роман Победитель трилогии Благодарю... Гл. 9

Глава 9
Верный паж

                Женщина всегда  видит  в друге мужчину,               
                точно так же как он  видит  в  ней женщину.
                Такие отношения  нельзя назвать ни любовью, 
                ни дружбой: это нечто совсем особое...


Перед отъездом Виктор оставил мне свой магнитофон, но техника требовала ремонта, чем и занялся Женя, который знал магнитофон друга как свои пять пальцев.

С Женей на тот период были сложные отношения. Я надеялась, что он переболел юношеской любовью, когда пытался выброситься с пятого этажа дома на Перовской улице, где я жила раньше. После этого случая запретила приходить ко мне, и ребята, памятуя об этом, перестали брать его с собой. Прошло три года, я думала, что он повзрослел и поумнел. Когда после армии друзья снова стали приходить в гости, я видела в глазах Жени ещё тлевший огонёк полузабытого прошлого чувства. Не скрою, он мне тоже нравился, но меня настораживала его невменяемость, после того ужасного эпизода трёхлетней давности я паренька побаивалась.

Эксцентричность объясняла тонкой душевной организацией и возрастом (Женя младше на три года). Сейчас, когда наша компания вновь воссоединилась, мы приятно проводили время с друзьями, и к Жене я относилась хорошо.
Когда мы с Виктором определились со своими личными отношениями, только один Женя никак не мог этого осознать, и долго не мог поверить. Потом успокоился, и я вдруг заметила в его глазах жалость ко мне. Но почему? Витю я знала неплохо, что, по его мнению, могло меня останавливать?.. Евгений не справился с эмоциями и неделю у нас не появлялся. Всех ребят это озадачило – он даже к телефону не подходил, просто выпал из действительности. Понятное дело – переживает. Потом пришёл, и как будто сменил маску, уравновесил себя, взгляд стал более спокойный. Принял жизнь, как она есть, как определённую данность – “Ну ладно, выходит Кира замуж за Витю, значит, выходит, ничего тут не поделаешь…”. В конце-концов, Виктор его друг. Но стойкости Жени хватило ненадолго. В один из вечеров он сказал такое, что мы с Витей обалдели.

А потом наедине добавил то, после чего я поняла, что у парня не всё в порядке с головой. Я напрочь прекратила всякие добрые отношения, перемигивания и заигрывания. Хотя похулиганить хотелось, но я дурачилась, а он, похоже, воспринимал игру чересчур серьёзно. Женя намекнул, что не уверен, сможет ли его сердце выдержать такое испытание как моё замужество, и не знает, что сделает с собой на свадьбе, а может даже и со мной. Чтобы я не досталась никому, как он объяснил… Я осторожненько сказала Вите, что Жени ни в коем случае не должно быть на нашем торжестве, а то не миновать беды. Более того, он не должен знать дату, поскольку не желательны эксцессы. К моему изумлению, Виктор сразу же согласился с моими доводами. Без каких-либо вопросов – почему да зачем.
Тем не менее, Женя оставался одним из самых близких друзей Виктора, и жили мы теперь в соседних домах. После отъезда Вити он стал заходить сначала для того, чтобы починить магнитофон, потом приходил просто так…

В один из вечеров Жека пришёл и засел, как водится, за аппаратуру с отвёрткой в руках, которую ему любезно предоставил папа. У них, кстати, неплохой тандем – оба спокойные, медлительные, немногословные. Они явно симпатизировали друг другу. Так вот, засел Женя за магнитофон и стал разбираться что к чему. Ковырялся, ковырялся, и вдруг звонок. Отец открывает дверь и входит Александр Леонидович собственной персоной. Вот досада! – теперь Женька напишет Вите, и тот будет переживать… Тем временем ребята при входе Саши в зал обмениваются приветствиями, он чувствует себя, как рыба в воде, и жизнерадостно так интересуется:
–  А чего ты чинишь, я бы и сам cмог!

