21-25 гл. Кристалл Ориона в Крыму

Фэнтези                Виртуальная игра

21. ЛЕГЕНДАРНЫЙ  ГЕНЕРАЛ  И ПУШКИН
Мишка, Павлик и Егор прощались с домом Волошина, когда в небе засверкал огнями летающий робот Мотти.
– О! перелётный гений! – приветствовал его Павлик.
Мотти резко выпустил щупальцы, схватил мальчиков и направился к морю.
Павлик, устроившись поудобнее, с чувством произнёс:
Погасло дневное светило;
На море синее вечерний пал туман.
Шуми, шуми, послушное ветрило,
Волнуйся подо мной угрюмый океан.

– Между прочим, Пушкин написал эту элегию, когда плыл на корабле с семейством Раевских из Керчи в Гурзуф. Вполне возможно, что проплывал он как раз в этом самом месте. Мотя, отнеси нас в Гурзуф! К классику русской и мировой поэзии!
Робот молча крутанул над водой несколько раз и стал разжимать щупальца. Мальчики зависли над бездной моря.
– Ты что делаешь? Мы же утонем! – закричал Мишка.
Робот, казалось, боролся сам с собой. Наконец победила схема здравого смысла. Мотти взвился и быстро понёс мальчиков к берегу.
– Вот обломок инженерной мысли! – обозвал его Егор, когда робот высадил их на берег.

– И куда мы попали?
Впереди были горы. К ним прилеплены дома и домишки. Улочки узкие и кривые. А у самого моря – роскошный парк с особняками, дачами и гостиницами.
– Да это Гурзуф! – воскликнул Мишка. – Только Пушкина здесь нет – это другой век. Во времена Пушкина Гурзуф был маленькой деревенькой с глиняными саклями. 
– А дом, где Пушкин жил в Гурзуфе, сохранился?
– Конечно. С 1938 года там его музей.
Мальчики отправились искать дом, где три недели жил великий русский поэт.
– Кажется, это была его южная ссылка? – спросил Егор.

– Не совсем. А было это так: наша гордость Александр Сергеевич имел милую привычку наживать себе всесильных врагов. Он не почитал высокие чины и писал на них эпиграммы. Ну, вот, например строки, посвящённые Аракчееву:
Всей России притеснитель,
Губернаторов мучитель
И Совета он учитель,
А царю он – друг и брат.
Полон злобы, полон мести,
Без ума, без чувств, без чести...
– Это он хорошо придумал, такие стихи посвящать военному министру! – засмеялся Павлик.

– Тебе смешно, а у министра руки зачесались посадить Пушкина в Петропавловскую крепость или навечно отдать в солдаты, или выпороть, на худой конец. Император тоже был в гневе. Вступились друзья поэта. Николай Михайлович Карамзин, уважаемый русский литератор, был советником государя. По его просьбе Пушкин был направлен в южную ссылку в Екатеринослав (в современной Украине его переименовали в город Днепр) под надзор генерала Инзова.
Генерал был мудрым и добрым  человеком, он даже от французского короля Людовика XVIII орден имел за гуманное отношение к французским военнопленным. На молодого поэта фронтовой генерал смотрел как на сына.

Я только не помню, как Пушкин к Раевским попал, – сказал Павлик.
 – Пушкин в холодном Днепре искупался, простыл, лежал в бреду. Очнулся – а перед ним легендарный генерал Раевский стоит. Как в сказке. Он, оказывается, проезжал с семьёй мимо Екатеринославля, – пояснил Мишка.
– А почему его называют легендарным?
– Это один из лучших полководцев России. Кстати, сержантом он стал в неполные 6 лет.
– Как это?

– Дядя у него был крутой – князь Потёмкин. Учил жить по своим правилам. «Старайся испытать, не трус ли ты; если нет, то укрепляй врождённую смелость частым обхождением с неприятелем", – наставлял он племянника.
И в 19 лет тот уже командовал полком.
В Отечественной войне 1812 года героизм генерала Раевского вошёл в историю русской армии. Только два примера: в критический момент, когда дрогнул Смоленский полк, генерал, взял знамя, вышел впереди солдат и повёл их в бой. В полку были и его сыновья, одному 17 лет, другому 11.
В Смоленске 15 тысяч воинов Раевского целый день, пока не подошло подкрепление, обороняли город от 180-тысячной армии неприятеля. Сам

Наполеон стоял под  Смоленском, пытаясь взять город. Не удалось, – рассказывал Мишка. – В армии Раевского  боготворили.
«Этот русский генерал сделан из материала, из которого делаются маршалы, – сказал Наполеон о Раевском.
– И такой генерал взял наказанного задиристого больного поэта в свою семью и отправился с ним в путешествие по Крыму! А генерал Инзов его отпустил. Наказание поэта стало ему подарком! – восхитился Павлик. – Сам Пушкин считал это путешествие счастливейшими минутами в своей жизни.
– Что-то наша жёлтая кнопочка долго молчит  – пусть-ка внесёт свою информацию.

