Сглаз... часть 6

Продолжение...

Тишина в квартире после ухода Маши и Лены была иной. Она не была пустой или одинокой, как раньше. Она была тяжелой, густой, как сироп, и звенела отзвуками невысказанных слов. Олег стоял посреди гостиной, ощущая на себе физическое давление этого нового качества тишины. Он не чувствовал облегчения. Он чувствовал опустошение, как будто вывернули наизнанку не только его душу, но и весь окружающий мир.

Слова Маши «ты монстр», «ты меня использовал» жгли его изнутри, как раскаленные угли. Он подошел к окну, уставился  в холодное стекло. Город жил своей жизнью: мигали огни, ползли машины, в окнах напротив мелькали тени людей. Каждый из них был сгустком мыслей, эмоций, страстей. Каждый был для него ходячей бомбой, которую он мог случайно обезвредить или взорвать.

«Я не монстр, — пытался он убедить себя. — Я пытался помочь. Сначала Лене, ее подруге, потом ей самой. Всегда пытался только помочь!».

Но голос в его  голове, холодный и циничный, парировал:

— «Помочь? Ты помог Лене стать твоей тенью, любовницей, подчинённой тебе полностью,  а Маше  возненавидеть тебя. Ты не помогаешь, Олег. Ты всё  ломаешь!

Ты упрощаешь мир под себя, вырывая из него всё сложное, колючее, живое. Ты не врач, ты садовник, который выпалывает подряд все цветы, кроме роз, а потом удивляется, почему сад стал таким  безжизненным».

Лена была обычной девушкой...
Олег ее случайно увидел в парке, она ему понравилась и он захотел познакомиться с нею...
Она сидела на лавочке  и тихо плакала...
Олег присел рядом и участливо спросил ее, почему она плачет?
Девушка неожиданно вспылила и набросилась с оскорблениями на Олега, чтобы он не лез к ней со своими дурацкими вопросами!

Олег в сердцах, почти не соображая всю опасность своей несдержанности, в мыслях сказал ей, что она всё равно будет его девушкой, раз он так хочет сам!
Лена тут же вытерла слезы и заулыбалась ему...
Олег только тогда понял, что такая перемена в ее поведении, это результат его же вмешательства.
Она теперь смотрела на Олега влюблёнными глазами...
 
Так они и познакомились...
И также легко он затащил ее в постель у себя в квартире, куда они пришли из парка.

Лена для него стала и отдушиной и пристанью в этом мире, где он был полностью одинок со своим даром...
Ей он тоже понравился, хотя Олег понимал, что это всё результат его воздействия.
Но он уже не комплексовал по этому поводу, как есть, так и есть...

А Маша...
Маша была подругой Лены...
Лена однажды пригласила Машу в гости на квартиру Олега.
И тот, увидев такую шикарную девушку, не мог удержаться от комплиментов в ее адрес.
Они хорошо в тот вечер погуляли, и были в приличном  подпитии и настроении.
Лена сказала подруге, что она может остаться у них и переночевать, так как было уже поздно ехать домой.
Та согласилась и они продолжили гулянку...
Уже почти в полночь Лена стала засыпать прямо за столом, видимо, немного переборщила со спиртным...
Олег отнес ее в спальню, сам вернулся в гостиную к Маше...
Та  тоже немного перебрала и вела себя как то немного развязно, демонстративно громко хохотала и прижималась к Олегу...
Она отдалась ему без его воздействия, по своему желанию.
Олег был на седьмом небе от такого успеха.
 
И эта радость заставила его сделать непоправимую ошибку!
Он всё рассказал Маше! Практически всё!

Что было с Леной и со всеми этими  случаями и происшествиями ранее...
Маша была в ужасе от услышанного и кинулась будить Лену.
Уходя из квартиры Олега с Леной, Маша крикнула ему прямо в лицо, что он монстр!
Он негодяй, извращенец!
 И чтобы он больше не приближался к ним обоим никогда!

Олег остался растерянный и опять  один в своей квартире!
Монстр? И он извращенец?

Он  отвернулся от окна.
Его взгляд упал на оставленный Машей шарф на спинке стула. Ярко-красный, как ее былое веселье. Он потянулся к нему, но остановился в сантиметре от ткани. Боялся ли он, что его  прикосновение вызовет новый шквал его гневных мыслей?
Или боялся, что не вызовет ничего, подтвердив окончательность их разрыва?
Или не хотел больше навредить им,  случайно подумав плохо?

