О первых курских краеведах

ПЕРВЫЕ КУРСКИЕ КРАЕВЕДЫ
Биографические очеки

Краеведение – небольшой раздел исторической науки, направленный на изучение определенной части страны (края, города, села) и его населения по разным направлениям – географическим, природным, топонимическим, историческим, археологическим, этнографическим, литературным, хозяйственным, культурным и прочим – возникло в России еще в XVIII веке. Но свое название получило лишь в конце XIX – начале ХХ века, с появлением краеведческих музеев. Развитие же краеведения, как считают его исследователи, произошло в 20-е годы ХХ века.
Что же касается Курского края, то начало краеведческой деятельности было положено в середине 80-х годов XVIII века, во времена царствования императрицы Екатерины II, когда сенатским указом от 1(12) ноября 1777 года пред¬пи¬сы¬ва¬лось под¬го¬то¬вить то¬по¬гра¬фические опи¬са¬ния всех гу¬бер¬ний Рос¬сии. Причем по единой  про¬грам¬ме, в ко¬то¬рой, кро¬ме ха¬рак¬те¬ри-сти¬ки при¬род¬ных ус¬ло¬вий и эко¬но¬ми¬ки, пре¬ду¬смат¬ри¬ва¬лось из¬ло¬же¬ние во¬про¬сов ме¬ст¬ной ис-то¬рии. Исполнение указа возлагалось на губернатора и губернское правление.
В Курском крае исполнение этого указа Сената началось через три-четыре года после образования Курского наместничества в январе 1780 года. И первые работы в этом плане относятся к 1784 года, когда чиновники губернского правления попытались соединить в один документ статистические наработки разных наместнических служб, получивший название «Топографическое Курской губернии описание». Так как губернское правление с 1783 года находилось в подчинении правителя наместничества – действительного статского советника Афанасия Николаевича Зубова – и его помощника действительного статского советника Авраама Ивановича Анненкова, то курский историк Н.Д. Борщик дала этому «Топографическому описанию» определение Зубовского. Однако, повторимся, конкретного автора у этого документа не было. И он редко где фигурирует, а ссылки на указ Сената от 01.11.1777 года вообще не упоминаются.
Зато у последующих в 1785 и 1786 годах «Описаниях Курского наместничества…» были авторы – соответственно, губернский землемер Иван Федорович Башилов т прокурор Верхней расправы наместничества Сергей Иванович Ларионов. Позже к ним присоединился архимандрит Курского Знаменского мужского монастыря Амвросий (в быту – Алексей Павлович Гиновский), издавший свой труд в 1792 году. Впрочем, эти авторы себя никогда не называли краеведами, ибо этого слова пока не существовало, но при этом написали самые что ни на есть первые краеведческие работы, учитывающие многие нормы и направления этого раздела исторической науки. И о них, первых курских краеведах, настоящий очерк.
 


БАШИЛОВ
Иван Фёдорович

(1749  – после 1792)

Архитектор. Геодезист. Краевед.

