Шелковый Путь Сердца Три Луны над Озером

Глава 1: Шелковый Зов
Потоки Ци в клане Небесного Шелка текли плавно и размеренно, подобно водам Великой реки, что омывала подножие горы. Каждый ученик здесь был нитью в огромном гобелене, что ткали старейшины из поколения в поколение. Каждый, кроме Линь Мэй.

Её Ци была не рекой, но горным ручьём — бурным, непредсказуемым, пробивающим себе путь там, где другие видели лишь несокрушимый камень. Вместо того чтобы следовать древним техникам, вплетая энергию в шёлковые ленты в строгом порядке, Линь Мэй позволяла ей танцевать. Её ленты взмывали в воздух не покорными змеями, а вольными птицами, и в их полёте рождалась сила, пугавшая наставников.

— Опять своевольничаешь, Линь Мэй! — голос старейшины Цянь был сух, как осенний лист. — Твоя энергия хаотична. Ты позоришь учение клана!

Линь Мэй опустила руки, и алые ленты, мгновение назад плясавшие в вихре, безвольно упали на каменные плиты тренировочной площадки. Вокруг неё другие ученики двигались в идеальном согласии, их движения были отточены и предсказуемы. Она же стояла одна, словно дикий цветок среди ухоженного сада, и чувствовала на себе десятки осуждающих взглядов. Одиночество стало её тенью, а непонимание — воздухом, которым она дышала.

Вечером, когда нефритовая луна взошла над бамбуковой рощей, Линь Мэй сидела у небольшого пруда, глядя на своё отражение. Вода искажала её черты, и на миг ей показалось, что она видит незнакомку. Неужели её путь и впрямь ошибочен? Неужели её сердце, что билось в такт с ветром и шелестом листьев, лгало ей?

Внезапно тишину ночи пронзил крик. Не человеческий, но полный боли и ужаса. Он доносился со стороны деревни, что ютилась у подножия горы. Не раздумывая ни секунды, Линь Мэй вскочила на ноги. Её Ци вспыхнула, откликаясь на зов о помощи. Забыв о наставлениях старейшин и косых взглядах, она сорвалась с места. Шёлковые ленты, верные её воле, взвились за спиной, словно алые крылья. Сегодня её дикий танец, возможно, спасёт чью-то жизнь.


Глава 2: Встреча под Луной
Линь Мэй неслась по узкой тропе, что змеилась вниз по склону горы. Воздух, ещё недавно прохладный и чистый, теперь был пропитан запахом гари и едкой, неестественной вонью, присущей созданиям из мира теней. Деревня, обычно сиявшая россыпью тёплых огоньков, встречала её зловещим заревом пожара и хаосом.

На окраине, у старого колодца, разыгрывалась страшная сцена. Несколько тварей, похожих на уродливых, сгорбленных волков с горящими красным огнём глазами, терзали повозку. Крестьяне с криками разбегались, но демоны были быстрее. Линь Мэй, не колеблясь, ринулась в бой. Её алые ленты, направляемые потоком яростной Ци, метнулись вперёд, словно живые клинки. Они обвились вокруг одного из демонов, и сжались с такой силой, что тварь с визгом рассыпалась в прах.

Но их было слишком много. Пока она сражалась с двумя, третий уже занёс когтистую лапу над упавшей женщиной. И в этот миг время будто замерло. Нет, не замерло — оно замедлилось до тягучести патоки. Линь Мэй увидела, как капля дождя, сорвавшаяся с крыши, повисла в воздухе, как пламя свечи застыло в своём танце. Она сама двигалась с трудом, словно в вязком сне.

В центре этого странного затишья стояла она. Незнакомка. Её тёмно-синие одежды, расшитые серебряными нитями, казалось, впитали в себя саму ночную мглу. Длинные, как вороново крыло, волосы развевались, хотя ветра не было. В руке она держала простой бамбуковый зонт, но от него исходила аура древней, непостижимой мощи. Её лицо, бледное в лунном свете, было спокойным и прекрасным, но в глазах цвета глубоких сумерек таилась вековая печаль.

Незнакомка сделала едва заметное движение рукой. Застывший мир пришёл в движение, но лишь для неё. Она скользнула мимо опешивших демонов, и её зонт, раскрывшись, описал изящную дугу. Там, где его край касался тварей, они беззвучно обращались в пепел, уносимый несуществующим ветром. Всё произошло в одно мгновение.

Когда последняя тварь исчезла, течение времени вернулось в своё русло. Капля упала в лужу, пламя свечи вновь затрепетало. Линь Мэй стояла, тяжело дыша, и смотрела на свою спасительницу. Та, однако, покачнулась, и на её губах выступила капля крови, тёмная, как вишня. Она прислонилась к стене дома, её дыхание было прерывистым.

— Вы... кто вы? — выдохнула Линь Мэй, подходя ближе.

Женщина подняла на неё взгляд. В нём не было страха, лишь безмерная усталость.

— Имя мне Жуань Юэ, — её голос был тихим, мелодичным, но лишённым тепла. — А ты... ты владеешь силой клана Небесного Шелка. Но твой поток... он дикий. Необузданный.

Прежде чем Линь Мэй успела ответить, Жуань Юэ потеряла сознание, оседая на землю. Её бамбуковый зонт со стуком упал рядом. Линь Мэй подхватила её, ощутив, какой холодной была её кожа. В свете луны, пробивающемся сквозь дым, она увидела на плече незнакомки странную, тёмную метку, что, казалось, пульсировала зловещим светом. В эту ночь под одинокой луной их пути пересеклись, чтобы уже никогда не разойтись.


Глава 3: Тень Времени
Линь Мэй тайно пронесла Жуань Юэ в свою скромную комнату в дальнем крыле обители клана. Это было рискованно — привести чужачку, да ещё и раненую, в самое сердце Небесного Шелка. Но оставить её на милость судьбы она не могла. Пока Жуань Юэ лежала без сознания, бледная, как лунный нефрит, Линь Мэй осторожно промыла её раны и сменила пропитанные дорожной пылью одежды на свои, простые, но чистые. Тёмная метка на плече незнакомки казалась холодной на ощупь, и от неё исходила едва уловимая, тревожащая аура.

Жуань Юэ очнулась на рассвете. Первые лучи солнца, пробиваясь сквозь резное окно, рисовали на деревянном полу золотые узоры. Она медленно села, осматриваясь. Её взгляд, ясный и глубокий, остановился на Линь Мэй, дремавшей в кресле у её постели.

— Ты принесла меня сюда, — это был не вопрос, а утверждение. Голос её, хоть и слабый, звучал ровно. — Зачем? Ты нарушила правила своего клана.

Линь Мэй встрепенулась, её щеки залил румянец.
— Вы спасли людей в деревне. И... вы были ранены. Я не могла поступить иначе.

Жуань Юэ долго молчала, изучая лицо девушки. В её взгляде читалось что-то, чего Линь Мэй не могла понять — смесь любопытства, застарелой боли и, возможно, тени надежды.

— Твоя Ци... я видела её в бою. Она подобна дикой реке, что грозит прорвать плотину. В ней огромная мощь, но нет русла. Если ты не научишься её контролировать, она уничтожит тебя изнутри, — сказала Жуань Юэ, и её слова, хоть и были критикой, не несли в себе осуждения старейшин. В них слышался лишь холодный, беспристрастный анализ.

— Меня пытаются учить, — с горечью ответила Линь Мэй, — но их методы... они хотят запереть мою реку в узкий канал. А я чувствую, что она должна течь свободно, огибая горы, а не разбиваясь о них.

На губах Жуань Юэ впервые появилась тень улыбки, мимолётная и печальная.
— Возможно, твоему потоку нужен не канал, а правильные берега. Я могу показать тебе, как их возвести. В обмен на это убежище.

Так начались их тренировки. Они проходили тайно, на рассвете, на уединённой поляне, скрытой в тумане у водопада. Жуань Юэ не учила Линь Мэй формам или техникам. Она учила её слушать. Слушать течение времени в шелесте листьев, в падении капель воды, в биении собственного сердца.

— Время — это тоже поток, — говорила Жуань Юэ, стоя под струями водопада, которые, казалось, обтекали её, не касаясь. — Твоя Ци — лишь его малая часть. Почувствуй его ритм, и твой собственный поток обретёт гармонию.

Линь Мэй, следуя её наставлениям, закрывала глаза и пыталась ощутить это. Поначалу её ум был полон мыслей, а Ци металась, как птица в клетке. Но голос Жуань Юэ, спокойный и глубокий, был якорем. Постепенно Линь Мэй начала чувствовать. Она ощутила, как медленно растёт трава под её ногами, как неспешно движутся облака в небе, как её собственное дыхание становится частью этого великого, вечного ритма.

Однажды, во время медитации, Линь Мэй слишком глубоко погрузилась в поток. Её собственная энергия вырвалась из-под контроля, грозя нанести вред. Она почувствовала холод и страх. Но тут же ощутила прикосновение. Жуань Юэ положила свою ладонь на её спину. От её руки исходила не теплота, а прохлада, подобная покою глубоких вод. Эта прохлада успокоила бушующую Ци, направляя её в мирное русло. Линь Мэй открыла глаза и увидела лицо Жуань Юэ совсем близко. В её тёмных глазах на мгновение отразилось что-то тёплое, почти нежное. Сердце Линь Мэй пропустило удар. В этот миг она поняла, что её влечёт к этой загадочной женщине не только как к наставнице. Это было нечто большее, пугающее и прекрасное одновременно, как тень, что отбрасывает само время.


Глава 4: Травница у Ручья
Несмотря на обретённый контроль, тренировки с Жуань Юэ требовали от Линь Мэй огромного напряжения. Её тело, не привыкшее к столь глубокой работе с Ци, начало подавать знаки протеста. Старые раны, полученные в битве с демонами, вновь заныли, а по утрам суставы ломило от усталости. Жуань Юэ, заметив это, нахмурилась. Её собственные знания в целительстве были ограничены, а обратиться к лекарям клана означало бы раскрыть её присутствие.

— К югу отсюда, там, где лес становится гуще, а гора встречается с рекой, живёт травница, — сказала она однажды после тренировки, глядя на то, как Линь Мэй морщится от боли в плече. — Люди из деревни говорят, она творит чудеса. Не принадлежит ни к одному клану, живёт в уединении. Возможно, она сможет тебе помочь.

Следуя её совету, Линь Мэй отправилась в путь. Тропа привела её к журчащему ручью, вода в котором была кристально чистой. На берегу, в окружении благоухающих трав и цветов, стояла небольшая хижина, сложенная из дерева и камня, с крышей, поросшей мхом. У входа, на солнце, сушились пучки растений, источая пряный, целебный аромат. Воздух здесь был настолько чистым и наполненным жизненной силой, что дышалось легче.

Навстречу ей вышла молодая девушка. На ней были простые одежды из небелёного льна, перехваченные зелёным поясом, а её длинные волосы были небрежно собраны в пучок, из которого выбилось несколько прядей. Но что поразило Линь Мэй, так это её глаза — яркие, живые, цвета молодого мха, в них светились доброта и проницательность. В руках она держала плетёную корзину, полную свежесобранных листьев и кореньев.

— Ты из клана Небесного Шелка, — сказала она, и её голос был подобен шелесту листвы. — Твоя Ци яркая, как пламя, но меридианы истощены. Идём, не стой на пороге.

Линь Мэй, удивлённая такой проницательностью, молча последовала за ней внутрь. Хижина была наполнена светом и запахами трав. Вдоль стен стояли полки с глиняными горшочками и связками сушёных растений. В центре кипел котёл над очагом, испуская ароматный пар.

— Меня зовут Синь Юй, — представилась травница, жестом приглашая Линь Мэй сесть на циновку. — Покажи свои раны.

Синь Юй работала с удивительной ловкостью и сосредоточенностью. Её пальцы, нежные, но сильные, исследовали повреждённые мышцы Линь Мэй. Она не просто касалась кожи — Линь Мэй чувствовала, как тёплая, успокаивающая Ци проникает в её тело, снимая боль. Синь Юй выбрала несколько трав, растолкла их в каменной ступке и приготовила густую, пахнущую лесом мазь.

— Демоническая скверна оставила след, — пояснила Синь Юй, накладывая повязку. — Она мешает твоей энергии течь свободно. Эта мазь вытянет её. Но тебе нужен отдых. Даже самый сильный поток иссякнет, если не будет питаться от истока.

Пока Синь Юй работала, Линь Мэй разговорилась с ней. Она была поражена её знаниями. Травница говорила о растениях так, словно они были её друзьями, рассказывая об их характере, силе и душе. Она чувствовала энергию каждого цветка, каждого корня.

— А что это за трава? — спросила Линь Мэй, указывая на нежный цветок с серебристыми лепестками, стоявший в вазе на столе.

— Это Лунный Шёпот, — улыбнулась Синь Юй. — Он растёт только в тени и раскрывается лишь под светом луны. Говорят, он может успокоить даже самую мятущуюся душу и исцелить раны, оставленные тёмной магией.

Взгляд Синь Юй на мгновение стал далёким, словно она вспомнила что-то важное. Линь Мэй почувствовала, что за внешней простотой и открытостью этой девушки скрывается своя, нерассказанная история. Уходя с целебной мазью и несколькими свёртками трав для укрепляющего отвара, Линь Мэй ощущала не только облегчение в теле, но и странное тепло в душе. Она встретила ещё одну душу, что жила по своим законам, в гармонии с миром, но в стороне от проторенных дорог. И она ещё не знала, что эта встреча была предначертана судьбой не только для неё.


Глава 5: Растущая Связь
Дни превращались в недели. Мир Линь Мэй, прежде ограниченный холодными стенами клана и собственным одиночеством, обрёл новые краски. Её жизнь теперь текла между двух полюсов: рассветными тренировками с Жуань Юэ у туманного водопада и тёплыми полуденными часами в благоухающей хижине Синь Юй.