Прошла неделя. Олег превратился опять в затворника. Он взял отпуск, отключил телефон, игнорировал все  звонки в домофон.

Мир сузился до размеров его квартиры. Он существовал в состоянии паралича, боясь любого выхода, любого контакта. Он анализировал каждое свое взаимодействие за последние месяцы, выискивая моменты, когда его дар мог проявиться бессознательно. Мог ли он случайно «успокоить» начальника, когда тот собирался его уволить?

Повлиять на соседа, который опять начал  слушать громкую музыку? Каждая удача, каждое разрешившееся само собой недоразумение теперь выглядели подозрительно.

Он стал экспериментировать. Осторожно, как сапер на минном поле. Он смотрел на экран телевизора, на разгоряченных политиков в ток-шоу, и пытался «настроиться» на одного из них, представить, как его гнев тает, уступая место апатии. Сначала ничего не происходило. Потом, через несколько дней, он поймал себя на том, что один из самых яростных участников дебатов выглядел каким то вялым и говорил заученными, безэмоциональными фразами. Совпадение? Возможно. Но таких  совпадений становилось слишком много!

Он попробовал с бездомным котом, который жил у них  под окнами и был известен своим скверным характером.

Олег мысленно посылал ему образы сытости, безопасности, тепла. Кот, обычно шипящий на всех, через пару дней стал позволять Олегу приближаться, а потом и вовсе зашел в их  подъезд и уснул на его придверном коврике. Это был маленький, но оглушительный успех. И он был столь же ужасен, сколь и восхитителен...

Олег понял главное: его способность не просто читала или гасила чьи то эмоции.
Она программировала. Она меняла внутренний ландшафт человека (да и животного!) под заданную им же  схему. Он был живым ключом к чужим душам!

Одновременно с этим страхом пришло и другое чувство, какое то  смутное, темное, но  соблазнительное.
Чувство силы!

Если он может успокоить агрессивного кота, может ли он остановить грабителя?

Если может сделать апатичным политика, может ли он повлиять на исход выборов?

Если может заставить женщину полюбить себя... Он резко оборвал эту мысль, снова ощутив приступ небольшой нервной тошноты. Но уже это семя было брошено в почву его израненной психики...

Одиночество стало для него просто  невыносимым...

Ему нужен был взгляд со стороны. Нужен был кто-то, кто знал  его тайну и не смотрел бы на него  с ужасом. Выбор был невелик. Это могла быть только Лена!

Он позвонил ей. Голос ее был ровным, спокойным:

— «Олег? Что-то случилось?»

— «Лена! Можно я зайду? Мне нужно с тобой  поговорить».

Небольшая пауза:

— « Хорошо. Приходи».

Лена жила в такой же типовой многоэтажке, но ее квартира была его полной противоположностью. Там было много растений, книг, мягкого света. И всегда пахло печеньем и спокойствием. Она открыла дверь...
На ней был простой домашний халат. В ее глазах не было ни любопытства, ни тревоги. Лишь тихое ожидание его слов и объяснений...

«Чай?» — предложила она, как будто он заходил каждый день.

— «Да, спасибо».

Они сидели на кухне. Олег стал ей всё  рассказывать по порядку. Всё.
Про Машу, про его секс с ней,  гневную вспышку, про свои эксперименты, про страх и про это странное, растущее чувство могущества.
Он говорил сбивчиво, глядя в свою чашку, чувствуя себя одновременно облегченным и уязвимым.

Лена слушала, не перебивая...

Когда он закончил, она спросила тихо:

— «А чего ты сейчас хочешь, Олег?»

Он растерялся. Такого вопроса он не ожидал:

— «Я... я не знаю. Перестать бояться что ли. Контролировать это».

— «Контроль — это одно, — сказала она, медленно помешивая ложкой в чашке. — А цель, это  другое. Ты хочешь избавиться от этого? Или хочешь научиться этим правильно  пользоваться?»

Олег посмотрел на нее. Она смотрела на него с тем же безмятежным спокойствием.
И вдруг его пронзила мысль, жестокая и очевидная. А была ли эта её мудрость, это спокойствие Лены,  ее истинной сущностью? Или это было и его рук дело? Самый первый, самый глубокий результат его бессознательного вмешательства?
Может, настоящая Лена должна была давно выгнать его, кричать, ревновать, жить своей жизнью? Он создал эту удобную, понимающую подругу, свой личный «островок спокойствия», даже не осознавая этого!