 Согласно данным Большой Курской Энциклопедии (БКЭ), один из первых курских краеведов Иван Федорович Башилов родился в 1749 году в селе Богословском Старооскольского уезда Курской губернии в обедневшей дворянской семье. Эти же данные указаны в краеведческом словаре-справочнике «Курск», изданном в 1997 году в Курске по инициативе курского краеведа и писателя Юрия Александровича Бугрова (1934–2017).
Будем считать, что год рождения будущего краеведа, место его рождения – село и уезд – указаны верно, а вот Курской губернии а 1748 году, к сожалению, не было. Она появится значительно позже – в 1797 году. В 1748 году существовала Белгородская провинция Белгородской губернии, образованной в 1727 году и просуществовавшей до 1779 года, до учреждения Курского наместничества.
Следовательно, если говорить корректно, то Иван Башилов родился в селе Богословском Старооскольского уезда Белгородской провинции Белгородской губернии. И произошло это знаменательное событие во времена царствования императрицы Елизаветы Петровны (1709–1761), дочери Петра I (1672–1725).
Что же касается фамилии Башилов, то по данным Интернета, она является одной из довольно распространенных фамилий в России. При этом, несмотря на ее популярность, происхождение и значение этой фамилии остаются предметом дискуссий и различных версий. По одной из версий фамилия может быть связана с именем Башла, производным от слова «башня», обозначающим «боевой» или «отважный» характер; по другой – производной от профессии «башмачника». Однако подлинное происхождение этой фамилии остается загадкой.
В Русском биографическом словаре Ф.А. Брокгауза и И.А. Ефрона называется русский сверстник Ивана Федоровича Башилов Семен (1740–1770) – преподаватель математики в Троицкой семинарии, затем, с 1766 года переводчик в Академии наук, где сблизился со Шлецером, а с 1769 года «сочинитель» в Комиссии по составлению Нового уложения.   
Как и большинство провинциальных детей дворян, Иван Башилов сначала обучался в домашних условиях, возможно, с помощью приходского священника. Затем, как сообщают курские краеведы, учился в Москве, в Славяно-греко-латинской академии, учрежденной в 1687 году на базе Славяно-греко-латинского училища Симеона Полоцкого, которую окончил в 1761 году. Ему в это время было всего 12 лет, если, конечно, дата его рождений – 1749 год – указана верно..
1761 год в России ознаменовался смертью Императрицы Елизаветы Петровны и восшествием на престол Петра III Федоровича (1728–1762) внука Петра I от его старшей дочери Анны Петровны, находившейся замужем за герцогом Голштейн-Готторпским Карлом Фридрихом. Император Петр III (до принятия православия – Карл-Петр-Ульрих) был женат (в 1747 г.) на немецкой принцессе Софии-Августе-Фредерике, ставшей в православии Екатериной Алексеевной, а после государственного переворота 28 июня 1762 года – императрицей Екатериной II (1729–1796).
Что делал, чем занимался И.Ф. Башилов в период с 1761 по конец 1762 год – время дворцовых интриг и государственной нестабильности, – осталось неясным. По крайней мере, для курских краеведов. Возможно, находился в Москве и со стороны наблюдал за происходящим в столице, но нельзя исключать и того, что пребывал в родительском доме в селе Богословском.
С 23 января 1763 года Иван Федорович Башилов числился в штате Московской Коллегии экономии в качестве ученика архитектора, занимался также и геодезией – измерением занимаемых площадей различными организациями и частными лицами.
В 1767 году И.Ф. Башилов в Белгородской провинции по поручению  Коллегии экономии выполнял описание архиерейских и монастырских селений, а 18 марта 1771 года по рекомендации архитектора Яковлева был назначен геодезистом в Елец.
За добросовестную службу 25 мая 1772 года И.Ф. Башилову было присвоено звание подпоручика – второй после прапорщика младший офицерский чин, относящийся к 13 классу Табели о рангах, введенный Петром I в 1703 году. (На эполетах без бахромы и погонах с одним просветом две звездочки, разделенные просветом.) Всего в Табели о рангах было 14 классов. Следовательно, звание «подпоручик» является одним из низших званий в среде военных людей.
После этого, как сообщает курский ученый, доктор исторических и философских наук, профессор Курского государственного медицинского университета Сергей Павлович Щавелев, с 1772 по 1775 год И.Ф. Башилов по состоянию здоровья вышел в отставку в чине поручика. Чин поручика относился к 11 классу Табели о рангах; на эполетах без бахромы и погоне с одним просветом три звездочки. И жил в имении жены Екатерины Ильиничны, урожденной Хрущёвой, в селе Богословском Старооскольского уезда Белгородской губернии.
Позднее здесь, по свидетельству курских краеведов, образовалось сельцо Башиловка с 4-5 дворами и 43 крепостными крестьянами, принадлежавшими лично И.Ф. Башилову.
В 1775 году Иван Фёдорович вернулся к активной работе и участвовал, по мнению Ю.А. Бугрова и С.П. Щавелева, безвозмездно в работах по открытию и устройству Курского наместничества – помогал в проектировании и строительстве административных зданий (генерал-губернаторского дома, здания наместнического правления, гостиного двора, Верхнего суда, Верхней расправы и др.).
Так уж вышло, что до Курского края губернская реформа императрицы Екатерины II дошла только в 1779 году. Как сообщают курские краеведы и историки, в феврале 1779 года указом императрицы Екатерины II фельдмаршал Петр Александрович Румянцев-Задунайский (1725–1796) был назначен наместником трех наместничеств: Малороссийского, Слободского Украинского и Курского.
Получив назначение, П.А. Румянцев-Задунайский как человек военный, не откладывая дело в долгий ящик, сразу же шлет послание белгородскому губернатору Петру Семеновичу Свистунову, чтобы тот озаботился приобретением или строительством в Курске – наместническом центре – зданий для наместника и присутственных мест. А в уездных городах – зданий под суды, дворянские опеки, городовые сиротские суды и нижние расправы. И П.С. Свистунов приступил к исполнению полученных указаний. Вот тут-то, как отмечалось выше, и пригодились знания и опыт И.Ф. Башилова.
В 1779 году, 23 мая, последовал указ (№ 14880) императрицы о «разукрупнении губерний» и образовании Курского наместничества, «Всемилостивейше повелеваем нашему генерал-фельдмаршалу, Малороссийскому, Слободско-Украинскому, Курскому генерал-губернатору графу Румянцеву-Задунайскому, по изданным от нас в день 7 ноября 1775 года учреждениям для управления губерний империи нашей, исполнить в декабре настоящего года, равномерно и в Курской губернии, составленную из 15 уездов, а именно: Курского, Белгородского, Обоянского, Старооскольского, Рыльского, Путивльского, Новооскольского, Короченского, Судженского, Богатенского, Фатежского, Щигровского, Тимского, Льговского и Дмитриевского. Вследствие чего переименовать городами однодворческие села: Фатеж, Богатое, Троицкое, что на Щиграх, да экономическое село Дмитриевское, и урочище бывшего монастыря Льгова с слободкою при оном монастыре, называемого подмонастырною, под именованием города Фатеж, Богатой, Щигры, Дмитриев и Льгов, да однодворческое село Выгорное, назвав город Тим...».
Согласно данному указу, Белгородская губерния упразднялась. Город Курск назначался центром наместничества со статусом губернского города, учреждались уезды, волости и округа. Прежний же губернский Белгород, поднявшийся в бытность Белгородской засечной черты, переходил в разряд уездных городов. Поэтому, когда 27 декабря 1779 года (по старому стилю) или 8 января 1780 года (по новому стилю) Курское наместничество было официально открыто, то в Курске уже имелись двухэтажный наместнический (губернаторский) дом, иногда называемый дворцом, шесть корпусов присутственных мест, другие административные здания. С этого времени можно считать село Богословское Старооскольского уезда находящимся в Курском наместничестве.
При открытии наместничества в Курске, по данным Прокурора Верхней расправы Курского наместничества Сергея Ивановича Ларионова, «число собравшихся господ дворян из всех округ сего наместничества было 389 человек, а собственно сей округи – 61 человек». А курский краевед и писатель Владимир Борисович Степанов (1934–2017) и другие курские авторы сообщают о пышных торжествах во время данного события в Курске. Они не указывают, что архитектор и геодезист И.Ф. Башилов, внесший свою лепту в это дело, присутствовал на официальной церемонии открытия наместничества и последующих торжествах, но и не пишут, что его там не было. Поэтому предположим, что он все-таки находился в числе 389 дворян и участвовал в торжествах. Ибо заслужил этого своим трудом.
А 21 января 1780 года вышел указ Сената «О гербах городам Курского наместничества». В связи с этим 4 февраля 1780 года в Курске под благовест колоколов курских церквей и пушечную пальбу прошло очередное торжественное мероприятие, связанное с учреждением наместничества.
По данным Википедии, использующей материалы четвертой ревизии (1782), население вновь образованного Курского наместничества составляло 902052 человека, в том числе 489245 лиц мужского пола. Большую часть населения составляли русские (около 60 %), чуть меньше было малороссиян или украинцев (около 40 %). При этом в городах (старых и вновь образованных) проживало 35823 человека, из них «по службе обязанных» (чиновников, военных, представителей власти) – 3419 человек. В уездах насчитывалось 453392 жителя мужского пола, из них 5634 представителя духовенства и 2682 дворянина. Кроме того, в число жителей не включены пехотные полки, размещённые в Курске (Севский полк), Белгороде (Елецкий полк) и Рыльске (Белевской полк). Население проживало в 15 уездных городах и 2231 сельском поселении (540 сел, 306 селец, 108 слобод, 29 слободок, 1086 деревень и 162 хутора).
В итоге, по данным С.И. Ларионова, наместником стал генерал-фельдмаршал и разных орденов кавалер граф Петр Александрович Румянцев-Задунайский, правителем наместничества – бывший белгородский губернатор, действительный тайный советник и генерал-аншеф Петр Семенович Свистунов (1732–1808). «Порутчиком», то есть помощником или порученцем по особым делам у Свистунова был назначен бригадир Александр Анисимович Чаплыгин, а предводителем курского губернского дворянства избран действительный камергер князь Николай Борисович Юсупов. И сразу же заметим, что в 1782 году главой Курского наместничества был генерал-аншеф и разных орденов кавалер Александр Александрович Прозоровский (1732–1822), а предводителем губернского дворянства  – майор Алексей Васильевич Ширков. А 1783 году  наместником был генерал-поручик, кавалер орденов Святого Георгия 3 класса и святой Анны Франц Николаевич Кличка (1725–1786), правителем наместничества – действительный статский советник Афанасий Николаевич Зубов (?–1822), а его помощником – действительный статский советник Авраам Иванович Анненков. Губернским прокурором со дня открытия Курского наместничества являлся надворный советник Петр Александрович Стромилов.   
Однако возвратимся к И.Ф. Башилову. А он, как сказано в БКЭ и в работах курских краеведов, 21 февраля 1780 года определен на должность землемера Новооскольского уезда с одновременным «отправлением» должности губернского землемера. При этом не отмечается его новый чиновничий класс в соответствии Табели о рангах.
В 1781 году после огромного пожара в Курске И.Ф. Башилов подготовил исходные материалы топографической съемки для первого генерального плана города, а 2 февраля 1782 года был назначен на должность губернского землемера и лично претворял этот генеральный план в жизнь, осуществляя надзор за строительством города Курска.
По архивным документам краеведами установлено, что пожар начался в ночь с 25 на 26 августа 1781 года от возгорания харчевни, принадлежащей купцу Степану Сыромятникову. Раздуваемый ветром огонь стал быстро переходить от одного деревянного здания к другому, выжигая целые участки посада и пригородных слобод. Пожарной команды в городе еще не было (она находилась только в Орле), поэтому тушить пожар приходилось горожанам да солдатам гарнизона. Воду в бочках привозили с берега Кура и поливали очаги пламени из ведер. Толку от этого было мало, и пожар продолжался несколько дней. Поэтому выгорел фактически весь центр города, вся его историческая часть. Осень, зиму и весну куряне пережили разно и трудно: кто в землянках, кто в наспех собранных из остатков бревен и досок избушках-завалюшках, кто у родственников в Закурной и Затускарной стороне.
В 1782 году город начали отстраивать заново по утвержденному 26 февраля 1782 года императрицей Екатериной II генеральному плану. Общее руководство по строительству города возлагалось указом императрицы на правителя Курско-Орловского наместничества князя и генерал-губернатора Александра Александровича Прозоровского, занявшего эту должность 13 июня 1781 года. Именно он сначала подготовил проект плана застройки города, а затем, после утверждения его императрицей, неукоснительно его выполнял вместе с правителем наместничества действительным статским советником Афанасием Николаевичем Зубовым, городовым магистратом. Существенную помощь в этом деле А.А. Прозоровский имел от губернского землемера Ивана Федоровича Башилова, проводившего все необходимые расчеты и измерения на местности.
При этом все уцелевшие после пожара дома и другие здания, не вписывавшиеся в новые улицы и образованные ими кварталы, волевым решением А.А. Прозоровского безжалостно сносились. А если здание, например, каменную Флоровскую церковь, оказавшуюся посреди улицы (по плану), нельзя было снести, то в план вносились корректировки, и улица сдвигалась в ту или иную сторону. И тут необходимую корректировку в план вносил Иван Федорович Башилов. Кроме того, как пишут Н. Златоверховников и А. Танков в «Путеводителе по городу Курску», вырубались вековые деревья, ранее росшие как вокруг города, так и внутри него. Если стволы деревьев годились для строительства, то обрабатывались и шли в качестве строительного материала. Если для строительства были непригодны, то шли на дрова – русские зимы долгие, и запас дров требовался большой.
Специальным распоряжением генерал-губернатора здания на центральных улицах города приказывалось возводить из кирпича или же обкладывать кирпичом деревянное строение. И они должны быть не менее двух этажей и иметь благопристойный внешний вид. По его указанию были снесены купеческие лавки, спешно поставленные на Красной площади некоторыми особо нетерпеливыми купцами. А купцам предлагалось заранее определиться в количестве лавок в будущем Гостином дворе, проект которого уже был заказан столичному архитектору.
Для строительства новых зданий желающим предлагались достаточно крупные ссуды – от 300 до 2000 рублей – под приемлемые проценты. Только не все дворяне, купцы, мещане, как стали именовать посадских жителей, однодворцы и бывшие монастырские, а теперь экономические крестьяне, жившие в городе, могли позволить себе эти ссуды. Но как-то выкручивались…
Стараниями генерал-губернатора А.А. Прозоровского и всех его помощников в лице правителя наместничества А.Н. Зубова, губернского землемера И.Ф. Башилова, губернской и городской магистратур, ранее хаотически застроенный Курск превращался в современный по тем временам город. В город – с широкими прямыми мощенными булыжником улицами и переулками, с четкими кварталами. Теперь город по длине с юго-запада на северо-восток протянулся с 4-х до 6 верст, а в ширину – с 2-х до 4,5 верст.
При А.А. Прозоровском, как сообщают Н.И. Златоверховников и А.А. Танков в «Путеводителе по городу Курску», в 1782 году была снесена крепостная стена и земляной вал со стороны Красной площади и посада, овраг и крепостной ров засыпаны землей, что позволило увеличить территорию Красной площади. В 1783 году было заложено большое каменное здание присутственных мест, построены больница (госпиталь) и аптека, доступная всем социальным слоям населения. Впервые за всю историю города построено и торжественно открыто первое светское учебное заведение – Благородное училище для детей дворян мужского пола Курско-Орловского наместничества, которое через несколько лет станет называться Главным народным училищем. И ко многому из этого, надо полагать, приложил руку И.Ф. Башилов.
После выполнения необходимых расчетов, коррекций в плане строительства Курска губернский землемер Иван Федорович  Башилов по распоряжению наместника выполнял ту же работу по уездным городам края, начиная с Белгорода. А уездных городов, как было сказано выше, было 15, и надо было за короткий срок все их обследовать, измерить, подготовить планы новых застроек с четко определенными улицами и жилыми кварталами.
Практическая деятельность в области архитектуры, геодезии, землемерного устройства, градостроительства, общение с представителями высших эшелонов наместнической, губернской и уездной властей, а также с представителями всех сословий городского и сельского населения, личная инициатива и наблюдательность позволили И.Ф. Башилову собрать весьма важные сведения об истории и бытовой жизни края. Впрочем, не только собрать, но и систематизировать их, наполнить необходимым содержанием. И в 1785 году он составил первое «Описание Курского наместничества вообще и порознь: всякого города и уезда, с планами города и картами уезда». Эта рукопись со столь длинным и витиеватым названием в двух списках сохранилась в архиве Центральной комиссии генерального межевания. А в настоящее время хранится в Российском государственном военно-историческом архиве, если верить немногочисленным статьям Интернета. И лишь отдельные отрывки из этой рукописи публиковались в разных научных и краеведческих работах, в том числе и в книге «Из истории Курского края», изданной в Воронеже в 1965 году.
«Описание Курского наместничества вообще и порознь: всякого города и уезда, с планами города и картами уезда» – огромный труд И.Ф. Башилова, содержащий как статистические, так и исторические, географические и этнографические данные о разных сторонах жизни Курского наместничества. А вот ссылок на то, что он написан в соответствии с требованиями сенатского указа от 01.11.1777 года или же по распоряжению наместника либо правителя Курского наместничества, нет. Поэтому у курских исследователей сложилось мнение, что «Описание…» написано автором по собственной инициативе.
В качестве примера стиля изложения можно привести описание губернского города Курска и его населения.
«Под чьим владением был, кем и как в течение времени управляем и каким переменам был подвержен, – то ли спрашивает самого себя, то ли доводит до читателя необходимые сведения в заглавии раздела очерка о городе И.Ф. Башилов. И сам же отвечает, используя некоторые сокращения в словах:. «...Правление прежде было в нем надворного суда, а потом вое¬водская канцелярия до 1779 г., декабря до 27 числа, в который день от¬крыто в сем городе г-ном генерал-фельдмаршалом гр. Петром Алексан¬дровичем Румяйцевым-Задунайским наместничество...».
После чего в 10-й части «Описания…» под названием «Достойнопрнмечательные заведения» сообщает: «Училища. Для благород¬ного юношества Курской и Орловской губерний — училище, в кото¬ром застроен в 3 этажа каменный большой дом, до отделки ж оного для жития и учения с прочими службами построено деревянных 8 кор¬пусов. Учреждено сие училище и строено в 1783 г. попечением бывше¬го г-на генерал-губернатора генерал-аншефа и разных орденов кавале¬ра кн. Александра Александровича Прозоровского и курского г-на гу¬бернатора действительного статского советника Афанасия Николаеви¬ча Зубова, с помощью г-на губернатора ж орловского действительно¬го статского советника Семена Александровича Неплюева, которое в том же году открыто учением, продолжающимся с пользою и добрыми успехами. Науки в том училище преподаются: учение закона, россий¬ской грамматики, географии, языкам иностранным: немецкому и фран-цузскому, рисовать, танцевать, фехтовать и музыке; учащихся же до 40 человек. Как строение сего училища, так и содержание оного, учи¬телей, учащихся и прочих чинов, нужных к наблюдению порядка, надзирания за детьми и всякому служению, снабжение книгами поныне продолжается иждивением обеих губерний дворян. Сему примеру по¬следуя, к общей пользе благорасположенный человек купец курский Иван Ларионов сын Голиков, положа знатную сумму, застраивает ка¬менное училище подле дому своего для купеческого и мещанского юно¬шества, которое сверх учения и содержало будет его, Голикова, иж-дивением...
Аптека. Аптека деревянная, на первый случай довольно снабжен¬ная медикаментами, заведена с помощью приказа общественного при¬зрения немцем Виллешем, которая ему и принадлежит».
Как видим, И.Ф. Башилов не просто дает сведения о социально-культурных учреждениях губернского города, но и снабжает их важными подробностями и дополнениями, а также называет отдельных курян – купца И.И. Голикова и немца-аптекаря, – внесших свой вклад в социальное развитие города. Естественно, это весьма важно с точки зрения краеведов и самого краеведения. Остается внести небольшое пояснение: во-первых, училище для благородного юношества вскоре будет называться главным народным училищем и просуществует до 1808 года – до учреждение на его базе Курской мужской гимназии; во-вторых, училище для детей купцов и мещан, инициированное И.И.Голиковым, будет построено другими курскими купцами и будет называться Малым народным училищем.
В разделе под номером 12 – «Какими людьми город населен – И.Ф. Башилов со свойственной ему скрупулезностью и дотошностью пишет: «Город ныне населен дворянами, купцами, мещанами, приказными служителями, однодворцами старых служеб, городу принадлежащих, яко-то: рассыльщиками, городовыми недорослями, солдатскими детьми, пушкарями и казаками. Из кото¬рых родов по расположении города на основании конфирмованного плана казаки и пушкари выведены в слободы, на земли, им принадле-жащие, и поселены близ города, а прочие, яко не имеющие земель, ос¬тавлены в городе и поселением своим отделены от дворянских, купече¬ских и мещанских домов в особых слободах. Все сии люди веру со¬держат католическую греческого исповедания, между которыми есть небольшая часть купцов и мещан раскольников секты старообрядской, которые от православной веры различествуют в служении церковном по старому обряду, коего однакож публично не отправляют, а в домах, привозя попов из слобод раскольнических, в Черниговской губ. нахо¬дящихся, и в брадобритии поставляют прегрешение».
Дав общие сведения о сословном, этническом и вероисповедальном или конфессиональном делении населения Курска, И.Ф. Башилов переходит к конкретике и представляет следующую таблицу:
Жителей всех в городе:                мужеска    женска
Дворян 136 184
Их людей 365 401
Священно- и церковнослужителей            70 95
Приказных                345 150
Купцов                1919 1690
Мещан                2303 2228
Однодворцев                2384 2141
Отставных солдат                65 —
Крестьян помещичьих   70 102
Войсковых малороссиян* 231 253
Цыган: казенных   19 23
помещичьих   55 62
Всего:                7962      7329