С Жуань Юэ она познавала глубину. Их занятия становились всё сложнее. Теперь они не просто медитировали — они учились вместе управлять потоками. Линь Мэй направляла свою необузданную Ци, создавая из шёлковых лент защитный барьер, а Жуань Юэ замедляла время внутри этого барьера, отражая воображаемые атаки. Их энергии сплетались, дополняя друг друга. Холодная, спокойная мощь Жуань Юэ становилась берегами для огненной реки Линь Мэй. После тренировок они часто сидели молча, глядя на восходящее солнце. В этом молчании было больше понимания, чем в тысячах слов. Линь Мэй ловила на себе долгий, задумчивый взгляд тёмных глаз наставницы и чувствовала, как по телу пробегает трепет. Ей отчаянно хотелось узнать, какие тайны скрываются за этой печальной отстранённостью, хотелось коснуться её руки и согреть её своим теплом.

С Синь Юй она познавала широту. Визиты к травнице стали для Линь Мэй необходимостью не только для тела, но и для души. Синь Юй научила её различать голоса трав, показала, как находить целебные коренья и какие цветы могут стать ядом, а какие — лекарством. Они вместе бродили по лесу, и смех Синь Юй, звонкий и чистый, отгонял тени, что копились в сердце Линь Мэй. Однажды, собирая ягоды, Линь Мэй оступилась и едва не упала с крутого склона. Синь Юй в мгновение ока оказалась рядом, её рука крепко схватила Линь Мэй за предплечье. Их лица оказались совсем близко, и Линь Мэй утонула в зелени её глаз, почувствовав аромат лесных цветов, исходивший от её волос. Сердце забилось чаще, и она поняла, что тепло и живая радость Синь Юй влекут её не меньше, чем загадочная глубина Жуань Юэ.

Однажды вечером Линь Мэй привела Жуань Юэ в хижину травницы. Жуань Юэ, всегда настороженная и скрытная, сперва держалась в стороне, изучая Синь Юй своим пронзительным взглядом. Синь Юй же встретила её со своей обычной открытой улыбкой.

— Твоя Ци холодна, как вода в горном источнике, — сказала она Жуань Юэ, протягивая ей чашку дымящегося отвара. — В ней застыла старая боль. Этот настой из солнечного корня и лепестков огненного цветка согреет твои меридианы.

Жуань Юэ приняла чашку, удивлённая. Никто прежде не мог так просто «прочитать» её состояние. Она сделала глоток, и по её телу действительно разлилось мягкое тепло. Весь вечер они провели втроём. Линь Мэй рассказывала о своих неудачах в клане, Синь Юй — о забавных повадках лесных зверей, а Жуань Юэ, к удивлению Линь Мэй, поделилась несколькими историями о далёких городах, которые она видела в своих странствиях, хоть и не говорила ничего о себе.

Когда луна поднялась высоко, они сидели у ручья. Линь Мэй оказалась между ними. С одной стороны она чувствовала спокойную, прохладную ауру Жуань Юэ, с другой — тёплую, живую энергию Синь Юй. И в этот миг она впервые за долгие годы не чувствовала себя одинокой. Она была частью чего-то нового, хрупкого, но невероятно важного. Её сердце, разрываясь между двумя такими разными, но одинаково прекрасными девушками, не выбирало. Оно просто расширялось, чтобы вместить их обеих.


Глава 6: Соперник из Золота
Гармония, обретённая Линь Мэй, не могла оставаться незамеченной. Её контроль над Ци возрос многократно. Теперь её алые ленты не просто следовали за её волей — они танцевали, предвосхищая её мысли, сплетаясь в сложные узоры, что были одновременно и прекрасны, и смертоносны. Старейшины клана, хоть и не одобряли её методов, не могли отрицать очевидного прогресса. Это привело к тому, чего Линь Мэй старалась избегать: её выбрали для участия в ежегодном Турнире Пяти Кланов, престижном состязании, где молодые адепты демонстрировали свою силу.

Местом проведения турнира в этом году была нейтральная территория — Долина Тысячи Камней, место, усеянное гигантскими валунами, отполированными ветрами веков. Атмосфера была напряжённой. Воздух гудел от сплетения десятков мощных аур. Ученики из клана Золотого Дракона, извечных соперников Небесного Шелка, вели себя особенно вызывающе. Их одежды, расшитые золотыми нитями, сверкали на солнце, а их лидер, молодой человек по имени Вэй Цзин, смотрел на всех с плохо скрываемым презрением.

Линь Мэй знала его. Их пути пересекались на прошлых турнирах. Вэй Цзин был гением своего клана: его техника владения мечом была безупречна, а его Ци — мощной и яростной, как пламя дракона. Он всегда побеждал, и всегда находил способ унизить своих противников из Небесного Шелка.

Их встреча произошла у ручья, где участники могли отдохнуть между поединками. Линь Мэй как раз закончила свой первый бой, легко одолев адепта из клана Железного Кулака. Она опустила руки в холодную воду, смывая пыль и напряжение.

— Не думал, что старейшины Небесного Шелка выпустят на арену ту, чья техника больше похожа на танец швеи, чем на боевое искусство, — раздался за её спиной холодный, насмешливый голос.

Линь Мэй медленно обернулась. Вэй Цзин стоял, скрестив руки на груди. Его лицо было красивым, но черты его искажала высокомерная ухмылка. Его тёмные глаза оценивающе скользнули по ней.

— Мои «танцы», Вэй Цзин, почему-то оставляют моих противников на лопатках, — спокойно ответила она, встречая его взгляд без страха. — В отличие от твоего грубого махания мечом, которое больше напоминает попытки дровосека срубить упрямое дерево.

Его ухмылка дрогнула, в глазах мелькнул гнев.
— Дерзкая девчонка. Твоя удача скоро закончится. Когда мы встретимся на арене, я покажу тебе, что твои шёлковые тряпки бесполезны против настоящей стали.

— Сталь ломается, Вэй Цзин. А шёлк — гнётся, но не рвётся, — парировала Линь Мэй, поднимаясь. — Он может связать, удушить и даже разрезать камень, если направить его правильно. Но тебе, с твоим прямолинейным умом, этого не понять.

Она развернулась, чтобы уйти, но он шагнул в сторону, преграждая ей путь. На мгновение они оказались очень близко. Линь Мэй ощутила жар, исходящий от его тела, и увидела в его глазах нечто большее, чем просто злость. Там была странная, почти одержимая сосредоточенность, когда он смотрел на неё. Это было не просто соперничество кланов. Это было что-то личное.

— Я с нетерпением жду нашего поединка, Линь Мэй, — его голос стал тише, почти интимнее. — Я хочу увидеть, как сломается твоя гордость.

— А я хочу увидеть твоё удивление, когда этого не произойдёт, — ответила она и, не дожидаясь ответа, обошла его, чувствуя его прожигающий взгляд в спину.

Этот разговор оставил в её душе неприятный осадок. Но вместе с ним пришло и другое чувство — азарт. Вэй Цзин видел в ней лишь слабую соперницу. Он не знал о Жуань Юэ, не знал о Синь Юй, не знал о той силе, что она обрела не в душных залах для тренировок, а у водопада, в лесу, в гармонии с миром и с собственным сердцем. И она докажет ему, чего стоит её «танец швеи».


Глава 7: Торговец с Востока
После турнира, который Линь Мэй покинула, не дожидаясь финала, жизнь, казалось, вернулась в прежнее русло. Но что-то изменилось. Слухи о её необычной технике и победе над несколькими сильными противниками разошлись далеко за пределы Долины Тысячи Камней. Теперь на неё смотрели не только с неодобрением, но и с затаённым любопытством. Однако Линь Мэй это мало волновало. Она спешила вернуться в свой маленький мир, к своим утренним тренировкам с Жуань Юэ и тёплым беседам с Синь Юй.

Однажды, когда Линь Мэй и Синь Юй возвращались из деревни, где травница обменивала свои лекарства на припасы, они увидели у её хижины незнакомца. Он не был похож на воина или адепта. На нём были дорогие, но практичные одежды из тёмно-синего шёлка, а его длинные волосы были собраны искусным кожаным шнурком. Рядом с ним стоял навьюченный товарами мул, терпеливо пощипывавший траву. Сам незнакомец с неподдельным интересом рассматривал травы, развешанные для сушки у входа в хижину.

Услышав их шаги, он обернулся. Его лицо было приятным и открытым, а в глазах плясали весёлые и умные искорки. Он широко улыбнулся и поклонился, но не так, как это делали в кланах, а с лёгкой, светской элегантностью.

— Прошу прощения за вторжение, прекрасные девы, — его голос был бархатным и уверенным. — Моё имя Хань Чэн. Я скромный торговец, и слухи о чудесной травнице, что живёт у ручья, дошли даже до моих ушей. Я искал редкий корень Лунной Тени, и мне сказали, что если кто и может его найти, то только вы, госпожа Синь Юй.

Синь Юй удивлённо вскинула брови. Корень Лунной Тени был невероятно редким ингредиентом, который использовали в самых сложных алхимических рецептах.

— Вы хорошо осведомлены, господин торговец, — ответила она, подходя ближе. — Но такой корень не продаётся за обычные монеты. Какова ваша цель?

— О, мои цели всегда благородны! — рассмеялся Хань Чэн. — Один мой богатый клиент желает изготовить пилюлю для продления молодости своей любимой жене. А я лишь посредник. Но я готов предложить хорошую цену. Или, возможно, обмен? Мои караваны ходят далеко на восток, я могу достать для вас семена таких растений, которых здесь никто и не видывал.

Его взгляд скользнул на Линь Мэй, и в нём промелькнуло узнавание.
— А вы, должно быть, та самая Линь Мэй из клана Небесного Шелка. Дева, чьи ленты танцуют, как живые змеи. Весь город гудит о вашем поединке с молодым господином из клана Золотого Дракона. Говорят, вы были великолепны.

Линь Мэй смутилась от такой прямолинейной лести, но Хань Чэн говорил так легко и естественно, что это не казалось заискиванием.

Синь Юй, видя его неподдельный интерес к растениям и открытую манеру, смягчилась и пригласила его в хижину выпить чаю. Хань Чэн оказался удивительным рассказчиком. Он говорил о заморских странах, о пустынях, где песок поёт, и о горах, на вершинах которых растут светящиеся цветы. Он доставал из своих сумок диковинные вещицы: резную шкатулку из ароматного дерева, компас, стрелка которого всегда указывала не на север, а на ближайший источник сильной Ци, и маленький мешочек с кофейными зёрнами, чей бодрящий аромат был незнаком девушкам.

Он с восхищением смотрел на Синь Юй, ловя каждое её слово, когда она рассказывала о свойствах трав. Было очевидно, что он очарован ею, но в его взгляде не было собственнического желания, а лишь чистое, искреннее любование. Синь Юй, не привыкшая к такому вниманию, немного смущалась, но ей явно было приятно его общество.

Когда Хань Чэн уже собирался уходить, получив обещание Синь Юй поискать для него корень, он вдруг посерьёзнел.

— Госпожа Линь Мэй, — обратился он к ней. — Ваша сила необычна, и она привлекает внимание. Не только таких, как Вэй Цзин. В мире есть те, кто ищет таланты, подобные вашему, для своих, не всегда благих, целей. Будьте осторожны.

Эти слова, сказанные вполголоса, заставили Линь Мэй насторожиться. Откуда этот весёлый торговец мог знать о таких вещах? Его проницательность и осведомлённость явно выходили за рамки простого купца. Хань Чэн лишь загадочно улыбнулся, поклонился обеим девушкам и, тронув поводья мула, скрылся за поворотом тропы, оставив после себя аромат далёких стран и множество новых вопросов.


Глава 8: Тени Прошлого
Предупреждение Хань Чэна повисло в воздухе, оставив после себя тревожное эхо. Линь Мэй рассказала обо всём Жуань Юэ, но та лишь молча кивнула, и её лицо стало ещё более непроницаемым, словно она ожидала чего-то подобного. Эта молчаливая реакция встревожила Линь Мэй куда больше, чем если бы наставница высказала свои опасения вслух. В последующие дни Жуань Юэ стала ещё более требовательной на тренировках, доводя их до полного изнеможения. Казалось, она спешила передать Линь Мэй все свои знания, словно время, которым она так искусно управляла, теперь работало против неё.

Развязка наступила в ночь полнолуния. Небо было ясным, и серебряный свет заливал поляну у водопада, где они заканчивали свою вечернюю медитацию. Внезапно Жуань Юэ резко открыла глаза, её тело напряглось.

— Они здесь, — прошептала она, и в её голосе прозвучала сталь. — Линь Мэй, беги к Синь Юй. Не вмешивайся, что бы ни случилось.

Но было уже поздно. Из теней леса бесшумно выступили три фигуры. Они были одеты в чёрные одежды без единого знака различия, а их лица скрывали гладкие, лишённые эмоций маски из тёмного металла. Их ауры были холодными и мёртвыми, лишёнными каких-либо чувств, кроме единой, всепоглощающей цели. В руках они держали странное оружие — короткие клинки, от которых исходило слабое фиолетовое свечение, искажавшее воздух вокруг.

— Хранительница Осколка, — произнёс один из них безжизненным, скрипучим голосом. — Твоё бегство окончено. Орден Теней требует вернуть то, что было украдено.

Жуань Юэ медленно поднялась на ноги. Её обычное спокойствие сменилось ледяной яростью.
— Я ничего не крала, — отрезала она. — Я спасла то, что вы хотели использовать во зло. Я не позволю вам исказить течение времени.

Линь Мэй, парализованная на мгновение их зловещей энергией, пришла в себя. Приказ Жуань Юэ бежать был забыт. Она не могла бросить её. Её алые ленты взметнулись в воздух, готовые к бою.

