Безымянные письма ч12

Кто б знал, как мир наш сей устроен — как, кем, к чему и для кого... И столь всё призрачно, столь странно, столь опрометчиво — до слёз. И, чем острей восторг иглы, тем безутешней горечь нитки. Чем молчаливей дождь товаров, тем оглушительней гром цен. Чем горячительней игра, тем хладнокровней тот, кто ставит. Но, чем сподручней смыть следы, тем тяжелей забыть ходивших. И, чем взаимность холодней, тем экспрессивней безответность. Чем анонимней покупатель, тем потаённей и товар. Чем нерадивей повара, тем невзыскательней и глотки. Чем бутафорней искушённость, тем иллюзорней и соблазн. Но, чем гнусней и гадче ложь, тем, жаль, и правда неприглядней. Чем безутешней участь шеи, тем веселей окрас петли. Чем милосердней злоключенья, тем деспотичней доброта. Но, чем наигранней азарт, тем, жаль, притворней и фортуна. Чем молчаливей глубь пучин, тем разговорчивей ширь мелей. Чем простодушней шаг идущих, тем затуманенней курс троп. И, чем тщедушней блеск находок, тем беспросветней мрак потерь. Но, чем невидимей мишени, тем незаметней и стрелки. Чем бездыханней оболочка, тем умерщвлённей и нутро. Чем глубже дно, тем хлеще волны. В том, как ни горько и беда. И, чем разнузданней закон, тем пунктуальней беззаконье. Чем независимей товары, тем автономней и цена. Чем обезглавленней скакун, тем обесславленней и лошадь. Но, чем противней пищу есть, тем сладострастней ей давиться. И, чем грустней и тише злато, тем веселей и громче медь. Чем безграничней высь игры, тем бесконечней башня ставок. Но, чем испорченней рассудок, тем прокажённей и абсурд. В том неуёмном и досада. В том несуразном вся и боль. Чем экзотичней семена, тем прозаичней садоводы. И, чем озлобленней оскал, тем сокрушительней и прикус. Чем хаотичней наливают, тем беспорядочней и пьют. Но жизнь докажет всё сама. Как и сама переиначит. Лишь не спешите унывать и не вдавайтесь во упадок. Не отключайте блеск очей. Чем убеждённей обвинят, тем изумлённей оправдают. Чем громогласней шквал страстей, тем молчаливей тон признаний. И, чем рачительней уважат, тем оголтелей низведут. Чем больше торт, тем меньше крошки. С тем неподъёмным нам и жить. Но, коль от свеч не ускользнуть, то и от игр не воздержаться. В том дней нам вверенных и боль. Чем скоротечней отцветаешь, тем продолжительней гниёшь. Но, коль товар не подошёл, то и цена едва ль устроит. И, чем светлей от совершенств, тем беспросветней от издержек. Но, не удравши от еды, не устраниться и от специй. И не случиться, не взыграть, не воспарить — как ни старайся. Чем безупречней суть порывов, тем безутешней их итог. Чем мягче шторм, тем жёстче штили. Чем звонче кнут, тем глуше стоны. Но, чем трудней объект восславить, тем тяжелей и осквернить. Чем твёрже шаг, тем зыбче тропы. В том нам пропащим и ответ. Чем краткосрочней благодать, тем скоротечней и прокляья. Чем испохабленней гуманность, тем первозданней деспотизм. Чем заурядней ход времён, тем эксклюзивней крой моментов. И, чем надтреснуться страшней, тем расколоться безразличней. Но, чем трудней сюжет исправить, тем тяжелей и исказить. Чем бессердечней холода, тем живописней снегопады. Чем своенравней голова, тем бесхребетней гильотина. Чем разноцветней календарь, тем разноматерней и время. Но тот, кто искр не примечает, тот, жаль, и пепла не блюдёт. И, чем птенец хилей и слабже, тем тонкостенней скорлупа. Чем шире дно, тем уже берег.  Чем откровенней меркантильность, тем бутафорней альтруизм. Но в том и боль, что не спастись. Не устраниться, не изъяться. И не умчаться от угроз. Чем шибче яд, тем прытче змеи. Чем витьеватей мир страстей, тем простодушней мир забвенья. Чем шибче цель, тем тише средства. Но, коль колода не пропала, то и игра не ускользнёт. Чем беспросветней голова, тем лучезарней гильотина. Чем молчаливей омертвеешь, тем громогласней оживёшь. Чем напряжённей ждётся кнут, тем сладострастней естся пряник. Чем автономней паруса, тем независимей и ветры. Но, чем посредственней петля, тем незатейливей и шея. Чем неожиданней зовут, тем непредвиденней и гонят. Чем приглушённей пламень дружбы, тем загущённей дым вражды. Но, чем корявей колокольня, тем незадачливей и звон. И, чем от цельности светлей, тем от фрагментов безутешней. Чем притуплённей страсть гореть, тем энергичней тяга стынуть. Но, чем пронырливость дурней, тем и наивность непутёвей. Чем беспристрастней ходоки, тем непосредственней и тропы. С тем с лет исконных и живём. Чем кропотливей счастье просят, тем безответственней хранят. Но, чем посредственней злодей, тем несуразней и коварство. И, чем бесславней суть традиций, тем горделивее их чтут. И не спастись, не изловчиться, не уцелеть, как ни трясись. Но, чем беспомощней еда, тем беззащитней и отрава. В том к дням отпущенным и ключ. Чем произвольней держишь шаг, тем достоверней чуешь тропы. Но, чем испорченней азарт, тем прокажённей и фортуна. В том ни сомнений, ни дилемм. И, чем бесстрастней расцветёшь, тем безболезненней завянешь. С тем в век наш зряшный и живём. Но всё ж есть место и для веры, пусть и не шибкой, не шальной. Чем основательней полы, тем обстоятельней и скрипы. То для судьбы считай девиз. Чем обновлённей зеркала, тем освежённее и лица. Но, чем освоеннней еда, тем, жаль, изученней и яды. И не сменить то, не унять. Чем основательней чутьё, тем вспомогательней рассудок. Чем откровенней льётся смех, тем сокровенней хлещут слёзы. Увы и ах, сие закон. Чем молчаливей короли, тем разговорчивей их свиты. Но, не назначившись золою, не нарекайся и огнём. И опасайтесь суеты. Чем дальше смысл, тем ближе гибель. То непреклонней аксиом. Но всё ж и в том есть оптимизм. Чем основательней побьют, тем полноценней пожалеют. Как ни крути, но так и есть. Чем реже штиль, тем крепче судно. Сей славный принцип столь же мудр, сколь он и прост. И, как ни странно и смешно, лишь ровно этим в самом деле и прекрасен. Чем обаятельней крупье, тем очарованней фортуна. В том и надежда, и ответ. И не спешите надрываться, не постаравшись потерпеть. Ведь та же боль — лишь краска мира, штрих в обобщаемый портрет, что на ряду со смесью специй лишь обостряет тягу к блюду и страсть к тому, что на холсте. Не забывайте об подобном, пусть даже в корчах иль в бреду. Иль на последнем издыханьи. Чем скоротечней время сказки, тем сладострастней волшебство.