Женя понимающе кивнул и улыбнулся. Саша начал мерять шагами комнату и попутно балагурить. Я вся в напряжении – спина прямая, натянута, как струна, и словоизлияния на данную минуту – не мой конёк. Его неуместная фальшивая весёлость вносила диссонанс в общее ровное настроение, но он почему-то этого не ощущал. Жека иногда отрывает взгляд от мага и смотрит то на Сашу, то на меня…
 
Сходили втроём в кино. Когда шли домой, у меня замёрзли руки. Каждый из них засунул мои ладошки в свои карманы, согревая их.
Потом незаметно промелькнул день рождения, я о нём даже забыла – впервые в жизни. Как раз в этот день пришёл Женька и опять засел за магнитофон. Только когда пришёл Саша и подарил большую шоколадку, вспомнила, какой сегодня день. Он намеревался чмокнуть меня в щёчку (при Жене!), я сделала глаза по пять копеек и отстранилась. Саша проигнорировал жест, не стал настаивать и продолжал оставаться таким же невозмутимым. Как ни в чём ни бывало, опять болтает без умолку и улыбается. Жизнь прекрасна.

На импровизированном дне рождения, совсем грустном и будничном, мы попили чай с конфетами, а в остальном всё было, как обычно – Женя чинил, я читала или писала, а Саша что-нибудь рассказывал, кидая завлекательные взгляды в мою сторону. Но его время ушло, и старания были напрасны. Более того, мне претило его веселье, потому что я тревожилась о свадебных делах. Наконец, Александр засобирался домой. Ушёл. Через полчаса закончил и Женя. Он пошёл в прихожую одеваться, я поднялась из кресла и направилась за ним проводить. В прихожей Женя открывает шкаф, где висит пальто, и в это время раздаётся шелест фольги, в которую обычно упаковывают цветы.

Он поворачивается ко мне с гвоздиками в руках и произносит:
–  Там лежало, на полке…
Я залилась краской с головы до ног. Сначала подумала, что цветы оставил Саша, а потом совершенно неожиданно пришло в голову, что это Женя. Оба хороши! Поди вот теперь, узнай – от кого? Вероятнее всего, от Саши. Тем хуже для меня… Поставила цветы в вазу, а нет от них радости, ведь дарил страдающий человек. Ну не выкидывать же! Вот и стоят они в вазе. Не смотреть на них не получается, а смотреть на ярко-алые гвоздики больно, как будто это живая кровь.

Ситуация повторяется через неделю, уже без дня рождения. Я в панике – Женя сообщит Вите, что Саша закидывает Киру цветами. С одной стороны неплохо – пусть почувствует, как ценит меня другой мужчина. С другой – будет ревновать и думать о нас Бог знает что, а это крайне нежелательно. Как уже говорилось – я сразу решила исключить из жизни все подозрительные для мужа моменты, быть правдивой и добропорядочной женой. Поведение Александра нарушало мои благочестивые планы.
В один из первых визитов, когда Женя с Сашей пересекались у меня дома, я настояла, чтобы они ушли вместе, и у Саши не было бы шанса остаться со мной наедине. Когда ребята удалились, я почти была уверена, что теперь Саша насядет на Женю с вопросом – когда у нас свадьба? Порвёт как Тузик грелку, чтобы выпытать. Саша Жене симпатизирует, и если бы он знал, то наверняка бы проболтался.

“Как хорошо, что мы не сказали Женьке!”, – подумала я тогда. Женя нас с Витей два раза спрашивал и, не получив ответа, обиделся. Он гордый. Я выкрутилась из щекотливой ситуации таким образом: “Жень, ещё ничего не известно, ведь дело связано с заграницей, могут не дать визу и всё”. Получается, культурно отказала… Как и предвидела, Александр замучил его теми же вопросами, и в следующий раз Женя сказал: “Кира, он мне надоел, прямо с ножом к горлу – когда?”. В его глазах, устремлённых на меня, сквозила невыразимая боль за себя и за совершенно незнакомого ему до недавнего времени младшего лейтенанта. Если иметь в виду, что сам Женя обладал некоторыми странностями в поведении, то такая настойчивость внушала опасения.

Пришлось предупредить Сашу Конюшкова и Ирину, чтобы они молчали, как партизаны, и не проболтались о сроках. Кроме них, никто не знал, а Ира и Саша были нашими свидетелями.

Женька второй раз вручил предназначенный мне букет цветов от инкогнито и почему-то посмотрел на меня влюблённо. Потом на его лице промелькнула тень озабоченности. Собравшись с духом, он вдруг решился высказаться.
–   Кира!!! – резко обратился он ко мне.
–   Что?
–   Можно с тобой поговорить?
–   Не пугай меня – ты чего такой суровый?
–   Тебя Саша любит! – вырвался из него возглас отчаяния.   
Весь его вид говорил – ну нельзя же так издеваться над человеком!
Я сразу стала неприступной:
–   Ну и что дальше?
–   Ты не торопишься, делая выбор не в его пользу? – не в силах оправиться от потрясения, спросил он почти грозно.

