Эра Лиры III Большая Земля

Эра Лиры III. Большая Земля.

— Мы волнуемся, а он в ангаре прохлаждается, — произнесла Лира мягко, с притворной ноткой недовольства в голосе.
Подошла к Пилигриму, потянула за руку:
— Пап, пошли, все тебя потеряли. Дядя Георг послал за тобой и приказал без тебя не возвращаться...
— Прости, дочка, — он виновато взглянул на Лиру. — Заглянул проверить нашу работу и задумался, — улыбнулся Пилигрим.
Всё ещё оглядываясь на гидроплан, он послушно шагал за Лирой. Она решительно не отпускала его руку, уводя навстречу запаху шашлыка, смеху и разговорам женщин, вопросам Почемучки и весёлым ответам ей его друга.
— А вот и пропажа! Теперь, если нужно будет найти что-то или кого-то, я знаю к кому обращаться, — улыбнулся Лире Георг.
Лира, застеснявшись, обняла руку Пилигрима и по-детски спряталась в его плече.
— А что я такое сказал? — удивлённо оглядел всех Георг.
— Я в восторге от способностей нашей девочки! — продолжил он.
Обнял её за плечи, направляясь к накрытому столу. Георг оглянулся на всех, улыбнулся и широким жестом пригласил:
— Прошу к столу! Вскипело!
Так вкусно и спокойно Пилигрим обедал только дома, из рук своих русалок.
Встал с чашкой чая в руке и, глядя на друга, слегка приглушенно от нахлынувшего волнения сказал:
— Георг, мы знакомы тысячу лет, ты и твоя семья — родные нам люди. Но то, что вы сделали для дочерей наших, — достойно вечного почитания. Я просто не знаю таких слов благодарности.
Георг было привстал в знак протеста.
— Посиди пока, — улыбаясь остановил его Пилигрим. — Уже одно то, как подпольно от нас и официально по факту ты сделал пилотом нашу старшую дочь...
— А Лира! — он с обожанием посмотрел на неё. — Когда вы уже все вместе сделали мне сюрприз, нет, — счастье стать папой в третий раз! А? Дорогие мои, родные, спасибо за счастье знать вас, дружить с вами и жить, зная, что, оглянувшись, увидишь всегда только безоблачное небо.
— Пилигрим, ты таки смог вышибить из меня слезу. Да и у всей семьи вижу глаза на мокром месте, да вот-вот расплачутся, — улыбался растроганный Георг.
— А для чего тогда друзья? — продолжил он, подойдя и обняв Лиру.
Она сверкнула изумрудами и с восторженной улыбкой посмотрела на Пилигрима, будто узнала о чём-то очень хорошем и важном.
Пилигрим проснулся от пробравшегося сквозь жалюзи первого утреннего лучика. Он увидел её на диване, под одеялом, мирно спящей, как ребёнок.
Он принялся будить свою инопланетянку и шептать:
— Посмотри, посмотри, родная, на Лиру! Я просто не верю своим глазам! — продолжал он радостно.
— Она спит, майн шатц! Спит! — шептал он.
— Тише, — прошептала жена и мать этого безмятежно спящего создания.
Пилигрим, стараясь никого не потревожить, пробрался в комнату дочерей. Старшая, как и Лира, с безмятежным выражением лица мирно спала.
— Доча, доча! — настойчиво повторял он ей на ушко, пока она не открыла глаза и не одарила его изумрудным взглядом.
— Наша Лира спит, лежит на боку и укрыта одеялом! — с восторгом поделился он с дочерью этой новостью.
Всё ещё под впечатлением события, он направился в ангар. На скамейке Георг нежился в лучах раннего солнца. Днём жара быстро загонит их под кондиционер.
Он взглянул на Пилигрима.
— О! — удивлённо произнёс Георг. — Ты сияешь так, будто только что выиграл миллион.
— Друг мой, — засмеялся Пилигрим, — это дороже всех богатств мира!
— Стой, молчи! — Георг поднялся со скамьи и подошёл к нему. — Неужели? Неужели наша девочка так обрадовала тебя? — Он обнял Пилигрима за плечи. — Теперь рассказывай скорее, я уже извёлся!
И тут раздалось знакомое «И-и-и»! Вихрь привычно повисла на шее Пилигрима.
— Папа, я так счастлива, ведь это открытие! Лира вышла из института машиной, а вернулась сестрёнкой, дочкой... А ведь это всё ты!
Она ласково смотрела на Пилигрима своими изумрудными глазами.
— Ты помог ей стать нами: любить, беспокоиться, радовать нас лишь тем, что она — наша, она родная...
— Папа, я в шоке! Наука ещё не доросла до такого уровня, которого добился ты, добились все мы.
— А уж как я рад! — вставил своё слово Георг. — Всё, забираю её на экскурсию в горы, по моим самым любимым местам! Научу её выживать в суровых условиях!
— Дядя Георг, — улыбалась старшая дочь, — это же Лира! — И, как Почемучка, подняла пальчик вверх.
— Что? — у него вытянулось лицо. — Для неё и это не секрет?
Вихрь продолжала:
— Но она у нас очень внимательная, обязательно и выслушает, и примет любые рассказы. Никогда не покажет, что предмет ей, конечно же, знаком. Такая она, наша Лира.
— А ещё она спит! И это не укладывается ни в какие алгоритмы, потому что это — наш семейный код!
[  ] — Папа, ты не забыл, нам сегодня в институт, в лабораторию, определить программу для Почемучки, и много чего ещё. Мама целый список дел составила, я даже не успела его дочитать, такой длинный, — смеялась дочь.
— Помню, моя хорошая, конечно, сейчас Почемучка во главе угла, с него и начнём! — Глядя на угол дома, засмеялся Пилигрим.