— Не смейте её трогать! — крикнула она.

Нападавшие, казалось, даже не заметили её. Двое из них бросились на Жуань Юэ. Их движения были невероятно быстрыми и точными, лишёнными всякой человеческой пластики. Жуань Юэ уклонялась, и Линь Мэй видела, как время вокруг неё на доли секунды замедляется, позволяя ей избежать смертоносных ударов. Но нападавших было двое, и их клинки, казалось, обладали свойством противостоять её силе.

Третий в маске повернулся к Линь Мэй. Он двинулся на неё, и она выбросила вперёд свои ленты, пытаясь связать его. Но шёлк, способный удержать демона, прошёл сквозь него, как сквозь дым. Фигура на мгновение распалась на тени и тут же собралась вновь прямо перед ней. Линь Мэй в ужасе отшатнулась, когда холодный клинок полоснул её по руке, оставляя глубокую рану, из которой потекла тёмная, почти чёрная кровь. Боль была не только физической — по венам разлился ледяной яд, парализующий её Ци.

Увидев это, Жуань Юэ вскрикнула. В её глазах вспыхнул отчаянный огонь. Она резко вскинула руки, и время вокруг замерло. Листья перестали падать, шум водопада стих, а нападавшие застыли в неестественных позах. Но эта мощь далась ей дорогой ценой — с её губ сорвалась струйка крови, а лицо стало смертельно бледным. Она подбежала к Линь Мэй, схватила её и, используя последние силы, рванулась прочь, в сторону хижины Синь Юй. Как только они скрылись в лесу, заклятие спало, и за их спинами раздался яростный, лишённый человечности вой.

Они ввалились в хижину, и Линь Мэй рухнула на пол, теряя сознание от яда. Жуань Юэ, шатаясь, упала на колени рядом с ней. Синь Юй, разбуженная шумом, подскочила к ним. Увидев чёрную кровь и фиолетовое свечение вокруг раны, она побледнела.

— Яд Теней... — прошептала она в ужасе. — Древнее проклятие, пожирающее жизненную силу. Я читала о нём в старых свитках, но никогда не видела.

Не теряя ни секунды, Синь Юй бросилась к своим травам. Она схватила тот самый цветок с серебристыми лепестками, что стоял в вазе.

— Лунный Шёпот... Только он может замедлить яд, — бормотала она, растирая лепестки в ступке и добавляя другие ингредиенты. — Жуань Юэ, держись! Твоя Ци тоже истощена. Выпей это.

Она протянула Жуань Юэ чашу с укрепляющим отваром, а сама принялась обрабатывать рану Линь Мэй. Ночь превратилась в отчаянную борьбу за жизнь. За стенами хижины выли преследователи, но какая-то невидимая сила, исходящая от трав и самой земли вокруг жилища Синь Юй, не давала им подойти ближе.

В ту ночь завеса тайны, окружавшая Жуань Юэ, наконец, приподнялась, явив не просто загадочное прошлое, а смертельную опасность, которая теперь нависла над ними всеми. Первая часть их пути подошла к концу, завершившись не мирным рассветом, а холодной тенью неминуемой битвы.


Глава 9: Древние Сказания
Прошло три дня. Три дня тяжёлой, напряжённой тишины, нарушаемой лишь тихим шелестом трав, которые Синь Юй неустанно меняла на ране Линь Мэй, и прерывистым дыханием Жуань Юэ, восстанавливающей свои силы. Тени в масках отступили, но их зловещее присутствие всё ещё ощущалось в воздухе, как холод после зимней ночи. Хижина травницы стала их убежищем, крепостью, защищённой не стенами, а древней силой природы.

Линь Мэй очнулась на рассвете четвёртого дня. Яд отступил, оставив после себя лишь ноющую слабость и уродливый тёмный шрам на предплечье. Первое, что она увидела, были два встревоженных лица, склонившихся над ней. Синь Юй выглядела измученной, но в её зелёных глазах светилось облегчение. Жуань Юэ, хоть и бледная, сидела прямо, и в её взгляде читалась смесь вины и решимости.

— Ты вернулась к нам, — тихо сказала Синь Юй, протягивая Линь Мэй чашку с тёплым, ароматным бульоном. — Я уж боялась, что яд оказался сильнее моих лекарств.

— Спасибо, — прошептала Линь Мэй, с трудом приподнимаясь. — Жуань Юэ... что это были за люди? Что за «Осколок» они искали?

Жуань Юэ тяжело вздохнула. Время утаивания прошло. Она села на край лежанки и начала свой рассказ. Её голос был тихим, но каждое слово отдавалось в маленькой комнате гулким эхом.

— Я не всегда была просто странницей. Когда-то я была частью древнего ордена Хранителей Равновесия. Нашей задачей было оберегать артефакты, слишком могущественные для мира людей. Самым опасным из них был Песочный Час Вечности — артефакт, способный управлять самим временем. Но нашлись те, кто захотел использовать его силу, чтобы переписать историю в свою пользу. Они создали Орден Теней. Они... они были моими братьями и сёстрами по ордену. Они предали наши клятвы. В последней битве, чтобы не дать им завладеть артефактом, я расколола его на три части. Один из Осколков я спрятала, второй они захватили, а третий... третий я поглотила, связав его со своей душой. Это дало мне силу, но и сделало их вечной мишенью. Они охотятся за мной, чтобы вновь собрать Песочный Час и обрести власть над миром.

Тишина, последовавшая за её словами, была оглушительной. Линь Мэй и Синь Юй смотрели на неё, потрясённые. Теперь её печаль, её отстранённость и невероятные способности обрели смысл.

— Но почему ты одна? Где остальные Хранители? — спросила Синь Юй.

— Я последняя, — с горечью ответила Жуань Юэ. — Остальные пали, защищая артефакт. Теперь этот долг лежит на мне.

— Не на тебе одной, — твёрдо сказала Линь Мэй, её голос обрёл силу. — Они ранили меня. Они угрожали вам обеим. Теперь это и моя битва.

— И моя, — добавила Синь Юй, кладя свою руку поверх руки Линь Мэй. — Мои знания могут защитить нас. Мы не оставим тебя.

В глазах Жуань Юэ впервые за долгое время блеснули слёзы. Она медленно накрыла их руки своей, холодной, но сильной. В этот момент их союз был скреплён не просто дружбой, а общей судьбой.

Именно в этот момент в дверях хижины появился Хань Чэн. Он выглядел обеспокоенным. В руках он держал старый, пожелтевший свиток.

— Я слышал о нападении, — быстро сказал он, оглядывая их. — Я боялся, что опоздал. Орден Теней — это не просто убийцы. Их сила растёт. С двумя Осколками они почти непобедимы. Вам не справиться с ними в вашем нынешнем состоянии.

— Тогда что нам делать? Бежать вечно? — спросила Линь Мэй.

— Нет, — ответил торговец, и его глаза загорелись азартом исследователя. — Нужно стать сильнее. Я провёл последние дни в архивах ближайшего города, изучая древние легенды. И я нашёл кое-что. Легенду о Зеркале Души. Говорят, это артефакт, созданный первыми самосовершенствующимися. Он не даёт власть над миром, но он способен заглянуть в самую суть души и многократно усилить врождённые способности того, кто будет признан им достойным. С его помощью, Линь Мэй, твоя техника шёлка станет несокрушимой. Синь Юй, твоя связь с природой позволит управлять целыми лесами. А ты, Жуань Юэ, сможешь укрепить связь с Осколком и, возможно, даже отделить его от себя без вреда для жизни. Зеркало спрятано в Храме Забвения, путь к которому лежит через Запретный Лес.

Он развернул свиток на столе. Это была грубая карта, испещрённая предупреждающими знаками и старыми письменами.

— Это безумие, — прошептала Синь Юй. — Запретный Лес кишит чудовищами, о которых слагают страшные сказки.

— Это наш единственный шанс, — возразила Линь Мэй, глядя на карту горящими глазами. — Мы не можем ждать, пока они придут снова.

Жуань Юэ молча смотрела на своих подруг, на их решимость защитить её. Затем она посмотрела на Хань Чэна.

— Ты поможешь нам, торговец? Твои знания и ресурсы нам пригодятся.

Хань Чэн улыбнулся своей обаятельной улыбкой, но в глазах его была серьёзность.
— Я не просто помогу. Я пойду с вами. Во-первых, это самое захватывающее приключение, о котором только может мечтать торговец историями. А во-вторых... — он бросил тёплый взгляд на Синь Юй, — я не могу позволить, чтобы с лучшей травницей в Поднебесной что-то случилось. Мои клиенты этого не переживут.

Так, в маленькой хижине, окружённой лесом, родилось новое, отчаянное путешествие. Путь к спасению лежал через смертельную опасность, и они были готовы ступить на него вместе.


Глава 10: Запретный Лес
Запретный Лес встретил их угрюмым молчанием. Едва они пересекли его границу, как весёлое пение птиц и стрекот цикад смолкли, сменившись гнетущей тишиной. Деревья-гиганты стояли так плотно, что их кроны сплетались в сплошной зелёный купол, едва пропускавший солнечный свет. Воздух стал влажным и тяжёлым, пахнущим прелой листвой, сырой землёй и чем-то ещё — диким, первобытным.

Хань Чэн шёл впереди, сверяясь с картой и своим странным компасом, стрелка которого подрагивала, указывая на скопления Ци впереди. Линь Мэй и Жуань Юэ держались рядом, готовые в любой момент к бою. Но главной их защитой стала Синь Юй. Здесь, в сердце дикой природы, она была в своей стихии. Она двигалась уверенно, её рука то и дело касалась коры деревьев, словно здороваясь со старыми друзьями.

— Не наступайте на тот мох, он ядовит, — предупреждала она. — А вот эти лианы слева — хищные. Они чувствуют тепло и могут схватить зазевавшегося путника. Держитесь тропы, которую я чувствую. Земля сама подсказывает, где безопасно.

Она вела их по едва заметным тропинкам, обходя ловушки, расставленные самой природой. Иногда она останавливалась, срывала какой-то цветок или лист и растирала его в ладонях, а затем наносила получившуюся кашицу им на одежду.
— Запах этой травы отпугивает теневых рысей, — поясняла она. — А сок этого гриба скроет нашу ауру от болотных духов.

Хань Чэн смотрел на неё с нескрываемым восхищением. — Госпожа Синь Юй, с вами это путешествие кажется не опасным приключением, а познавательной прогулкой по саду.

Синь Юй лишь смущённо улыбнулась в ответ. Но даже её знания не могли защитить их от всего. На второй день пути они вышли на поляну, посреди которой росло гигантское, искривлённое дерево, чьи ветви напоминали когтистые лапы. У его подножия лежали обглоданные кости каких-то крупных животных. Когда они попытались обойти поляну, земля содрогнулась. Из-под корней дерева с рёвом выбралось огромное существо, похожее на помесь медведя и черепахи. Его спину покрывал толстый, поросший мхом панцирь, а из пасти капала едкая слюна.

— Древесный Страж! — крикнул Хань Чэн, выхватывая из-за спины короткий, искусно сделанный арбалет. — Легенды не врали!

Чудовище ринулось на них. Жуань Юэ попыталась замедлить его, но его природная Ци была настолько мощной и хаотичной, что почти не поддавалась её влиянию. Линь Мэй метнула свои ленты, но они лишь бессильно отскочили от каменного панциря. Синь Юй быстро шептала что-то, и корни ближайших деревьев ожили, пытаясь опутать лапы монстра, но тот с лёгкостью рвал их.

Именно в этот момент, когда страж замахнулся своей когтистой лапой, чтобы раздавить их, сбоку сверкнула золотая молния. Ослепительно яркий луч Ци ударил монстра в незащищённую шею. Тот взревел от боли и ярости и обернулся в сторону атаки. На краю поляны, с обнажённым мечом, от которого исходило золотое сияние, стоял Вэй Цзин. Рядом с ним были ещё двое учеников из клана Золотого Дракона.

— Что, Небесный Шёлк, не справляетесь с лесной зверушкой? — крикнул он, и в его голосе смешались насмешка и... что-то ещё. Облегчение? — Понадобилась помощь Золотого Дракона?

— Мы бы и без тебя справились! — огрызнулась Линь Мэй, хотя и понимала, что это не совсем правда.

— Я вижу, — язвительно ответил Вэй Цзин. Он явно не собирался уходить. Его клан, прослышав о слухах про древний артефакт, тоже отправил отряд на его поиски. И он, как лучший ученик, возглавлял его.

Древесный Страж, разъярённый появлением новых врагов, взревел и ударил лапой по земле. Земля треснула, и из разлома полезли гигантские плотоядные черви. Ситуация стала критической.

— Разделимся! — крикнул Вэй Цзин своим людям. — Я займусь стражем, вы — червями!

Но он явно недооценил тварь. Его следующая атака была блокирована панцирем, и ответным ударом монстр отбросил его к деревьям. Вэй Цзин с трудом поднялся, придерживая ушибленное плечо.

— Его панцирь слишком крепкий! — крикнула Линь Мэй. — Нужно целиться в суставы!

— Не учи меня, как сражаться! — рявкнул он, но в следующей атаке последовал её совету.

Завязался хаотичный бой. Две группы, враждующие между собой, были вынуждены сражаться бок о бок против общего врага. Синь Юй, видя, что грубая сила не помогает, сосредоточилась. Она закрыла глаза и приложила ладони к земле.
— Дерево... оно даёт стражу силу, — прошептала она. — Нужно разорвать их связь!

Она направила всю свою Ци в землю. Толстые, как змеи, корни оплели не монстра, а само древнее дерево, сжимая его ствол. Древесный Страж взревел, но на этот раз в его голосе слышалась боль и слабость. Он на мгновение замер, и этого хватило. Линь Мэй и Вэй Цзин атаковали одновременно. Её алые ленты оплели его передние лапы, дёрнув в одну сторону, а его золотой меч ударил в подколенное сухожилие другой. Потеряв равновесие, монстр рухнул на землю. Прежде чем он успел подняться, Вэй Цзин совершил молниеносный выпад, вонзив свой меч в уязвимое место на шее чудовища.