–   Я тебя не понимаю, Витя твой друг и ты говоришь такие вещи, – как можно спокойнее ответила я, пытаясь унять сердцебиение, чтобы и его успокоить своим внешне умиротворённым видом.
А как же мужская солидарность?
–   Вот поэтому я и говорю.., – красивые глаза Жени смотрели на меня требовательно, как будто пытаясь заглянуть в cамые потаённые уголки моей души и высветить те места, где оставалась хоть какая-то надежда на восстановление отношений с прежним другом.
–   Ты считаешь, что Витя плохой? – задала я прямой вопрос.
–   Я считаю, что Саша хороший, – оставаясь верным своему другу, ушёл он от ответа.
–   Интересно, почему ты за него заступаешься, ты, по-моему, сам такой же, как и он.., – сознательно употребила я расплывчатую формулировку, дабы не теребить его сердечную рану.

Но он не принял мою деликатность и зачем-то стал детализировать:
–   О себе я вообще не говорю, ты отвергла меня давно. Я несчастный в любви человек, ты не воспринимаешь меня серьёзно из-за возраста. Ладно, не обо мне речь! Сашка очень хороший парень и он тебя любит, – подытожил Женя.
–   Ну ясно, он тебе в жилетку поплакался.
–   Да не жаловался он, я что, сам, что ли, не вижу?.. Просто я боюсь, что у Вити это ненадолго.
–   Не обижай меня, по-моему, я не уродина, чтобы меня можно было так быстро разлюбить.

Я смотрела на него холодным и спокойным взглядом. Происходил разговор как бы ни о чём и я снисходительно позволила Жене разбираться в частностях наших с Витей личных взаимоотношений, зная его ранимую душу и его трогательное отношение как ко мне, так и к другу детства и юности. Мы оба были для него дороги.
–   Опять – дело не в тебе, а в Вите, – рискнул затронуть самые глубинные слои вновь открывшихся обстоятельств и отношений истинный друг.
–   Послушай, если бы я мало его знала, может быть, и поверила тебе, но ты же знаешь нашу историю...
–   Тогда бы и я тебе ничего не сказал, а как твой друг я просто обязан предупредить. Если мне не удастся тебя переубедить сейчас, то как бы впоследствии тебе не пришлось пожалеть о содеянном.

Я была поражена несколько пафосными речами мальчика, хотя он и раньше отличался от остальных изысканным слогом и манерами, которые совершенно не соответствовали тому окружению, в котором он находился. Все ребята из нашей компании всегда были намного проще Женьки во всех смыслах. Этот с виду неприметный и тихий, самоуглублённый и в большинстве случаев склонный к созерцательству, но внешне довольно обаятельный паренёк и оказался в компании парней около меня именно для того, чтобы когда-нибудь в очень важное для меня время выйти из тени обычных будней на авансцену и неожиданно стать тем, кем ему предназначено Свыше и указать на сомнительную с его точки зрения затею.

Сейчас настал этот момент выбора и ответственных решений. Я зародила в твоём сердце, мой любезный читатель, зерно тайны, которое прорастёт к концу книги и тебе откроется истина происходящих сейчас событий. “Я не могу ручаться за твоё счастливое будущее с этим человеком, если ты вдруг примешь сейчас неправильное решение”, – сигналили серые глаза стоявшего напротив меня товарища, стараясь внедрить в моё сознание мысли, которые он только что решил озвучить. При этом голос его был бесстрастным и не выражающим никаких эмоций. И вообще, я не уверена, что последние фразы он мне говорил, а не телепортировал. 

–   Нет, Женя, – попыталась я уклониться от излишней в данный момент, как мне тогда казалось, казуистики друга. – У Вити, конечно, как у любого человека, есть недостатки, к тому же я не ищу принца с крылышками. И у меня есть недостатки. Надо относиться к друг другу терпимо. В Саше говорит всего лишь оскорблённое самолюбие. Как так, если у него из-под носа увели девушку…
–   Да не это! – горячо и отчаянно возразил Женя, лицо которого вдруг стало мертвенно-бледным от переполнявших его эмоций. – Cерьёзно у него, серьёзно! – возвысил он голос под конец фразы почти до фальцета и непреднамеренное обнажение чувств друга вызвало в моей душе бурю волнения и даже гнева.   

