СПб. Полиция и Градоначальство. 1703 1903. Ч. 6

ВЫСОЦКИЙ Иван Петрович. С.-Петербургская столичная полиция и Градоначальство. 1703–1903. Краткий исторический очерк. Обложка художника САМОКИША Николая Семеновича. Санкт-Петербург : Товарищество Р. Голике и А. Вильборг, 1903.
Подготовка текста и примечания МАЗУРЕНКО Николая Валерьевича (2022 г.).

Петербургская полиция. История.
Санкт-Петербургское Градоначальство. История.
Адмиралтейский проспект, дом 6. Градоначальство. История.

Читать на отдельном сайте со всеми иллюстрациями:
https://sites.google.com/view/spb-policia-1703-1903/
или:
https://clck.ru/3Q4aWA

Дореволюционный Петербург: Министерства и ведомства.
Поддержите проект! Благотворительная помощь
на карту Сбербанка 2202 2063 2408 9064

_____________________________
________________________
__________________
_________

Часть 6.
ЦАРСТВОВАНИЕ ИМПЕРАТОРА НИКОЛАЯ I.

КОМИТЕТ ДЛЯ СОСТАВЛЕНИЯ ПРОЕКТОВ ОБЩЕГО ПРЕОБРАЗОВАНИЯ, КАК В ГОСУДАРСТВЕННОМ, ТАК И В МЕСТНОМ УПРАВЛЕНИИ
Учреждения Императрицы Екатерины II, восстановленные Императором Александром I, принесли, без сомнения, очевидную пользу; но в то же время, конечно, имели и свои несовершенства, которые под влиянием развившейся народной жизни под конец царствования обнаружились довольно резко. Не должно, впрочем, терять из виду, что полное приложение и развитие этих учреждений совершалось в такую эпоху государственной жизни, в которой никакие учреждения и законы при беспрерывных разорительных войнах не могли избавить общество от тягостей, беспорядков и произвола.

Жалобы, возникшие на беспорядки местного управления, на дурную администрацию, в особенности на полицию, особенно усилились после 1815 года. Министерство Внутренних Дел и Министерство Полиции постоянно обращали внимание на эти заявления; собираемы были сведения, составлялись предположения, иногда делались и частные изменения в законах.

Из частных попыток к преобразованию местных учреждений следует упомянуть в особенности о проектах Министра Полиции, впоследствии Рязанского Генерал-Губернатора Балашова, приведенных в исполнение в виде опыта во вверенных ему губерниях. Должно думать, однако же, что попытки эти не принесли ожидаемой пользы, ибо скоро управление этих губерний возвращено было к прежнему порядку. Общих и положительных мер к коренным преобразованиям не предпринималось до 1826 года. В этом году по воле Императора Николая I составлен был особый Комитет из высших лиц Государственного управления для составления проекта общего преобразования, как в Государственном, так и в местном управлении. В работах Комитета принимал деятельное участие член его, Граф М.М.Сперанский; разрабатываемые им предположения и проекты рассматривались и обсуждались Комитетом, журналы оного восходили на Высочайшее усмотрение. Общие основания преобразования были подробно разработаны и утверждены; значительная часть проектов, обнимавших почти все Государственное устройство, заготовлена; окончание и приведение в исполнение этих проектов остановилось за политическими событиями, отвлекшими внимание Правительства на другие дела, а впоследствии мысль об одновременном общем преобразовании управления была оставлена, и законодательные труды обратились на улучшение и преобразование отдельных частей управления. Тем не менее, нельзя не остановиться на проектах Комитета 1826 года, относившихся до уездного управления.

Местное управление, по проектам Комитета 1826 г., подразделялось на три степени; губернское, уездное и волостное. В каждой из этих степеней различались: полиция, хозяйство и суд. Полиция в общем смысле есть учреждение, предназначенное для предупреждения беспорядков и неустройств в какой-либо части управления и для пресечения их. Все отрасли управления имеют нужду в мерах предупреждения и пресечения беспорядков; меры, общие для всех частей управления, сосредоточиваются в общей полиции; меры особенные, свойственные только известной части управления, относятся к полиции отдельной. Общая полиция, образуясь и развиваясь мало-помалу из отдельных, составила сама собою целое обширное управление с своими инстанциями: Министерство Внутренних Дел, Губернские Правления и собственно Полиция. В большей части государств судебное и хозяйственное управление удержали свою отдельную полицию, но у нас судебная и хозяйственная полиции составляют, по Учреждению 1775 года, части общей полиции.

Таким образом, полиция имела у нас четыре вида: полиция общая предохранительная (полиция предупреждения, административная), общая исполнительная (полиция пресечения), судебная и, наконец, хозяйственная. Считая неудобным существующее соединение полиции судебной и хозяйственной с общею, Комитет 1826 г. находил, однако же, в то время невозможным отделить эти части, собственно по затруднению увеличивать число чиновников и количество издержек.

На различии суда, полиции и хозяйства основана в проектах Комитета 1826 г. вся система местных учреждений.

Некоторые из изложенных начал Комитета 1826 г. о полицейских учреждениях Граф Сперанский осуществил впоследствии в проекте Учреждения С.-Петербургской полиции, составленном в 1836 году.

Правительство, остановясь общим преобразованием учреждений, считало, однако, необходимым удовлетворить самым настоятельным потребностям в некоторых частях управления.

УЧРЕЖДЕНИЕ ПРИ СОБСТВЕННОЙ ЕГО ВЕЛИЧЕСТВА КАНЦЕЛЯРИИ 3-го ОТДЕЛЕНИЯ
Прежде всего устраивается высшая полиция.

Полагая силы общей полиции недостаточными для достижения целей безопасности и благоустройственных, правительство указом 4 июня 1826 года учреждает, взамен упраздненной особенной Канцелярии Министерства Внутренних Дел, при Собственной Его Величества Канцелярии Третье Отделение. Предметами занятий 3 отделения назначены:

1) Все распоряжения и известия по всем вообще случаям высшей Полиции. 2) Сведения о числе существующих в Государстве разных сект и расколов. 3) Известия об открытиях по фальшивым ассигнациям, монетам, штемпелям, документам и проч., коих разыскания и дальнейшее производство остается в зависимости Министров Финансов и Внутренних Дел. 4) Сведения подробные о всех людях, под надзором Полиции состоящих, равно и все по сему предмету распоряжения. 5) Высылка и размещение людей подозрительных и вредных. 6) Заведование наблюдательное и хозяйственное всех мест заточения, в кои заключаются государственные преступники. 7) Все постановления и распоряжения об иностранцах, в России проживающих, в пределы Государства прибывающих и из оного выезжающих. 8) Ведомости о всех, без исключения, происшествиях. 9) Статистические сведения, до Полиции относящиеся.

Кроме указанных дел, 3 Отделению поручены были и другие дела; так, Цензурным Уставом 1828 года постановлено, что драматические сочинения могут быть представлены в театре не иначе, как с разрешения 3 Отделения; в 1829 г. было предписано, чтобы Губернаторы о всех важнейших происшествиях представляли всеподданнейшие рапорты по 3 Отделению. Круг ведения нового учреждения, поставленного независимо от юстиции, администрации и полиции, быстро возрастал, обнимая собою самые разнородные предметы.

Полное свое развитие 3 Отделение получило в 1839 году, когда Управляющему этим Отделением поручено было начальство над корпусом Жандармов; оно просуществовало до 1880 г., когда было расформировано, с передачею дел в Министерство Внутренних Дел.

УСТРОЙСТВО ОХТИНСКОЙ ЧАСТИ
Реформа столичной полиции начинается с упорядочения полицейского управления в окраинных поселениях. 16 декабря 1828 года по представлению Военного Генерал-Губернатора Генерал-Адъютанта П.В.Голенищева-Кутузова Высочайше утверждено Положение об устройстве городской полиции в селениях Большой и Малой Охт, под наименованием Охтинской [1] части, с оставлением поселян при их коренных повинностях по ведомству Адмиралтейскому. Охтинская часть подчинялась Управе Благочиния и Обер-Полицеймейстеру.
- - - - - - - - - -
[1] В оригинале «Охтенской», «Охтенским» и т.д. Во всех местах текста книги заменено на «Охтинский», в соответствии с ныне принятым написанием.


Круг действий и обязанности городской полиции составляют: 1) сохранение тишины, как общественной, так и частной, и наблюдение за благоустройством и безопасностью обывателей, не касаясь до внутреннего между поселянами управления, а также не входя в разбор семейных несогласий и распрей, и 2) разбор жалоб между поселянами о личных обидах, а равно преступлений всякого рода, более или менее клонящихся к нарушению личной и общественной безопасности.

В видах избежания пристрастных действий и жалоб о том на чиновников полиции, постановлено, чтобы при разборе жалоб о личных обидах и при исследовании преступлений находился один из Старшин местной Управы или из Старост в качестве Депутата и с правом подавать голос.

На полицию возлагается обязанность знать о всех чрезвычайных происшествиях и иметь попечение об отвращении повальных болезней на людях и заразы на скоте.

Полиция обязана наблюдать за чистотою улиц и за удобством проезда по ним, иметь попечение о содержании в исправности мостовых, перевозов и мостов; об исправлении общественных зданий и о побуждении поселян к отвращению всякой опасности в собственных их домах; ведать отводом военным командам квартир в домах поселян.

Полиция должна побуждать к исполнению частных условий между поселянами, а также делать разбор в денежных между ними займах или ссудах, исключая исков на землю и споров по предмету личной их повинности.

Иски, предъявляемые на поселян, полиция разбирает на основании общих узаконений, но при Старшине местного Правления или при избранном со стороны сего Правления Депутате.

Полиция обязана содействовать и настаивать об исполнении поселянами личной их повинности, но не иначе, как по требованию Старшин местного Правления или Начальства, заведующего этою повинностью. Сюда относятся: а) отыскание уклоняющихся или убегающих от работы и б) исправление или наказание нерадивых, если того будет требовать местное Начальство.

Поселян, совершивших преступление, подвергающее их по законам наказанию, полиция вместе с произведенным дознанием отсылает для суждения в местное Охтинское Правление.

Охтинской полиции вменяется в обязанность попечение о содержании в должном порядке пожарной команды вместе с пожарными инструментами, а также будок, и об исправном освещении улиц.

По штату в Охтинской части положены:

Частный Пристав 1, при нем Письмоводитель 1, его Помощник 1, писец из кантонистов 1, Квартальный Надзиратель 1, Квартальный Поручик 1, городовой унтер-офицер 1, градских стражей при 13 будках, по три человека при каждой, а во всех 39.

Пешая команда: унтер-офицеров старших 2, младших 2, рядовых 20, барабанщик 1, фонарщиков 4.

Пожарная команда: Брандмейстер 1, его помощник унтер-офицерского чина 1, пожарных служителей 48, фурманов 8.

По медицинской части: Лекарь 1, цирюльник 1, повивальная бабка 1.

На провиант и амуницию всем значащимся в сем штате ста двадцати восьми человекам нижних чинов по общему положению С.-Петербургской полиции примерно 11388 р. 66; к. На освещение 40 фонарей 1044 р. 30 к., на фураж для пожарных лошадей 4488 р. и ремонт для них и пожарных инструментов 313 р. 33 к. На жалованье всем 8519 р. 6; коп.

Всего на содержание Охтинской части определено 25783 р. 36; к.

В число этой суммы положено отделять из Охтинских общественных доходов по десять тысяч девятьсот тридцати пяти рублей, а остальные четырнадцать тысяч восемьсот сорок восемь рублей тридцать шесть с четвертью копеек отпускать из городских доходов до того времени, пока общественные доходы увеличатся до такой степени, чтобы можно было обратить на счет их все вообще содержание Охтинской полиции.

Частному Приставу, Квартальному Надзирателю и Поручику определено иметь квартиры по отводу. Контору Съезжего двора поместить в доме Охтинского Правления, а нижних чинов – в общественном доме, занимаемом богадельнею и школою, для сих же последних заведений нанять дом из общественных доходов впредь до постройки Съезжего двора.

ПРИСОЕДИНЕНИЕ К С.-ПЕТЕРБУРГСКОЙ СТОЛИЦЕ ОКРЕСТНЫХ ДАЧ, МЕСТ И ОСТРОВОВ
По той же причине, т.е. в видах установления правильного полицейского надзора по представлению Военного Генерал-Губернатора Генерала от Инфантерии Эссена 22 декабря 1833 г. Высочайше утверждено положение о присоединении к Санктпетербургской Столице окрестных дач, мест и островов.

Причислены в ведение С.-Петербургской Полиции острова и дачи от Охты по Выборгской стороне до деревни Новой, а также острова Гутуевский и Резвый, на нижеследующих основаниях.

К Охтинской части: места, принадлежащие к р. Неве от Охтинского селения до Александровского проспекта [2].
- - - - - - - - - -
[2] Дачи графа Кушелева-Безбородки и наследников Саблуковых почитаются в один квартал; Малая Охта составит особый 2 квартал, в который определяются Надзиратель, Поручик и два унтер-офицера.


К Выборгской части дачи и места: а) по берегу реки Невы от Александровского проспекта до городской черты, б) от Александровского проспекта по дороге, лежащей из деревни Полюстровой в деревню Спасскую и от последней по границе земель, принадлежащих деревне Спасской, а далее по проспекту чрез земли Лесного Института до Большой Выборгской дороги; в) по Выборгской стороне до Новой заставы, отсюда по проспекту, чрез дачу Ланской, до Черной речки и чрез нее по проспекту, составляющему границу дачи графини Строгановой и Новой деревни; г) по реке Неве до городской черты [3].
- - - - - - - - - -
[3] Земли, находящиеся за рекой Малой Невой и по Выборгскому тракту, составят особый 4-й квартал, в который определяются: Надзиратель, Поручик, два унтер-офипера и устраиваются 8 будок. Прочие дачи и места, окружающие Выборгскую часть, войдут в состав существующих 3-х кварталов.


К Петербургской части – острова Елагин, Каменный и Крестовский [4]. В круг полицейского наблюдения на Крестовском острове входят все дачи, господские строения, трактирные заведения и места, занимаемые народным гуляньем; деревня же, находящаяся на том острове и принадлежащая к той земле, остается в ведении земской полиции, и обыватели ее, крестьяне княгини Белосельской-Белозерской, освобождаются от всякого сбора на содержание городской полиции.

К Нарвской части – острова Гутуевский и Резвый [5].
- - - - - - - - - -
[4] Острова Каменный, Елагин и Крестовский составят 5-й квартал Петербургской части, в который определяются: Надзиратель, Поручик, 2 унтер-офицера и учреждается 7 полицейских будок, а именно: на Каменном острове 3, а на Крестовском 4 с определенным числом будочников.
[5] Острова Гутуевский и Резвый причисляются к 3 кварталу Нарвской части; на обоих островах устраивается по одной будке с определенным числом в каждой городских стражей.


Присоединенные к столице дачи и места должны быть означены нумерами по счету домов квартала, к которому принадлежат; на воротах они должны иметь доски с означением сих нумеров, как делается внутри города.

Так как положение издано с целью установления в этих местностях лучшего охранения безопасности и благочиния, то полицейские правила, относительно порядка при постройке новых или починке старых зданий, мощения улиц и т.п., не распространяются на присоединенные к столице местности. Владельцам вышеозначенных дач, островов и мест предоставляется свобода строить и уничтожать всякие каменные и деревянные здания, а равно заводить сады, огороды, фабрики и проч. по собственному их усмотрению, без всякого особенного разрешения и указания со стороны полиции, на прежнем основании.

Полиция наблюдает тщательно, чтобы в этих дачах, не исключая и состоящей в ведении Земского Суда деревни Княгини Белосельской-Белозерской на Крестовском острове, нигде не было допускаемо укрывательства беглых, дезертиров, бродяг, других подозрительных и вообще беспаспортных людей, и чтобы повсюду сохранялись надлежащий порядок и спокойствие.

Она наблюдает также, чтобы дороги и мосты на дачах и островах, принадлежащих владельцам, на непременных и необходимых для города сообщениях содержались в порядке и были безопасны для проезда; владелица Крестовского острова обязана содержать во всегдашней исправности следующие дороги: а) от Каменноостровского моста вдоль гулянья до поворота в деревню; б) от этого первого поворота до второго поворота в ту же деревню, и в) от второго поворота, по так называемому деревенскому проспекту до Елагинского острова.

Содержание на этом острове прочих проселочных дорог и дорожек, проложенных для хозяйственных сообщений, предоставляется собственному усмотрению владельцев.

Владельцы вышепоименованных дач и островов сохраняют все прежние права свои в отношении перевозов, рыбной ловли и мелочной торговли на их земле в лавках, на лотках. Относительно трактирных заведений на их земле полиция наблюдает только, чтобы трактиры не содержали лица, не имеющие по общему законоположению права на торговлю, или на содержание трактиров.

Присоединяемые на основании сего положения к Санкт-Петербургской Столице острова и прочие места, бывшие в заведовании земской полиции, поступая в ведение городской полиции, имеют участвовать в сборе денежных городских повинностей, но только на содержание полицейской стражи.

ПРЕОБРАЗОВАНИЕ ОБЩЕГО ПОЛИЦЕЙСКОГО УПРАВЛЕНИЯ
Преобразование общего полицейского управления начинается с первых же дней царствования Императора Николая I. Еще в предшествующее царствование Правительство признало реформу С.-Петербургской городской полиции необходимой, но мысль эта до конца царствования Императора Александра I осталась без исполнения.

Управа Благочиния, с восстановления своего в 1802 году, не имела положительных правил и форм для производства относящихся до нее дел; от этого, естественно, в течении их возникли беспорядки, сбивчивость, упущения и медленность, вследствие чего Управа двукратно подвергалась ревизии: в 1821 г. председателем 2 Департамента Палаты Гражданского Суда Фрязиным и в 1823 г. – Обер-Полицеймейстером Генерал-Лейтенантом Гладким. Обе ревизии открыли настоятельную необходимость в улучшении способов и преобразовании штата Управы Благочиния, соразмерно обширности ее действий. Между тем Управа, при возникших уже запущениях и беспрерывном поступлении множества новых дел, приходила в большее и большее расстройство и, не будучи в состоянии восстановить нарушенный порядок, была еще ослабляема ежегодным отпуском из недостаточной своей Канцелярской суммы на жалованье прикомандированным в Канцелярию Обер-Полицеймейстера чиновникам от двух до пяти тысяч рублей в год, и командированием из числа назначаемых для Управы 14 кантонистов 6 человек в ту же Канцелярию.

О таком затруднительном положении Управа доводила до сведения Начальства и, когда Губернский Прокурор представлял в 1827 году об учреждении Комиссии для обревизования Управы, то Военный Генерал-Губернатор Генерал-Адъютант П.В.Голенищев-Кутузов, не изъявив на то согласия, отозвался Прокурору, что учреждение Комиссии для обревизования Управы в тогдашнем ее положении будет для нее обременительно и впредь до издания штатов невозможно, и что в большей части дознанной по Управе медленности по производству дел должно признать, с одной стороны, увеличившееся в ней делопроизводство, а с другой – недостаток в канцелярских чиновниках.

О таком состоянии Управы Благочиния было доведено до Высочайшего сведения, и именным Его Императорского Величества указом Правительствующему Сенату 1828 г. июня 8 дня повелено было учредить при С.-Петербургской Управе Благочиния временное отделение для разбора и решения дел прежнего времени, по 1 января 1828 г.

На основании сего повеления следовало бы передать во временное отделение все дела прежнего времени в том виде, в каком они находились, но распоряжением Обер-Полицеймейстера Генерал-Майора Шкурина на разбор, приведение в порядок и описание тех дел употреблена была Канцелярия самой Управы, которая, занимаясь этим делом до 27 апреля 1829 года, передала в отделение приведенных в порядок дел 41,862; потом туда же для занятий были откомандированы несколько чиновников, а должности их в Управе оставались не замещенными.

Вследствие этого временное отделение не принесло существенной пользы, а обращение канцелярских чиновников на дела, подлежавшие передаче, было причиною вторичного запущения вновь вступающих в Управу дел; посему Военный Генерал-Губернатор Генерал-Адъютант П.В.Голенищев-Кутузов в 1829 г. вновь вошел с ходатайством об усилении штата Управы Благочиния; проект штата уже был рассмотрен в Государственном Совете, но по сделанным в нем замечаниям возвращен был для дополнения. Между тем затруднительное положение Управы Благочиния все увеличивалось. Посему Правительствующий Сенат указом 14 апреля 1830 года поручил Министру Внутренних Дел «ускорить приведением Управы Благочиния в должное состояние для безостановочного действия по относящимся до ведомства ее делам, приняв, по усмотрению, ближайшие меры к поспешнейшему течению в оной всех дел и пресечению медленности и беспорядков».

Вследствие сего Военным Генерал-Губернатором Эссеном был составлен и представлен 8 мая 1830 года Министру Внутренних Дел новый штат Управы Благочиния. Вместе с тем, Военный Генерал-Губернатор, во исполнение требования

Правительствующего Сената, предложил в 1831 году С.-Петербургскому Губернскому Правлению подвергнуть Управу во всех частях строгому обревизованию и определить меры к восстановлению в ней по производству дел порядка и успеха. Ревизия была возложена на четырех Советников Губернского Правления и С.-Петербургской Палаты Гражданского Суда. Результаты ревизии получились следующие:

По реестрам Управы Благочиния значится входящих бумаг: в 1828 г. – 81,833, в 1829 г. – 82,163 и в 1830 г. – 70,977; исходящих: в 1828 г. – 82,513, в 1829 г. – 77,275 и в 1830 г. – 92,909 номеров.

По 1 сентября 1831 г. показывалось: неоконченных дел прежних лет – 7,956, вновь вступивших – 29,140, из них решено 27,798, к 1 сентября оставалось 9,298.

Арестантов было: в 1828 г. при Управе Благочиния – 5,248, по частям города – 23,486; в 1829 г. при Управе Благочиния – 4,494, по частям города – 21,887; в 1830 г. при Управе Благочиния – 4,133, по частям города – 22,831. Из них оставалось при Управе к 1830 г. 8, к 1831 г. 43, по частям же города 181. В 1831 г. по 1 сентября содержалось при Управе Благочиния 2,544, по частям города 33,827; из этого числа и оставшихся от прошлого года выбыло: от Управы Благочиния – 2,531, от городских частей – 33,736. К 1 сентября оставалось, за неокончанием дел, при Управе – 56, а по частям города – 272 человека.

Присутствие Управы Благочиния составляли: Председательствующий Полицеймейстер, Пристава уголовных и гражданских дел и 2 Члена, назначенные по особому распоряжению Военного Генерал-Губернатора. Из последних один получал жалованье, а определенный для производившейся ревизии Управы служил без жалованья. Ратманов от купечества было 2.

В отделениях или экспедициях Управы Благочиния, из которых каждое состоит под ведением одного Члена и Секретаря, недостаточно канцелярских чиновников: в Хозяйственном 3 стола; было дел в году 5,200, исходящих бумаг вышло 10,768 №№. В одном столе Повытчик с двумя Помощниками и одним писцом; в третьем столе нет ни Повытчика, ни Помощника, ни писца, и дела по сему столу производились канцелярскими чиновниками первых двух столов.

В Следственно-уголовном 4 стола; было в году дел 11,834, исходящих бумаг вышло 15,011 №№. В 1 столе Повытчик с 1 января по апрель 1831 года числился больным, Помощник его управлял делами как 1 стола, так 3 и 4 столов, с одним писцом; во 2 столе один Повытчик и писец; в 3 же и 4 столах нет никого.

В Строительном 4 стола, в году было дел 11,521, исходящих бумаг вышло 21,271 №№. В 1-м столе один Повытчик, во 2-м исправляющий должность Повытчика с одним Помощником, в 3 и 4 по одному Помощнику, писцов же нет ни одного.

В Сыскном 4 стола, в году было дел 45,205, вышло исходящих бумаг 45,859 №№. В 1 и 2 столах по одному Повытчику и Помощнику, в 3 нет никого, в 4 Повытчик и Помощник, последний управлял делами 3 стола, писцов же нет ни одного.

Вместо положенных по штату 2 Протоколистов и 2 Помощников их, состоит один Протоколист; вместо 1 штатного Регистратора и 2 Помощников Управа Благочиния, по множеству входящих и исходящих бумаг, имеет Регистраторов с Помощниками в каждом отделении.

Из сумм, получаемых на жалованье Канцелярии Управы Благочиния 14,469 руб. 4 коп., ежегодно отпускается на Канцелярию Обер-Полицеймейстера по 2,100 руб., Архитектору 700 руб., Землемеру на краски 200 руб., трем его Помощникам 600 руб. Затем, для наличных канцелярских чиновников Управы употребляется 10,869 руб. 4 коп.

СОСТОЯНИЕ ЧАСТЕЙ И КВАРТАЛОВ
В 13 частях, где сосредоточивалось исполнение обязанностей наружной и внутренней полиции, считалось жителей обоего пола: в Адмиралтейских частях, 1-й до 42, 2-й до 36, 3-й до 75, 4-й до 34, Нарвской до 47, Каретной до 18, Рождественской до 22, Литейной до 120, Васильевской до 48, Петербургской до 37, Выборгской до 9 и Охтинской до 8 тысяч.

Каждая часть, занимая большое пространство с огромными казенными и частными зданиями, торговыми и ремесленными заведениями, фабриками и заводами, при обширнейшей внутренней и заграничной водяной и сухопутной коммуникации, торговле и промышленности, требовала со стороны Частного Пристава и Квартальных Надзирателей непрерывного наблюдения.

По части внутренней полиции они обременены были обширнейшим письмоводством, как по следственным, уголовным и другим делам, касающимся полиции, так по предписаниям Управы Благочиния, Обер-Полицеймейстера и отношениям местных нижних присутственных мест. Таких дел и бумаг поступало в каждую часть ежегодно от 10 до 20 тысяч и такое же число посылалось частями исходящих.

Делопроизводство в частях, с утверждения Министра Полиции Графа Вязьмитинова в 1816 году, отправлялось следующим образом: все вступающие в часть бумаги принимались дежурным офицером и передавались Письмоводителю, который вносил их во входящую книгу и представлял Приставу для резолюции.

По данной резолюции бумага или передавалась прямо к исполнению в квартал, или изготовлялась по ней исходящая бумага.

Подписанные бумаги записывались в исходящий журнал, нумеровались и по запечатании отправлялись куда следует, при рассыльной книге.

В частях велись следующие книги:

Входящие:

1) Общая входящим бумагам.

2) Входящая секретным предписаниям и отношениям, хранящаяся под замком и печатью у Частного Пристава.

3) Для записки циркулярных предписаний.

4) Для записывания всех отдаваемых от Начальства предписаний в дневных и особых приказах, служащих ко всегдашнему наблюдению.

5) Для записки случающихся по части приключений [6].
- - - - - - - - - -
[6] Здесь и далее в тексте и в полицейской терминологии под «приключениями» понимаются происшествия.


6) Для записки поступающих из разных мест в часть каждые сутки арестантов.

7) Для записки свидетельств, выдаваемых бедным людям на получение из запасных магазинов муки и дров.

8) Для записки свидетельств на выезд из города.

9) Для записывания, кто в какие часы назначен дозором.

10) Для записки билетов на впуск в каналы барок.

11) Приходная для записки поступающих по разным случаям сумм.

12) Расходная отсылаемых сумм.

Исходящие:

Для записывания:

13) Бумаг к Обер-Полицеймейстеру.

14) Бумаг в Управу Благочиния. 

15) Циркулярных предписаний на каждый квартал особо.

16) Секретная, хранящаяся у Частного Пристава.

17) В разные места из части посылаемых бумаг, исключая частей.

18) Двенадцать в прочие части.

Сверх того, имеются и исходят:

19) Ведомость о числе жителей.

20) Книга всем домам, в части состоящим, с показанием существующих в них заведений.

21) Всем казенным общественным зданиям и местам, как то: церквам, дворцам, монументам, гауптвахтам, будкам, площадям, улицам, переулкам, бульварам, рекам, каналам, перевозам, мостам, фонарям и проч.

22) Книга для записки планов, выдаваемых на постройку вновь и на поправку старых домов.

23) Алфавит для записывания 5 классных чиновников.

24) Для вписывания иностранцев и евреев.

25) Опись Съезжему двору.

26) Ведомость вещам, Конторе Съезжего двора принадлежащим.

27) Ведомость вещам, от арестантов отобранным.

