Библиотекарь часть 3

— Его считают сумасшедшим, — сказала Дарина на следующий день, когда они собрались идти к её знакомому за новыми легендами. — Поэтому он теперь никому не рассказывает свою историю. Это, на мой взгляд, говорит о том, что его слова — правда. Вы сильно не давите. Я сама попробую его разговорить.

Через короткий отрезок времени они  уже были на пороге обветшалого домика на окраине.
Им открыл обросший старик с жёлтой от табачного дыма бородой. За густой растительностью на лице скрывалось множество шрамов. Похоже, это были ожоги.

— Чего припёрлась? — мрачно поприветствовал он. — И кого ты сюда ещё притащила?
— Дедушка Ерик, позволь нам войти. Нам нужно поговорить.

Через минуту все трое уже молча сверлили друг друга взглядами на стариковской кухне.

Это была не совсем кухня. Там был, конечно, стол, какие-то шкафчики, и даже пахло чем-то съедобным, но вот вокруг... Всё это действительно напоминало жилище сумасшедшего. Карты, вырезки из газет, странные фотографии, вырванные из книг страницы — всё это было в причудливом порядке развешено, приклеено, приколото и исписано какими-то пометками.

— Чая предлагать не буду, у меня его нет, — прервал затянувшуюся паузу старик. — С чем пришли?
— Мы пришли узнать, что тебе известно о тайне четырёх городских легенд, — начала Дарина. — Вчера умер ещё один человек. А этот мужчина... — девушка подняла глаза на детектива, — может это прекратить. Он хочет выслушать тебя и не будет сомневаться в здравости твоего рассудка. Ему нужно всё. Можно с самого начала. С того, как ты сюда попал.

Возникшее за столом напряжение, казалось, можно было потрогать руками. Если это и был её план, как разговорить старика, то он с треском провалился. Дед сверлил глазами их по очереди на протяжении долгой минуты. Затем он встал.

— Остановить, значит... А этот мужчина... — угрожающе начал он, подойдя к нему ближе. — Он разговаривать-то умеет? Может, у него имя хотя бы есть? — спросил дед, заглянув ему прямо в лицо.
— Фомас. Детектив Фомас, — сыщик встал со стула и протянул руку. — Рад знакомству.

Собравшийся в очередной раз съязвить, Еремей замер с полуоткрытым ртом. Свирепый взгляд дедушки в доли секунды сменился на испуганный и растерянный. Машинально пожав руку, он отшатнулся от него, как от призрака. Посмотрев ещё несколько секунд на детектива как на пугающую диковинку, старик развернулся и уставился в подвесной шкафчик со стеклянными дверцами.

— Фомас, говоришь... — прохрипел он, словно его голос постарел ещё лет на сто. — Детектив, значит... Чаю у меня нет, но, может, виски? Отлично согревает в такую слякоть.
— Не откажусь, — сдержанно кивнул детектив.
— И я, — скромно добавила Дарина.

Дед достал из пыльного шкафчика бутылку и три стакана. Зажав бутылку подмышкой, смахнул одной рукой крошки со стола и со звоном взгромоздил на него посуду.

— И всё-таки ты пришёл... А я-то думал, он уже никогда её не дочитает.
Дарина с недоумением перевела взгляд на детектива. Дед достал жёлтую пачку «Кэмэла» и закурил. Взгляд сыщика замер на сигаретах. У него в кармане лежала точно такая же пачка.
 — Нравятся? — хитро прищурился дед. — Угощайся. Похоже, мне и правда есть что тебе рассказать, детектив... Фомас... — зловеще улыбнулся он, выдохнул дым в потолок и открыл бутылку.

***

— Позвольте ещё раз, — прервал рассказ детектив. — Вы работали библиотекарем. В несуществующей библиотеке... Как там её...
— Библиотека Одоевского, — нахмурился дед.
— Одоевского. Точно. В другом мире. Верно? А потом проснулись здесь. Проснулись и?
— Послушай-ка сюда, молокосос, — сквозь зубы заговорил дедушка Ерик, почувствовав издёвку в уточнениях Фомаса. — Сейчас начнётся самое интересное. Я проснулся человеком, который всегда тут жил. Жил и работал. Детективом.
— Значит, мы коллеги, — оскалился Фомас.
— Не только.

Он развернулся и ушёл в другую комнату, зашелестев шторами из скрепок в дверном проёме. Через минуту вернулся обратно.
— Мы ещё и тёзки, детектив, — сказал дед и кинул на стол старое удостоверение из агентства с пожелтевшей бумагой внутри.

— Любопытно, — хмыкнул Фомас, изучив корочку. Почувствовав, как вспотели ладони, а по спине пробежал холодок, когда он взял её в руки, детектив изо всех сил постарался сохранить спокойный, непринуждённый вид. — Ни разу не встречал тёзку. И долго вы проработали?
— Почти ничего. Я ушёл из агентства и посвятил свою жизнь поиску пути обратно. Вот почему я знаком с легендами, — старик со скрипом открутил пробку и разлил всем ещё по одной порции виски. — Одна из них, «Легенда о горящем дереве», гласит о том, что можно встретить на опушке леса одиноко горящее древо. И если пройти сквозь огонь, то окажешься в другом мире. Знал бы ты, детектив, какие надежды я питал, узнав об этом. Я собирал информацию отовсюду, — старик окинул взглядом свои утыканные бумагами стены. — И вот однажды... я нашёл. То самое дерево.

