Ёбург или наследие двух Екатерин

Вот говорят, что нынешний уровень школьного образования – ну, просто обескураживающе низок. Особенно любит сравнивать российское образование советского периода с сегодняшним Геннадий Зюганов. Мол, только они, коммунисты, знают (и знали) правильные рецепты школьного преподавания. Мол, только в советские времена школам за своих выпускников было абсолютно не стыдно.
 
Да, нынешний уровень знаний наших нынешних школяров (все это признают) в среднем по стране – (если выразиться мягко) не совсем тот, какой нужен современному обществу. И об этом – разговор особый. Но те, кто тем или иным образом могут влиять на развитие общественных процессов, сами настолько ли образованы, чтобы мы могли им доверить реализацию этих влияний?

Вспоминается недавнее выступление одного чиновника из руководящих структур нашего областного законодательного органа. Его, сказанные «через губу» уважительно внимающей ему молодой (в основном) аудитории слова относительно названия нашего областного центра меня просто повергли в шок. «Екатеринбург назван в честь Екатерины первой… прошу на это обратить внимание… а, не, прости господи – Екатерины второй. Кто она была та – жрица утех, я, надеюсь вы все знаете… профукала со своими любовниками все Петровы завоевания. А о том, как она за бесплатно отдала американцам Аляску – вообще ей от нашего русского народа никогда не будет прощения».

Вы думаете, кто-то обратил внимание на эту несусветную чушь. Я специально потом проверял тех (возрастом примерно равным моему), кто эти слова слышал: в чём глубокие пробелы знаний российской истории у того уважаемого оратора. И внятного ответа не услышал.

Но ведь это же дикость! Значит, и те законодатели, которые переименовывали Свердловск в приснопамятные 90-е годы прошлого столетия в прежнее название, руководствовались этими же соображениями, что и упомянутый мной оратор.


1. Друг сердешнинький – походная подруга


Да, уважаемый мой читатель, наш славный уральский областной центр назван действительно в честь Екатерины первой.

… В 1723 году, исполняя указ Петра I, на Урале известный горный инженер, обрусевший немец – генерал-майор Георг Вильгельм де Геннин взялся за возведение крупнейшего не только в России, но и в мире, – железоделательного завода. В июне 1723 года по инициативе генерал-майора было предложено дать строящемуся вместе с заводом поселению имя Катериненбурх – в честь Екатерины I, на что он письменно испросил разрешение у самой императрицы.

Ответ пришёл в сентябре – предложение де Геннина было одобрено, однако в императорском указе название немного видоизменилось – Экатеринбурх. А на медных монетах, которые начали выпускаться на заводе, встречалось три разных варианта написания – Екатеринъбурхъ, Екатерiньбурхь и Екатерiнъ бурхъ.

И лишь со временем название завода, а потом и города определилось окончательно и существовало вплоть до революционных событий 1917 года.

… Ну, ладно – генерал-майор при выборе названия поселения особо не заморачивался с вариантами: кому не хочется обратить на себя внимание со стороны царствующей особы? Но потом-то… когда власть поменялась и когда истинная «деятельность» «Петровой боевой подруги» стала общеизвестна? Почему потом никому не пришло в голову отказаться от названия, напоминающего скабрёзные похождения бывшей полковой шлюхи?

*
Но давайте – обо всём по порядку.
… Когда возле умирающего императора собрались сенаторы и важнейшие сановники, он попросил листок бумаги и слабеющей рукой вывел: «Отдайте всё…». Кому? Пётр этого сообщить не успел.

Собственно говоря, круг претендентов на трон был не так уж и широк: жена, внук Пётр (от сына Алексея), две дочери да две племянницы.
Всю ночь шли рассуждения о наследнике престола, предлагались и отвергались разные комбинации. И, в конце концов, свершилось небывалое – впервые в российской истории на трон взошла женщина.

*
…Относительно происхождения первой императрицы существуют довольно скудные и противоречивые свидетельства. Родилась она в семье литовского крестьянина Скавронского. Ещё в младенчестве Марта (её настоящее имя) осталась сиротой. В подростковом возрасте её взял к себе в качестве няньки пастор из Мариенбурга. Там она жила до девичества, не получив никакого образования и оставив о себе воспоминания только в том, что была очень привлекательной и «щедрой» на любовь.
Известно, что в боевых походах большим военачальникам была очень необходима для воодушевления женская ласка. Вот и взял к себе «в прачки» шустренькую Марту один русский полковник. Потом из-за неё поссорились Шереметьев с Меншиковым.  Кончилось дело тем, что Марта была отправлена Меншиковым в Москву, в его дом. В качестве кого – история умалчивает. Там она и жила до тех пор, пока не попала на глаза Петру.