28) Ведомость об описных имениях.

29) Ежемесячные рапорты о состоянии чинов в части.

30) Именные и формулярные списки о Штаб и Обер-Офицерах и нижних чинах.

31) Ведомость о претензиях нижних воинских чинов, по коим идет переписка.

32) Табели и арматуры о мундирных и амуничных вещах для нижних чинов.

33) Опись вещам, находящимся в цейхгаузе.

34) Ведомости о взыскании городской и казенной недоимки.

35) Ежемесячные рапорты о заведениях, мерах и весах.

36) Книга о ценах припасам на два года, дабы в случае надобности можно было без потери времени сделать справки с ценами прошлогодними.

37) Суточные рапорты Управе Благочиния, Обер-Полицеймейстеру и Полицеймейстерам о состоянии чинов в части, об арестантах, о приезжающих, выезжающих, выехавших, родившихся, умерших, браком сочетавшихся, о ценах припасам, о проезде Императорской фамилии, Военного Губернатора, Обер-Полицеймейстера и о приключениях.

Еженедельные Управе:

38) О нерешенных делах.

39) Об арестантах.

40) О недоимке полупроцентного сбора.

Двухнедельные Обер-Полицеймейстеру:

41) О неисполненных по предписаниям.

Ему же месячные:

42) О прибыли и убыли чинов в части.

43) О числе жителей и об умерших.

В Управу Благочиния:

44) О штрафах, взысканных за просрочку и необъявление билетов и выкинутие из труб.

45) Рапорты о заведениях, весах, гирях и мерах.

Третные [7] в Управу:
- - - - - - - - - -
[7] То есть за треть года.


46) О жалованье нижним чинам.

Полугодовые Полицеймейстерам:

47) Кондуитные списки.

Годовые в Управу:

48) О мундирных и амуничных вещах.

49) О печниках в Съезжих дворах и о ветхостях будок.

50) О ветхости обывательских домов.

51) О старообрядцах.

52) Статистическая таблица.

Для ведения и содержания в порядке такого множества книг, сведений и переписок, по штатам положены были в каждой части один Письмоводитель, с жалованьем по 250 р., один канцелярист, подканцелярист и копиист с жалованьем и на канцелярские расходы по 500 руб. в год; этой суммы было недостаточно не только на жалованье, но и на один канцелярский расход. Многие из Частных Приставов на пособие служащим канцелярским служителям и на наем, сверх того, вольных писцов издерживали свои суммы, превышающие оклады годового своего жалованья. Квартальные Надзиратели, от которых зависело самое ближайшее исполнение обязанностей полиции и к которым стекались все получаемые в часть предписания и требования, находились еще в затруднительнейшем положении.

Число Квартальных Надзирателей было недостаточно, оно не соответствовало ни пространству частей, ни народонаселению, ни количеству поступающих в каждую часть дел и бумаг. Будучи обязаны иметь в кварталах письмоводство по всем тем предметам, которые относятся до частей, и содержать не только установленные в них книги, но и еще: а) о пребывающих в их кварталах купцах и мещанах, б) разночинцах, в) дворовых людях и крестьянах, находящихся в услужении и работах, с показанием сроков паспортам, г) иностранцах и евреях, д) бракосочетавшихся, е) родившихся, ж) умерших и з) обывательских домах, с показанием всех живущих в них: они не имели у себя ни Письмоводителей, ни писцов, ни потребной на бумагу и канцелярские расходы суммы, кроме получаемого ими от 600 до 800 руб. в год жалованья. Хотя по штату при каждом Квартальном Надзирателе положено было по одному Поручику или Помощнику, но они, будучи каждодневно наряжаемы на дежурства при Военном Генерал-Губернаторе, Обер-Полицеймейстере, при арестантских Управы Благочиния, при Съезжих домах, при приеме из Управы дел и арестантов, не имели времени к разделению многочисленных обязанностей Квартальных Надзирателей.

По распоряжению Министра Полиции Генерал-Адъютанта Балашова в 1811 году, а Высочайше утвержденному в 1824 году, Полицеймейстеры должны бы быть в отделении своем беспрерывными инспекторами всех дел Частных Приставов и Квартальных Надзирателей по части исполнительной ; но инспекторские обозрения Контор в частях и у Квартальных Надзирателей делались ими весьма редко, без существенной пользы, потому что при недостатке способов Полицейского Управления Полицеймейстер не в состоянии был ускорить действий Квартальных Надзирателей.

МЕРЫ К ВОССТАНОВЛЕНИЮ ПОРЯДКА
По мнению ревизовавших Советников, к доставлению С.-Петербургской полиции возможности действовать с успехом по всем ее обязанностям представлялись следующие средства:

1) По неудобности разделения С.-Петербургской полиции на два отделения, наружное и внутреннее, чтобы эти части могли с точностью обнимать и исполнять свои обязанности, необходимо, сосредоточив общее управление в частях города в лице Частного Пристава, определить к нему по два Помощника, с наименованием их Инспекторами, которые, находясь в его полном распоряжении, в нужных случаях могли бы быть отряжаемы им вместо себя к театрам, публичным собраниям и везде, где требуется присутствие Частного Пристава для наблюдения за порядком и спокойствием.

2) К положенному по прежним штатам числу Надзирателей и Поручиков в каждой части прибавить: в 1-ю и 3-ю Адмиралтейскую, Литейную и Васильевскую по 3, а во все прочие – по два Квартальных Надзирателя с их Поручиками и, кроме находящихся в каждом квартале по 1 городовому унтер-офицеру, дать в каждый квартал нижних чинов или рядовых по 5 человек.

3) Конторы Частных Съезжих домов устроить сообразно количеству делопроизводства, назначить соответственное трудам жалованье Письмоводителям, прибавить по одному канцеляристу, подканцеляристу и писцу, с потребным для безбедного их существования жалованьем и назначением, сверх того, суммы на канцелярские расходы.

4) Равным образом определить по одному канцеляристу, подканцеляристу и копиисту каждому Квартальному Надзирателю, занимающемуся исполнением обязанностей по внутренней и исполнительной части, назначив им нужную сумму и на канцелярские расходы. Квартальным Надзирателям с их Поручиками, имеющим надзор лишь за порядком по наружной части, достаточно положить по одному подканцеляристу, с назначением некоторой суммы на бумагу и проч.

5) Обязать Помощников Частных Приставов ежедневно, по окончании своих занятий, однако же не позже 11 часов пополудни, обходить кварталы и доносить Частному Приставу о всем том, что следует предпринять к исправлению какого-либо усмотренного беспорядка, не входя, впрочем, ни в какие ни с кем переписки и не делая никаких распоряжений без воли Частного Пристава.

Чрез такое устройство частей, кварталов и их Контор, по мнению Советников, будет возможно снабдить полицию чиновниками способнейшими и опытными, от коих и можно будет требовать точного и непременного исполнения обязанностей службы.

6) Вменить Полицеймейстерам в обязанность, чтобы они, каждый в своем отделении, имели строгое наблюдение за порядком, благоустройством и действиями полицейских чиновников в частях, как по наружным, так и внутренним предметам полиции, делая инспекторские обозрения, по крайней мере, чрез каждые две недели личным осмотром всех действий частей и кварталов по их журналам и книгам.

7) По множеству предметов, входящих в обязанность Управы Благочиния и вступления в нее дел и бумаг, требующих скорого исполнения, Канцелярию Управы, вместо существующих четырех Экспедиций, составить из 5 Экспедиций, с учреждением в каждой по три стола, в которые определить по 1 Столоначальнику с 1 Помощником и двумя писцами, и по одному Регистратору с Помощником для отправления исходящих бумаг. По числу предположенных Экспедиций назначить 5 Секретарей и 5 Членов в классах, равных с столичными Приставами уголовных и гражданских дел, которых потому и не иметь уже при Управе. Главное председательство в Управе, по Высочайше утвержденному распоряжению, предоставить Обер-Полицеймейстеру, а в его отсутствие – старшему Полицеймейстеру.

8) При новом образовании Управы Благочиния неудобно было бы смешивать старые дела, оставшиеся неоконченными; почему для того, чтобы дать безостановочное течение прежним и вновь поступающим делам, необходимо сформировать новую Управу со всеми предполагаемыми в ней Членами и канцелярскими чиновниками, приказать ей принимать к производству и исполнению только те дела и бумаги, которые поступать будут вновь, а нынешних Членов и Секретарей со всею Канцеляриею оставить под названием временного отделения, для окончания, приведения в порядок и сдачи в Архив всех оставшихся нерешенных дел и бумаг, как существовало при Управе временное отделение по Высочайшему Указу 8 июня 1828 года.

ПОДГОТОВИТЕЛЬНЫЕ РАБОТЫ ПО ПРЕОБРАЗОВАНИЮ ПЕТЕРБУРГСКОЙ ПОЛИЦИИ ПОРУЧЕНЫ ВТОРОМУ ОТДЕЛЕНИЮ СОБСТВЕННОЙ ЕГО ВЕЛИЧЕСТВА КАНЦЕЛЯРИИ
Между тем составленный Военным Генерал-Губернатором Эссеном штат Министр Внутренних Дел внес в Государственный Совет, который, сделав в нем некоторые изменения, представил оный на Высочайшее усмотрение. Государь Император, не утвердив проекта, Высочайше повелеть изволил составить новый проект преобразования всех частей С.-Петербургской полиции с подробными инструкциями чинам ее и с возможным улучшением состояния ее стражи.

Два Комитета, один после другого, занимались соображением способов к приведению в исполнение Высочайшей воли. Наконец, все дело поступило в Государственный Совет. Государственный Совет в 1835 году, сообразив разные предположения, возникшие по этому делу, нашел, что решительное преобразование полиции требует не одного пересмотра составленных предначертаний, но самого подробного соображения с действующими по этой части узаконениями, вследствие чего полагал: передать все дело во II Отделение Собственной Его Величества Канцелярии, для составления нового положения на следующих началах:

1) Полицейское учреждение в С.-Петербурге поставить вне зависимости Губернского Правления.

2) Звание Обер-Полицеймейстера уравнять со званием Гражданского Губернатора.

3) Допустить некоторое расширение судебно-полицейской власти.

4) Установить в зависимости отдельного полицейского управления средние полицейские инстанции.

С тем вместе, Государственный Совет, признавая, что издание штатов С.-Петербургской полиции должно быть отнесено ко времени издания самого учреждения ее, положил: по окончательном рассмотрении проекта Учреждения, в свое время приступить и к составлению проекта штата, сообразно Учреждению и способам города.

В ноябре 1835 года мнение Государственного Совета удостоено Высочайшего утверждения, и дело передано во Второе Отделение Собственной Его Величества Канцелярии.

Руководствуясь началами, указанными в мнении Государственного Совета, II Отделение прежде всего старалось определить предметы ведомства полиции, потом порядок производства, свойственный каждому роду ее дела и, наконец, уже самый состав мест и властей ее. II Отделение, по рассмотрении этих вопросов, пришло к следующим выводам:

1) О предметах ведомства полиции.

Вопрос о строгом и верном разделении предметов между судом, хозяйством и полициею всегда и везде представлял важные затруднения. Разрешение его в проекте Учреждения С.-Петербургской полиции было основано Вторым Отделением на следующих соображениях:

Закон, постановляя правила в известной части, вместе с тем установляет и надзор для охранения определенного порядка и предназначает взыскания и наказания за нарушение его. Правило, надзор и взыскание суть три составные части каждого закона. Надзор есть дело полиции, а наложение взыскания, определенного законом, есть дело суда.

Поэтому нет закона, нет части управления, где бы не предполагалось участие полиции. Но если бы каждая часть употребляла отдельно свои меры надзора, тогда, во-первых, произошло бы напрасное расточение сил в одном и том же предмете; во-вторых, указанные меры, встречаясь и пресекая себя взаимно, вместо охранения порядка, сами произвели бы беспорядок и путаницу.

Отсюда является необходимость различать в мерах надзора то, что для всех частей есть общее, и что для некоторых из них есть особенное. Из совокупности общих мер и от приведения их в один состав, в одно учреждение, произошла полиция общая; а от того, что из этих мер осталось в каждой части особенного, что не могло сложиться с другими, чего не могла обнять в подробности полиция общая, составились полиции отдельные, как то: полиция таможенная, горная, лесная, судоходная и проч.

Существо надзора, вверяемого общей полиции, есть охранение благочиния в общежитии, т.е. в общих гражданских отношениях, свойственных лицам всех сословий и всякого рода имуществам.

Цель надзора состоит в предупреждении нарушения порядка; когда же порядок уже нарушен, тогда цель надзора заключается в обличении нарушения пред законом и потом в распоряжениях, чтобы меры, определенные судом к восстановлению порядка или к наказанию виновных, приведены были в точное исполнение. К этим трем действиям надзора присовокупляются еще два следующие: 1) когда нарушение началось, но еще не совершилось, или, по крайней мере, не достигло полноты своей, то дело надзора есть пресечь и остановить его; 2) когда нарушение произошло не в ведомстве полиции общей, но в ведомстве полиции отдельной, то общая полиция обязана по первому востребованию оказать содействие отдельной. Таким образом, весь круг общей полиции заключается в пяти действиях: в предупреждении нарушений, в пресечении их, в обличении, в исполнении судебных приговоров и в содействии отдельным полициям.

а) О предупреждении. Нарушение порядка и общей обязанности может происходить или от причин физических, или от произвола. Предупреждение нарушений первого рода заключает в себе все распорядительные и предохранительные меры народного здравия, продовольствия и проч. предметы полиции распорядительной. Предупреждение нарушений второго рода заключает в себе все меры против преступлений; главнейшие из них состоят в преследовании проступков, ибо от попущения проступков усиливаются преступления. Сюда принадлежит суд исправительный и дела об устройстве стражи, смирительных и рабочих исправительных домов и проч., – предметы полиции исправительной.

б) О пресечении нарушений. Пресечение нарушений может быть двояко: 1) остановить нарушение в том положении, в каком полиция его застанет, чтобы далее оно не распространялось, 2) восстановить порядок и обратить вещи в то положение, в каком они до нарушения состояли. К первому роду принадлежат все дела об исполнении обязательств бесспорных, где действием полиции пресекается нарушение, причиненное одною медленностью, – предметы полиции понудительной. Ко второму роду принадлежат дела о насильственных и самовольных завладениях имуществом, дела об обидах и ущербах, дела по исполнению словесных обязательств – предметы полиции судебной или, правильнее, суда полицейского.

в) Об обличении нарушений пред законом. Сюда принадлежат все следствия о проступках и преступлениях, предметы полиции следственной.

г) Исполнение судебных приговоров, и наконец

д) Содействие полициям отдельным – суть предметы полиции исполнительной.

2) О порядке производства дел полицейских.

По первому взгляду на предметы полиции можно видеть, что по существу их порядок производства в них не может быть одинаков. Одни из них требуют или просто буквального исполнения определений других мест, определений вошедших уже в законную силу (дела полиции исполнительной), или одного приложения правил о принятии мер, предназначенных законам (дела полиции распорядительной и понудительной); все эти роды дел могут подлежать одному порядку. Напротив, дела по следствиям о преступлениях и проступках требуют своего особенного порядка. Дела полиции исправительной и дела суда полицейского также и еще более должны быть отличены в производстве от всех предыдущих.

Таким образом, необходимы четыре разные порядка в производстве дел полиции: 1) порядок дел исполнительных, распорядительных и понудительных; 2) порядок дел следственных; 3) порядок дел суда полицейского исправительного; 4) порядок дел суда полицейского по искам словесным.

Начала, принятые в проекте Учреждения С.-Петербургской полиции по каждому порядку, состояли в следующем:

а) Порядок исполнительный. Здесь главное внимание Второго Отделения обращено было на то, чтоб производство дел подобного рода было по возможности проще, единообразнее и вернее. Для простоты были устранены в нем по возможности излишние переписки; для единообразия введены книги и формы; для верности установлены способы поверки и ревизии (раздел III).

б) Порядок следственный был изложен в проекте Учреждения (раздел V) по Своду; и хотя он имел значительные несовершенства, но частное его исправление для одной С.-Петербургской полиции, раздробив единство судопроизводства, произвело бы, по мнению Второго Отделения, более вреда, нежели пользы; посему оно ограничилось здесь тем, что соединило, для удобства исполнителей, в одном разделе все, что находилось по сему предмету в разных местах Свода. Единственное исправление, допущенное в этой части дел, состояло в том, что для производства следствий, в каждой части города назначен особый чиновник, под именем Следственного Пристава.

в) Порядок суда полицейского исправительного. В законах наших всегда различались преступления от проступков; последние именовались иногда маловажными, иногда же полицейскими преступлениями. В Уставе Благочиния 1782 года некоторые из них для примера означены в особой главе. В Указе 1811 года от 3 июля они отнесены к третьей степени, легких или маловажных преступлений. Самые наказания за проступки означались в законах особенным названием: легких, полицейских или исправительных. Суд по некоторым проступкам вверен был полиции, и в этом, вероятно, намерении в самое образование не только Управ Благочиния, но и простых Городнических дел введены были члены от гражданства по выборам; однако ж, самая большая часть проступков обыкновенно ведалась в Магистратах, в Судах Уездных или Надворных. Порядок производства дел о проступках в этих судах был почти одинаков с преступлениями уголовными. Это смешение дел важных с маловажными, при громадном стечении их в столицах, это слияние суда исправительного, большею частию простого и очевидного, с судом уголовным, часто весьма обширным и многосложным, вредило равно и тому и другому; вредило первому, останавливая или замедляя ход его бесполезными и продолжительными обрядами, между тем как главное достоинство суда исправительного состоит в скорости взыскания; оно вредило еще более второму, развлекая внимание судей, подавляя и утомляя их разбором множества мелких полицейских проступков.

Таковы, без сомнения, были причины, побудившие Государственный Совет постановить в числе главных правил Учреждения столичной полиции расширение судебного ее ведомства.

Начала, принятые II Отделением по приложению этих правил, заключались в следующем: а) так как в Своде Законов были поименованы некоторые маловажные преступления, но не все, то для того, чтоб определить с надлежащею точностью все проступки, подлежащие суду исправительному, была сделана выборка из Свода Законов Уголовных всех тех деяний, за которые закон определял легкое, исправительное наказание и таким образом получился в проекте особенный раздел (раздел VI), о проступках, раздел, собственно принадлежащий к составу не Учреждения, а Устава, но для суда необходимый.

б) Существо мелких исправительных наказаний определено было в Своде Законов вообще. Но, во-первых, число степеней наказания не соответствовало числу и разнообразию проступков; посему Второе Отделение некоторые роды их раздробило и ввело в них более постепенности. Во-вторых, в законах весьма часто назначались наказания за проступки неопределенными выражениями, как то: отослать к суду, судить по законам, наказать по мере вины. Но столь обширная и безотчетная власть в благоустроенном суде не могла быть допущена. Посему Второе Отделение признало нужным; не только каждому роду, но и каждому виду и каждой особенности проступка назначить точную меру наказания, оставив усмотрению суда только выбор среднего между высшею и низшею его степенью.

в) Выше было сказано, что в порядке судопроизводства обряды суда уголовного в преступлениях почти существенно не отличались от обрядов суда исправительного. Перемещение проступков из одного ведомства в другое хотя могло принесть, без сомнения, ту важную пользу, что облегчило бы движение дел уголовных; но этим не была бы достигнута другая не менее важная цель, а именно ускорение дел суда исправительного. Посему вместе с перемещением их Второе Отделение проектировало и порядок производства, более им свойственный. Здесь все внимание обращено было на два главные обстоятельства: 1) сокращением обрядов дать этим делам сколь можно успешное движение, и 2) доставить подсудимым, как в устройстве суда, так и формах его, все возможные способы к оправданию.

г) Порядок производства дел исковых по обязательствам словесным. Подобного рода споры разрешались или в Словесных Судах, учрежденных по частям города, или в Суде по форме 1721 года. Но Суды Словесные, по составу их, не имели никакой решительной власти; а Суд по форме 1721 г., по многосложности его обрядов и другим недостаткам, не был свойствен искам ежедневным и простонародным. Между тем в делах этого рода был необходим скорый, решительный разбор. Посему, если суд исправительный для проступков признан был нужным, то суд по словесным искам представлялся еще более необходимым. Порядок производства дел этого рода составил предмет особого раздела в проекте.

3) О составе мест и властей С.-Петербургской городской полиции. По определению II Отделения, здесь должно было назначить: 1) степени управления и 2) начертать каждому из них устройство.

а) О степенях управления. По Полицейскому Уставу, Управа Благочиния, стоя на той же самой степени, на какой в городах губернских и уездных стояли уездные места, имела одну только подчиненную ей степень, соответствующую в губернском устройстве управлению волостному, именно управление частей и кварталов. Но как положением Государственного Совета было определено Управу Благочиния поставить на чреде, равной с губернскими местами, и вместе с тем установить сообразные тому степени управления, и как сверх разделения на части и кварталы, С.-Петербург в отношении к внешней полиции уже был разделен и прежде на округи или отделения, то Государь Император соизволил повелеть Второму Отделению, сохранив сию степень, учредить в каждом округе Окружную Управу. Таким образом, все управление полиции Второе Отделение предполагало разделить на четыре степени: 1) управление частей и кварталов, 2) управления окружные, 3) управление общее, составляющее средоточие трех окружных, и 4) управление главное в лице Генерал-Губернатора, коему подчиняются все предыдущие.

б) О составе каждой степени управления. В отдельном составе каждой степени управления принято в соображение: а) число подведомых полиции лиц; б) число дел, в производстве состоящих, которое в обыкновенное ежегодное течение по четырехлетней сложности, есть следующее: 

а) В особом производстве Обер-Полицеймейстера:
Дел: 35 833
Сумм пересылаемых: 297 193 руб.
Денежных документов на: 537 743 руб.
Арестантов: 991

б) В Управе Благочиния:
Бумаг входящих: 91 219
Бумаг исходящих: 102 300
Дел: 45 886
Сумм пересылаемых: 1 145 786 руб.
Денежных документов на: 342 729 руб.
Арестантов: 5 195

в) В частях города:
Бумаг входящих: 162 063
Бумаг исходящих: 194 244
Дел: 139 371
Арестантов: 27 917

Число обывателей:
Обывателей в С.-Петербурге, по сведениям за 1835 год, считается: 444 960
Обывателей в губернии, вне Петербурга, по ревизии к 1 января 1835 года сочтено: 441 693

Сверх того, в образовании каждого отдельного управления принята в соображение предназначенная Государственным Советом мера судебной власти. Посему: 1) в составе Общей Управы Благочиния не только сохранены члены по выборам от гражданства, но и прибавлены два Заседателя от дворянства; 2) в Окружных Управах также введены Заседатели от гражданства; 3) открыть перенос дел, как исковых, так и по проступкам, кроме самых маловажных, из Окружной Управы в Общую, и тем самым для каждого дела установлены две судебных инстанции; на Общую же Управу по исковым делам открыть путь жалобам и в Правительствующий Сенат; 4) порядок производства дел в Общей Управе огражден надзором Прокурора, а в Окружных – надзором подчиненных Прокурору Стряпчих. Таким образом, суду полицейскому дано было то же самое охранение и ручательство в правосудии, какое свойственно судам обыкновенным. В этом состояли главные начала, положенные Вторым Отделением в основание проекта учреждения С.-Петербургской полиции.

РАССМОТРЕНИЕ ПРОЕКТА ШТАТОВ КОМИТЕТОМ, ПОД ПРЕДСЕДАТЕЛЬСТВОМ ДЕЙСТВИТЕЛЬНОГО ТАЙНОГО СОВЕТНИКА СПЕРАНСКОГО
Государь Император, удостоив проект предварительного обозрения, Высочайше повелеть изволил для подробного рассмотрения его учредить при том же Отделении особый Комитет, под председательством Действительного Тайного Советника Сперанского, из С.-Петербургского Обер-Полицеймейстера, двух чиновников от Министерства Внутренних Дел и двух от Министерства Юстиции.

Комитет открыл свои собрания в марте 1836 года. Обозрев изложение прежних постановлений об устройстве С.-Петербургской полиции и утвердив начала проекта, Комитет занимался подробным рассмотрением статей его. По замечаниям членов и по общему их совещанию сделаны в проекте разные изменения, дополнения и улучшения и, сверх того, самый проект сообщен был Министрам Юстиции и Внутренних Дел, С.-Петербургским Военному Генерал-Губернатору, Гражданскому Губернатору и другим лицам, которых практические сведения и опытность в этой части управления могли способствовать усовершенствованию проекта.

К февралю 1837 года все примечания были собраны и составлен им свод; из него принято Комитетом все то, что признано сообразным с главными началами проекта, и на этом основании сделаны в нем все нужные исправления и изменения.

Засим, исправленный проект внесен 9 марта 1837 г. в Государственный Совет, вместе с журналом Ревизионного Комитета.

Соединенные Департаменты по рассмотрении этого дела сделали заключение по трем частям проекта: по Учреждению полиции, по штату для нее и по предварительным мерам, долженствующим предшествовать введению нового Учреждения.

Но по краткости оставшегося тогда до нового года времени, прежде внесения журналов Соединенных Департаментов на рассмотрение Общего Собрания Государственного Совета, Высочайше повелено было (в конце декабря месяца) предварительно разрешить вопрос о прибавочных суммах на содержание С.-Петербургской полиции, а затем немедленно приступить и к рассмотрению нового для нее Учреждения.

Предположенный вопрос в то же время разрешен Государственным Советом, и мнение по сему предмету удостоено Высочайшего утверждения, причем повелено в пособие городским доходам С.-Петербурга для содержания его полиции обратить с 1 января 1838 года: а) 400 т. руб. из Государственного Казначейства, которые и отпускать впредь на этот предмет ежегодно, и б) всю сумму, остающуюся ежегодно в доходах Адрес-Конторы, за штатными и определенными издержками [8], причислив к этому остаток сумм 1837-го и прежних годов.
- - - - - - - - - -
[8] Сумма эта по сложности нескольких лет составляет в год с небольшим 300 т. руб.


Государственный Совет приступил к рассмотрению проекта в 1838 году.

Все члены Государственного Совета единогласно признали, что работа эта, особенно в некоторых ее частях, для которых наши законы не представляли тогда никаких почти данных, должна быть почтена важным шагом к их усовершенствованию.

Но в то же время Государственный Совет усмотрел существенные неудобства, которых должно было бы ожидать, если бы проект был приведен в действие только для одной С.-Петербургской столицы.

Главные соображения, на коих остановился Государственный Совет по сему предмету, состояли в следующем:

1) Важнейшие нововведения содержались в VI и VII разделах проекта, установляющих законы и порядок суда исправительного. Они включены были в проект вследствие постановленного Государственным Советом в 1835 году правила о расширении судебно-исправительной полиции, и необходимость определить точнейшим образом проступки, подлежащие разбору полицейскому, наказания за них и порядок производства дел этого рода не подлежала, конечно, никакому возражению. Но здесь встретились два замечания: а) если исправления в законах были нужны или полезны для С.-Петербурга, то они также нужны и полезны должны быть для Москвы и для всех других городов; б) совершенно неудобно было бы допускать, даже в виде опыта, чтоб в одной столице судили и наказывали по одним законам, а в другой и во всех прочих городах – по другим; чтобы за одну и ту же вину люди одного и того же состояния подвергались в С.-Петербурге денежному взысканию или тюремному заключению, а в уездных городах, например, той же С.-Петербургской губернии, наказанию телесному. Посему Государственный Совет положил разделы VI и VII из проекта исключить с тем, чтобы, усовершенствовав их, издать со временем в виде более полного и общего уже для всех городов закона о проступках и наказаниях исправительных.

2) Те же замечания, по которым определено было исключить из проекта разделы VI и VII о суде исправительном, привели к исключению из него и раздела IV о суде исковом. Исправить часть судную невозможно, не исправив самых законов, а исправления эти должны быть не частные для одной столицы, но общие для всех городов.

3) Раздел V содержал в себе порядок производства следствий о преступлениях и проступках. Соединенные Департаменты Законов и Экономии при рассмотрении этого раздела, принимая во внимание, что тогда ожидался из Министерства Юстиции проект исправления общих правил следственного порядка для всей Империи, полагали оставить в проектируемом Учреждении одни особенные для столицы правила о производстве следствий, а относительно прочих сделать указание на продолжение Свода Уголовных Законов. Между тем, означенный проект, уже внесенный в Государственный Совет, по особенному Высочайшему повелению был возвращен в Министерство Юстиции для присоединения к предназначенному общему пересмотру законов об уголовном нашем судопроизводстве. Во исполнение таковой Высочайшей воли Раздел V проекта был исключен в целом его составе.

