Майя и Фрэнк

Радиовышка вытягивалась над пустынными каньонами почти на двести метров. С верхней платформы, где мы с Майей ковырялись в расхлябанном ветром передатчике, виднелись очертания близлежащего городка; мимо нас к нему бежала черная асфальтированная дорога с желтой полосой в середине. Я с опаской бросил взгляд на правую обочину, словно боялся, что наш фургон могли угнать какие-нибудь койоты – но нет, он стоял себе на месте, обдаваемый солнцем и пылью.
- У черта на куличках воткнули, заграждения антиветрового не поставили… - Майя покачала головой, буднично перещелкивая тумблеры и проверяя контакты. – Каждый раз, как мы отсюда на базу приезжаем – я рапорт наверх отправляю, страниц шесть, с замечаниями, рекомендациями… Только кажется, что мои писульки даже ИИ-ассистент не читает.
- Мне нравится здесь, - заметил я, закручивая болты на электронной панели. – Не особо-то и против сюда мотаться время от времени.
- Ты романтик в душе потому что, - хмыкнула моя коллега. – Горизонт увидел – и забыл два часа дороги по жаре, в тарантасе без кондиционера.
- Зато тут прохладно, - неопределенно пожал я плечами.
Одинокая патрульная машина неспешно выползла из-за холма позади вышки и играючи покатилась вниз по дороге. На мгновение она замедлилась около нашего фургона – из окна высунулся седой полицейский в белой шляпе. Пробежавшись взглядом по логотипу компании на кузове и подняв голову на нас с Майей, он кивнул, убрался обратно в салон, и его напарник прибавил газу.
- Фрэнк.
- М-м?
- Мне тоже здесь нравится, - сказала она.
- Да?
- Да. Но только с тобой. В прошлый раз я сюда моталась с Джеки, - Майя улыбнулась и потрясла в воздухе испещренной проводами электросхемой. – Сидели на высоте, значит, как две старые ворчуньи, и жаловались на все на свете… Бурчали больше, чем работали! Я даже земли под ногами не замечала, только ругалась и гаечным ключом грозила всей планете. С тобой же… С тобой не так все.
- А как? – я тоже улыбнулся, захлопывая панельную дверцу.
- Ну… Я смотрю на тебя мельком – а у тебя глаза бегут куда-то вдаль. Я смотрю за ними – и вижу то, на что сама вообще бы глядеть не стала. Как каньон обдувает песком. Как облако чуть-чуть перекрывает солнце, но не полностью, будто сам Господь на меня щурится, - рассмеялась она. – Перекати-поле несется через дорогу, и ты взором несешься следом… Орел пролетает мимо – и ты летишь вместе с ним, пока можешь. Я тоже лечу за тобой… А без тебя летать не получается. Да и не хочется.
Майя выщелкнула сгоревший предохранитель, бросила его в сумку и достала оттуда новый, мельком посмотрев на меня. На сей раз, мой взор был прочно зафиксирован на ней.
- А я думал, ты слишком… эм… серьезная, и… ответственная, для таких сентиментальностей, - сказал я.
- Черствая и занудная, ты хотел сказать? – усмехнулась она.
- …Может быть, да.
- Я такая и есть, Фрэнк… - Майя вставила новый предохранитель и щелкнула тумблером. – По крайней мере, мне так все время ощущается. Но когда мы здесь, с тобой… Ты словно открываешь во мне человека, который меня саму удивляет. Ты… Ты ведь не должен был сегодня дежурить, верно?
- Верно.
- Я… - она запнулась и опять рассмеялась. – Боже, не верю, что я тебе это говорю, но… Я была рада, когда Джеки попросила тебя взять её смену. Потому что после вчерашних порывов я знала, что сегодня нас сюда отправят. И когда мы будем здесь… Я снова смогу почувствовать себя лучшей женщиной, чем обычно. Благодаря тебе.
Слева от нас раздалось отдаленное мерное тарахтение. Мы оба повернули головы и увидели как над городом пролетает новостной вертолет. Заболоченный смогом, он виделся нам не более чем серым силуэтом, мелькавшим белыми и красными вспышками. Достигнув крайней городской черты, репортерская «птичка» развернулась и взяла курс прочь от нас, в самую глубь дымовой завесы.
- На самом деле, мне по душе, когда ты ворчишь, - проговорил я.
- Да ну? – Майя глянула на меня с веселым прищуром.
- Заземляет здорово. А то ведь немудрено совсем голову в созерцаниях потерять.
- Конечно-конечно…
Она взяла меня за руку. Вместе мы продолжали разглядывать городские здания, линии которых причудливо преломлялись солнцем и дымом. Наполовину собранный передатчик тихо потрескивал, подмешивая статичный радиошум в гул высотного ветра. На мгновение, мир для нас остановился.