просто преступление, это было заявление. Заявление человека, который, похоже, решил вернуться к своей прежней жизни с такой же стремительностью, с какой он освободился из мест лишения свободы. И мы были готовы его сопроводить.