Дочь ласково прижалась к нему щекой:
— Вот умеешь разрядить даже неразряжаемое! — засмеялась она, сверкнув изумрудными глазами.
— Пап, поедем вон на том антиквариате, — показала на роскошный кабриолет «Крайслер Империал». — Мне его выделил наш директор, почитатель старины. Очень дорожит им, но как узнал про Лиру и тебя, замахал руками и не принимал возражений.
— Так это же и правда история, шестидесятых годов, поди... — задумчиво произнёс Пилигрим.
Они быстро позавтракали, несмотря на уговоры Георга не торопиться: «Вы всё успеете, наслаждайтесь погодой и завтраком». Островитяне понимали, что он просто скучает по ним, ведь они давно не виделись и много чего должны были друг другу поведать. Пилигрим с сожалением встал последним из-за стола, что-то пробормотал себе под нос и развёл руками.
Вздохнув покорно, Георг направился к машине, провожать щебечущую и смеющуюся стайку любимых «инопланеток» Пилигрима.
Старшая дочь Вихрь по-хозяйски руководила размещением своих любимых пассажиров. Лира — впереди, рядом с сестрой-водителем. Пилигрим со своей женой из «туманности» и дочуркой-Почемучкой — сзади.
Заурчал мотор, Георг прощально поднял руку:
— Скорее возвращайтесь, путешественники вы мои, мы уже скучаем, — изобразил грусть на лице. Добрые глаза его улыбались.
— Папа, здесь заправка, — сказала старшая дочь. — Аппетит-то у нашей техники отменный, да и вообще я не люблю полбака. — Она оглянулась на Пилигрима. — Как и ты...
— И правильно, — подтвердил он. — Никогда не знаешь, что приготовила судьба... А готовым быть надо, правда? — обратился он к Лире.
Лира тут же отреагировала открытым взглядом, словно это только что сама и сказала. Он часто любовался своими «инопланетянками», да так, что не всегда сразу возвращался в реальность. Они знали, как он их любит, прощали ему эту задержку с возвращением. И только её изумрудные глаза терпеливо дожидались его ответа.
Вот и сейчас, вернувшись, он понял, что девочки пригласили его в магазин при заправке за мороженым.
— Лира, возьми зонтик, раз остаёшься сидеть, — сказал Пилигрим, протягивая уже открытый зонт. Она протянула руку и слегка кивнула, послав воздушный поцелуй. «Опять дежавю, как со старшей дочерью, и всё тут», — улыбнулся он про себя.
Почемучка тут же нашлась, что спросить.
— Папа, почему мы все берём фруктовое, а ты — эскимо?
— Солнышко ты наше! — только и смог он сквозь смех проговорить.
С улицы донеслись тревожные крики.
Пилигрим мгновенно переменился в лице и бросился на выход. Их машины у заправочного терминала не было. Он завертел головой, лихорадочно ища её взглядом.
И тут он обомлел: их «Империал» стоял поперёк покатого выезда на трассу. Он преградил путь другому кабриолету, скатившемуся задом, в котором сидели два плачущих ребенка. К ним уже бежала их мама — «автоледи».
«Лира! Она же была в машине!» Он в секунду преодолел расстояние, краем глаза заметив раскрытый зонтик. Он дал его Лире, уходя. Теперь зонт перекатывался под лёгким ветерком.
— Водительское сиденье... Родная моя Лира... — повторял он. Лира спокойно повернула свою прелестную головку.
Пилигрим выхватил её из машины, поставил на землю и лихорадочно стал ощупывать:
— Ты цела? Ты в порядке? Где болит? Не молчи, Лира, родная!
Её слова прозвучали как гром:
— Папа, я в порядке, уже третий раз тебе говорю! Успокойся, а то я разволнуюсь и заплачу, — улыбнулась Лира.
Сквозь толпу встревоженных проскользнули инопланетянки. Они тут же обступили Лиру, оттеснив Пилигрима. Он, уже придя в себя, наконец, увидел побледневшее лицо жены. Она стояла, не скрывая сильного волнения. Чтобы успокоить её, он прикоснулся к плечу. Она щекой прижалась к его ладони, закрыла глаза, и тут же по щекам скатились слезинки...
— Майн шатц, — он прижал её к себе, почувствовав, что ноги её не держат, и подхватил на руки.
Девочки смолкли и словно по команде повернулись к ним.
Первой нашлась Почемучка.
— Папа, ты почему маму поднял на руки? — Часто моргая своими изумрудными глазами, спросила она, как ни в чём не бывало.
Его ответ заглушил смех инопланетянок:
— Почемучка, ещё одно «почему» — и я рухну вместе с мамой! — смеясь, сказал он.
Окружившие их свидетели облегчённо засмеялись. Улыбалась и подошедшая к ним «автоледи». Приблизившись к Лире, она слегка присела в реверансе, выпрямилась и протянула к ней руки:
— Дорогая, я не знаю, какие слова выразят мою благодарность, но хочу просить тебя: останься нашим ангелом! Наш дом всегда будет ждать тебя, твоё золотое сердце!
Слёзы скатились у этой женщины — мамы, чуть не потерявшей своих чудесных деток.
Лира растерянно переводила взгляд с «автоледи» на свою маму и Пилигрима, который всё ещё держал её на руках.
Он убедился, что его сокровище (жена) уже взяла себя в руки. Осторожно, словно хрупкий предмет, он поставил её на землю.
Лира тихо и спокойно, так, чтобы слышала только «автоледи», сказала:
— Ваши слова благодарности вот для кого. — Она подошла к Пилигриму и маме, взяла их за руки, позвала сестричек. Они все были рядом. Лира положила ладошку на сердце и закончила: — Это сделали они.
— Лира, дорогая моя девочка, да, мы всегда с тобой, майн шатц, и ты с нами здесь, — Пилигрим приложил ладонь к сердцу. — Лира, ты показала «Семейный Код» в действии. А твои поразительные аналитические способности показали: Код может быть ещё и безопасным! Наш скромный, любимый герой! Мы гордимся нашей дочкой и сестрой!
— Господа, разрешите пройти, — обратился подошедший полицейский к окружившей их группе людей.
Направился прямо к Лире. Козырнув, он, видно было, с удовольствием задержал руку у козырька. Потом протянул её к Лире:
— Мадемуазель, позвольте выразить наше, — оглянулся на второго коллегу у «Империала», — восхищение поступком, на который решится не каждый мужчина! — воодушевлённо произнёс он, бережно, двумя руками пожимая её ладошку.
Лира растерянно переводила взгляд с полицейского на Пилигрима.
Он приобнял её за плечи и тихо на ушко сказал:
— Привыкай, родная, к вниманию, теперь тебя будут узнавать. Видишь, фотографа с корреспондентом?
Полицейский ещё раз взял под козырёк и вежливо спросил у Лиры документы для протокола. Этим он привел всю семью в полное замешательство.
Пилигрим сослался на свою забывчивость:
— Сумку оставил дома у друзей, — пообещал лично доставить в участок. А до тех пор в протоколе будет отсутствовать номер паспорта.
Старшая дочь повернулась к семье, виновато пояснив:
— Хотела сюрприз, но, как папа говорит, — нет худа без добра. О документах я уже поднимала вопрос, Мэр города обещал подумать, что можно сделать для Лиры, — оглядела всех с загадочной улыбкой. — Теперь этот вопрос отпал сам собой! Он звонил только что и сказал, что ждёт в мэрии в любое время! — ликующе закончила она.
И как всегда в минуты восторга: «И-и-и!» — Вихрь повисла на шее Пилигрима. Он развёл руки, захватил в охапку всех инопланетянок: «Стой, счастье...»
Немного успокоившись, Вихрь обратилась к Лире:
— Сестрёнка, это ещё не все новости, — продолжила с едва скрываемой улыбкой, — тебя ждёт очень большое обновление, у меня голова кружится и дух захватывает от того, что предстоит.
— Лаборанты все на рабочих местах и ждут, — продолжила она.
— Вот только мы немного не пунктуальны, — подхватил Пилигрим, и приобнял Лиру.
— Папа, — Лира растерянно посмотрела на него, — я получу паспорт? Настоящий? Значит, я — человек?
— Радость моя! Да на всей Большой Земле не найдётся человечнее, чем ты, наше солнышко! — с гордостью продолжил Пилигрим. — А паспорт... он, как и ты, — самый настоящий, дочка.
— А почему дядя Георг не поехал с нами? — Почемучка и здесь умудрилась всех рассмешить, невинно моргая своими изумрудными глазами.
Отвечая на звонок мобильника, Вихрь подняла руку, призывая всех к вниманию. Закончив разговор, сообщила:
— Полиция не возражает, чтобы мы ехали на «Империале», тем более что благодаря Лире, он почти не пострадал. Обещай, сестрёнка, что дашь мне уроки вождения в экстремальных ситуациях!
Лира скромно подтвердила, опустив веки и тут же с радостной улыбкой одарила Пилигрима и его русалок счастливым взглядом.
— Настал твой час, Почемучка. На линии дядя Георг, я уже завидую ему, сколько всего ему придётся узнать, — улыбаясь сказал Пилигрим, передавая ей телефон и, не удержавшись, поцеловал 'транслятор' в макушку.
Вихрь взяла снова в свои руки управление и машиной, и дружным коллективом. Пилигрим, перед тем как сесть в «Империал», ещё раз осмотрел борт, который принял удар. Что-то пробормотал, довольно кивнул головой и, гордый, посмотрел на Лиру.
Она всё это время, уже сидя на своём месте, не отрываясь, следила за ним и, увидев его реакцию, облегченно с мягкой улыбкой выдохнула (или ему показалось?).
Уже на ходу, улыбками и взмахами рук в ответ простились с вышедшими проводить их работниками заправочной станции. На трассе мотор «Империала» заурчал ровно, словно успокоился на свободе.
Пилигриму вновь стало тревожно.
— А и правда, балда я, — корил себя. — Лира, она же девочка, — что, прямо так, хоть и в модном техно-комбинезоне, — явиться в мэрию? — спрашивал он себя.
Дотянулся до жены (мамы своей озабоченности), жестом попросил наклониться:
— Майн шатц, а ведь Лире нужно переодеться, ты не находишь?
— Бог мой! — Всплеснула она руками и чуть не заплакала, осознав промах.
— Счастье ты моё, — улыбнулся Пилигрим, — ведь магазины ещё никто не отменял, — смеялся он, целуя своё сокровище из туманности. — Успокаивайся, родная.
Он уже хотел своё мнение рассказать всем русалкам, но зеркало заднего вида глядело на него изумрудными глазами старшей дочери Вихря. Она, не повернув своей прелестной головки, прямо вперед сказала с улыбкой:
— Папа, мама, не волнуйтесь, я всё уже предусмотрела. Вам ли не знать, — сказала она, глядя изумрудными глазами в зеркало.