Монстр затих. Некоторое время на поляне слышалось лишь тяжёлое дыхание. Ученики Золотого Дракона добили последних червей. Вэй Цзин выдернул свой меч и, не глядя на Линь Мэй, процедил:

— Не думайте, что это что-то меняет. Мы всё ещё соперники. Артефакт будет принадлежать клану Золотого Дракона.

С этими словами он и его люди, не сказав больше ни слова, скрылись в лесной чаще, продолжив свой путь.

— Какая благодарность, — фыркнул Хань Чэн, перезаряжая свой арбалет.

Линь Мэй смотрела им вслед со смешанными чувствами. Он спас их, но его гордыня не позволила ему этого признать. Эта неожиданная встреча показала, что их путь к Храму Забвения превратился в гонку. И враги у них были не только среди чудовищ Запретного Леса.


Глава 11: Город Теней
После ещё нескольких дней пути, миновав болота, испускавшие туманные миазмы, и скалистые ущелья, где выл ветер, они наконец покинули Запретный Лес. Перед ними, в низине, окутанный вечным сизым смогом от бесчисленных жаровен и кузниц, раскинулся Город Теней. Название было под стать его репутации. Это был город без законов, без правителя, вольный порт для контрабандистов, наёмников, торговцев информацией и всех, кто хотел скрыться от мира. Его кривые улочки были похожи на паутину, а нависшие друг над другом крыши почти полностью скрывали небо.

— Добро пожаловать в улей, — с кривой усмешкой сказал Хань Чэн, поправляя на себе одежду. — Здесь можно купить или продать что угодно: от редчайшего яда до чужой жизни. Главное правило — никому не доверять и держать уши востро. Нам нужно найти человека по имени Старый Фэн. Он — информационный брокер, знает всё, что происходит в радиусе тысячи ли. Если кто и может подсказать точное местоположение Храма Забвения, то это он. Но его услуги стоят дорого.

— У нас есть чем заплатить? — спросила Линь Мэй, с опаской глядя на снующих по улицам личностей с бегающими глазами и руками, не отрывающимися от рукоятей спрятанного оружия.

— У меня всегда есть чем заплатить, — подмигнул Хань Чэн. — Но плата не всегда измеряется в золоте. Пойдёмте, его чайная находится в самом сердце Чёрного Рынка.

Хань Чэн вёл их по лабиринту переулков с уверенностью человека, который бывал здесь не раз. Он умело избегал тёмных углов, где могли затаиться грабители, и вежливо, но твёрдо отклонял предложения сомнительных торговцев, предлагавших им «настоящие» драконьи чешуйки и «эликсиры бессмертия». Воздух был пропитан смесью запахов экзотических специй, дешёвого вина, нечистот и немытых тел. Шум толпы был похож на непрекращающийся гул, в котором тонули отдельные крики, смех и звон стали.

Чайная Старого Фэна оказалась неприметным заведением с выцветшей вывеской. Внутри было темно, пахло горькими травами и табаком. За несколькими столиками сидели мрачные личности, провожавшие их тяжёлыми взглядами. За стойкой дремал тощий старик с длинной седой бородой. Хань Чэн подошёл к нему и тихо произнёс несколько слов. Старик открыл один глаз, окинул их цепким взглядом и кивнул в сторону ширмы в дальнем углу.

За ширмой, в маленькой комнатке, их ждал сам Старый Фэн. Он оказался тучным мужчиной средних лет, одетым в роскошный, хоть и потрёпанный халат. Он курил длинную трубку, выпуская в потолок кольца ароматного дыма.

— Хань Чэн, блудный сын торговых путей, — проскрипел он. — Каким ветром тебя занесло в мою скромную обитель? И ты пришёл не один. Дева из клана Небесного Шелка, чья техника наделала шуму. И... — его взгляд остановился на Жуань Юэ, и глаза на мгновение сузились, — ...весьма любопытная спутница. Что привело столь разношёрстную компанию в мой город?

— Нам нужны сведения о Храме Забвения, — без обиняков сказал Хань Чэн.

Фэн рассмеялся, закашлявшись от дыма. — О, высокие цели! Многие искали этот храм. Никто не вернулся. Говорят, его охраняют не только испытания, но и призраки тех, кто потерпел неудачу. Информация о его местонахождении — товар штучный и очень дорогой.

— Мы готовы заплатить, — сказала Линь Мэй.

— Я в этом не сомневаюсь, — Фэн снова всмотрелся в Жуань Юэ. — Но меня интересует нечто иное. В последнее время в городе появились странные люди. Тихие, в масках, с мёртвыми глазами. Они ищут женщину, владеющую силой времени. И предлагают за неё награду, способную купить весь этот город. — Он сделал паузу, внимательно наблюдая за их реакцией. — Я не люблю иметь дело с Орденом Теней. Они нарушают баланс. Но и ссориться с ними опасно. Так что вот моё предложение. Вы окажете мне услугу, а я в обмен дам вам карту и сделаю вид, что никогда вас не видел.

— Какую услугу? — настороженно спросила Жуань Юэ.

— Один местный главарь гильдии убийц, некто Чёрный Лотос, задолжал мне крупную сумму и возвращать не собирается. Более того, он намерен прибрать к рукам мой бизнес. Сегодня ночью он устраивает аукцион редких артефактов в своём игорном доме «Павильон Багрового Фонаря». Я хочу, чтобы вы сорвали этот аукцион и забрали у него один конкретный лот — Нефритовую Печать Тени. Она служит доказательством его тёмных дел. Принесёте её мне — и карта ваша.

Это была очевидная ловушка. Их руками хотели убрать конкурента. Но выбора у них не было. Отказаться — значило не только остаться без карты, но и рисковать тем, что Фэн продаст информацию о них Ордену Теней.

— Мы согласны, — после короткого совещания взглядами ответила Линь Мэй.

— Я знал, что мы договоримся, — ухмыльнулся Фэн. — Но будьте осторожны. «Павильон Багрового Фонаря» — это змеиное гнездо. И сегодня там соберутся самые опасные гадюки со всего города. Включая, вполне возможно, ваших знакомых из клана Золотого Дракона. Они тоже ищут любые зацепки, ведущие к Храму.

Выйдя из чайной, они поняли, что Город Теней был не просто остановкой на их пути. Он стал ещё одним испытанием, где выжить можно было лишь полагаясь на хитрость, отвагу и друг на друга.


Глава 12: Лунная Ночь Признаний
Они нашли убежище на крыше захудалой гостиницы, откуда открывался вид на лабиринт тёмных черепичных крыш Города Теней. Внизу продолжалась порочная, кипучая жизнь, но здесь, наверху, под безразличным взглядом луны, царили тишина и покой. Воздух был прохладным, он остужал горячку после недавней вылазки. Хань Чэн отправился к Старому Фэну, чтобы обменять печать на обещанную карту, оставив трёх девушек наедине с их мыслями и друг с другом.

Синь Юй бережно обрабатывала ссадины на руках Линь Мэй и Жуань Юэ, нанося успокаивающую мазь с запахом мяты и лунного цветка. Её прикосновения были лёгкими и заботливыми. Жуань Юэ сидела неподвижно, глядя на луну, но её обычная отстранённость дала трещину; в её глазах плескалась тревога и глубокая усталость. Линь Мэй, наоборот, была полна с трудом сдерживаемой энергии. Близость опасности и совместная победа обострили её чувства до предела.

— Мы сделали это, — нарушила молчание Линь Мэй, её голос звучал тихо, но уверенно. — Вместе.

— Да, — кивнула Синь Юй, заканчивая перевязку. — Твои ленты и сила Жуань Юэ... это было похоже на танец.

Жуань Юэ слабо улыбнулась. — Танец на краю пропасти. Сегодня нам повезло. Но Орден Теней... они не оставят меня в покое. И теперь, когда они знают, что я не одна, они будут видеть в вас угрозу. Или рычаг давления. Я втянула вас в это. Простите меня.

— Не говори так, — твёрдо возразила Линь Мэй, придвигаясь ближе к Жуань Юэ и осторожно беря её за руку. Её ладонь была холодной, как лёд. — Я пошла за тобой не из-за чувства долга. С самой нашей встречи под луной... я почувствовала связь. Ты видишь во мне то, чего не видят другие. Ты делаешь меня сильнее.

Она перевела взгляд на Синь Юй, которая с тёплой грустью наблюдала за ними.
— И ты, Синь Юй... Твоя доброта, твоя связь с миром... Ты исцелила не только мои раны, но и мою душу, когда я чувствовала себя одинокой в своём клане. Рядом с тобой мир кажется не таким враждебным. Он кажется... домом.

Линь Мэй глубоко вздохнула, собираясь с духом. Слова рвались наружу, искренние и пугающие.
— Я не знаю, как это возможно. Моё сердце... оно тянется к вам обеим. К твоей силе и тайне, Жуань Юэ. И к твоему свету и спокойствию, Синь Юй. Когда я рядом с вами, я чувствую себя цельной. И мысль о потере любой из вас... невыносима. Я... я люблю вас.

Признание повисло в ночном воздухе, хрупкое и драгоценное. Синь Юй замерла, её большие зелёные глаза наполнились слезами. Она не отстранилась, а наоборот, накрыла их сцепленные руки своей, тёплой и пахнущей травами.

Жуань Юэ долго молчала. Её взгляд был прикован к их рукам. Она видела в своей жизни предательство, смерть и вечное бегство. Искренние, чистые чувства были для неё давно забытой роскошью, опасной слабостью.

— Линь Мэй... ты не знаешь, о чём говоришь, — наконец прошептала она. — Любить меня — значит обречь себя на страдания. Мой путь — это тьма и одиночество.

— Тогда мы пройдём его вместе, — не отступала Линь Мэй.

В этот момент Синь Юй тихо заговорила, её голос дрожал, но был полон решимости. Она смотрела не на Линь Мэй, а на Жуань Юэ.
— Когда я нашла тебя раненой в своём лесу, я почувствовала не только твою боль, но и твою безграничную тоску. Я видела, как ты смотришь на Линь Мэй, с какой заботой и страхом ты её обучаешь. Я видела, как ты прячешь свою собственную душу за ледяной стеной. И мне хотелось... хотелось растопить этот лёд. Защитить тебя не только травами, но и своим теплом. — Она перевела дыхание. — Линь Мэй, твои чувства ко мне — это честь для меня. Но моё сердце... оно уже давно отдано той, кто управляет временем, но сама застыла в одном моменте вечной боли. Я тоже люблю тебя, Жуань Юэ.

Теперь потрясённой была Линь Мэй. Она почувствовала укол ревности, но он тут же утонул в волне понимания и сострадания. Она видела, как Жуань Юэ смотрит на Синь Юй — с удивлением, неверием и проблеском чего-то, похожего на надежду. Ледяная маска Хранительницы Времени окончательно треснула. По её щеке скатилась одинокая слеза, первая за многие годы.

Она не произнесла ни слова. Вместо этого она высвободила свою руку из-под ладони Линь Мэй и осторожно, почти благоговейно, коснулась щеки Синь Юй, стирая её слезы. Затем она посмотрела на Линь Мэй, и в её взгляде больше не было холода — только глубокая, мучительная нежность. Она взяла руку Линь Мэй и снова соединила их ладони — все три вместе, в центре их маленького круга.

Они не знали, что ждёт их впереди. Их чувства были сложными, запутанными, как узоры на шёлке. Это была не простая история любви, а хрупкая связь трёх душ, нашедших друг в друге то, чего им не хватало. В эту лунную ночь на крыше Города Теней они не решили всех проблем и не ответили на все вопросы. Но они сделали самое важное — перестали бояться правды в своих сердцах. И в этом обрели новую, неведомую прежде силу.


Глава 13: Храм Забвения
Рассвет застал их уже в пути. Хань Чэн вернулся поздно ночью с картой — потрёпанным куском шёлка, на котором извилистые линии вели через пустынные земли к подножию одинокой горы, известной как Пик Драконьего Сна. Новая связь, возникшая между девушками, не требовала слов. Она проявлялась в мимолётных взглядах, в том, как Линь Мэй инстинктивно прикрывала Жуань Юэ от порыва ветра, и в том, как Синь Юй делила флягу с водой сначала с Жуань Юэ, а потом с Линь Мэй, прежде чем отпить самой. Хань Чэн, проницательный наблюдатель, заметил эту перемену, но мудро промолчал, лишь его улыбка стала чуть теплее и, возможно, немного печальнее.

Путь к Пику Драконьего Сна занял ещё два дня. Они покинули зловонные трущобы Города Теней и вышли в каменистую пустошь, где выжженная земля трескалась под ногами, а редкие колючие кустарники цеплялись за жизнь. Гора возвышалась на горизонте, её вершина была окутана вечным туманом, и она действительно напоминала спящего каменного дракона.

Согласно карте, вход в Храм Забвения был скрыт за водопадом в ущелье у подножия горы. Они нашли его без труда — тонкая струя воды падала с высоты, разбиваясь о камни и создавая вокруг себя маленький оазис с изумрудным мхом и бледными горными цветами. За водной завесой темнел вход в пещеру.

— Похоже, мы на месте, — сказал Хань Чэн, зажигая масляный фонарь. — Легенды гласят, что храм сам решает, кто достоин войти. Будьте готовы ко всему.

Они шагнули внутрь. Пещера оказалась коротким туннелем, который вывел их в огромный подземный зал. Зрелище было захватывающим. Зал освещался мягким светом, исходящим от фосфоресцирующих кристаллов на потолке, похожих на звёздное небо. В центре зала, на возвышении, стояли три массивные каменные двери без ручек и замков. На каждой двери был вырезан символ: на левой — цветок лотоса, на центральной — меч, на правой — песочные часы.