– С Раевскими Пушкин побывал в Керчи, Херсонесе, Балаклаве, Феодосии, Бахчисарае, Феодосии, Симферополе, и на три недели остановился в Гурзуфе. По тем временам это были небольшие городки, однако имевшие необыкновенную, уходящую в древность до нашей эры, историю, где разные народы сменяли друг друга, оставляя свой след в культуре этого полуострова. К тому же прекрасная природа Крыма и доброжелательная атмосфера семейства Раевских! Как это может не взволновать воображение гениального поэта?

За этот  месяц в Крыму Пушкин написал и задумал множество своих произведений, в том числе «Кавказский пленник», «Евгений Онегин», «Бахчисарайский фонтан». Этому краю поэт посвятил более 30 лирических элегий и стихотворений, две поэмы.
– И это за 30 дней!
– Интересно всё же, как работает воображение поэта: в Бахчисарае он увидел неработающий фонтан, где из заржавленной трубки капала вода. А в поэме «Бахчисарайский фонтан» Хан Гирей страдает о погубленной красавице Марии – и это уже не сломанный водопровод, а скупая мужская слеза! – улыбается Павлик.

– А, правда, что в Чёрном море есть остров Буян, мимо которого плыли в «царство славного Салтана» в сказке Александра Сергеевича Пушкина?
– Это мы спросим у нашей жёлтой кнопочки.
– Есть разные версии, где именно находится этот остров. Одна из них – остров Березань, который лежит в Чёрном море, – заговорил диктор. – По легенде остров Буян наделён чудесной силой, которая помогает сказочным героям бороться со злом. Там же есть священный камень, обозначающий центр мира. Кто сумеет его найти, у того сбудутся все желания.
– Священный камень – это нам в тему!  – воскликнул Павлик.

 В реальной истории у острова Березань есть своя загадка. Древние греки поселились здесь в VII веке до нашей эры. Археологи нашли следы жизни и других народов: киммерийцев, скифов, греков, римлян, готов, турок. При этом на острове Березань не было и нет ни одного источника воды. Как люди жили? Точного ответа нет. В IV веке люди покинули остров, и он надолго стал необитаемым.
Во времена Киевской Руси мимо Буяна-Березани стал  проходить торговый путь " из варяг в греки ". Русские купцы отдыхали на острове перед длинным морским участком пути.

– А мне вообще жаль, что Пушкин уехал из Крыма, – вздохнул Павлик. – Столько легенд, загадок, такая история в этом благословенном краю! Сплошное вдохновение для поэта! Он бы столько здесь написал! И никуда бы не ввязывался, и дуэли бы не было.
– А вот это проблематично, – усмехнулся Мишка. – Когда его отправляли в южную ссылку, жена Карамзина его просила впредь быть осмотрительнее. Поэт подумал и сказал: «Обещаю. На два года». Так что от своего характера никуда не денешься.
 
– Но Крым он никогда не забывал, – вмешался невидимый диктор: «Среди моих мрачных сожалений меня прельщает и оживляет одна лишь мысль о том, что когда-нибудь у меня будет клочок земли в Крыму», – писал поэт в 1830 году.
– Итак, идём смотреть домик, где жил в Гурзуфе Пушкин, – заключил Егор.
– В нём много своих тайн, – напутствовал их робот Гоша.
                ****
– Слушай, Яр, а с чего вдруг ты увлёкся духовной энергией? – спросил Стив.
– Когда узнал, что из обычного литра воды в принципе можно получить столько же энергии, как от сжигания 300 литров бензина. Надо только решить проблему управляемого термоядерного синтеза. Тогда я стал изучать другие виды энергий.

22. ГЕНЕРАЛЫ   РАЗБИВАЮТ  САДЫ
– Ничего себе домик! – засмеялся Егор.
Перед ними виднелся большой дом несколько странной конструкции: с множеством крылец, арками и переходами. Одно из первых европейских строений на всём побережье Крыма.
– А вот и кипарис, с которым по утрам здоровался Пушкин. Интересно, что в таких местах память становится материальной: трогаешь рукой ствол и как будто видишь рядом Александра Сергеевича.
Павлик потрогал кипарис, и рядом оказался… робот Гоша. Опять как  новенький.