«Лена, — его голос дрогнул. — Скажи мне честно. Ты... ты себя чувствуешь собой? После всего, что было? После моего... влияния на тебя?»

Она отставила чашку и сложила руки на столе. Ее взгляд стал чуть более пристальным:

— «Я чувствую себя спокойной, Олег. Я не чувствую никакой боли. Я не чувствую той пустоты, что была после моего прежнего развода. Я благодарна тебе за это. Но... иногда мне кажется, что я смотрю на мир через толстое стекло. Все ощущения как то  приглушены. Даже радость. Даже моя  грусть. Это как... постоянный легкий седативный и успокаивающий  эффект. И да, я иногда задаюсь вопросом, какой бы я была без этого. Но ответа нет. И я не стремлюсь его найти. Мне так... хорошо и  безопасно!».

Олег сглотнул ком в горле. Лена и ее слова подтвердили его самые страшные подозрения...

Он не просто «успокоил» ее. Он создал для нее в голове золотую клетку без решеток. И она смирилась с этим! Не понимая ничего!

«Я испортил тебе жизнь», — прошептал он.

— «Ты избавил меня от страданий, — поправила она мягко. — Это сложная дилемма, Олег. Что лучше: яркая, полная страданий и восторгов жизнь или тихая, ровная гавань без бурь? Ты дал мне гавань. Не я просила об этом, но я приняла этот дар от тебя!».

«Это не дар, Лена! Это моё  проклятие!»

— «Это инструмент, — сказала она. — Очень острый. Опасный. Как скальпель. Им можно убить, а можно спасти жизнь. Всё зависит от руки, что его держит, и от определённой цели».

Он ушел от нее с еще более тяжелыми мыслями. Она не осудила его, и не испугалась...

Она предложила ему случайную философскую дилемму, которую он был не готов сейчас  решить.
Кто он? Монстр со скальпелем или потенциальный хирург душ?

Ночь была беспокойной...

Ему снились кошмары, в которых он ходил по городу, а люди вокруг превращались в восковые куклы с застывшими улыбками, повторяющие одно и то же:

— «Все хорошо. Все спокойно!».

Он проснулся в холодном поту, и первое, что он увидел, был опять тот самый красный шарф Маши.

Утром Олег решил вынести мусор в придомовой контейнер...
Выйдя из квартиры, он закрыл замок и направился к лифту, который был почти в конце коридора за углом лестничной площадки.
От угла коридора и до лифта было метров пять.

Выйдя из- за угла,  он увидел стоящих двух незнакомцев рядом с дверцей лифта. Они смотрели так, как будто его ждали! Именно он так это и понял...
Ждали только его, видимо, были в этом уверены, что он придёт?

Олег отчетливо почувствовал сильнейшую дрожь в ногах и остановился в растерянности, не зная, что делать дальше...

Один из мужчин, выглядевший, как какой то бизнесмен, лет пятидесяти, строгое лицо, короткая стрижка, в дорогом, но неброском костюме, усмехнулся издали и поманил его пальцем с вальяжностью босса в  крупном банке.
Второй мужчина стоял сзади него, засунув руки в карманы пальто и внимательно смотрел, не моргая...

«Здравствуйте! Я Виктор Сергеевич,  к Вашим услугам! — голос первого мужчины  был ровным, властным, без всяких  эмоций. — Я бы очень  хотел поговорить с Вами, Олег. По поводу Ваших необычных способностей!  Вы не против?».

У Олега похолодело внутри.

Как? Кто мог знать еще об этом? Маша? Нет, она бы не стала жаловаться кому то еще...
Лена? Тоже нет!

— «Вы, наверное,  ошиблись! Что Вам нужно?», — пробормотал он.

— «Не думаю, что мы ошиблись! — мужчина усмехнулся, но в его голосе не было никакого веселья. — Мы знаем о случае с Вашей подругой Марией. О ее внезапной... трансформации. И последующем возврате к прежнему состоянию. И о Вашем объекте воздействия Елене!
Мы наблюдаем за такими аномалиями. Пойдёмте в квартиру,  я Вам всё объясню! Наш разговор не для беседы  у лифта, Олег. Это уже в Ваших  интересах!».

Сердце Олега бешено колотилось. Он почувствовал панику, подступающую к горлу. Он мысленно ухватился за это чувство, пытаясь его подавить, и невольно направил этот импульс,  импульс страха и своего  желания, чтобы эти  люди ушли  от него...