Осенью 1703 года Пётр, несмотря на протесты Меншикова, забирает Марту себе и делает её своей сожительницей (как сейчас принято говорить, живёт с ней в гражданском браке). Марта принимает православие, получив при этом русское имя – Екатерина Алексеевна.

Любопытно, что Пётр поначалу и относился к ней, как к «походной подруге», обращаясь в письмах не иначе как, «матка» или «мудер». Лишь спустя несколько лет «мудер» превращается в «Катеринушку, друга сердешнинького». А в 1712 году они обвенчались.

… В 1723 году (через два года после того, как Сенат и Синод, подчиняясь воле Петра, единогласно признали за Екатериной титул Императрицы) Пётр повелел произвести её коронацию (?!). До этого русская история в отношении к женщине такого обряда не знала.

Приняв это решение, Пётр провел коронацию по всем правилам. Как свидетельствуют современники, он сам возложил специально заказанную корону, украшенную бриллиантами на голову жены. Опустившись на колени перед алтарем, Екатерина, вся в слезах, пыталась обнять колени царя. А он, улыбаясь, поднял её и вручил ей эмблему царского достоинства – державу, оставив себе эмблему власти – скипетр.
К слову, за два года, что осталось до смерти Петра, у царственных супругов многое чего случалось…

Уже через полгода после коронации жены Пётр вдруг уличил её в супружеской измене. Да ещё с кем? Со своим лакеем – молодым и красивым Вильямом Монсом (кстати, братом Анны Монс – любовницы уже самого Петра, которую он за своенравие наказывал тюрьмой). Возмущению Петра не было предела. Как? После коронации? После того, как он окончательно сделал её «любезной своему сердцу»? Чтобы не предавать дело огласке (как можно даже бросать тень на коронованную особу?), Пётр, втихую проведя собственное расследование, назначает казнь любовнику жены за «взяточничество», а потом его отрубленную голову помещает в банку со спиртом и ставит на видное место в спальне Екатерины.

Нет, с женой он поступил гуманно. Обиженный государь всего лишь накладывает арест на службу, ведающую личными делами императрицы, и отбирает у неё все деньги и драгоценности. Оставшаяся без средств, Екатерина была вынуждена по мелочам выпрашивать деньги у своих приближенных.

       И даже в конце 1924 года (уже перед самой кончиной Петра) один сановник в депеше за рубеж пишет: «Царь и царица не говорят друг с другом, не обедают и не спят больше вместе».

…Потратившая много сил на достижение звания жены императора, Екатерина, пройдя путь от солдатской девки к трону, вдруг неожиданно для всех предстала в новом образе. Умная, рассудительная, умеющая разобраться во всех «государевых делах», она, однако, всё отдала на откуп своему давнишнему любовнику и покровителю Меншикову.

Ничего, кроме бурного разврата с феерически быстрой сменой очередного «героя», документы той эпохи не отражают. «Это омут интриг, кабалы и дебошей, – пишет саксонский посланник Лефорт, – Только роскошь и бесхарактерность, лень и равнодушие видны тут во всем». «При дворе постоянно дни обращаются в ночи; веселятся на всякие лады, о делах не говорит никто», – пишут иностранные агенты своим королям, которые, вероятно, потирают руки от предвкушений скорого развала собранной с такими потугами Российской империи.

В разгуле пьяной радости Екатерина собирает в Петербурге всех своих нищих родственников (которых оказалось не так-то уж и мало) – конюхов, землекопов, сапожников, портных… и жалует им со всей своей щедростью чины, богатые поместья с крепостными, а заодно – и новые фамилии. Один, например, становится графом Гендриковым, другой – графом Скавронским, третий – графом Ефимовским. Эти «графья» оставили в истории такой след, что их отождествляют с небезызвестной помещицей Салтычихой, самолично замучившей 139 крепостных.

Императрица умерла на 44 году жизни, успев процарствовать всего-то ничего – два года. За время её царствования во внутренней жизни России практически ничего не поменялось, а во внешней, из-за присоединения России к Венскому союзу, едва не началась война с Англией и Данией.

