Яичко от Рябы. Не простое, а серо-буро-малиновое!

 Ты знаешь сказку про курочку Рябу? Про то, как снесла она яичко, да не простое, а золотое, про то, как били-били по нему дед да баба и не разбили, а мышка пробежала, хвостиком махнула – и яичко вдребезги! Расстроился дед, расстроилась баба, а Ряба их утешает, обещает снести другое яичко, да не золотое, а простое! Ну сказано – сделано. Снесла курочка Ряба… ну простым это яичко назвать было сложно. Есть так называемые «простые карандаши» - в деревянной оболочке графитовый стержень, вот из такого графита и было это «простое», но не «простецкое» яичко. Его тоже попытались и бить, и хвостиком разбить, но не тут-то было. Не поддалось яичко, не разбилось и покатилось, и укатилось. И докатилось до лаборатории одной, где и превратилось из гадкого утенка в прекрасного лебедя. Стало из «простого» яичка непростым таким бриллиантом, центральной звездой главного бриллиантового музея. Вот!

 Но сама курочка об всем этом знать не знала, по птичьему двору бегала, червячков искала, да зернышки из кормушки таскала. И вот в один… чуть было не сказал «прекрасный день!», но нет, не буду. Просто – и вот в один день снесла курочка Ряба яичко. И снова не простое. Не простое, а… серо-буро-малиновое! Как это, спросите вы? А вот слушайте:

