Не сказки старого купе. Самое время жить!

   Второй рассказ.
  На следующий день кот проснулся поздно. Потянулся, пожмурился, вымылся... Ему было хорошо и тепло. Никуда не хотелось идти. Но урчание в животе напомнило, что прошлое мясо хоть и было свежим и вкусным, но надолго его не хватило. Сегодня в кафе работала другая продавщица, и она никогда не подкармливала ни Ваську, ни Рокфора. Пришлось коту побегать в поисках еды. Но, на его счастье, на одном из перронов стоял молодой музыкант. Он поделился куриной ножкой. Имм. Удача пока сопутствует Василию.   
               
  Закусив курочкой, кот вернулся в вагон. Но, когда он уже подходил к своему купе, то услышал в коридоре странные голоса:

  - Зайди ко мне котик...

  - Нет, Васенька. Иди ко мне. У меня много интересных историй...

  - Кис-кис-кис. Заходи ко мне киса...

  - Вася, у меня лучше, иди ко мне...

  Кот даже растерялся. Потом прикинул что-то в голове...

  - Прости, друг. Мне понравилась твоя история, но сегодня я пойду в следующее купе. Ты же сам говорил, что вас тут много. – заглянул он к своему знакомому и отправился дальше.

  Во второе купе было очень светло. Напротив окна стоял фонарь. На столе оставалась скатёрочка. Когда-то она, возможно, была белая. Сейчас это была серая пыльная тряпка. Пыль как будто висела в воздухе над скатертью и поблёскивала в лучах фонаря. Создавалась какая-то радостно-волшебная атмосфера.   
               
  Васька запрыгнул на верхнюю полку, нашёл и там тканевый блин, который раньше был подушкой. Утоптал себе очередную лежанку.

  - Привет! Сегодня я буду гостить у тебя и слушать твои истории

  - Ой, я так рада. Так, чтобы тебе такое рассказать. О, знаю. Я расскажу тебе историю про собаку.

  - Неет! Не надо про собаку. Мне той уже хватило. Давай что-нибудь радостное.

  - А... Ну хорошо. Расскажу тебе историю, которую услышало, когда у нас ехала Лена Карельская.

  Поезд из Череповца в Москву отходит поздно вечером, чтобы утром уже прибыть в столицу.

  Ольга, молодая женщина, с облегчением вытянула уставшие ноги на нижней полке и прикрыла глаза. Есть минутка тишины, пока остальные пассажиры не заняли свои места согласно купленным билетам. Она возвращалась из командировки и выйти ей нужно несколько раньше конечной станции, почти с рассветом, а значит, и проснуться придется ни свет, ни заря. Ольга надеялась, что соседи по купе попадутся тихие, замкнутые и самодостаточные, и ей не придется вежливо выслушивать длинные истории о достижении чужих детей, о конфликтах с чужими коллегами и тому подобные чужие жизненные ситуации. Устала…

  В купе вошли две женщины. Точнее сказать, одна тяжело перевалилась через порог, а вторая легко впорхнула. Первая села на полку напротив. Она была преклонного возраста и, (уж простите) имеющая очень большой вес. Ей было тяжело дышать. Её сопровождала женщина молодая и бойкая и, как оказалось потом, племянница.
 
  Поезд тронулся и тут же дождь застучал по стеклу вагона, за которым мелькали темные силуэты деревьев. Мягкое покачивание убаюкивало пассажиров. В купе было тепло, но слегка душно, окна не открывали – не сезон.

  - Женечка, ты тонометр взяла?

  - Взяла, теть Валь.

  - А таблетки мои от давления взяла?

  - Взяла, теть Валь.

  - А тапочки взяла?

  - Ох… а тапочки-то забыла…

  - Ну и ладно, у проводников сейчас и купим. Будут у нас фирменные тапочки, с надписью РЖД.