… Я думаю, совсем не случайно, подсознательно улавливая его потаённый смысл, нынешнее название многими из моих земляков сокращается до многозначительно ёмкого – Ебург.

2. Великая матушка-государыня

А вот теперь поговорим о Екатерине второй.

Время ей правления (34 года (!!!)) всеми, кто серьёзно занимался исследованием истории нашей страны, считается «золотым», а саму императрицу неизменно и справедливо называют Великой. 

Вот, что говорит об этом Википедия: «При ней территория державы расширилась более, чем на 500 тыс. квадратных километров. Екатерина Великая присоединяла к империи новые земли, стремилась развивать подвластное ей государство и увеличивать его за счёт успешных завоевательных кампаний. Екатерина стала одним из самых выдающихся монархов России. Урождённая немка, она чувствовала себя русской, стремилась вкладывать все силы в развитие новой родины… Она превратила Россию в могучее крепкое государство, державу, которая диктовала свои условия весьма сильным и грозным соседям».

Да, так называемая «Екатерининская эпоха» стала периодом бурных преобразований в России. К тому времени государство нуждалось в переменах, и именно Екатерина сумела грамотно и тонко провести необходимые реформы. Она провела ряд важнейших образовательных реформ. При Екатерине была учреждена сеть начальных и средних школ. Обучение в них было открыто для людей всех классов, за исключением крепостных.

При ней создавались приюты и школы для детей-сирот, немало внимания уделялось и женскому образованию. Значимость Московского университета достигла немыслимых прежде высот. Императрица действительно была великой покровительницей наук и искусств. Не забывала она и о делах административного управления. В 1775 году был издан Указ «Об управлении губерниями Российской империи», согласно которому государство разделялось на губернии и уезды в зависимости от демографической статистики. Это позволило не только наблюдать за приростом населения, но и контролировать власть на местах.

Екатерина II сыграла ключевую роль в создании свободного экономического общества, к которому принадлежали крупные землевладельцы России. С их помощью в государстве применялись передовые технологии, выращивались новые ценные культуры. А благодаря успешным внешнеполитическим отношениям и войнам, принесшим победу России, она превратила империю в самую могущественную державу Европы. Территории государства стремительно увеличивались. Екатерина II присоединила к империи Крымский полуостров, а также нанесла удар по Речи Посполитой. Последнее привело к разделу Польши между Россией, Пруссией и Австрией».

Да что там говорить: не было такой сферы деятельности, куда бы императрица не вникала, пытаясь всё узаконить и обустроить. Начиная от управления губерниями и заканчивая повивальными бабками и родовспоможением.

Но что особенно поражает – это её несомненные литературные способности. Она написала не менее 30 литературных произведений, в том числе 11 комедий и 7 опер (!!!).

Но почему советская историография оценивает царствование Екатерины II только негативно? Да потому что, сместив акценты, советские историки заострили своё внимание только на том, что действительно царицу превращало в наших глазах в злобную, деспотичную и похотливую «жрицу любви». Да, она жестоко подавила восстание Емельяна Пугачёва, устроила безжалостный геноцид казачества. Но более всего идеологическую подоплёку революционного (а впоследствии – коммунистического) движения взбудоражила рукопись воспоминаний императрицы о тайной политической (и, разумеется, интимной) истории её царствования. Когда в 1858 году эти «Записки» попали в российскую печать (революционную газету «Колокол»), – это имело эффект разорвавшейся бомбы. И не случайно в разгар революции 1905 года текст «Записок» революционерами был дополнен и переиздан более массовым тиражом. И это несмотря на имевшуюся ещё в то время строгую цензуру.

*
… Но наш разговор о Екатерине II -й будет неполным, если мы не попытаемся понять, как всё-таки и почему дальняя 15-летняя родственница Петра I – Августа-София-Фредерика, принцесса из Ангальт-Цербтского рода, дочь отставного генерала, стала вдруг успешной российской императрицей?

…Как известно, Анна Петровна (старшая дочь Петра I), выходя замуж за наследника шведского престола, под присягой отреклась от прав на русский престол. «Ну, и что, - подумала, наверное, Елизавета Петровна, размышляя о своём преемнике, - а её отпрыск «мужеского пола» – чем не наследник?».