Мальчики обрадовались:
– Вот ты-то нам и нужен! Говори честно – в этом доме скрываются тайны?
– А что такое тайна? – тоном учителя спросил Гоша.
– Ну, это… что-то непознанное, – неуверенно произнёс Егор.
– Вот именно. Поэтому история собственной страны для вас – сплошные тайны. Есть такое понятие – гений места. Это дух места, сыгравшего важную роль в истории или культуре. В Крыму много таких мест, вы видите одно из них. Построил этот дом герцог Ришелье.
– Кто?! Хороший у него однофамилец! – воскликнул Павлик.

– Он не однофамилец, он – родственник.
– Нормально! Кардинал Ришелье, первый министр Франции, коварный мастер интриг –  всю страну в кулаке держал, а его родственник у нас дворцы строит! Я вообще думал, что Александр Дюма этого кардинала выдумал.
– Совершенно реальный персонаж. А его дальний потомок Арман Ришелье ¬ – великий человек в истории России! Но о нём позже. А пока… Он купил Гурзуф, построил в нём дворец, но сам в нём не жил – некогда было.  Он просто давал возможность пожить в нём именитым людям, приехавшим на отдых в Крым. Так попала сюда семья Раевских вместе с Пушкиным.
– Про генерала Раевского мы уже наслышаны, – сказал Павлик.

– Его младший сын тоже стал генералом, звали его, как и отца, Николай Николаевич, и он тоже легендарная личность. В 13 лет вместе с отцом  участвовал во взятии Парижа и даже получил за это сражение свой первый боевой орден – Владимира IV степени.
– А мы в 14 прилетели в Париж на самолёте. Разницу улавливаете? – усмехнулся Егор.
– В 28 лет в очередной русско-турецкой войне он стал генералом, – продолжал Гоша. – Раевские отмечены не только на полях войны, они вошли и в русскую историю, и в русскую литературу. Старший сын Александр стал прототипом Евгения Онегина в одноимённой поэме Пушкина, младший Николай был дружен с Пушкиным, ему поэт посвятил поэму «Кавказский пленник».

Внук генерала Раевского, тоже Николай, – прототип Вронского в романе Льва Толстого «Анна Каренина». Дочь Маша вышла замуж за князя Волконского – будущего декабриста и отправилась следом за ним в сибирскую ссылку.
Но и это ещё не всё, чем интересна эта семья. Они – озеленяли Крым!
– Озеленяли Крым!? – поразился Егор. – Хотя да – я вспомнил! Когда Екатерина II впервые приехала в свои новые владения – Крым, она к южному побережью не могла даже спуститься. Не было дорог!..

– Вот именно! – Робот распахнул курточку и включил компьютер у себя в груди. По экрану побежали строки:
«Кипарисы, магнолии, сосны, оливковые рощи, туи и можжевельники давно стали неотъемлемой частью прочно закрепившегося в нашем сознании праздничного образа южного берега Крыма. Но всё это привозное, культивированное. Крымское побережье еще двести лет назад представляло собой довольно пустынную местность с редкими колючими кустарниками на вершинах гор.
В райский уголок  его превратили российские аристократы во главе с русскими императорами! Они нанимали профессионалов, заказывали растения из разных уголков планеты.

 «Слава русских войск», как называли Раевского-старшего, был владельцем имения Карасан в курортном посёлке Партенит, недалеко от Алушты. Дворянин генерал разводил там сады, виноградники и очень гордился своей оранжереей.
Но это было только началом. Сын генерала Раевский-средний в озеленении черноморского побережья нашёл своё второе призвание.
Гоша засверкал лампочками и нажал кнопку. Из ниоткуда появилась виртуальная машина.

– Сейчас мы сгоняем в другой век и снова вернёмся к этому дому в Гурзуфе, – предложил робот.
Виртуальная машина плавно перенесла мальчиков в роскошный сад и растаяла в пространстве. Экзотические растения: пальмы, кипарисы, олеандры, фисташки, фейхоа, редкостные цветы придавали парку сказочный вид. За могучим ливанским кедром виднелся дворец из камня и дерева. Во дворце красивый статный мужчина – генерал Раевский-средний пишет письмо императору Николаю I: он хочет, чтобы новый город был городом-садом и назывался Новороссийск.

А в имении Раевского готовят очередную посылку для Новороссийска – только за один год туда было отправлено  500 саженцев фруктовых деревьев и 10 тысяч виноградных лоз. Посадочный материал собирали в его собственном имении, из садов Михаила Воронцова, из  Никитского ботанического сада.
Раевский  участвовал не только в основании Новороссийска, но и Туапсе, Геленджика, Анапы, Сочи, Адлера.

– Он скупил земли рядом со своим имением – в Партените, и там тоже приказал разбить сады. Долина покрылась виноградниками, яблоневыми и грушевыми деревьями, персиками, грецким орехом, маслинами.
Удивительно, но виртуальная игра позволяла мальчикам быть невидимыми, поэтому Мишка, Павлик и Егор без проблем оказались рядом с генералом Раевским в Сухуми. Он, начальник Черноморских береговых укреплений, прибыл туда по долгу службы.

