Время и печник

Вот и кончилось лето..Ждём его долго, а пролетит - не успеешь и оглянуться. А осенью уже холодно, в благоустроенных домах начинают включать отопление, дождавшись какой-то средней температуры воздуха и за какое-то количество дней. В интернете сплошные стоны и жалобы: там не греет, там булькает, там прорвало и вода хлещет. И только счастливые обладатели печей в домах и квартирах весело хвастаются, как у них всё хорошо, тепло и не платят они бешеные деньги за такие «удобства», а просто кинут в печь несколько поленьев и живут себе в тепле и уюте. Так - то оно так, но это опять же как посмотреть: дрова подорожали сильно, и вкупе с их подвозкой, распиловкой и расколкой – средств и трудов требуют немалых..
А природного газа у нас на севере нет. Сначала, в советские годы, всю Европу газом снабжали, не до своего севера было:
– у вас лес растёт, вот дровами и топите! - а государству валюта нужна, не до вас пока - такое в в верхах было мнение.
Ладно, терпели – всё надеялись, что государство «рабочих и крестьян» в беде нас не оставит, да и дрова можно было выписать без особых проблем и затрат. А потом началось: перестройка, Союз развалился, передел собственности начался, потом санкции. Европа от газа отказывается, ну вроде понятно, что свою страну газифицировать надо. Народ, хоть и не валютой, но рублями платить будет, да ещё и «спасибо» говорить. Но пока Архангельск и Северодвинск от перебоев с поставками мазута чуть не вымерзли – только тогда дали команду нашему «национальному достоянию» не смешить всю планету, умерить свою жадность, и обеспечить газом хотя бы эти две столицы севера. Что и сделали в 2010 году, протянув газопровод до архангельской ТЭЦ, оставив у остальных населённых пунктов области только маленькие кирпичные строения с врезками в газопровод - мол, если захотят газ, то местные власти сами доделают. Будто не знали, что в  муниципальных бюджетах последнюю горбушку без соли доедают.

По пути, правда, ещё в Мирный завернули, чтобы космодром «Плесецк» газифицировать! А там, в пятнадцати километрах от космодрома, расположился небольшой посёлок Плесецк (с ж.д. станцией, под названием Плесецкая), в честь которого этот космодром, в своё время (чтобы вороги не догадались), и назвали. Живёт у меня там родственник и, когда он вдруг стал заказывать документацию на газификацию своего дома, я выразил восхищение заботой местного начальства о своих людях. Он засмеялся и рассказал мне такую историю.
При прокладке газопровода в Архангельск, строителям была дана команда газифицировать, по пути, космодром «Плесецк». Город хоть и Мирным называется, но там космодром - а вот с посёлком-то что делать? Космодрома нет, но - Плесецк! Уточнять у вышестоящего начальства себе дороже - дураками выглядеть никто не хочет. Скажут:
– вам что, каждую мелочь разжевывать? – и решили газифицировать и то и другое. Вот хоть здесь простым людям повезло!

А у нас в Няндоме космодрома не было – но каких-то 15 лет всего и потребовалось, чтобы трубу газовую в город завели. Теперь мелочи остались - котельные перестроить, оборудование поменять и подключить, да по улицам протянуть жёлтые трубы - и не страшны станут никакие холода. Надеюсь, что при таких темпах, наши внуки будут с газом жить.

Так что, по прежнему печи остаются главным источником тепла в частных и муниципальных неблагоустроенных домах, которых много ещё у нас осталось.
О печах раньше пословицы и загадки в народе складывали, даже у Пушкина такие строки есть, помните?: «Мороз и солнце – день чудесный!...вся комната янтарным блеском озарена. Веселым треском трещит затопленная печь. Приятно думать у лежанки…». У печей тепло натуральное. С воздуха печка влажность в себя забирает, а когда её протапливают - отдает, и дух от неё в доме другой становится, и тепло живое. Дрова потрескивают, всполохи на стенах отражаются, блики играют. Но печь правильно сложить надо, ремонтировать, прочищать дымоходы и трубы, а кто этим занимается? Правильно – печник! Профессия печника на севере, с древности, была одной из самых уважаемых. Хороших печников во всей округе знали. К ним всегда очередь, и люди ждать готовы, чтобы только он им печь сложил.
С разными печниками пришлось мне поработать. Были плохие, были хорошие, были очень хорошие - и печники «от бога». Таких, правда, я знал за всю свою жизнь - только двоих. Один в Каргополе жил, а вот про второго я и хочу рассказать.