— Три испытания, — прошептала Жуань Юэ. — Испытание духа, испытание силы и испытание времени. Классика древних.

— И как нам их открыть? — спросила Линь Мэй, проводя рукой по гладкой поверхности двери с мечом.

В этот момент из тени у дальней стены раздался насмешливый голос:
— Я тоже задавался этим вопросом. И, кажется, нашёл ответ.

Из мрака выступил Вэй Цзин. Он был один, его одежда была потрёпана, но взгляд горел решимостью. Очевидно, он следил за ними или нашёл другой, более быстрый путь.

— Вэй Цзин! — воскликнула Линь Мэй, принимая боевую стойку. — Что ты здесь делаешь?

— То же, что и вы. Ищу силу, — ответил он, не обращая внимания на её враждебность. — Я прибыл сюда час назад. Эти двери не поддаются ни мечу, ни Ци. Но я нашёл надпись на колонне. — Он указал на древние иероглифы у основания одной из колонн. — «Трое войдут, трое ответят на зов. Дух примет чистое сердце. Сила склонится перед волей. Время уступит мудрости». Двери откроются только для троих. И я намерен быть одним из них.

— Нас четверо, — холодно заметил Хань Чэн.

— Торговец не в счёт, — отмахнулся Вэй Цзин. — Ты не воин. А вот мы... — он обвёл взглядом Линь Мэй, Жуань Юэ и Синь Юй. — Мы — самосовершенствующиеся. Но вас трое, а я один. Несправедливо. Поэтому я предлагаю поединок. Я сражусь с тобой, — он ткнул мечом в сторону Линь Мэй, — один на один. Победитель пройдёт испытания вместе со своими спутниками.

Линь Мэй шагнула вперёд. — Я принимаю твой вызов.

— Линь Мэй, не надо! — остановила её Синь Юй. — Он может быть ранен, но он всё ещё один из лучших учеников Золотого Дракона!

— Всё в порядке, — Линь Мэй посмотрела на Жуань Юэ, и та едва заметно кивнула, доверяя её силе. — Это нужно закончить.

Они встали друг против друга в центре зала. Вэй Цзин выхватил свой меч, и тот засиял золотым светом. Линь Мэй раскрутила свои алые шёлковые ленты. Бой начался без предупреждения. Вэй Цзин был быстр и яростен, его атаки были точными и смертоносными, каждая несла в себе мощь его клана. Но Линь Мэй больше не была той неуверенной ученицей. Она двигалась как танцовщица в буре, её ленты были продолжением её воли. Они не просто атаковали, они уводили его удары в сторону, обвивали его меч, пытались сковать его движения.

Это был поединок двух стихий: жёсткого, несгибаемого металла и мягкого, податливого, но несокрушимого шёлка. Вэй Цзин вкладывал в удары всю свою силу, но Линь Мэй, обученная Жуань Юэ, использовала его же энергию против него. Она не пыталась сломить его, она пыталась измотать.

В какой-то момент Вэй Цзин, поняв, что не может пробиться через её защиту, пошёл на хитрость. Он сделал ложный выпад, заставив её уклониться, и ударил ногой по полу. Каменные осколки полетели в неё, отвлекая внимание. Пока её ленты сбивали камни, он ринулся вперёд, целясь мечом ей в плечо. Но он не учёл одного. Линь Мэй теперь сражалась не одна.

Жуань Юэ не двинулась с места, но её глаза на мгновение вспыхнули серебром. На долю секунды время для Вэй Цзина замедлилось. Его выпад, казавшийся молниеносным, стал тягучим и предсказуемым. Этого мгновения Линь Мэй хватило. Она увернулась от меча, и одна из её лент хлестнула его по руке, выбивая оружие. Золотой меч со звоном отлетел в сторону. Вторая лента обвила его шею. Бой был окончен.

Вэй Цзин тяжело дышал, глядя на неё со смесью ярости и... восхищения. Он проиграл.

— Ты... ты стала сильнее, — выдохнул он.

Линь Мэй ослабила ленту. — Уходи, Вэй Цзин. Путь дальше для тебя закрыт.

Он поднял свой меч, не глядя на неё, и сгорбившись, поплёлся к выходу. Его гордость была разбита.

Как только он скрылся за водопадом, каменные двери вздрогнули. Дверь с лотосом мягко засветилась зелёным светом и со скрипом отворилась перед Синь Юй. Дверь с мечом вспыхнула алым и открылась для Линь Мэй. А центральная дверь, с песочными часами, окуталась серебристой дымкой и беззвучно распахнулась перед Жуань Юэ.

— Похоже, у каждого из нас своё испытание, — сказала Синь Юй, с тревогой глядя в тёмный проход.

— Мы встретимся по ту сторону, — уверенно ответила Линь Мэй, глядя на своих подруг.

Они обменялись последним ободряющим взглядом и каждая шагнула за свою дверь. Камень за их спинами с глухим стуком закрылся, погрузив Хань Чэна, оставшегося в зале, в тишину и ожидание.


Глава 14: Эхо Прошлого
Линь Мэй прошла через коридор, стены которого были покрыты изображениями великих битв. Её испытанием была битва не на жизнь, а на смерть с иллюзорным воином, который в точности копировал её собственную технику, заставляя её превзойти саму себя и найти новые применения своим шёлковым лентам. Синь Юй оказалась в призрачном саду, где ядовитые растения пели сладкие песни, искушая её свернуть с тропы, и ей пришлось положиться не на свои знания, а на чистую интуицию и веру в жизненную силу природы, чтобы найти выход. Но самое тяжёлое испытание выпало на долю Жуань Юэ.

Шагнув за дверь с песочными часами, она не попала в зал или коридор. Она оказалась на выжженном поле битвы под кроваво-красным небом. Вокруг лежали тела воинов в доспехах давно минувшей эпохи, а в воздухе стоял запах гари и пролитой крови. Это место было ей до боли знакомо. Это был день, который она переживала в своих кошмарах снова и снова. День, когда она потеряла всё.

— Ты вернулась, предательница, — раздался холодный, полный боли голос.

Из дыма к ней вышел высокий мужчина в генеральских доспехах, покрытых копотью. Его лицо было бледным, а в глазах горел призрачный огонь. Это был генерал Лэй, её командир, её наставник, человек, которого она когда-то любила как отца. И человек, который погиб из-за неё.

— Ты не настоящий, — прошептала Жуань Юэ, отступая на шаг. — Ты лишь эхо, иллюзия храма.

— Я — твоя вина, воплощённая в памяти, — ответил призрак. — Я — напоминание о твоём провале. Ты должна была остановить время, спасти нас. Но ты испугалась. Твоя сила могла бы изменить исход битвы, но ты заколебалась, и целый легион сгорел заживо. Мы верили в тебя, а ты оставила нас умирать.

Вокруг неё начали подниматься другие призрачные фигуры — солдаты, которых она знала по именам, её товарищи. Их лица были искажены мукой, они молча тянули к ней руки, их глаза были полны немого укора.

— Я не могла, — голос Жуань Юэ дрогнул. — Цена была бы слишком высока! Изменение такого масштабного события разрушило бы ткань реальности! Погибли бы миллионы в будущем!

— Пустые оправдания! — взревел призрак генерала. — Ты просто трусиха! Ты выбрала безликие миллионы в будущем вместо тех, кто сражался рядом с тобой! Ты сбежала, спрятавшись в потоке времени, и бежишь до сих пор.

Он выхватил свой призрачный меч.
— Теперь ты пришла сюда за ещё большей силой. Зачем? Чтобы снова сбежать? Снова предать тех, кто тебе доверился?

Жуань Юэ застыла, парализованная виной. Каждое его слово было отравленным кинжалом, вонзающимся в её старые раны. Он был прав. Она бежала. Всю свою долгую жизнь она бежала от этой памяти, от этой вины, от привязанностей, боясь снова потерять и снова причинить боль. Она видела в Линь Мэй и Синь Юй не только надежду, но и новую угрозу своему сердцу. Угрозу снова полюбить и снова потерять.

Призрак генерала занёс меч для удара. Жуань Юэ не защищалась. Она была готова принять кару, которую, как ей казалось, заслужила.

Но в последний момент перед её мысленным взором возникли другие образы. Линь Мэй, с её упрямой верой и пылающим сердцем, говорящая: «Тогда мы пройдём его вместе». Синь Юй, с её тихой силой и исцеляющим теплом, признающаяся: «Мне хотелось растопить этот лёд». Они не были безликими миллионами из будущего. Они были её настоящим. И они верили в неё не как в могущественного мага времени, а как в человека.

— Нет, — твёрдо сказала Жуань Юэ, поднимая глаза. В них больше не было страха, только скорбная решимость. Удар призрачного меча остановился в дюйме от её шеи. — Ты прав. Я сбежала. Я боялась. Я пряталась в одиночестве, потому что считала, что не заслуживаю прощения и счастья. Я оплакивала вас, но не жила дальше. Я позволила этой ошибке определить всю мою жизнь. Но это закончится. Сейчас.

Она сделала шаг вперёд, прямо к призраку.
— Я не забуду вас. Я никогда не прощу себя до конца. Но я больше не позволю прошлому управлять моим будущим. Я пришла за силой не для того, чтобы бежать, а для того, чтобы защищать. Защищать тех, кто стал мне дорог. Моя вина — это моя ноша, но не моя тюрьма.

Она протянула руку и коснулась призрачной щеки генерала.
— Покойся с миром, наставник. Я постараюсь быть достойной вашей жертвы.

Призрак генерала на мгновение замер. Ярость в его глазах сменилась глубокой печалью, а затем — пониманием. Он и другие призраки начали медленно таять, растворяясь в багровом воздухе. Поле битвы исчезло. Жуань Юэ стояла одна в пустом каменном зале. Перед ней на постаменте лежал маленький серебряный ключ в форме песочных часов.

Она взяла его. Испытание было пройдено. Она не победила своё прошлое, но она приняла его. И в этом принятии обрела свободу. С тяжёлым сердцем, но ясным умом она пошла к двери, ведущей из зала, зная, что по ту сторону её ждут Линь Мэй и Синь Юй. Её будущее.


Глава 15: Сердце Артефакта
Двери за их спинами растворились, и они оказались в центральном святилище Храма. Это был круглый зал, потолок которого был открыт небу — не тому, что снаружи, а магическому, вечно-звёздному куполу, в центре которого сияла туманность, похожая на сердце. В центре зала на обсидиановом пьедестале парил в воздухе кристалл. Он был размером с кулак, огранённый тысячей граней, и переливался всеми цветами радуги, пульсируя мягким, тёплым светом. Это и был Сердечный Кристалл, артефакт, который они искали.

Линь Мэй, Синь Юй и Жуань Юэ вышли из своих испытаний почти одновременно. Они были измотаны, но их глаза горели новым светом — светом понимания и внутренней силы. Увидев друг друга, они без слов бросились в объятия. Это было объятие облегчения, поддержки и глубокой, окрепшей связи. Хань Чэн, дождавшийся их, с улыбкой наблюдал за этой сценой со стороны.

— Вы сделали это, — сказал он. — Я и не сомневался.

— Что теперь? — спросила Линь Мэй, не отводя глаз от парящего кристалла. Его зов был почти осязаем, он резонировал с её собственной энергией Ци.

— Легенда гласит, что артефакт выберет того, чья воля окажется сильнее, а сердце — чище, — ответила Жуань Юэ, которая выглядела спокойнее, чем когда-либо. Бремя прошлого, хоть и не исчезло, но перестало давить на её плечи. — Он усилит врождённые таланты владельца до немыслимых высот.

Они подошли к пьедесталу. Синь Юй протянула руку, но остановилась в нескольких дюймах от кристалла.
— Его энергия... она похожа на бушующий океан. Она не враждебна, но она... слишком велика. Моя Ци, связанная с землёй и ростом, не сможет её удержать. Я бы просто... растворилась в ней.

Жуань Юэ тоже протянула руку.
— Моя сила — это контроль, точность. Этот кристалл — чистый, необузданный хаос творения. Он бы вступил в конфликт с моей сущностью. Я могла бы его сдержать, но не использовать.

Обе посмотрели на Линь Мэй. Её техника, которую старейшины клана считали неортодоксальной, всегда была основана на интуиции, на следовании потоку, на превращении энергии в танец. Её сила была гибкой, адаптивной, как шёлк.

— Похоже, он ждал тебя, — мягко сказала Синь Юй.

С замиранием сердца Линь Мэй сделала шаг вперёд. Она чувствовала страх, но ещё сильнее она чувствовала зов. Она думала не о силе, а о том, как сможет защитить тех, кого любит. С этой мыслью она протянула руку и коснулась кристалла.

В тот же миг зал залило ослепительным светом. Энергия хлынула в Линь Мэй, словно прорвавшаяся плотина. Это было похоже на удар молнии и погружение в тёплое море одновременно. Она почувствовала, как её собственная Ци расширяется, растёт, становится безграничной. Её алые ленты, висевшие на поясе, сами собой взвились в воздух, светясь изнутри. Она видела нити энергии, связывающие всё вокруг: камни, воздух, её друзей. Она чувствовала биение сердца горы.

Но вместе с силой пришла и боль. Энергия была слишком чистой, слишком мощной. Её тело не было готово к такому потоку. Вены на её руках начали светиться, причиняя жгучую боль. В голове зазвучал хор из тысяч голосов, шёпот древних сил, заключённых в кристалле. Она начала терять себя, растворяясь в этом океане мощи. Её глаза вспыхнули чистым белым светом, зрачки исчезли.

— Линь Мэй! — крикнула Жуань Юэ, видя, что происходит. — Борись с этим! Не дай ему поглотить тебя! Сосредоточься!