Педантичность, с которой И.Ф. Башилов подошел к составлению данной таблицы сословного населения Курска, по-видимому, без учета Ямской слободы, где проживали семьи ямщиков – еще оного социального слоя населения, поражает своей ясностью и детализаций  численности населения до единого человека. И еще раз указывает как на большой труд, проделанный Иваном Федоровичем, так и на его ответственное отношение к данной работе.
В 13-й части «Описания…» под названием «Торговля и промысел жителей» И.Ф. Башилов со многими подробностями рассказывает о торговле курян-горожан в обозначенный им период времени, причем не в общих чертах, а с конкретизацией, что говорит о глубоком изучении им этого вопроса: «Торговля и промысел курских купцов, имеющих довольный капитал и кредит, состоит большею частию пушными товарами – по Сибири и на Кяхте, в Казани, Орен¬бурге и Астрахани, салом и русаком — к Санкт-Петербургскому пор¬ту, скотом – в Москву и Петербург, воском – в Польшу и Бреславль, который там они променивают на немецкие разные товары, и, вывозя оные в Россию, продают и меняют на ярмарках в Харькове, Сумах, Ромне, Королевце, Нежине к в других местах великороссийских и ма-лороссийских; медом – в Тулу, .Москву и Петербург; хлебом — в раз¬ные места (гужом его доставляя), а иные в своем городе торгуют в лавках, продавая красные и всякие нужные товары, как-то: железо, деготь и прочие мелочи. Начинают также торговать некоторые в Херсон¬ском порту.
Мещане ж и небогатые купцы многие, отъезжая с мелочными то¬варами, по уездам торгуют на ярмарках и в слободах, как и в своем городе. Всего торгу купеческого и мещанского по примеру миллиона на три рублей».
Казалось бы, геодезист и землемер должен быть далек от вопросов торговли и экономики, далеких от его сферы профессиональной деятельности, но не для Ивана Федоровича. Он и в данной области деятельности чувствует себя, как рыба в воде, – не просто разбирается сам в тонкостях торговли, но и умело доводит это до читателя. И этот факт вновь говорит о его образованности и практической подготовке. Но торговля сама по себе быть не может: для нее всегда необходим товар – плод деятельности человеческих рук, занятий ремеслом. И Иван Федорович, проявляя объективность, рассказывает о ремесленной деятельности горожан Курска: «Художество и ремесло граждан — живописное, портное, скориячное, кузнечное, столярное, кожевенное, сапожное, штукатурное, кирпич¬ное, горшечное и печное, хотя не в самом совершенстве, однако в по¬средственном. Мало однако ж мастеров серебреников, медников и оловянишников, резчиков, каретников и колесников, которые по боль¬шей части приезжают из других губерний и обрабатывают в городе сии надобности. Здешние ж мастеровые больше занимаются ремеслом кожевенным, сапожным, скорняжным (т. е. выделкою мехов) и порт¬ным, но ни в каком других не превосходствуют...»
Конец XVIII века – время развития капитализма в России, время деятельности заводов и фабрик, время начала появления наемного труда и начало роста рабочего класса. И это не проходит мимо внимания И.Ф. Башилова. Он пишет сдержанно и объективно, в соответствии с истинным состоянием этого дела: «Фабрик в городе никаких нет, а заводы – сальные, вос-кобойные, пивоваренные и кожевенные, из которых в самом совершенст¬ве кожевенные. Материалы на оные получают большею частию в сво¬ей губернии. Число мастеровых на оных невелико, а почти всякий хо¬зяин сам работает с небольшим числом наемных работников».
В ярких красках, с деталями и подробностями представлены им в 14-й части «Описания…» под названием «О курянах» быт городского населения, их характер, одежда, повседневные и свадебные обычаи, общий дух времени, что для многих поколений краеведов является огромной ценностью: «Города сего жители добронравны, не сварливы, не тяжебники и миролюбивы; к промыслам прилежны, в торгах осторожны и благоуспешны. Живут чисто и опрятно одеваются; охотники до хороших лошадей.
Женщины доброличны и добронравны, склонны к роскоши и вольной жизни, прилежны к церковным служениям, особливо церемониальным. Девки же до замужества в церкви не ходят (кроме великого поста, когда говеют), а показываются людям в праздничные дни на улицах, составляя небольшие круги или карагоды. За водою и мыть белье ходят в нарядах. В замужество же выходят в летах совершенных, отчего и здоровы. На свадьбах у простых и бедных людей по совершении брака наезжане и свахи ездят по улицам с песнями и вместо музыки бьют по сковородкам косарями или каким другим железом. Протчий же обряд свадебный – самый старинный русский.
Одежды женщин: сарафаны из сукна, китайки из шелковых материй, обложенные у бедных лентами, а у богатых – позументами, сверх коих душегрейка. Это все прикрывается кафтаном мужеским русским сборами. На головах носят бабы кички, покрываясь белыми кисейными, флиоровыми и шелковыми покрывалами, подвязывая оные кругом шеи и спуская концы назад, а девки на головах носят венцы и повязки.
По открытии же наместничества многие купеческие жены и девки стали одеваться в кофты и юбки с принадлежащими к тому приборами и на головах стали носить платки».
Уделив значительное внимание женщинам главного наместнического города, И.Ф. Башилов в 20-й части «Описания…» под заглавием «Какими судами и властьми светскими наместничество управ¬ляется» переходит к повествованию об административно-управленческой системе. «Наместничество управляется судами и властьми по Учрежде¬нию, изданному в 12-й день ноября 1775 году, – сообщает он со ссылками на законодательские нормы того времени, – В губернском городе правление наместническое, в котором председает генерал-губернатор, правитель наместничества, и 2 советника; палаты: казенная, уголовно¬го суда, гражданского суда, совестной суд, 2 департамента верхнего земского суда, 2 департамента верхней расправы, 2 департа¬мента губернского магистрата, уездный суд, городовой магистрат, ниж¬няя расправа, нижний земский суд, полиция или городническое правле¬ние. В уездных же городах в каждом: уездный суд, уездное казначей¬ство, народовой магистрат (где есть купечество), нижняя расправа, нижний земский суд, городническое правление...»
Дав исчерпывающий перечень наместнической и уездной структуры власти, Иван Федорович считает своим долгом познакомит читателя с бытовыми особенностями сословий. И в части 21-й с длинным названием «Какие народы в губернии обитают и что отменного во образе их жития, нравах, обычаях, одежде и наречии», опираясь на личный опыт, пишет: «...Дворяне в губернии сей состояние имеют посредственное, и большая часть людей малопоместных. Детей своих приготовляют к во¬енной службе. Большие же и знаменитые поместья принадлежат знат¬ным фамилиям, которые в них не живут.
Купечество и мещане в гг. Курске, Рыльске, Белгороде, Путивле и Обояни, из которых курские своими торгами и промыслами превос¬ходствуют всех, как и капиталами, а по них рыльские, путивльские ж и белгородские капиталы имеют посредственные; обоянские ж вовсе бедны и торгу, кроме своей округи и соседних, никуда не производят...
В духовенстве священников просвещенных и учителей церков¬ных немного, а есть по нескольку в городах и малороссийских слобо¬дах. В селениях же однодворческих все почти невежды, жизнь ведут единообразную с однодворцами и часто являются в пороках и пре-ступлениях, не соответствующих их состоянию.
Однодворцы суть люди в хлебопашестве упражняющиеся. Наимено¬вание ж сне получили от того, что они для очищения границ россий¬ских и защищения от татар в царствование государя царя и великого князя Иоанна Васильевича населены из разных городов и селений, казенных и помещичьих, по одному двору из каждого, и потому, что заселивая пустые места, занимали себе дворы не по порядку и не вме¬сте, а кому где выгодно показалось и вздумалось каждый особою усадьбою с своею семьею. Во время ж 1-й переписи переписчики, по не-скольку таковых дворов соединивши в свои книги и переписав их се¬мейство, заключили, что живут они однодворками,* отчего и вышло наименование сие однодворцы. И как места были тогда обширные, выгодные для скотоводства и хлебопашества, также и лесу было весь¬ма довольно, то многие дворяне, уклонясь от регулярной наконец службы, оставя свои в других губерниях местности, написалися в по¬душный оклад и, присоединя себя к роду сих людей, поселились в сей губернии, чему доказательство есть, что у многих на поместья и вотчины сохранены доныне жалованные от государей грамоты, и вся¬кие однодворческие фамилии в землях имеют свои собственные также по грамотам и выписям. Отчего большею частью они ныне стали без¬земельны, потому что земли свои распродали дворянам, которые, поселя деревни и умножая распоряжениями своими хозяйство, сделали и делают себе немалый прибыток. Образ жизни сих людей во всей губернии единообразен. Дворы имеют они непорядочные, улиц в се¬лениях их нет, а к проезжей дороге стоят их гумны с хлебом, через которые, или особливым переулком, к каждому на двор въехать на¬добно. Живут в черных избах. Обуваются в лапти, пищу употребля¬ют суровую, и самые богатые к трудам не весьма прилежны, ибо они во время работное ездят по полям с ястребами на лов перепелок, а зимою по лесам с тенетами и собаками на ловлю зверей; в извозы и в работу от своих домов почти не отдаляются, отчего много бедных.
Мастеровых никаких в роде их совсем почти нет не только не всегда употребительных, но и самых необходимых, яко-то: кузнецов, портных, сапожников и хороших древоделей, а со всякою таковою надобно¬стью в рабочее время (не жалея о потере оного) ездят по другим се¬лениям и по большой части по малороссийским слободам (где всяких мастеровых довольно). Наречие их грубое.
Крестьяне суть люди, зависевшие издревле от какового-либо над ними собственного начальника, собственности своей в землях не име¬ющие. Кроме хлебопашества, какового-нибудь ремесла и извозу ни в каких роскошах не упражняются. Живут также в черных избах... одежда их и обувь подобна однодворческой.
Малороссияне суть люди из Малороссии – вышедшие казаки из которых иные, поселившись на казенных землях, остались казенны¬ми, а поселившиеся на владельческих землях – владельческими под¬данными; живут в слободах улицами, в белых избах, которые содер¬жатся всегда в чистоте; одежду носят опрятно, лаптей совсем не употребляют, а ходят в сапогах, котах или постолах, а женщины – в сапогах... Склонны к ремеслам, отчего и ремесленников между ими есть довольно, яко-то: кузнецы, портные, сапожники, столяры, маля¬ры, кожевники, ткачи и музыканты. В хлебопашестве упражняются посредственно и хлеба имеют столько, сколько на годовое пропитание нужно, а излишний продают; наречие их от российского отлично, ибо говорят они по-малороссийски...»
Слог изложения несколько тяжеловат, но это не помешало И.Ф. Башилову критически отозваться о курских дворянах, живущих «посредственно и мелкопоместно», нейтрально пройтись по купцам и мещанам, критически описать духовенство, с нескрываемым сарказмом отнестись к однодворцам и крестьянству, обвинив их в лености и отсутствии инициативности. Возможно, эта критическая оценка нескольких сословий и стала главным препятствием на пути издания данного труда… Вот и осталось «Описание Курского наместничества…» губернского землемера И.Ф. Башилова только в рукописи и рукописных списках с нее. Зато ценность материала для последующих поколений историков и краеведов остается постоянно высокой, неподвластной ни времени, ни политическим и социальным веяниям, ни прочим конъюнктурным изменениям. На этом, пожалуй, можно было бы и остановиться в цитировании «Описания…», так как и слог изложения показан, и основные сведения о губернском Курске и его населении представлены, но есть желание показать хотя бы еще одну часть – 23-ю, «Сколько селений вообще и сколько порознь городов, слобод, сел, деревень и знаменитых селений». В ней И.Ф. Башилов сообщает, что «селений в губернии всех вообще, оби¬таемых людьми, кроме необитаемых хуторов, в том числе: городов –15, монастырей – 6, пустыней – 4, церквей – 708, сел – 551, се¬лец – 256, слобод и слободок – 155, деревень – 1110, хуторов, людь¬ми обитаемых – 171, в селах, сельцах и слободах помещичьих до¬мов – 1549... Питейных домов в городах и уездах – 424, почтовых станций – 72».
И эти данные во многом разнятся с данными, приписываемые правителю наместничества действительному статскому советнику Афанасию Николаевичу Зубову и датируемые 1784 годом. (Они приводятся в данном очерке выше.)
Завершив работу над «Описанием Курского наместничества вообще и порознь: всякого города и уезда, с планами города и картами уезда», Иван Федорович Башилов в 1786 году составил другой труд. На этот раз близкий его профессиональной деятельности геодезиста и губернского землемера –  «Атлас Курского наместничества», или «Описание топографическое Курской губернии с планами и картами уездов», как об этом сказано во 2-м томе БКЭ.
Примечательным является то, что в Курске в середине 80-х годов XVIII века жил и работал прокурором Верхней Расправы Сергей Иванович Ларионов (годы жизни неизвестны), которым также было написано «Описание Курского наместничества». Это «Описание…» было издано в Москве в 1786 году, а в 1892 году переиздано в Курске Т.И. Вержбицким. А еще в это время здесь находился Архимандрит Амвросий или же в миру Алексей Павлович Гиновский (?–1800), написавший «Историю о граде Курске, о явлении чудотворной Знамения Пресвятой Богородицы иконы, нарицаемой Курская». Работы И.Ф. Башилова, А.П. Гиновского и С.И. Ларионова являются первыми трудами краеведческой литературы и до настоящего времени представляют интерес для краеведов и ученых.
Оценивая труд И.Ф. Башилова, курский ученый С.П. Щавелев отозвался так: «Исторические ремарки относительно происхождения губернского и уездных городов Курщины, включенные в сочинение архитектора, сплошь  и рядом отличаются баснословностью. Однако применительно к XVIII веку его описание края отличается полнотой и разнообразием полезной историкам и другим специалистам информации. И.Ф. Башилов может считаться основоположником историко-географического изучения Курского края. Его описание и атласы Курского края хранятся в Российском государственном военно-историческом архиве и ждут полной публикации как важный источник по исторической географии, топонимике, истории культуры и археологии Курского края в Новое время».   
14 августа 1789 года Иван Фёдорович вышел в отставку и поселился в своем имении. Башиловке. Здесь, ведя частный образ жизни, он в 1792 году был избран предводителем дворянства Старооскольского уезда. В эту пору ему было только 43 года. А вот сколько лет он находился в статусе председателя уездного дворянства, осталось невыясненным. Осталась невыясненной и дата его смерти.
Умер и похоронен И.Ф. Башилов в селе Богословском Старооскольского уезда теперь уже Курской губернии (с 1797 года)..