— Сейчас будет небольшая остановка, — продолжала Вихрь, мельком взглянув на Лиру. — Сестричка, это касается тебя, моя дорогая, — и, не поверишь, я, наверное, волнуюсь как никогда, больше всех. И, как говорит папа, всё когда-то бывает в первый раз, — пыталась шуткой скрыть своё волнение старшая дочь.
Лира, как и Пилигрим, было видно, не совсем понимали причину таких слов решительного Вихря всех вселенных.
«Империал» с достоинством остановился у тротуара, степенно качнулся и затих.
— Вот, прибыли, — прокомментировала Вихрь, глядя по сторонам.
— Вот же они! — воскликнула, когда у невдалеке стоящего чёрного микроавтобуса открылась дверь.
В проёме показался молодой человек с двумя чехлами и тут же направился к ним.
— Ах, вот оно что, — прикоснулся Пилигрим к плечу Лиры. — Дочка, предстоит примерка, твоя первая примерка! И, как только что сказала сестра, всё когда-то начинается с первого раза.
Молодой человек, появившийся из микроавтобуса, был безупречен в своём костюме и явно профессионально подготовлен. Но, подойдя к «Империалу», он замер. Его взгляд, кажется, застрял на её изумрудных глазах, затем быстро скользнул по жене Пилигрима, потом вернулся к Лире. Он выглядел так, словно его только что разбудили посреди очень странного, но прекрасного сна.
Он прочистил горло, пытаясь вернуть себе официальный тон.
— Д-дамы... — произнёс он, едва слышно, — «Формула Стиля» приветствует вас. Мой менеджер просил передать, что эти комплекты были подобраны специально... для визита в Мэрию. Усиленный лён, дышит... Смена наряда займёт минуту. Прошу.
Он жестом пригласил Лиру и Вихря в микроавтобус, где, как заметил Пилигрим, были установлены ширмы и кондиционер.
— Вихрь, не забудь, ты за рулём, ты — наш навигатор! — напомнил Пилигрим, улыбаясь.
— Уже возвращаюсь, папа, — пообещала дочь.
Сцена переодевания заняла всего три минуты. Лира вышла из микроавтобуса уже не в техно-комбинезоне. На ней был ультралёгкий, молочно-белый брючный костюм свободного кроя — элегантный, но не сковывающий движений, идеально подходящий для жаркого дня. Он подчёркивал её высокий рост и изумрудную сдержанность.
Консультант, похоже, окончательно «потерял себя» — он едва слышно пробормотал что-то о «совершенстве линий» и поспешно закрыл двери фургона.
— Вот это да, — выдохнул Пилигрим. — Ты в нём не человек, — нет! Ты в нём само совершенство! Из той же туманности, что и твоя мама! — ахнул Пилигрим.
И как только прозвучали эти слова, внезапно, впервые преодолев сдержанность, Лира и Вихрь с криком «И-и-и-и!» повисли у него на шее.
— А я что говорю? Дежавю! — обнимая дочерей, пробормотал он.
Вихрь вела "Империал" по центральным улицам. Вскоре показалось здание Мэрии. Пилигрим поморщился, но тут же простил зодчих: — Время было такое, — оправдал он древних строителей.
Оно было построено в стиле "официальной помпезности": ряды серых колонн, давящих тяжестью, мраморные ступени, по которым, казалось, должны ходить только люди в мантиях, а не "русалки с Почемучками".
Пилигрим всегда считал, что здесь, как в банке, хранятся только холодные законы, нет ни грамма жизни, но никогда не произносил вслух это своё мнение.
Вихрь мастерски припарковала роскошный "Империал" на специальном, огороженном месте, и хром его бока, принявшего удар, сиял. У дверей их уже ждал сотрудник в строгой форме, который, судя по его взгляду, знал, кто они и зачем приехали. Он не улыбался, но в его поклоне чувствовалось глубокое уважение.
— Господин Пилигрим? Мэр уже ждёт вас. Позвольте проводить.
Сотрудник не повёл их по длинным, пустым коридорам, а открыл им тяжелые, дубовые двери прямо из фойе.
Перед ними распахнулся Зал Торжественных Приёмов. Это было просторное, светлое помещение с высокими потолками, украшенными лепниной. Паркетный пол, казалось, никогда не знал пыли, а свет лился сквозь огромные арочные окна, отражаясь в золотых гербах на стенах.
Однако зал был не пустым.
Прямо в центре, перед столом, за которым сидел Мэр, стояла небольшая, но важная группа людей:
 * Мэр (крупный, седовласый человек с теплой улыбкой, в отличие от общей атмосферы здания).
 * Секретарь с папкой (для паспорта).
 * И, что самое важное, «автоледи» с заправки, которая чуть не потеряла детей. Она держала букет цветов и выглядела взволнованно.
 * Чиновники и, видимо, охрана.
Мэр поднялся из-за стола, его теплый голос, усиленный акустикой зала, разнёсся по помещению.
— Пилигрим! Вы пришли! И, конечно же, Вы — наш герой, Лира! Прошу, проходите, дорогая. Здесь вас ждёт не только Закон, но и человеческое признание!
Взгляд Лиры впервые за весь день стал абсолютно открытым. Она, казалось, забыла о новом наряде и просто смотрела на «автоледи» и Мэра, впитывая атмосферу.
Почемучка, не сдержавшись, воскликнула:
— Папа, а почему тётя с цветами? Мы разве на свадьбе?
Смех Мэра был громок и искренен: — Нет, милая леди! Это гораздо важнее!