Он мысленно сосредоточился на образе этих людей, уходящих  прочь. На их  спинах. Сконцентрировался на чувстве своего  облегчения от их исчезновения с его горизонта...

И тут случилось нечто новое для него!
Он не просто почувствовал какой то непонятный  сдвиг своего сознания.
Он почувствовал сильное  сопротивление!

Плотное, упругое, как какая то стена из прочного стекла. Его ментальный толчок ударился об эту невидимую преграду и рассеялся!

— «Не тратьте свои силы, Олег. На мне это не работает. У нас есть... своя защита от такого воздействия. Успокойтесь! Пойдёмте, просто поговорим.  Последний раз вежливо прошу Вас».

Олег, обессиленный и полностью  подавленный, подошёл к своей двери и открыл её...

Виктор Сергеевич вошел, бегло окинул взглядом квартиру, как бы оценивая обстановку, и сел на стул, не дожидаясь приглашения. Второй мужчина, видимо, его охранник, остался на лестничной площадке.

«Удобно устроились, — коротко  констатировал Виктор Сергеевич. — Затворником? Понятная реакция!
Боязнь собственной силы,  первый признак того, что ты еще не стал настоящим монстром!».

«Кто Вы?» — выдохнул Олег, прислонившись спиной к стене.

«Мы  организация. Можно считать нас... нуу, к примеру , санитарами. Мы следим за такими, как Вы.
За людьми с различными  пси-способностями.
В основном, за теми, кто использует их во вред. Но иногда находим и нераскрытые таланты. Как Ваш, например!».

— «Я не хочу с Вами иметь дело!».

«Это не вопрос Вашего желания, Олег. Это вопрос необходимости!
Ваш дар слишком силен, чтобы оставлять его без всякого  контроля. Вы, сами того не желая, можете натворить много плохих  дел.
Как с той девушкой, Еленой. Вы ее, по сути, просто напросто изнасиловали. Ментально!».

Олег сжал кулаки:

— «Я не хотел этого!»

— «В том-то и дело, — холодно парировал Виктор. — Неосознанное применение такой силы,  самое опасное действие!
Представьте, что у Вас в кармане бомба, а Вы, сами не зная того, нажимаете на кнопку, когда просто случайно чихаете. Мы не можем этого допустить!».

— «Что же Вы предлагаете?»

— «Обучение. Контроль. Мы научим Вас управлять Вашим даром. Сдерживать его, когда нужно. И применять целенаправленно и дозированно, когда это потребуется».

— «А когда это может «потребоваться»?» — с подозрением спросил Олег.

Виктор улыбнулся тонкими губами:

— «Государство имеет множество проблем, которые не решить обычными методами. Переговоры с террористами, где один из них,  фанатик, не поддающийся никаким уговорам.
Влияние на... нестабильных лидеров других стран. Успокоение массовых беспорядков без применения насилия.

Возможности безграничны!
Вы могли бы стать оружием мира, Олег. Самым гуманным оружием из всех возможных!».

Олег смотрел на него в ужасе. Его дар, его проклятие, эта интимная, уродливая часть его самого, и  они предлагают ему  превратить его в инструмент политики? В оружие?

— «А если я откажусь?»

Взгляд Виктора стал жестким, как сталь:

— «Тогда мы будем вынуждены классифицировать Вас,  как угрозу. Неконтролируемую угрозу. И обезвредить.
Мы не можем позволить Вам бродить на свободе, случайно калеча психику окружающих людей.
Ваш вариант с этим сейчас затворничеством нежизнеспособен.
Рано или поздно Вы всё равно сорветесь. Вам нужны люди. А нам нужна гарантия!».

—  «Какая гарантия?»

— «Вы будете под нашим наблюдением! Вы проходите обучение. Вы работаете на нас по контракту. Взамен Вы получаете защиту, деньги, статус. И главное,  контроль над собой. Вы перестанете бояться самого себя!».

Виктор встал и положил на стол визитку. На ней не было ни имени, ни должности. Только номер телефона:

— «Два дня на раздумье, Олег! Два!  Не затягивайте. И, пожалуйста, не пытайтесь повторить свой трюк. Как Вы уже поняли, Ваши способности на нас не действуют. У нас есть свои такие же  специалисты».

Он ушел, оставив Олега в состоянии глубочайшего шока. Комната, где только что сидел Виктор, казалась теперь ему  уже каким то  зловещим местом...