  Женечка взялась застилать постельное белье, а Валентина Сергеевна, кряхтя, с трудом вставая на ноги, пересела на полку Ольги, чтобы не мешать племяннице. Хотя пожилой женщине только что исполнилось 84 года (больные ноги, одышка, лишний вес — возраст давал о себе знать) в глазах у нее горел яркий огонек. Словно она ехала навстречу чему-то радостному. 

  — Вы тоже в Москву? — неожиданно спросила Валентина Сергеевна. 

  Ольга подняла глаза и покачала головой: 

  — Нет. Я выйду раньше. А вы? 

  — А я еду гулять! — женщина засмеялась, и в ее голосе вдруг послышалась молодость. Затем хитро глянула на попутчицу,  –  Я ведь еще не была в Большом после ремонта.

  — Гулять? — Ольга удивилась, а про себя подумала: «А я и до ремонта не была в Большом…».

  — А как же! Я там выросла. Улицы помню, театры… Я после войны в институте отучилась. Потом вышла замуж. И когда мужа направили в Череповец, я поехала с ним (а как иначе!). Мы с подружками еще в юности бегали в театр Моссовета или театр оперетты, потом на Садовом сидели, болтали. И все эти годы стараемся встречаться, составляем себе недельную культурную программу и выгуливаем друг друга. 

  — Но… вам же, наверное, тяжело? — осторожно спросила Ольга. 

  Валентина Сергеевна махнула рукой: 

  — Конечно тяжело. Но я не могу просто лежать и ждать, пока… Ну, сами понимаете. Хочу еще раз увидеть город. Вдохнуть его.  Да хоть бы и в последний раз…

  Ольга задумалась. Вдруг вся её жизнь показалась ей похожей на беговую дорожку с препятствиями: каждый раз, видя перекладину, она ставит себе задачу перепрыгнуть ее, разбегается и… успешно преодолевает! А потом бежит дальше. До следующего препятствия. Но, стоило ей посмотреть по сторонам, как она обнаружила, что кроме дорожки и перекладин впереди ничего нет. А где приз, ради которого нужно бежать быстрее и прыгать выше? И остановится страшно.

  — А куда вы пойдете в первую очередь? 

  — На Арбат, — сразу ответила старушка. — Там раньше музыканты играли, художники сидели…  А потом, если силы будут, в Третьяковку.  А еще есть билеты в Большой на балет.

  Они разговорились. Валентина Сергеевна рассказывала о Москве 50-х.             О запахе горячих бубликов с маком и пирожков с повидлом, вкуснейшем мороженом эскимо на палочке. О том, как бегала с подружками по заснеженным переулкам. Как провожали взглядами кавалерийский милицейский полк на Садовом (такие красавцы на конях в белой форме). Как рассматривали семь московских сестёр – только построенные семь знаменитых высоток. Отдыхали в тени деревьев на Бульварном кольце. А однажды прямо на улице видели живого слона, которого водил по городу дрессировщик из уголка Дурова. Ольга слушала, и город в этих рассказах оживал — не бетонный и суетливый, а теплый, почти домашний. 

  — Мои подруги уже ждут. Они тоже, между прочим, старушки — но такие бодрые!..

  Ольга подумала, что старушкой Валентину Сергеевну она сейчас точно не назвала бы. А та задумчиво посмотрела в окно.

  - А вы знаете, — добавила она, — я ведь не уверена, что смогу приехать сюда еще раз. Но сегодня — точно смогу! 

  Молодая женщина вдруг почувствовала, как что-то сжимает ей горло. Она достала телефон и отправила сообщение коллеге: «Завтра не ждите. Пойду гулять». 

  Ольга вышла из вагона, где пассажиры еще спали, и замерла ненадолго. Дождь здесь уже прошёл. Воздух был чистым, свежим, каким-то будоражащим. На листьях деревьев бисером висели капли, в которых отражалось голубовато-розовое небо. Где-то рядом раздавалась звонкая птичья трель. Рассвет только занимался.

  Самое время жить!