Сухум того времени имел печальный вид: повреждённые морем каменные стены, ветхие и грязные бараки гарнизона. И вдруг! – сад диковинных растений и цветов гарнизонного лекаря, опального студента Багриновского.
Увидев такую красоту, Николай Николаевич решил создать в Сухуми сад, подобный крымскому Никитскому. А при нём питомник, чтобы солдаты и будущие переселенцы  могли получать районированные саженцы плодовых деревьев. Такой питомник уже был создан в имении Раевских.
И снова из своего сада, из Никитского Ботанического, из имения Воронцова, пошли в Сухуми саженцы. А оттуда он отправлял семена и гербарии в Никитский и Петербургский ботанические сады.

– Ещё он хлопок в Крыму сеял! – вспомнил вдруг Мишка. – Нам на экскурсии говорили. Он интересовался хлопком ещё во время войны. И в солдатских гарнизонах огороды разводил, чтобы овощи свежие были. Из своего имения в эти огороды лозы виноградные привозил. А если встречал солдата – любителя-огородника, отправлял его учиться за свой счёт.
– А мне понравилось, что именем этого боевого генерала назвали новый сорт лилейника, – добавил Павлик.

23. КНЯЗЬ ПОТЁМКИН – МИФ И РЕАЛЬНОСТЬ
– И всё-таки первым стал озеленять Крым дядя генерала Раевского. А кто у нас дядя? – тоном учителя спросил робот.
– Князь Потёмкин, – вспомнил Мишка.
– И что вы о нём знаете?
– Он убедил Екатерину II присоединить Крым к России.
– Значит, всё-таки кое-что  знаете! Молодцы! А почему он настаивал на этом?
– Это выход в Чёрное море, – предположил Егор.

– А с чем выходить? Южного флота ещё не было. Главная проблема –  остатки «Золотой Орды», которые засели в Крыму и стали называться Крымским ханством, постоянно нападали на Россию, грабили и жгли селения, уводили людей в рабство.
Это веками длилось. – Гоша распахнул курточку и  включил компьютер у себя в груди. По нему побежали строки:

– Набеги мелких отрядов крымских татар по сотне всадников  происходили постоянно. В Московском царстве был даже специальный налог – "ордынская деньга» на выкуп захваченных людей.  Историки насчитывают разное число уведённых в рабство – от 500 тысяч до 5 миллионов славян Восточной Европы. Это только проданные в рабство в Османскую империю и Персию. А сколько было убито, изувечено, сколько сожгли домов, деревень, городков, городов, сколько судеб сломали, уведя в рабство жену, сестру, дочь, сына, мужа…

В XVI веке крымский хан Девлет-Гирей вообще сжёг Москву, правда, вступить в Кремль побоялся. В том походе погибло более 60 тысяч наших воинов, ещё больше русских людей угнано в рабство. Окрылённый успехом, Девлет-Гирей решил полностью подчинить себе русское государство и двинул против него несметное войско.
Под Москвой при селе Молоди состоялась историческая великая битва – русские гораздо меньшим числом солдат наголову разбили Девлет-Гирея – до Крыма добрались жалкие остатки. Это поражение охладило пыл крымских ханов ходить войной в Россию. Но угроза всегда была, и грабежи на границах России продолжались.

– Я ничего не знаю про эту битву! – удивился Павлик.
– Потому что иностранные языки вы прилежнее учите, чем историю государства Российского, – проворчал робот Гоша. – При Молодях решался вопрос: быть Руси или не быть.
В 1782 году Екатерина II в секретном документе на имя Потёмкина предписывает принять все меры к присоединению Крыма, чтобы он «не гнездом разбойников и мятежников на времена грядущие оказался, но прямо обращен был на пользу государства нашего». И в 1783 году Крым был присоединён к России. Что ещё вы знаете о Потёмкине? – поинтересовался робот.

– Потёмкинские деревни.
– А что это такое?
– Ну, во время путешествия Екатерины II из Петербурга в Крым Потёмкин  создавал видимость благополучия: на щитах намалевал деревни и временно заселял людьми пустые степи.
– Видите, как интересно: миф вы знаете, а самого Потёмкина вряд ли.
– Миф? – удивился Мишка. – Значит, этого не было? Но зачем это было придумывать?

– Разве мало мифов создано в Европе о России? По одной из версий, автор слухов о «потёмкинских деревнях» саксонский дипломат Георг Гельбиг. Но вполне могли придумать и отечественные недоброжелатели. Про интриги высшего света слышали?
Ведь кто такой Потёмкин? Большой военный начальник – фельдмаршал. Адмирал Чичагов писал о нём так: «Гений Потёмкина царил над всеми частями русской политики". Его уважали и награждали монархи Пруссии, Австрии, Швеции, Дании, Польши. К тому же он был любимчиком царицы. У такого человека всегда есть завистники.

