День, когда каждый стал богатым. Глава 12

                -- ЗАЛОЖНИК «УТОПИИ» --

        Дома стояла тишина. Воздухоочиститель мерно гудел, ароматический диффузор нотками иланг-иланга снимал эмоциональное напряжение, а мягкий свет настенной панели одаривал белым сиянием. Система вовсю имитировала уют. Но он был фальшивый, выверенный, как и всё в этом мире. Домашняя тишина не успокаивала, а наоборот — пробуждала самые яркие страхи.

        За окном текла река света: дроны курсировали над улицами, доставляя пакеты и объёмные посылки. Всё шло идеально. Только теперь безошибочный ритм раздражал в разы сильнее. До судьбоносного назначения в ПДТ «Кусочек» Броха желал лишь одного — стабильной работы, но после его целью стало нечто большее. Он внезапно понял, что должен обрести преимущество перед искусственным интеллектом… во всех сферах жизни.

        Броха попытался переключить мысли и вспомнил лица однодневных коллег за беседой о «зоне доверия». Но перед глазами опять всплыл глухой проулок. Тот взгляд незнакомки, лёгкий ступор и непростительная глупость. Ну зачем он упомянул тетрадь? Тетрадь… Теперь светловолосая девушка смотрит на ряды закруглённых букв и погружается в многообразие человеческих эмоций. Интересно, что ей нравится больше всего? Что кажется примечательным? Может, питомец по имени «Хвоня», которого бабуля ласково называла младшеньким? Или механический набор с паяльником, что помог электрику и его сыну собрать сигнализацию? Непривычное желание — узнать, что думает другой человек о прочитанном.

«Возможно, послезавтра я узнаю, что ей понравилось», — волнующе представил Броха.
Юноша сидел на кровати, думая о предстоящей встрече.

        В его потухших серых глазах впервые появился азарт. Ожидание было радостным. Но за окном по-прежнему скрывался мир, который не спал, не дышал и ни к чему не стремился. Именно поэтому Броха почувствовал себя живым: он наконец-то начал предвкушать.

        Колонка на стене подала голос:

- Диагностика завершена. Пульс стабилен. Уровень усталости — сорок восемь единиц. Рекомендуется дневной сон.

        Ну конечно, а чего ещё желать в воскресенье? Лучшим развлечением для парня «20+» в единственный выходной может стать только сон!

        Броха лёг на кровать, не отвечая. Усталость от безделья… смешно. Система измеряет уровень и тут же советует отдыхать, будто не она является источником твоего «истощения». Выдержать тотальный контроль и остаться эмоционально-стабильным? Ну-ну!..

        Броха медленно коснулся запястья и почувствовал, как под кожей пульсирует крошечная капсула. Её тепло напоминало о тайне, которую теперь приходилось охранять не меньше, чем самого себя. Подавитель сигнала бодрствования. Одновременно новая сила и новая слабость. Но сейчас он даже радовался, что получил несколько часов дневного сна. Евдонья вынужденно «отправится» на обновление данных и не сможет следить за спящим хозяином. Самое время для романа-антиутопии.

        Держать в руках пластик оказалось не так приятно, как шероховатую тетрадь. Но и не так страшно: теперь риск точно сводился к нулю. Больше не надо переживать за скачки пульса, зависеть от инфракрасного диапазона или бегло перечитывать строки — впереди пара часов спокойного и равномерного чтения.
Невообразимая роскошь — видимый текст. И не просто чёрное на белом, а страницы с иллюстрациями. На первой всего пять слов: «Рэй Брэдбери. 451 градус по Фаренгейту».