И уже через год после восшествия на престол, она поспешила вызвать Карла-Петра-Ульриха в Россию. 14-летний герцог был торжественно представлен царскому двору, переведён в православие и переименован в Его Императорское Высочество Петра Фёдоровича – Петра III.

Но кошки скребли на душе императрицы: уж больно неказистым оказался этот «высочество».

С репродукции портрета её племянника смотрит на нас каким-то хитро-скептическим взглядом узколицый с остреньким подбородком малохольный юноша, который по описаниям историков был ещё и «чрезвычайно бледен, с лицом, изъеденным оспой». Да и держался «высочество», вытянувшись, как оловянный солдатик, говорил чересчур громко (даже крикливо), пытаясь объясниться на ломанном французско-немецком языке.

Даже по прошествии многих лет императрица, по словам историков, «и четверти часа не могла провести с ним без отвращения, гнева или огорчения», слезливо сетуя своим близким «на слабость рассудка Великого Князя».

Видимо, из этих соображений она и решила использовать его только в качестве «донора» для будущего императора, женив предварительно на специально отобранной для этих целей добропорядочной и здоровой девушке.

 Вопрос о невесте очень долго обсуждался в кругу близких императрице лиц. И выбор, наконец, пал на ту самую Августу-Софию-Фредерику.

Что творилось в душе девушки, юные годы которой прошли (несмотря на высокий гражданский статус отца) в нужде, от такого невероятного предложения! Да, да, да… она, конечно же, получив 10 тысяч рублей из русской казны, немедленно выезжает навстречу своей судьбе в далёкий и неведомый Санкт-Петербург. Она была в восторге… даже когда состоялось её первое знакомство с женихом. «У него очень грубые черты, исковерканное оспой лицо. Волосы коротко острижены… он мне ужасно неприятен», - записывает она свои впечатления в дневнике. Однако всё это заслонялось волнующими сердце перспективами.

… Но постепенно место восторгов в сердце Екатерины Алексеевны (так её нарекли после обращения в православную веру) заняли переживания и обиды. После свадьбы молодой муж с самого начала и не думал скрывать своего полного к ней безразличия. Он днём (через пень колоду) занимался со своими воспитателями, осваивая русский язык и «другую всякую науку», которая должна быть нужна будущему государю. А ночью, как вспоминала в дневниках Екатерина: «Мой возлюбленный муж мною вовсе не занимался. Он проводил всё своё время с лакеями или играл в солдатиков… я зевала со скуки… все наши ночи уходили на выделывания солдатиками под команду военных артикулов».

Как потом оказалось, стеснительный Пётр долго скрывал от всех причину своей мужской фригидности. Как только ему сделали (как бы это поделикатнее выразиться), ну, типа, обрезание, он сразу сделался активным. Правда, почему-то не в отношении своей жены.

Хроника того времени подробно рассказывает об унылых, вызывающих всеобщие насмешки, любовных увлечениях Петра III. Он как будто нарочно выбирал самых некрасивых женщин, какие попадались ему на глаза. Но особенно запавшей ему в сердце однажды оказалась некая Елизавета Воронцова (есть косвенные подтверждения того, что эту даму подсунула ему сама Екатерина), которая, по свидетельству современников, была «полной, малорослой, с лицом, изрытым оспой. Да к тому же лишённой не только ума, но и вообще «всяких качеств».

*
А что же Екатерина? А ничего. Она, эта не по годам умная женщина, продолжает жить в кротком следовании всех тех этикетов, каковые были предписаны дамам её круга. Она с долженствующим вниманием общается с Елизаветой Петровной. А всё свободное время тратит на чтение серьёзных книг самого разного жанра (философия, публицистика, история, география).
 
… Но императрица-то ждет от неё наследника! А его всё нет. И тогда, в какой-то момент, осознав, что всё дело в инфантильном «его высочестве», она со своими приближенными начинает негласный поиск любовника для Великой Княгини. И вскоре он был успешно найден. «Не сразу я ему ответила, - пишет в своих дневниках Екатерина, наивно полагая, что молодой граф Сергей Салтыков самостоятельно решился на любовное приключение с ней, - я спросила его: на что же он надеется? Тогда он стал рисовать мне столь же пленительную, сколь полную страсти, картину счастья, на какое он рассчитывал».