Екатерина II ещё из Питера не выехала, а миф о том, что в Новороссии её ждут нарисованные деревни, уже был создан в её ближайшем окружении.
– Ничего себе! – поразился Павлик.
– Потёмкин не только присоединил Крым, ему же поручили его обустраивать – назначили губернатором юга России. Он строит Черноморский флот, закладывает новые города, строительство ведёт на месте древних поселений. Так появились Севастополь, Симферополь, Феодосия, Николаев, Херсон, Екатеринослав.

– О! – воскликнул Павлик, – Екатеринослав – это же Днепропетровск! Там у бабушки в саду и прошло моё детство. Екатерина II лично заложила первый камень в строительство Петровского собора. Эта дата считалась днём рождения города. Он был задуман как третья столица России! Но со смертью императрицы и Потёмкина эта идея затихла в веках. Зато Советский Союз сделал Днепропетровск одним из главных центров ядерной, оборонной и космической промышленности!
– Представляю, сколько денег сюда Москва вбухала! – мрачно произнёс Егор.

– Нет больше Советского Союза и нет Днепропетровска – украинцы переименовали его в город Днепр! – вздохнул Мишка, – Лучше вернёмся к Потёмкину, – дипломатично закончил он.
– Григорий Александрович учреждает учебные заведения; приглашает иностранцев – специалистов по садоводству, шелководству, виноградарству, лесному хозяйству; разбивает сады, парки. И вот уже дикие степи Тавриды превратились в поля и луга, где хлеб растёт, овцы пасутся, а в лесах и фазаны живут.

Всё это было сделано в такие нереально короткие сроки, что пугало иностранцев, которые ехали с царицей Екатериной. Они  не хотели везти в Европу образ сильной России.
– Но почему? – удивился Павлик.
Робот замолчал.
– Гоша, ты что сломался?
– Информацию ищу.
Робот посверкал лампочками, и на его дисплее появился мужчина явно не из нашего века.

– Не знаю, как будет при вас, а при нас ни одна пушка в Европе без позволения нашего выпалить не смела, – сказал он.
– Это граф Безбородко, секретарь  Екатерины, – пояснил робот. – Теперь понятнее, почему иностранцы – попутчики императрицы так ухватились за миф о потешной России и её показушном фельдмаршале?

Другое дело, что Потёмкин, говоря современным языком, сделал презентацию этого края с иллюминацией, фейерверками, разукрашенными фасадами и т.д. Особенно  эффектно он подал Черноморский флот.
Робот снова включил на груди компьютер. На нём появился граф Сегур из XVIII века и заговорил:
– Внезапно отворились двери большого балкона, и взорам нашим предстало величественное зрелище: мы увидели залив верст на двенадцать вдаль и на четыре в ширину; посреди него выстроился в боевом порядке грозный флот. Нам казалось непостижимым, каким образом в 2000 верстах от столицы в недавно приобретенном крае Потёмкин нашёл возможным воздвигнуть такие здания, соорудить город, создать флот и поселить столько жителей. Это действительно был подвиг необыкновенной деятельности!

– Другими словами, за обедом раздвинули занавески перед балконом, а за ним – выстроились корабли! И устроили салют императрице! Не было у России Черноморского флота и вдруг – вот он, созданный с нуля, к столу на блюдечке! За занавесочкой.
Эффектно? Да. Это было в духе того времени.
Сама Екатерина тоже не на ослике передвигалась – её сопровождала свита в 3000 человек, среди них – высшие сановники, послы Англии, Австрии, Франции. Кортеж из лошадей на километр растянулся.

Однако миф о том, что нет в России ни флота, ни войска – только нарисованные деревни в диком краю пошёл гулять по Европе. Даже книжка об этом вышла (Г. Гельбиг «Потёмкин Таврический»). Этот образ внедряется и в самой России.
– Зачем? – удивился Павлик.
– Вы молодое поколение – вам и решать, зачем. После смерти Екатерины II, покровительницы Потёмкина, книга Гельбига была издана и в России на русском языке под названием «Князь тьмы». Этот миф дошёл и до вас через два с лишним столетия. А вот то, что Григорий Потёмкин сделал для России на юге (и в Крыму в том числе), пожалуй, не меньше, чем Пётр I на севере, до вас не дошло, – заключил свой рассказ робот Гоша.
               