Лит.: БКЭ. Т. 1. Кн. 1. Персоналии. – Курск, 2004. – С. 72-73.
БКЭ. Т. 2. Общественная история. – Курск, 2010. – С. 190-191.
Беловинский Л.В. Иллюстрированный энциклопедический историко-бытовой словапь русского народа. XVIII – начало ХХ в. – М.: Эксмо, 2007.– 784 с., ил.
Бугров Ю. Башилов Иван Федорович [Текст] / Ю. Бугров // Курск. Краеведческий словарь-справочник. – Курск, 1997. – С. 32.
Златоверховников Н.И., Танков А.А. Путеводитель по городу Курску. М.. 1901.
Из истории Курского края. Сборник документов и материалов. – Воронеж: ЦЧКИ, 1965. – С. 406 с.
Кулюгин А.И. Правители России. Издание 3-е, исправленное. – М.: ЗАО !Фирма СТД, ЗАО «Славянский дом книги», 2006. – 261 с., ил.
Ларионов С.И. Описание Курского Наместничества из древних и новых известий… – М.: Вольная типография Пономарева, 1786 г.
Пахомов Н.Д., Пенькова А.Н. Курск: вехи пути. Эволюция власти и общества за тысячу лет. Сборник очерков по истории Курского края в 3-х книгах. Книга 2. – Курск: КРОО «Союза курских литераторов», 2021. – С. 237-290. – 460с.
Русский биографический словарь Ф.А. Брокгауза и И.А. Ефрона. – М.: Эксмо, 2007 – С. 95. – 928 с., ил.
Степанов В.Б. Первый наместник императрицы в Курске // Наместники и губернаторы Курского края 1779-1917 гг.. – Курск, 2005. – С. 11-22
Щавелев С.П. Башилов Иван Федорович (1749 - после 1792) // Историки Курского края. Биографический словарь. Курск, 2009. – С. 61-63.
Шпилев А.Г. Первые правители Курской губернии.– П.А. Румянцев-Задунайский и П.М. Свистунов // Страницы истории Курского края. В 2-х томах. Т. 2. – Курск, 2019.. – С. 5-10.





ЛАРИОНОВ
Сергей Иванович

(? – после 1803 года)

Чиновник, краевед, публицист.