4) Засим остались три первые раздела: 1) состав и предметы ведомства каждой степени управления; 2) порядок подчинения, сношений, определения, увольнения, наград и взысканий и 3) порядок производства исполнительных дел. Из числа этих разделов, первые два содержали в себе существенно нового только образование Окружных Управ. Они были введены в проект соответственно предназначению Государственного Совета (в 1835 году) учредить в зависимости Главного Полицейского Управления средние инстанции и, без сомнения, были бы необходимы, если бы судную часть устроить на указанных тогда началах. Но как Суд Полицейский по объясненным причинам положено было оставить до времени на прежнем положении, то вопрос принял другой вид.

Введение средних инстанций собственно для одних дел исполнительных, – кроме напрасного умножения издержек и числа чиновников, затруднило бы ход тех дел, где во многих случаях нужна короткая и словесная расправа, и более требуется действие личное, которому несвойственны коллегиальные формы и обряды. Вообще же подобное раздробление непосредственной полицейской власти могло бы иметь невыгодное влияние, наиболее в столице, где часто нужна особенная быстрота и решимость. Внутреннее производство полицейских дел в столице главнейше требовало усиления способов, облегчения хода исполнительных дел, так как существующие обряды производства, с одной стороны, были несвойственны их существу, а с другой, по неопределенности своей и смешению предметов, недоступны никакой точной и скорой поверке и надзору. К усилению способов полиции вели новые штаты, составленные с значительным увеличением числа чинов и их окладов, а к необходимым исправлениям в производстве дел, – правила, содержащиеся в III разделе проекта; из первых же двух разделов, – если вместо учреждения Окружных Управ оставить нынешних Окружных Полицеймейстеров, – представлялось необходимым сохранить только некоторые статьи, наиболее для общей связи, и разместить их или в самом Учреждении, или в Указе, при котором оно издано будет.

За сими переменами и исключениями из числа начал, постановленных в 1835 г. Государственным Советом, третье, о расширении судебно-полицейской власти, присоединено к предназначенному, по Высочайшей воле, пересмотру суда и законов уголовных; четвертое, о средних полицейских инстанциях, отложено до того же времени по нераздельной его связи с устройством полицейского суда, а два первые – о постановлении полицейского учреждения в С.-Петербурге вне зависимости Губернского Правления, и об уравнении звания Обер-Полицеймейстера с званием Гражданского Губернатора, – определено привести в исполнение. Сверх сего, предположено: а) усилить средства полиции новыми штатами, б) дела следственные в частях города отделить от дел исполнительных и распорядительных, и для производства последних установить кратчайший и более удобный порядок.

Обратясь к рассмотрению приложений, представленных при проекте Учреждения, Государственный Совет усмотрел, что сверх расписаний городских округов С.-Петербурга, чинов полицейского управления, разрядов их должностей, мундиров, пенсий и разных форм письмоводства, а также положения о типографии и Ведомостях С.-Петербургской полиции, к этому разряду отнесены:

1) Положение об Аукционной Камере.

2) Наставления полицейским Врачам.

3) Наставление полицейским чинам в кварталах и городской страже.

4) Статьи о полицейских обязанностях владельцев недвижимых имуществ в С.-Петербурге.

5) Положение о порядке объявления полиции о прибывающих в домы на житье или постой и о выбывающих из домов.

Наконец, 6) табель наказаниям, определяемым по правилам суда исправительного. Из числа этих приложений два последние сами собою отпадают, за предназначенным исключением из проекта законов о проступках и наказаниях и за изданием положения об Адрес-Конторе. В остальных приложениях, – сверх общих перемен, которые потребовались в соответственность проектированному новому плану Полицейского Учреждения и исключению из состава полиции Окружных Управ, – Государственный Совет сделал также некоторые частные исправления.

Что же касается до проекта положения о типографии и «Ведомостях С.-Петербургской полиции», то Государственный Совет рассуждал, что официальная полицейская газета необходима в двух главных отношениях; во 1-х, как средство к точному исполнению одной из главных обязанностей всякой благоустроенной полиции, – обязанности, строго законом на нее возлагаемой: обнародовать все постановления Правительства, к общему сведению и исполнению принадлежащие; во 2-х, как средство скорого, верного и удобного сношения между начальством полиции и подчиненными ему местами и должностными лицами; печатанием даваемых им приказов в одном последовательном составе сократится весьма обширный круг переписки, предупредится множество ошибок и недоразумений, и подчиненные места и лица поставлены будут в большую ответственность пред начальством, и начальство – в правильную возможность требовать и строго взыскивать исполнения.

В представленном проекте к этим главным условиям присоединено было еще то, чтобы сверх должностных мест и лиц газета полицейская имела полную обязательную силу и в отношении ко всем обывателям города, а вследствие сего предполагалось: 1) вменить обывателям в обязанность непременно подписываться на газету в числе экземпляров, соразмерном числу жителей в каждом доме; 2) заменить ею все объявления и приказы полиции, разносимые по домам с подписками, и 3) постановить, что никто из обывателей в С.-Петербурге не вправе отговариваться неведением постановлений, вызовов и объявлений, напечатанных в газете и кого-либо из них касающихся.

В этом предположении, по мнению Государственного Совета, заключались три существенных неудобства: во 1-х, полиция, ограничиваясь печатанием своих объявлений и приказов в газете, не имела бы в отношении частных лиц никакого удостоверения, что они точно прочитаны всеми теми, к сведению и исполнению которых принадлежали, – тогда как при существовавшем порядке ручательством в этом ей служили отбираемые подписки; во 2-х, при системе объявлений со взятием расписок, обыватели, подписавшись в прочтении приносимых к ним приказов и объявлений, принимали тем самым на себя и законную ответственность в их исполнении; но чрез то самое ограждены были вполне от взыскания по предметам, которые не были бы им формально объявлены; при издании же обязательной газеты, они были бы в постоянной опасности подвергнуться взысканиям, – справедливым или притеснительным, – за неисполнение таких приказаний, которые могли до них не дойти; в 3-х, принужденная подписка на газету, во всяком случае, составила бы новый налог на городских обывателей, по цене газеты (20 р.) довольно обременительный, а, между тем, не выкупаемый никакою для них пользою. Вследствие указанных причин Государственный Совет полагал удобнейшим к «Ведомостям С.-Петербургской полиции» приспособить правила, установленные для издания губернских газет, с тем, чтобы до составления на сем основании проекта подробного положения включены были в изданное Учреждение полиции новые правила о полицейской газете, составленные согласно вышеизложенных соображений.

Составленные согласно с заключениями Государственного Совета проекты штатов в 1 день апреля 1838 г. были Высочайше утверждены.

ПОЛОЖЕНИЕ О ПРОИЗВОДСТВЕ ДЕЛ ИСПОЛНИТЕЛЬНЫХ
По новому штату местное полицейское управление имело три степени: 1) управление городских частей и кварталов; 2) управление общее, составляющее средоточие всех управлений предыдущих; 3) управление главное.

Главное управление принадлежало Военному Генерал-Губернатору. При нем определены были: Канцелярия, Строительная часть, Контора С.-Петербургских хлебных запасных магазинов.

Общее управление состояло из Обер-Полицеймейстера и Управы Благочиния.

Управу Благочиния составляли Старший Полицеймейстер в звании Председателя, Советники и Заседатели по штату.

При общем управлении состояла Канцелярия его из Правителя, Начальников Отделений и других чиновников по штату.

Сверх того, при общем управлении состояли Полицеймейстеры; управление городской землемерной части; управление городской врачебной части: Главный Врач, Старший Акушер и другие врачи по штату; управление городской пожарной части: Брандмайор с Пожарным Депо; Аукционная Камера, Адресная Экспедиция; Приставы для пресечения корчемства; Надзиратель тюрьмы с чиновниками и служителями по штату.

В каждой части состоит городской Съезжий дом. В нем два Пристава: один для дел полиции распорядительной и исполнительной, под именем Пристава исполнительных дел, другой – для дел судебной полиции, под именем Пристава следственных дел.

В каждом квартале состоял Надзиратель с Помощниками.

При управлении каждой части состояли: 1) Канцелярия, одна часть которой состояла при Приставах, а другая – при Надзирателях; 2) Врачи, Акушеры и повивальные бабки с фельдшерами; 3) пешая воинская команда; 4) команда городской стражи; 5) пожарная команда с фонарщиками, под непосредственным начальством Брандмейстера; 6) Словесный Суд.

Надзор по делам Управы Благочиния вверен был Губернскому Прокурору с Товарищем.

Для надзора собственно за управлениями городских частей и кварталов состояли Стряпчие.

ПОРЯДОК ПОДЧИНЕНИЯ И СНОШЕНИЙ
Общему управлению С.-Петербургской городской полиции, в порядке подчинения и сношений, определено было занимать такую же степень, какая присвоена властям и местам собственно губернским. Посему как Обер-Полицеймейстер, так и Управа, в местном управлении подчинялись Военному Генерал-Губернатору, а в общем – Правительствующему Сенату и Министерствам. Все прочие полицейские управления подчинялись непосредственно Обер-Полицеймейстеру и Управе, смотря по предметам ведомства их.

О ПРЕДМЕТАХ ВЕДОМСТВА ОБЕР-ПОЛИЦЕЙМЕЙСТЕРА
К особенному и непосредственному ведомству Обер-Полицеймейстера были отнесены следующие дела: определение и увольнение служащих, их временные замещения; отпуски; представления к производству в чины и к другим наградам, пенсиям и единовременным пособиям. Дела об образовании и службе полицейских команд. Ежегодные и внезапные ревизии всех подчиненных мест и управлений. Побуждение к скорому и законному производству дел, как в Управе, так и в низших полицейских управлениях. Надзор за искоренением нищенства и бродяжничества в столице. Распоряжения в случае неповиновения народных скопищ установленной власти. Распоряжения в случае появления повальной болезни в столице. Надзор за необращением в продаже в столице запрещенных книг, эстампов и вообще сочинений, не одобренных цензурою; цензура частных афиш или объявлений, предназначенных к напечатанию. Надзор за исправным состоянием в столице Тюремного замка, арестантских помещений при полиции, в Исправительном и Рабочем домах и стражи при них. Надзор за исполнением в городе правил о предупреждении дороговизны съестных припасов. Надзор за верностию весов и мер. Надзор, чтобы строения в столице возводились согласно утвержденным планам и фасадам. Попечение об охранении целости публичных памятников и древних зданий. Надзор за исправностию путей сообщения в столице. Представление высшему начальству ежегодного отчета по всему полицейскому столичному управлению.

Обер-Полицеймейстер имел право подвергать служащих в управлениях городских частей и кварталов аресту за нерадение и упущение по службе, смотря по вине, кроме Приставов и Врачей. Каждому Приставу и Врачу Обер-Полицеймейстер мог делать замечания и выговоры словесно и письменно, но аресту подвергал не иначе, как с разрешения Военного Генерал-Губернатора.

Обер-Полицеймейстеру предоставлено было председательствовать в Управе Благочиния по делам исполнительным каждый раз, когда по важности дела признает это нужным.

О ПРЕДМЕТАХ ВЕДОМСТВА УПРАВЫ БЛАГОЧИНИЯ
Предметы, подлежащие ведомству Управы Благочиния, разделяются на два рода: на дела распорядительные и исполнительные и дела суда полицейского.

К делам распорядительным и исполнительным отнесены: распоряжения об обнародовании в столице законов и повелений, принадлежащих к всеобщему сведению и исполнению. Рассмотрение и разрешение недоумений, возникающих в подчиненных полицейских местах по предмету исполнения законов или предписаний начальства. Распоряжение о приеме, хранении и отпуске всех сумм и вещей или припасов, определенных на содержание городской полиции, и все сношения по делам этого рода с хозяйственным городским и другими управлениями; рассмотрение представлений о назначении сумм или материалов на устройство какой-либо подведомственной части управления, не определенной штатом. Рассмотрение срочных ведомостей и отчетов, представляемых от подчиненных мест о течении дел и движении сумм, и принятие в этих случаях необходимых мер, как то: требование ответов и объяснений в случае неосновательной медленности, побуждение к исполнению и т.п.; представление Обер-Полицеймейстеру общих отчетов и ведомостей о действиях столичной полиции. Ежемесячная ревизия сумм, денежных актов и других вещей, хранящихся в Управе. Рассмотрение вины и наложение взысканий на чиновников, служащих при Управе или в местах низших; также решение о предании их уголовному суду. Дела о неправильном владении крепостными людьми в столице. Распоряжения о сыске разных людей и имуществ в столице; вызовы чрез публикацию в ведомостях и все извещения, принадлежащие к общенародному сведению по делам столичной полиции. Распоряжения о присяге иностранцев, вступающих в подданство, и дела о разрешении их от подданства при возвращении из столицы за границу. Дела об установленных видах дворян отставных и неслужащих, тоже жен и детей их, проживающих в столице; выдача свидетельств столичным обывателям, намеревающимся отбыть за границу, о том, что законного препятствия к отъезду их нет. Попечение об охранении народного здравия и о пресечении случающихся скотских падежей; надзор за городскими медицинскими чиновниками по исполнению ими обязанностей. Содействие производству рекрутских наборов; ведение нижних воинских чинов, находящихся в бессрочном отпуске, и кантонистов, находящихся на воспитании у родителей и других родственников. Сведения о податных недоимках в столице и распоряжения о немедленном взыскании недоимок по сбору пошлин и других казенных начетов с лиц, проживающих в столице; содействие Городской Думе по взысканию недоимок, по сбору податей и городских повинностей. Наложение и снятие запрещений или ареста на имущества, находящиеся в столице; распоряжения об описи их, оценке, временном управлении и продаже в определенных случаях. Взыскание по векселям, по заемным письмам, не обеспеченным залогом или закладом, по подписным счетам и по всякому договору и всякому письменному обязательству, совершенному законно, и против которого нет спора или есть, но он, по установленным правилам, не останавливает взыскания. Дела о несостоятельности столичных обывателей не торгового звания, изыскания об их имуществе, движимом и недвижимом, наложение ареста и запрещения; вызов заимодавцев и должников; распоряжения об описи, оценке, управлении и продаже найденного имения по установленным правилам; распоряжения об удовлетворении обязательств с залогами и составление конкурса для уплаты прочих обязательств и взысканий; содействие Коммерческому Суду и конкурсным управлениям по делам о несостоятельности лиц торгового звания, также кредитным установлениям по просроченным залогам, находящимся в столице. Распоряжения об описи и сохранении имения лиц, умерших в столице, когда нет наследников на лицо, или когда оставшееся имение должно по закону поступить в опекунское управление; содействие Дворянской Опеке и Сиротскому Суду по призрению личности и имущества несовершеннолетних сирот, оставшихся после столичных обывателей, и по надзору, чтоб отчеты об их имуществе, куда следует, были представляемы в свое время; разрешение продажи имущества означенных малолетних в определенных случаях и в установленном порядке, когда оно находится в столице и не в связи с имуществами, находящимися вне ее. Ввод во владение и отказы недвижимых имений по актам укрепления вообще, по духовным завещаниям, при наследстве по закону и по просроченным закладным. Повестки к явке в гражданский суд, если они не посланы прямо к Приставам исполнительных дел или к Квартальным Надзирателям; сыск и взятие обвиняемых к уголовному следствию; повестки к рукоприкладству по делам гражданским; к выслушанию решений по делам тяжебным и уголовным; исполнение решений и приговоров судебных; по делам тяжебным и по делам уголовным. Сведения о всех арестантах, содержащихся при столичной полиции; дела по надзору за продовольствием их и снабжением определенными предметами и, наконец, все то, что Обер-Полицеймейстер сочтет нужным подвергнуть рассмотрению и уважению Управы по делам полицейских.

Дела полиции судной разделены на три разряда: 1) дела исковые, 2) дела следственные и 3) дела полицейского исправительного суда.

К первому разряду судных дел отнесены разбор и удовлетворение бесспорных явок об обидах, о самовольном завладении, ущербе или убытке в имуществах, когда о том предъявлено не суду, но Управе в течение десяти недель со дня происшествия, или когда сама полиция обнаружит самоуправство и насилие этого рода.

Второй род судных дел Управы составляли производство следствий о всех происшествиях, преступлениях и проступках в столице, как по донесениям полицейских Приставов, Надзирателей, Стряпчих, по известиям частных лиц и самих виновных или по иным сведениям, дошедшим до Управы, так и по предписанию высшего начальства.

По третьему роду дел или по исправительному суду Управе принадлежали рассмотрение проступков, т.е. действий, запрещенных под страхом легкого или полицейского, а не уголовного наказания, и определение за них наказания.

ПОЛИЦЕЙМЕЙСТЕРЫ
Полицеймейстеров положено было 3; должность эта считалась в V классе, по пенсии III разряда. Полицеймейстеры получали: жалованья в год 4000 руб., столовых 2000 руб. и фуражных на 6 лошадей 1409 руб. 40 коп. При каждом Полицеймейстере состояли: 1 Письмоводитель с жалованьем 900 руб. в год, 2 Помощника Письмоводителя по 700 руб., 1 писец 600 руб. и 3 писца по 350 руб.

В ведомстве каждого Полицеймейстера состояло несколько городских частей по распределению Общего Управления, утвержденному Военным Генерал-Губернатором.

Полицеймейстерам в заведуемых им частях поручалось следующее:

Надзор по устройству и управлению всеми военными командами, состоящими при полиции. Ежемесячные и внезапные ревизии дел, сумм и всякого имущества, состоящего на отчете полиции, и побуждение Приставов и прочих полицейских должностных лиц к строгому и правильному исправлению всех их обязанностей; ежемесячная ревизия состояния недоимок, лежащих на отчете полиции. Ежемесячное и внезапное посещение содержащихся под стражею в Съезжих домах, для удостоверения в правильности взятия их под стражу, в получении ими продовольствия, в чистоте помещений, и не остается ли кто-либо под арестом долее определенного времени без допроса или по окончании дела. Присутствие при выборах городского общества, если они происходили в заведуемой части города; предупреждение и пресечение нарушения законов о вере, общественном порядке и о личной безопасности; предупреждение и пресечение преступлений противу законов об имуществах. Надзор за скорым и правильным производством следствий. Наблюдение за возведением и отделкою (штукатуркою и т. п.) зданий по установленным правилам; представления о сломке зданий, устроенных несогласно с утвержденными планами и фасадами, или зданий, угрожающих падением, когда хозяин отговаривался от переделки их.

Примечание. Ближайший надзор за возведением зданий по планам и фасадам и ответственность за прочность устраиваемых при них лесов лежала на Архитекторах строительной части.

Участие в свидетельстве подсудимых, составляемом для определения им лет, в случае недостатка сведений метрических или ревизских, когда свидетельство происходило в подведомственной части города; в свидетельстве о неизлечимости болезни подсудимого, подлежащего телесному наказанию. Отправление ссыльных к месту заточения по определениям Губернского Правления, если Тюремный замок находился в подведомственной части города.

ЧИНЫ, ПРИНАДЛЕЖАЩИЕ К УПРАВЛЕНИЮ ЧАСТЕЙ И КВАРТАЛОВ
Приставы, Надзиратели и прочие чины полицейского управления, определенные в частях и кварталах, суть блюстители в них безопасности лиц и имуществ и исполнители всех законных распоряжений начальства.

Посему каждый из них должен: 1) знать все служебные обязанности свои и своих подчиненных и все полицейские обязанности домохозяев и других городских обывателей. 2) Неослабно наблюдать за точным исполнением этих обязанностей, предупреждая и пресекая их нарушение. 3) По первому призыву обывателей являться везде, где может потребоваться помощь и законное содействие полиции.

В охранении порядка все управления частей и кварталов обязаны содействовать одни другим. В случае нарушения его в одной части, находящиеся в ней чиновники и нижние чины другой части обязаны принимать меры к восстановлению его до прибытия лиц собственного ее управления.

ПРИСТАВЫ ИСПОЛНИТЕЛЬНЫХ ДЕЛ
Приставов исполнительных дел состояло 13, с жалованьем по 2000 р. в год и фуражных на три лошади – 704 р. 70 к. Класс должности 7-й, а по пенсии IV разряда. Мундиры положены военного покроя. При Канцелярии Пристава исполнительных дел определены были: 1 Письмоводитель с жалованьем по 600 р. в год, 1 Помощник Письмоводителя – 500 р. и 3 писца – одному 400 р., одному 200 р. и одному 150 р.

К обязанностям Пристава исполнительных дел принадлежали:

Представление об определении и увольнении чиновников и канцелярских служителей, принадлежащих к управляемой их части: надзор за успешностью и правильностью их действий; ходатайство о наградах; требование от подчиненных ответов и меры исправления в случае их бездействия или превышения власти. Дела о нижних полицейских чинах, принадлежащих к части, попечение о содержании их в полном числе, надзор за их поведением, за уравнением очередей и вообще за порядком службы; прием, хранение и выдача им провианта, мундирных и амуничных вещей, денег на жалованье и другие определенные предметы; распоряжения о больных, награды и взыскания. Попечение об устройстве, чистоте, безопасности, отоплении и освещении зданий, занимаемых управлением части (Съезжего дома), командами и подведомственными ему заведениями и лицами, содержащимися при нем под стражею.

Пристав исполнительных дел должен был лично присутствовать при всех публичных народных собраниях в его части: в церквах в торжественные дни, при разводах и при ученьи войск в Высочайшем присутствии, в театрах, маскарадах, под горами, качелями, при больших фейерверках, при разыгрывании лотерей и при всяком ином значительном стечении народа, где в особенности нужно охранение порядка. Личная поверка ночных обходов Надзирателей, их Помощников и, вообще, бдительности градской стражи лежала также на его обязанности. Он ежедневно в семь часов утра представлял Обер-Полицеймейстеру и Полицеймейстеру рапорты о состоянии части. В случае происшествия он обязан был на месте, где оно случилось, делать предварительный розыск, если такой не сделан Квартальными чиновниками.
К обязанностям Пристава относилось объявление в части постановлений и предписаний и приведение в исполнение распоряжений Управы и других начальств; выдача свидетельств на получение хлеба из запасных магазинов; прием, размещение, продовольствие и препровождение куда следует арестантов, приводимых в Съезжий дом.

В каждой части должны были вестись следующие журналы, книги и ведомости: 1) Краткие именные и подробные послужные списки: чиновникам и канцелярским служителям и нижним полицейским чинам. 2) Книги о поведении (кондуитные) Надзирателей и их Помощников, Брандмейстера и приворотных писарей. 3) Краткая табель и подробный список мундирным и амуничным вещам, отпущенным нижним чинам. 4) Ведомость вещам нижних чинов, хранящимся в цейхгаузе. 5) Приходная и расходная книга в трех частях: а) суммам на содержание Канцелярии; б) суммам на жалованье и другие предметы, определенные для нижних чинов; в) материалам отопления и освещения, отпускаемым для Съезжего дома и будок. 6) Книга о больных нижних чинах, отправляемых в госпитали. 7) Книга входящих дел. 8) Книга исходящих дел. 9) Приходо-расходная книга пересыльных денег и вещей. 10) Книга еженедельных перечней о движении дел. 11) Книга о дозорах. 12) Книга для записи происшествий, случившихся в части. 13) Арестантская книга. 14) Книга для записи свидетельств. 15) Книга на записку планов и предписаний о дозволении новых построек и перестроек в частных домах. 16) Книга на записку запрещенных сочинений. 17) Описи недвижимым и движимым имуществам частных лиц, находящимся на отчете полиции в части. 18) Книга всем зданиям казенным и общественным. 19) Книга всем частным домам. 20) Общая алфавитная книга населения части. 21) Частные алфавитные книги населения: а) о родившихся, б) об умерших, в) о вступивших в брак, г) об иноверцах: аа) о старообрядцах и раскольниках, бб) об евреях и т. п., д) об извозчиках, е) о лицах, коим запрещено ходатайствовать по чужим делам, ж) о лицах, состоящих под надзором полиции, з) о лицах, которым воспрещен выезд или въезд в столицы, и) о распутных женщинах, и) о лицах, наказанных по суду исправительной полиции или по суду уголовному, и вообще, о бывших под каким-либо наказанием. 22) Книга для записи лиц, которых прибытие в столицу ожидается. 23) Книга для записи торговых цен на жизненные припасы и работы.

ПРИСТАВА СЛЕДСТВЕННЫХ ДЕЛ
Пристава следственных дел состояли при каждой части; их должность считалась в VII классе, а по пенсии IV разряда. Жалованья получали по 2000 р. в год и фуражных на две лошади 469 р. 80 к. Они имели свою Канцелярию, которая помещалась в Съезжем доме; состав Канцелярии был следующий: 1 Письмоводитель с жалованьем по 600 р. в год, 1 Помощник Письмоводителя – по 500 р., 1 писец – по 400 р., 1 писец – по 200 р. и один писец – по 150 р. в год.

К обязанностям Приставов следственных дел принадлежало производство следствий о преступлениях и проступках.

КВАРТАЛЬНЫЕ НАДЗИРАТЕЛИ И ИХ ПОМОЩНИКИ
Город делился на 56 кварталов; в каждом квартале состояли: 1 Квартальный Надзиратель и 2 Помощника – Старший и Младший. Квартальные Надзиратели получали в год жалованья по 1200 р. и фуражных на одну лошадь; должность Квартальных Надзирателей полагалась в VIII классе, а по пенсии VI разряда. Мундиры носили военного покроя. Они имели свою Канцелярию, в которой полагались 2 писца: один с жалованьем 200 р., а другой – 150 р. в год. Старшие Помощники считались по должности в IX классе, а по пенсии VII разряда, жалованья получали в год 750 р. Младшие Помощники жалованья получали 600 р. в год, должность их считалась X класса, а по пенсии IX разряда.

В каждом квартале положено было вести те же журналы, книги и ведомости, которые вели Пристава исполнительных дел и, сверх того, домовые книги всего квартала.

Каждый день, поутру и вечером, в восемь часов, Надзиратель принимал от городового унтер-офицера и городских стражей рапорты.

С восьми часов утра до двух пополудни Старший Помощник Надзирателя принимал в квартале виды, приносимые для записи, из которых не терпящие отлагательства записывались и выдавались немедленно, а прочие вносились в книги в течение того же дня.

В одиннадцать часов утра Надзиратель являлся к Приставу исполнительных дел с рапортом о состоянии квартала и представлял ему исполненные дела и денежные суммы, если последние были в получении. Потом принимал от Пристава вновь поступившие по его ведомству дела и приказания, и не терпящие отлагательства исполнял немедленно. Вечером же являлся к Приставу только в случае особенной надобности; но письменный рапорт о состоянии квартала присылал к нему ежедневно, в девять часов вечера, с городовым унтер-офицером.
Надзиратель исполнял дела сам. На Помощников он мог возлагать исполнение только тогда, когда они не были заняты по надзору за наружным порядком.

Помощники Надзирателей дежурили поочередно в Съезжем доме той части, в которой служили.

Квартальные Надзиратели по наблюдению за наружным порядком в своих кварталах имели те же обязанности, какие Пристава в своих частях. Особенные же их обязанности заключались в следующем:

В случае происшествия Надзиратель немедленно должен был отправиться на место для розыска, уведомляя о том тотчас Пристава исполнительных дел.

Надзиратель входил в разбор словесных жалоб и должен был стараться примирить спорящих по правилам посредничества.

Он должен был иметь сведение о всех живущих в его квартале и потому строго наблюдал, чтобы владельцы домов своевременно доставляли ему сведения о вновь прибывающих в их дома и о выбывающих из них.

В случае пожара Надзиратель являлся на место пожара, принимал меры к прекращению огня до прибытия пожарной команды и старался спасать живущих в доме и их имущество.

Надзиратель и Помощники его обязаны были ходить дозором по своему кварталу в назначенные Приставом исполнительных дел часы и строго наблюдать правила о дозорах, изложенные в обязанностях городового унтер-офицера и городских стражей.

Обязанности Помощника Надзирателя, сверх вышеуказанного, заключались преимущественно в исполнении приказаний Надзирателя и в содействии ему при исполнении служебных обязанностей.