        Роман начинался беспощадно: с огня, шума, работы по инструкции и невероятных сравнений… Чуждые адекватному пониманию порывы пожарного взволновали читающего Броху: «…и больше всего ему хочется сделать сейчас то, чем он так часто забавлялся в детстве, — сунуть в огонь прутик с леденцом, пока книги, как голуби, шелестя крыльями-страницами, умирают на крыльце и на лужайке перед домом; они взлетают в огненном вихре, и чёрный от копоти ветер уносит их прочь». Броха испытал неподдельный шок. Первые полчаса он напряжённо читал, жадно поглощая длинные искусные описания. Потом оторвался от текста и замер. Это было слишком знакомо. Не огонь, не пожарные, а это состояние… чувство, когда выполняешь работу, потому что 'система' решила за тебя.

«Монтег жёг книги, даже не успевая задуматься ЧТО в них! А мы… мы не жжём, у нас их просто нет», — обречённо прокручивал он у себя в голове.

       Читая дальше, Броха проводил ещё больше параллелей со своей жизнью. Милдред напомнила ему Евдонью, которая усердно восхваляла навязанный обществу «мировой порядок» и бездушно отвечала на любые вопросы; взгляды профессора Фабера полностью отражали позицию Хорна, и так же побуждали хирурга сражаться за утраченное; даже подруги жены Гая Монтега — миссис Фелпс и миссис Бауэлс — заимели своих прототипов в две тысячи сто шестьдесят шестом! Ими стали те говорливые близняшки, работавшие на линии распределения ресурсов. Броха и сам не понял, почему представил их, когда читал переломную сцену в гостиной: «Эти женщины были похожи на чудовищные стеклянные люстры, звенящие тысячами хрустальных подвесок. Даже сквозь стену он видел их застывшие бессмысленные улыбки. Они визгливо приветствовали друг друга, стараясь перекричать шум гостиной…» — точь-в-точь однодневные «коллеги» с одинаковыми лицами! Вспомнив их радостный визг от «двух понедельников без работы», он словно примерил те же стены, в которых когда-то жил Монтег. Стеклянные или мягкие, или цифровые — не так важно, всё равно не настоящие.

«Впервые за много лет я снова живу, — ответил Фабер. — Я чувствую, что делаю то, что давно должен был сделать. И пока что я не испытываю страха. Должно быть, потому, что наконец делаю то, что нужно...» — прозвучало у него в голове голосом Хорна. Так много похожих наблюдений! Действительно, фантастика! И только незнакомка оставалась «за кадром». Какая роль отводилась ей? Клариссы Маклеланд? Брандмейстера Битти? Броха и сам до конца не понимал, кем была та девушка…

                ***
       Приближалось время вечерней когнитивной дуэли. «Квантовый гамбит "Адаптивный"» — второе развлечение выходного дня. Выйти на площадь, сходить в кино или посетить гипермаркет с две тысячи девяносто девятого уже не позволялось. Но Броха и не хотел. Он просто не знал, что значит «веселиться в толпе».

- Уровень усталости существенно снизился. Приятно констатировать этот факт. Готовы сыграть?

       Броха бодро кивнул, будто предложение приятно совпало с его желаниями. Над преддиванным* столиком вспыхнула голографическая доска, заполняя комнату мягким светом, а контурные фигуры голубого цвета рисовали в голове десятки вариантов будущих ходов. Парень сделал первый шаг, тщательно выравнивая дыхание, и Евдонья откликнулась, подстраивая сложность под «отдохнувшее» состояние игрока. Но в этой оптимизации Броха улавливал стальной холод: попытку проверить его эмоции, просканировать колебания внимания, убедиться, что он всё ещё «часть системы». Двигая фигуры осторожно — как актёр, играющий давно выученную роль, — Броха одновременно ощущал другой внутренний темп! Темп человека, который всего час назад видел «огонь»… бумажный, запрещённый, и одновременно такой настоящий. Человека, который умел свободно сопереживать, учился надеяться и мечтать, но всё ещё должен притвориться, что ничего не изменилось.

*преддиванный столик — элемент мебели для гостиной, стоящий у дивана; современный вариант столика, созданного по мотивам журнального/кофейного столика прошлого.