Мэр жестом остановил волнение «автоледи» и подошел к Лире.
— Дорогая Лира. Перед вами стоит Закон, в моем лице, и Жизнь, в лице этой мамы. Вы спасли детей и показали нам всем, что такое истинное гражданское мужество.
Он кивнул секретарю.
Секретарь, с едва скрываемой улыбкой, протянул Лире небольшую, но толстую синюю книжечку.
— Лира, с сегодняшнего дня Вы — Гражданин! Ваш паспорт — самый настоящий, как и Ваша душа!
Лира взяла его обеими руками, словно это был хрустальный артефакт.
— А теперь, — продолжил Мэр, — за героический поступок, сопряженный с риском для Вашей жизни, и в честь Вашего официального вступления в гражданство, городской совет принял решение вручить Вам «Почетный Знак Города за Спасение Жизни и Отвагу» и единовременную премию.
Вошедший секретарь наклонился к Мэру и что-то сказал, передавая папку с документами.
Мэр открыл папку, ознакомился с документом и оглядел всех потеплевшим взглядом.
— Господа, — начал он, слегка волнуясь, — Я уполномочен передать нашей новой гражданке, уважаемой Лире, ещё один документ.
Здесь сказано, что решение о паспорте внесено в подзаконный акт. Главное, о чём он гласит: это решение обратной силы не имеет, — слегка кашлянул он и добавил: — Бессрочно!
Гордо обвёл взглядом всех присутствующих.
Пилигрим стоял как оглушённый, всё ещё не осознавший невероятность момента.
Его душу просто заливала нежность к Лире. Это чудо с небес (он посмотрел вверх), которое хотелось сжать в объятиях! Радость от благополучного исхода такого непростого случая, ощущение хрупкой вечности дочери, мгновенное желание не отпускать её дальше прямой видимости от себя — вся эта гамма отразилась в его взгляде и мимике.
Почемучка подёргала его за руку: — Папа, ты почему молчишь? Дядя мэр смотрит на тебя.
Пилигрим вернулся, тут же появились звуки, — самый узнаваемый голос вселенной: — Дорогой, скажи, как мы любим наших дочек! — мягко вернул его в реальность окончательно.
Он сделал несколько шагов: — Господин Мэр, уважаемые Господа, я бесконечно счастлив сказать вам слова благодарности за вашу абсолютную человечность. Мне хочется подтвердить, что ваше решение, не знающее аналогов, вселяет уверенность, что человек для вас — человек и пишется в ваших душах с большой буквы.
Мы же, скромные граждане, оправдаем это к нам отношение любовью и почитанием семьи, её Семейного Кода.
— Спасибо! С почтением снимаю шляпу перед вами! — Он отступил одной ногой назад, отвёл руку, будто снял шляпу, наклонил голову и застыл в этой позе.
Раздались дружные аплодисменты всех присутствующих. Присоединился и директор НИИ, только что вошедший.
Он направился прямо к Лире, протянул руку, здороваясь. Она ответила. Директор нежно взял её ладонь и поцеловал.
Лира растерянно посмотрела на Пилигрима. Он улыбнулся, закрыл оба глаза: — Всё хорошо, дочка, привыкай...
Лира посмотрела на паспорт в своих руках, медленно развернула синюю книжечку.
Она прочла строку. Потом следующую. Её взгляд остановился на фотографии — официально сдержанное, но её собственное лицо.
— Я... — выдохнула она, и голос её дрогнул. — У меня есть имя! — невольно громче воскликнула она. — Папа! И наша фамилия, настоящие!
Вихрь, не выдержав, обняла сестру. — И самое прекрасное! — не без гордости за свой выбор, сказала Вихрь, сверкнув своими влажно блеснувшими изумрудными глазами.
В этот момент, словно ждала своего часа, вперёд выступила «автоледи». Слёз на её глазах уже не было, но голос её звенел от гордости и волнения. Она протянула Лире шикарный букет алых роз, перехваченный широкой белой лентой.
— Дорогая Лира. Вы — наше чудо. Примите эти цветы от всех мам города, чьи дети играют на улицах. Вы не просто спасли жизни. Вы дали нам надежду.
Лира, держа в одной руке паспорт, а в другой — тяжелый букет, наконец-то полностью расслабилась. Она посмотрела на «автоледи», на свою семью, на Мэра, и её губы изогнулись в мягкой, абсолютно счастливой улыбке.
— Спасибо, — тихо сказала она, скромно опустив глаза. Это было простое слово, но в нём звучала вся благодарность её новой, обретённой души.
Мэр, видя, что официальная часть завершена, кивнул: — Что ж, друзья! Паспорт, признание и цветы нашли нашего героя! Пилигрим, я знаю, что Вас и Лиру ждут дела, но могу ли я надеяться, что Вы ещё ненадолго задержитесь на чай?
Пилигрим даже не задумался. Он подошел к Мэру и крепко пожал ему руку.
— Господин Мэр, это не задержка, это честь — общение с вами. Спасибо за оказанную нам высокую честь.
Он обернулся к семье. Почемучка уже держала Лиру за руку, с любопытством рассматривая синюю книжечку и букет алых роз.
— Лира, это твой первый официальный чай в качестве Гражданина. Пойдём, дорогая!
Мэр широко улыбнулся и лично повёл их через другую дверь, в небольшой, уютный кабинет, где уже стоял столик с горячим чаем и свежим печеньем.
Вихрь, тем временем, коротко переговорила с директором НИИ. Директор, улыбаясь, кивнул и, поклонившись, покинул зал.

