Первый снег, или блуждающий разум Ч 2 Глава 1

 
     Картина вторая
     Глава первая
     Курица и яйцо

     Монотонно тикают точные часы, тонкие стрелки неумолимо вращаются, а в стеклянных бездушных колбах не спеша пересыпается золотой песок. Рождаются и гаснут животворящие звёзды, сменяются цивилизации — всё идёт своим чередом.
     Солнце ещё только нащупывает лучами чистую линию горизонта, а в стране Дураков уже вовсю кипит работа. Электробусы с бесшумными двигателями шурша шипастыми колёсами развозят трудящихся; кто-то на скорую руку готовит завтрак. Женщины красуясь перед зеркалом красят губы, подводят брови и наращивают ресницы. Мужчины, ещё не вернувшиеся с ночной смены, терпеливо стоят у станков, наращивая вооружение. Невесты шьют платья и гадают на кофейной гуще. Полусонные дети с бабушками и дедушками бредут по первому хрустящему снегу в садики и школы. Каждый день преподносит дюжину нерешённых загадок, ставит новые задачи, увеличивает и без того растущую как снежный ком международную запутанность, преодолевает множество злободневных дел, борясь со свербящей неуёмной энергией кипучей страны и радуется трудовым подвигам. Тёмно-красной инновационной зарёй разгорается молодая эпоха. На Луне строят первую модульную базу с шестиполосным космодромом, на Земле достраивают очередное плодоовощное хранилище, под которым будет находиться ускорительный полигон. Сегодня учёные запускают новый телескоп «Betta S-11», мечтая увидеть неизведанные области Вселенной и узнать, что же было до Большого взрыва. Эта мощная машина времени с инфракрасным зрением способна заглянуть на тринадцать с лишним миллиардов лет назад, по пути увидев первые звёзды, галактики и, возможно, развитые цивилизации.