Альберт Иванович Белухин работал в НГЧ, на нашем участке кап.ремонта, и когда я с ним познакомился - было ему уже за сорок. Маленького роста, крепкий и уверенный в себе – про таких, шутливо и за глаза, говорят:
– маленький, но важный! В своём деле он мог всё: разные печи и трубы класть и ремонтировать, разделки и лежанки выложить, оштукатурить их и плиткой облицевать.
А ещё, в печном деле есть такая очень древняя и опасная традиция, которая сгубила многих хороших печников – это «дымовые»! И те из них, кто этой традиции без меры следовал - частенько спивались. А как не выпить, когда хозяева сами накрывают стол и уговаривают мастера «обмыть печь, чтобы долго стояла и людям служила». Но Альберт Иванович был исключением – он не пил, от слова совсем, как говорят - был в «завязке»! Он имел четыре «ходки» в места «не столь отдалённые», и не имел желания попадать туда в пятый раз. И «дымовые» обмывал исключительно крепким чаем, что не мешало дыму в его печах идти куда положено и служили они людям долго и хорошо.
Печнику, при больших объёмах работ, нужен помощник: чтобы кирпич подать, глину замесить и раствор помочь приготовить, и Алик (как называли его близкие и друзья), по просьбе женщины, всю жизнь отработавшей в НГЧ, взял к себе в подсобники молодого, непутёвого ещё паренька, не имевшего ни профессии, ни опыта - учил его жизни и работе, и тот был благодарен ему и предан всей душой. Наш участок проводил в те годы капитальный ремонт жилых домов в Няндоме и на многих других ж.д. станциях, вплоть до Обозерской. С весны мы начинали готовиться к летнему сезону, чтобы успеть выполнить до морозов как можно больше ремонтно-строительных работ. В НГЧ был свой мотовоз с платформой, и к домам, планируемым на капремонт, мы завозили доски, брус, шифер и другие стройматериалы, сдавая их под охрану жителям этих домов, которые с нетерпением ждали ремонта. Проблема была ещё и в том, чтобы  выселить куда-то на это время жильцов, так как никакого переселенческого фонда на станциях не было. И часть жителей переселялась к родственникам и знакомым, проживающим на этих станциях, а многие просто перебирались в свои, рядом стоящие, сараи и бани – не жалуясь на временные трудности и неудобства.

Первыми на объект всегда заезжали плотники, которые привозили кровати, матрацы, одеяла и подушки, постельное бельё и посуду, инструменты и всё самое необходимое. И начиналась работа! Моя должность тогда называлась – линейный строймастер, и ремонт большинства объектов на «линии», то есть на ж.д. станциях, входил в мои прямые обязанности и проводился под моим «чутким» руководством. Иногда за один день я ухитрялся объехать три-четыре станции, выехав из Няндомы ранним утром и приезжая домой поздней ночью. А на следующий день, побывав с утра на базе и в конторе, обсудив с начальством проблемы и согласовав их решение – опять уезжал. Часто приходилось и ночевать там, где требовалось моё обязательное присутствие и почти вся весна, лето и осень – проходили у меня на разных станциях и полустанках, в поездах и тепловозах. Но молодость и здоровье позволяло, было интересно, и работа шла вовсю. Плотники, расположившись в какой-нибудь из квартир, приступали к разборке полов и перекрытий, подвешивали на стрелы деревянные стены зданий, бетонировали фундаменты под ними, меняли венцы, крыши и кровли. А на базе, в мастерских - столяра изготовляли дверные и оконные блоки, плинтуса и наличники и заезжали на объект сразу после плотников. В квартире, где жили рабочие, обычно оставляли плиту со щитком, для тепла и приготовления пищи, а остальные печи разбирали вместе с трубами, и ремонтировали печные фундаменты. И вот столярка установлена, и наступает черёд печников. Обычно мы с Альбертом Ивановичем ездили на объект заранее, чтобы прикинуть фронт работ, подсчитать кол-во печного литья, кирпича и прочих стройматериалов, поговорить с жильцами и выслушать их просьбы и пожелания. И когда печник с помощником заезжали на объект – моего обязательного присутствия не требовалось, он уже знал фронт работ.