Место рождения, как и даты жизни Сергея Ивановича Ларионова, к сожалению, неизвестны. Зато известно, что принадлежал он к старинному дворянскому роду Ларионовых, о котором в  «Русском биографическом словаре» Ф.А. Брокгауза и И.А. Ефрона сказано, что предок Ларионовых – «Христофор был дворецким князя Верейского, а его сын Филипп Христофорович участвовал в походе великого князя Ивана Васильевича III на Новгород». А это, как понимаем, последняя четверть XV века.
Далее в «Русском биографическом словаре» говорится, что многие представители рода Ларионовых в XVII веке служили «стольниками и дворянами московскими», то есть при дворе московских царей. И этот род Ларионовых внесен в VI часть родословных книг Костромской и Московской губерний. А другой род Ларионовых, «восходящий к концу XVII века, внесен в  VI часть родословных книг Калужской губернии».
К какой из этих двух ветвей дворян Ларионовых – московско-костромских или же калужских – принадлежал Сергей Иванович, не столь уж важно. Как неважно и то, что еще задолго до Сергея Ивановича в Курске побывал и другой Ларионов – бригадир Леонтий Герасимович Ларионов. Он исполнял обязанности воеводы в Курске и считался «правителем всех дел». Это произошло в 1727 году. И об этом пишет сам Сергей Иванович в своем труде, о котором речь пойдет ниже. А еще был служилый человек, дворянин (сын боярский) Олфер Донилов сын Ларивонов, внесенный в 4-й Дубленский стан Оскольского уезда по дозорной и межевой книге 1615 года. Об этом сообщает Анатолий Алексеевич Танков (1856–1930) в «Исторической летописи курского дворянства», изданной в Москве в 1913 году.
 Понятно, что прежде чем стать прокурором Верхней расправы в только что образованном по указу императрицы Екатерины Великой Курском наместничестве (1779/80 год), С.И. Ларионов должен был получить высокое, возможно, университетское, образование и где-то служить. По данным Рувики, в справочнике высшего чиновничества Российской империи Сергея Волкова говорится, что С.И. Ларионов на службе был с 1768 года. Каков был его возраст, С. Волков не сообщил. Можно предположить, что к данному времени ему было около 17–20 лет. Следовательно, родился он около 1748–1751 года. А к моменту работы прокурором Верхней расправы Курского наместничества (1784–1786) ему исполнилось около 35–38 лет. Вполне зрелый возраст.
Теперь несколько пояснений. Во-первых, о Верхней расправе. Верхняя расправа, как сказано в книге Л.В. Беловинского «Иллюстрированный энциклопедический историко-бытовой словарь русского народа», учреждена в 1775 году как судебный орган для рассмотрения в порядке  апелляции гражданских и уголовных дел однодворцев, государственных крестьян, ямщиков и других свободных сельских податных сословий. Был один на губернию, состоял из двух председателей, назначаемых Сенатом, и 10 заседателей, избранных населением на 3 года. Причем не запрещалось избирать в заседатели и дворян. При Верхней расправе состояли прокурор и 2 стряпчих. Верхняя расплата делилась на департаменты – уголовный и гражданский, рассматривала дела, поступившие из Нижней расправы. Упразднена в 1796 году императором Павлом I Петровичем Романовым (1754–1801). (Такое же определение Верхней расправы дано и в Энциклопедическом словаре Брокгауза и Ефрона.)
Во-вторых, о прокуроре вообще и прокуроре Верхней расправы в частности. Государственное должностное лицо – прокурор – появилось в 1722 году по инициативе императора Петра I. Тогда были утверждены должности генерал-прокурора и обер-прокурора в Сенате, обер-прокурора Синода, прокуроров в коллегиях, провинциях и при надворном суде. 
Должность прокурора Верхней расправы возникла в ходе городской и судебной реформ императрицы Екатерины Великой 1775 года, когда были учреждены сословные суды. И просуществовала до 1796 года. Отменена императором Павлом I. В Курском наместничестве эта должность существовала с 1780 года.
Прокурор в Верхней расправе, в отличие от избиравшихся на три года десяти членов расправы, представлял государственную власть и отвечал за надзор по делам как гражданским, так и уголовным. Подчинялся губернскому прокурору, а тот, в свою очередь – генерал-прокурору Сената. Естественно, в структуре наместничества, в том числе и Курского, должность прокурора Верховной расправы была не самой высокой, но, тем не менее, она позволяла ее обладателю быть вхожим в высшие сферах власти и иметь выход как на наместника, так и на правителя Курского наместничества. И, конечно, – на губернского прокурора  надворного советника  Петра Александровича Стромилова.
В первой половине и середине восьмидесятых годов XVIII века Курское наместничество возглавлял генерал-губернатор генерал-поручик Франц Николаевич Кличка (ок. 1730-1786), гражданским же правителем наместничества был действительный статский советник Афанасий Николаевич Зубков (?–1822). А губернскими предводителями дворянства в Курске в это время были: князь Н.Б. Юсупов (с 1782 по 1784 год), премьер-майор А.В. Ширков (с 1784 по 1785 год) и секунд-майор В.А. Похвичнев (1785 по 1788 год).
Должность прокурора Верхней расправы Курского наместничества давала С.И. Ларионову возможность доступа к документа наместничества и городских бургомистратов, обязанных собирать сведения как о населении, так и о количестве домов, других строений, ремесленных мастерских, торговых местах, крупных предприятиях – фабриках и заводах. Это позволило Сергею Ивановичу в период с 1783 по 1875 год собрать и в 1786 году издать в Москве то ли на собственные средства, то ли на средства наместничества главный свой труд «Описание Курского наместничества из древних и новых разных о нем известий вкратце собранное Сергеем Ларионовым того наместничества Верхней Расправы Прокурором».
Как пишет о нем известный курский ученый С.П. Щавелев, именно С.И. Ларионов «составил и издал первое в печатной литературе систематическое изложение истории Курска с летописных времен, в котором были пересказаны упоминания Курского края и курян в древнерусской книжности». А для этого им «привлечены писцовые и строельные книги 17 века, труды Н.И. Новикова, М.М. Щербатова, В.Н. Татищева». И, конечно же, «на основании личных наблюдений автора описано «современное состояние города и округи его». Все верно. Можно лишь добавить, что, кроме перечисленных источников, он пользовался документами и материалами, находившимися в распоряжении настоятеля Курского Знаменского мужского монастыря архимандрита Амвросия, в быту – Алексея Павловича Гиновского (?–1800). А по данным все того же профессора С.П. Щавелева, пользовался еще и дневниковыми записями и материалами курского помещика, секунд-майора, надворного советника, губернского предводителя дворянства и коллекционера письменных первоисточников Ивана Петровича Анненкова (1711–1784). Кстати, И.П. Анненков являлся потомков одного из первых курских служилых людей, известного с 20-х годов XVII века – Ивана Антипова сына Анненкова.
Вот как об Иване Антиповиче Анненкове писал Сергей Ларионов за 1615 год: «В сем же году приходили Нагайские Татары в Курск воевать, и против них выслан бывший тогда Головою у казаков Иван Антипов сын Анненков, которой с курчаны, с детьми боярскими и с казаками прогнал их, и в 15 верстах от города победив их, многих в полон побрал, а бывший у них плен весь возвратил».  Упоминает С.И. Ларионов смелого и удачливого военного начальника курских служилых облей И.А. Анненкова за 1618, 1623 и 1628 годы.
Приведенная цитата из книги С.И. Ларионова в определенной мере показывает как его стиль изложения – тезисный, так и лапидарность повествования – кратко, сжато, – что присуще людям его профессии: судебным и прокурорским чиновникам. В качестве примера стоит привести следующие строки из книги: «В 1613 году Воевода он же Сомов; губной староста Павел Посошков.
В 1614 году Воеводы были, опять Стольник Юрья Игнатьевич Татищев, да Матвей Игнатьевич Сафонов; губной староста Афанасий Мезенцов, осадный голова Богдан Виденьев, городовой прикащик [приказчик] Семен Карманов.
В 1616 году Воеводы те же, Татищев и Сафонов; осадной голова Пенщин.
В 1617 году Воеводы были: Иван Васильевич Волынской, которой и перепись вел, да Григорий Давыдов.
В 1618 году Воеводы Князь Афанасий Григорьевич Козловской да Ермолай Иванович Мясоедов; у стрельцов Голова Иван Антипович Анненков, который с курчаны и с детьми боярскими, и с стрельцами паки Татар победил.
В 1619 Воевода был Семен Иванович Жеребцов, губной староста Павел Пасашков [Посошков].
Следующие два года они же. В последнем из тех годов был дозорщик селений и дач Константин Дмитриевич Апухтин, при нем подьячий Федор Кунаков.
В 1622 году Воевода сначала тот же Жеребцов, потом Степан Михайлович Ушаков, от коего препоручено было тому ж Ивану Анисимову преследовать Татар. Он с боярскими детьми и с стрельцами побил их, дошедши на Изюмской Сакме, и много в полон побрал и возвратил от них наш плен: Мценской, Одоевской, Белевской и Чернской.
В 1623 году Воевода он же Ушаков, губные старосты Яков Толмачев потом Афанасий Мезенцов; паки поручено было упомянутому господину Анненкову против Татар идти, коих и победил храбро на Муромской Сакме у Думчева кургана.
В 1624 и 1625 годах, были Воевода тот же Ушаков, осадной голова Василий Сафонов, губной староста Афанасий Мезенцов.
В 1626 году Воевода Данила Милославской, губные старосты Афанасий Мезенцов, потом Анисим Дурнев.
В 1627 году Воевода Гаврила Юшков, губной староста прежней же Дурнев.
В 1628 году Воевода тот же Юшков, от коего двоекратно призван был Иван Антипович Анненков на супротивление Татар, тогда воевавших в Курском уезде, и даны ему были военные люди. Анненков верстах во ста от Курска разбил Татар и стан их взял, и возвратил плен Курской, Белогородской и Путивльской; а вторично побив Татар в 10 верстах от города в верх по речке Новогребли, напав ночью и табуннаго их голову взял в полон.
В сем году были в Курске писцы Богдан Гаврилов сын и Степан Иванов сын Уньковские, которые и еще два года с лишком продолжалися.
В 1629 году Воевода тот же.
В 1630 году Воевода Стольник Никифор Сергеевич Собакин, при нем подьячий Афанасий Мезенцов».
Можно было продолжать и дальше, но и процитированного (близко к современному русскому языку) достаточно, чтобы сделать вывод: несмотря на тезисность и краткость изложения, дано много сведений о быте и жизни курян в 20-е годы XVII века, о систематической сменяемости воевод и их ближайших помощников, о постоянной борьбе курян со степняками. На примере деятельности Афанасия Мезенцова (Мезенцева) показано его продвижение по служебной лестнице от губного старосты до подьячего. Даны сведения об административно-управленческих должностях города и округи – голова у казаков, осадный голова, городовой приказчик, дозорщик селений и дач, писцы (московские). Названы служилые люди того времени – дети боярские, казаки, стрельцы, а дворяне пока не упоминаются. Приводятся топонимы и гидронимы. Словом, дано значительное количество всевозможных сведений, с которыми позже будут заниматься многие поколения исследователей и краеведов.
В предыдущем очерке об И.Ф. Башилове было использовано его описание губернского Курска. Теперь для сравнения приведем описание Курска, сделанное С.И. Ларионовым.
Описывая построенный (или же строящийся) по генеральному плану Курск, С.И. Ларионов отмечает его составляющие части и общее число улиц – 182, из которых лучшие Херсонская (бывшая Белгородская) и Московская. Переходя к населению города, его профессиональному, социальному и этническому составу, он пишет, что «господ присутствующих членов, приказных, офицерских и нижних чинов служителей при двадцати разных местах наместничества находится 355, да особо при должностях и с приказными 307, воинской команды с гарнизонным батальоном 922. Итого всех службою и должностьми обязанных 1584 человека. Сверх того квартирует Севский пехотный полк».
Если сравним эти данные с данными И.Ф. Башилова о приказных (495 человек), то обнаружим существенную разноголосицу. А ведь между обоими «Описаниями» разница во времени – всего лишь год. Правда, этот год вместил в себя новый закон императрицы о городах, новое реформирование, новые подходы…
Данных о дворянах, проживающих в городе, Ларионов не приводит, хотя количество их городских деревянных домов называет (58). Однако ниже, когда речь ведет о Курской округе, к дворянству возвращается и указывает, что их всего 358 человек, из которых в селениях живут только 279. Остальные же либо находятся на службе (губернской и уездной), либо живут в иных местах. А у Башилова четко сказано, что в Курске проживает 320 дворян, в том числе 136 лиц мужского пола. Снова явная нестыковка как в цифровых выражениях, так и в объектах исследования.
Однако следуем далее – и видим, что в Курске «купцов – 1883, мещан – 2230, священно- и церковнослужителей и монахов – 181, разных иностранных граждан – 22, цыган – 49, однодворцев – 222, разных крестьян – 84, малороссиян – 249, ямщиков – 1086 человек». А всего разного звания – 6006 душ, надо полагать – мужских душ.
И опять наблюдаем разницу в количестве представителей социальных групп: купцов и мещан больше у Башилова, а священнослужителей – у Ларионова. А уж про однодворцев и говорить не приходится: по данным Башилова, их 2383 человека, а по данным Ларионова – 222. К тому же у Ларионова показано количество ямщиков, а у Башилова эти данные вообще отсутствуют; возможно, ямщики включены в число однодворцев… Хотя Ямская слобода еще не входила в черту города, как об этом пишет сам С.И. Ларионов.
Ведя речь о ремесленной деятельности курян, И.Ф. Башилов лишь обозначает виды такой деятельности. Не называя конкретных цифр, а у С.И. Ларионова цифровые данные имеются, и они полностью совпадают с данными в «Топографическом описании» 1784 года: «Ремесленников в том числе в городе, а именно: бондарей 13, гончаров 6, горшечников 8, живописцев 8, котлеров [мастеров по изготовлению котлов] 2, коновалов 2, кузнецов 23, кожевников 33, маслеников 23, мельников 1, набойщиков 4, оконешников 13, портных 14, плотников 45, пушкарей 66, печников 7, серебреников 17, сапожников и башмачников 83, столяров 4, свешников 5, харчевников 10, шляпников 2, шапошников 26; итого ремесленных людей 415 человек». И это указывает на то что С.И. Ларионов в своем «Описании…» придерживался «официальных» сведений, подготовленных чиновниками губернского правления.
Данные С.И. Ларионова о построенных в Курске зданиях, как государственного и общественного предназначения, так и частного (приватного), как каменных, так и деревянных, в значительной мере совпадают с данными, указанными в «Топографическом описании» 1784 года. Только у Ларионова есть существенное дополнение о 28 каменных и 40 деревянных кузницах, 2 водяных и 1 ветряной мельницах, городовом магистрате, почтовом доме и банковской конторе и некоторых других зданиях. Согласно его выводам, в Курске в 1786 году было 11 казенных каменных (кирпичных) строений и 56 частных каменных зданий. И он впервые называет цифру всех имеющихся зданий в городе – 2111. А также поясняет, что начато строительством множество новых зданий, в том числе 10 купеческих каменных домов.
А вот в вопросе развития в Курске промышленности он полностью солидарен с теми данными, которые были обнародованы в «Топографическом описании» 1784 года: фабрик нет, а заводов 61. Одинаковые сведения он приводит и по садам и огородничеству.
Как и предыдущими авторами, прокурором верхней расправы Курского наместничества Ларионовым названы два монастыря – мужской Знаменский и женский – Живоначальной Троицы. Новым же является то, что в его «Описании Курского наместничества…» приводится перечень церквей, как каменных, так и деревянных. Среди каменных городских церквей С.И. Ларионов называет соборную во имя Воскресения Христова, построенную еще в 1596 году деревянной, а в 1733 перестроенную «тщанием купечества и разных людей» в каменную. Среди приходских – чудотворца Николая (1763), пророка Ильи, святых Флора и Лавра (1779), святой Параскевии Пятницы (?), чудотворца Сергия (1762), Благовещания Богоматери с приделом великомученика Георгия (1754), Живоначальной Троицы (Нижней Троицы) (1742), Преображения Господня на Спасской площади в Закурной части (1786), Покрова Богородицы с приделом чудотворца Дмитрия Ростовского (1770), Вознесения Господня (1767), Смоленской Богородицы (1786). Всего 12. Среди деревянных упоминаются церковь чудотворца Николая у Собора, обновленная в 1767 году, Успения Богоматери, построенная в 1736 году, Спаса за Куром, упоминаемая еще в 1612 году (рядом с которой из-за ее ветхости строится каменная) и кладбищенская церковь за Херсонскими воротами. Здесь, по-видимому, речь идет о Всесвятской церкви…
В отличие от И.Ф. Башилова, С.И. Ларионов характеристик представителям социальных слоев курского населения не дает, зато отмечает, что купцы в Курск привозят товаров на 300 тысяч рублей, а вывозят на 501 тысячу, что торгуют они «всякий день, исключая праздничные и торжественные дни». И приводит некоторые расценки на товар. Например, пишет, что «по причине строительства очень много строевого лесу, который и бывает в продаже 8 аршинной меры каждое сто – по 25 рублей, пильных досок 6 аршинных сотня – 22 руб., дрань для крышки сто – 5 руб., лубьев сто – 11 руб., досок для полов семиаршинных по 61 рублей сто». Или другой пример: «В нынешнюю весну, в самую распутицу, по неизбыточному прошлогоднему урожаю в сей стране, продавалось здесь ржи четверть не свыше полутора, овса же четверть менее одного рубля; сена пуд – в 8 копеек. По сравнению чего с другими местами, можно судить об изобильном крае сем! Дрова же в довольной цене в рассуждении малолесия».
Довольно подробно Сергей Иванович Ларионов пишет о новом учреждении в губернском городе – почте. Так как почта, подобно дорогам, является связующим звеном в общении людей, то высказывание С.И. Ларионова о ней, на наш взгляд, стоит привести полностью. «Она отправляется в следующие места и приходит оттоль, а именно: отходит в воскресенье в Харьков и сего наместничества города, также в Херсон, в Полтаву и во многие малороссийские города. Своего ж наместничества – в Белгород, Богатой, Карочу, Льгов, Обоянь, оба Оскола, Путивль, Рыльск, Суджу и Тим. Приходит из тех мест во вторник и пятницу. В среду (отправляется) в Тульское, Орловское, Воронежское, Киевское, Черниговское и Новгород-Северское наместничества и их города, а также в свои Дмитриев, Фатеж и Щигры. Приходит (оттуда) в среду и четверток (четверг). В пятницу почта из Курска отправляется в обе столицы, в чужие земли оттуда, а также во все за Московской губернией и за Петербургом находящиеся российские города, так же в Тулу и Орел. Приходит (назад) в субботу и воскресенье. Станции почтовые находятся во всех городах, по одной, как обыкновенно. В округах же – в Курской 6, Белогородской 2, Богатынской 4, Дмитриевской 1, Короченской 3, Льговской 4, Обоянской 5, Новооскольской 3, Старооскольской 5, Путивльской 5, Рыльской 1, Судженской 6, Тимской 6, Фатежской 5 и в Щигровской 2. Итого 58. Да в городах 15. Всего же всех вообще 73 станции».
Так авторы «Описаний Курского наместничества…», где-то противореча друг другу, где-то согласуясь друг с другом, где-то дополняя друг друга, представляют широкую палитру жизни и быта Курска в середине восьмидесятых годов XVIII века. Благодаря их данным мы видим не только развитие Курска, но и деятельность руководителей города и наместничества. И пусть еще негативных явлений в жизни того общества предостаточно: и уродливое явление российской действительности – крепостное право, и огромный чиновничий аппарат, и неизбежные в данном случае взяточничество, казнокрадство и низкопоклонство, но отчетливо прорисовывается важное – созидательное движение вперед.
Как отмечают курские краеведы и историки, в середине 80-х годов XVIII века в Курске, кроме Благородного училища и духовного училища при Знаменском монастыре, других школ не существовало. Об их учреждении только шли разговоры. Однако уже в это время в городе грамотой владели более 48 % купцов и 26 % мещан. И хотя среди женщин грамотных было мало – единицы из дворянского, купеческого сословия и в семьях священнослужителей, – тем не менее грамотных курян было более 37 %. Впрочем, не стоит забывать, что после последних реформ 1785 года началось строительство малых народных училищ в уездных городах. Во второй половине 80-х годов в Курске было учреждено Георгиевское малое училище, а другое – в курской пригородной слободе Ямской. Это вновь говорит о поступательном движении в развитии курского общества.
К этому стоит добавить, что работа С.И. Ларионова была не только издана при жизни автора, но, по данным краеведа и писателя Ю.А Бугрова, в 1892 году была переиздана курским чиновником Т.И. Вербицким (БКЭ, Т. 1. Кн. 2. – С. 13).
Что же касается историко-научной ценности труда С.И. Ларионова, то, по мнению профессора С.П. Щавелева, «к этому изданию восходят многие позднейшие гипотезы и версии представителей курского краеведения: о строительстве перво-Курска князем Владимиром Святым в 980-е годы; локализации Воргола и Липовическа, Ратмировой Дубравы, числимых летописью за Курским княжеством; датировке побега Феодосия Печерского в Киев 1032 годом; находке Коренной иконы Божьей Матери в период татаро-монгольских, а не крымско-татарских нашествий на Русь и многое другое».
Таким образом, С.И. Ларионов являлся основоположником многих исторических версий тех или иных событий, имевших место в истории Курского края, чем неоднократно пользовались курские краеведы в более поздние времена, в том числе Анатолий Алексеевич Танков при написании «Исторической летописи курского дворянства»..
Далее, как пишет С.П. Щавелев, «труд Ларионова во многом совершенно устаревший по части древней и средневековой истории Курского края, сохраняет свое значение как ценный источник по социально-экономическому положению Курска в конце 18 века». И с этим утверждением профессора, читая «Описание Курского наместничества…», не поспоришь.
К сказанному остается добавить, что буквально через два года, в 1788, в Москве увидят свет двенадцать томов «Деяний Петра Великого…», автором которых был сын курского купца и, естественно, сам купец, Иван Иванович Голиков (1735-1801). Так куряне начали делать свой вклад в дело развития литературы и краеведения. Затем, через четыре года, в 1792-м в Курске появится первая типография, в которой увидят свет работы архимандрита Знаменского монастыря Амвросия Гиновского «История о городе Курске…», учителя Главного народного училища Ивана Тимофеевича Васильева «Благополучное время…» и других курских авторов. И кто знает, не подтолкнула ли этих курских авторов к литературному творчеству работа Сергея Ивановича Ларионова?..
Из личной жизни С.И. Ларионова известно, что в 1800 году он стал действительным статским советником (гражданский чин 4-го класса Табели о рангах), а в 1803 году был уже служащим Министерства императорского двора и уделов. Следовательно, проживал уже в столице Российской империи – Санкт-Петербурге.
Как видим, после должности прокурора Верхней расправы Курского наместничества продвижение С.И. Ларионова по служебной лестнице довольно успешное.
Дата смерти С.И. Ларионова краеведами не установлена, а похоронен он, скорее всего на одном из столичных кладбищ или же в родовом имении, что также практиковалось у дворян в XIX веке.
Куряне мало знают о личности Сергея Ларионова, но с удовольствием пользуются его произведением уже много лет.