Я так и хотела крикнуть ему в лицо: “Тогда не надо было тянуть столько времени!!! Женился бы и всё!”. Я еле-еле сдержалась, потому что огорчению моему – и фактом заступничества Жени и фактом сопротивления Саши – не было предела. Для меня самой было полной неожиданностью, что Александр станет таким настойчивым, если не сказать невменяемым. Почему он не применил это качество раньше, когда владел ситуацией? Теперь его напор только раздражал.

После того, как Женя ушёл, кроме остальных прочих мыслей, мне пришло в голову, что в нём тоже может говорить оскорблённое честолюбие. Женя ставил себя наравне с другом и добивался моей благосклонности гораздо больше, чем он. И вдруг я ни с того ни с сего предпочла Витю! Если бы я выходила замуж за Александра, Жене было бы не так обидно, потому что Саша человек со стороны. Задачей Жени было зародить во мне недоверие к Вите, чтобы я хорошенько задумалась. Мол, подумай, девочка, подумай, ещё не поздно что-либо изменить… Да-да, наверняка из-за симпатии ко мне! Ведь он видел ответ на свои чувства в моих глазах.., и это случилось всего один раз…

Когда друзья после армии стали вновь посещать мой дом, Женя всегда уходил последним. Однажды мы вышли с ним в прихожую, я его провожала. Тусклая лампа светильника под потолком освещала небольшое пространство. Двухъярусная люстра с полосатым по краям верхним колпачком в виде зонтика и внутренним закрытым плафоном, хранящим в себе лампочку – давала слишком слабое освещение, именно поэтому пришлось перебазировать её из кухни в прихожую. На кухне она создавала затемнение, ослабляющее напряжение в конце трудового дня, когда в морозный зимний вечерок так приятно в тепле и уюте выпить кружечку ароматного горячего чая.

Но готовить ужин в полумраке неудобно, поэтому приятное вечернее расслабление пришлось отменить и повесить новую люстру, ярко освещавшую всю площадь кухни. В новое место люстра вписалась как нельзя кстати. Весь потолок прихожей становился полосато-затенённым, на верхней части стен из-за сменяющих друг друга жёлтых и прозрачных полосок верхнего плафона тень перемежалась со светом, и лишь только ближе к середине пространство стены было полноценно освещено. Игра света с тенью создавала здесь самую выгодную комбинацию благодаря квадратной форме прихожей, в которой светотень чётко и симметрично распределялась по всем углам помещения.

Желтоватые блики скользили по светлым обоям цвета топлёного молока с нарисованными на них розовыми бутонами цветов и освещали встроенный в стенку бежевый шкаф, природная фактура дерева которого под слоем лака имела золотистый оттенок и иногда при удачном ракурсе переливалась как перламутр. Справа располагалось огромное почти на всю стену зеркало на толстой деревянной основе тон в тон шкафу и под ним, внизу, роль пуфика выполнял пылесос в бардовом кожаном футляре, круглой формы и вполне вместительный. Впрочем, у нас в семье полных людей никогда не было, и его размер вполне всех устраивал. Пока Женя доставал с верхней полки шкафа шапку, я села на корточки рядом с пуфиком и облокотилась спиной о стену.

Женька разворачивается, упирается взглядом в пустоту и останавливается как вкопанный. Потом смотрит вниз:
–   Ага, вот ты где! А я думаю, что такое, только что здесь была.
–   Да, я туточки! – отвечаю ему игривым тоном.
И тут внезапно по наитию на нас что-то нашло. Я смотрела на него снизу вверх, и с этой позиции он казался мне гигантом. Расставив свои красивые ноги, он стоял, наклонившись надо мной. Залюбовавшись ногами – длинными, плотненькими, в джинсах в обтяжку – возникло ненормальное для просто друга желание протянуть руки, дотронуться до его ног и провести снизу доверху. Женя, как будто почувствовав моё намерение, весь подался вперёд и таким ласковым и влюблённым взглядом смотрел на меня оттуда, сверху, как будто смотрел прямо в душу, прямо в сердце… Небольшое замешательство и... я знала – ещё минута и всё, могу потерять над собой контроль и постаралась стряхнуть это наваждение. Таинственная прихожая стала свидетелем наших тайных желаний, которые так и не стали явью. А потом мы с Витей закружились в вихре увлечения друг другом, и ничего подобного с Женей уже произойти не могло… 
 