24. «ГРЕЧЕСКИЙ ПРОЕКТ» ЕКАТЕРИНЫ
– А Екатерина II  – храбрая дама! – восхитился Егор. – В такое путешествие отправилась! Это сейчас – сел на самолёт, и через пару часов в Крыму. А по тем временам путешествие у неё полгода заняло!
– Скажу вам больше: в Новороссии она заменила личную охрану на крымских татар. – У робота загорелся экран в груди. Показался французский посланник Сегюр и стал рассказывать:

– Встречал Екатерину значительный отряд татарских всадников, богато одетых и вооруженных. Они выехали навстречу государыне, чтобы сопровождать её. Монархиня, с мыслями всегда возвышенными и смелыми, пожелала, чтобы во время её пребывания в Крыму её охраняли татары, презиравшие женский пол, враги христиан и недавно лишь покорённые её власти. Этот неожиданный опыт доверчивости удался, как всякий отважный подвиг.

– Возле Бахчисарая на крутом спуске лошади неожиданно понесли карету Императрицы, грозя разбить её вдребезги. Ни один мускул не дрогнул на лице Екатерины. Принц де Линь, находившийся рядом с ней, писал: "Она была в то время так же спокойна, как при последнем завтраке».
Её новые подданные бросились на дорогу перед взбесившимися лошадьми. Своей отвагой они спасли ситуацию.
– Круто! – восхитились мальчики.
– Она вообще была крутой дамой! – перешёл на современный сленг робот Гоша. – Ей, практически, всё удавалось. Сорвался только её «Греческий проект».

– Я что-то слышал об этом, – стал вспоминать Павлик. – Она хотела спасти греков от турок.
– Может, ещё что помните? – спросил мальчиков робот.
– В древности существовало государство Византия.  Населяли его в основном греки. Они считали себя наследниками культуры Греции и Рима. В средине первого тысячелетия вандалы захватили Рим, а вскоре на месте сегодняшней Италии создали своё варварское королевство. Византия – это всё, что оставалось от мировой культуры Римской империи, продержалась она ещё 10 веков.

Уровень культуры, развитие науки, литературы, искусств, государственное устройство  в этой стране в те далёкие времена просто поражают, – стал рассказывать Мишка. – Всё это практически уничтожила турецкая Османская империя. 160 тысяч нападавших на 9 тысяч греков, державших оборону столицы Византии Константинополя! Две атаки были отбиты. Но тут  султан бросил на штурм янычар.
– Это ребята, которые без царя в голове! Они сражаются за добычу! – прокомментировал  Егор. – А откуда ты столько про Византию знаешь?

– Так я же в исторический кружок хожу.
 – Храбро сражались греки, император Константин был в их рядах, – подключился робот Гоша. – Но город был обречён. Захватив  Константинополь, турки грабили его три дня, убивали жителей. Император Константин был обезглавлен. 60 тысяч молодых женщин и мужчин угнали в рабство. В церквях происходили сцены массового надругательства над святынями. Многие распятия, украшенные драгоценностями, выносили из храмов с лихо напяленными на них турецкими тюрбанами.

Через три дня султан Мехмед II вступил в осквернённый город. Он въехал на коне в храм Святой Софии – святыню всего христианского мира, повелел сбить с неё крест и обратить в самую большую в мире мечеть. Было это в 1453 году.
Многие в Европе решили, что падение Византии – это конец света.               
После падения Константинополя турки двинули на Европу – захватили Афинское греческое государство, несколько греческих островов в Средиземном море, продолжили захват Балкан. К началу XVI века в их власти были Сербия, Босния, Герцоговина, Болгария, Венгрия. Их вассалом стала Молдавия. На несколько веков эти страны попали в зависимость от Османской империи.

– И в чём это выражалось? – нахмурился Павлик.
Гоша посверкал лампочками:
 – Каждого пятого мальчика от 6 до 16 лет из покорённых славянских стран турки отрывали от родителей, увозили на чужбину. Большинство из них становилось янычарами. Только из Сербии в рабство угнано  200 000 человек! Вам нужны ещё факты?
– Нет, мы поняли.

– Константинополь – это ведь сейчас Стамбул! – воскликнул Павлик.– Я там был с родителями, ещё поражался: сколько красивых памятников старины!
– Да, Турция – это и есть покорённая Византия. Из 500 христианских церквей едва ли осталось 30, остальные переделаны в мечети: иконы в них замазаны краской, а снаружи башенки с полумесяцами понастроены.
– Но ведь это нечестно! – возмутился Павлик.

– Представь себе: Екатерина II тоже так считала. Она преклонялась перед греческой культурой, вообще любила всё греческое и хотела вернуть грекам свободу, не забывая, конечно, интересы и своего государства. Но пусть про «Греческий проект» нам лучше Гоша расскажет.
– Хотелось Екатерине освободить от турок  Византию, христианские государства на Балканах, и на руинах Османской империи возродить греческую республику.