Лит.: БКЭ. Т. 1. Кн. 2. Персоналии. – Курск, 2008. – С. 13.
БКЭ. Т. 2. Общественная история. – Курск, 2010. – С. 190-191.
Беловинский Л.В. Иллюстрированный энциклопедический историко-бытовой словапь русского народа. XVIII – начало ХХ в. – М.: Эксмо, 2007.– 784 с., ил.
Краеведческий словарь-справочник «Курск». Курск, 1997. – С. 209.
Кулюгин А.И. Правители России. Издание 3-е, исправленное. – М.: ЗАО !Фирма СТД, ЗАО «Славянский дом книги», 2006. – 261 с., ил.
Ларионов С.И. Описание Курского Наместничества из древних и новых известий… – М.: Вольная типография Пономарева, 1786 г.
Пахомов Н.Д., Пенькова А.Н. Курск: вехи пути. Эволюция власти и общества за тысячу лет. Сборник очерков по истории Курского края в 3-х книгах. Книга 2. – Курск: КРОО «Союза курских литераторов», 2021. – С. 237-290. – 460с.
Танков А.А. Историческая летопись курского дворянства. Т.1. – М., 1913.
Шпилев А.Г. Первые правители Курской губернии.– П.А. Румянцев-Задунайский и П.М. Свистунов // Страницы истории Курского края. В 2-х томах. Т. 2. – Курск, 2019.. – С. 5-10.
Щавелев С.П. Ларионов Сергей Иванович // Историки курского края. Биографический словарь. Курск: изд-во КГМУ, 2009. – С. 161.