Вите всё же написала о визитах Саши, чтобы никто не опередил и не возникла почва для домыслов с его стороны. О цветах решила не упоминать, чтобы не переживал… Но в этой ситуации я усматривала и его вину. Хотя мужской разговор протекал достаточно темпераментно, и ребята возбуждённо отстаивали каждый свою точку зрения, результат разговора, надо полагать, был обтекаемым. Именно Саша инициатор разговора, он, наверное, его вёл, а Витя только оборонялся, и, должно быть, недостаточно крепко. Нужно было изначально брать инициативу в свои руки и отстаивать свою позицию до победного конца. Теперь я расплачивалась за его нерешительность весьма двусмысленным положением…
 
Как-то раз я поехала погулять по Арбату и зашла в магазин тканей. В центре товары лучше и я изредка любовалась красивыми расцветками. В самом конце просмотра я наткнулась на нечто оригинальное и ранее недоступное советскому человеку – материал фатин, это обычная сеточка, из которой шьют фату и который очень похож на тюль. Я просто обалдела – буквально за несколько дней до этого я очень детально прорисовала в своём мозгу пышное платье, такое, какие носили дамы в царские времена. При этом ясно осознавала, что мечта из области фантастики – в нашей стране такой материал не продавался в принципе. Не могу сказать, что я вынашивала свою идею долго, нет, вечера два или три.

Мне представлялось платье с воздушной юбкой из нескольких слоёв фатина. Поскольку фатина не было в продаже, я подумала – а почему бы не использовать для этой цели тюль? Просто не принято из тюля шить одежду. Из фатина или тюля получилось бы нежное и романтичное платье. Что ещё может соответствовать образу принцессы как не пышная многослойная юбка? Я даже обнаглела до того, что представила платье с небольшим шлейфом! Да, да, именно так! – лёгкие складки на юбке формируют роскошный объёмный силуэт, сзади переходящий в шлейф. Многоярусная юбка, как ещё один вариант, была бы, наверное, слишком объёмной, мелкие оборки в которой нашиты так густо, что юбка станет похожа на облако.

Впрочем, как и задекорированная сложными в форме полукруга защипами с двух сторон, как у дам в средние века, внешняя часть юбки, которая, начиная с бёдер, переходила бы в буйство складок юбки сзади, спадающих сверху вниз. Объём юбке в этом случае придавали бы многочисленные драпировки – чего лично я допустить не могла, ибо это уже перебор. Актрисы, которым шьют подобные платья для роли, просто утопают в пене фатина и разнообразных складок. Мне кажется, юбка из фатина сама по себе невесомая и изящная, и здесь будет лишним любой декор. Отказавшись от драпировок, создающих слишком большой объём, моё разыгравшееся воображение преподносило новые и новые подробности королевского свадебного наряда. Могу я хотя бы об этом помечтать?

А что же мы будем делать с верхом? – продолжала я сочинять покрой платья, но ни до чего конкретного так и не додумалась. Я не знала, как можно использовать тюль в оформлении груди и спинки, и какой стиль подошёл бы для закрытого платья. Хорошо, – успокоила я себя – на это и существуют портные, они всё знают, но я только боюсь, что в обычных мастерских меня тоже не смогли бы понять, – если бы вдруг у меня появилась возможность приобрести такой материал – потому что пышные платья для невест не шьют вообще. Значит, предстояло бы искать мастера для богатых и состоятельных людей, которому мои фантазии покажутся заслуживающими внимания, и он готов будет экспериментировать с необычной тканью и фасоном.

Может быть, пойти по более простому пути и сшить платье, какое у меня было в детском саду – двухслойное, состоящее из нижнего слоя обыкновенного платья и верхнего капронового со складками. Только в нашем случае вместо капрона будет фатин. Если взять за основу этот вариант, то задача легко решаема – вырез на нижнем слое можно сделать лодочкой или более глубокий овальный и закрытая фатином грудь со стоячим воротничком. Смелость выреза будет скрыта прозрачной вставкой над линией декольте.