Она даже внука своего Константином назвала, потому что Константин I основал Константинополь, столицу Византии, при Константине XI её захватили турки, и по легенде император по имени Константин должен возродить этот город. Пыталась императрица найти союзников в Европе, понимала, что одной ей не справиться. Союзников не нашлось. У Англии и Франции были свои торговые интересы с турками. И вообще никто не хотел усиления России.

Проект не состоялся. И только верный Потёмкин, который тоже ценил греков, называл в Крыму и в Новороссии новые города  и переименовывал старые на греческий лад: с окончанием на поль – Севастополь, Симферополь, Никополь, Мариуполь, Мелитополь…
– И что же стало с Греций? – спросил Павлик.
– После сотен лет турецкого ига в конце XVIII в Греции началось национально-освободительное движение. Им сочувствовали во всех передовых странах Европы.

– И вообще поддерживали борьбу против Османской империи. Английский поэт Байрон отправился на Балканы сражаться с турками, – вставил Павлик.
– Россия, победив в очередной русско-турецкой войне, предусмотрела в мирном договоре  и «греческий вопрос» – в 1829 году Греции была предоставлена автономия.  А в 1830 году три великие державы Европы – Россия, Великобритания и Франция подписали Лондонский протокол, по которому Греция становилась независимым государством.
– А с Балкан турок тоже прогнали?

– За свободу Болгарии русские солдаты сражались вместе с болгарскими ополченцами. В боях принимали участие и повстанцы других славянских государств. По мирному договору между Россией и Османской империей в 1878 году независимость получали Болгария, Черногория, Сербия, Румыния, Молдавия, Босния и Герцоговина. 
В Болгарии установлено свыше 400 памятников героическим русским солдатам. Многие улицы, города и сёла названы в честь русских общественных деятелей и полководцев, погибших за освобождение их страны от 5-векового османского ига.

В Софии, столице Болгарии, установлен памятник русскому царю-освободителю Александру II. На его постаменте выбита надпись «Братьям-освободителям признательная Болгария».
– Признательная, говоришь? Гоша, а ты от жизни не отстал? Я читал, что
знаменитый памятник «Алёша», который жители Пловдива воздвигли в знак благодарности советским воинам-освободителям, в конце ХХ века трижды хотели снести, – возмутился Мишка.
– Ну, во-первых, экстремисты – это ещё не вся нация. А во-вторых, может, ваш кристалл Ориона уже давно  нашли? Люди-то управляемы! Им можно внушить всё, что угодно!

– Не всем! – запротестовал Павлик.
– Хорошо, не всем, – согласился робот. – Но в России памятник Александру II тоже снесли в XX веке, а ведь он русский народ освободил от крепостничества. Напоминаю, что российские экстремисты убили и самого царя. А в 2005 году  в Москве бронзовый 5-метровый памятник Александру II установили вновь, возле храма Христа Спасителя, который в своё время взорвали большевики. Так что всё преходяще, кроме истинных ценностей. Они возвращаются. Сами-то вы знаете русских героев исторических войн?

– А как же? – откликнулся Мишка, – адмирал Ушаков провёл 43 сражения, во всех победил, не потерял ни один корабль, ни один матрос не попал в плен. Сейчас он канонизирован  и стал небесным покровителем военных моряков. Непобедимый  Суворов участвовал в 60 сражениях, не проиграл ни одного. Династия русских генералов Скобелевых…
– Ладно, знаменитых полководцев, возможно, вы и знаете. Но простые солдаты тоже проявляли чудеса героизма. Это достояние истории вашей страны, – отчеканил робот. – Почитайте на досуге – найдёте много интересного.

25. СКАЗОЧНЫЙ ЗАМОК
– А сейчас немного романтики, – сказал робот Гоша.
– Ты знаешь, что такое романтика?
– Я всё знаю. Только чувствовать не умею. К сожалению. А, может, к счастью.
Мишка, Павлик и Егор вместе с роботом отправились через  ботанический сад Раевского в соседнее имение Гагариных. И снова их окружали редкие породы деревьев, заботливо выращенные цветы. Вдруг они увидели чудо: на фоне горы окружённый зелёными иглами кипарисов виднелся сказочный готический замок с красными крышами. А рядом плескалось море.

– Гоша, здесь очень красиво. Это и есть твоя романтика?
– С этим дворцом связаны две истории большой любви, – откликнулся робот.
– Гоша, а ты, правда, робот? – улыбнулся Павлик, но ответа не получил.
Гоша усадил мальчиков в беседку.
– По-моему, ты сейчас скажешь: «В некотором царстве-в некотором государстве жил-был король. Больше всех своих сокровищ любил он дочку Машеньку, краше которой не было на всём белом свете», – улыбнулся Мишка.

