Нинины заметки-1. Истоки

               
                ~ * ~ * ~ * ~
  Не-ет... Что ни говори, а наша улица была самая лучшая. Она была песчаненькая, вода после дождя быстро впитывалась, да ещё она была чуть повыше других, да с уклончиком от домов, если был ливень, то всё быстро стекало.  Она была третьей от станции, от вокзала, зато самая уютненькая.
   Я её запомнил ещё и солнечной... Солнце светило со стороны водокачки и вокзала, тени были во дворах, а на улице всегда солнечно! Наш дом был второй от края — родительский дом. Я там родился и вырос, а Нина, Витя и Саша в доме при нефтебазе.
   Вторая улица была, как бы сказать центральная, по ней проходила напрямик дорога на Перещепное, на ней было два «гнилых» места, где после любого дождя были лужи. Одна чуть в стороне от нас, а вторая у школы. На дороге были глубоченные колеи и их заливало водой. Видимо грунт был глинистый и вода долго не уходила, её выплёскивали колёсами грузовики...
   А первая улица была самая широкая, на ней была самая огромная лужа с весны и после ливней, в пол-улицы в ширину и на две трети в длину... Классная была лужа, эх-х и любили мы с пацанами там плавать на плотах весной, а летом сапогами мерять... А у нас было почти сухо, одно место, малюсенькая лужица, метра два-три всего, и то не надолго... 
   
   Вот там и прошло детство.  Там мы гуляли, там же гуляли и коровы, и козлята, и цыплята, всем хватало места. Вечером мы старались одевать рубашки потемнее, чтобы удобно было играть в прятки.
   Ещё почему-то вспомнился пруд. Небольшой, сразу за посадками вдоль железной дороги. С весны глубокий, мы даже в нём умудрялись купаться, а потом летом он мелел, вода становилась густая, коричневожёлтая, глиняная взвесь уже не оседала на дно. Летом там только коровы на «дневной сон» приходили, пастухи пригоняли. А мы летом ездили купаться на пруд в Маяке, МТэСовский, там был огромный, глубокий, чистый. И на рыбалку туда ездили...Ох-х как-кая там была щука, нигде больше такого клёва не было... Вот бы сейчас туда... Да-а, мечты, мечты. Воспоминания.

И вот ещё что пришло на память. Гуси. Полёт гусей над улицей. Это не дикие гуси — домашние... Вообще никакая домашняя птица при наличии крыльев не летает. Петух, куры могут раскудахтаться, раскукарекаться, захлопать крыльями и взлететь на забор, а оттуда даже на сарай... И всё... На этом их «космические» полёты заканчивались. Утки вообще были толстые и только махали и хлопали бестолковыми крыльями. А вот гуси, а это были соседские, что-то раздухарились, раскричались, и рванули всей стаей вдоль улицы и вдруг поднялись на крыло... Поднялись и реально полетели. Высоко. Выше человеческого роста, ну во всяком случае выше моего детского... Пролетели метров пятьдесят, от силы сто и приземлились плавно, как тяжелые бомбардировщики, забомбив землю белыми пятнами... Поднялись и полетели конечно  далеко не все, остальные добежали до общего места посадки пешком, широко растопырив крылья. Ну это для меня было зрелище! Больше никогда не видел.

   А ещё наша улица была самая зелёная... Было сразу подряд четыре двора с садами. А на первых улицах всего по одному двору было. К тому же у нас были кусты и деревья и в палисаднике, и во дворе, и в огороде...  В огороде только вишен Владимирка было двадцать штук, да ещё кусты расплётки, да груша... Есть что вспомнить.

   Я в своих рассказиках кое-что писал о нашем детстве, о станции Неткачево, но подробный экскурс в историю нашей семьи провела Нина.
 
  Так получилось, что наши родители доживали свои последние годы с дочерью, Ниной, моей сестрой. Конечно много разговаривали на разные темы, много было воспоминаний, о жизни, о себе, о судьбе... Сказать что жизнь была нелёгкая, это ничего не сказать, просто изнурительно тяжёлая, судьба круто гнула и ломала, но справились, выжили, нас четверых сумели поднять, воспитать, дать всем образование...
   Я предложил Нине эти воспоминания, пока они живы в памяти, изложить в коротких рассказах. Что-то она сразу записала, что-то потом договорили, вспомнили, отдала она мне свои тетрадки-черновики, в итоге можно сказать — записано с её слов... Я это публикую под общим заголовком: « Нинины заметки». Короткие рассказы об отце, о маме, об их родных сёлах, о семье...
    Ещё раз повторюсь: записано с её слов...

Костина Нина Фёдоровна (Носачева.)

                Из истории нашей семьи.

1. Истоки.
2. Наши корни. Чижи.
3. Лиман. По берегам Крячки.
4. Нина о маме.
5. Военные будни отца.
6. «Куда теперь идти солдату, кому нести печаль свою...»*
7. О нашей семье.
8. Разговор с конём.


* - Цитата из стихотворения Михаила Исаковского.
Низкий поклон Великому автору.


                Истоки.

    Я Костина Нина Фёдоровна, в девичестве Носачёва.
 «Если бы молодость знала, если бы старость могла...»  Как легко в молодом возрасте рассказывать, а вот сейчас не всё вспомнишь, да и рассказать не просто...
    В последние несколько лет меня стали интересовать старые фото, а кто на них — не знаю, и спросить то уже не у кого.
Где-то в 2010 году мне пришло письмо от Таи Горошиловой (Бараковой) из Котельниковского района, она через брата Володю разыскала маму и мы с ней начали переписываться, длинные письма писали, много интересного узнала и о нашей семье.
    Тая дала телефон Онищенко Пете и Лиде (в девичестве Переходовой). Они тогда ещё с мамой разговаривали, а с Лидой (1930 г. р.) и сейчас перезваниваемся.
       Они очень уважали бабушку Галю и родителей. ( Бабушка Галя по паспорту Анна Ивановна, по старому Ганна, так и пошло —  Галя).
А Лида - дочь Надежды, вдовы, которая вышла замуж за брата деда Степана Ивановича, и у них ещё пятеро детей родилось. Лида работала против амбулатории и баба Галя часто звала её обедать. Лида часто вспоминает эту картошку со сметаной...
    Часто вспоминает, как не в чем было идти на танцы, а баба Галя ей свои туфли дала — столько радости было!
От Лиды я узнала про деда, Степана Ивановича. Она как-то жаловалась  бабе Гале, что Петю забирают на флот, на три года.
А  баба Галя ей: «Три года?! А как же я Степана Ивановича 13лет!!!ждала.»  Я помню как баба Галя говорила, что  когда она была «солдаткой», детей ещё не было, то у неё была лошадь, земли немного, кое-что сама делала, что-то нанимала... А так что-то кому сошьёт, подстрочит, у неё была ручная машинка «Науман», ещё и я на ней шила, лет пять назад отдала.
Тая рассказывала,  как все хвалили деда Степана Ивановича как фельдшера и как человека, он её мать Марию вылечил от воспаления груди, после родов.
    Вот так сбивчиво и сумбурно начался наш разговор с Ниной, потом немного успокоились и пошли плавные воспоминания.
   
2025год.