Сердце из стали

Говорят, у нее сердце из стали, а нервы — канаты.
Говорят, она слёз не роняла, когда шла в военкомат.
Но никто не увидит, как ночью, в пустой тишине,
Мать целует потёртое фото на холодной стене.
Как листает альбомы, где он ещё просто малыш,
И в ответ ей молчанием пронзительным давит нависшая тишь.
Этот мир не поймёт, кто не знает такую беду,
Как шептать его имя в холодном, бессонном бреду.

И ждать, что вот-вот скрипнет дверь, и знакомый порог
Переступит уставший, но живой и родной сынок.
Эта вера живёт вопреки всем бумагам с печатью,
Закрывая собой душу от полного горя и несчастья.
]
А в ушах до сих пор тот набат, тот безжалостный звук:
"Ваш сын — герой..." — и мир раскололся вокруг.
Но она говорит: "Я не верю, он просто в пути".
И молит небеса, чтоб смогли его душу спасти.
Мать героя не плачет, она смотрит в небесную даль,
Превращая свою бесконечную, жгучую боль в медаль.

Она помнит, как он обожал пирожки с капустой,
И теперь в его комнате так безнадёжно и пусто.
Время замерло в точке, где он помахал ей рукой,
И ушёл защищать наш покой, нарушая свой.
Каждый рассвет — это новая пытка надеждой,
Что он явится солнечным бликом, коснётся одежды.
Проскользнёт тёплым ветром, шепнёт что-то ласково ей,
Самый лучший, родной, самый смелый из всех сыновей.

И она засыпает, чтобы только во сне увидеть
Его снова здоровым, живым и прижать, и обнять.
И она просит Деву Марию поднять свой Покров,
Защитить её мальчика за гранью миров...
]
А в ушах до сих пор тот набат, тот безжалостный звук:
"Ваш сын — герой..." — и мир раскололся вокруг.
Но она говорит: "Я не верю, он просто в пути".
И молит небеса, чтобы смогли его душу спасти.
Мама героя не плачет, она смотрит в небесную даль,
Превращая свою бесконечную, жгучую боль в медаль.
]
Сердце из стали...
Смотрит в дали...
Сына ждёт...
Вечно ждёт...