***

     Жизнь кипит и бурлит, а в небольшой ракетной части, затерянной в глухом лесном массиве, юный самоуверенный офицер Ли-нкольн Алексей Чайнатанович готовится заступить на ответственное дежурство. Стратегический объект тщательно замаскирован в густом сосновом лесу под крошечное охотничье хозяйство. На грубо побеленной стене бревенчатого здания с написанным от руки адресом «Щ-1» кто-то вывел косыми буквами: «Квартал Свободы». Хотя, не считая курятника и сарая с дровами, это было единственное двухэтажное строение — системы «Барак Т-2х3».
     Нерадивый служивый не по годам и не от большого ума имел высокое звание и солидную должность — его родитель обладал высоким чином. Говорили, этот слуга народа ставит бездушные опыты на мышах и людях, что, впрочем, считалось признаком стратегического мышления. Богатый, властный, а за душой — ничего. Благодаря высокому покровительству предприимчивый офицер не посещал учения, тревоги, общие построения, высокомерно считая это ниже своего достоинства. Он летал от штаба к генеральному управлению и в правительственную резиденцию на боевом вертолёте как на личном транспорте, продвигая карьеру от звезды к звезде. На всё остальное ему было плевать.
     В данный момент, лёжа на потёртом плюшевом диване, невыспавшийся военный хмуро смотрел в маленькое окно своей тесной комнаты на первом этаже. На улице было темно и холодно; ночью выпал первый снег. В помещении повсюду торчали провода, мигали военные приборы, от которых исходило тепло, тонкий запах государственной тайны и палёной изоляции. Сизыми облаками стелился едкий дым, стремящийся к форточке. Одинокая энергосберегающая лампа, висящая на витом побеленном шнуре, сильно нагревалась и изо всех сил пыталась высветить тёмные углы. Короткая причёска военного лоснилась жирным блеском. Прямоугольные виски были выстрижены будто по линейке. Длинная, зачёсанная на правый бок мелированная чёлка скрывала узкие припухшие глаза, в которых читались вселенская скука и разряженная пустота. Округлое желто-серое лицо в мелких оспинках было тщательно выбрито, а под подбородком торчали редкие длинные волосы, образуя узкую козлиную бородку.
     — Зима настала: промозглая сырость, днём снег растает — будет грязь, — недовольно ворочаясь на лежанке, брюзгливо ворчал военный, не поднимаясь прикуривая папиросу с запрещённой травой.
     И действительно: что творилось с погодой? Настоящий климатический хаос. По обе стороны великих континентов природа словно сходила с ума. Оттаивала вечная мерзлота, просыпались законсервированные вирусы. Мирные киты в знак протеста выбрасывались на берег, птицы просто гадили на подоконник. Там, где обычно стояли суровые морозы, — тепло. Холода в ускоренном темпе эмигрировали в тёплые страны. Обстановка в некогда цветущих городах напоминала кадры из фильмов-катастроф. В это же время жители центральной части планеты тонули в наводнениях. В недоумении встречали Новый год, шлёпая по лужам с зонтиками в руках. Кто знает, что происходит? Возможно, испытывали новое климатическое оружие.
     — Бросить бы эту проклятую службу да махнуть с девчонками на море на своей яхте, но нельзя, нужно ещё немного потерпеть, — прогнусавил вечно недовольный служивый, выпуская тонкую струйку дыма. Откинув одеяло сел, опуская ноги в холодные тапочки, и безразлично стряхнул пепел в наполненную бычками золотую пепельницу «Фаберже». Лениво откусил белый обжаренный трюфель, уткнулся тупым взглядом в грязную пепельницу и пробормотал:
     — Искусство принадлежит народу, а его плоды — мне!
     Домашняя голодная муха, забившаяся между рамами, прильнула к щелке в надежде вдохнуть свежего духа. С грустинкой в глазах она смотрела на удушливый дым и думала: «Весь воздух испортил, басурман окаянный».
     Пискнул короткий сигнал переносного терминала. На мониторе появилось сообщение: «Последняя секретная информация». Заторможено швырнув картонный мундштук докуренной папиросы в форточку, защитник родины встал, подошел к столу и, укрывшись одеялом уселся поудобнее в чёрное кожаное кресло на колёсах. Приняв раскрепощённую позу, нехотя прочёл:
     «Внимание. На Антарктиде под слоем льда обнаружены следы странного расплавленного материала. Песок и камень, превращённые в стекло под воздействием высоких температур. Ни кратеров, ни метеоритных иридия и осмия, которые всегда остаются в местах падения небесных тел, не найдено. Это явные следы взрыва мегатонного снаряда прошлого».
     — Ерунда, много они понимают, — заносчиво откомментировал Ли-нкольн, вытирая указательным пальцем краснеющий нос.
     «Новости с космодрома Ридбергер: Сенсационное заявление капитана космического корабля «Бенилюкс-41»:
     — Несмотря на исключительную подготовку экспедиции к звезде Лизе Би-667, нам следует ожидать множество опасных, непредсказуемых ситуаций. Но я уверен — мы к этому готовы. Прежде всего наша группа будет искать полезные ископаемые. Правда, планы… немного изменились. Хочу открыть вам большой секрет, потрясающую информацию, которую учёные держали в тайне до этой минуты. Буквально вчера вечером мы получили подробные данные: планета имеет схожий с Землёй состав атмосферы. Вполне возможно, там существует иная цивилизация. Это последняя пресс-конференция перед полётом; через час мы будем в пути. Сейчас почему-то вспомнился тот волнительный момент, когда я впервые узнал эту новость. Тогда невольно подумал: вся наша планета и маленький экипаж космолёта — это одна команда. Благодарю за внимание. Да, и ещё, я, конечно, немного сгустил краски, нарисовал неочевидные картины… — ненадолго смолк, выдержал историческую значимую паузу и продолжил, — но кто знает. Главное — ждите нас. Мы обязательно вернёмся и, возможно, не одни».
     — Действительно потрясающая новость. Ну, я бы ни за что не полетел, — Встретятся инопланетяне, похожие на нас, вечно недовольные, подчиняющие себе природу.
     Нет,
     Нет,
     Нет!
     Мне здесь хорошо. Осталось 37-мь дней до приказа, — он злобно воткнул булавкой в истыканный календарь, вычёркивая сегодняшние сутки, и, обхватив голову руками, сотрясался от хохота и слёз. — Скоро получу новое звание, престижную должность в столичном штабе и навсегда уеду из этой трущобы в центр цивилизации, — негромко бубнил военный, нервно схватил мундштук, довольно забулькал кальяном.