ГИНОВСКИЙ
Алексей Павлович,
Архимандрит АМВРОСИЙ

(? – 21.04/03.05.1800)

Архимандрит, религиозный и общественный деятель, педагог, писатель

В очерке об архитекторе, геодезисте и губернском землемере И.Ф. Башилове упоминалось имя архимандрита Амвросия, в миру – Алексея Павловича Гиновского, давшего важные сведения о Курске и иконе «Знамение».
К сожалению, место рождения и дата рождения будущего ученого монаха, краеведа, писателя и настоятеля Знаменского монастыря, остались неизвестными. Осталось неизвестным и его сословно-родовое происхождение. Зато курским краеведам удалось установить, что он обучался в Киево-Могилянской академии, а по ее окончании в 1741 году был протопопом в Конотопе (Украина). Был женат. Но, как сообщают его биографы, овдовев, в сентябре 1765 года вернулся в родную академию. Здесь вскоре принял монашеский постриг и преподавал латинский язык и «пиитику» в разных классах. Одно это уже говорит о высоком уровне образованности Амвросия Гиновского, о владении им не только несколькими иностранным языками, но и знании теории поэзии.
Позже, в 1772 году, Амвросий Гиновский исполнял обязанности суперинтенданта Сиротского дома. А в июле 1774 года по указу Синода был переведен в Александро-Невскую духовную семинарию, в которой не хватало учителей.
Через семь лет, в июле 1781 года, по рекомендации Гавриила Петрова, определен архимандритом Курского Знаменского мужского монастыря. (Это «определение» состоялось вскоре после назначения 13 июня наместником Курско-Орловского наместничества князя и генерал-губернатора А.А. Прозоровского и за месяц до страшного пожара в Курске (25 августа 1781 года), уничтожившего значительную часть города.)
О данном факте в жизни архимандрита Амвросия сообщил в своем труде с пространным названием «Описание Курского наместничества из древних и новых разных о нем известий вкратце собранных» прокурор Верхней Расправы Курского наместничества Сергей Иванович Ларионов. Кстати говоря, С.И. Ларионов стал первым биографом архимандрита и писателя Амвросия или Алексея Павловича Гиновского, а также одним из первых авторов, писавших на краеведческие темы.
Став, по данным С.И. Ларионова, 25-м архипастырем Знаменского монастыря, архимандрит Амвросий параллельно со своей духовной деятельностью, начиная с весны 1782 года, когда в Курск поступил из столицы «План города Курска», утвержденный императрицей Екатериной II, и на протяжении последующих лет, вместе с монашеской братией принимал участие в восстановлении города.
В отличие от прежней хаотической застройки города, новое строительство шло строго по генеральному плану. Все осуществлялось при непосредственном руководством правителя Курского наместничества А.Н. Зубова. Контрольные функции за строительством оставались за генерал-губернатором А.А. Прозоровским. Причем в центральной части города дома, как предписывалось, возводились кирпичные, а если строились деревянные, то облицовывались кирпичом.
Помимо участия в восстановлении города, настоятель Знаменского монастыря принялся за изучение, систематизацию и редактирование рукописей и прочих документов, хранившихся в библиотеке монастыря. А здесь, по данным историка Т.Н. Арцыбашевой, уже находились «Большой и Малый Синодики» Знаменского монастыря, «Синодик Коренной пустыни», «Сказание об иконе Знамение…» и другие рукописи и книги. При этом только «Большой Синодик» представлял собой рукописный труд XVII века объемом 886 страниц с художественно оформленными заглавными буквами и фризами, выполненными киноварью.
Работы было много, но уже к 1786 году на основании изученных материалов, архимандрит Амвросий написал большой труд об истории города Курска, иконе Божией Матери Знамение, Знаменском монастыре и некоторых курских храмах и церквях с очень длинным и витиеватым названием. Однако издавать свое произведение по какой-то причине не спешил. Но когда С.И. Ларионов занимался составлением «Описания Курского наместничества…», то поделился своими материалами, о чем сообщает сам автор «Описания…», изданного в Москве в 1786 году: «Амвросий, нынешний Архимандрит, пять лет в этом Знаменском Богородицком Курском монастыре начальствующим. От его Выскопреподобия получил сведения, касающиеся сего последнего отделения». Под «последним отделением» подразумевается заключительная глава о курском Знаменском монастыре и его архипастырях.
Здесь, по-видимому, стоит сделать отступление от основной канвы сюжета очерка и внести некоторые моменты из жизни города того времени, которые являются фоном для духовной, общественной, культурной и литературной деятельности архимандрита Амвросия. Во-первых, в 1783 году в городе было учреждено дворянское училище, преобразованное в 1786 году в Главное народное училище. Это дало значительный рост числа образованных жителей города. Во-вторых, рос запрос населения к истории города Курска и Курского края. В связи с этим в 1784 году увидело свет «Топографическое Курской губернии описание», названное курским историком  Н.Д. Борщик «Описанием А.Н. Зубова». За «Топографическим описанием»  последовали в 1785 году рукописные работы губернского землеустроителя и архитектора Ивана Федоровича Башилова «Топографическое описание Курского наместничества» и «Атлас Курского наместничества». А в 1786 году, как сказано выше, было опубликовано «Описание Курского наместничества» С.И. Ларионова. И пусть данные в этих трех краеведческих, статистических и топографических труда в части численности населения города и его социального состава несколько отличаются друг от друга, но общее представление о населении, количестве в нем улиц (более 180), частных и казенных (государственных) зданий, церквей, монастырей, трактиров, ремесленных мастерских и прочего дают. Например, по данным И.Ф. Башилова, в Курске проживало 15291 человек (7962 мужского пола и 7329 женского пола), в том числе дворян – 320, купцов – 3069, однодворцев – 4525, священнослужителей – 165.
Еще в 1786 году в жизни монастырей России произошли значительные изменения: началась полная секуляризация церковных и монастырских земель на основании указа императрицы Екатерины II от 26 февраля 1784 года. Этим же указом Коренная пустынь исключалась из ведения Знаменского монастыря.
Вместо отобранных имений монастырям было определено денежное содержание. Для этого все российские епархии и монастыри были разделены на три класса. Белгородская епархия получила третий класс, а Курский Знаменский монастырь – второй класс. Денежное жалованье (оклад) в Знаменском монастыре должны были получать архимандрит, казначей, шесть иеромонахов, два пономаря, просвирник, ключник (хлебодар), чашник, писец и 16 служителей. На содержание служителей монастыря и прочие расходы определялась сумма в 1311 рублей 90 копеек.
Не менее значимым в жизни Курского края, Белгородской епархии, города Курска и его Знаменского мужского монастыря стал 1787 год. Во-первых, старания епископа Аггея (Антония Колосовского, 1738–1792), человека весьма образованного, кроме греческого и латинского языков, владевшего еще французским, была учреждена Белгородская духовная семинария, готовившая священнослужителей. Во-вторых, 9 февраля 1787 года митрополитом Белгородско-Обоянской епархии стал архиепископ Феоктист Мочульский. В-третьих, и это, возможно, самое важное, через Курск при возвращении из Новороссии в столицу проезжала императрица Екатерина II. 13 июня 1787 года она присутствовала на молебне в Знаменском монастыре. Естественно, службу справлял архимандрит Амвросий. Кроме Знаменского монастыря императрица посетила ряд других курских храмов, оставивших у нее приятные впечатления. В-четвертых, прежняя Белгородско-Обоянская епархия стала именоваться Белгородско-Курской. В-пятых, уезды Путивльский. Рыльский, Льговский  Дмитриевский с монастырями Путивльским и Рыльским и двумя пустынями Глинской и Софрониевой, ранее входившими в Севскую епархию, перешли в Белгородско-Курскую.   
В 1792  году в Курске были открыты профессиональный театр братьев Барсовых и первая типография, учрежденная Курским приказом общественного призрения. Посещал или же не посещал театр настоятель Знаменского монастыря Амвросий, трудно сказать. Скорее всего, посещал. А в типографии он, как пишет об этом краевед, писатель и кандидат исторических наук Ю.А. Бугров, анонимно издал свой многолетний труд. Вышел труд под длинным названием «Историю о граде Курске, о явлении чудотворной Знамения Пресвятой Богородицы иконы, нарицаемой Курская». Сам автор принял решение по изданию книги или же предварительно согласовывал это с епископом Белгородской епархии, позже (с 1799 года) епископом Курским и Белгородским Феоктистом Мочульским – педагогом, попечителем духовного просвещения, писателем – остается тайной.   
В этой книге Амвросий Гиновский по монастырским документам (царским и патриаршим грамотам, летописям) изложил историю города и Знаменского монастыря, доведя повествование до 1780 года, то есть до своего прибытия в Курск. Начинается же это повествование так: «Во время княжения в Российском государстве Святого Благоверного Великого князя Киевского Владимира город Курск, получивший себе имя от протекающей через него реки, именуемой Кур, был в цветущем состоянии и имел через долгое время владетельных своих князей; он во время нашествия ордынского царя Батыя на Россию разорен был до основания».
Таким образом, настоятель Знаменского монастыря архимандрит Амвросий является одним из первых авторов, относящих время образования города Курска к годам правления великого князя Владимира Святославича. Другим авторам, писавшим на эту тему, приходилось лишь идти по стопам архимандрита Амвросия (А.П. Гиновского).
Что же касается обретения чудотворной иконы, то он пишет следующие: «Место, на котором он был построен, будучи через много лет в запустении, заросло лесом, в который приходили из окрестных городов и селений для ловли зверей многие люди. Между ними в 6803 году от сотворения мира сентября 8 дня, а от Рождества Христова в 1295 году, случилось некоторому благочестивому мужу ради прибытка своего прийти в этот лес. И по Божию усмотрению увидел близ реки Тускори на горе ниц лежащую икону. Как только же от земли поднял, тотчас из того места проистек источник воды (который и поныне течет), имея над собою построенную каменную церковь во имя Живоносного Источника. Увидев это, оный муж, того же времени объявил о славном том чуде Иконы Знамения Пресвятой Богородицы товарищам своим, которые, единодушно согласясь, построили часовню от того, где она явилась‚ места, на несколько сажень повыше, где ныне Коренной Рождество-Богородицкий монастырь, отстоящий от Курска на 27 верст…»
Завершает же первую часть повествования – обзор истории города Курска в тесной связке с историей иконы «Знамение» Амвросий 1722 годом, когда Курская Коренная пустынь была разграблена «нашедшими разбойниками-однодворцами». Но до этого момента он описал путешествие иконы при царе Федоре Иоанновиче, во времена Смуты, при неоднократных нападениях на Курский край татар и отрядов польских разбойников. Много внимания уделено строителям храмов.
Во второй части повествовании автор перечисляет строителей, игуменов и архимандритов Знаменского монастыря, вплоть до своего предшественника Лаврентия Кордета. Причем не просто перечисляет, но и дает некоторые данные об их биографии и их делах.   
Стоит также отметить, что в 1792 году в курской типографии, было издано 5 книг. Это сочинение учителя Главного народного училища И.Т. Васильева «Благополучное время, или Разговор мальчика со стариком», сочинение (ода) чиновника Казенной палаты Пестова «Скупость», «Ода графу Суворову» И. Золотницкого, «Ода в честь генерал-губернатора А.А. Беклешова» некого подпоручика В. Лобачевского и труд архимандрита Амвросия Гиновского. А в 1793-94 годаз изданы этнографические сочинения курского гражданского губернатора С.Д. Бурнашева «Картина Грузии, или Описание политического состояния царства Карталинского и Кахетинского», «Описание областей Адонбижанских и Персии», «Описание горских народов». Всего же до 1805 года, по данным И.З. Баскевича и Ю.А. Бугрова, вышло 27 или 28 книг разной тематической и жанровой направленности и разного художественного достоинства. Согласно профессиональной оценке курского ученого-филолога, доцента Курского государственного педагогического института, а также литературного критика и писателя И.З. Баскевича, изданные в курской типографии произведения, «как правило» написаны были в духе классицизма».
А еще в 1792 году возобновились Крестные ходы с иконой Божией Матери «Знамение», прекращенные в 1767 году по указу Святейшего Синода. Возобновлены они были по многочисленным просьбам курского духовенства и купечества, несшего значительные убытки от их отсутствия.
В 1793 году, в бытность настоятелем Знаменского монастыря архимандрита Амвросия, в Курске по распоряжению наместника Курского наместничества А.А. Беклешова было заложено трехэтажное здание  Главного народного училища по проекту архитектора Н. Алексеева. На официальной части этого мероприятия присутствовали не только А.А. Беклешов, губернатор С.Д. Бурнашев, директор училища князь А.И. Мещерский, члены Приказа общественного призрения Н. Аксаков, К. Болотов, А. Володимиров и другие, но и настоятель Знаменского монастыря, и другие священники. И в этом же году, как сообщают исследователи народного образования края, в Главном народном училище и Георгиевском училище вместе с мальчиками стали обучаться девочки.
В 1794 году на улице Херсонской (ныне ул. Дзержинского) было открыто Малое народное училище для детей купцов, мещан, однодворцев и крестьян. Оно с двухклассным циклом обучения, в отличие от Главного народного училища, в котором практиковалось четырехклассное обучение.
В 1797 году при императоре Павле I Курское наместничество, просуществовавшее с 1779 года, преобразовалось в Курскую губернию с 10 уездами. Монашеской братии Знаменского монастыря новая административная реформа не коснулась, но для епархии перемены последовали. Дело в том, что к Курской губернии отошли территории упраздненного Харьковского наместничества с храмами и церквями. В связи с этим количество церквей в Курском крае выросло до 875.
А в 1799 году, как упоминалось выше, Белгородско-Курская епархия была переименована в Курскую. Правда, архиепископ Феоктист Мочульский и митрополичья кафедра оставались пока еще какое-то время в Белгороде.  А еще в 1799 году, 16 октября, состоялось открытие Курской духовной консистории – церковного управления и суда в епархии. Состояла консистория из 4 столов (отделов), ведавших строительством церквей, хозяйственно-финансовыми вопросами, личными делами духовенства, делами раскольников и сект, делами о проступках и преступлениях служителей церкви, регистрациями браков, рождения и смерти. Членами консистории являлись курские архимандриты, игумены, иеромонахи, протоиереи, иереи, «отличающиеся образованием, опытом работы, примерным поведением, правдолюбием, пользующиеся доверием у паствы. Общее руководство консистории возлагалось на архиепископа Феоктиста Мочульского (1729–1818) – человека образованного, поборника просвещения, создателя духовных училищ в Курске, Старом Осколе. Обояни, Путивле, Рыльске, Судже, Короче, Щиграх, Фптеже и других крупных селениях губернии, самобытного поэта, организатора в Курске кружка ученых мужей (1800), занимавшихся переводами сочинений святителя Амвросия Мелиоланского. Он же возглавлял Курскую духовную семинарию.
Вот такие преобразования в духовной, культурной и бытийной жизни города Курска происходили на глазах архимандрита Амвросия или Алексея Павловича Гиновского, священнослужителя и писателя. И, естественно, они в определенной мере подвигали его самого на творчество. Творчеству А.П. Гиновского, а также И.Ф. Башилова и С.И. Ларионова способствовала общая культурно-нравственная атмосфера, сложившаяся с середины 1780-х до 1800-х годов, когда у кормила курской власти были люди образованные, патриотически-настроенные, покровительствующие просветительному, духовному и культурному росту населения края.
Говоря о литературной и просветительной деятельности архимандрита Амвросия (А.П. Гиновского), необходимо также обратить внимание на тот факт, что он, как сообщают его биографы, имел большую по тем временам личную библиотеку. Исследователи пишут, что в ней было 267 томов, из которых 197 на русском языке и 70 – на латинском. В этой библиотеке, кроме богослужебной и богословской литературы, были сочинения М.М. Щербатова по истории России, комплект «Древней российской вивлиофики», издания Э. Тезауро, Плутарха, Геродота, Э. Юнга и другие. В конце жизни Гиновский завещал библиотеку Курской духовной семинарии.
Вот таков вклад в развитие литературы Курского края внес этот священнослужитель. А мал вклад или же велик, судить читателям.
Умер архимандрит Амвросий 21 апреля (по старому стилю) или, по новому – 3 мая 1800 года и похоронен в Курске.