Забегая вперёд, можно заметить, что романтичная и влюбчивая Екатерина после этого романа уже никогда не сможет остановить своих «сердечных влечений». Вслед за Салтыковым длинной чередой пойдут по её судьбе Понятовский, Орлов, Потёмкин, Завадовский, Мамонов и многие, многие другие, вплоть до Платона Зубова, которого она «страстно полюбила» в возрасте 61 года.

В декабре 1761 года Елизавета умирает. 34-летний Пётр Фёдорович провозглашается императором. Он тут же заявляет своей супруге, что Павел вовсе не его сын и что он «терпеть не может ни её, ни её незаконное отродье».

«Вступив на престол, Пётр редко доживал до вечера трезвым», - пишет о нём серьёзный исследователь того времени историк Ключевский. Видимо, «под пьяную лавочку» Петр III и распорядился, заступив на «государеву» службу, отдать Пруссии все территории, завоеванные у неё русскими войсками. Он был никудышным политиком, и только усилия чиновников, занимавшихся внешними делами, спасли страну от сумасбродных закидонов императора.

А чего можно было ожидать от человека, который на церковных богослужениях «громко хохотал, высовывал язык и строил гримасы священнослужителям»? Который ежедневно пьянствовал в кругу сомнительных представителей русской знати? Который в присутствии иноземных посланников «говорил такой вздор, что у верноподданных сердце обливалось кровью от стыда»?

Как так получилось, что женщина с родословной далеко не Романовского рода, будучи уже от него, этого рода отлучена (со своим супругом императором Петром III она была официально разведена) вдруг была посажена на российский трон? С какого такого, как говорится, перепуга? Ну, ладно, в результате переворота Екатерина могла быть временно назначена государыней в качестве, так сказать, «технического руководителя». Но потом-то неужели верховная знать не смогла поставить всё на свои места: возвести на трон её сына Павла, а ей, матушке-государыне (в лучшем случае) – определить роль опекуна-регента?

История о том деликатно разводит руками – господа офицеры-гвардейцы, почему-то боготворившие вступившую в пору женского расцвета «знойную» женщину, сказали, видимо, свое веское слово.

…В июне 1762 года 33-х летняя новая императрица торжественно въехала в Петербург. В воспоминаниях Державина это описывается так: «…пошёл пир на весь мир; солдаты в неистовом восторге и радости носили ушатами вино, водку, пиво, мёд, шампанское и всякие другие дорогие вина и лили всё вместе без всякого разбору в кадки и бочонки». И все эти выпитые восторженными петербуржцами «коктейли» Екатерина подсуетившимся после праздника столичным виноторговцам, естественно, сполна возместила.

… А в сентябре она выехала в Москву, где в Успенском соборе Кремля была коронована.

 Но не следует полагать, что Екатерина II стала императрицей исключительно благодаря «всенародной любви» к ней. Даже наоборот – противников её коронации (особенно, среди знати и средних слоёв населения) было куда больше, чем сторонников. И Екатерине пришлось с самого начала доказывать, что «Бог и народ» не ошиблись с выбором.

*
И вот теперь – о любовных утехах матушки-государыни.
Да, лишённая в юности нормальных любовных чувств и несчастная в супружестве, она взахлёб наверстывала упущенное в зрелом возрасте.

Не будем вспоминать всех фаворитов императрицы, но о «выдающимся» фаворите Екатерины II, которым по общему мнению историков, был князь Потёмкин – разговор особый. Любопытно, что, когда 45-летняя императрица положила на него глаз (это произошло в 1774 году) и предложила «навестить» её, одинокую вдову, 35-летний князь неожиданно обиделся и ответил непростительно дерзко грубой запиской. Мол, прошу глубоко извинить, милостивая государыня, но честь моя мне дороже. У Вас, мол, уже перебывало пятнадцать мужчин, так что увольте – шестнадцатым быть не желаю.
 
Ну, и как это хамство должна была расценить уже «закусившая удила» влюблённая женщина? Удивительно! Она, ничуть не обидевшись, отправляет князю пространнейшее письмо и даже даёт ему заглавие «Чистосердечная исповедь». «Изволишь видеть, - простодушно оправдывается Екатерина, - не пятнадцать, но третья доля из сих… Бог видит, что не от распутства, к которой склонности не имею, и, если б я в участь получила с молода мужа, которого бы любить могла, я бы вечно к нему не переменилась. Беда та, что сердце моё не хочет быть ни на час охотно без любви».
«Голубчик мой дорогой, я Вас чрезвычайно люблю: и хорош, и умён, и весел, и забавен, и до всего света нужды нету, когда с тобою сижу», - писала Екатерина в записках, отправляемых ежедневно Потёмкину (ответившему ей теми же чувствами), который находился рядом, переселившись в Зимний дворец на правах всесильного советника.