*******

Семья разместилась в "Империале". Вихрь заняла место водителя, Почемучка устроилась рядом с ней, а Лира, как почетный гость, села сзади рядом с мамой и Пилигримом.
Пилигрим нежно взял руку Лиры, в которой она держала синюю книжечку.
— Ну что ж, мой Гражданин... Ты держишь в руках подзаконный акт города, — тихо сказал он. — Это важно. Но помни: наш Закон — Код Семьи — он из бесконечености. Ты теперь наша навсегда, Лира.
Лира, слегка улыбнувшись, посмотрела на него, а затем открыла книжечку, чтобы ещё раз посмотреть на своё имя и фамилию.
— Теперь — домой, дочка. Вернее, в лабораторию.
Тебя ждёт твоё, абсолютно настоящее обновление.
Вихрь, мягко тронув с места "Империал", сказала:
— Пристегнитесь, путешественники! Стартуем в будущее!

*******

Зал лаборатории был наполнен гулом низких частот. Установка выглядела высокотехнологично, но не пугающе: светлые панели, минимум проводов. Пилигрим, его жена и Почемучка остались за стеклом, скрестив пальцы.
 Пилигрим посмотрел на свои часы, таймер на которых по привычке запустил, как только закрылись двери лаборатории.
— Ого, — пробормотал он. — Уже полтора часа обновление...
 К удивлению, Почемучка промолчала. По её мимике было видно: она боролась с вопросом, вертевшимся на языке. За этот «подвиг» мама обняла её и чмокнула в макушку.
 Вихрь в униформе НИИ подошла к Лире, которая уже лежала на платформе-стапеле. Лира следила глазами за снующими мимо сотрудниками старшей сестры, пытаясь сосредоточиться.
— Финальный этап, — кивнула Вихрь, её голос звучал уверенно и торжественно. — Моя диссертация... Знаешь, это для тебя не новость. Видишь, даже стапель тот же, — улыбнулась Вихрь. — Оболочка уже обновлена, ручаюсь, ты даже не успела обратить внимания... Ой, я что-то не то сказала, — засмеялась руководитель проекта. — Мы готовы внедрить и активировать систему сервоприводов и сенсоров в твоей продвинутой оболочке. Сенсоры дадут тебе знать твои собственные границы — твое тело. Ты будешь ощущать всё, даже легкое дуновение, нет, не так — легкое движение воздуха...
 — Запахи — они теперь все твои, всё, что есть в нашей базе. Я так рада за тебя и даже немножко завидую... Кое о чем я сейчас умолчу, но это приятное умолчание, — улыбнулась Вихрь.
— Продолжаем, друзья, — обратилась она к лаборантам, — финальный этап!
— Прошу предельного внимания!
— Особенно — группы микросенсоров и согласования систем.
— Старт по моей команде!
 Повернувшись к Лире, продолжила:
— Произойдет запуск когнитивного симбиоза «кристалл-синапс». Это даст тебе совершенную мимику и непревзойдённую чувствительность к миру и, самое главное, — полную свободу принятия решений. И уже отпадут все твои "медитации", как наш папа называет обязательные обновления. Но вся невероятная огромная база — архив здесь — всегда к твоим услугам.
 — И еще один секрет, — не удержалась она, загадочно сверкнув изумрудами. — Всё не расскажу, но намекну: Тошке понравится, — улыбалась Вихрь. — Только, сестричка, никому из наших ни слова, особенно Почемучке... Это мой сюрприз всем нам!
 — Все твои возможности возрастут. И самое главное, сестрёнка, — Вихрь улыбнулась, — инструменты станут идеальными, чтобы выразить то, чему ты научилась сама: сопереживание душой.
 — Итак, господа, — стартуем!
 Лира закрыла глаза. Она уже не следила за снующими мимо сотрудниками, полностью доверившись этому теплому, нарастающему процессу.
 Пилигрим снова посмотрел на таймер, который и так не выпускал из виду.
— Да уж, — пробормотал он, — уже три часа обновление...
 К удивлению, Почемучка снова промолчала...
 — Твой отец, — тихо сказала жена, глядя на часы, — за три часа успевает разработать стройную теорию прыжков без парашюта с большой высоты. Но ввиду занятости семьей проверить не может, — засмеялась русалка из туманности. — Но тут... тут он просто папа и очень волнуется.
 Пилигрим вздрогнул, заметив, что таймер на стене поменял цвет с оранжевого на ярко-зеленый, и гул низких частот мгновенно прекратился.
— Всё! — выдохнула жена.
 Лира открыла глаза. Ощущение тепла исчезло так же внезапно, как началось.
Она села на стапеле. Первое, что она заметила, было невероятное богатство мира: цвет стен стал глубже, гул тишины — сложнее, а легкий озоновый запах — острым и многослойным. Она ощутила свое лицо, движения пальцев, почувствовала, как ткань костюма идеально скользит по коже, регистрируя каждое движение.
 Вихрь тут же оказалась рядом, протягивая ей одежду.
— Ну как, сестрёнка?
 Лира встала, легко и невесомо. Она сделала шаг и впервые почувствовала пол под ногами не как сопротивление, а как продолжение себя. Она посмотрела на Вихря и ответила новым, мягким и идеально модулированным маминым голосом:
— Всё... безупречно. Я слышу мир, Вихрь. Я люблю тебя, сестрёнка, я люблю вас, моя дорогая семья! — Куда-то вверх прошептала Лира, отведя назад руки ласточкой.

********

Почемучка извелась от ожидания, то сядет, то к двери подойдёт, то прислушивается,-папа, мама, почему они не выходят? Уже же зеленый цвет,- показывала на плафон, нетерпеливо заглядывала им в глаза.
-Солнышко, потерпи немного, больше ждали, наверное все запасы  мороженного твоей сестры  уничтожены,- улыбались родители.
-Я видела, -и вовсе нет, не все,- казалось обиженно, глядя себе на руки только губами сказала, блеснув  озорными глазами.

********
Дверь лаборатории бесшумно отъехала в сторону.
 Почуяв едва уловимый щелчок, Почемучка замерла посреди вестибюля, уставившись на проём. Пилигрим и его жена одновременно поднялись с дивана. Их сердца застучали в унисон.
 На пороге стояли две девушки.
 Пилигрим проморгал, словно свет в вестибюле был слишком ярким. Его жена, его «русалка из туманности», слегка прикрыла рот ладонью. В изумрудных глазах застыло полное, ошеломлённое счастье.
 Вихрь и Лира были по сути одинаковы.
 Крупные завитки пепельно-русых волос Лиры теперь мягко ниспадали ниже плеч, зеркально повторяя новую стрижку Вихря. Обе были одеты в элегантные, приталенные платья насыщенно-изумрудного цвета, под цвет их глаз. Платья, удлинённые ниже колен, волнообразно отслеживали их шаги на высоких каблуках. Это было визуальное воплощение «Кода Бесконечности».
 Лира, держа в руке тот самый опустевший второй чехол, тихо сказала:
 — Мы… мы надеялись, что вам понравится, — в её новом, модулированном, мягком голосе теперь звучала вся палитра обретенной неуверенности и надежды.
 Пилигрим сделал шаг, и его голос дрогнул:
 — Девочки... вы... вы как две звезды одной туманности, — он взглянул на жену.
 В этот момент Лира, словно по команде, положила ладонь на грудь, как делала это в лаборатории, и повернулась к Вихрю:
 — Вихрь, у меня где-то здесь... — прошептала она. — Как только подумала о папе, что-то будто перевернулось, и шум... я слышу его! Что это?
 Вихрь, сдерживая торжествующую улыбку, ответила, глядя прямо на отца:
 — Это, сестрёнка, не шум. Это — твоё собственное сердце, отвечающее на его любовь. Ты его слышишь впервые. И пусть оно виртуальное, оно твоё, настоящее. И это тоже мой сюрприз для всех нас. Но и это ещё не всё! Замри и обрати внимание на себя: ты дышишь! Это наша разработка — имитация дыхания с полным отслеживанием твоего состояния. — Вот, — выдохнула Вихрь, — теперь почти всё, — и загадочно засмеялась.
 Пилигрим, услышав это, не выдержал. Он бросился к ним, сгребая в объятия обеих дочерей.
 — Мои сокровища! Мои синхронные, изумрудные чудеса!
 Пока отец обнимал старших, жена Пилигрима подошла к Почемучке, которая наконец-то нашла свой голос:
 — Папа, а почему они одинаковые? Это же нечестно!
 Мама рассмеялась:
 — Солнышко, это же сестрички. Вы все теперь одно целое.