ПЕШАЯ ВОИНСКАЯ КОМАНДА
Она состояла из 13 фельдфебелей с жалованьем по 80 р. в год, 52 унтер-офицеров по 45 руб., рядовых старшего оклада 300 по 42 руб., младшего 360 по 36 руб. и барабанщиков 13 по 36 руб. Все перечисленные нижние чины получали, кроме того, на харчи по 18 руб. в год и натурою – провиант и амуницию.

КОМАНДА ГОРОДСКИХ СТРАЖЕЙ
Команду городских стражей составляли: 1) 56 старших, 2) 56 младших городовых унтер-офицеров и 3) 903 городских стажей, по 3 на каждую будку. Жалованье они получали: старшие унтер-офицеры – по 80 руб. в год, младшие – по 45 руб., и городские стражи – по 36 руб. Кроме того, все они получали на харчи по 18 руб. в год и натурою – провиант и амуницию. Городовым унтер-офицерам полагались еще квартирные деньги: 42 унтер-офицерам – по 120 руб. в год, 36 – по 96 руб. и 34 – по 72 руб.

ГОРОДОВЫЕ УНТЕР-ОФИЦЕРЫ
Для руководства городской стражи составлена была особая инструкция, разделенная на 6 отделов. В первых 4-х отделах рассматривались обязанности городовых унтер-офицеров, а в последних двух – градских стражей. По первому пункту инструкции, городовой унтер-офицер обязан был ежедневно утром и вечером в назначенные часы являться к Надзирателю и рапортовать ему о всех замеченных беспорядках, народных слухах, собраниях, съездах, приготовлениях к балам, вечеринкам и т. п. Во втором и третьем пунктах перечислялись случаи, о которых городовые унтер-офицеры должны были немедленно доносить Надзирателю; они доносили, во-первых, о всех важных происшествиях и, во-вторых, – о пожарах, о найденном мертвом теле; о ссорах и драках в домах, если кто-либо из живущих там требовал помощи; о народных сборищах; о неисправном освещении улиц; о постройках без разрешения; о неисправных мостовых; о беспорядках, допущенных в трактирных и питейных заведениях; о торговле недоброкачественными съестными припасами и т.п. Следующим пунктом им предписывается соблюдать со всеми лицами должную учтивость, как в словах, так и в поступках. В пятом параграфе перечисляются те сведения, которые они обязательно должны были знать. Далее определяются их обязанности по дозору, по прекращению разного рода беспорядков, напр., ссор, драк, сборищ и т.п. В восьмом пункте указано, в каких случаях городовые унтер-офицеры должны были задерживать разных лиц.

Засим предписаны правила об охранении пьяных и по соблюдению порядка на народных гуляньях, собраниях, похоронах и т. п.

Унтер-офицеры городской стражи наблюдали: 1) чтобы гостиницы, рестораны, кофейни, трактиры, погреба, лавки и магазины открывались не ранее 7 час. утра и закрывались не позже 11 час. вечера; 2) чтобы у всех означенных заведений и лавок непременно были форменные фонари, которые бы освещались исправно до закрытия торговли, а зажигались не позже полицейских фонарей.

Они наблюдали, чтобы жизненные припасы, привозимые в город, продавались на местах, назначенных для торга полициею, и чтобы прежде снятия флага никто не смел на площади закупать припасы оптом, то есть для перепродажи, а не для собственного употребления. Сверх того, наблюдали за верностью весов и мер, за чистотою в лавках, особенно мясных и рыбных, и за продажею жизненных припасов по установленной таксе. В случае пожара они должны были принимать деятельные меры до прибытия своих начальников и пожарной команды к спасению больных, спящих и малолетних. По прибытии же пожарной команды, указывали ей как ближайшую от пожара воду, как то пруды в садах и огородах и колодцы, так и все въезды. Сверх того, разузнавали, нет ли в том доме, где случился пожар, пороху, веревок, канатов, сена, соломы, вин, дегтя, смолы и т. п., где именно они хранятся и в каком количестве, чтобы пожарная команда могла обратить особенное на те места внимание.

ГОРОДСКИЕ СТРАЖИ
Городские стражи подчинялись Приставу исполнительных дел, Надзирателю с его Помощниками и унтер-офицеру городской стражи того квартала, в котором состояли на службе.

На каждую будку полагалось три стража. Один из них, по очереди, стоял у будки на часах, вооруженный и одетый по форме, другой считался подчаском, и третий отдыхал. Обязанности городских стражей по прекращению беспорядков, задержанию разных лиц и сообщению начальству о происшествиях, были те же самые, что и у городовых унтер-офицеров.

Городской страж должен был знать: сколько в обходе его будки домов, фабрик, заводов, питейных домов, лавок, трактиров, харчевен, кухмистерских и других заведений, и кому именно те дома и заведения принадлежат.

Городские стражи обязывались подавать помощь всякому, кто бы ни требовал вблизи от их будки, хотя бы для того нужно было перейти в другой квартал.

Городской страж должен был, не теряя ни минуты, спешить на помощь, а в случае отдаленности от будки, послать подчаска, когда слышал какой-либо необычайный крик или видел драку, либо насилие, и употребить все средства к задержанию виновных.

ДОЗОР
Городские стражи наряжались по очереди в ночной дозор Приставом исполнительных дел.

Ночной дозор обязан был проходить по местам, наименее населенным, чаще, нежели по другим.

Ночной дозор в особенности должен был обращать внимание на следующее: 1) исправно ли освещались фонари осенью и зимой. 2) Не укрывались ли под мостами, между складенными бревнами, в пустых судах и в барках с дровами и сеном подозрительные люди. 3) Не слышно ли где особенного шума, крику о помощи, или не видно ли драки, насилия или признаков воровства.

Ночной дозор в подобных случаях обязан был подавать деятельную и скорую помощь и стараться задержать виновных.

Если дозор находил мертвое тело, то в ту же минуту должен был известить о том Надзирателя, чрез подчаска ближайшей будки, не трогая мертвое тело с места, но оставя его в том самом положении, в каком было найдено, если только оно лежало не на проезжей дороге или тому подобном месте.

Если дозор замечал выходящего из дому с узлами, то обязан был задержать такого подозрительного человека, ввести в дом и спросить дворника: известен ли ему тот человек, и не случилось ли в доме кражи. Если подозрение оказывалось неосновательным, то задержанного отпускали, а в противном случае представляли Надзирателю.

Если дозор встречал в позднее время человека, имеющего скрытую при себе ношу или какой-либо узел, чемодан и тому подобное, то должен был такого остановить и в случае подозрения отвести к Надзирателю.

ВРАЧЕБНАЯ ЧАСТЬ
В управлении городской врачебной части состояли:

1. Главный Врач; ему жалованья в год 2000 р., столовых – 1200 р., фуражных на 4 лошади – 939 р. 60 к. и на писца и канцелярские расходы – 1000 р.

2. Старший Акушер, с жалованьем 1500 р. в год.

3. 4 Младших Акушера по 1000 р. в год.

4. 2 Врача для лечения повальных болезней и сыпей и для особых поручений 2, с жалованьем каждому по 1000 р. в год.

5. Ветеринарный Врач с жалованьем 1200 р.

6. Частные Врачи: 6 Старших по 1400 р. в год, 7 Младших по 1000 р.

7. 25 повивальных бабок, 13 фельдшеров, 13 служителей и 13 сиделок.

8. 13 лазаретов при Съезжих домах, на содержание которых было положено 10,045 р.

ГЛАВНЫЙ ВРАЧ
Главный Врач состоял, по части полицейской, под непосредственным начальством Управы Благочиния, а по части медицинской подчинялся Физикату.

За исключением городовых Акушеров и повивальных бабок, состоявших при частях города, Главному Врачу подчинялись все медицинские чины, принадлежавшие к полицейскому управлению в С.-Петербурге. Городовые же Акушеры и повивальные бабки подчинялись Старшему Акушеру, который, как Главный Врач, подчинялся по части медицинской Физикату, а по части полицейской – Управе Благочиния.

Под наблюдением Главного Врача состояли все врачебные заведения, учрежденные при полиции, как то: лазареты при Съезжих домах, учреждения для подавания помощи обмерзшим, оспенное заведение и проч.

Главный Врач обязан был посещать лазареты при Съезжих домах и оспенное заведение, по крайней мере, два раза в неделю, а, смотря по обстоятельствам, и чаще; наблюдать в них за правильным пользованием больных, содержанием их и присмотром; подавать советы Врачам в пользовании труднобольных; рассматривать медицинские журналы и ревизовать выдаваемые из Управы Благочиния шнуровые книги, в которые записывался приход и расход сумм, отпускаемых на содержание больных.

Главному Врачу вменялось в обязанность иметь надзор как за поведением состоявших под его начальством медицинских чинов и служителей, так и за точным исполнением ими их обязанностей.

По уважительным причинам и с разрешения Управы Благочиния, он мог полицейских Врачей и фельдшеров перемещать из одной части в другую.

Он наблюдал очередь при наряде Частных Врачей на публичные церемонии, военные парады, гулянья и т. п., и смотрел, чтобы при подобных нарядах как Врачи, так и фельдшера имели при себе все нужное к поданию врачебной помощи и оставались на назначенных местах до окончания собрания.

Он в особенности должен был наблюдать, чтобы полицейские медицинские чиновники были в постоянной готовности подать врачебное пособие людям, жизнь которых подвергалась какой-либо опасности.

Еженедельно обязан был посещать скотный пригонный двор и наблюдать, чтобы Ветеринарный Врач исполнял в точности свои обязанности.

Ему вменялось в обязанность: испытывать частных фельдшеров в познаниях, какие от них требовались, и наблюдать как за поведением их, так и за надлежащим отправлением ими их должностей, подтверждая, чтоб они сами, без Врача, не приступали к пользованию больных.

Наблюдал, чтобы в цирюльных лавках и торговых банях, без разрешения Врачей, не было производимо кровопускание и приставление пиявок; чтобы не занимались врачебной практикой лица, не имеющие на то права; чтобы продажа в травяных, москательных и колониальных лавках лекарственных веществ, и особливо ядовитых, производилась согласно существующих постановлений; чтобы полицейские Врачи производили свидетельствование продаваемых съестных припасов и напитков, согласно предписанных на этот предмет правил. Такое свидетельствование, по распоряжению Управы, он производил и сам несколько раз в год с Полицеймейстером или Приставом исполнительных дел.

Главный Врач обязан был обращать внимание на все, что могло быть вредно для здоровья жителей столицы, и доносил о том Управе и Физикату.

В случае обнаружившейся в городе на людях или скоте повальной болезни, Главный Врач с Частным Врачом и местною полициею немедленно отправлялся к больным и, собрав подробные сведения о начале болезни, ее свойстве и причинах, принимал соответственные меры к прекращению болезни.

При появлении на обывательских детях натуральной оспы, кори, скарлатины, он должен был принимать надлежащие меры против распространения этих болезней, стараясь отправлять больных детей бедного состояния, с согласия родителей их или родственников, в оспенное заведение.

Производил по предписаниям Управы свидетельство лиц, отзывавшихся болезнию при требовании их в присутственные места.

В случае убийства Главный Врач в присутствии Полицеймейстера или Пристава следственных дел производил наружный осмотр мертвому телу. Вскрытие трупов в частных домах не производилось, и мертвые тела препровождались для того в Обуховскую больницу или в Анатомический театр Медико-Хирургической Академии.

В случае пожара Главный Врач являлся на место пожара и наблюдал, чтобы Частный Врач, а при большом пожаре и Врачи смежных частей с их фельдшерами, находились здесь для подания врачебной помощи. В случае нужды он и сам должен был содействовать им в отправлении их обязанностей.

Главный Врач обязан был возможно чаще осматривать лазареты при Съезжих домах и арестантские и наблюдать, чтобы в них не было неопрятности и тесноты в помещении.

Главный Врач ежегодно два раза осматривал при Полицеймейстерах нижних полицейских чинов по городским частям и неспособных к службе за болезнью или увечьем назначал, руководствуясь общими на то постановлениями и с согласия Полицеймейстеров, либо в чистую отставку, либо в  инвалиды.

Главный Врач ежегодно в конце Декабря составлял общую ведомость о всех чрезвычайных происшествиях, случившихся в столице по его ведомству, и представлял ее Управе Благочиния и в Физикат, с присовокуплением своих соображений о мерах к лучшему устройству медико-полицейской части столицы.

ЧАСТНЫЕ ВРАЧИ
Они имели надзор за фельдшером при частном лазарете, приучая его к оспопрививанию, наставляя в необходимых врачебных пособиях и научая, как поступать до прибытия врача с людьми, пораженными апоплексиею, до бесчувственности опьяневшими, обмерзшими, утопленниками, получившими разного рода повреждения членов и т. п.

Они наблюдали за порядком в частном лазарете, как по медицинской, так и по хозяйственной части.

По приводе в лазарет труднобольных, Врачи оказывали им надлежащее врачебное пособие. Посещали больных, находившихся в лазарете, не менее двух раз в день.

Заболевшим полицейским чиновникам, женам и детям их, а также женам и детям нижних полицейских чинов оказывали врачебное пособие безвозмездно.

Осматривали в своей части каждый месяц нижних полицейских чинов и служителей пожарной команды, причем оказавшихся больными отправляли в военный  госпиталь.

Частные Врачи по приглашению подавали врачебную помощь бедным, но, подав пособие, извещали о том частного Врача для бедных, предоставляя ему дальнейшее их пользование.

Во время пожара в подведомственной части являлись на место пожара с лекарским пожарным инструментом; туда же являлся и фельдшер той части с сумкою. Выбрав удобное место, Врач оказывал нужную помощь не только служителям полиции, но и обывателям, потерпевшим при пожаре какие-либо повреждения, получившим обжоги или задохнувшимся от дыма.

Частные Врачи обязаны были в присутствии полицейских офицеров возможно чаще осматривать продаваемые в части съестные и питьевые припасы, и если находили негодные и вредные к употреблению или с примесью посторонних веществ, то отделяли их и уничтожали.

Они имели надзор за заведениями, где находилось много рабочих, причем смотрели, чтобы квартиры, в которых жили рабочие содержались в опрятности, чтобы воздух в них, особенно в зимнее время, был чист и чтобы пища была доброкачественная. Наблюдали за чистотою и опрятным содержанием казарм нижних полицейских чинов и арестантских помещений и за доброкачественностью пищи, употребляемой арестантами.

Во время повальных и прилипчивых болезней исследовали причины болезни на месте ее возникновения и тотчас принимали меры к пресечению распространения ее.

Они имели попечение о распространении оспопрививания, для чего прививали оспу в лазаретах бесплатно.

Частные Врачи наблюдали, чтобы в торговых банях не было угара; чтобы цирюльники без предписания Врачей не пускали крови, а женщины не накидывали горшков и не употребляли вредных натираний; также смотрели за цирюльниками в своей части, чтобы они без предписания Врачей не пускали крови, не приставляли пиявок, не выдергивали зубов, не ставили кровососных банок, и в особенности не составляли бы лекарств и не занимались бы пользованием внутренних и наружных болезней. Они должны были ежемесячно осматривать у них инструменты, нужные для кровопускания и других врачебных пособий.

Врачи должны были, наконец, наблюдать, чтобы без законного права никто не занимался лечением каких-либо болезней и составлением лекарства.

ВЕТЕРИНАРНЫЙ ВРАЧ
Ветеринарный Врач имел попечение о сохранении здоровья скота, как городского, так и пригонного, и предупреждал распространение повальных скотских болезней. По пригоне скота в столицу он рассматривал свидетельство, по которому доставлен пригнанный скот, удостоверено ли оно Губернским или Уездным Врачом, состоит ли налицо значащийся в свидетельстве скот и в здоровом ли находится состоянии; если количество пригнанного скота не соответствовало показанию свидетельства, то требовал объяснение о недостатке скота, т.е. продан ли тот скот на дороге, пал ли от какой-либо болезни или оставлен на дороге за хромотою и хилостию для поправления, и удовлетворительно ли такое объяснение. Эти свидетельства он подписывал с означением, в каком положении скот был найден.

Затем, при вгоне скота во двор, осматривал его в присутствии полицейского чиновника, при совершенном рассвете, сперва вне площадки, потом в воротах ее, куда и пропускал каждый гурт отдельно и притом не более, как по два или по три быка, чтобы удобнее можно было отличить здоровый скот от больного; наконец, осматривал, когда скот привязывали к пряслам.

Он должен был осматривать внутренности убиваемых быков, и если усматривал повреждения их, показывавшие болезненное состояние и вредность к употреблению, то не дозволял продавать мясо, а приказывал зарывать его вместе с кожею на показанном месте в землю глубоко; остальной скот той партии, из которой взяты были эти быки, осматривал подробнее и сомнительных подвергал наблюдению.

Ветеринарный Врач обязан был не допускать на площадку тощих быков, а также тощих коров, пригоняемых из домов для продажи на мясо.

Сомнительные, невеселые быки и оказавшиеся больными повальными болезнями, по приказанию Ветеринарного Врача, немедленно отделялись и ставились в особые места, первые для испытания, а вторые для пользования от болезни.

В Воскресенье, Среду и Пятницу Ветеринарный Врач свидетельствовал дойных коров, пригоняемых на продажу для молока.

Ветеринарный Врач еженедельно свидетельствовал скот на постоялых дворах у промышленников.

В случае появления в городе на скоте повальной болезни Ветеринарный Врач должен был немедленно прибыть на место, где возникла болезнь, освидетельствовать весь скот, отделить больных от здоровых и поступать по правилам ветеринарной науки.

Ветеринарный Врач обязан был по требованию полиции являться немедленно для освидетельствований по его части, например, скота, о котором производилась тяжба; для определения, бешеная или не бешеная собака укусила человека и т.п.

Наконец, Ветеринарный Врач обязан был наставлять своих учеников в ветеринарной науке вообще, и особенно относительно повальных болезней.

ВРАЧИ ДЛЯ ОСОБЫХ ПОРУЧЕНИЙ
Врачи для особых поручений не имели определенных обязанностей; они исполняли то, что им поручалось Главным Врачом.

ФЕЛЬДШЕРА
Фельдшера, находившиеся при Съезжих домах, должны были твердо знать правила подания первой помощи в случаях апоплексии, обмерзания, угоревшим, опьяневшим, утопавшим и т.д. Всему этому их обучали Частные Врачи.

ПОЖАРНАЯ КОМАНДА
В пожарной команде были положены: Брандмайор с жалованьем по 3000 руб. в год и фуражных на 4 лошади 939 руб. 60 коп.; при нем Письмоводитель 1, ему жалованья 750 руб.; писец 1 – по 600 рублей.

Пожарное Депо; в нем мастер, он же производитель работ, 1 с жалованьем 800 р.; мастеровых разного рода 18, с жалованьем от 150 до 200 рублей.

По частям города:

Брандмейстеров 13 – по 1000 руб., старших унтер-офицеров 13 – по 80 руб. и младших 13 – по 45 руб., рядовых 706 – по 36 руб., фурманов 194 – по 36 руб., коновал 1 по 600 руб.

Обязанность Брандмайора и Пожарного Депо определялась Уставом Пожарным.

ФОНАРНАЯ КОМАНДА
Фонарная команда состояла из 435 человек, по 1 на 10 фонарей; жалованье фонарщики получали по 46 руб. в год.

Они имели особую инструкцию.

СЛОВЕСНЫЕ СУДЫ
Словесные Суды действовали на общих основаниях, по общему Губернскому Учреждению.

ВНОВЬ УЧРЕЖДЕННЫЕ ПО ШТАТУ 1838 г. УСТАНОВЛЕНИЯ
По штату 1838 г. при полиции были учреждены вновь: Адресная Экспедиция, Полицейский Архив, Ведомости С.-Петербургской Городской Полиции, Аукционная Камера, Управление Городской Землемерной части, Приставы для пресечения корчемства, Прокурорский надзор.

АДРЕСНАЯ ЭКСПЕДИЦИЯ
Адресная Экспедиция была учреждена для приведения в известность класса людей, отправлявших разные должности в частных домах по найму, и для предупреждения случаев поступления в услужение людей неодобрительного поведения.

Она состояла из Управляющего, Помощников его, командированного из Городской Думы Гласного и других чиновников и служителей по штату.

Адресная Экспедиция состояла из двух отделений и счетной части. Каждое отделение находилось в непосредственном заведовании одного из Помощников Управляющего.

Счетная часть была поручена Казначею, Бухгалтеру и их Помощникам, под особенным надзором самого Управляющего Экспедициею.

Первое отделение производило дела по паспортам подданных Империи, Царства Польского и Финляндии. Второе ведало дела о паспортах иностранных подданных.

Управляющий Экспедициею, Помощник его, Заведующий вторым отделением, Столоначальник сего отделения и его Помощник, Архивариус, а также Помощник Казначея должны были знать, кроме русского, по крайней мере, еще немецкий язык.

Управляющий Экспедициею определялся и увольнялся Военным Генерал-Губернатором, по представлению Управы Благочиния, одобренному Обер-Полицеймейстером.

Гласный Городской Думы командировался в Экспедицию, по распоряжению Военного Генерал-Губернатора, на все то время, на которое он был избран Гласным; все прочие чиновники определялись и увольнялись Обер-Полицеймейстером, по представлениям Экспедиции, одобренным Управою.

ОБЯЗАННОСТИ И ОТВЕТСТВЕННОСТЬ ЧИНОВНИКОВ АДРЕСНОЙ ЭКСПЕДИЦИИ
Чиновники Адресной Экспедиции обязаны были являться на службу ежедневно, кроме воскресных и табельных дней, не позже 9-ти часов утра, и быть при местах своих до 3 часов пополудни. В случае надобности они должны были являться и после обеда.

Управляющий Адресною Экспедициею наблюдал, чтобы все просители получали немедленно удовлетворение; чтобы вносимые предъявителями видов следующие с них деньги немедленно записывались в соответствующие денежные книги и своевременно отсылались в Городскую Думу, а адресные билеты были выдаваемы в тот же день, и чтобы каждый из чиновников исправлял свою обязанность с надлежащею точностию и приветливостию в отношении просителей. Он обязан был ежедневно удостоверять своею подписью в книгах число предъявляемых в Экспедицию видов и количество денег, поступивших за записку их.

Гласному от Городской Думы поручался надзор за действиями Казначея и его Помощника в отношении правильного поступления адресного сбора, безопасного хранения и своевременного отправления в Городскую Думу.

Помощники Управляющего, Столоначальники, Бухгалтеры и Казначей с своими Помощниками разделяли между собою по принадлежности труды и подвергались ответственности за всякий беспорядок и упущение в своей части.

Столоначальники составляли ведомости и отчеты и отвечали за верность поручаемых им книг и правильность записи предъявляемых видов. Кроме того, Столоначальники еженедельно должны были поверять порученные им книги, и если оказывался кто-либо просрочивший паспорт, то о том доводили до сведения Управляющего Экспедициею, который представлял о том Управе Благочиния, для распоряжения о взыскании с виновного положенного штрафа.

Экзекутор наблюдал за порядком в помещении, занимаемом Адресной Экспедициею, за чистотою комнат, за своевременным прибытием канцелярских чиновников на службу и за допущением всех являвшихся в Экспедицию без задержания. В его ведении состояли сторожа и швейцар, и чрез него по распоряжению Управляющего Экспедициею заготовлялись канцелярские материалы.

О ЗАПИСИ В АДРЕСНОЙ ЭКСПЕДИЦИИ И ОБ АДРЕСНОМ СБОРЕ
Записи в Адресной Экспедиции подлежали вообще лица обоего пола, независимо [от] их званий, отправлявшие в С.-Петербурге какие-либо частные должности по найму или по другим условиям, а равно занимавшиеся ремеслом или промыслом.

Адресные билеты выдавались по предъявлении паспорта или иного вида, явленного в квартале, по месту жительства. При выдаче адресного билета паспорты оставлялись в Экспедиции.

Выдача адресных билетов совершалась с платежом за них особого сбора, поступавшего в доход города, под названием адресного, или без платежа.

Адресный сбор установлен был пяти разрядов, в зависимости от профессий и должностей, в размере от 1 руб. до 25 руб.

Подлежавшие адресному сбору при представлении в Экспедицию паспорта обязаны были объявить род должности или служения и работы, в которой находились или в которую намерены вступить, и затем уплачивали следующий по разряду сбор.

Предъявители видов, срок которым от 6 до 12 месяцев, а равно бессрочных, вносили плату за год. Те же, которые имели виды на кратчайшее время, платили лишь половину.

Без платежа адресного сбора билеты, между прочим, выдавались не вошедшим еще ни в какое звание малолетним до 15-летняго возраста; лицам, обедневшим по старости и болезни.

Освобождались не только от адресного сбора, но и от самой записи в Адресной Экспедиции отправлявшие работы и временно жительствовавшие в С.-Петербурге мостовщики, землекопы, каменщики, каменотесцы, печники, плотники, штукатуры и поденщики; матросы и лоцманы на купеческих кораблях, ожидавшие в С.-Петербурге своего отправления; извозчики и вообще занимавшиеся извозом.

Адресные билеты, по получении из Экспедиции, немедленно должны были быть явлены для отметки в те кварталы, где были прописаны паспорты.

Обязанные иметь адресные билеты, хотя бы и без платежа адресного сбора, должны были своевременно переменять их, даже и в том случае, когда оставленный в Экспедиции паспорт был бы бессрочный; имевшие же виды срочные, независимо от того, должны были заблаговременно возобновлять и самые виды до истечения им срока с тем, чтобы новые могли быть представлены в Экспедицию также заблаговременно для получения адресных билетов на дальнейшее пребывание в столице. Не возобновившие в свое время адресных билетов подвергались в пользу городских доходов штрафу по одному рублю за каждые сутки.

Хозяевам частных домов или их управляющим, а также управляющим домами, принадлежавшими казенным местам, воспрещалось держать у себя или дозволять жить в тех домах людям, подлежавшим записи в Адресной Экспедиции, без адресных билетов или с билетами просроченными. За допущение сего виновные подвергались штрафу в пользу городских доходов. Штраф налагался как на тех, которые просрочили адресный билет или находились в услужении или работе без платежа адресного сбора, так и на тех, которые держали их у себя. Количество штрафа назначалось: в первом случае – по одному рублю за каждые сутки, в последнем – вдвое против адресного сбора. Но взыскание штрафа за невзятие адресного билета определялось только тогда, когда после прописки паспорта в квартале проходило более 14 дней. Частные Пристава и Квартальные Надзиратели обязаны были, с своей стороны, наблюдать, чтобы люди, подлежавшие записи в Адресной Экспедиции, без адресных билетов не допускались на жительство в С.-Петербурге, а также не принимались в услужение или к отправлению каких-либо должностей.

От нанимавшего зависело, если признавал справедливым и нужным, сделать в адресном билете одобрительный отзыв о службе отпускаемого или отказать ему в таком отзыве; в последнем случае он обязан был, однако, означить, что увольняемый находился у него в такой-то должности и им отпущен с возвращением билета. Эти подписи хозяев о поведении или отпуске свидетельствовались в квартале. При возобновлении адресных билетов Экспедиция означала на выдаваемых вновь сделанную последним хозяином отметку и число перемененных в течение предшествовавшего года мест, чтобы нанимающий видел, чего может ждать от нанимаемого. Разбор жалоб на невыдачу одобрительного аттестата не допускался.

Алфавитные книги Адресной Экспедиции, в которые записывались предъявленные виды, должны были быть открыты для справок каждому, кто имел в том надобность.

По отношению к выдаче адресных билетов иностранным подданным соблюдались, за немногими незначительными исключениями, те же правила, какие постановлены для подданных Империи.

О СУММАХ АДРЕСНОЙ ЭКСПЕДИЦИИ, ПОРЯДОК ДЕЛОПРОИЗВОДСТВА И ОТЧЕТНОСТИ
Принятые Казначеем денежные суммы хранились в сундуке, к которому прикладывались печати Гласного Думы и Казначея, а ключ хранился у Управляющего Экспедицией.

По истечении каждой недели Адресная Экспедиция передавала собранную сумму в Городскую Думу, чрез посредство Гласного.

Каждый месяц Управляющий Экспедициею в присутствии Гласного Думы, Казначея и других чиновников производил свидетельство денежной суммы и поверку приходо-расходных книг с книгами о записанных видах.

Ассигнованную по штату на свое содержание сумму Экспедиция получала из Городской Думы и вела ей отчет по общим правилам.

Штрафные деньги, по взыскании их чрез Управу Благочиния, записывались в приходо-расходные книги Экспедиции на общем основании.