А если воплотить ещё одну идею, то получится потрясающее сочетание невинности и кокетства – например, cзади разрез на спинке оставить свободным до середины спины, зафиксировав ткань лишь пуговкой на шее. Само воплощение элегантности и непревзойденного стиля! Получится очень мило и изысканно – всего лишь намёк на легкомыслие с полупрозрачной тканью – и одновременно строго под горлышко, как я и хотела. Никаких откровенных декольте! Надо оправдывать звание целомудренной невинности и следовать ему даже в одежде. Аксессуары в данном случае не нужны, поскольку и так вид будет сногсшибательный. Чтобы не переусердствовать с количеством воздушного материала, гармонично бы смотрелась фата до пояса, которая завершит ослепительный образ современной принцессы.

Когда я обнаружила невероятную ткань в непосредственной близости от себя, у меня буквально подкосились коленки. Передо мной висел фатин нескольких расцветок: кипельно белый, шампань, красный и синий. Я подошла к продавцу и спросила, сколько метров есть в наличии белого, и попросила подсчитать необходимое количество материала на свадебное платье со складками. Продавщица посмотрела на меня с плохо скрываемым недоумением – объёмные наряды никто не шьёт, разве только танцоры и костюмеры для театральных и цирковых представлений. Цена предполагаемой покупки вполне устраивала, я подсчитала наличность – до нужной суммы не хватало двух или трёх десяток.

Мой воодушевлённый вид говорил сам за себя, и продавец вполне могла оценить мои эмоции, которые я не сочла нужным скрывать, а может быть, даже и не получилось скрыть – слишком рада я была такому неординарному событию. Взять с меня залог практически в цену товара продавец почему-то отказалась, еле-еле согласилась отложить товар и вместо обычного часа назначила срок выдачи покупки через 40 минут и ни минутой позже.

Свидетелями нашего разговора были мать и дочь. Благодаря моим горящим глазам, они тоже заинтересовались фатином, весьма необычным для наших сограждан. Для меня, привыкшей к оригинальности и можно даже сказать вычурности в нарядах, такой вариант был естественен, для провинциалок же просто ненормален. Ну, если только пугать кур во дворе. Я ещё удивилась их выбору – в магазине прохаживались дамы интеллигентного вида и даже они не проявляли интереса к так похожей на тюль ткани для платья, ну хотя бы просто в качестве любопытства, не говоря уже о том, чтобы приобрести. Самым неприятным было то, что эти две простушки прилепились именно к цвету, облюбованному мной, хотя шампань смотрелась шикарно и даже более интересно, чем кипельно белая тюль.
 
Как угорелая, я понеслась домой за деньгами. При удачном стечении обстоятельств, путь занимал сорок минут в оба конца, т.е. именно то время, которое мне дала продавец. Заминка могла получиться только с автобусом, пришедшим не вовремя. На всякий случай, я передвигалась перебежками, чтобы всё-таки успеть. Не зря я сокращала путь кроссом – автобус не торопился прийти хотя бы вовремя. Дома не оказалось нужной суммы. Огорчилась – видно, я её на что-то другое потратила и забыла. И как на грех, дома ни мамы, ни папы, чтобы взять в долг. Тогда я позвонила Ире, на моё счастье она находилась дома, и вкратце объяснила ситуацию. Мгновенно оценив ситуацию, она сказала – да, деньги на данный момент имеются, и она сейчас же вылетает из дома. Договорились – кто первый прибежит в магазин, тот и возьмёт фатин или, по крайней мере, придержит его. На подступах к магазину пришлось даже бежать по эскалатору метро, что небезопасно. Но я осознанно рисковала, лишь бы только на мне был богатый наряд королев. Времени было впритык.

Опоздав всего на три минуты, влетела в магазин. Я ликовала – задержка всего в три минуты казалась несущественной и я понимала, что успела и что молодец. Прошла вглубь магазина и увидела уже знакомую мне парочку скромно не по-московски одетых людей, по-деловому стоящих почему-то у прилавка, а не в зале. Внезапно подкралось нехорошее предчувствие.
Я подошла ближе и похолодела – мою ткань уже подвергли экзекуции и ножницы с лязгом отрезали цельный кусок, превращая его в остаток, непригодный для пошива полноценного свадебного платья. Продавец вместе с мамашей с пренебрежением посмотрели на запыхавшуюся невесту, и на их лицах было написано – “не успела”!