Лит.: Архимандрит Амвросий (А.П. Гиновский) История о граде Курске… – Курск, 1792.
Арцыбашева Т.Н. Из истории курских монастырей // Из истории монастырей и храмов Курского края. – Курск: КГМУ, 1998. – С. 7-20.
Арцыбашева Т.Н. О первопечатных книжных собраниях и рукописных памятниках курских монастырей  XVII века // Из истории монастырей и храмов Курского края. – Курск: КГМУ, 1998. – С. 36-51..
Баскевич И.З. Курские вечера. Воронеж. ЦЧКИ, 1979. – 208 с.
Баскевич И.З. Из курского гнезда / Курский край на литературной карте России // Курский край: история и современность. – Курск, 1995. – С. 215-219.
Большая Курская энциклопедия (БКЭ) В 3 т. и 9 кн..– Курск, 2008. – Т. 1. Кн. 2. – С. 11-12.
Бугров ЮА. История Курской епархии. – Курск, 2003. – С. 22-31.
Бугров Ю. Гиновский Алексей Павлович // Литературные хроники Курского края. – К.: Издательский дом «Славянка», 2011. – С. 185.
Курский краеведческий словарь-справочник «Курск». – Курск, 1997. – С. 84, 239-242.
Ларионов С.И. Описание Курского Наместничества из древних и новых известий… – М.: Вольная типография Пономарева, 1786 г.
Пахомов Н.Д., Пенькова А.Н. Курск: вехи пути. Эволюция власти и общества за тысячу лет. Сборник очерков по истории Курского края в 3-х книгах. Книга 2. – Курск: КРОО «Союза курских литераторов», 2021. – С. 237-290. – 460с.
Плотников А.А. Монастыри, крестные ходы в Курской губернии // Из истории монастырей и храмов Курского края. – Курск: КГМУ, 1998. – С 20-28.



В завершении очерка о первых курских краеведах стоит сказать, что вскоре по следам И.Ф. Башилова, С.И. Ларионова и архимандрита Амвросия (А.П. Гиновского) пойдут другие поборники краеведческой деятельности. Среди них стоит назвать Александра Ивановича Дмитрюкова (1795–1860), Алексея Степановича Машкина (1816–1904), Михаила Петровича Булгакова (митрополита Макария) (1816–1882), Александра Александровича Головащенко (?–?),, Владислава Львовича Маркова (1831–1905), Евгения Львовича Маркова (1835– 1903), Ростислава Львовича Маркова (1849–1912), Ивана Александровича Купчинского (1844–1917), Тита Иоильевича Вержбицкого (1845–1899), Николая Ивановича Златоверховникова (1865–1921), Анатолия Алексеевича Танкова (1856–1930).  А еще необходимо сказать, что в 1836 году в Курской губернии начал действовать Курский губернский статистический комитет, а с 1838 года – «Курские губернские ведомости». Сотрудники КГСК и «Ведомостей» внесли свой вклад в развитие краеведения. То же самое сделали и сотрудники «Памятных книжек Курской губернии», издание которых началось в 1860-е годы. С 1903 года в Курске действовали Курская губернская ученая архивная комиссия (КГУАК) и Курский историко-археологический и кустарный музей. Естественно, сотрудники этих учреждений также внесли свою значимую лепту в дело развития краеведения.
Но о них стоит поговорить в отдельной работе, ибо все они шли по тропе, проложенной первопроходцами –  И.Ф. Башиловым, С.И. Ларионовым и архимандритом Амвросием (А.П. Гиновским).