Весь следующий день Олег провел в лихорадочных раздумьях. Он метался по квартире, прокручивая в голове различные  варианты. Согласиться,  значит продать свою душу, стать инструментом в чужих руках, возможно, совершать ужасные вещи под соусом некоего «гуманизма».

Отказаться,  значит стать мишенью. Его просто  «обезвредят».
Что это значит? Убьют? Посадят в психушку? Сотрут  память?
Он теперь не сомневался, что у этих людей есть такие возможности!

Он снова посмотрел на шарф Маши. Он подумал и  о Лене. О ее каком то стеклянном спокойствии. Он не хотел такого ни для кого. Но и он сам   не хотел умирать!

И тогда его осенило...

Было ли это его собственное решение, или это был очередной тонкий импульс, посланный его подсознанием, чтобы найти выход из тупика?
Он этого не знал. Но идея оформилась четко и ясно...

Бежать!

Не просто спрятаться... Исчезнуть! Совсем исчезнуть, испариться!

Использовать свой дар не для какого то  влияния, а уже для маскировки.
Он мог, наверное,  стать невидимкой?
Он может же  «убедить» всех вокруг, что его не существует? Что в этой квартире живет безобидный старик? Что в его паспорте чья то чужая фотография?

И  в памяти людей, которые его знали, его образ должен стереться, стать размытым, совсем  неважным и ненужным никому!

Это был безумный план! Самоубийственный.
Он не знал пределов своих сил. Он мог, вероятно,  сжечь себе мозг, пытаясь осуществить такое масштабное воздействие.

Он мог сойти с ума.
Но это был его выбор. Не рабство у государства, не жизнь в страхе перед самим собой, а свобода ценою собственного существования!

Он вышел на балкон.
Была глубокая ночь.

Город сиял миллиардами огней. Каждый огонек, чья-то жизнь, чьи-то страсти, чьи-то боли, чьи то надежды...

Он смотрел на этот огромный, живой, несовершенный организм и чувствовал странную, горькую нежность. Он был его частью, но больше не мог в нем оставаться, не рискуя его испортить и погибнуть самому...

Олег глубоко вдохнул ночной воздух. Он сейчас  принял решение. Он начнет прямо сейчас с себя!

Первым делом он попытается стереть себя из памяти Маши. Не полностью, нет!
Просто сделать так, чтобы воспоминания о нём не причиняли ей боли.
Чтобы она думала о нем,  как о мимолетном романе, который закончился по обоюдному согласию. Потом Лена... с нею  будет сложнее!
Ее зависимость от него была глубже. Но он должен был попробовать. Он должен был освободить их всех. И себя в том числе!

Он вернулся в комнату, сел на пол, скрестив ноги, и закрыл глаза. Он начал с глубокого дыхания.
Глубокий вдох, медленный выдох...
Он представлял свои способности,  не как слепую силу, а как какой то яркий луч света. Сфокусированный, очень  точный.

Он мысленно вызвал образ Маши. Ее смех, ее ярость, ее слезы. Он направил на этот образ луч своего дара, но не с командой «забыть», а с намерением «исцелить». Сделать так, чтобы рана, которую он нанес, затянулась, оставив после себя лишь легкий, почти невидимый шрам.

Он чувствовал, как энергия уходит из него, как будто вытекает через открытый шлюз. В висках застучало...
Перед глазами поплыли круги. Это было невыносимо тяжело. Но он продолжал действовать...

А потом он перешел к более масштабной задаче. Он начал посылать импульс в окружающий мир, во все стороны, как какую то радиоволну:

— «Я никому не нужен, не важен! Я совсем не опасен. Забудьте меня. Не ищите меня! Никто не должен знать, где я!».

Он не знал, сработает ли это.
Он не знал, хватит ли у него сил. Он не знал, что будет, когда он откроет глаза.
Очнется ли он в своей квартире? В камере? В психушке? Или вообще в другом месте, с другим именем и без всего прошлого?

Его последней осознанной мыслью был не образ Маши или Лены, и не лицо холодного Виктора Сергеевича.
Это был простой, безответный вопрос, обращенный к самому себе, к своему дару, ко всей своей искалеченной жизни. Вопрос, на который ему уже не суждено было найти точный ответ.
Он напрягся, собрал всю свою волю в кулак и... подумал...
И...
Потерял сознание...

Продолжение следует...