Но Линь Мэй её не слышала. Она парила в нескольких дюймах над полом, её волосы развевались, а тело содрогалось от переполнявшей её энергии. Кристалл полностью слился с её ладонью, став частью её руки.

— Мы её теряем! — в панике сказала Синь Юй. — Эта сила её убьёт!

Не раздумывая ни секунды, Синь Юй и Жуань Юэ бросились к ней. Синь Юй положила свои ладони на спину Линь Мэй, направляя в неё свою собственную, спокойную и заземляющую энергию. Она была как корень, пытающийся удержать могучее дерево во время урагана. Жуань Юэ встала перед Линь Мэй и взяла её за плечи. Она не пыталась остановить поток, это было невозможно. Вместо этого она использовала свою силу, чтобы создать вокруг сознания Линь Мэй крошечный, почти незаметный временной «пузырь», замедляя напор хаотических мыслей и давая ей мгновение, чтобы прийти в себя.

— Линь Мэй, слушай меня! — голос Жуань Юэ пробился сквозь рёв энергии. — Вспомни, ради чего ты это делаешь! Не ради силы! Вспомни нас! Вспомни свой танец! Не борись с потоком, веди его! Танцуй с ним!

Слова Жуань Юэ и успокаивающая энергия Синь Юй стали якорями для тонущего сознания Линь Мэй. Она перестала сопротивляться. Вместо этого она представила, что эта бушующая энергия — её партнёр по танцу. Она начала двигаться, сначала неуверенно, потом всё смелее, направляя потоки силы через своё тело в шёлковые ленты, которые закружились вокруг них троих, создавая защитный, светящийся кокон.

Боль постепенно отступила. Голоса в голове стихли, слившись в единую гармоничную мелодию. Белый свет в глазах Линь Мэй погас, возвращая им обычный цвет, но теперь в их глубине плясали радужные искорки. Она медленно опустилась на пол, тяжело дыша. Энергия кристалла больше не бушевала, а текла ровно и мощно, подчиняясь её воле.

Она посмотрела на свои руки, потом на Жуань Юэ и Синь Юй, которые поддерживали её с обеих сторон, бледные, но улыбающиеся.
— Спасибо, — прошептала она. — Я бы не справилась без вас.

— Мы всегда будем рядом, — ответила Синь Юй.

В этот момент единения и триумфа они не заметили, как в тенях у входа в зал на мгновение мелькнула тёмная фигура и так же быстро исчезла. Они обрели артефакт, но и привлекли к себе внимание того, кто жаждал этой силы гораздо дольше и был готов на всё, чтобы её заполучить.


Глава 16: Предательство и Обман
Они покинули Храм Забвения, когда солнце уже клонилось к закату, окрашивая каменистую пустошь в оттенки меди и пурпура. Линь Мэй всё ещё чувствовала себя слабой, но сила кристалла, теперь похожего на радужный камень, вплавленный в её ладонь, текла в ней ровным и тёплым потоком. Она постоянно касалась его, привыкая к новому ощущению. Синь Юй и Жуань Юэ шли рядом, их молчаливая поддержка была красноречивее любых слов. Хань Чэн замыкал шествие, его лицо было необычно серьёзным и задумчивым.

— Нам нужно найти укрытие на ночь, — сказал он, нарушив тишину. — И поесть. Сила артефакта не заменит горячей похлёбки. Я знаю одну пещеру неподалёку, там мы будем в безопасности.

Пещера оказалась сухой и достаточно просторной. Пока Синь Юй разбирала свои травы, чтобы приготовить восстанавливающий отвар, а Линь Мэй медитировала, пытаясь глубже понять свою новую силу, Хань Чэн вызвался развести огонь и приготовить ужин. Жуань Юэ, чья бдительность никогда не ослабевала, заняла позицию у входа, вглядываясь в сгущающиеся сумерки.

— Ты какой-то тихий, Хань Чэн, — заметила Синь Юй, бросая в котелок горсть сушёных грибов. — Обычно тебя не заставишь молчать.

— Просто устал, прекрасная целительница, — ответил он с улыбкой, которая не коснулась его глаз. — Путь был долгим. Я беспокоюсь за вас. Теперь, когда у вас есть артефакт, вы стали мишенью для самых тёмных сил в этом мире.

— Мы справимся. Вместе, — твёрдо сказала Линь Мэй, открывая глаза. Радужные искорки в них вспыхнули ярче.

Вскоре ужин был готов. Хань Чэн разлил ароматную похлёбку по мискам. Он приготовил и чай — особый, успокаивающий сбор, который, по его словам, должен был помочь им восстановить силы после тяжёлых испытаний.

— Выпейте, — настоял он. — Этот чай поможет вам уснуть и набраться сил. Завтра нам предстоит долгий путь.

Девушки, доверяя ему, выпили чай. Его вкус был приятным, с нотками жасмина и чего-то ещё, неуловимо-сладкого. Усталость действительно навалилась на них тяжёлым одеялом. Даже Жуань Юэ, обычно стойкая, почувствовала, как веки тяжелеют. Вскоре все трое погрузились в глубокий, неестественный сон.

Когда Линь Мэй очнулась, первым, что она почувствовала, была леденящая пустота в руке. Она резко села. Огонь в костре почти погас, отбрасывая на стены пещеры дёрганые тени. Синь Юй и Жуань Юэ всё ещё спали тяжёлым сном. Хань Чэна нигде не было. Линь Мэй посмотрела на свою правую ладонь. Кристалл... исчез. На его месте остался лишь бледный шрам.

В этот момент из темноты за пределами пещеры раздался холодный, властный голос:
— Наконец-то. Потребовалось слишком много времени, чтобы собрать вас всех вместе.

В пещеру вошёл высокий мужчина в тёмных одеждах, расшитых серебряными нитями, которые складывались в зловещие узоры. Его лицо было красивым, но жестоким, а глаза горели нечестивым фиолетовым огнём. Это был Лорд Мо, глава Ордена Теней и могущественный тёмный маг, преследовавший Жуань Юэ. В одной руке он держал Сердечный Кристалл, который в его ладони пульсировал тёмным, больным светом. За его спиной стоял Хань Чэн, опустив голову и не смея взглянуть на девушек.

— Хань Чэн... — прошептала Линь Мэй, её голос был полон неверия и боли. — Почему?

— Прости, Линь Мэй, — тихо ответил торговец. — У меня не было выбора. Он... он пообещал не трогать Синь Юй. Он пообещал, что если я приведу вас к артефакту и помогу его забрать, он оставит её в покое.

— Какая трогательная преданность, — усмехнулся Лорд Мо. — Но сделка изменилась. Артефакт мне больше не нужен. Вернее, он бесполезен без ключа. — Он посмотрел на Жуань Юэ, которая начала медленно приходить в себя от действия сонного порошка. — Её способность управлять временем — вот истинный ключ к силе кристалла. С ней я смогу переписать саму историю!

Тёмные тени метнулись от Лорда Мо, обвивая спящую Жуань Юэ и поднимая её в воздух. Синь Юй, наконец очнувшись, вскрикнула.

— Нет! Оставь её!

Линь Мэй, лишённая силы артефакта и ослабленная предательством, вскочила на ноги, её алые ленты метнулись к магу. Но Лорд Мо лишь лениво взмахнул свободной рукой. Ленты застыли в воздухе и бессильно упали на землю.

— Без кристалла ты ничто, дитя, — прошипел он. — А ты, торговец... ты получил то, чего хотел. Я не трону твою целительницу. — Он сделал паузу, наслаждаясь отчаянием на лице Хань Чэна. — Но я никогда не обещал, что не трону её подруг.

С этими словами он развернулся и вместе с пленённой Жуань Юэ начал растворяться во тьме.

— Жуань Юэ! — закричала Линь Мэй, бросаясь вперёд, но было уже поздно. Они исчезли, оставив после себя лишь холод и запах озона.

Линь Мэй и Синь Юй остались одни в полутёмной пещере. Артефакт был потерян. Их подруга, их любовь, была похищена. А человек, которого они считали другом, стоял перед ними, сломленный своим собственным предательством. Триумф обернулся катастрофой. Их путь только что стал бесконечно темнее и опаснее.


Глава 17: Одинокий Путь
Тишина, повисшая в пещере после исчезновения Лорда Мо, была тяжелее любого крика. Она давила, душила, пропитывала воздух запахом пепла и горького предательства. Первой её нарушила Синь Юй. Она поднялась на ноги, подошла к оцепеневшему Хань Чэну и, не говоря ни слова, с размаху ударила его по лицу. Звук пощёчины эхом разнёсся по пещере. Хань Чэн даже не пошевелился, лишь на его щеке медленно проступил красный след.

— Я... я пытался тебя защитить, — прошептал он, его голос был сломлен.

— Защитить? — в голосе Синь Юй звенел лёд. — Ты обрёк Жуань Юэ на пытки. Ты отдал чудовищу силу, способную уничтожить мир. Ты предал наше доверие. Ты называешь это защитой?

Линь Мэй сидела на холодной земле, обхватив себя руками. Пустота в её ладони, где ещё недавно был кристалл, казалось, высасывала из неё всё тепло, всю жизнь. Она потеряла не просто силу. Она потеряла часть себя, а вместе с ней — и Жуань Юэ. Гнев, который должен был бы кипеть в ней, сменился холодным, всепоглощающим отчаянием. Она подняла на Хань Чэна глаза, и в них не было ненависти — только бездонная пустота.

— Уходи, — тихо сказала она. — Просто уходи. И никогда больше не попадайся нам на глаза.

Хань Чэн вздрогнул, словно её тихие слова ударили его сильнее, чем пощёчина Синь Юй. Он посмотрел на них — на одну, чьё лицо было искажено гневом и болью, и на другую, чьё лицо стало похоже на безжизненную маску. Он открыл рот, чтобы что-то сказать, но слова застряли в горле. Молча, как тень, он развернулся и вышел из пещеры, растворившись в ночной тьме.

Оставшись вдвоём, девушки долго молчали. Синь Юй подошла и села рядом с Линь Мэй, обняв её за плечи. Её собственный гнев уступил место глубокой скорби. Слёзы беззвучно катились по её щекам.

— Мы вернём её, — наконец сказала Синь Юй, хотя её голос дрожал от неуверенности. — Мы найдём способ.

— Как? — голос Линь Мэй был хриплым и безжизненным. — Он забрал кристалл. Он забрал её. Он — Лорд Мо, его боятся даже в Городе Теней. А мы... мы остались ни с чем. Я осталась ни с чем. Вся эта сила... исчезла. Я снова та же бесполезная ученица, что и раньше.

— Это неправда! — Синь Юй крепче сжала её плечо. — Сила была не только в кристалле, она была в тебе! И она осталась. А главное — мы есть друг у друга. Мы не одни.

Они просидели так до самого рассвета, согревая друг друга и оплакивая свою потерю. Первые лучи солнца, коснувшиеся входа в пещеру, не принесли тепла, лишь подчеркнули холод их одиночества. Они знали, что должны двигаться, но куда? С чего начать? Мир казался огромным и враждебным, а их цель — недостижимой.

Именно в этот момент у входа в пещеру появилась фигура, заслонив собой утренний свет. Девушки напряглись, готовые к бою, но когда незнакомец шагнул внутрь, они узнали его.

Это был Вэй Цзин.

Выглядел он не лучше, чем они. Его дорогая одежда была изорвана, на лице виднелись свежие царапины, а гордая осанка сменилась усталой сутулостью. Поражение в Храме явно далось ему тяжело. Он остановился в нескольких шагах, его взгляд был тяжёлым и серьёзным.

— Я видел, как торговец уходил отсюда, — сказал он без предисловий. — Его лицо было таким, будто он только что продал собственную душу. А потом я почувствовал... всплеск тёмной энергии. Очень мощной. Что здесь произошло?

Линь Мэй молчала, не находя в себе сил говорить. За неё ответила Синь Юй, кратко и жёстко пересказав события ночи.

Вэй Цзин слушал, и выражение его лица менялось от недоверия к мрачной ярости. Он сжал кулаки так, что побелели костяшки.

— Лорд Мо... Я слышал это имя. Древнее зло, которое мой клан поклялся уничтожить. Мы считали его легендой, страшилкой для юнцов. Значит, он реален. И он забрал... её. И артефакт.

Он посмотрел на Линь Мэй, и в его взгляде больше не было ни соперничества, ни насмешки. Только странная, неуклюжая форма сочувствия.

— Мой клан и твой, Линь Мэй, враждуют уже сто лет. Наши старейшины скорее умрут, чем согласятся работать вместе. Но это... это больше, чем вражда кланов. Лорд Мо с силой артефакта и повелительницей времени — это угроза всему живому. — Он сделал глубокий вдох. — Я проиграл тебе в честном бою. Ты оказалась сильнее. Но сейчас ты ослаблена, а я хочу вернуть долг чести. И... я не могу позволить такому злу победить. Я помогу вам. Если вы, конечно, примете помощь от ученика из клана Золотого Дракона.

Линь Мэй медленно подняла голову. В её опустошённых глазах впервые за эту долгую ночь зажглась крошечная искра. Это была не надежда, ещё нет. Это была решимость. Она посмотрела на Синь Юй, потом на Вэй Цзина — своего врага, который теперь предлагал ей свой меч. Путь всё ещё был одиноким и тёмным, но, возможно, им больше не придётся идти по нему вдвоём.

— Мы принимаем, — твёрдо сказала она.


Глава 18: Тайное Общество
Союз, рождённый в отчаянии, был хрупким и неловким. Первые несколько дней пути прошли в напряжённом молчании. Вэй Цзин, привыкший командовать и вести, теперь шёл рядом с двумя девушками, чьё горе было почти осязаемым. Он не знал, как их утешить, поэтому сосредоточился на практических вещах: прокладывал маршрут, охотился, нёс дозор по ночам, давая им возможность хоть немного отдохнуть.