Решенные дела Экспедиции и прочие представленные в нее документы и виды, вместе с законченными книгами, сдавались для хранения Архивариусу Экспедиции.

Бухгалтерские, казначейские и прочие денежные книги Адресная Экспедиция получала от Казенной Палаты, алфавитные же книги Экспедиция заготовляла у себя и к 1 февраля представляла Управе Благочиния подробный отчет в действиях своих в продолжении года.

Ежегодные и внезапные ревизии действий Экспедиции производились Обер-Полицеймейстером и Управою Благочиния.

ПОЛИЦЕЙСКИЙ АРХИВ
Назначение Архива – хранение в нем оконченных дел. По штату в Архиве определены были: Архивариус с жалованьем по 1,200 руб. в год и 1 Помощник по 700 руб.

Оконченные дела сдавались в Архив ежемесячно.

Каждое дело принималось в Архив не иначе, как по его частной описи, скрепленной Столоначальником с означением (в конце дела) числа всех его листов и с надписью Начальника Отделения, что дело во всех отношениях окончено. В принятии дела Начальник Архива давал расписку в общей описи, остававшейся в столе.

Принятые в Архив дела вносились в общую его опись, которая разделялась на столько частей, сколько разделов в предметах каждого стола Канцелярии.

В порядке хранения запрещалось смешивать дела одного стола с делами другого стола, или дела одного раздела с делами другого раздела. Нумера Архивной описи должны были выставляться на видном месте каждой связки.

Дела из Архива выдавались для справок в Присутствия и Канцелярию по запискам Начальников отделений и Членов Присутствия. Записки служили Архивариусу вместо расписок. С возвращением дела возвращалась и записка.

В случае невозвращения дела чрез неделю от истребования, Архивариус обязан был донести о том чрез Правителя Канцелярии Обер-Полицеймейстеру или Председателю Управы, если дело истребовано было для ее Присутствия.

«ВЕДОМОСТИ С.-ПЕТЕРБУРГСКОЙ ГОРОДСКОЙ ПОЛИЦИИ»
Ведомости С.-Петербургской Городской Полиции учреждены для удобства сношений с подчиненными местами и властями и с обывателями столицы.

«Все подчиненные Управе места и должностные лица,– читаем в § 109 Положения 1838 года, – по доставлении к ним листков газеты полицейской, обязаны исполнять указы и статьи, до них относящиеся, так точно, как бы дано было им особенное о том предписание. Постановления Правительства, к общему сведению и исполнению принадлежащие и при газете полицейской разосланные или же в ней припечатанные, считаются обнародованными в С.-Петербурге, и никто из обывателей столицы не имеет права отговариваться их незнанием.

«Особые предписания С.-Петербургской Полиции, в определенных случаях объявляемые обывателям с подписками, остаются в своей силе и производятся порядком, для сего установленным. Объявления и извещения о распоряжениях С.-Петербургской полиции, следующих к исполнению домохозяев, или же к общему сведению, прилагаются к полицейской газете в виде особых листков, и сверх того, препровождаются безденежно ко всем домохозяевам, даже и не подписавшимся на самую газету».

В развитие изложенного в § 109 в том же году было составлено особое «Положение о порядке обнародования узаконений и объявления распоряжений Правительства в С.-Петербургской столице», удостоившееся 14-го декабря 1838 года Высочайшего утверждения.

В первых трех параграфах Положения говорится об обязанности Управы Благочиния «как высшего места полицейского в здешней столице управления опубликовывать правительственные распоряжения путем рассылки Сенатских указов, объявлений и «Собрания узаконений и распоряжений Правительства» к Полицеймейстерам, в Адресную Экспедицию, во все части и кварталы города.

§ 4. Вместе с «Собранием узаконений и распоряжений Правительства», указами и объявлениями Правительствующего Сената Управа Благочиния рассылает и экземпляры издаваемых от оной (на основании I пункта мнения Государственного Совета 1 апреля 1838 года) «Ведомостей С.-Петербургской городской полиции». Экземпляры сих «Ведомостей», для облегчения сношений Управы Благочиния и доставления правительственным местам и должностным лицам удобнейшего средства получать в надлежащее время сведения о распоряжениях здешнего полицейского начальства, препровождаются, во-первых, во все Губернские Правления, во-вторых, во все присутственные места, находящиеся в С.-Петербурге, а равно С.-Петербургским губернскому и уездным предводителям дворянства. Они представляются также Министерству Внутренних Дел и С.-Петербургскому Военному Генерал-Губернатору.

Параграфы 5 и 6 повторяют текст приведенного уже выше § 109 Положения 1-го апреля 1838 года.

§ 7. «Ведомости С.-Петербургской Городской Полиции» разделяются на две части: официальную и неофициальную и издаются два раза в неделю или чаще, если надобность того требует.

Параграф 8 перечисляет содержание «статей» официальной части, в которую должны входить распоряжения высшего Правительства, касающиеся Петербурга, распоряжения Управы Благочиния, приказы Обер-Полицеймейстера, объявления правительственных учреждений и должностных лиц, вызовы, розыски и т. п., а также (пункт 22) сметы городских доходов и раскладки городских сборов и повинностей и отчеты по выполнению этих смет.

§ 9. В неофициальной части или «Прибавлениях к Ведомостям С.-Петербургской Городской Полиции» помещаются: I. Разные правительственные и другие сведения. 1) О курсе на золото, серебро и акции. 2) О рыночных торговых ценах на разные потребности. 3) О времени открытия и закрытия судоходства, о числе прибывающих по Неве судов, барок, лодок, плотов и пр. 4) О публичных зрелищах, собраниях и других увеселениях. II. Частные извещения.

§ 10. Статьи официальной части газеты составляются производителями дел Управы, каждым по своей части или по распоряжению Присутствия и печатаются по определениям оного, с ведома Обер-Полицеймейстера. Официальные статьи, присылаемые от других присутственных мест и должностных лиц, печатаются по их требованиям также с ведома Обер-Полицеймейстера; другие неофициальные, составляемые редакциею или другими чиновниками Управы, статьи, а равно и представляемые частными лицами, печатаются не иначе как с разрешения Обер-Полицеймейстера.

§ 11. Статьи, предназначаемые для помещения в «Ведомостях С.-Петербургской Полиции» от присутственных мест и должностных лиц, присылаются на имя Обер-Полицеймейстера, или в Редакцию «Ведомостей» за подписью Управляющих Канцеляриями, а где таковых нет – за подписью самих требующих напечатания. Они должны содержать в себе краткое и ясное изложение предмета и последовавшего по нему приказания, требования, объявления или постановления. Предназначаемые частными лицами для напечатания в «Ведомостях С.-Петербургской Полиции» разного рода объявления представляются приносителями лично Обер-Полицеймейстеру и обращаются в Редакцию Ведомостей, когда Обер-Полицеймейстер собственноручно разрешит напечатание их.

§ 12. Редактор ответствует за напечатание как официальных, так и неофициальных статей, согласно доставленным ему подлинникам.

§ 13. Части официальная и неофициальная «Ведомостей С.-Петербургской Полиции» печатаются отдельно одна от другой, с означением на каждой герба города С.-Петербурга, соответствующего номера, дня недели, числа, месяца и года и с особою на каждой части нумерациею листов.

§ 16. Казенные объявления печатаются три раза, а частные – столько раз, сколько объявляющий пожелает.

§ 23-м устанавливается такса на объявления – ; коп. с каждой буквы и цифры.

§ 24-м определяется годовая подписная плата Ведомостей по 10 руб. ассигнациями за экземпляр.

§ 31. Редактору «Ведомостей С.-Петербургской Полиции» поручается, как непосредственное наблюдение за изданием газеты, так и управление типографиею. Редактор, Смотритель типографии и Помощники Редактора считаются на государственной службе. Редактор и Помощники его, из коих один исполняет должность корректора, а другой, под руководством Редактора, ведет письменную и счетную части, как по типографии, так и по Редакции, определяются Управою Благочиния с утверждения Обер-Полицеймейстера».

В дальнейших параграфах Положения подробно излагаются правила об отчетности по Редакции и типографии. Расходы на содержание Редакции и типографии исчислены в 26.500 руб. в год, в том числе: жалованье Редактору – 2.000 руб., двум его Помощникам – по 800 руб. Расходы эти возмещаются из тех же сумм, на счет которых отнесено содержание С.-Петербургского Полицейского Управления вообще.

Заведование хозяйственною стороною издания возложено на Управу Благочиния как учреждение, заменяющее в столице Губернское Правление.

Редакция помещалась на Б. Морской в доме Салтыкова; газета выходила два раза в неделю, по средам и субботам. Первым Редактором был В.С.Межевич.

В первый год газета имела до 2000 подписчиков, во 2-й – 3000, 3-й – 2700, 4-й – 5.000, наконец, в 1846 г. число подписчиков достигло 8400. Дешевизна издания и занимательность газеты привлекали все более и более читателей. Но в 1849 году Межевич умер и с его смертью начинается период упадка газеты.

АУКЦИОННАЯ КАМЕРА
В Аукционной камере производилась продажа с публичного торга описных движимых имуществ, назначенных к тому по каким бы то ни было взысканиям, и вольная аукционная продажа вещей и товаров, представляемых частными лицами.

В Аукционной камере полагались чиновник от правительства, под именем Управляющего ею, и четыре присяжных Аукциониста. Первый определялся от правительства, последние же избирались городским обществом.

Независимо от этого при производстве продаж должен был находиться чиновник со стороны управления той части города, где они производились.

Публичная продажа описных движимых имуществ производилась в доме Аукционной камеры, или в том месте, где они хранились, по правилам, изложенным в Своде Законов Гражданских.

За труды Аукционистам отчислялось два процента с последненадданной [9] цены. Эти два процента уплачивались покупателями сверх суммы, заплаченной за самые вещи. При вольной же аукционной продаже движимых имуществ взыскивалось по три процента с рубля, из которых два обращались в пользу Аукционистов, а третий отделялся на содержание аукционного дома.
- - - - - - - - - -
[9] То есть последней цены, по которой победивший покупатель приобретал имущество на аукционе, повышая ставку.


УПРАВЛЕНИЕ ГОРОДСКОЙ ЗЕМЛЕМЕРНОЙ ЧАСТИ
Управление Городской Землемерной части составляли:

Землемер с жалованьем 1000 руб. в год, 2 Помощника, Старший 700 руб. и Младший 600 руб., 2 писца по 350 руб. и 4 рабочих для работ при межевании по 36 р.

В своих действиях это управление руководствовалось особыми наставлениями.

КОРЧЕМНЫЕ ПРИСТАВЫ
Корчемных Приставов [10] полагалось 2; жалованье они получали из сумм Государственного Казначейства.
- - - - - - - - - -
[10] Корчемный – беспатентный, тайно продаваемый, нелегальный алкоголь.


На них возложено было преследование корчемников и производство следствий над ними по Уставу Питейному и согласно издаваемых на каждое четырехлетие откупных условий.

ПРОКУРОРСКИЙ НАДЗОР
При делах прокурорских были определены:

Товарищ Прокурора 1, с жалованьем по 3000 руб., при нем Письмоводитель 1, с жалованьем по 900 руб. в год, Помощник Письмоводителя 1, с жалованьем 700 руб., писец 1 по 350 руб. Стряпчих полицейских дел 3 по 1400 руб., при них писцов 3 по 500 руб. в год.

Предметы ведомства Губернского Прокурора были следующие:

Он содействовал Управе своими заключениями к верному уразумению законов. Наблюдал по полиции за точным исполнением законов, охранял порядок, ими установленный и содействовал к пресечению законопротивных поступков и злоупотреблений. Имел надзор за неприсвоением Управою власти и дел, принадлежавших другим установлениям, и содействовал разрешению ее сомнений в подобных случаях. Еженедельно посещал все арестантские помещения при Управе, а в городских частях (при Съезжих домах), когда признавал то нужным; имел попечение, чтобы содержавшиеся в них арестованные получали все определенное законом: наблюдал, чтобы не были они подвергаемы каким-либо противозаконным работам или недозволенным способам удержания от побегов; просматривал и отправлял их бумаги установленным для сего порядком. Участвовал в свидетельстве отставных гражданских чиновников, испрашивавших пособия от Комитета, учрежденного для призрения их, когда лица свидетельствуемые принадлежали к числу обывателей столичных. Охранял выгоды казны, как то: наблюдал за употреблением гербовой бумаги при производстве дел и за отчетностию в ней, чтобы не были вводимы сборы, не установленные законом; присутствовал в Управе при производстве казенных торгов и подрядов; участвовал в свидетельстве сумм, хранившихся в Управе. Присутствовал в Управе при продаже недвижимых имуществ. По полиции судной ему принадлежал надзор за сохранением в решениях Управы точной силы законов, установленных форм и обрядов; отвращение всякой медленности и притеснений в производстве следствий; наблюдение за точным исполнением должностей чиновниками; возбуждение безгласных дел о преступлениях и проступках в столице.

Обо всех замеченных отступлениях от порядка Прокурор предлагал Управе или доносил Обер-Полицеймейстеру и Военному Генерал-Губернатору для исправления, а в определенных случаях – и Министру Юстиции.

СТРЯПЧИЕ ПОЛИЦЕЙСКИХ ДЕЛ
Надзору каждого Стряпчего [11] полицейских дел поручалось, по усмотрению Губернского Прокурора, определенное число полицейских управлений, учрежденных по частям и кварталам.
- - - - - - - - - -
[11] Стряпчий (здесь) – чиновник судебного надзора, по сути прокурор.

Надзору Стряпчего принадлежали дела о нарушении общественного порядка; дела, сопряженные с казенным ущербом; дела о преступлении должности; дела уголовные и суда исправительного, по которым не имелось истца.

Стряпчий наблюдал за сохранением предписанного порядка в книгах городских Маклеров.

Стряпчий обязан был посещать все места содержавшихся при полиции под стражею возможно чаще. Он присутствовал при исполнении наказаний по судебному приговору.

Стряпчий во всякое время мог ревизовать дела Частных Приставов и Квартальных Надзирателей, участвовал в ежемесячной ревизии их, производимой Полицеймейстером, и доносил Прокурору о замеченном неисполнении законов; представлял ему ежемесячные ведомости о решенных и нерешенных делах; присутствовал при производстве следствий и исполнял другие обязанности по надзору за полициею по общим правилам об уездных Стряпчих.

ПОРЯДОК КАНЦЕЛЯРСКОГО ДЕЛОПРОИЗВОДСТВА
Положением 1838 г. в первый раз установлены были подробные правила делопроизводства и определены обязанности чинов, принадлежавших к составу Канцелярии.

Канцелярия Общего Управления состояла из шести Отделений. Отделения делились на столы.

Подробное распределение дел между Отделениями и столами устанавливалось Начальниками Отделений, по общему совещанию с Правителем Канцелярии и с утверждения Обер-Полицеймейстера, или Управы по принадлежности.

Обязанности Правителя Канцелярии Общего Управления состояли в следующем: надзор за точностию и правильностию производства дел в Отделениях Канцелярии, учрежденных при Управе, принадлежал Председателю ее, а в Отделении при Обер-Полицеймейстере – ему самому. Непосредственным их помощником и исполнителем приказаний в этом надзоре состоял Правитель Канцелярии.

Правитель Канцелярии наблюдал за сохранением установленного порядка по всем Отделениям и столам. Для сего он должен был еженедельно поверять исправность всех установленных книг и реестров.

Правитель Канцелярии наблюдал, чтоб дела одного Отделения не были смешиваемы с делами другого, и чтоб одно и то же дело не производилось вдвойне в разных Отделениях той же Канцелярии. Хотя Начальники Отделений, каждый по своей части, докладывали по делам, им вверенным, Обер-Полицеймейстеру или Управе, но по надзору за скорым течением дел и по охранению канцелярского порядка они подчинялись Правителю Канцелярии. Сверх того, Правитель Канцелярии имел в своем непосредственном ведении: а) дела об определении и увольнении служивших в подчиненной ему Канцелярии; также дела о их жалованье, наградах и взысканиях, послужные и другие списки; б) надзор за управлением экзекуторскою частью.

Обязанности Начальников Отделений, Столоначальников, Журналистов [12], их Помощников, Переводчиков, Начальника Архива, Казначея, Экзекутора и прочих чинов Канцелярии, так же, как и внешнее устройство Канцелярии, определялись общими положениями о Канцеляриях губернских и особенными правилами, постановленными в Положении.
- - - - - - - - - -
[12] Здесь и далее под журналистами понимаются канцелярские служащие, ведущие входящие или исходящие журналы бумаг.


Производство дел в Общем Управлении имело две степени: в Канцелярии и в Присутствиях Обер-Полицеймейстера, или Управы Благочиния.

В Канцелярии дела принимались к решению и исполнению и потом отправлялись. В Присутствиях дела вскрывались и решались.

В Канцелярии дела производились по Отделениям и столам.

Управа имела два рода Присутствий: общее и частные. Общее Присутствие Управы состояло из всех Членов и Председателя ее; каждое же частное – из ее Председателя и одного Члена, управлявшего определенною частью дел.

Поутру до половины двенадцатого часа продолжались в Управе частные Присутствия, и после того, до двух часов пополудни, а в случае нужды и долее, Присутствие общее.

Порядок производства дел заключал в себе вступление их, движение (рассмотрение, решение, отправление), ревизию и хранение.

ВСТУПЛЕНИЕ ДЕЛ
Для приема пакетов, надписанных на имя Обер-Полицеймейстера и Управы Благочиния, содержалось в общей их Канцелярии непрерывное дежурство.

Каждый пакет тотчас по получении его записывался в книгу дежурства и вручался Начальникам Отделений Канцелярии.

Бумаги, надписанные к Обер-Полицеймейстеру, раскрывались в его присутствии ежедневно, в положенные часы, кроме дел с надписью: нужное, кои представлялись ему из дежурства по мере получения.

Вскрытые бумаги по означении на них дня вступления делились вообще на три разряда: 1) бумаги к сведению; 2) бумаги текущие; 3) бумаги докладные, требующие для производства их справок, пояснения и соображения. По бумагам первого и второго разряда при самом их прочтении давались резолюции, которые тут же и отмечались, на бумагах третьего разряда полагалась надпись: к особому докладу.

ВСТУПЛЕНИЕ ДЕЛ В ПЕРВОЕ ОТДЕЛЕНИЕ КАНЦЕЛЯРИИ
Бумаги, рассмотренные Обер-Полицеймейстером, вступали к исполнению или производству в первое Отделение Канцелярии Общего Управления, и там немедленно вносились в общий журнал дел входящих.

По записке в общий журнал бумаги распределялись по столам с распискою в нем Столоначальников.

ПРОИЗВОДСТВО
Бумаги, принятые к сведению, прилагались к делам, к которым относились, или же к общему собранию бумаг, не требовавших производства.

Производство дел текущих совершалось исполнением данных по ним резолюций и исполнением по ним бумаг исходящих. Производство дел, назначенных к особому докладу, состояло в собрании по ним справок и пояснений и в составлении записок.

РЕШЕНИЕ ДЕЛ ОБЕР-ПОЛИЦЕЙМЕЙСТЕРОМ
Записка и заключение Начальника Отделения вносились к Обер-Полицеймейстеру с приложением бумаг, вследствие коих они составлены.

По данной Обер-Полицеймейстером резолюции на записке приготовлялись исходящие бумаги, так же, как и по прочим.

ИСПОЛНЕНИЕ
Проекты исполнения или исходящих бумаг, принадлежащие к переписке Обер-Полицеймейстера, скреплялись Начальником Отделения и потом представлялись Обер-Полицеймейстеру к подписанию.

ОТПРАВЛЕНИЕ ИСХОДЯЩИХ БУМАГ
Подписанные Обер-Полицеймейстером бумаги вносились в журнал исходящих дел.

ДВИЖЕНИЕ ДЕЛ УПРАВЫ БЛАГОЧИНИЯ
Все полученные на имя Управы пакеты и лично принесенные ей просьбы вскрывались и первоначально рассматривались в общем ее Присутствии.

Вскрытые в общем Присутствии бумаги помечались и распределялись на бумаги, подлежащие к сведению, на дела текущие и на дела, следующие к особому докладу.

ВСТУПЛЕНИЕ ДЕЛ В КАНЦЕЛЯРИЮ И ПРОИЗВОДСТВО ИХ
Все вскрытые бумаги из общего Присутствия Управы поступали в Отделения Канцелярии и там записывались сперва в общий журнал входящих бумаг, потом в частные журналы по столам.

Успешное и правильное производство дел Управы в Отделениях ее Канцелярии лежало на ответственности Начальников Отделений. Главный надзор по сему предмету принадлежал Председателю Управы. Председателю вспомоществовал в этом надзоре Правитель Канцелярии. Но ближайшее руководство Отделений по производству дел возложено было на Членов Управы.

Для сего Председатель назначал в ведомство каждого Члена один, два или более столов одного и того же или разных Отделений, изменяя назначение это по своему усмотрению.

Посему все бумаги, по роду или содержанию их принадлежащие к столам, порученным руководству Члена Управы, поступали в Присутствии в главное заведование того Члена.

Производство дел в Отделениях Канцелярии совершалось по тем же правилам, которые определены для первого Отделения той же Канцелярии.

РЕШЕНИЕ ДЕЛ В ЧАСТНЫХ ПРИСУТСТВИЯХ УПРАВЫ
В частном Присутствии Управы решались следующие роды дел: 1) напоминания и побуждения. 2) Исправления маловажных беспорядков в подчиненных местах. 3) Разрешение разных вопросов и недоумений, которые прежде уже были разрешены или законом, или предписанием начальства. 4) Исполнение определений, вошедших в законную силу. 5) Все сообщения местам, равным Управе, и в Отделения их, к сведению, или о доставлении сведений. 6) Донесения высшим местам о получении предписаний. 7) Донесения высшим местам с представлением требуемых сведений. 8) Представления высшим местам о сообщении сведений, для производства или решения дел, необходимых Управе.

В частном Присутствии дела решались по совещанию Председателя с Членом производителем, но всегда по мнению Председателя. Если Член с ним не был согласен, то мог заявить свое мнение высшему начальству.

РЕШЕНИЕ ДЕЛ В ОБЩЕМ ПРИСУТСТВИИ
В общем Присутствии Управы дела решались или большинством голосов, или по мнению Председателя.

По большинству голосов решались (сверх дел судной полиции) следующие дела исполнительные: а) о недоумении в низших местах при исполнении законов; б) о наложении каких либо взысканий на чиновников, служивших по полицейскому управлению или о предании их суду уголовному; в) о неправильном укреплении помещичьих крестьян по верющим письмам [13] и тому подобным незаконным актам; г) о выдаче или отсылке из Управы сумм и вещей.
- - - - - - - - - -
[13] Верющее письмо – то же, что доверенность.


Все прочие дела решались, так же, как в Губернском Правлении, по мнению Председателя. Члены Управы, с Председателем несогласные, могли заявить свое мнение высшему начальству, по общему порядку.

ЖУРНАЛЫ ПРИСУТСТВИЙ
По каждому делу, решенному по особому докладу или в частном Присутствии, составлялся отдельный журнал Присутствия.

Журналы должны были быть представлены к подписанию не далее, как на другой, или, по крайней мере, на третий день после решения; а по делам настоятельным – в тот же день, не выходя из Присутствия.

Проект журнала Присутствия по приготовлении скреплялся Начальником Отделения и потом подписывался Членами Присутствия, в тоже заседание, когда журнал представлен.

Несогласные с решением прилагали свое мнение к журналу, присовокупляя к самой подписи слово: с мнением.

Все журналы Присутствия отдавались на просмотр Губернскому Прокурору. Равномерно просматривались Прокурором бумаги, принятые Управою к сведению и отнесенные к делам текущим.

Если замечания, представленные от Прокурора на решения Управы, Присутствием ее признавались основательными, то Управе предоставлялось изменить или дополнить свое решение. Если же Управа с замечаниями Прокурора была несогласна, то исполнение по ее решениям не останавливалось. Если Прокурор не убеждался доводами Управы в правильности ее решения, то мог представить о том Обер-Полицеймейстеру и другим высшим властям.

 Исходящие бумаги по решениям Управы приготовлялись Столоначальниками, просматривались и подписывались Членом, к ведомству которого принадлежало производство дела.

Рапорты Правительствующему Сенату, донесения Министрам и Военному Генерал-Губернатору, также годовые отчеты подписывались Председателем и всеми Членами Управы; представления Обер-Полицеймейстеру или другим лицам и местам высшим Председателем и Членом, производившим дело; сообщения равным Управе местам и указы или приказы местам и лицам подчиненным подписывались Членом, производившим дело.

Отправление исходящих бумаг Управы совершалось тем же порядком, как установлено для дел Обер-Полицеймейстера.

ОСОБЕННЫЕ ПРАВИЛА О ПРИЕМЕ, ХРАНЕНИИ И ОТПУСКЕ ДЕНЕЖНЫХ СУММ
Деньги из Почтамта, Главного Казначейства и местных кредитных установлений получались Казначеем, каждый раз по особой доверенности.

Суммы, полученные из вышеозначенных мест Казначеем, а от других мест и лиц присылаемые непосредственно, представлялись общему Присутствию Управы. Здесь каждая сумма записывалась в общую приходо-расходную книгу и потом сдавалась Казначею.

В принятии от Присутствия денег Казначей расписывался в книге и на той бумаге, при которой деньги были присланы.

Затем деньги влагались в сундук при Члене Управы и с тем вместе каждый вклад денег отмечался в кассовой книге, которая хранилась в том же сундуке.

Независимо от того каждая сумма записывалась Казначеем в данные ему приходные книги.

Ближайший надзор за поступлением сумм, хранением их и за отсылкою по принадлежности, поручался одному из Членов Управы, по избранию Председателя.

Сундук, в котором деньги хранились, запирался двумя разными замками. От одного ключ хранился у Члена, от другого – у Казначея. Сверх того Председатель прикладывал к нему свою печать.

Никто из вышеозначенных лиц не мог открывать сундука без присутствия других.

Все выдачи, или отпуски сумм, производились не иначе, как по журналу общего Присутствия Управы.

Все выдачи или отпуски сумм записывались Казначеем подробно в данные ему расходные книги и отмечалось о том собственною его рукою в общей приходо-расходной книге. Под каждою статьею расхода должна была быть расписка получателя или квитанция.

Значительные суммы на почту, в кредитные установления, Казначейства и другие места относились самим Казначеем и, по усмотрению Управы, в сопровождении одного из ее чиновников. Маловажные же суммы могли быть посылаемы с тем, кому Казначей доверял.

«При сундуке и кладовой быть часовому и счетчикам».

РЕВИЗИЯ ДЕЛ
Положением определено два рода ревизии дел: внутренняя – по производству дел в Общем Управлении, и внешняя – по подчиненным управлениям.

Правитель Канцелярии и Начальники Отделений производили ежемесячную внутреннюю ревизию решенных и не решенных дел в каждом столе; о результатах ревизии представляли: по первому Отделению Канцелярии – Обер-Полицеймейстеру, а по прочим – Управе.

Независимо от сего, чрез каждые четыре месяца Советники Управы ревизовали все установления, состоявшие при ней и Съезжие дома, во всех отношениях.

Председателю Управы предоставлено было ревизовать дела во всякое время.

Прокурор надзирал, чтоб ревизия дел была производима своевременно и верно.

СВИДЕТЕЛЬСТВО СУММ
По истечении каждого месяца, общее Присутствие Управы вместе с Прокурором производили свидетельство денежных сумм и вещей, хранившихся в Управе, и доносили о последствиях Обер-Полицейместеру, которому предоставлялось производить ревизии и внезапно.

Затем Положением предложены правила:

1. О производстве дел по письменным обязательствам частных лиц, не обеспеченным залогом или закладом.

2. Об объявлении и исполнении судебных решений по тяжебным делам.

3. Об объявлении и исполнении приговоров по уголовным делам.

4. О производстве судно-полицейских дел Управы Благочиния.

ОБЯЗАННОСТИ ДОМОВЛАДЕЛЬЦЕВ
Обязанности домовладельцев, установленные Положением, заключаются в следующем:

Никто из них не имел права делать в доме своем капитальных перестроек, кроме внутренних, или начинать новое строение, без дозволения Военного Генерал- Губернатора.

Полученное дозволение предъявлялось местному Квартальному Надзирателю.