– Почти так и было, – согласился робот. – Только был он не король, но тоже человек небедный –  первый губернатор Крыма генерал Андрей Михайлович Бороздин. Его дочь и, правда, звали Машей. Была она красавицей и завидной богатой невестой, могла составить себе отличную партию, жить спокойно и счастливо.
Только влюбилась она в итальянца Иосифа Поджио, вдовца с четырьмя детьми и вышла за него замуж. Родители, чтобы помешать этому браку, лишили дочь и наследства, и материальной помощи. Но, видно, и правда, не в деньгах счастье, когда есть любовь.

Только коротким оказалось счастье. Это было время, когда молодые российские дворяне бредили государственным переустройством, где царя – долой!
– А итальянцы тут при чём?
– Папа Поджио в своё время уехал из Италии в Россию подальше от европейских революций.
– Это он хорошо придумал: в Россию – от революций! – засмеялся Егор.

– После декабрьского восстания 1825 года были арестованы братья Поджио Иосиф и Александр.
– Это восстание, видимо, подкосило многие дворянские семьи, – подал реплику Егор.
– Губернатор принял в свой дом и дочь, и четырёх чужих детей. А скоро должен был родиться и свой собственный внук от идейного врага Иосифа Поджио.  Декабристов стали ссылать в Сибирь, вслед за мужьями потянулись в суровую ссылку их героические жёны-дворянки.
Маша написала письмо императору. Она не молила о пощаде, она только просила сообщить, где находится её муж, чтобы разделить с ним его горькую участь. Кто ж знал, что этим она навредит Иосифу?

Отец узнал о письме, представил, что ждёт его сокровище в суровой сибирской ссылке. С этим он смириться не мог. Андрей Михайлович пишет письмо государю и просит посадить зятя в крепость. По тем временам был он видным сановником, и просьбу его выполнили. Иосифа Поджио посадили в Шлиссельбургскую крепость.
– Почти как в замок Ив! Она ведь тоже на острове, там, где река Нева вытекает  из Ладожского озера, – вставил Павлик.
– 8 лет провёл Иосиф в одиночной камере, – продолжал робот. – Никаких известий извне, один раз пытался вдохнуть свежего воздуха – и то голова застряла в решётке.

Эти 8 лет металась Маша: она ничего не знала о муже и куда бы ни обращалась с просьбой узнать, где он – везде получала отказ.
Наконец отец сказал: «Эти годы твой муж провёл в каменном мешке. Его здоровье полностью подорвано. Если ты хочешь хоть чем-то облегчить его участь, ты разведёшься с ним и выйдешь замуж за достойного человека.
– Вот это выбор! – покачал головой Павлик.
– Да его, собственно, и не было!
Подумав, Маша согласилась.

Она вышла замуж за князя Александра Ивановича Гагарина, адьютанта Воронцова. Иосиф Поджио был отправлен в сибирскую ссылку, по крайней мере, на свежий воздух. Оттуда он уже не вернулся. По сохранившимся запискам, был он там душой общества.
Особенно его любили дети. Он обучал их танцам, иностранным языкам, читал им приключения Фенимора Купера, а перед Новым годом готовил вместе с ними сюрпризы для взрослых. И ждал свою Машу – друзья декабристы, жалея его, не говорили, что ждать больше некого.

Со временем графа Воронцова назначили наместником на Кавказ, князь Гагарин становится губернатором Кутаиси. Здесь умирает его жена Маша.
Четыре года Александр Иванович был одинок, пока не встретил грузинскую красавицу княжну Орбелиани. Седой генерал и юная Анастасия полюбили другу друга и поженились.
– Как в романе!
– Всё было прекрасно! Целых четыре года!

А потом местный князь Константином застрелил губернатора Кутаиси Александра Ивановича Гагарина.
– И чего не хватило этому Константину?
– Ну, это же Грузия! Народ горячий, свои нравы.
Анастасия осталась верной мужу. Несмотря на протест матери, она покинула Кавказ и уехала в имение Гагариных в Крым. Уже на склоне лет не для себя, а в память о своём любимом человеке Александре Ивановиче Гагарине она и построила этот чудесный замок.

Денег княгиня не жалела: пригласила лучшего архитектора Крыма Николая  Петровича Краснова, мрамор во дворце итальянский, стекло венецианское, черепица германская. Лучшие каменотёсы, столяры, плотники, облицовщики были привезены из разных областей России.
– «В древности – сила», – прочитал Павлик надпись у входа во дворец. – Главная сила, наверное, в любви, – покачал он головой.
– Ну, нам пора возвращаться в Гурзуф, – засверкал лампочками робот Гоша и вызвал виртуальное транспортное средство.
– Нас ждут тайны дома Ришелье! – воскликнул Павлик.
                Продолжение следует.