Синь Юй постепенно возвращалась к жизни. Её целительская натура не могла долго пребывать в бездействии. Она собирала травы, готовила еду, следила за тем, чтобы раны Вэй Цзина и душевные раны Линь Мэй не усугублялись. Но тяжелее всего было с Линь Мэй. Она почти не говорила, мало ела и всё время смотрела на свою опустевшую ладонь. Потеря кристалла и Жуань Юэ словно вырвала из неё стержень. Её шёлковые ленты безжизненно висели на поясе, утратив свой внутренний свет.

— Мы не можем просто так бродить по пустошам, — сказал Вэй Цзин однажды вечером, когда они сидели у костра. — У Лорда Мо есть крепость, но её местоположение — тайна. Нам нужна информация. И союзники.

— Какие союзники? — безжизненно спросила Линь Мэй. — Наши кланы никогда не помогут. А кто ещё осмелится пойти против него?

— Есть те, кто борется с ним уже давно, — ответил Вэй Цзин. — Я считал их слухами, но мой наставник однажды упоминал о них. Они называют себя «Хранителями Рассвета». Тайное общество, состоящее из отступников великих кланов, учёных, целителей — всех, кто пострадал от Ордена Теней. Они не сражаются в открытую. Они — шпионы, собиратели знаний, хранители древних секретов. Они действуют из тени, чтобы защитить свет. Если кто и знает, где найти Лорда Мо, то это они.

— И как же нам найти это тайное общество, если оно тайное? — с ноткой сарказма спросила Синь Юй.

— У них есть тайные убежища по всей стране. Одно из них, если верить слухам, находится в ближайшем торговом городе, Фэнхуа. Оно замаскировано под чайный дом под названием «Тихая Заводь», — пояснил Вэй Цзин. — Говорят, чтобы подать знак, нужно заказать редкий сорт чая — «Слёзы Лунного Дракона» — и заплатить за него старой монетой с изображением феникса.

Он вытащил из-за пазухи маленькую, потускневшую медную монету.
— Мой наставник дал мне её на всякий случай. Сказал, однажды она может спасти мне жизнь. Похоже, он был прав.

Город Фэнхуа оказался шумным и оживлённым местом, где смешивались торговцы со всех концов света. Найти чайный дом «Тихая Заводь» было несложно. Это было скромное двухэтажное здание с выцветшей вывеской, затерявшееся среди ярких лавок и постоялых дворов. Внутри было тихо и почти пусто. За стойкой сидела пожилая женщина с лицом, испещрённым морщинами, как старая карта, и перебирала чайные листья.

Вэй Цзин подошёл к ней. Линь Мэй и Синь Юй остались у входа, напряжённо наблюдая.

— Доброго дня, госпожа. Я бы хотел заказать чайник «Слёз Лунного Дракона».

Старуха подняла на него свои мутные, но проницательные глаза. Она молча оглядела его, затем перевела взгляд на его спутниц. Её взгляд задержался на пустой ладони Линь Мэй.

— Этот чай очень дорог, молодой господин, — медленно проговорила она. — И подаётся только истинным ценителям.

— Я готов заплатить цену, — сказал Вэй Цзин и положил на стойку старую монету с фениксом.

Глаза женщины на мгновение блеснули. Она взяла монету, повертела её в пальцах, а затем кивнула.
— Следуйте за мной.

Она провела их через зал, мимо немногочисленных посетителей, к неприметной двери в задней части дома. За дверью оказалась крутая лестница, ведущая в подвал. Внизу горели масляные лампы, освещая просторное помещение, заставленное стеллажами с книгами, свитками и странными артефактами. В центре комнаты за большим столом, заваленным картами, сидел мужчина средних лет с сединой на висках и шрамом над бровью. Он поднял голову, когда они вошли.

— Госпожа Лан, кого ты к нам привела? — спросил он спокойным, но властным голосом.

— Они заплатили правильную цену, Мастер Цзянь, — ответила старуха. — Ученик Золотого Дракона, целительница и... девушка, потерявшая звезду.

Мастер Цзянь встал и внимательно осмотрел пришедших. Его взгляд был острым, как клинок.
— Вы ищете Хранителей Рассвета. Зачем?

— Нам нужна помощь, — шагнула вперёд Линь Мэй. Впервые за несколько дней в её голосе прозвучала сталь. — Лорд Мо похитил нашу подругу, Жуань Юэ. И он завладел Сердечным Кристаллом. Мы намерены вернуть её и остановить его. И мы знаем, что вы — наши единственные союзники в этой войне.


Глава 19: Искупление Торговца
Мастер Цзянь долго изучал их, его взгляд проникал, казалось, в самую душу. Он видел отчаяние в глазах Линь Мэй, ярость в осанке Синь Юй и мрачную решимость на лице Вэй Цзина. Наконец, он медленно кивнул.

— Мы знаем о Лорде Мо больше, чем кто-либо, — сказал он. — И мы знаем, что он не остановится, пока не подчинит себе весь мир. Ваша битва — это и наша битва. Мы поможем вам.

В последующие дни подвал чайного дома стал для них штабом и тренировочным залом. Мастер Цзянь и другие Хранители делились с ними всем, что знали. Они разложили на столе карты, указывая на предположительное местоположение крепости Лорда Мо — Цитадели Вечной Ночи, скрытой в проклятых землях на севере, в ущелье, где никогда не бывает солнца. Они рассказали о его лейтенантах, о тёмной магии, которую он использует, и о демонических стражах, охраняющих подступы к крепости.

— Но есть проблема, — сказал Цзянь, указывая на карту. — Цитадель защищена не только стенами и монстрами. Её окружает мощный барьер, который питается тёмной энергией самого ущелья. Он искажает пространство и высасывает жизненную силу из любого, кто попытается пройти. Пробиться сквозь него почти невозможно. Нам известен лишь один тайный проход, но его точное местоположение знал только один из наших агентов, который... не вернулся с последнего задания.

Эта новость легла на них тяжёлым грузом. Они были так близко к цели, но путь к ней был закрыт. Пока Вэй Цзин и Синь Юй вместе с Хранителями пытались найти решение, изучая древние свитки, Линь Мэй тренировалась. Она пыталась пробудить в себе остатки силы, что даровал ей кристалл. Она танцевала со своими лентами, медитировала, но внутри была лишь пустота. Отчаяние снова начало подтачивать её решимость.

Однажды вечером, когда они в очередной раз зашли в тупик, в чайный дом вошёл посетитель. Он был закутан в потрёпанный дорожный плащ, капюшон низко надвинут на лицо. Госпожа Лан попыталась его остановить, но он прошёл мимо неё, спустился по лестнице в подвал и остановился на последней ступеньке. Все, кто был в комнате, тут же обнажили оружие.

Незнакомец медленно откинул капюшон. Это был Хань Чэн.

Он выглядел ужасно. Похудевший, осунувшийся, с тёмными кругами под глазами, в которых застыла бесконечная мука. Его весёлая харизма исчезла без следа.

— Предатель! — прорычал Вэй Цзин, делая шаг вперёд с мечом наготове.

Синь Юй застыла, её лицо стало каменным. Она смотрела на Хань Чэна так, словно видела призрака. Линь Мэй молча сжала кулаки.

— Я знаю, что вы думаете, — хрипло сказал Хань Чэн, поднимая руки в знак того, что он безоружен. — И вы правы. Я не заслуживаю прощения. И я пришёл не за ним. Я пришёл, чтобы исправить то, что натворил.

— Слишком поздно, — холодно отрезала Синь Юй.

— Нет, — он покачал головой. — Лорд Мо отпустил меня, посчитав ничтожеством. Он был уверен, что я спрячусь и буду до конца жизни дрожать от страха. Но я пошёл за ним. Я следил за его отрядом, держась на расстоянии. Я видел, куда они направились. Я знаю, где находится Цитадель Вечной Ночи. И что ещё важнее... — он сделал паузу, — я знаю, как пройти через барьер.

Все в комнате замерли. Мастер Цзянь опустил свой меч.

— Говори, — приказал он.

— Тот агент, который у вас пропал... я встретил его. Орден Теней поймал его. Я видел, как его пытали. Перед смертью он успел передать мне это. — Хань Чэн разжал кулак. На его ладони лежал маленький нефритовый амулет в форме листа. — Это ключ. Он не разрушает барьер, но создаёт крошечную «слепую зону», брешь, через которую может пройти небольшая группа. Он активируется в определённом месте у подножия скал в час перед рассветом, когда тёмная энергия наиболее слаба. Я знаю это место. Я могу вас провести.

Он посмотрел на Синь Юй, и в его глазах стояли слёзы.
— Я не прошу вас доверять мне. Я прошу лишь позволить мне помочь. Я отдам свою жизнь, чтобы спасти Жуань Юэ и искупить свою вину. Это единственное, что имеет для меня значение.

Наступила долгая тишина. Линь Мэй, Вэй Цзин и Синь Юй смотрели друг на друга. Могут ли они доверять человеку, который уже однажды их предал? Но могут ли они позволить себе отказаться от единственного шанса на спасение Жуань Юэ?

— Он говорит правду, — тихо сказала Линь Мэй, глядя в глаза торговца. — В них нет лжи. Только боль и желание искупить вину.

Синь Юй медленно кивнула, соглашаясь. Её сердце всё ещё было полно горечи, но она видела, что Хань Чэн говорит искренне.

— Хорошо, — сказал Вэй Цзин, убирая меч в ножны. — Ты поведёшь нас. Но знай, торговец, — он шагнул к нему вплотную, — если это ловушка, если ты снова нас предашь, я лично позабочусь о том, чтобы твоя смерть была долгой и мучительной.

— Я знаю, — ответил Хань Чэн, не отводя взгляда. — И я этого заслуживаю.

Так, предатель вернулся в их ряды, но уже не как друг, а как кающийся грешник, идущий на верную смерть. У них появился путь, но этот путь был вымощен недоверием и старой болью.


Глава 20: Три Луны
Мастер Цзянь внимательно выслушал Хань Чэна, изучил нефритовый амулет и погрузился в раздумья. Он долго ходил по подвалу, перебирая в уме древние тексты и предания. Наконец, он остановился перед Линь Мэй, Синь Юй и Вэй Цзином.

— План Хань Чэна рискован, но это наш единственный шанс проникнуть в Цитадель, — сказал он. — Однако даже если вы пройдёте через барьер, внутри вас ждёт сам Лорд Мо. Он объединил свою силу с Сердечным Кристаллом, а теперь пытается подчинить себе и дар Жуань Юэ. Его мощь сейчас почти безгранична. В вашем нынешнем состоянии вы не сможете ему противостоять.

— Так что же нам делать? — спросил Вэй Цзин. — Отказаться от попытки?

— Нет, — ответил Мастер Цзянь. — Мы должны уравнять шансы. Существует древний ритуал, о котором говорится лишь в самых старых свитках. Ритуал Единения, или, как его ещё называют, Танец Трёх Лун. Он позволяет трём воинам с разными, но дополняющими друг друга способностями, временно объединить свою Ци в единый поток. Их сила не просто складывается — она многократно умножается. Но ритуал чрезвычайно опасен. Малейшая ошибка, малейшее недоверие друг к другу — и ваши души будут разорваны на части.

Он посмотрел на троицу. На ученицу Небесного Шёлка, чья сила исходит из гибкости и потока. На целительницу, чья мощь коренится в самой жизни и природе. И на воина Золотого Дракона, чья энергия подобна несокрушимой скале и яростному пламени.

— Шёлк, Жизнь и Дракон, — пробормотал он. — Гибкость, стойкость и мощь. Ваши стили идеально подходят. Но готовы ли вы доверить друг другу не только свои жизни, но и свои души?

Линь Мэй посмотрела на Синь Юй, свою верную подругу, чья поддержка была для неё якорем в буре отчаяния. Затем она взглянула на Вэй Цзина, своего вечного соперника, который отбросил вековую вражду ради общего дела. В его глазах она видела не гордыню, а уважение. Она вспомнила о Жуань Юэ, об их тренировках, о тихих вечерах, о несказанных словах. Любовь к ней и к Синь Юй горела в её сердце, и этот огонь был сильнее любого страха.

— Я готова, — твёрдо сказала Линь Мэй. — Моя любовь к ним — вот моя настоящая сила. Она связывает нас крепче любого ритуала.

Синь Юй кивнула, положив руку на плечо Линь Мэй.
— Ради Жуань Юэ — я готова.

Вэй Цзин на мгновение опустил взгляд. Слова Линь Мэй о любви задели в нём какую-то струну. Он чувствовал к ней сложное переплетение восхищения, соперничества и чего-то ещё, чему он боялся дать имя. Но он видел её выбор, видел её сердце, отданное другим. И, к своему удивлению, он почувствовал не ревность, а принятие. Он понял, что его роль — быть их щитом, их мечом.

— Я готов, — сказал он, поднимая голову. Его голос звучал ровно и уверенно. — Я буду вашей опорой.

Ритуал проводили в самой глубокой части подвала, где на полу был вырезан древний символ из трёх переплетённых полумесяцев. Мастер Цзянь дал им последние наставления. Они должны были встать в центр символа, взяться за руки и позволить своей Ци течь свободно, сливаясь в единый вихрь.

Они встали в круг. Линь Мэй слева, Синь Юй справа, Вэй Цзин напротив. Их руки соединились. Линь Мэй закрыла глаза и сосредоточилась. Она направила свою энергию, гибкую и плавную, как шёлк, к своим друзьям. Синь Юй ответила тёплым, живительным потоком, пахнущим лесом после дождя. Вэй Цзин замкнул круг мощной, огненной волной, стабильной и несокрушимой.