— И всё же вы тут.
— И всё же вы тут, — кривляясь, передразнил детектива дед. — Да, тут. Пламя отвергло меня. Вытолкнуло назад обожжённого, — его пальцы скользнули по шрамам на лице. — Дверь не сработала. Мне неизвестно почему.

— Что вы знаете о легенде «Обратной книги»?
— Это вторая легенда этого измерения. Якобы есть книга, которая читает тебя. И когда она тебя дочитает...
— Мне известна суть легенды, — перебил детектив. — Это правда? Есть такая книга? Где её отыскать? И кто её написал? Я хочу всё об этом знать. От этого зависят человеческие жизни.

— Если бы её можно было взять и отыскать, меня бы тут уже, возможно, и не было, детектив. Я охотился за книгой как за сокровищем, изучал фольклор, перелопатил библиотеку, обходил деревни в поисках бабушкиных историй, собирал всё по крупицам, чтобы выяснить хоть что-нибудь. Но похоже, что книги не существует. Не существует в привычном нам понимании. То есть она не на полке лежит, а является сама по совершенно необъяснимым причинам. Но... ты можешь захотеть отдохнуть, взять в руки любимую книгу, а там... Даже не книгу, это может быть что угодно: блокнот, ежедневник, телефонный справочник. Ты просто откроешь её и увидишь всю свою жизнь. Не эту жизнь. Другую. Настоящую. И поймёшь, что книга — это ты. И она заканчивается. По ту сторону её скоро дочитают.

— А остальные? Что с остальными легендами? Я просто не верю, что нет способа это всё остановить. За кем мы гонимся? Кто может за этим стоять?
— А ты хоть верь, хоть не верь. От  двух других легенд даже и следов никаких нет. Словно и не было их никогда. Всё, что я смог найти, — это туманные формулировки в закрытом библиотечном фонде в духе «поверье по ту сторону». Скорее всего, ещё две легенды существуют только в том мире. И есть только два способа их узнать — это горящее дерево и обратная книга. И оба этих способа вряд ли могут повлиять на смерти здесь. Раз уж книга начала читать. А вообще, не совался бы ты туда, детектив. Всё, что я смог нарыть об этом, недвусмысленно говорит о том, что ни к чему хорошему это не приведёт. Ты гоняешься не за убийцей. Ты гоняешься за творцом. Архитектором реальности. Или кто он там. Я не знаю. Так что подумай хорошенько.

— Я всё же попробую, — голос детектива прозвучал отстранённо, наигранно-твёрдо. Где-то внутри рушилась монументальная внутренняя природа прирождённого сыщика. Большая часть несущих конструкций в грубой архитектуре его личности: логика, здравый смысл, дедукция — всё это рассыпалось и летело куда-то вглубь огромной, бездонной пропасти, которая образовалась прямо в центре его сознания. Всё что осталось — это инстинкт. Инстинкт охотника, который почуял, пожалуй, главный след в своей жизни. Детектив Фомас встал из-за стола и протянул дедушке Ерику руку. — Спасибо за виски. Нам пора.

— Ступай, детектив. Ступай. Может, хоть у тебя получится.

***

Атмосфера в агентстве граничила с паникой. Босс, размахивая бумагами, на кого-то орал по телефону, секретарша терпеливо кому-то что-то объясняла и переносила встречи.

Воздух в кабинете был спёртый, да и света от настольной лампы маловато. Фомас раздвинул шторы и распахнул окно. Вдохнув полной грудью влажный городской смог, он вернулся к столу и сел за бумаги. Открыл папку с отчётами по нынешнему делу и... Леденящая кровь волна ужаса накрыла его с головой. Начав читать, он оцепенел.

«"Где-то глубоко-глубоко, в самом центре города, спит некое Существо. И весь мир... это его сон. И если его разбудить... мир исчезнет."

Лёгким щелчком Еремей захлопнул тоненький сборник местного фольклора. Что-то внутри него судорожно затрепетало. Не страх. Что-то другое. Словно узнал чью-то ужасающую и правдивую тайну.»

Пронизывающий, тяжёлый и холодный, как нижняя часть айсберга, всепоглощающий экзистенциальный ужас безжалостно пригвоздил его к рабочему креслу. С первой строчки детектив уже знал, что именно читает. Где-то на задворках сознания проскользнула мысль о том, что надо просто прекратить, отбросить папку, поднять пистолет, сделать что угодно... Но оторваться он уже не мог. Побелевшие пальцы не слушались, мёртвой хваткой вцепившись в бумагу, стеклянные глаза не могли сдвинуться ни на миллиметр дальше конца или начала строчки. На секунду боковым зрением показалось, что его руки стали тоньше и слабее, а пальцы изогнуты до боли знакомой, издеватетельской судорогой. Контроль над телом и разумом был утерян.

«Работал он в центральной городской библиотеке имени Одоевского. Не то чтобы ему очень нравилась эта профессия. Но из-за проблем со здоровьем выбирать не приходилось. Еремей был юношей с очень тяжёлой формой инвалидности. Диагнозов было целое множество: от ДЦП до атрезии пищевода. Новые болезни добавлялись в течение жизни, как годичные кольца на срезе больного дерева».

— Фомас, ты не забыл, что у тебя сегодня встреча с водителем? — ворвался в кабинет босс. — Фомас. Фомас!!! Да что, мать твою, здесь происходит!?