Первый снег и Мармелад. 2020 год

(Из путевых заметок. Ноябрь.)

Удивительное это время года: у опушки пересеклись первая лыжня на север и последний журавлиный клин к югу.

А ещё были:
- сосна - современница Соловья-разбойника,
- одна недружелюбная собака, другая – совсем наоборот, третья – сама по себе,
- крикливые дятлы и ворчливые вОроны,
- малозаметная белка и малошумная сова.
- Мармелад, который напугал моего приятеля.

Такой вот насыщенный субботний день.
-------------------

С Андреем мы до того не виделись лет пять, оттого по дороге разговор первое время шёл на темы, далёкие от природы. Вот, например, второй завтрак «на обочине» - это же не про природу? Да, и чего о нём разговаривать? (Навсегда запомнил мамино строгое: «Когда я ем…»)

К тому же на окружающий пейзаж я отвлекался меньше, поскольку в отличие от приятеля бродил в этих краях и нынешней весной, и летом, и осенью. Наверное, потому не сразу среагировал на раздавшийся в тишине морозного утра необычный звук. Или, может, дело в том, что была моя очередь поведать, где был, да чем занимался все эти годы. А глухарь, он потому и глухарь …

А это было … курлыканье журавлей, белый клин которых проплывал по синему небу высоко над нашими головами. Пока я понял, в чём дело, пока на торопливое Андреево: «Снимай, снимай!» возражал (дескать, такое расстояние не для зума моего простенького древнего Nikon-а, да ещё и затвор заедает), пока-таки доставал фотоаппарат, наводил, ругал затвор… Одним словом, материальных свидетельств не осталось. Поэтому хотите – верьте, хотите – нет.

А дальше по пути была знакомая огромная сосна с прислонённой к её подагрическому стволу незнакомой лестницей. Остановились. Обсудили версию с Соловьём-разбойником.

А что? Тяжело ему стало на сосну взбираться, небось, старый уже: сказка-то когда писана! Тут я было про Пушкина начал, но как-то неуверенно. У него, помнится, речь не про сосну, а про дуб была. И вообще … То ж – не в обиду Лексансергеичу - устное творчество, слова народные!  Всё одно – давнишние дела. Уж и Ясна Солнышка, и Илюши Муромца нет так давно, что мало, кто и помнит, что они были. А без них Соловью здесь чего делать?

Тут, словно в насмешку над моими разочаровательными мыслями, на соседней, не менее почтенного возраста кряжистой сосне – какое-то движенье, шорох. Ага! Вот оно!

И хотя этого самого «оно» я не вижу, но на многое не рассчитываю: для Соловья, прямо скажем, звуки какие-то … несерьёзные. Щурю глаза, пытаясь разглядеть источник шума, - увы!

- Белка! - Выручил Андрей. (Везёт же мне на глазастых попутчиков!).
- Где? Да где же? Не вижу!
- Да вон – вон она … с обратной стороны дерева! Видишь?

Ну, уж если я Мише на слово про косулю в прошлый раз поверил, то насчёт белки спорить уж вовсе неприлично. Тем более, что кто-то же там - с обратной стороны дерева - шуршал. Ну, не Соловей, в самом-то деле! Но, пробираясь затем по замысловатой тропке через кусты и валежник в пойменном овраге, несколько раз оглянулся …

Поднявшись за мостиком на давнишние стоянки в сосняке, вспомнили Политех, турклуб «Маяк», с которыми, как оказалось, у обоих было в жизни что-то, достойное воспоминаний.

По припорошённой снегом хвоистой тропке выбрались на дорогу. За разговором незаметно дошли до перекрёстка и, свернув, пошагали–поскользили по извилистой колеястой лесной грунтовке, где не раз вспоминал почему-то ленту Мебиуса.

Поприветствовали встречную компанию «прогульщиков» и – персонально – характерного окраса шкуры и цвета глаз хаски. Псина вначале строжилась, но, услышав искренне к ней обращённое: «Привет, собака-барабака!», только что колесом не заходила.

Было по пути ещё что-то лайкоподобное, мощное лохмучее телосложение и серьёзная морда которого к фамильярности не располагали. Поэтому мы ограничились взаимным «Здрасьте!» с его юной хозяйкой.

А брехучую шавку, которая обругала нас, когда в начале пути шли мимо станционного посёлка, и вспоминать не хочется. Зато вспомнились Никитины: «Собака бывает кусачей только от жизни собачьей …».

Когда вышли к луговым озёрам (или – на озёрные луга), небо оправдывало прогноз про переменную облачность, и распахнутые окрестности являли контраст белого и чёрного, никаких тебе ярких красок. Даже тёрн, которым были густо усыпаны кусты вдоль опушки, приобрёл какой-то блеклый цвет, корректно воспроизвести который при таком освещении мой фотоаппарат не смог.

Ну да цвет – не главное. А вкус ягод – очень даже ничего: мороз излишнюю терпкость убрал. Позже встретились заросли с тёмными, почти чёрными ягодами. Поскольку Андрей дегустировал и те, и эти, поинтересовался у него, какие вкуснее (была мысль на обратном пути собрать немного на компот). Ответом было классическое: «И те, и другие, и можно без хлеба!».

