Ехал Гоголь птицей - тройкой

     Солженицын когда - то назвал Советский Союз убийцей России, а я, читая второй день мемуары Ходасевича, с каждой страницей убеждаюсь в абсолютной правоте последнего из действительно великих русских писателей. Убили людей, культуру, язык, видишь теперь ту настоящую Россию неким подобием уничтоженного муравьедами и лангобардами Рима. Очень похоже выглядит : что тута, что тама - говно вместо того, что было раньше. Высокоразвитая цивилизация ублюдка Несмияна, причитания Пуйла, прекрасно понимающего свой потолок возможностей при Совке, сам же гнал, что быть ему мелким, как мандавошка, бизнесменом, а по мне - так сидеть лет с пятнадцать за хищения в особо крупных размерах. По этой статье, девяносто третьей - прим, между прочим, и вышак ломился. Лоб зеленкой твари и - никаких.
    - А, мамыньки, ухойдакали ! - ритуально вскрикивала Дита фон Тиз, обнаружив свою заброшенность легкомысленным коалой, безумно влюбленным в Эллу и Елену.
    Истинно, Дитушка, ухойдакали. А потому не х...
    - Колхозное строительство, товарищи, - дельно и убедительно толковал с придорожными осинами Ильич, нервно комкая в мозолистой длани простонародную серенькую кепчонку, - это вам, понимаешь, не оказавшийся мужиком Горе Шукшин, чево - то там нашептывавший березам.
    - А ты сам какого хера с осинами разговариваешь ?
    Ильич поднял лобастую упрямую голову к источнику голоса и узрел птицу дятла, незалежно восседавшего на ветке падуба, что не есть дуб.
    - Разговаривают только попугаи и некоторые виды врановых, - задумался вслух Ильич, судорожно натягивая кепку на голову, во избежание, конечно, птица дятел вполне способен насрать на вместилище разума, - а ты, гад, птица дятел.
    Птица дятел хрипло расхохотался и убежал за округлое туловище дерева, откуда скоро показался в обличье чорного штурмовика Германии. Ленин вперился в его коричневого цвета форму, но все равно не понял, почему их назвали чорными штурмовиками.
    - Я твой родной сын, - представился птица дятел, нагло поплевывая Ильичу на голову, мудро укрытую кепкой, - если бы не ты, сука рваная, то никакого Версаля не было бы. И не было бы никаких причин для реваншизма Пуйла.
    Ленин, сорвав кепку, вцепился руками во взмокший от дум невеселых о судьбах демократии в России лоб.
    - А Пуйло реваншист ? - наконец поинтересовался он, не зная о существовании какого - то там Пуйла.
    - На словах, - усмехнулся птица дятел, снова забегая за ствол падуба.
    - Да ну на х..., - решил Ильич, отбегая от дерева, - он сейчас, может, вообще каким морским пехотинцем США выйдет. Кто знает, как там мировая листуар пур лямур вывернется.
    Ильич выпер на дорогу. Русскую. По ней катили дураки. На обочинах стояли они же. Ленин заподозрил, что дураки связаны с дорогами на сакральном, мистическом уровне. Додумать он не успел. Сзади грянул выстрел и горячая, но справедливая пуля оборвала жизнь Ильича.