Если владелец дома отступал от плана и фасада, то неправильное строение сламывалось на счет хозяина.

Каждый хозяин ответствовал за своевременное исправление в доме своем ветхостей, безобразивших здание и особенно угрожавших падением; если же он медлил принять к тому меры после двукратного напоминания полиции, то последняя производила сломку или поправки на счет доходов дома.

При постройке воспрещалось складывать, без позволения полиции, материалы на улице.

Владельцы домов не должны были позволять дворникам сметать с улиц и тротуаров песок и сор в реки и каналы.

Также не должны были дозволять: 1) выпускать с дворов собак, лошадей и скот, кроме того времени, когда последний гнался на пастбище. 2) Вывешивать на перилах, заборах и окнах, выходящих на улицу, белье, платье и тому подобное. 3) Играть пред домами в мячи, бабки и другие подобные игры.

Для исправного поддержания чистоты на улицах и точного исполнения всех требований полиции хозяин дома обязан был снабжать, по мере надобности, достаточными средствами управляющего домом или дворника, в противном случае оказавшаяся нечистота и неисправность после трех дней по объявлении очищалась от полиции, на счет доходов дома, сверх того, хозяин дома подвергался взысканию от 4-х до 10-ти рублей.

При исправлении на улицах каменной мостовой владельцы домов обязаны были наблюдать следующее: 1) делать для мостовой насыпь крупным щебнем, мусором и песком и мостить камнем средней величины сколь можно ровным. 2) Сначала выводить из камней, которые покрупнее, по шнурку правильный квадрат; потом таким же камнем с угла на угол проводить линии также по шнурку. 3) Треугольники, составляемые продольными в квадрате линиями, наполнять камнем помельче, сколь можно ровной величины, укладывая его острием вниз, а отнюдь не плоскостию, и как можно ближе и плотнее один к другому, крепко уколачивая. 4) Настланную мостовую, засыпав песком, заливать водою, и тотчас смести весь песок так, чтобы камень был снаружи, а песок остался только в промежутках камней, дабы не производил он ни грязи при дожде, ни пыли при ветре. 5) Самый мелкий камень употреблять на одни канавки для стоку. 6) Для большей прочности мостовой признавалось полезным, чтобы при исправлении ее, землю, находившуюся под камнями, которая делалась окреплым кряжем, не взрывать, стлать камень на той же земле, с прибавкою нового песку; где же окажутся ямы, там делать насыпь хрящеватым песком. 7) Домовладельцы обязаны были вымощенные улицы поддерживать починкою, не ожидая перемощения всей улицы, но поправлять неисправные части мостовой непременно на другой же день. Если хозяин испорченной мостовой по предложению полиции не приступал к исправлению или перемощению чрез сутки после первого требования, тогда починка производилась полициею на счет доходов дома со взысканием, в наказание, двадцати процентов с суммы, употребленной на поправку.

Каждый хозяин дома обязан был исполнять все требования полиции и уведомлять по данной форме Надзирателя того квартала, в котором жительствует или сам, или чрез управляющего о нижеследующих предметах: 1) о приезжающих на постоянное или временное житье в С.-Петербург и об отъезжающих из С.-Петербурга. 2) О переменяющих квартиры без выезда из С.-Петербурга, означая кто куда, по его показанию, переехал. За неизвещение о приезжающих и отъезжающих и, вообще, за держание людей без объявления полиции и без письменных видов хозяева домов подвергались ответственности по Уставу о Паспортах ст. 223. 3) О больных. 4) Об умерших и о времени погребения их, означая верно возраст, звание, имя, отчество и фамилию, и объясняя притом, в котором часу будет вынос тела и на какое именно кладбище. 5) О родившихся. 6) О всех чрезвычайных происшествиях, случившихся в доме или близ дома, в чем бы они не заключались. 7) О людях, занимающихся гаданием и подобным тому шарлатанством. 8) О буйстве, драке и тому подобном нарушении в доме общей тишины и спокойствия. 9) О всех подозрительных в доме сходбищах и компаниях. 10) О появлении заразительных болезней на людях или на скоте. 11) О людях, намеревающихся выехать из столицы тайно, когда запрещен им от полиции выезд. 12) О людях, просящих подаяние. 13) О людях, которые будут ходить по домам для скупки разных старых вещей. 14) Об оставшемся в доме имении после умерших, бежавших и пропавших без вести, если не будет налицо ближайших по закону наследников, вместе с ними живших. 15) О дурном поведении служащих по адресным билетам и других живущих в доме людей.

Каждый владелец дома обязан был иметь, для записи живущих в доме, две алфавитные книги (домовые) по форме, данной от полиции. Из них одна, за подписанием Надзирателя, должна была находиться в доме, а другая, за подписью того, кто смотрит за домом, то есть самого хозяина или домоуправителя, у Надзирателя.

Владельцы домов или управляющие должны были приказывать дворникам, чтоб они каждый день вечером осматривали в доме не запертые места, как то: сараи, конюшни, чердаки, сени, чуланы, под лестницами и другие места, где только могут скрыться люди, пришедшие в дом с злым намерением, или беглые для ночлега.

Они обязаны были наблюдать, чтобы живущие в доме мастеровые работники не собирались у ворот дома и на тротуарах толпами. К такому же наблюдению обязывались и сами мастера, не дозволяя, сверх того, работникам ходить на работу, в бани и проч. толпами и без подмастерьев.

Они не должны были дозволять в доме, без ведома полиции, держать медведей, волков, рысей, лисиц и других хищных зверей.

Они должны были также смотреть, чтобы никто из живущих в доме не выпускал малолетних без присмотра на улицу.

Наконец, владельцы домов и живущие в них, в видах предупреждения пожаров, обязывались: под крышами жилых строений не держать дров и других каких либо удобозагорающихся вещей; не загромождать дворов лесом, экипажами, бочками и другими вещами, а под воротами домов ничего не складывать; в домах и во дворах не складывать масла, дегтю, смолы, селитры, ворванного сала, пеньки и прочих удобозагорающихся веществ; сено же и солому хранить на сенниках; а уголья и рогожи держать в сараях или другом каком-либо нежилом строении, и при переносе оных наблюдать крайнюю осторожность; не разогревать самоваров в сенях, на галереях и под лестницами; не курить трубок и сигар в конюшнях, сеновалах, на чердаках и тому подобных опасных местах; не сушить в домовых печах и кухнях пеньки, льну и хлопчатой бумаги, а также не чесать, не чистить и не увязывать сих веществ близ огня; не доверять зажженных свечей, самоваров и жаровень малолетним детям, престарелым, сумасшедшим и слепым людям; не оставлять при образах зажженных свечей, когда никого не будет в комнате и т.п.

В случае пожара в доме хозяин того дома или управляющий обязан был в ту же минуту давать знать о том у ближайшей будки городским стражам, а если возможно, то посылать известие и в Съезжие дома или в дом Обер-Полицеймейстера; до прибытия же пожарной команды употреблять все возможные средства к прекращению пожара.

Хозяева близких к пожару домов должны в это время высылать на крыши людей с водою, чтобы погашали прилетающие на крышу искры, уголья и головни посредством швабр, намоченных водою, или же накидывать на крышу войлочные щиты, у кого они есть, и поливать их водою.

УСИЛЕНИЕ ШТАТА УПРАВЫ БЛАГОЧИНИЯ В 1840 ГОДУ
Вскоре после приведения в действие Высочайше утвержденного в 1838 году Положения о порядке производства дел исполнительных С.-Петербургской полиции замечена была медленность в движении дел в Управе Благочиния. Вследствие сделанного по сему предмету запроса Управа донесла, что причина неуспеха в производстве дел заключается в недостаточном числе назначенных в состав ее чиновников и канцелярских служителей и вместе с тем ходатайствовала о прибавке 26 чиновников и 72 писцов.

Государственный Совет в Соединенных Департаментах Законов и Экономии и в Общем Собрании, рассмотрев представление, мнением положил добавить к составу Управы Благочиния одного Советника, одного Начальника Отделения, двенадцать Столоначальников, столько же их Помощников и семьдесят два писца (т.е. по 24 человека каждого из трех разрядов), с определением им тех же окладов и с отнесением их к тем же разрядам по должности, пенсиям и мундирам, какие назначены одинаковым званиям по штату 1 апреля 1838 года, отнеся потребную в добавок сумму, всего семнадцать тысяч четыреста шестнадцать рублей девяносто две копейки серебром, на счет тех же источников, на которые обращено вообще содержание Управы Благочиния.

Мнение Государственного Совета 10 июля 1840 г. Высочайше утверждено.

ПРЕОБРАЗОВАНИЕ ПОЛИЦИИ В 1842 ГОДУ
Но увеличение штата не улучшило положения Управы Благочиния. Медленность в производстве дел продолжалась; нерешенные дела накапливались, и делопроизводство приходило все в большее и большее расстройство.

По донесению о том Министра Внутренних Дел Государю Императору Его Императорскому Величеству благоугодно было возложить на него устроить Управу Благочиния сообразно действительным нуждам и цели ее учреждения.

Во исполнение Высочайшего повеления Министр поручил Председателю Управы Благочиния войти в подробное рассмотрение причин, замедляющих ход дел в Управе, и представить предположения свои по сему предмету по начальству.

Усматривая из этих предположений, что ближайшее начальство сверх значительного увеличения штата Управы считало еще нужным сделать многие изменения в самом порядке полицейского управления столицы, Министр поручил Членам Совета вверенного ему Министерства, Действительным Статским Советникам Переверзину и Рославцу, лично обозреть на месте во всей подробности положение Управы и представить ему положительные основания к разрешению главного вопроса: происходило ли неудовлетворительное течение дел в Управе от несоразмерной обширности ее занятий, или от затруднительности форм и обрядов, или же от дурного направления дел и недостатка деятельности и способностей служивших в ней чиновников.

Исследования упомянутых лиц обнаружили следующее:

Входящих бумаг в Управу Благочиния поступало в год средним числом до 100 т., исходящих 80 т., наличных денег и билетов Кредитных Установлений до 1500 т. руб. сер., денежных документов на сумму до 3700 т. руб. сереб., уголовных, гражданских и долговых арестантов до 6 т. человек в год. Такая масса бумаг, образующая до 45 т. дел, по мнению докладчиков, не превосходила бы сил Управы с данными ей средствами, если бы соблюдаем был надлежащий порядок в распределении занятий, если бы делопроизводители были опытные и благонадежные люди, и заведено было строгое наблюдение за правильностью и скоростью хода дел. Но скудные оклады жалованья, отступление от порядка в распределении занятий, умножение излишней и бесплодной переписки, обязанность служащих в Управе находиться в должности утром и вечером, не исключая праздников, лишали ее возможности иметь способных и надежных чиновников и даже писцов, а потому Канцелярия ее никогда почти не была в полном составе и, кроме того, была бедна способными людьми.

При открытии Управы распределение дел между Отделениями возложено было на самих же Начальников Отделений, которые должны были разделить дела между Отделениями и по столам, соответственно их содержанию. Между тем, сделано было совершенно противное: дела однородные разделены были по разным Отделениям и столам, так что часть всякого рода дел вошла в состав каждого Отделения, отчего не только Столоначальники, но даже и Советники, совершенно запутавшись среди этого беспорядка, часто сами не могли разрешить, куда какое принадлежало. Это повлекло за собою беспрестанную передачу дел из стола в стол, из Отделения в Отделение, и путаница дошла до того, что невозможно было отыскать в смеси этой требующиеся дела, и всякий порядок разрушился; производство еще более замедлялось справками между Отделениями, и по делам одного рода нередко были разные решения. Многие дела оставались вовсе без движения, а наблюдение за ходом их сделалось почти невозможным.

Журналисты часто не в состоянии были открыть, в котором Отделении и столе производилось дело, к коему принадлежала вступившая бумага, почему они нередко чрез месяц и более только что поступали в столы для приобщения к делам. Просители ходили, между тем, по целым месяцам и не могли узнать даже и того, где собственно находились в производстве дела их.

Журналы в Управе содержали список от слова до слова всех поступивших по делу бумаг, с беспрестанным повторением одного и того же. Если к каким делам представлены были доверенности, контракты, купчие крепости, рядные [14] и проч., то эти акты вносились в журнал без всякого сокращения.
- - - - - - - - - -
[14] Договоры и другие письменные соглашения.


Таким образом, один журнал содержал запутанную историю дела нередко на десяти и более листах, а заключение состояло в том, чтобы предписать Приставу исполнительных дел взыскать такие-то деньги или описать имущество, иногда же только объявить то или другое просителю. При докладе все журналы читались вслух Начальниками Отделений в общем Присутствии. Члены Присутствия, занимаясь каждый другим делом, иногда вслушивались, прерывали чтение неуместными вопросами, суждениями и спорами, и часто случалось, что из числа многих приготовленных обширных журналов во все Присутствие прочитывалось четыре или пять, а все прочие оставались до следующего доклада, который по каждому Отделению был не более одного раза в неделю. Итак, вместо того, чтобы каждому Советнику, по § 91-му Положения, разрешать обще с Председателем сто или более бумаг, пять Членов, кроме того, обременялись слушанием их, между тем, как каждый должен был бы заниматься в это время своею частью и приготовить к исполнению несколько дел. Главнейший произвол направления дел, по мнению докладчиков, состоял в упомянутом пред сим докладе их без всякого разбора Общему Присутствию, чрезвычайно замедлявшем производство. На бумагах, требовавших только безотлагательной передачи по печатным бланкам Приставам для буквального со стороны их исполнения, Советники отмечали: «составить журнал»; время проходило, а исполнения по довольно важным делам не было; наконец, журналы составлялись, – но, по множеству и бесполезной обширности их, они залеживались до такой степени, что члены держали их у себя по целому году и более. Таким образом, все почти дела, требовавшие только исполнения резолюций частного Присутствия, шли медленным путем в общее и совершенно заваливали его делами. Независимо от этого, совершенно однородные дела производились разнообразно, и даже по одному и тому же делу обряд производства изменялся несколько раз. Нередко первая резолюция Советника гласила: «в доклад» или «в журнал». В исполнение этого сочинялся журнал со всеми подробностями дела, на многих листах. По изготовлении и переписке его набело Советник читал, делал по усмотрению своему исправления, и неизвестно почему, писал на нем: «в докладной регистр». И так дело вписывалось в докладной регистр, с некоторыми сокращениями обширного журнала. Советник, отменив и это направление, писал на регистре: «исполнить по частной резолюции». Вследствие сего статья из докладного журнала исключалась, но, вместе с тем, останавливалось исполнение по всем другим статьям, внесенным в тот же регистр, и переписывались для одной статьи многие листы и заготовлялась частная резолюция, введенная Управою по собственной форме. Промежутки между такими переменами резолюций бывали весьма продолжительны. Таким образом, одно и то же дело изготовлялось к докладу трижды и в трех разных формах, собственно по произволу Советника. Этот беспорядок был крайне обременителен для Канцелярии, не служил ни к чему, кроме одной только проволочки и к умножению количества нерешенных дел. При этом дела уже исполненные по журналам, по докладным регистрам или частным резолюциям, задерживались иногда Советниками без разрешения по целому году и более.

Особенно был обременителен порядок выдачи разного рода удостоверений и засвидетельствований. Так как дела были разбиты по всем столам и Отделениям, то справки о неимении препятствий к выдаче удостоверения или свидетельства собирались в 19 столах и 6 Отделениях, подписывались всеми 19 Столоначальниками и 6 Начальниками Отделений, и потом составлялся журнал Общего Присутствия. Справки собирались беспрестанно, отвлекали всех чиновников от занятий, и потому подобного рода дела исполнялись в высшей степени медленно. Иногда целые годы сряду не выдавалось какое-либо свидетельство на свободный выезд из столицы. Просители являлись в Управу для узнания о положении дел их и возвращались, не получив никакого удовлетворения.

Неимение алфавитов о жителях столицы порождало обширную переписку об отыскании лиц, до которых касались дела. Для этого рассылались каждый раз во все городские части циркуляры, а потом подтверждения и повторения, и наконец, собирались ответы, которых содержание было всегда почти одно и то же: «на жительстве не оказалось».

Алфавитные списки о жителях в частях и кварталах велись неисправно. Отчего каждое дело наполнялось запросами в части и кварталы, а равно и ответами о том, что такого-то на жительстве не оказалось. В этом заключалась главнейшая причина медленности уголовных дел; от этого не задерживались вовремя преступники и проч. Нередко производство возрастало от этого беспорядка до огромных кип.

Беспорядки в частях города происходили, по мнению ревизоров, между прочим, от того, что Управа Благочиния не в силах была побудить Приставов к деятельности, потому что на основании § 31 Положения не имела над ними власти, и самые даже выговоры могла делать не иначе, как с утверждения Обер-Полицеймейстера. Почему всякое взыскание сопряжено было с особою перепискою и с представлением Обер-Полицеймейстеру, от коего зависело уважить или нет подобное представление; в последнем же случае вес и влияние Управы еще более упадали.

По § 35 Положения, Обер-Полицеймейстер присутствовал в Управе, когда признавал это нужным, а по 3 пункту § 34, он обязан был делать ежегодно обозрение Управы. По докладу ревизовавших Управу, тогдашний Обер-Полицеймейстер не бывал вовсе в Управе ни для председательствования, ни для ревизии, а получая многие жалобы на Управу, передавал их ей же, с требованием объяснений, и возвращал последние с резолюциями, назначая срок для решения дела и донесения ему о том. Очевидно, что если бы Обер-Полицеймейстер присутствовал иногда в Управе, то течение дел получило бы более успешный ход. Обременительная переписка между Обер-Полицеймейстером и Управою устранилась бы сама собою, и I Отделение Управы, состоявшее при Обер-Полицеймейстере, могло бы заняться исполнением отнесенных к его ведомству дел, тогда как, занимаясь только выше объясненной перепиской с Управой, оно составляло некоторым образом особенную для нее инстанцию, замедлявшую еще более делопроизводство.

Наконец, допущенное однажды накопление дел само собою рождало медленность в производстве их и влекло за собою новое накопление номеров. Разные места и лица, не получая долгое время от Управы на повторительные требования свои никакого ответа, обращались с жалобами на нее, иногда в одно и то же время, к Обер-Полицеймейстеру, к Генерал-Губернатору и в Правительствующий Сенат, а это опять рождало новую и настоятельную переписку, отвлекавшую Управу от другого производства. Очень часто Управа получала по одному и тому же делу несколько Сенатских указов, несколько предложений Генерал-Губернатора и Обер-Полицеймейстера. Изготовление всех ответных представлений, объяснений и донесений требовало от Управы и Канцелярии ее иногда гораздо более труда, чем самое решение дела, о коем шла речь, а потому уже вновь вступившие дела неминуемо должны были следовать тем же медленным путем настояний и понуждений. Ближайшим следствием такого расстройства делопроизводства Управы было то, что она занималась решением таких только дел, по которым было получено ею уже несколько подтверждений от начальства, или по которым было какое-либо ходатайство просителей; прочие дела оставались без всякого движения.

По соображении всего изложенного, Министр Внутренних Дел пришел к тому заключению, что медленность хода дел и накопление их произошли прежде всего от собственной вины Членов Управы, которые с самого начала допустили столь значительные беспорядки, что как Присутствие, так и вся Канцелярия, работали впоследствии почти без всякой пользы, не подвигая дел вперед. Посему, если бы только увеличить штат Управы, оставив в ней произвольно принятый беспорядок, то и при удвоенном штате она, по мнению Министра, действовала бы не успешнее.

Затем причиною медленности делопроизводства в Управе были:

1) несоразмерное количество поступавших в нее дел;

2) неправильное распределение дел и несообразное с существом направление;

3) несоблюдение во многих случаях установленных законом правил, и

4) частию затруднительность и неясность некоторых §§ Положения 1838 года.

Чтобы, согласно Высочайшей воле, устроить Управу Благочиния сообразно действительным нуждам и цели, по мнению Министра, надлежало:

1) Дать ей способы, соразмерные числу дел и требуемой по ним быстроте действий.

2) Произвольно принятый, чрезмерно сложный порядок производства дел заменить более простым и удобным.

3) Изменить и дополнить по некоторым частям действующее Положение Управы.

4) Постановить порядок, по коему можно было бы скоро и верно находить все требующиеся по полицейским делам сведения и справки.

5) Учредить более строгую и ясную отчетность для всегдашней видимости движения и окончания дел.

6) Принять меры, чтобы установленный надзор и ревизия действительно производились, чтобы все беспорядки открывались во время и дела не могли придти в расстройство.

Первою и главною мерою для упорядочения делопроизводства в Управе Благочиния Министр Внутренних Дел полагал разделение Управы на два Департамента. Отдельное занятие двух Присутствий вместо одного, по мнению Министра, само собою уже ускорит течение дел, даст более способов к лучшему их рассмотрению, скорому решению и к более строгому наблюдению за исполнением. По существу предметов занятий, весьма удобно одному Департаменту предоставить дела гражданские и исполнительные, несмотря на их многочисленность и разнородность, а другому – следственные и уголовные, с присоединением сюда же и дел хозяйственных. Дела последнего разряда, конечно, скорее принадлежат к первому Департаменту, но для более равномерного распределения дел по двум Департаментам они, без всякого неудобства, могут быть причислены ко второму.

Затем Министр предполагал следующие изменения и дополнения в Положении 1 апреля 1838 года:

1) Дать Председателю Управы Благочиния Товарища, в обязанность коего вменить: временное исправление должности Председателя; ближайший надзор за правильностью прихода и расхода сумм, наблюдение за справедливым удовлетворением просителей, третное [15] и внезапное обревизование Съезжих домов и всех состоящих при Управе установлений. Возложенная на Полицеймейстеров ревизия должна оставаться в своей силе.
- - - - - - - - - -
[15] За треть года.


2) Только выговоры Полицеймейстерам и Правителям Канцелярий оставить в нынешнем порядке, разрешив Управе, на основании Св. Зак. Т. 2 Учрежд. Губерн. ст. 232, делать выговоры прямо от себя всем прочим чинам Канцелярии своих Департаментов, Исполнительным и Следственным Приставам и другим чинам наружной полиции.

3) Вменить в непременную обязанность Обер-Полицеймейстера присутствовать, по крайней мере, по одному разу в неделю в каждом Департаменте Управы. Чрезвычайно обширная и обременительная переписка Управы с Обер-Полицеймейстером вследствие сего заменилась бы большею частью одним личным его присутствием, то есть выслушиванием и разрешением дел в самой Управе.

4) Необходимо, назначив Департаментам потребное число Отделений и столов, определить предметы занятий каждого Отделения и стола и запретить всякое по сему изменение.

5) Дабы частным лицам дать средства иметь во всякое время необходимые сведения о положении дел своих, равно для произведения ежемесячной ревизии Отделений, необходимо учредить при каждом Департаменте особый стол под названием Ревизионного и Справочного.

6) Необходимо сосредоточить в Управе все дела о запрещениях, по примеру Губернских Правлений, в одном и общем для обоих Департаментов Запретительном столе, и к сему же столу присоединить дела о сыске разных лиц, запрещенных имений и капиталов, разыскиваемых не по отношениям присутственных мест, а по объявлениям губернских ведомостей.

7) Для отвращения затруднений по отысканию лиц необходимо учредить при Управе особый Адресный или Справочный стол, обязанность коего должна состоять в исправном содержании алфавитных списков всем домохозяевам и всем лицам, постоянно или временно проживающим в С.-Петербурге.

8) Возвысить оклады служащим. В виду особенной трудности службы по учреждениям Управы Благочиния, где служебные занятия производились даже и в праздничные и торжественные дни, по мнению Министра, справедливо было бы сравнять в окладах: Председателей Управы с Вице-Директорами; Советников – с Начальниками Отделений; Начальников Отделений – со Столоначальниками; Столоначальников – со Старшими Помощниками; а Помощников – с Младшими Помощниками Столоначальников Департаментов Министерства Внутренних Дел. Мера эта, по заключению Министра, послужила бы вернейшим средством к привлечению в Департаменты Управы способных и благонадежных чиновников и дала бы высшему начальству способ водворить в этом Управлении должный порядок.

9) Во избежание затруднения в приискании навычных и постоянных писцов, по мнению Министра, необходимо было назначить в Управу нескольких писарей из кантонистов, так как дворяне на подобную службу не шли.

10) При устройстве нового порядка, по убеждению Министра, необходимо было особое временное учреждение для разбора и решения старых дел, без чего оба Департамента мгновенно наводнились бы отовсюду теми же понуждениями, справками и вопросами, которые обременяли нынешнюю Управу и замедляли ход текущих дел.

Основываясь на сих соображениях, Министр Внутренних Дел полагал:

С.-Петербургскую Управу Благочиния разделить на два Департамента, из которых первому именоваться Гражданским, а второму – Уголовным Департаментом Управы Благочиния.

При каждом Департаменте должна состоять Общая Канцелярия и Отделения в Гражданском: 1) Исполнительное, 2) Распорядительное, 3) Исковое или Вексельное; а в Уголовном: 1) Следственное, 2) Уголовное и 3) Хозяйственное. Каждому Отделению обоих Департаментов назначить по три стола, за исключением Уголовного и Следственного Отделений, которым назначается только по два стола. Сверх того, при Канцелярии Гражданского Департамента учредить: а) Ревизионный и вместе Справочный, и б) Запретительный, а при Канцелярии Уголовного Департамента: а) также Ревизионный и вместе Справочный, и б) Адресный столы.

1 Отделение Управы Благочиния, состоящее при Обер-Полицеймейстере, переименовать в Канцелярию Обер-Полицеймейстера и ни при одном из Департаментов Управы не числить. При разделении Управы на два Департамента в ней будет состоять: 2 Канцелярии, 6-ть Отделений и 20 столов. В состав вновь учреждаемых двух Ревизионных и одного Запретительного столов вошли обязанности и предметы, производившиеся во всех Отделениях и столах и увеличивавшие беспорядок и остановку дел.

Обоим Департаментам Управы действовать на основании Высочайше утвержденного в 1 день апреля 1838 года Положения для С.-Петербургской полиции, мнения Государственного Совета 5 июля 1840 года и Дополнительных Правил.

Оклады жалованья чиновникам Департаментов Управы возвысить в том размере и по тем уважениям, какие изъяснены выше. По штатам 1838 г. на содержание Обер-Полицеймейстера и Управы Благочиния отпускалось в год 60.678 р. 57 коп., а по новому проекту назначается 103.311 р. 98 2/7 к., более на 42.633 р. 41 1/7 к. сер. Но из сего количества собственно для возвышения окладов причитается 21.407 р. 93 к., а вновь вводимым в состав Департаментов разным чинам и служителям 21.225 р. 48 к.

Содержание обоих Департаментов отнести на счет городских доходов С.-Петербурга.

Для избежания затруднений в приискании писцов и упущений по службе, которые неизбежны при частых переходах низших канцелярских чиновников в другие ведомства и нескорого замещения их вакансий, исходатайствовать Высочайшее соизволение на назначение в Управу 50 писарей из кантонистов, с отнесением содержания их на счет суммы по штату, назначаемой на писцов 2 и 3 разрядов.

Устройство в Департаментах Управы должного порядка в делопроизводстве, избрание и назначение Председателей – по Высочайшим повелениям, а Товарищей и Советников – по указам Правительствующего Сената, и определение Начальников Отделений, равно как наблюдение за ходом дел и внезапное обозрение делопроизводства возложить на Министра Внутренних Дел. Назначение остальных чинов Управы предоставить по выбору Председателей, Военному Генерал-Губернатору, с утверждения Министра Внутренних Дел. Все эти лица могут быть допускаемы предварительно тем же порядком, в виде испытания, к исправлению должностей, со всеми присвоенными местам правами и окладами; а потом, если окажутся способными, будут утверждаемы в должностях.

Нынешнюю Управу Благочиния, Членов и Канцелярию обратить во временную для разборки, приведения в порядок и решения запутанных ею дел, с назначением для этого шестимесячного срока со дня открытия Департаментов.

Представленные проекты Министром Внутренних Дел были рассмотрены предварительно Соединенными Департаментами Законов и Экономии, потом в Государственном Совете и 23 декабря 1842 года с немногими изменениями Высочайше утверждены.

После сего представления, Министр Внутренних Дел довел до сведения Соединенных Департаментов Законов и Экономии, что он о предложении своем заменить писцов 2 и 3 разрядов военными кантонистами имел счастие докладывать Государю Императору; но Его Императорское Величество, не соизволив на сию меру, Высочайше повелеть изволил вместо кантонистов определить в Управу Благочиния питомцев Воспитательного дома.