***

     Точные часы издали звучный крякающий сигнал, на экране загорелась красная пульсирующая надпись – «Принять пост!» и пошёл обратный отсчёт.
     Накинув шинель и схватив форму, офицер по скрипучим деревянным ступенькам поднялся на второй этаж. Набрал условный код: «Пост № 113-А 44 Н принят!». Дверь автоматически отворилась. Не успел он перешагнуть порог, как проём начал закрываться на все замки, засовы и задвижки. Солдат в сверхсекретной рубке тяжело выдохнул и стал располагаться, готовясь к серьёзному бдению.
     Парадную, практически непоношенную форму с новенькими погонами повесил на вбитый в дверной косяк ржавый гвоздь. Ниже бросил армейские ботинки с подпружиненной платформой и выдвижными роликами. Дежурный был одет не по уставу: белая бельевая майка, спортивные брюки, на голове — криво повязанная чёрная бандана с красными иероглифами. Короткую шею обвивала толстая золотая цепь с чёрным алмазом. На правом плече — татуировка с кровожадным богом Аресом, любящим хаос и войну ради самой войны. На ногах — пляжные тапки с логотипом гостиницы «Пелера».
     — Тоска-а-а-а…, — широко зевая прошептал утомлённый офицер.
     Чтобы скрасить серые будни, развернул на столе новенькую, пахнущую типографской краской карту мира. Привычным жестом вывел белым запрещённым порошком, относительно ровную линию от «Великих северных гор» до голубого «Океана безмолвия». Тут же всасал через трубочку авторучки запрещённый медикамент. Голова вспыхнула радостью предвкушения наркотической эйфории, чёрные зрачки сузились и застыли, на лбу выступили крупные капли пота. Поморщившись, он затянулся кальяном, развалился в кресле и небрежно вскрыл специальный термопаёк, который ему доставляли по заказу на грузовом дроне из элитного ресторана «Империя вкуса» далёкой враждующей страны.
     Криво улыбаясь, молодой дежурный вспомнил прошлую ночь, проведённую в престижной гостинице «Пелера» с дорогой малышкой Лали, куда его доставляли на самолёте с вертикальным взлётом и посадкой прямо на крышу. Заевшийся мажор тяжело переносил тяготы службы. Пустым взглядом он скользил по выцветшим плакатам на стене. На одном он задержался неизвестное количество минут. — Лысый генерал с цепким прищуром смотрел в будущее. Ниже его изречение: «Всё в мире тленно, и только Электрон неисчерпаем, как Атом». Его отпустило, и офицер перевёл взгляд на другой плакат, где манерно ощипанная курица позирует за рулём спортивного электромобиля.
     Сделав очередной вдох, офицер заметил ползущее по блоку питания усатое насекомое. Это был богомол религиозный сочно-зелёного цвета, с буро-серыми лапками, развитыми крыльями, крепким туловищем размером с пожилую крысу. Серьёзное насекомое остановилось, оценивающе посмотрело на офицера и возмущённо погрозило поднятым коготком.
     — Уу, как службу несёшь, безответственный разгильдяй, — раздался тонкий строгий голосок, впивающийся прямо в мозги.
     Озлобленная улыбка перекосила рот военнослужащего. Широкие губы раздвинулись, обнажив крупные жёлтые зубы. Глухая отрыжка, вырвавшись наружу, заполнила помещение запахом обеденной редьки и квашеной капусты.
     — Что! Не смей мне перечить! — вскрикнул он с чувством превосходства сиплым голосом и на мгновение приподнялся. — Не твоё дело, мерзкая букашка!
     Напористый богомол с неприятным шелестом, угрожающе расправляя тёмно-коричневые крылья, наступательно прыгнул вперёд.
     — Уу, системы противоборствуют, а ты развалился тут, как на курорте.
     — На кого вякаешь, кузнечик? Да ты знаешь кто я, и кем буду? Вот я тебе покажу! — прошипел офицер, внезапно ощутив прилив необузданного гнева.
     Его пальцы, привыкшие к кодам и паролям, сами поползли к пульту. Бегло набрав доступ, он с презрительной усмешкой ткнул в красную кнопку с надписью «Пуск» и пьяно икнул.
     — Получай, скотина!

***

     Куры, сидящие на насесте, настороженно повернули головы, удивлённо наблюдая, как пол с ужасным скрипом расходится в стороны и появляется большое белое яйцо. «Неужели это яйцо динозавра? Высиживать такое непросто», — мелькнула тревожная мысль в их крошечных озабоченных мозгах.
     И это, пожалуй, всё, о чём они успели подумать. Старый, наспех сколоченный и никогда не крашенный сарай-курятник словно надулся; потемневшие от дождей доски с отчаянным треском и пронзительным свистом разлетелись в стороны вместе с возмущёнными пернатыми. Гибельное пламя поднимающегося снаряда сжигало всё живое в радиусе мили, а на высоте 20-ти, бомба встретила ответный снаряд. Ракеты вспыхнули в смертельном объятии. Через девять минут в сером беспокойном небе над мирной цветущей планетой летало несметное множество губительных устройств. Третью мировую войну можно начать, но остановить или выиграть невозможно.

     Слушайте мои аудио