К первому озеру заходить не стали, запланировав в качестве места для большого привала второе, которое будет побольше и поприглядистей. Но, несмотря на свои внушительные размеры, этот водоём с поросшими лесом берегами искусно замаскировался в складках местности, густо испещрённой грунтовками. Не последнюю роль сыграл и непривычный ещё глазу снежный «камуфляж».

Выбранная вначале дорожка, как оказалось, заворачивала в противоположную от озера сторону, а потому была мною категорически идентифицирована как «не та». Доставать карту или ДжиПиЭс посчитали неспортивным (мы и так здесь всё знаем!) и … повернули назад.

Справедливости ради, замечу: у Андрея было предчувствие, что изначально пошли мы правильно, а я так был (почти) уверен, что к нужному озеру ведёт другая дорога. Но при встречном морозном ветре дискуссия сама-собой заглохла, а мы – нахохлились, подняв капюшоны курток и сунув руки в карманы. Да-а, это вам не май месяц! Зима, однако!

Ну-у, не совсем зима: поперечная старица ещё замёрзнуть не успела, поэтому, когда решительно ломанулись к «нашему» озеру напрямки через сорный лес, пришлось немного по овражку обойти чёрную воду в белых берегах. Затем каких-то сто метров по азимуту «вон туда», и перед нами распахнулся водный и небесный простор. Лепота!

Но свежий ветер на пустынном белом берегу и при выглянувшем солнце не располагал к безмятежному отдыху с видом на... Поспешили укрыться в лесу, где под защитой кустарника обеденный привал обещал быть явно комфортнее. И тут, оглядевшись, узнал участок, где ровно два года назад мы с Анной и Мишей оказались в похожей ситуации, правда, в тот раз лёд на озёрах был крепкий. Местами …

Сойдя с дорожки, устремился вперёд и через царапучий подлесок почти сразу вышел к мощной валежине на высоком берегу спрятавшегося в лесу небольшого озерца. Ну, точно – то самое местечко. Правда, костёр в этот раз придётся разложить с другой стороны бревна, т.к. за прошедшие два года ветер успел изменить направление на восточное. Да, уж, ничто не вечно под луной!

Быстро напилили – нарубили - наломали дровишек. Достав «зажигательный мешочек», запалил огонь. Потом плотно завалил его дровами. И принялся «накрывать на стол», предоставив Андрею делать костру искусственное дыхание. Реанимация прошла успешно, и пламя весело загудело. Огня хватило и обед разогреть, и самим погреться, и для «романтики».

На обратном пути проверили «не ту» дорогу. Оказалось – «та». Поду-у-умаешь…

По заснеженной грунтовке – следы косули, зайца, а потом и наши – утренние.
Обсуждая увиденное, незаметно покинули озёрный край и вошли в лес. По дороге уже густо натоптано: машина, люди, собаки, кони. Но встречь нам никто не попался. Не попался именно навстречу. Зато …

Идём, значит, за жизнь разговариваем. Миновали свороток влево. Шагали по колеястой дорожке каждый вдоль своей обочины, выбирая путь поровнее. Я что-то увлечённо рассказывал, как вдруг Андрей резко подался в мою сторону, оборачиваясь через плечо. Я тоже поспешил оглянуться (неужели, всё-таки Соловей?!). Ф-ух! За нашими спинами по боковой дороге вглубь леса уносился всадник на чёрной лошади.

Рыхлая песчаная дорога, да ещё покрытая снежком, заглушила стук копыт. Поэтому Андрей услышал только, как сзади лошадь всхрапнула. Согласитесь – звук, не самый привычный для горожанина ХХI века.

Через несколько минут мы оставили в разговоре лошадиную тему, но, как оказалось, ненадолго. Только вышли на очередной перекрёсток, как сбоку вылетел тот же всадник. Вернее, всадница. Громко поминая недобрым словом почему-то мармелад (первый раз виж … слышу женщину, которая сладкое не любит!), амазонка резко направила животину в противоположную от нас сторону – только песок из-под копыт.

Андрей, приобретший сегодня больший опыт общения с лошадьми, первым догадался, что всадница кричала не нам и не про конфеты, что это конягу так зовут - Мармелад. Только он это слово произнёс, как неявные звук и движение сзади заставили вздрогнуть и обернуться теперь нас обоих. И вовремя! Мармеладная парочка была в паре метров от нас. И никаких тебе: «Лыжню!».

Резво посторонились. Чёрный вихрь – мимо. Только пахнуло снегом и … не мармеладом.

А потом – бальзамом на мою душу – была сова, тенью скользнувшая в сторону от дороги. Почему бальзамом? Да потому, что Андрей её не увидел и не услышал. Что-то рассказывал. Знать, не я один - слепой глухарь!

К остановке автобуса на трассе пришли засветло.

В пригородный посёлок, где Андрей выходил, выразив надежду, что «не в последний раз…», прибыли в неверном свете ранних сумерек.

А на крыльце своего дома я уже ругался на перегоревший автоматический светильник. И радовался, что дверь подъезда открывается магнитным ключом. Впотьмах кнопки с заветными циферками не разглядеть, а тут ещё пальцы рук замёрзли…
Да уж, это вам не май месяц!