Едва переводя дух от быстрого бега, я тихонько заскулила скороговоркой:
–  Нунеужеливынемогли подождать-ещё-пять-минут! Фу-у-у! Я проделала такой огромный путь!
Судя по всему, мать и продавец даже рады были вот так за три минуты лишить человека надежды! Мне показалось – мать с удовлетворением посмотрела на меня, – “мы тебя всё-таки опередили!”, а у продавца всё же возникла досада на лице. Наверное, мать требовала у продавца продать фатин и ещё до окончания срока настаивала на этом. Дочка стояла подле неё совершенно равнодушная к покупке. Быстрее всего, она вообще не представляла, как можно упаковаться в такие объёмные оборки и вообще для чего это нужно. На невесту она не похожа, ткань, по всей вероятности, люди брали на будущую свадьбу. А у меня торжество на носу, и когда я обсуждала с продавцом количество материала, спрашивала, успеет ли портниха сшить наряд до 7 января? Времени на поиски фатина просто не оставалось, это был мой единственный шанс. То, что девушка была не радостная, в отличии от меня, – это факт. Если даже люди брали материал не про запас, то судя по равнодушию невесты – срок свадьбы был ещё далеко, и от ткани она была не в воcторге.

Ирина зашла в магазин спустя три минуты после меня. Она тоже очень сильно торопилась и так же была взволнованна.
–   Ну как, что с тканью?
–   Вот, забирают, – с сожалением ответила я подруге.
–   Они что, не могли пять минут подождать? – спросила она меня тем же вопросом, который минуту назад я задала продавщице, и её возмущённый возглас был слышен всем.

Мы стояли у прилавка и голодными глазами смотрели на вожделенный материал, который складывала продавец. На наших глазах воздушное облако упаковали в бумагу, и мать с дочерью с победоносным видом взглянув на меня, умыкнули драгоценный свёрточек моей мечты в свою жизнь. Я стояла у разбитого корыта, опустошённая и опечаленная сверх меры.
Как оказалось, покупатели взяли обрез фатина меньше положенного количества, рассчитанного на пышность наряда, и намеревались сшить просто накидку на обычное свадебное платье. То, что такой материал для этого не используется, продавец им объясняла. Как я и предполагала – мамаша стала терроризировать продавца за пятнадцать минут до обещанного срока и собиралась пожаловаться директору магазина, потому что официально откладывать товар не разрешается. А когда подошёл срок – она вообще стала кричать, что я не приду, и продавец их задерживает, а они торопятся на электричку.

Продавец даже сказала им о том, что мне нужно шить платье к 7 января и времени на дополнительные поиски у меня нет. Я угадала так же с тем, что девушка пока ещё не невеста, материал люди взяли на будущую свадьбу. Которая вообще неизвестно, состоится ли когда-нибудь? Но даже если бы провинциалки взяли полный комплект метража на настоящий вариант свадебного платья, то что могло бы из этого получиться? Через три месяца в какой-нибудь деревне на улицу вышла бы невеста в царском одеянии и сразу испачкала неуместную в таких краях роскошь об уличную грязь. Да и кто по достоинству оценил бы наряд – ну если только куры, о которых говорилось ранее?.. Потому что мода на пышные платья придёт в Россию очень и очень нескоро.    

Через две недели на магазины времени совсем не осталось, потому что пришлось ходить по инстанциям – то в военкомат, то во Дворец Бракосочетания, то в райисполком. В присутственных местах на меня смотрели так, как будто я свалилась с Луны. Непробиваемая стена. Тогда обратилась к будущему свёкру, как Витя и советовал, он человек заслуженный, его знают. Когда пришла к Петру Петровичу на работу, то преисполнилась гордостью. Будущий свёкор работал на Локомотиво-ремонтном заводе начальником отдела снабжения и занимал огромный красивый кабинет. При мне он сделал несколько звонков, рассказывая собеседникам, какие проблемы встали на моём пути, а потом, взяв справки, отпустил домой. Дальше всё зависело от других людей…

Осень всё больше и больше вступала в свои права, всё настойчивее укореняясь в мире людей и природы нудными затяжными дождями, утренними заморозками и ностальгической тоской по теплу и летним погожим денькам. Проказник-ветер скачет зигзагами по вороху листьев и горкам опавших листков, аккуратно сложенным трудолюбивыми дворниками, куражится, вздымая охапками пожелтевшую листву с дорог и бросая в лица прохожим. Время несётся вперёд и приносит с собой новые радости и огорчения. 

Отчаявшись в магазинах найти что-нибудь более-менее оригинальное для предстоящего торжества, мы с мамой предприняли вояж в Прибалтику.