Помню как я первый раз приехал на ремонтируемый одноэтажный восьмиквартирный дом на станции Шожма, где наш печник уже начал работу. Поздоровавшись, мы обошли дом, осмотрели несколько уже сложенных им печей и зашли в квартиру, где они обосновались. В комнате стояли две аккуратно застеленные кровати, на окнах красивые занавески, стол, покрытый новой клеенкой, в углу – металлический рукомойник.
 – Геннадьевич, сейчас обедать будем! – сказал мне Алик, взглянув на вошедшую в дверь женщину, которая принесла кастрюлю с горячим супом. Мы сели за стол и обед оказался выше всяких похвал. При разговоре оказалось (и я потом это уточнил), что женщины из этого дома, сами составили график и поочереди готовили обеды и ужины печникам, чтобы те не отвлекались от работы и не теряли время на всякую «ерунду», были сытыми и в хорошем настроении. А после обеда, когда мы пили чай – зашёл мужчина и уточнил у Альберта Ивановича, на какое время завтра (в субботу) баню протопить. Тут я уже не мог сдерживаться и стараясь не рассмеяться - выскочил на улицу. И так было практически на всех станциях, где они клали печи, а уже после окончания ремонта наша районная газета «Авангард» всегда печатала благодарственное письмо, под названием «Спасибо мастеру», отправленное в редакцию и подписанное всеми жильцами этого дома. И это было искренне!
Честно признаться, хотя я и работал в своё время каменщиком, в печном деле тогда разбирался не сильно. Да и не будешь сидеть и наблюдать целыми днями, правильно ли печник выкладывает дымоходы, а принимая работу, когда печь практически готова и протоплена – внутрь не заглянешь и приходилось полагаться скорее на их внешний вид и удовлетворённость жильцов, которые часто приходили смотреть как движется работа и как печь топиться. С печами, которые выложил Алик – проблем не возникало никогда и я так привык к этому, что расслабился и стал доверять так же, и другим печникам. И однажды это вышло мне боком, когда на ст.Летнеозерский, у работавших там по договору двух заезжих печников - шабашников я работу принял, но потом пришлось  искать другого печника, чтобы переделывать, уже за свой счёт, две печи, которые упорно  не хотели топиться и дымили как паровозы. Самое странное, что при приёмке, эти печи были хорошо протоплены, а жильцы в рот воды набрали, и кивали головами, что у них претензий нет. Претензии возникли позже, когда заезжие молодцы, получив в конторе расчёт за выполненные работы – исчезли на просторах нашей необъятной страны..

Но это было позже, и виноват я был сам. А печи, которые выложил Альберт Иванович, славились на весь район. Он мог сделать и нестандартную печь . Некоторые ещё помнят большие плиты в кухнях первых кирпичных благоустроенных домов в Няндоме, как тогда называли – новом районе. Они занимали почти половину маленькой кухоньки, а рядом, в углу, стоял здоровенный чугунный титан для горячей воды, который надо было топить коротенькими, специально напиленными, дровами. У этих плит, почему-то, часто  забивались дымоходы, а так как в домах было отопление и газ – топить лишний раз не хотелось, и у многих они выполняли функции столов для посуды и каких-то хозяйственных шкафчиков. Такая же плита была у моей родственницы и, когда, по моей просьбе, Алик сделал из этих двух проблем - одну классную конструкцию, и на маленькой, аккуратной кухонной плите можно было готовить, и одновременно греть воду для ванны во встроенном в неё титане. И много лет эта реконструированная печь облегчала ей жизнь.
В зимнее время работы для печников на участке было меньше, так как на ремонт
старались ставить здания с отоплением, и тогда Альберта Ивановича, отправляли  на помощь нашему домоуправлению: помогать выполнять заявки на ремонт печей в квартирах железнодорожных домов, которых всегда было много и печники из ДМУ, не успевали справляться с ними. Но домоуправлений у нас было несколько и однажды зимой его отправили в командировку на станцию Емца - помочь с ремонтом печей местному домоуправлению. Он отработал там месяц и, неожиданно, написал заявление о переводе в это домоуправление по личным обстоятельствам. Французы в таких случаях говорят:
– шерше ля фам! (ищите женщину) – это и случилось с нашим лучшим печником.

Альберт Иванович к нам больше так и не вернулся. Через какое-то время он уволился с железной дороги и вместе с женой куда-то переехал: то ли в Савинск, то ли в Североонежск и мы с ним больше не встречались. Повезло тем людям, где он потом жил, так как хорошие печи в нашем климате нужны всем, и такие специалисты никогда не останутся без работы.
Прошло уже много лет, изменились технологии, появились новые строительные материалы: не заготавливают уже глину печники, а покупают в магазинах готовые смеси и заливая водой, размешивают миксером. В продаже и кирпичи, любого цвета, размера и качества, отличные инструменты и спецодежда. Но в любом деле – главное это люди, их умение, талант и способности. Надеюсь, что такие печники ещё есть и даже когда придёт к нам долгожданный природный газ – будут зимой в домах топиться печи, и радоваться люди греясь у печного огня :   
Если холодно, можно теплее одеться,
Если грустно, горячего чаю попить,
Очень просто зимой от мороза согреться,
Если печку обычную взять растопить.
Печки часто людей от мороза спасали,
Печка может согреть, приласкать, накормить.
Печка может тебя исцелить от печали,
Печка может печаль и тоску приглушить.
(Ирина Расшивалова)