АДРЕСНЫЙ СТОЛ
Адресный Стол составляли: Столоначальник, два его Помощника и двенадцать писцов.

Адресный Стол был учрежден: 1) для скорого и верного указания всех находившихся в столице недвижимых имений и владельцев их; 2) для указания домов и зданий, в которых помещались присутственные и правительственные места; 3) для указания места жительства, переездов и времени прибытия и выбытия из столицы всех жителей ее; 4) для отвращения затруднений в сыске и розыске нужных правительству лиц; 4) для доставления всем присутственным местам и лицам по требованиям их верных справок, находятся или нет в столице отыскиваемые ими лица, и принадлежат ли им какие-либо недвижимые здесь имения, и 6) для доставления всем желающим нужных сведений о месте состояния какого-либо дома в столице, или о месте пребывания или времени выбытия из столицы нужного лица.

Обязанность Адресного Стола заключалась в беспрерывном и верном ведении табелей домов и прочих зданий, книг владельцам домов и других недвижимых собственностей в С.-Петербурге и проживающим в нем лицам всех состояний, с отметками сообразно установленным формам; в доставлении справок присутственным местам и правительственным лицам; в удовлетворении частных лиц справками.

Частные справки выдавались от беспрерывно находившегося при Столе особого дежурства, на печатных бланках.

Сведения о происшедших переменах представлялись в Адресный Стол на печатных бланках, ежедневно к 12 часам утра, исключая перемен в домохозяевах, о которых такие сведения представлялись только по субботам.

По мере получения сведений в Адресном Столе в книгах делались соответствующие отметки, т.е. прибывшие вносились в подлежащую книгу, выбывшие зачеркивались карандашом и отмечались чернилами, куда выбыли; в случае возвращения их, карандаш счищался, а прежнее выбытие зачеркивалось чернилами; умершие зачеркивались чернилами с означением времени смерти.

Переходы из одних мест жительства в другие немедленно отмечались в алфавите, когда перемена последовала в том же квартале; но если лицо из одного квартала выбыло в другой или в другую часть города, в таком случае Адресный Стол наблюдал за показанием выбывшего в рапортичке того квартала, куда то лицо показано выбывшим в течение 3 суток и, если не получалось требуемого сведения, то Управа делала запрос Приставу исполнительных дел, и по разыскании виновные штрафовались.

Жильцы при всякой перемене квартиры должны были давать хозяевам домов, или управляющим, или дворникам письменные сведения о переезде, с объяснением части, квартала или улицы и дома, в который переезжали. Эти сведения доставлялись дворниками в Контору Надзирателя в тот же день.

За недоставление в Контору Надзирателя сведений о прибывающих в дом на жительство и выбывающих из них на виновных домохозяев, их управляющих или дворников налагался штраф по 1 руб. 50 коп. серебром за каждые сутки.

ПОЛИЦЕЙСКОЕ ОТДЕЛЕНИЕ С РОДИЛЬНЕЮ И АРЕСТАНТСКОЙ ПРИ КАЛИНКИНСКОЙ БОЛЬНИЦЕ
Параллельно реформе Общего Полицейского Управления издано было несколько законодательных актов, касавшихся устройства отдельных учреждений столичной полиции. Так, в 1831 году при Калинкинской больнице определено было устроить Полицейское Отделение с родильнею и арестантскою. Деньги на устройство Отделения в количестве 30,000 р. ассигнациями отпущены из сумм Адрес-Конторы.

РЕМОНТ ПОЖАРНЫХ ЛОШАДЕЙ
20 марта 1836 года в Комитете Министров была заслушана записка Министра Внутренних Дел от 7 марта о порядке отпуска суммы на ремонт пожарных лошадей в С.-Петербурге.

Принимая во внимание, с одной стороны, встречаемое С.-Петербургскою Городскою Думою затруднение в отпуске потребной суммы на покупку лошадей, по неимению ввиду удовлетворительных сведений о времени покупки каждой лошади, а с другой стороны, что, по вновь издаваемым штатам для пожарных команд, везде ремонтная сумма на лошадей назначается к отпуску не единовременно, но ежегодно по равным частям, соответственно ценности лошадей в каждом городе, в течение повсеместно принятого восьмилетнего срока, Министр полагал это правило применить к г. С.-Петербургу, разрешив Городской Думе потребную сумму на покупку к пожарным инструментам, взамен выслуживших восьмилетний срок сорока лошадей, всего 6000 р., отпустить в распоряжение Обер-Полицеймейстера, вменив ей в обязанность на будущее время ремонтную сумму по 150 р. на лошадь отпускать с 1836 года не единовременно, но по числу состоящих в пожарной команде лошадей, ежегодно по 18 р. 75 к. на каждую лошадь, причем никакой отчетности от Обер-Полицеймейстера по израсходованию сумм, как ремонтной, так и той, которая может быть выручаема от продажи лошадей, выслуживших срок, не требовать, но с тем, чтобы при полиции всегда был полный комплект годных лошадей.

Комитет полагал представление утвердить. Государь Император на положение Комитета Высочайше соизволил.

УЧРЕЖДЕНИЕ КОРПУСА ЖАНДАРМОВ
1836 года 1 июля Высочайше утверждено положение о Корпусе Жандармов.

Главное Управление Корпуса было сосредоточено в звании Генерала, Шефа Жандармов.

В С.-Петербурге был учрежден особый жандармский дивизион.

Предметы ведомства жандармских дивизионов и прочих жандармских команд составляли: 1) приведение в исполнение законов и приговоров суда в случае надобности. 2) Поимка воров, беглых, корчемников, преследование разбойников и рассеяние законом запрещенных скопищ. 3) Усмирение буйства и восстановление нарушенного порядка. 4) Преследование и поимка людей с запрещенными и тайно провозимыми товарами. 5) Препровождение необыкновенных преступников и арестантов. 6) Сохранение порядка на ярмарках, торжищах, церковных и народных празднествах, гуляньях всякого рода, публичных съездах, пожарах, парадах войск, разводах и проч.

Жандармские дивизионы и команды предназначались также для ночных разъездов в тех случаях, когда не было другой кавалерии. Кроме того, жандармские нижние чины дивизионов и команд употреблялись на ординарцы и посылки: в столицах – к Военному Генерал-Губернатору, к Гражданскому Губернатору, к Обер-Полицеймейстеру и к Полицеймейстерам.

По всем предметам, на которые дозволялось употреблять жандармов, имели право требовать их: в столицах – Обер-Полицеймейстеры, а в прочих городах – Гражданские Губернаторы, Коменданты и Градоначальники.

Жандармы, назначенные в наряд, поступали в непосредственное ведение Обер- Полицеймейстеров, Полицеймейстеров и Городничих.

О ПЕРЕДАЧЕ КОМАНДЫ ЗИМНЕГО ДВОРЦА В ВЕДЕНИЕ ПОЛИЦИИ
20 декабря 1837 года Государь Император Высочайше повелеть соизволил пожарную команду Зимнего Дворца передать в заведование С.-Петербургского Обер-Полицеймейстера.

УЧРЕЖДЕНИЕ БОЛЬНИЦЫ ДЛЯ ЧЕРНОРАБОЧИХ
16 апреля 1842 года последовало Высочайшее повеление об учреждении в С.-Петербурге больницы для чернорабочих. На учреждение больницы определен с каждого чернорабочего, проживающего в столице, как мужского, так и женского пола, сбор по 60 коп. серебром в год, исключая крестьян удельного ведомства, для которых уже существовала особая больница.

Сбору подлежали: а) все записывавшиеся в Адресной Экспедиции по 4 и 5 разрядам, как то: лакеи, кучера, нанимавшиеся как у частных лиц, так и у извозчиков, или находившиеся в обучении, дворники, кормилицы, кухарки, прачки, поваренки и т.д. Затем мостовщики, землекопы, каменщики, каменотесы, печники, плотники, штукатуры, поденщики, лодочники, перевозчики, матросы, лоцманы из Российских подданных, извозчики и вообще занимающиеся извозом; приходящие в С.-Петербург из внутренних губерний на барках с дровами, кирпичом, камнем, сеном, хлебом и проч.

Учрежденную в здании Исправительного заведения временную больницу для чернорабочих повелено передать со всеми ее принадлежностями в ведение Приказа Общественного Призрения на вышеизложенном основании, с оставлением в том помещении до устройства постоянной больницы.

Наблюдение за взносом сбора возложено было на С.-Петербургскую полицию с тем, чтобы хозяева частных домов, управляющие частными домами, а также наниматели и управляющие домами, принадлежащими казенным местам, не держали у себя и не дозволяли заведомо жить в тех домах чернорабочим, подлежавшим записке в Адресной Экспедиции, без адресных билетов или с просроченными билетами и паспортами.

Для производства дел по взиманию больничного сбора был открыт в Адресной Экспедиции особый стол, из одного Столоначальника и двух писцов.

Больницу для чернорабочих повелено учредить на пятьсот кроватей, из них 450 для мужского и 50 для женского отделения, и подчинить ее ведомству Приказа Общественного Призрения, под непосредственным распоряжением Гражданского Губернатора, как председателя Приказа и надзором Военного Генерал-Губернатора.

В больницу определено принимать всех заболевающих чернорабочих, участвовавших во взносе положенного с них сбора, по предъявлении ими о своем звании адресных билетов или паспортов, засвидетельствованных в Адресной Экспедиции и пользовать их в больнице без всякой платы.

ПРОЕКТ ОБ УЧРЕЖДЕНИИ СЫСКНОЙ ПОЛИЦИИ
В 1842 году был Высочайше учрежден Временный Комитет для рассмотрения предположений о мерах к предупреждению воровства в С.-Петербурге.

25 февраля 1843 г. Комитет представил Министру Внутренних Дел проект Учреждения С.-Петербургской Сыскной Команды на следующих основаниях:

Сыскная Команда состоит из Пристава, Сыскных Надзирателей и сыщиков по особому штату.

Команда эта, состоя под главным начальством Военного Генерал-Губернатора, находится в непосредственном ведомстве и распоряжении С.-Петербургского Обер-Полицеймейстера.

Она имеет надзор: 1) в церквах, 2) в театрах и маскарадах, 3) на улицах, площадях и гуляньях, 4) в рынках, 5) в трактирах, гостиницах, ресторанах и харчевнях, 6) в питейных лавочках, 7) в торговых лавках, 8) в сборных местах для найма в работы и услужение, 9) в торговых банях и 10) в домах непотребных женщин.

Надзор производится секретно, в партикулярном платье и распространяется на все вредные действия, которые по предосторожностям в разных мошенничествах остаются скрытыми от полиции; на поступки лиц, навлекающих на себя подозрение образом жизни; на все происшествия, приключения и случаи, относящиеся к воровству, обманам, приему краденных вещей на сбережение, или в покупку, к побегам, укрывательству от поисков, передержанию беглых и беспаспортных людей, к составлению подложных бумаг всякого рода – словом, к открытию всех тех злоупотреблений, которые полиция обязана предупреждать и искоренять.

Сыскной Пристав, Надзиратели и сыщики не имеют наружной полицейской власти, а потому сами собою не могут брать кого-либо под стражу. Однако под правило это не подходят люди, пойманные Сыскной Командою на воровстве, уличенные в приеме краденного, открытые беглые, равно как укрыватели их и составители разных подложных видов, которых она не только может, но и обязана брать под стражу.

Содействие Сыскной Команде со стороны исполнительной полиции должно быть оказываемо как по письменному сношению Приставов или Надзирателей, так и по словесным требованиям не только Сыскного Пристава или Надзирателя, но и урядовых сыщиков к Квартальным Надзирателям или их Помощникам, а в случаях, не терпящих отлагательства, – к городовым унтер-офицерам и будочникам. Равным образом и Сыскная Команда должна оказывать содействие исполнительной полиции по извещениям Приставов или Квартальных Надзирателей в нужных случаях.

Сыскному Приставу дается знать записками от Обер-Полицеймейстера и от Управы Благочиния по явочному столу о всех случившихся в столице похищениях, утратах и потерях.

Учреждение по неизвестным причинам не получило утверждения и вопрос об устройстве Сыскной полиции оставался открытым до 1866 г.

УЧРЕЖДЕНИЕ ВРАЧЕБНО-ПОЛИЦЕЙСКОГО КОМИТЕТА
15 сентября 1843 г. была представлена в Комитет Министров Министром Внутренних Дел записка об учреждении в С.-Петербурге особой женской больницы и Врачебно-Полицейского Комитета. Свое представление Министр Внутренних Дел мотивировал тем обстоятельством, что гибельная в отношении народного здравия любострастная болезнь, гнездясь в больших многолюдных промышленных городах, разливается отсюда по всем направлениям, поражает множество народа и, передаваясь из рода в род, грозит будущим поколениям разрушением их физического благосостояния. Между тем меры, принимавшиеся против этой заразы, нисколько не соответствовали цели своей. В С.-Петербурге только два Врача полиции свидетельствуют всех женщин, промышляющих развратом, и отсылают зараженных в Калинкинскую больницу; но, с одной стороны, число несущих эту обязанность Врачей далеко не соответствует числу подлежащих свидетельствованию женщин, а с другой – не все больные находили место в указанной больнице, а затем, пользуясь на домах, продолжали беспрепятственно промысел сей и передавали заразу далее.

Принимая во внимание важность предмета в отношении к народному здравию, Министр полагал настоятельно необходимым приступить немедленно к устройству этой отрасли врачебной полиции и с этой целью:

а) Учредить в ведении Министерства Внутренних Дел особую женскую больницу на первый случай на сто кроватей. Содержание ее отнести на счет сумм С.-Петербургского Приказа Общественного Призрения.

Для вернейшего достижения врачебно-полицейской цели больницы, женщин, являющихся в нее добровольно, лечить бесплатно; плату же взимать только с тех, которые будут поступать в нее вследствие врачебного свидетельствования. Управление больницею, в главных основаниях, учредить на общем положении о больницах Приказов Общественного Призрения.

б) В видах тщательного врачебно-полицейского надзора за женщинами, промышляющими развратом, учредить при Медицинском Департаменте особый Врачебно-Полицейский Комитет: из Директора и Вице-Директора Медицинского Департамента, Штадт-Физика [16], одного из Полицеймейстеров, по избранию Военного Генерал-Губернатора, и Почетного Директора хозяйственной части женской больницы. Ведению
- - - - - - - - - -
[16] Штадт-Физик – один из руководителей городской медицинской службы с санитарно-полицейскими функциями с 1715 по 1873 год. Штадт-физик руководил Санкт-Петербургским физикатом, созданным в 1812 году.


Комитета предоставить всех женщин, занимающихся непотребством, равно врачебную часть больницы, которой ординаторы, сверх обязанностей своих по больнице, имеют заниматься и свидетельствованием женщин, каждый в указанных ему частях города.

Комитет полагал: предположения Министра Внутренних Дел привести в действие в виде опыта на два года.

Государь Император положение Комитета Высочайше утвердить изволил.

Комитет в ведении Министерства Внутренних Дел находился до 1856 года, когда был передан в ведомство Военного Генерал-Губернатора; с того времени главное руководительство по Комитету принадлежало Обер-Полицеймейстеру, как Председателю в Комитете, членами которого состояли: Штадт-Физик, Старший Врач Калинкинской больницы, 3 Полицеймейстера, 1 чиновник от Военного ведомства и 1 чиновник от Военного Генерал-Губернатора.

РАЗДЕЛЕНИЕ «ВЕДОМОСТЕЙ С.-ПЕТЕРБУРГСКОЙ ГОРОДСКОЙ ПОЛИЦИИ» НА ТРИ ЧАСТИ
Государь Император, по положению Комитета Министров 3 августа 1854 года Высочайше повелеть соизволил «Ведомости С.-Петербургской Городской Полиции» разделить на три части: официальную, неофициальную и фельетон [17], с тем, чтобы в сем последнем помещаемы были лишь статьи литературного и ученого содержания.
- - - - - - - - - -
[17] Здесь и далее – газетная статья на злободневную тему.


УЗАКОНЕНИЯ, КАСАЮЩИЕСЯ РАЗНЫХ ПРЕДМЕТОВ
Кроме вышеприведенных важнейших узаконений, законодательство касается еще следующих отдельных предметов, относящихся до полиции: надзора по строительной части, санитарной полиции, карантинов; арестантов, ссыльных и поднадзорных; порядка содержания огня на судах и плотах по водным путям сообщения; об учреждении трактирных заведений, гостиниц, погребов, лавок; о спасении кораблей и судов, потерпевших крушение или гибель; о предоставлении полиции иметь окончательную расправу по делам не свыше 20 руб.; о воспрещении во всех строениях столицы выжигать дымовые трубы; о надзоре за непродажею безбандерольного [18] табаку; о запрещении хранения в гостиных дворах, амбарах и рядах больших количеств бумажной пряжи, окрашенной на рыбьем жире и запакованной в кипы; об установлении платы за вход в торговые бани; о введении в С.-Петербурге таксы на продажу дров; о предохранительных от пожара мерах в Ямской слободе С.-Петербурга, о введении во всех городах в употребление предохранительных на случай пожара снарядов; о надзоре за продажею ядовитых и сильно действующих веществ; о мерах к уменьшению нищенства, о праздношатающихся, беглых и бродягах; об извозчиках; о порядке укладки дров на дворах обывательских; по искоренению корчемства, о надзоре за продажей вина; по предмету обеспечения народного продовольствия; о патрулях, о наблюдении за бессрочно-отпускными нижними чинами и др.
- - - - - - - - - -
[18] Безбандерольный – не прошедший обложение пошлиной, не оплаченный акцизным налогом (о товарах, оклеиваемых бандеролью в знак уплаты налога).

МЕРЫ ДЛЯ УЛУЧШЕНИЯ СОСТАВА ПОЛИЦЕЙСКОЙ КОМАНДЫ
Комплектование. Указом от 30 июля 1831 года подтверждено правило, установленное в виде временной меры после войны 1812 года, о замещении должностей Полицеймейстеров отставными раненными Штаб- и Обер-Офицерами; такие офицеры, по причинам, о которых сказано уже раньше, оказывались в большинстве случаев совершенно непригодными к полицейской службе.

Указом от 20 июня того года определено было пополнять полицейские и пожарные команды неспособными нижними воинскими чинами 2-го разряда, т.е. такими людьми, которые оказывались неспособными к строевой службе ни в полевых войсках, ни в гарнизонах. Применение на практике этой меры обнаружило весьма серьезные неудобства. Большая часть нижних чинов оказались малоспособными к полицейской службе и, кроме того, малоблагонадежными в нравственном отношении. В полицейские команды, по отзывам Начальников, назначались или люди нездоровые, с физическими недостатками, или нравственно испорченные. Чрез это полицейские команды с таким составом людей вместо охранения порядка и безопасности во многих местах были причиною усиления преступлений и нарушений безопасности лиц и имуществ. Вместе с тем, перемена неблагонадежных и замещение их другими сделались почти невозможными; для этого должно было начинать каждый раз продолжительную переписку с военным начальством, которое нередко отказывало в удовлетворении.

27 июня 1854 года последовало распоряжение о замещении должностей Брандмейстеров в случаях, когда для занятия этих должностей не окажется желающих чиновников, отставными унтер-офицерами.

Улучшение материального состояния. Гораздо более было сделано для обеспечения материального состояния полицейской команды. Жалованье по штату 1838 года было увеличено всем чинам полиции против штата 1804 года вдвое и втрое, но и затем, в течение всего периода замечается постоянная заботливость об улучшении материального благосостояния полицейских чинов.

На основании положения, Высочайше утвержденного 6 декабря 1828 г., об устройстве городской полиции в селениях Большой и Малой Охты, Частному Приставу, Квартальному Надзирателю и его Помощнику положено иметь квартиры по отводу Охтинского Правления; но при разделении в 1834 г. Охтинской части на два квартала, офицеры сего последнего остались без назначения квартир. По представлению о том Комитета Министров Государь Император 11 января 1844 г. Высочайше повелеть соизволил впредь до увеличения общественных Охтинских доходов издержки на наем квартир для Частного Пристава, двух Квартальных Надзирателей и их Помощников в Охтинской Полицейской части отнести на счет городских доходов г. С.-Петербурга. Постановление это 11 января 1854 г. было вновь подтверждено.

Вследствие донесения Обер-Полицеймейстера Генерал-Адъютанта Кокошкина о затруднительном положении Полицеймейстеров, которые по дороговизне Петербургской жизни на отпускаемые им 6000 р. (ассигнациями) лишены возможности иметь квартиры, приличные с одной стороны их званию, а с другой – необходимости соединения тех удобств, какие требуются для помещения состоящих при них Канцелярий, им были назначены 8 мая 1844 года квартирные деньги по 1000 р. в год.

13 мая 1852 г. Государь Император вследствие представления Министра Внутренних Дел Высочайше повелеть соизволил: «производить безденежный отпуск соли нижним чинам С.-Петербургской городской полиции, по примеру полевых войск, по двадцати фунтов в год на человека, с тем, чтобы потребная на этот предмет издержка отнесена была на счет городских доходов С.-Петербургской столицы и вносилась ежегодно в подлежащие городские росписи».

23 июня 1853 г. Высочайше утверждена следующая табель дачи провианта служителям полицейских и пожарных команд:

На одного человека:
В день | В месяц | В год
Мука мерою 16/30 гарнца | 2 четверика | 3 четверти
весом с кулем 2,1/2 фунта | 1 пуд 3/5 фунтов | 22 пуда 20 фунтов
весом без куля 2 фунта | 1 пуд 32,1/2 фунта | 21 пуд 30 фунтов
Круп мерою 1,1/2 /30 гарн. | 1,1/2 гарн. | 2 четверика 2 гарнца
весом без куля 1/4 фунта | 7,1/2 фунтов | 2 пуда 10 фунтов

В тот же день Высочайше утверждены правила для помещения нижних чинов команд городской полиции.

А. Помещение отводится в городских, наемных или назначаемых по отводу обывательских домах; сторожевым же унтер-офицерам, взамен помещения натурою, назначаются квартирные деньги, количество коих определяется местным начальством, с утверждения Губернатора.

Б. На отопление отпускается в зимнее время в месяц трехполенных дров (имеющих длиною 2; аршина) на каждых 10 человек нижних чинов по ; сажени, а в летнее тоже на 10 человек трехполенных дров по 10 2/8 вершка. В таком размере делается отпуск дров на те только здания, в которых жилые покои устроены с русскими печами и которые, следовательно, особых кухонь не имеют. Для отапливания же занимаемых нижними чинами покоев, которые устроены с голландскими печами и кухни состоят особо при них, отпускаются дрова на одни зимние месяцы, по числу действительно имеющихся в них голландских печей, полагая одну печь на 10 человек нижних чинов; в кухни дрова отпускаются особо, по расчету для каждых 10 человек по 2 сажени и 2 аршина трехполенных дров в год. На отопление городских будок отпускается в год трехполенных дров на каждую будку по 2 сажени.

В. На освещение помещений отпускается в месяц на каждых 10 человек нижних чинов по 7; фунтов и на каждую будку по 1 фунту сальных свеч. Освещение отпускается только на зимние месяцы.

Дарование особых прав и наград. Относительно определения особых прав и наград, связанных с полицейской службой, сделано мало, хотя нельзя было не заметить, что полицейская служба по особенной трудности заслуживала бы больших поощрений. 22 декабря 1832 года последовало Высочайшее повеление о том, чтобы к зачислению по армии и кавалерии были представляемы только те Полицеймейстеры и Городничие из отставных военных офицеров, которые прослужат в этих должностях не менее 5 лет и если по особым отличиям будут достойны того.

6 декабря 1847 года последовало Высочайшее повеление офицеров, назначаемых Полицеймейстерами и Городничими в полках Гвардии, не считать.

В 1850 году Высочайше утверждены правила о производстве унтер-офицеров С.-Петербургской и Московской полицейских и пожарных команд в первый классный чин. Желающие воспользоваться этим правом должны были выдержать экзамен по установленной программе.

В 1851 году все Брандмейстеры и пожарные служителя, претерпевшие во время действий на пожарах увечья, также вдовы их и несовершеннолетние дети приняты были под покровительство комитета, Высочайше утвержденного 18 августа 1814 года.

Покровительство это заключается: а) в удостоении к особым пенсиям из остатков городских доходов, и б) в призрении вдов и сирот их.

По вопросу об ответственности нижних чинов полицейских команд 17 мая 1844 года издано было узаконение, чтобы служителей, состоящих в штате С.-Петербургской и Московской Полиций и в полицейских командах прочих городов, поступивших на службу по назначению из военного ведомства, доколе будут оставаться на действительной службе, за преступления, подвергающие их уголовному суду, судить всегда военным судом.

ФОРМА ОБМУНДИРОВАНИЯ
27 февраля 1834 года Высочайше утверждено положение о гражданских мундирах.

Шляпа к парадному мундиру должна быть треугольная с серебряными кистями и петлицами одинакового цвета с шитьем каждого ведомства: золотою или серебряною, которую чинам первых пяти классов иметь витую наподобие военных Генеральских, и всем прочим чиновникам иметь сию петлицу из гладкого позумента. Пуговица, оную к шляпе прикрепляющая, должна быть в малой величине, с тем же изображением, каковое и на пуговицах мундира. Но С.-Петербургской Полиции остается по-прежнему золотая петлица на шляпе, хотя шитье на  мундире серебряное.

Мундир полицейских чиновников столицы темно-зеленого сукна с красными воротниками, обшлагами и отворотами на фалдах и такою же подкладкою; шитье в С.-Петербурге серебряное, а в Москве золотое прежнего рисунка, пуговицы золоченые с изображением гербов каждой столицы без надписи. Шпаги пехотные. Брюки темно-зеленые сверх сапог, у которых иметь ввинченные шпоры одним токмо Штаб-Офицерам.

Полицейским чиновникам в обеих столицах иметь одинаковое различие должностей, а именно: для чиновников Управы Благочиния – шитье прежнее на воротнике, т.е. в С.-Петербурге по 2, а в Москве по одной петлице, по три – на карманных клапанах, и по две – на фалдах у карманов. То же шитье на воротнике и обшлагах для Частных и Следственных Приставов. То же шитье на воротнике и по две петлицы на обшлагах для Квартальных Надзирателей; шитье на одном воротнике для Квартальных Поручиков и Брандмейстеров.

Для фонарщиков С.-Петербургской городской полиции установлены вместо употреблявшихся рогож черные парусинные плащи для защиты от ветра, дождя и снега.

20 октября 1849 года Государь Император Высочайше повелеть соизволил всем Полицеймейстерам, состоящим по армии и кавалерии, иметь следующую форму обмундирования:

Каски с белым металлическим прибором, с гренадерским гербом и с султаном из черного волоса.

Мундир темно-зеленого сукна, по образцу Плац-Майорского, с темно-зеленым воротником и оранжевою выпушкою. Клапаны на обшлагах: в столицах оранжевые, а в городах не столичных – темно-зеленые с оранжевою выпушкою.

Петлицы на воротнике и на клапанах серебряные.

Пуговицы высеребренные, с гранатою об одном огне.

Подбой оранжевый.

Панталоны и сюртук одного сукна с мундиром, с оранжевою выпушкою.

Государь Император 21 августа 1852 г. Высочайше соизволил утвердить для С.-Петербургской городской полиции следующую форму:

Всем чиновникам наружной полиции – пехотную каску с белым прибором и гербом С.-Петербургской губернии; пуговицы с прежним гербом, но вместо желтых белые; на мундире по борту, на клапанах карманов и на брюках темно-зеленого сукна – красный кант.

Нижним чинам пешей команды: мундиры с брюками темно-зеленого армейского сукна с белыми пуговицами и с белым на касках прибором; к мундиру прибор, как то: воротник, высечки на погонах, фалды и канты на мундирах по борту и на обшлагах из алого гвардейского сукна, на брюках красный кант.

На шинели нижним чинам воротники и под высечку на погонах, а также канты, из алого гвардейского сукна.

ВОЕННЫЕ ГЕНЕРАЛ-ГУБЕРНАТОРЫ:
Генерал-Адъютант, Генерал-от-Кавалерии Павел Васильевич Голенищев-Кутузов, с 15 декабря 1825 г. до 24 марта 1830 г.

Генерал-от-Инфантерии Петр Христианович Эссен, с 24 марта 1830 г. до 2 декабря 1842 г.

