Исповедь на перекрестке

Иду на прогулку в парк. Перекрёсток дорог. Светофор слева загорелся зеленым. Не доходя до него наблюдаю картину: один из мужчин с бутылкой в руке что-то спрашивает у идущего навстречу, последний жестом отмахивается от назойливого пешехода и продолжил свой путь.

 
– Опять кто-то попрошайничает, - мелькнула мысль. Сохраняю свой путь к переходу.


– Отец, можно Вас спросить, - обратился ко мне, воображаемый мной попрошайка, молодой мужчина не высокого роста в приличной куртке и с возбуждённым лицом.


- Валяй, - был мой ответ.


- Вы православный?


- Да. – Мы продолжали идти по зебре.


- Примите у меня покаяние.


- Я не священник.


- Каждый православный может принять исповедь у православного. Мне это известно. Я завтра вновь отправляюсь на фронт, на СВО. Прими, пожалуйста, для меня это очень важно. Я грешник, я убивал людей. Но я не убивал детей, я не насиловал, я убивал врагов России. Посылал на смерть своих друзей, товарищей-вагнеровцев, я видел смерть …, - из его глаз потекли слёзы, капли бежали по лицу. У меня возникла оторопь. Собрав силу воли в свои старческие кулаки, преодолев волнения, еле-еле сумел заговорить.


- Я уважаю твоё мужество, готов принять твоё покаяние. Война жестока … Но лучше бы ты сходил в храм, помолился… Думаю, Бог тебя простит. Ты заслужил мирной жизни на гражданке.


- Я боюсь церкви и Бога. Я бывший священник. Я обещал ребятам, что их защитит Бог, но они погибали. Я нелюдь и сволочь… Я пойду мстить за ребят… Смерти не боюсь…


- Ты поступал, как гражданин, как боец. Здесь нет твоей вины, - толи автоматически сработал мой армейский – политический ВУС, хотя и давно в запасе, а может врождённое чувство сострадания. Мой невольный собеседник отхлебнул мутной жидкости из небольшой пластмассовой бутылки. На руке была видна сплошная синева татуировок. Меня поглотила эта необычная ситуация, лишь изредка замечал озирающихся на нас прохожих.


- Как тебя зовут?


- Александр, позывной «Поп».


Да, по-человечески я понимал его психическое состояние и не мог его не поддержать. Эмоции стали понемногу утихать. Разговор переходил в более спокойное русло. Он немного рассказал о себе, откуда он родом и что сражался на краснолиманском направлении, а завтра его ожидают в центральном военкомате.
Мы расстались. Я пошёл прямо, а он по главной улице. Он остановился и окликнул меня:


- Церковь там?


Я облегчённо выдохнул:


- Да-а.


Моё потрясение и размышления от случившегося заняло всё время прогулки и остатка дня.  Реальность на грани неуместной фантазии, мистики. Видно, мирная жизнь и боевые действия, кажущиеся полюсами, вопреки формальной логике всё равно пересекутся и неожиданно встретятся, как мы на перекрёстке. Готовы ли мы к такой встрече?