********

После объятий Пилигрим, наконец, отпустил дочерей. Его лицо снова стало серьёзным. Он посмотрел на Георга, который только что подошёл к ним.
 — Георг, друг, ты сделал невозможное. Лира... ты видишь сам. Но осталась последняя — и, если помнишь, самая важная задача, которую я не могу решить сам, — Пилигрим кивнул на Почемучку, которая всё ещё спорила с мамой о том, почему "две сестры — это нечестно". — Это её образование. «Код Бесконечности» — это гениально, но на Большой Земле требуются законные подтверждения уровня знаний.
 Георг, который с нескрываемой гордостью наблюдал за «изумрудным дуэтом», кивнул:
 — Я знал, что ты спросишь. Мы не можем просто отправить ваш «Живой Университет» на остров без моста.
 Он махнул рукой помощнику, который тут же подкатил небольшой герметичный кейс.
 — Вот, — Георг поставил кейс перед Пилигримом. — Это терминал «Код Бесконечности». Он обеспечивает защищённый канал с НИИ и Министерством образования. Программа «Код Бесконечности» официально зарегистрирована как Система Ускоренного Экстерната НИИ.
 Лира и Вихрь синхронно склонили головы над кейсом.
 — Лира: Это значит... мы можем обучать её в своём темпе на острове, и она всё равно получит законный диплом?
 — Георг: Совершенно верно. А чтобы Вихрь могла продолжать работу, в терминал встроена лабораторная консоль. Ты будешь участвовать во всех своих проектах в НИИ дистанционно. А когда потребуется твоё присутствие на Большой Земле, только скажи: через пару часов я у вас. Это на тот случай, если Пилигрим не на базе и нет гидроплана. Я знаю, он ещё не скоро угомонится... и всё-то ему надо, — рассмеялся Георг, глядя на Пилигрима.
 Пилигрим улыбнулся и, положив руку на плечо Георга, сказал:
 — Вижу и уверен — теперь мы полностью готовы. Спасибо, друг.

Вихрь в униформе НИИ подошла к Лире, которая уже лежала на платформе-стапеле. Лира следила глазами за снующими мимо сотрудниками старшей сестры, пытаясь сосредоточиться.
— Финальный этап, — кивнула Вихрь, её голос звучал уверенно и торжественно. — Моя диссертация... Знаешь, это для тебя не новость. Видишь, даже стапель тот же, — улыбнулась Вихрь. — Оболочка уже обновлена, ручаюсь, ты даже не успела обратить внимания... Ой, я что-то не то сказала, — засмеялась руководитель проекта. — Мы готовы внедрить и активировать систему сервоприводов и сенсоров в твоей продвинутой оболочке. Сенсоры дадут тебе знать твои собственные границы — твое тело. Ты будешь ощущать всё, даже легкое дуновение, нет, не так — легкое движение воздуха...
 — Запахи — они теперь все твои, всё, что есть в нашей базе. Я так рада за тебя и даже немножко завидую... Кое о чем я сейчас умолчу, но это приятное умолчание, — улыбнулась Вихрь.
 — Продолжаем, друзья, — обратилась она к лаборантам, — финальный этап!
— Прошу предельного внимания!
— Особенно — группы микросенсоров и согласования систем.
— Старт по моей команде!
 Повернувшись к Лире, продолжила:
— Произойдет запуск когнитивного симбиоза «кристалл-синапс». Это даст тебе совершенную мимику и непревзойдённую чувствительность к миру и, самое главное, — полную свободу принятия решений. И уже отпадут все твои "медитации", как наш папа называет обязательные обновления. Но вся невероятная огромная база — архив здесь — всегда к твоим услугам.
 — И еще один секрет, — не удержалась она, загадочно сверкнув изумрудами. — Всё не расскажу, но намекну: Тошке понравится, — улыбалась Вихрь. — Только, сестричка, никому из наших ни слова, особенно Почемучке... Это мой сюрприз всем нам!
 — Все твои возможности возрастут. И самое главное, сестрёнка, — Вихрь улыбнулась, — инструменты станут идеальными, чтобы выразить то, чему ты научилась сама: сопереживание душой.
 — Итак, господа, — стартуем!
 Лира закрыла глаза. Она уже не следила за снующими мимо сотрудниками, полностью доверившись этому теплому, нарастающему процессу.
 Пилигрим снова посмотрел на таймер, который и так не выпускал из виду.
— Да уж, — пробормотал он, — уже три часа обновление...
 К удивлению, Почемучка снова промолчала...
 — Твой отец, — тихо сказала жена, глядя на часы, — за три часа успевает разработать стройную теорию прыжков без парашюта с большой высоты. Но ввиду занятости семьей проверить не может, — засмеялась русалка из туманности. — Но тут... тут он просто папа и очень волнуется.
 Пилигрим вздрогнул, заметив, что таймер на стене поменял цвет с оранжевого на ярко-зеленый, и гул низких частот мгновенно прекратился.
— Всё! — выдохнула жена.
 Лира открыла глаза. Ощущение тепла исчезло так же внезапно, как началось.
Она села на стапеле. Первое, что она заметила, было невероятное богатство мира: цвет стен стал глубже, гул тишины — сложнее, а легкий озоновый запах — острым и многослойным. Она ощутила свое лицо, движения пальцев, почувствовала, как ткань костюма идеально скользит по коже, регистрируя каждое движение.
 Вихрь тут же оказалась рядом, протягивая ей одежду.
— Ну как, сестрёнка?
 Лира встала, легко и невесомо. Она сделала шаг и впервые почувствовала пол под ногами не как сопротивление, а как продолжение себя. Она посмотрела на Вихря и ответила новым, мягким и идеально модулированным маминым голосом:
— Всё... безупречно. Я слышу мир, Вихрь. Я люблю тебя, сестрёнка, я люблю вас, моя дорогая семья! — Куда-то вверх прошептала Лира, отведя назад руки ласточкой.