 Светлейший князь вошел в российскую историю, став (по собственному желанию) генерал-губернатором Новороссии и губернатором соседних с ней губерний. Военные завоевания, увенчанные блистательными победами А. Суворова, он закрепил стремительным экономическим и военно-морским освоением края. В голой степи возводились города со звучными (придуманными самим князем) греческими названиями: Херсон, Севастополь, Мелитополь, Одесса. Десятки тысяч крестьян привозились со всей России на строительство крепостей, каналов, набережных. Строились фабрики, заводы, верфи, сажались леса.

Вот что надо иметь в виду, рассуждая о «бабьей доле» Екатерины II – это её бесхитростные слова по этому поводу: «Бог видит, что не от распутства, к которой склонности не имею, и, если б я в участь получила с молода мужа, которого бы любить могла, я бы вечно к нему не переменилась».

*
И, наконец, давайте ещё раз внесём ясность в вопрос: «Так кто же и при каких обстоятельствах продал американцам нашу Аляску? И почему многие из нас, россиян, искренне считают, что виновата в этом Екатерина II?

О том, что часть северных территорий США, объединенных названием «Аляска», когда-то были российскими, но в дореволюционные времена оказались проданными американцам, знает, пожалуй, со школьной скамьи любой россиянин. Но уровень этих знаний вполне соответствует содержанию шутливой песенки группы «Любэ» – «Не валяй дурака, Америка». В ней даже намёк на «неправильную» продажу – тоже в духе народных заблуждений. Екатерина, которая «не права», никакого отношения к сделке не имела, потому что умерла за 70 лет до неё.

Аляска, открытая для Старого Света в 1732 году одной из русских экспедиций, была с тех пор общепризнанным владением России в Северной Америке. Площадь ее составляла полтора миллиона кв. км с населением – 2500 русских и 60000 индейцев и эскимосов.

Для государства она была скорее обузой, чем привлекательной территорией: холодная и необжитая, без дорог и сельхозугодий, она только чем и могла прокормить себя – продажей пушнины. А потому и была однажды отдана в частные руки – специально учрежденной монополии (Русско-американской компании).

Российскому императору (а им в то время был Александр II) хорошо было знакомо положение дел с Аляской. Генерал-губернатор Восточной Сибири граф Н. Муравьев-Амурский в своем донесении от 1853 года настоятельно предупреждал, что «Северо-Американские Штаты неминуемо распространяются по всей Северной Америке, и нам нельзя не иметь в виду, что рано или поздно им придется уступить наши владения». А тут еще на Аляску положили глаз и британцы, которые владели канадской территорией, непосредственно примыкающей с востока. И, желая их опередить, американское правительство вдруг делает заставившее Александра II радостно запотирать руки, предложение о фиктивной и временной (сроком на 3 года) продаже Русско-американской компании владений и имущества на Аляске за 7,6 миллионов долларов.

Пока стороны совещались, в Америке грянула Гражданская война.
И только в конце 1866 года (то есть более чем через 10 лет после начала первых переговоров) Александр II снова вернулся к теме продажи Аляски.

В мае 1867 года Договор о продаже Аляски с российской стороны был подписан, а в октябре Правительствующий сенат принял указ об исполнении Договора, русский текст которого под заголовком «Высочайше ратифицированная конвенция об уступке Северо-Американским Соединенным Штатам Российских Северо-Американских колоний» был опубликован в Полном собрании законов Российской империи за № 44518. Стоимость сделки составила 7,2 миллиона долларов золотом. Исходя из размера проданной территории, получалась цена – 0,0474 доллара за гектар.

Любопытно, что продававшееся частным лицом в это же время трехэтажное здание в центре Нью-Йорка обошлось казначейству штата дороже, чем правительству США приобретение всей Аляски (!!!).

… Вот эти-то элементарные моменты нашей российской истории, я полагаю,  и надо бы знать не только школярам, но и всем тем, кто считает себя достаточно образованным современным человеком.