- Ку-как?! – поперхнувшись, вместо «ку-ка-ре-ку!» выдавил из себя Петя-петушок.
- Что это? Почему это? Ужас! Кошмар! – это уже закудахтали на разные лады куры.
 Ну а самой Рябе уже и дела ни до чего не было. Она была немножко флегматиком. Обещала яичко? Получите. А уж «как», «что» и «почему» её не волновало. Она свою часть выполнила. Это как у петухов в девизе – «Главное — прокукарекать, а там хоть не рассветай!» Так вот она своё, можно сказать, прокукарекала.
 А что не так с этим яичком? Да какое-то оно было не такое – по его поверхности как будто краски стекали, как будто кто-то сверху на него краской капал и каждый раз новой, и капельки стекали вниз, сменяя друг друга.  Одна из куриц даже нагнулась к соломе гнезда Рябы, ожидая увидеть там цветную лужу. Но ничего, кроме соломы, под яичком не было. А краски на яичке уже перестали течь вниз и начали перемещаться по его поверхности в разные стороны безо всякого порядка, а потом закружились в каком-то танце или хороводе. У воробья, прилетевшего на шум и гам в курятник, от этого кружения закружилась голова и он вывалился в окно, под лапы коту, который тоже торопился узнать, что в курятнике происходит. Кот воробья проигнорировал – сыт был – и продолжил путь.
- Что здесь… - на этом он и остановился. Осторожно потрогал лапой яичко. – Серо-буро-малиновая непонятность. Мышка, ты где? Иди сюда!
- Да давно уже здесь, - пискнула мышка из дальнего угла.
 Она с самого начала переполоха была в курятнике, наблюдая за развитием новой истории.
- Ну так чего медлишь? – возмутился кот. – Давай, хвостиком махни. Оно разобьётся, а мы посмотрим, что у него внутри. Интересно же!
- Ага, щяазз, вот прямо разбежалась! А вдруг это серо-буро-малиновое заразно? – совершенно резонно возразила мышка. – Нет, нет, нет, это всё без меня!
 И опытная, а оттого и осторожная мышка шмыгнула между досок курятника к себе в норку. Кот тут же развернулся и отправился на крыльцо, чтобы там спокойно и обстоятельно, в целях дезинфекции, вылизать свою лапу. Ту, которой он касался яичка. Кот был уверен, что своим вылизыванием убьёт любую возможную и невозможную заразу. Лучше любого антисептика.
- Так! – подал голос самый главный (потому что единственный) петух в курятнике. – Отставить панику! Всем на насест, яичку в сад, с дальнейшей передислокацией в лес.
- Зачем? – уточнило яичко, наконец-то подав голос.
- Не «зачем», а «для чего», - продолжил включать командира Петя.
- Для чего? – покладисто спросило яичко.
- Для предотвращения массового падежа скота! И хватить пререканий. Слушай мою команду, серо-буро-малиновое! По тропинке прямо, в сторону зелёных насаждений, марш!!!
 Яичко, которому казалось, что от этого шума и гама у него скоро скорлупа треснет, решило, что хуже уже точно не будет, и отправилось по тропинке. Прямо. В сторону зелёных насаждений.
 А в «насаждениях», на одной из веток, сидел пришедший в себя воробей. Из норки, под корнями этого дерева, поблёскивали глазки мышки. Бабка с дедкой мирно собирали яблоки и не заметили бы яичко, если бы не упавшее яблоко, которое откатилось к изгнанному из курятника. Яичко, из любопытства, скопировало окраску яблока, а когда дед протянул к нему руку, собираясь подобрать и положить в корзину, перекрасилось под цвет травы – яичко ничего не знало про хамелеонов, но любой хамелеон мог бы гордится такой быстрой и качественной сменой окраса!
- Ох уж ты батюшки ж святы, - охнула бабка. Она была в очках и заметила эти превращения. – Это что же такое происходит? Яблоко на глазах из спелого в зелёное превратилось!
 Дед был без очков, поэтому зелёное на зелёном фоне яичко не заметил, подобрал яблоко, повертел его перед самым своим носом и показал бабке:
- Нормальное яблоко, старая, наговариваешь ты на него.
 Бабка, как и любая бабка на её месте не стерпела бы и устроила деду «отлуп», но тут за калиткой раздался шум подъехавшего автомобиля и детские голоса – к старикам привезли внуков. Семилетнего внука и пятилетнюю внучку. Дед с бабкой тут же забыли о взаимном недопонимании и поспешили к долгожданным гостям.
 Охи-ахи, чмоки, обнимашки… Дети и внуки порадовали стариков городскими гостинцами, те, в ответ, угостили всех только что собранными яблоками и прочими дарами сада-огорода, а еще, сказали, что у них есть специальные подарки для внучат.
 Все вместе они прошли в дом, и бабка вручила внучку водяной пистолет. Тот с радостным визгом убежал во двор, чтобы сразу провести водяные испытания. Надо сразу сказать, что во время испытания досталось всем – и курам, и петуху, и коту, и воробью! Только опытная мышка забились в норку поглубже и поэтому избежала водяных процедур.
 А девочку хотели порадовать многоцветным карандашом, но совершенно забыли приложить к карандашу альбом или, хотя бы, блокнот.
- На стенках не рисовать! – сразу предупредил её папа.
- И на подоконниках тоже! – столь же оперативно отреагировала мама (хочу заметить, что взрослые часто запрещают детям делать то, что сами в их возрасте вытворяли).
- А на чём же мне тогда рисовать? – начала огорчатся девочка.
- Да на чем хочешь! – разрешила добрая бабка.
- Посмотри там во дворе, - скорректировала мама.
- Только на стенках не рисуй, - не отступал от своего папа.
 Взрослые занялись одним из своих любимых занятий – оформлением стола. А девочка пошла во двор, искать на чем же она хочет рисовать, кроме стенок.
На дворе было мокро. И шумно. Братик, большой уже мальчик – осенью во второй класс пойдет, пускал водяные струи в кур, те метались по двору с кудахтаньем. Сидящий на крыше курятника петух никак не мог грозно прокукарекать, потому что стоило только ему открыть клюв, как в клюв тут же прилетала порция воды и сбивала настрой. Кот забился за поленницу и сидел там тихо как мышка. Мышка через аварийный выход покинула свою норку и сбежала в лес. И только воробей радостно чирикал, наблюдая за этим хаосом.
 Девочке это было не интересно. Она уже не первый год знала своего братца и её уже нельзя было ничем удивить, ведь дома он мог устроить и не такое. Поэтому она покинула мокрый и шумный двор и ушла в сад, поискать там «то, не знаю что».
Деревья шершавые. Трава скользкая. Тропинка пыльная. Листва высокая. Яичко зелёное. Яблоки червивые… Так! Стоп! Яичко зелёное?!
 Девочка подняла из травы яичко, которое, на всякий случай, не стало менять окраску. Что-то на его цветовые экзерсисы окружающие нервно реагируют.
- Ты такое хорошее, но тебя так скучно покрасили! Давай это изменим, - и она начала водить по скорлупе своим многоцветным карандашом, с которого не сняла защитный колпачок. – Вот здесь мы нарисуем желтый кружочек, а вот здесь у нас будет розовый цветочек, а вот здесь…
 И девочка увлеченно водила по скорлупе яичка своим не рисующим карандашом, а яичко послушно меняла окраску в тех местах, которых касался этот стилус,  то уменьшая, то утолщая линии, размывало контуры и выполняло такую кучу задач, что, пожалуй и не всякий графический редактор мог бы с этим справиться!
 Вечером, когда взрослые сидели на лавочке у дома, дыша чистым деревенским воздухом, а мальчик продолжал играть со своим водяным пистолетом, пытаясь попасть в ночных мотыльков, девочка сидела на коленях у своей бабушки, продолжая разрисовывать яичко.
- Какой интересный девайс, - сказала мама.
- Я видел такой в «яблочном» каталоге, но не думал, что их у нас уже продают, - поддакнул папа.
- Ну дак! – гордо подкрутил ус дед.
 А бабка с внучкой ничего не сказали. Бабке было хорошо, все родные были рядом и им было хорошо, а чего ж ещё желать? А внучка, уютно устроившись у бабушки на коленях, творила. Сначала у неё выходили всякие там каляки-маляки, но потом по скорлупе побежали, сменяя друг друга, картинки, а вместо шума от телевизора она услышала шелест листвы, рокот волн набегающих на берег и дальше:
«Через леса, через моря
Колдун несёт богатыря;
И ступа с Бабою Ягой
Идёт, бредёт сама собой;
Растёт у моря дуб зелёный
И кот под ним сидит учёный;
В темнице там царевна тужит,
А бурый волк ей верно служит!»
 Так внучка и уснула, уютно устроившись на коленях у бабушки. Потом её уложили в кроватку, а «девайс», вместе с многоцветным карандашом, положили на подоконник рядом.
 Прошло много лет. Девочка выросла и стала художником. Яичко, которое папа девочки называл «редким девайсом», а она сама – «мой волшебный друг!», всегда было с ней, помогая посмотреть на нарисованное под разными углами, выбрать нужный цвет, да и мало ли всяких хитростей у художников.
И, что самое главное, они и в самом деле были друзьями! А друзья всегда помогают друг-другу.
 Правда, мой друг?
 P.S. А с многоцветного карандаша так никогда и не сняли защитный пластиковый чехольчик.