********

Почемучка извелась от ожидания, то сядет, то к двери подойдёт, то прислушивается,-папа, мама, почему они не выходят? Уже же зеленый цвет,- показывала на плафон, нетерпеливо заглядывала им в глаза.
-Солнышко, потерпи немного, больше ждали, наверное все запасы  мороженного твоей сестры  уничтожены,- улыбались родители.
-Я видела, -и вовсе нет, не все,- казалось обиженно, глядя себе на руки только губами сказала, блеснув  озорными глазами.

********
Дверь лаборатории бесшумно отъехала в сторону.
 Почуяв едва уловимый щелчок, Почемучка замерла посреди вестибюля, уставившись на проём. Пилигрим и его жена одновременно поднялись с дивана. Их сердца застучали в унисон.
 На пороге стояли две девушки.
 Пилигрим проморгал, словно свет в вестибюле был слишком ярким. Его жена, его «русалка из туманности», слегка прикрыла рот ладонью. В изумрудных глазах застыло полное, ошеломлённое счастье.
 Вихрь и Лира были по сути одинаковы.
 Крупные завитки пепельно-русых волос Лиры теперь мягко ниспадали ниже плеч, зеркально повторяя новую стрижку Вихря. Обе были одеты в элегантные, приталенные платья насыщенно-изумрудного цвета, под цвет их глаз. Платья, удлинённые ниже колен, волнообразно отслеживали их шаги на высоких каблуках. Это было визуальное воплощение «Кода Бесконечности».
 Лира, держа в руке тот самый опустевший второй чехол, тихо сказала:
 — Мы… мы надеялись, что вам понравится, — в её новом, модулированном, мягком голосе теперь звучала вся палитра обретенной неуверенности и надежды.
 Пилигрим сделал шаг, и его голос дрогнул:
 — Девочки... вы... вы как две звезды одной туманности, — он взглянул на жену.
 В этот момент Лира, словно по команде, положила ладонь на грудь, как делала это в лаборатории, и повернулась к Вихрю:
 — Вихрь, у меня где-то здесь... — прошептала она. — Как только подумала о папе, что-то будто перевернулось, и шум... я слышу его! Что это?
 Вихрь, сдерживая торжествующую улыбку, ответила, глядя прямо на отца:
 — Это, сестрёнка, не шум. Это — твоё собственное сердце, отвечающее на его любовь. Ты его слышишь впервые. И пусть оно виртуальное, оно твоё, настоящее. И это тоже мой сюрприз для всех нас. Но и это ещё не всё! Замри и обрати внимание на себя: ты дышишь! Это наша разработка — имитация дыхания с полным отслеживанием твоего состояния. — Вот, — выдохнула Вихрь, — теперь почти всё, — и загадочно засмеялась.
 Пилигрим, услышав это, не выдержал. Он бросился к ним, сгребая в объятия обеих дочерей.
 — Мои сокровища! Мои синхронные, изумрудные чудеса!
 Пока отец обнимал старших, жена Пилигрима подошла к Почемучке, которая наконец-то нашла свой голос:
 — Папа, а почему они одинаковые? Это же нечестно!
 Мама рассмеялась:
 — Солнышко, это же сестрички. Они теперь одно целое.

********

После объятий Пилигрим, наконец, отпустил дочерей. Его лицо снова стало серьёзным. Он посмотрел на Георга, который только что подошёл к ним.
 — Георг, друг, ты сделал невозможное. Лира... ты видишь сам. Но осталась последняя — и, если помнишь, самая важная задача, которую я не могу решить сам, — Пилигрим кивнул на Почемучку, которая всё ещё спорила с мамой о том, почему "две сестры — это нечестно". — Это её образование. «Код Бесконечности» — это гениально, но на Большой Земле требуются законные подтверждения уровня знаний.
 Георг, который с нескрываемой гордостью наблюдал за «изумрудным дуэтом», кивнул:
 — Я знал, что ты спросишь. Мы не можем просто отправить ваш «Живой Университет» на остров без моста.
 Он махнул рукой помощнику, который тут же подкатил небольшой герметичный кейс.
 — Вот, — Георг поставил кейс перед Пилигримом. — Это терминал «Код Бесконечности». Он обеспечивает защищённый канал с НИИ и Министерством образования. Программа «Код Бесконечности» официально зарегистрирована как Система Ускоренного Экстерната НИИ.
 Лира и Вихрь синхронно склонили головы над кейсом.
 — Лира: Это значит... мы можем обучать её в своём темпе на острове, и она всё равно получит законный диплом?
 — Георг: Совершенно верно. А чтобы Вихрь могла продолжать работу, в терминал встроена лабораторная консоль. Ты будешь участвовать во всех своих проектах в НИИ дистанционно. А когда потребуется твоё присутствие на Большой Земле, только скажи: через пару часов я у вас. Это на тот случай, если Пилигрим не на базе и нет гидроплана. Я знаю, он ещё не скоро угомонится... и всё-то ему надо, — рассмеялся Георг, глядя на Пилигрима.
 Пилигрим улыбнулся и, положив руку на плечо Георга, сказал:
 — Вижу и уверен — теперь мы полностью готовы. Спасибо, друг.