Печалька и Смирнитский 11

-Ой! - восклицаю я, когда очередная, уже десятая розга падает на мои ягодицы.
-Будешь кричать, сейчас вся ваша челядь сбежится, и все увидят, как я тебя по попе розгами секу… лучше уж молчи… - советует мне князь Смирнитский.
-Хорошо… - тихо отвечаю я.
-Ты будешь считать или нет? - говорит он мне, - смотри, собьешься, начнем порку сначала…
У меня так горят высеченные ягодицы, что я уже почти ничего не соображаю.
-Двенадцать… - шепчу я Владику и он поправляет меня:
-Неправильно! Одиннадцать! Что ж, поскольку ты ошиблась, начинай считать с самого начала… порку придется повторить… считай, я жду…
-Я не буду больше считать! Сам считай, если хочешь, у меня попа болит! - говорю я Смирнитскому.
-Андрей, Андрей, Андрей… - шепчу я, в каком-то исступлении, мечтая в тот самый миг, чтоб мой Андрей был жив, чтоб он заступился за меня, чтоб прогнал Владика из нашего поместья…
И тут происходит страшное. Пространство вокруг нас наполняется желтоватыми сполохами, а в голову Смирнитского несется какой-то светящийся, яркий шар, непонятно откуда вдруг взявшийся. Шар проносится над самой макушкой Владика, в воздухе вдруг пахнет паленым, а шар пролетает дальше, ударяется о каменный пол конюшни, рассыпается разноцветными искрами. Владик падает на пол как подкошенный, а в моей голове я вдруг слышу голос Андрея, и он говорит мне:
-Настя, беги в людскую!
Я вскакиваю с лавки, поспешно натягиваю панталоны и бегу всю дорогу до людской. Там, за столом, дремлет наша кухарка, Тонечка.
-Тонечка, поспеши! - я начинаю тормошить ее, - в конюшню шаровая молния попала! Пожар!
Тонечка с воем убегает, а я вижу, как в конюшне начинает тлеть сено, как конюхи выводят на свежий воздух лошадей, как бегут мужики с вилами и ведрами воды… Еще через пять минут, мимо меня проносят облитого водой, полуживого Смирнитского. Я распоряжаюсь, чтоб его несли в кухню и поливали там водой, пока он не придет в себя…
-Андрей, спасибо тебе… - молча, беззвучно благодарю я Андрея, и вдруг думаю про себя:
-Настя, иди поспи… иди в спальню Олега, закройся там и немного отдохни… тебе сейчас надо просто закрыть глаза…
Я понимаю, что это будет лучше всего, и тихо ухожу в пустую спальню Олега, запираю дверь на ключ, натягиваю до подбородка одеяло и, наконец, закрываю глаза.
Я тут же вижу Андрея, и немедленно понимаю, что он какой-то странный, необычный сегодня. Его глаза и лицо светятся мягким, неземным оттенком белого, желтого и перламутрового, его волосы белы как снег, он стоит напротив кровати и говорит мне:
-Настя! Ты чего меня раньше не позвала?! И зачем ты не сказала Афоньке, что Смирнитский тебя бьет? Настя! Я ведь чуть его не убил, понимаешь?!
-Афоньку? - спрашиваю я у Андрея.
-Смирнитского, дорогуша! - отвечает мне Андрей.
-Андрей, ты весь светишься! - говорю я супругу очевидное.
-Ну, разозлился немного, сейчас пройдет… - небрежно пожимает плечами Андрей Иваныч.
-Андрей, а ты кто на самом деле? Ты ангел Светлых Сил? - ахаю я, вглядываясь в неожиданно светлый образ моего взволнованного супруга.
-Я - граф Андрей Иванович Ростовцев, отставной полковник артиллерии… Настя, ты что, перестала узнавать меня, вдруг? - раздраженно говорит мне Ростовцев.
-Андрей, я не знала, что ты умеешь светиться… - ошарашенно говорю я.
-Настя, я просто пылаю от возмущения! Не подходи ко мне сейчас, можешь обжечься… И скажи этому прохвосту Смирнитскому, что в следующий раз я не промахнусь! - в сердцах, говорит Андрей Иваныч и вдруг тает прямо у меня на глазах, пропадает из виду. Я открываю глаза, просыпаюсь, и понимаю, что на дворе уже светло.