Генерал-Адъютант, Генерал-от-Инфантерии Александр Александрович Кавелин, со 2 декабря 1842 г. до 7 апреля 1846 г.

Генерал-Адъютант, Генерал-от-Инфантерии Матвей Евграфович Храповицкий, с 7 апреля 1846 г. до 31 марта 1847 г.

Генерал-от-Инфантерии Дмитрий Иванович Шульгин, с 21 апреля 1847 г. до 20 декабря 1854 г.

Генерал-Адъютант, Генерал-от-Инфантерии Павел Николаевич Игнатьев, с 28 декабря 1854 г. до 4 ноября 1861 г.

ОБЕР-ПОЛИЦЕЙМЕЙСТЕРЫ:
Генерал-Майор Александр Сергеевич Шульгин, с 4 августа 1825 г. до 2 февраля 1826 г.

Генерал-Лейтенант Борис Яковлевич Княжнин, со 2 февраля 1826 г. до 25 марта 1828 г.

Генерал-Майор Александр Сергеевич Шкурин, с 25 марта 1828 г. до 22 августа 1829 г.

Исправляющий должность Обер-Полицеймейстера Полковник Дершау, с 22 августа 1829 г. до 27 октября 1830 г.

Свиты Его Императорского Величества Генерал-Майор Сергей Александрович Кокошкин, с 27 октября 1830 г. до 1 мая 1847 г.

Генерал-Адъютант Александр Павлович Галахов, с 1 мая 1847 г. до 25 ноября 1856 г.

ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ ПОЛИЦЕЙСКИХ УЧРЕЖДЕНИЙ ПОСЛЕ РЕФОРМ
Надежды на улучшение полиции после реформы 1838 г. не оправдались. Правительство принуждено было еще несколько раз увеличивать и добавлять штаты, учреждать для разбора накопившихся неоконченных дел временные отделения и, наконец, в 1842 году утверждены были дополнительные правила, по которым Управа Благочиния подверглась радикальным изменениям, а состав полиции был увеличен против 1838 года почти вдвое. Вследствие таких мероприятий деятельность полиции с 1842 года становится плодотворнее, и жалобы на ее недеятельность и медлительность слышатся все реже и реже. Самым лучшим показателем этого улучшения могут служить всеподданнейшие отчеты; и так как итоги деятельности за все годы, в период времени с 1842–1856 гг. почти одинаковы, то достаточно рассмотреть отчет за один какой-либо год.

Просмотрим 1853 год.

ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ ДЕПАРТАМЕНТОВ УПРАВЫ БЛАГОЧИНИЯ
В том году по всем Полицейским Управлениям столицы производилось до 138,433 дел, и из них осталось неоконченных собственно за теми местами и лицами, которые их производили, только 712 дел.

По 1-му Департаменту Управы Благочиния деятельность выразилась следующими данными: в 1853 году, с оставшимися от предшествовавшего года, поступило бумаг 112,121, из этого числа к 1-му января 1854 года осталось неисполненных 251 бумага; в том же году, с перешедшими от прежних лет, было в производстве 24,485 дел, из них осталось нерешенных всего 1,964, а собственно за этим Департаментом только 251 дело. По временному столу, учрежденному при Первом Департаменте, для окончания накопившихся в прежде бывших Управах Благочиния дел производилось 1,072 дела, из этого числа неоконченных осталось 630 дел, но собственно за этим столом 121 дело; бумаг поступило 4,401, исполнено 1560 и осталось неразрешенных 2,841. Для успешного движения дел по этому столу, по объяснению Управы, нужно было преодолевать чрезвычайные затруднения, потому что эти дела находились в производстве в бывших Управах с давнего времени, были слишком запутаны и составляли огромное и разнообразное производство, которое еще более увеличивалось представлением начальству объяснений на беспрестанные жалобы, возбуждаемые долголетнею медленностью удовлетворения истцов.

Из числа поступивших в 1853 году по Первому Департаменту, имевшему главною обязанностью своею взыскание денег по частным искам, исков на сумму до 11.515,682 р., произведено взысканий на 4.446,545 руб. 56 коп. серебром.

Из 22,521 решенных дел, принесено жалоб Правительствующему Сенату не более как по 117 делам; из этих дел по рассмотрении Сенатом признано правильными 106 решений, по 8 делам дополнены решения заключениями Сената, и только по 3 делам отменены решения Департамента.

По 2-му Департаменту Управы Благочиния из 187.057 входящих бумаг не осталось ни одной неисполненной.

Возложенная на обязанность этого Департамента ревизия оборотов денежных сумм по всем Полицейским Управлениям требовала, по словам докладчика, необыкновенного труда и усилий, так как для исполнения всего этого имелся в распоряжении только один Бухгалтер и один его Помощник. Несмотря, однако ж, на ограниченные средства к 1-му января 1854 года была окончена ревизия по 1853 год денежных книг Полицеймейстеров, Брандмайора, Главного Врача, Главного Акушера, Ветеринарного Врача, Смотрителей Тюремного и Долгового Отделения и всех Приставов Исполнительных и Следственных Дел и Квартальных Надзирателей; а также книг Казначея этого Департамента и Начальника Полицейского Архива.

АДРЕСНЫЙ СТОЛ
В течение года в Адресный Стол поступило и присоединено к Алфавитному указателю жителей столицы установленных листков 712.950.

Дано справок о месте пребывания отыскиваемых лиц:

Официальных 18,610
Частных 90,390
__________________
Всего 109,000

Из них было неудовлетворительных только 18,835, в числе последних заключалось 1,472 справки неудовлетворительных по неозначении в запросах звания или имени и отчества отыскиваемых лиц, без чего не могло быть сделано верного указания и о местопребывании их, ибо часто встречается по несколько лиц, имеющих одну фамилию.

КАНЦЕЛЯРИЯ ОБЕР-ПОЛИЦЕЙМЕЙСТЕРА
Вступившие в Канцелярию Обер-Полицеймейстера в течение года бумаги в числе, вместе с оставшимися от предшествовавшего года, 67,832, более против 1852 года на 372, все исполнены и за Канцеляриею не осталось ни одной неразрешенной бумаги.

АДРЕСНАЯ ЭКСПЕДИЦИЯ
Действия Адресной Экспедиции по обеим ее Отделениям, состоявшие в выдаче адресных билетов на жительство в С.-Петербурге лицам, занимающим какие-либо частные должности, а также иностранцам, выразились следующими данными: выдано видов на жительство в Отделениях: Русском – 141,698, и по Иностранному – 10,724, всего 152,422. Сверх того, дано было жителям Царства Польского, не подлежащим адресному сбору, 105 видов и разным лицам 10,614 отсрочек. Сбор денег по обоим Отделениям простирался до 275,035 р. 91 к., в том числе 81,564 руб. сереб. на больницу для чернорабочих. Независимо от общих обязанностей Адресной Экспедиции Управляющий Иностранным Отделением по поручению начальства имел надзор за соблюдением установленного порядка относительно прибытия в С.-Петербург и отъезда за границу пассажиров на 6 пароходах, совершавших рейсы между столицею и разными портами. В 1853 году число пассажиров, отправившихся за границу, было 2,943, и прибывших в С.-Петербург 2,624 – всего же 5,567 человек.

СЛЕДСТВЕННЫЕ ПРИСТАВЫ
Движение дел, производившихся у Следственных Приставов, не отличалось особенной быстротою, но это, по заключению Управы Благочиния, зависело от весьма недостаточного состава Канцелярий и от медленного удовлетворения требований Приставов разными местами и лицами, как о высылке к делам прикосновенных лиц, так и о доставлении необходимых справок, большей части иногородних. В 1853 году производилось 10,453 дела, по которым содержалось 4,157 арестантов; к 1 числу января 1854 года неоконченных дел осталось 1794, а арестантов 287.

«ВЕДОМОСТИ С.-ПЕТЕРБУРГСКОЙ ГОРОДСКОЙ ПОЛИЦИИ»
Подписавшихся на Полицейскую газету было 9,219 человек, против 1852 года более на 579; денег собрано за годовую и полугодовую подписку 26,541 рубль и за напечатание объявлений: казенных 5,913 руб. 51; коп., и частных – 15,637 руб. 78; коп. Кроме того, типография занята была бесплатным печатанием разных бланков для двух Департаментов Управы Благочиния, Адресной Экспедиции, Товарища С.-Петербургского Прокурора и Приставов Исполнительных и Следственных Дел. Всех этих работ произведено на сумму до 82,000 рублей.

ПОЛИЦЕЙСКИЙ АРХИВ
В Полицейском Архиве хранилось до 2.500,000 дел, книг и бумаг.

В течение года в Архиве принято из Канцелярии Военного Генерал-Губернатора 23,430 дел и 424 книги, из Канцелярии Обер-Полицеймейстера 5,247 дел и из 1 и 2 Департаментов Управы Благочиния 78,324 дела и 1977 книг.

Из поступивших в том году от разных мест и лиц 8,022 требований о доставлении дел и справок удовлетворено 7,566, а 456 остались неисполненными, большею частию по причине неудобств помещений Архива.

Временною Комиссиею, учрежденною для разбора дел Архива, в течение года разобрано, пересмотрено и рассортировано 17,605 дел и 55,859 бумаг; из них включено в описи для хранения 1,346 дел и для уничтожения 15,158 дел и 54,859 бумаг.

ВНЕШНЕЕ ОТДЕЛЕНИЕ ПОЛИЦИИ
Полицеймейстеры 3 Отделений и Пристава Исполнительных Дел 13 частей при содействии Надзирателей 56 кварталов и их Помощников, Старших и Младших, исполняли разнообразные обязанности по охранению благочиния, общественной и частной безопасности и всякого порядка, и в то же время должны были вести обширное письменное делопроизводство по всем отраслям Полицейского Управления.

В течение года к Приставам Исполнительных Дел поступило денежных сумм: 1.111,362 руб. 94; коп., из них израсходовано и переслано, куда следует, 1.110,633 руб. 66 коп., и затем осталось к концу года 729 руб. 28; коп.; долговых документов было всего на 4.039,970 руб. 50 коп.; из этого числа к 1 января 1854 года осталось только на 7,946 руб. 50 коп. У Полицеймейстеров входящих бумаг было 11,709 и осталось неисполненных 57; у Приставов Исполнительных Дел входящих нумеров было 247,548, из коих не исполнено 1,551.

ПОЖАРНАЯ КОМАНДА
Пожарная команда состояла из 13 частей, под управлением Брандмайора и 13 Брандмейстеров. Число бывших в 1853 году пожаров, как наружных, так и внутренних, было 93.

Замечательных пожаров было три:

15 марта в 7 часов вечера во дворе наследников мыловаренного заводчика Мекегейзера, во 2 квартале Нарвской части. Пламя вспыхнуло в деревянных службах, в которых находились материалы для завода: сало, поташ [20] и известь. Усиливаемое этими материалами пламя быстро охватило строение и распространилось на смежное, выходящее на улицу деревянное строение, угрожая большою опасностию и другим деревянным же строениям. Но успешным действием пожарных команд, которые были одушевлены присутствием Его Величества Государя Императора, огонь потушен в продолжение трех часов.
- - - - - - - - - -
[20] Поташ – вещество со щелочными свойствами в виде белого зернистого порошка.


25 мая в одиннадцать часов утра произошел пожар в доме купца Федосова, по набережной реки Невы, в 6 квартале Рождественской части.

Пламя первоначально показалось из-под крыши надворного одноэтажного флигеля, и мгновенно охватив этот флигель при сильном ветре, перебросилось на прочие деревянные строения дома Федосова, а оттуда и на смежные дома купцов Дундукова и Дехтерева. При последних во дворах находились жилые строения и кладовые, из которых некоторые были с хлебом.

Пожар, распространившийся с необыкновенной быстротой, угрожал большою опасностью находящимся в одной связи домам купца Куницына и купца Никонова, но действием пожарных команд всех частей с резервами распространение огня удержано к 3 часам пополудни.

Едва помянутый пожар был прекращен, и пожарные команды не успели еще все возвратиться домой, как вдруг поднят был сигнал, в 7 часу пополудни этого же 25 числа, о новом пожаре, случившемся в деревянном лицевом строении, прилегавшем к 4-х-этажному дому Почетного Гражданина Меняева (в 3-м квартале Литейной части) на углу Офицерской улицы и Невского проспекта; огонь, показавшийся на крыше упомянутого строения, быстро распространился на две соседние лавки, а оттуда проник по всем четырем этажам до самого чердака вышеозначенного каменного дома и охватил находившиеся во дворе деревянные службы на протяжении около 20 сажен.

Сильное пламя угрожало опасностию всему дому Меняева; несмотря на то, что люди, прискакавшие с одного пожара на другой, были уже утомлены до крайности, они принялись снова за работу, и распространение огня удержано к 9 часам вечера. На некоторой части дома по фасаду полы, потолки и балки или сгорели, или разобраны, и с обеих сторон снята железная крыша, деревянные же строения, упомянутые выше, сгорели совершенно.

Замечательно, что в течение мая месяца были слишком частые пожары в разных частях столицы; так, 20 мая был пожар, в ночь на 21 число другой, 21-го днем – два пожара, а 25 числа – снова два, один – поутру, другой – после полудня. При столь частых, и притом сильных пожарах Брандмейстеры и нижние чины пожарных команд действовали без отдыха в продолжение целых суток, так что некоторые из них, особенно на последнем, чрезвычайно сильном пожаре, бывшем Литейной части 3 квартала в доме Меняева, падали без чувств от изнеможения сил и удушливости дыма, но потом, после обливания их холодною водою, едва только получали некоторые силы, снова принимались за дело.

ПОЖАРНОЕ ДЕПО
В мастерских Пожарного Депо производились и окончены начатые в 1852 году работы по устройству для здешних пожарных команд 13-летних ходов под средние трубы. Независимо от этих работ и вообще ремонтных поправок и необходимых починок пожарных инструментов С.-Петербургской Полиции, Пожарное Депо занималось также постройкою новых и исправлением старых огнегасительных инструментов по заказам разных казенных мест и частных лиц. Работы эти простирались на сумму до 19,348 руб.; Пожарное Депо получило от них прибыли до 1,546 руб.

АРЕСТАНТЫ
Тюремный Замок заключал в себе арестантских помещений – в отделениях: для благородных – 24 комнаты, для разночинцев – 37, татебном [21] – 5, секретном – 17, женском – 4 и для детского приюта – 2; в больницах: мужской – 8 и женской – 3, а всего 100 комнат. Арестанты размещены были без стеснения.
- - - - - - - - - -
[21] Отделение для воров и грабителей (от слова «тать»).


В Долговом Отделении содержалось 245 арестантов; 83 человека, содержавшихся за неплатеж долгов на 34,041 руб. 35 коп., были искуплены, по соглашению с кредиторами, за 13,444 руб. 20 коп. серебром.

Арестанты, приговоренные к срочному содержанию в тюрьме, помещавшейся с 1849 года в наемном доме, в сентябре месяце 1853 года были перемещены в особую тюрьму пересыльных арестантов. Помещения в этой тюрьме были довольно удобны.

Арестантские при 13 частях Полицейского Управления имели следующие неудобства:

В 1-й Адмиралтейской, Московской, Рождественской, Охтинской частях были тесны.
В Каретной – чрезвычайно сыры и затоплялись водою.
В Литейной части помещения были весьма тесны и ветхи.
В Петербургской части – тесны.
В Васильевской части – тесны, темны и сыры.

В остальных 4 частях арестантские помещения были в удовлетворительном состоянии.

Число содержавшихся во всех вышеозначенных местах заключения в течение года простиралось до 41,694 человек.

ОТПУСКНЫЕ И ОТСТАВНЫЕ НИЖНИЕ ЧИНЫ
Находившиеся в С.-Петербурге отпущенные в бессрочный и продолжительный отпуски нижние воинские чины, в числе 2993 человек, вели себя как должно, и жителям не причиняли никаких оскорблений и обид. Из всех этих нижних чинов только пять человек подверглись законному преследованию, в том числе один предан суду за кражу, а четыре обращены на службу за разные предосудительные поступки.

Отставных нижних воинских чинов было 5830 человек. Они большею частью имели обеспеченное содержание: одни из них служили в казенных и частных должностях по найму, другие занимались ремеслами и промыслами, некоторые имели, хотя и поденную, но постоянную работу, а другие жили получаемым ими пенсионом или пособием родственников.

ИНОСТРАНЦЫ
Иностранцев было 12,790 человек, против 1852 года менее на 198 человек. Из числа их вступили в подданство России 89 семейств – в числе 143 человек.

БЛАГОТВОРИТЕЛЬНОСТЬ
Благотворительность сосредоточивалась в обществах Императорском Человеколюбивом, женском Патриотическом, Посещения бедных, Демидовском доме для призрения трудящихся и в Управлении детскими приютами.

ИСПРАВИТЕЛЬНОЕ ЗАВЕДЕНИЕ
В Исправительном заведении, заменяющем в С.-Петербурге Смирительные и Рабочие дома, находилось в отделениях:

Исправительном 419
Рабочем 300
Малолетнем 85
Умалишенных 15

ВРАЧИ, АКУШЕРЫ, ВЕТЕРИНАРЫ И ПОВИВАЛЬНЫЕ БАБКИ
Медико-полицейские меры, принятые в течение года состоявшими при С.-Петербургской Полиции Врачами, Акушерами, Ветеринарами и повивальными бабками для охранения здоровья жителей столицы, заключались в нижеследующем:

Врачи Полицейские при исполнении постоянных обязанностей своих занимались:

Пользованием в обывательских домах больных, которых было: обыкновенными болезнями – 15.916, холерою – 3,785, повальными сыпями (в пользовании Полицейских Врачей) – 56.

Подаванием медицинского пособия в приемных покоях при домах Полицейского Управления, где было больных арестантов – 228, прочих лиц – 599.

Прививанием предохранительной оспы, которой привито ими 362 человекам.

Освидетельствованием продаваемых на рынках, в лавках, на торговых площадях и в разных заведениях съестных припасов, причем недоброкачественные из них были истребляемы.

Осмотром помещений артелей чернорабочих людей, торговых бань, цирюлен и проч. Освидетельствовано городскими Акушерами по требованиям полиции и разных присутственных мест 129 женщин.

Ветеринарные Врачи полиции занимались освидетельствованием разного рода скота и проч. домашних животных, как на месте продажи, так и в обывательских и казенных домах.

ВЗЫСКАНИЕ НЕДОИМОК
О взыскании недоимок в течение года во 2-м Департаменте Управы Благочиния производилось 1502 дела. По этим делам требовалось взыскать 36,047 р. 25 к., взыскано 6,187 р. 14 к., осталось не взыскано 29,860 р. 11 к.

Из этого остатка 18,591 р. 21 к. не взыскано за неотысканием лиц, подлежавших взысканию, за выбытием их в другие города, за смертью и по другим уважительным причинам; ко взысканию остальной недоимки 11,268 р. 90 к., по объяснению докладчика, были приняты надлежащие меры.

КАЗЕННЫЕ ЗДАНИЯ
Все полицейские управления помещались в домах, составлявших собственность Городского Общества. Здания эти находились не все в удовлетворительном состоянии.

МОСТЫ И МОСТОВЫЕ
Ремонтное исправление мостов производилось Управлением Путей Сообщения и Публичных зданий, мостовые же, лежавшие на ответственности тех ведомств и частных лиц, перед зданиями которых они пролегали, а на площадях – на ответственности городского ведомства, содержались в довольно исправном виде, под наблюдением полиции. На перевозах чрез реки и каналы были выставлены таксы, изданные Городскою Думою с утверждения Военного Генерал-Губернатора, и плата за перевоз взималась по таксам.

Мостовой в 1853 году состояло:

     Каменной 1.370,722 квадр. саж.
     Торцевой 7,791 квадр. саж.
     Досчатой 251 квадр. саж.
     Шоссе 58,565 квадр. саж.

СУДОХОДСТВО
Морское судоходство с здешним Портом производилось в течение года на 580 иностранных кораблях и 486 каботажных судах, кроме перевозных судов, ходивших между С.-Петербургом и Кронштадтом, которых было 2.906. Речное судоходство, продолжавшееся с 23 апреля по 13 октября, совершалось посредством барок и лодок числом до 22,515.

ЯРМАРКИ И БАЗАРЫ
Перед праздником Рождества Христова доставлено было припасов: на Сенную площадь – 4,288 возов, и на Александровскую – 986, всего же – 5,274 воза. Из этого числа было продано 3,618 возов.

ТОРГОВЛЯ
Из-за границы было привезено товаров на 73.154,842 руб. сер., а вывезено за границу – на 53.267,435 руб., кроме беспрерывного привоза и вывоза товаров по внутренней торговле посредством сухопутных обозов и посредством Московской железной дороги в огромном количестве, а также посредством речного судоходства.

ПРОМЫСЛЫ
Первое место в этом ряду занимал извозный промысел; в течение года было выдано на этот предмет жестяных нумеров 14,268. За ним следовал промысел разнощичий, на который дано 7,334 знака и по которым занимались продажею в разнос: крестьян – 4,362, мещан – 2,092 и цеховых – 880.

В этом году состоялось Высочайше утвержденное положение об извозчичьей таксе; она введена была в действие с 1 января 1854 года.

ФАБРИКИ И ЗАВОДЫ
Фабрик было 206, а заводов 122; ценность выработанных на них изделий простиралась до суммы 23.550,000 р.

НАРОДНОЕ ПРОДОВОЛЬСТВИЕ
Хлеб и другие необходимые жизненные припасы доставлялись из внутренних губерний посредством речного судоходства. Привоз разного хлеба выразился цифрою 4.875,660 четвертей.

Живого скота на скотопригонном дворе продано:

Быков черкасских 89,428 голов
   ”   ливонских и русских 18,666 голов
Дойных коров 3,509 голов
Разной мелкой скотины 125,522 голов
_____________________
Всего 237,125 голов.

Против 1852 года более на 3,200 голов.

Из числа 89,428 черкасских быков выгнано в окрестности С.-Петербурга до 11,020 голов. Ежедневно убивалось на мясо до 215 черкасских быков, более 50 быков и коров русской породы и мелкого скота до 330 голов. Дойных коров для молока продавалось ежедневно до 10.

Сверх всего этого, в течение года на рынки было доставлено большое количество рыбы.

НАРОДОНАСЕЛЕНИЕ
В 1853 году жителей в С.-Петербурге значилось всего 523,721 человек, в том числе мужчин 304,468, женщин 179,839 и служащих нижних воинских чинов с беcсрочно-отпускными 39,414 человек.

НАРОДНАЯ НРАВСТВЕННОСТЬ
Число преступлений, случившихся в течение года, в сравнении с цифрой народонаселения, небольшое. Замечательно, что число тяжких преступлений в течение нескольких лет было почти одинаково, а именно:

      В 1851 г. | В 1853 г. | В 1853 г.
Святотатств 3 | 2 | 2
Убийств 2 | 3 | 5
Грабежей 5 | 2 | 6
Самоубийств 28 | 28 | 24

Более всего было преступлений, относящихся к посягательству на чужую собственность. Действия полиции по преследованию похитителей и отысканию украденного и утаенного были довольно успешны.

По производившимся во 2-м Департаменте Управы Благочиния об обманах, подлогах и утайке чужой собственности 726 делам и о маловажных кражах, не превышающих каждая 30 руб. по 938 делам, цена похищенного простиралась до 15,023 руб. 56 коп. Из этого числа по делам уже оконченным отыскано на 3,399 руб. 13 коп. и возвращено по принадлежности на 3,358 руб. 2 коп., а на 41 руб. 11 коп. не отыскано владельцев.

О краже и мошенничестве свыше 30 рублей было в производстве 1,260 дел; покраденного считалось по объявлениям на 112,161 руб. По этим делам отыскано украденного на 25,736 руб.

СОСТОЯНИЕ ПОЛИЦЕЙСКИХ УПРАВЛЕНИЙ И ЛИЦ
Места и лица, составлявшие Полицейское Управление в С.-Петербурге, как видно из вышеприведенных сведений о делопроизводстве и других занятиях, исполняли все обязанности службы удовлетворительно, а многие даже чрезвычайно успешно, кроме Адресной Экспедиции, в которой по ревизии, произведенной Советником 2-го Департамента Управы Благочиния Сахановским, оказались некоторые беспорядки и упущения.

Большая часть лиц, входивших в состав полиции, отличалась хорошей нравственностью и усердием к службе, только немногие оказались неблагонадежными или виновными в проступках; в числе последних были 2 Пристава следственных дел, 3 Квартальных Надзирателя, 4 Помощника Квартальных Надзирателей и 1 Письмоводитель Пристава следственных дел, которые все преданы суду. 1 Пристав следственных дел по неблагонадежности уволен от должности.

Из обозрения Положения 1838 года и дополнительных к нему правил, изданных в 1842 г., видно, что понятие о полиции все еще оставалось неопределенным, неустойчивым, допускавшим чрезвычайно разнообразные толкования; в полицейскую власть включается судебно-полицейская, распорядительная, исполнительная и отчасти даже судебная власть, а в законодательстве постоянно встречаются термины «хозяйственная полиция», «торговая полиция» и т. п., с соответствующими им учреждениями; между тем как в том же законодательстве задача полиции категорически ограничивается исключительно только безопасностью и исполнением.

Управа Благочиния – высшее в полиции место – была поставлена в столь подчиненное отношение к Обер-Полицеймейстеру, что не могла самостоятельно приносить какую-либо пользу вообще, а по надзору в особенности. Понуждение подчиненных мест со стороны Управы Благочиния, состоявшее в подтверждениях, равно как в замечаниях и выговорах, имело на практике ничтожное значение. Рассмотрение многочисленных и сложных следствий по преступлениям чиновников и предание последних суду ставило Управу Благочиния в весьма затруднительное положение, в особенности тогда, когда дело связано было с обстоятельствами, касающимися интересов и преступлений частных лиц. В таких случаях Управа Благочиния, во избежание всяких пререканий и нареканий, не приступала тотчас же к обсуждению действий должностных лиц, а предварительно препровождала все производство в Судебные Палаты, вследствие чего такие дела нередко оставались в течение многих лет без всякого обсуждения или иногда проходили и совсем незамеченными; в таких же случаях, когда Управа Благочиния постановляла определение о предании суду, минуя Судебные Палаты, последние нередко не находили никаких юридических доказательств к обвинению. Как бы в дополнение к этому подача и рассмотрение жалоб потерпевших лиц на чиновников полиции обставлены были также крайне неудовлетворительными условиями. Такие жалобы отсылались за справками в те места, которых они касались; если же, напр., жалоба подавалась на Квартального Надзирателя, минуя полицию, то в таком случае от усмотрения Управы Благочиния зависело оставить такие жалобы без последствий, с объявлением о том просителю. Обер-Полицеймейстер обременен был таким множеством и разнообразием дел, что мог только делать все наполовину, и надзор с его стороны мог быть только поверхностным и, во всяком случае, неудовлетворительным. Прокурор, в свою очередь, поставлен был в очень неудовлетворительные условия для успешного выполнения возложенной на него задачи, так как, совершенно независимо от его согласия или несогласия с Управою Благочиния или Обер-Полицеймейстером, во всяком случае, приводилось в исполнение мнение последнего. Наконец, состояние частей и кварталов было также крайне неудовлетворительно; по незначительности содержания, люди со средствами на должности Приставов и Квартальных не шли, а люди без средств, принимая эти должности, принуждены были искать других доходов помимо жалованья, что вызывало с одной стороны, жалобы и упреки на притеснения и произвол, а с другой, что было хуже, – развращало других. Делопроизводство в канцеляриях частей и кварталов, обремененное многочисленными формами, развилось до размеров необычайных и нередко поглощало всю деятельность полицейских чиновников; медленность в производстве дел и волокита перешли всякие границы. Таким образом, результаты реформ столичной полиции в царствование Императора Николая I получились малоудовлетворительные.

Последующая эпоха, очевидно, не могла оставить полученного наследства в таком виде; реформа полиции для той эпохи являлась неотложной необходимостью.


(Продолжение следует)
_____________________________
________________________
__________________
_________

Читать на отдельном сайте со всеми иллюстрациями:
https://sites.google.com/view/spb-policia-1703-1903/
или:
https://clck.ru/3Q4aWA

Дореволюционный Петербург: Министерства и ведомства.
Поддержите проект!
Благотворительная помощь на карту Сбербанка
2202 2063 2408 9064