Сначала их энергии сопротивлялись, сталкивались, как три разных течения. Это было больно, их духовные сущности словно разрывало на части. Но затем Линь Мэй сосредоточилась на образе Жуань Юэ и Синь Юй, на своей любви к ним. Она позволила этому чувству стать мостом. Её энергия перестала бороться и начала обволакивать, соединять, сплетать чужие потоки. Синь Юй, почувствовав это, добавила свою исцеляющую силу, сглаживая острые углы. Вэй Цзин, ощутив их доверие, перестал быть скалой и стал пламенем, дающим тепло и свет, а не только разрушение.

Их Ци слилась. Вокруг них поднялся вихрь света — алый, зелёный и золотой. Они почувствовали силу друг друга так, словно она стала их собственной. Линь Мэй ощутила несокрушимую мощь дракона в своих жилах. Вэй Цзин — целительную энергию земли. Синь Юй — гибкость и скорость шёлкового танца. Их сознания на миг стали единым целым, связанным общей целью и общими чувствами.

Когда ритуал завершился, они рухнули на пол, обессиленные, но изменившиеся. Они смотрели друг на друга по-новому. Барьеры между ними пали. Они больше не были тремя отдельными воинами. Они стали единым целым. Три луны, светящие во тьме. И теперь они были готовы встретить Вечную Ночь.


Глава 21: Крепость Тьмы
Путешествие на север было суровым и безмолвным. Они покинули оживлённые торговые пути и углубились в земли, которые на картах помечались как «Проклятые». Небо здесь всегда было затянуто пепельными тучами, а солнце казалось далёким, холодным диском. Воздух становился всё более разреженным и пронизывающим, а земля под ногами — чёрной и бесплодной. Хань Чэн вёл их уверенно, но его молчание было тяжелее любого разговора. Он шёл впереди, словно призрак, ведомый лишь своей виной.

Наконец, они увидели её. Цитадель Вечной Ночи. Она не была построена, а словно выросла из самого сердца тёмного ущелья — чудовищное нагромождение чёрных, как смоль, скал, острых шпилей и кривых башен, которые, казалось, царапали низкое небо. Вокруг крепости висело едва заметное мерцающее марево — тёмный барьер, искажающий свет и воздух. От одного взгляда на него по коже пробегал холод, а жизненная сила, казалось, утекала из тела.

— Мы почти на месте, — прошептал Хань Чэн, указывая на неприметную груду валунов у подножия скалы. — Проход должен быть там. Нужно дождаться предрассветного часа.

Они укрылись в неглубокой пещере, ожидая нужного момента. Напряжение было почти невыносимым. Линь Мэй, Синь Юй и Вэй Цзин сидели рядом, чувствуя потоки Ци друг в друге — это успокаивало. Их объединённая сила создавала вокруг них островок тепла и света в этой мёртвой земле.

Когда небо на востоке едва начало светлеть, приобретая больной, фиолетовый оттенок, Хань Чэн кивнул. Они подошли к валунам. Торговец достал нефритовый амулет. Как только он поднёс его к скале, амулет вспыхнул мягким зелёным светом. Тёмное марево барьера в этом месте задрожало, истончилось и на мгновение разошлось, открывая узкую, зияющую чернотой трещину в скале.

— Быстрее! — скомандовал Хань Чэн. — Он долго не продержится!

Они нырнули в проход один за другим. Хань Чэн вошёл последним, и как только он пересёк черту, амулет в его руке рассыпался в пыль, а проход за спиной с грохотом закрылся. Они оказались в полной темноте.

Вэй Цзин щёлкнул пальцами, и на его ладони вспыхнул маленький шарик золотого пламени, осветив узкий, сырой туннель, ведущий вглубь скалы.

— Теперь мы одни, — сказал он. — Пути назад нет.

Проникновение в крепость было похоже на спуск в преисподнюю. Коридоры, вырубленные в чёрном камне, были неправильными и запутанными, словно кишечник гигантского зверя. Воздух был спёртым и пах серой и разложением. Из стен сочилась тёмная энергия, которая пыталась проникнуть в их сознание, нашёптывая страхи и сомнения. Но связь, установленная ритуалом, защищала их, создавая ментальный щит.

Первая ловушка ждала их в большом зале, пол которого был покрыт зеркальной плиткой. Как только они ступили внутрь, их отражения ожили. Из зеркал вышли их тёмные двойники — искажённые копии, сотканные из теней и страха. Двойник Линь Мэй был скован цепями бессилия, двойник Синь Юй источал яд отчаяния, а тень Вэй Цзина была воплощением слепой ярости и гордыни.

— Не поддавайтесь! — крикнул Вэй Цзин. — Это иллюзии, питающиеся нашими слабостями!

Но тени были не просто иллюзиями, они атаковали. Линь Мэй пришлось сражаться с собственным страхом стать снова слабой и беспомощной. Синь Юй уворачивалась от ядовитых шипов, рождённых её горем. Вэй Цзин парировал яростные удары своей тёмной гордыни. Но они были вместе. Линь Мэй своими лентами сбивала с ног тень Вэй Цзина, давая ему передышку. Синь Юй бросала под ноги двойнику Линь Мэй семена цепких лиан, сковывая его. А Вэй Цзин своим огненным мечом сжигал ядовитые испарения вокруг Синь Юй. Действуя как единое целое, они уничтожили теневых двойников, и зал снова стал пустым.

Они шли дальше, преодолевая новые препятствия: коридоры с движущимися стенами, рои демонических насекомых, залы, наполненные призраками, шепчущими о поражении. Каждый шаг давался с трудом. Хань Чэн, лишённый их магической защиты, страдал больше всех, но упрямо шёл вперёд, ведомый своим раскаянием.

Наконец, они вышли на внутренний балкон, нависающий над огромным тронным залом. Зал был освещён жутким багровым светом, исходящим от Сердечного Кристалла. Артефакт был установлен на вершине чёрного обелиска за троном и пульсировал тёмной энергией, которая растекалась по всей крепости. На самом троне, вырезанном из кости какого-то гигантского существа, сидел Лорд Мо. Он был высок и облачён в тёмные доспехи, а его лицо скрывала тень от рогатого шлема.

А рядом с троном, в клетке из застывшего времени, парила Жуань Юэ. Её глаза были закрыты, а лицо — безмятежно, словно она спала. Но герои чувствовали, как Лорд Мо вытягивает из неё силу, пытаясь подчинить её своей воле.

— Вы всё-таки пришли, — раздался в их головах голос Лорда Мо, холодный и древний, как сама скала. — Глупые дети. Пришли умереть в моём доме. Ваша смелость достойна восхищения. Но она же вас и погубит.

Он медленно поднялся с трона. Тьма вокруг него сгустилась. Битва за судьбу мира и за их любовь вот-вот должна была начаться.


Глава 22: Битва Желаний
Голос Лорда Мо был подобен скрежету надгробных плит. Он не просто звучал в ушах — он проникал в разум, пытаясь найти и вскрыть старые раны, страхи и потаённые желания.

— Я вижу тебя, ученица Небесного Шёлка, — пророкотал он, обращаясь к Линь Мэй. — Вечная отверженная. Та, чей талант не признавали, чью силу считали ересью. Присоединяйся ко мне, и я дам тебе признание, которого ты так жаждешь. Весь мир преклонит колени перед твоей мощью.

— А в тебе, дитя лесов, — его внимание переключилось на Синь Юй, — я вижу страх потери. Ты боишься остаться одна. Я могу даровать тебе вечную жизнь, защитить тех, кто тебе дорог. Никто больше не уйдёт от тебя.

— И ты, наследник Золотого Дракона, — голос стал вкрадчивым и ядовитым, когда он обратился к Вэй Цзину. — Самый гордый из всех. Ты желаешь превзойти своих предков, желаешь славы. Но больше всего... ты желаешь её. — Тёмный владыка указал костяным пальцем на Линь Мэй. — А она никогда не будет твоей. Я вижу это в твоём сердце. Служи мне, и я отдам её тебе. Я заставлю её полюбить тебя.

Слова Лорда Мо были искусным ядом, но ритуал Трёх Лун создал в их душах нерушимую крепость. Они чувствовали искушения друг друга, и это лишь укрепляло их общую решимость.

— Ты ничего не знаешь о желаниях, тень! — крикнул Вэй Цзин, и его голос эхом пронёсся по залу. Он первым спрыгнул с балкона, приземлившись на пол с гулким стуком. Его меч вспыхнул золотым пламенем. — Моё желание — защитить их! И этого тебе никогда не понять!

За ним последовали Линь Мэй и Синь Юй. Они встали треугольником, готовые к бою.

— Девочки, к Жуань Юэ! — приказал Вэй Цзин, не оборачиваясь. — Я задержу его! Это мой долг. Моё искупление!

Линь Мэй на мгновение заколебалась, но, встретившись взглядом с Синь Юй, кивнула. Они доверяли ему. Их объединённая сила позволяла им действовать как единый организм. Пока Вэй Цзин отвлекал на себя главную угрозу, они должны были выполнить свою часть задачи.

— Глупец! — взревел Лорд Мо, устремляясь к Вэй Цзину. В его руке из сгустившейся тьмы сформировался огромный зазубренный меч.

Началась битва титанов. Золотое пламя столкнулось с непроглядной тьмой. Каждый удар Вэй Цзина был подобен рёву дракона, каждый выпад Лорда Мо — шипению бездны. Зал содрогался от их мощи. Вэй Цзин сражался так, как никогда раньше. Он больше не был просто учеником клана, он был щитом для тех, кто стоял за его спиной. Он вкладывал в каждый удар своё уважение к Линь Мэй, своё раскаяние за прошлую вражду, своё принятие её выбора.

Тем временем Линь Мэй и Синь Юй бросились к клетке времени. Хань Чэн, который спустился следом, остался позади, прячась за колонной. Он был простым смертным в этой битве богов, и его роль была окончена.

— Клетка связана с кристаллом! — крикнула Синь Юй, почувствовав потоки энергии. — Мы не можем разбить её напрямую, пока он питает её силой!

Линь Мэй посмотрела на пульсирующий багровым светом артефакт на вершине обелиска.
— Значит, нужно отрезать её от источника!

Они разделились. Синь Юй подбежала к основанию клетки и положила на неё руки. Из её ладоней потекли потоки зелёной энергии. Она не пыталась разрушить барьер, а наоборот — насыщала его жизненной силой, создавая помехи для тёмной магии, ослабляя связь с кристаллом. Вокруг её ног из каменного пола начали прорастать светящиеся лианы, которые оплетали клетку, пытаясь найти в ней брешь.

Линь Мэй же, раскрутив свои шёлковые ленты, взмыла в воздух. Ленты, наполненные её Ци и частицей силы её союзников, превратились в острые клинки света. Она устремилась к обелиску, уворачиваясь от сгустков тёмной энергии, которые кристалл выпускал в неё, словно живое существо.

Битва шла на трёх фронтах. В центре зала Вэй Цзин, истекая кровью из множества ран, сдерживал ярость тёмного владыки. У подножия трона Синь Юй вела свою тихую войну с магией клетки. А в воздухе Линь Мэй танцевала смертельный танец вокруг кристалла.

Лорд Мо понял их замысел. Он издал яростный рёв и отбросил Вэй Цзина мощным ударом, который пробил доспехи воина и швырнул его через весь зал. Вэй Цзин врезался в стену и безвольно сполз на пол, оставляя за собой кровавый след. Его золотое пламя погасло.

— Вэй Цзин! — закричала Линь Мэй, обернувшись.

— Не отвлекайся! — из последних сил крикнул он, пытаясь подняться. — Заканчивайте!

Эта жертва придала Линь Мэй ярости. Она направила всю свою мощь, всю свою любовь и боль в одну последнюю атаку. Её ленты сплелись в единое сверкающее копьё и пронзили Сердечный Кристалл. Раздался оглушительный звон, похожий на треск расколовшейся горы. Кристалл покрылся сетью трещин, и его багровое свечение начало меркнуть.

Лишившись подпитки, клетка времени, оплетённая лианами Синь Юй, задрожала и с тихим звоном рассыпалась на миллионы искр. Жуань Юэ медленно опустилась на пол.

Лорд Мо взвыл от ярости и боли, когда сила кристалла начала иссякать. Он повернулся к девушкам, но в этот момент Вэй Цзин, собрав последние крохи своей жизни в один удар, метнул свой меч. Клинок, объятый последней вспышкой золотого пламени, вонзился тёмному владыке в спину. Это не убило его, но дало девушкам драгоценные секунды.

— Бегите... — прошептал Вэй Цзин, и его голова упала на грудь. Он пожертвовал собой, чтобы купить им время.


Глава 23: Освобождение Времени
Линь Мэй и Синь Юй бросились к Жуань Юэ, их сердца разрывались от горя при виде павшего Вэй Цзина и радости от освобождения подруги. Но когда они подбежали ближе, их охватил холод.

Жуань Юэ медленно поднялась на ноги. Её прекрасное лицо было лишено всяких эмоций, словно маска из нефрита. Но самым страшным были её глаза. Обычно тёплые, цвета осенних сумерек, теперь они были пустыми и холодными, а в их глубине горел тот же багровый свет, что и в расколотом кристалле. Тёмная энергия Лорда Мо не исчезла — она нашла себе нового носителя.

— Жуань Юэ? — с надеждой и страхом прошептала Линь Мэй, протягивая к ней руку.

В ответ Жуань Юэ резко вскинула ладонь. Воздух вокруг Линь Мэй застыл, превратившись в невидимую стену. Её собственное движение замедлилось, словно она попала в густой сироп. Она увидела, как рука Жуань Юэ, окружённая тёмной аурой, медленно движется к её сердцу.

— Она под его контролем! — крикнула Синь Юй. Она топнула ногой, и из пола вырвались толстые, усыпанные шипами лианы, которые схватили Жуань Юэ, оттаскивая её от Линь Мэй.

Заклинание времени, державшее Линь Мэй, развеялось. Она отскочила назад, тяжело дыша. Смотреть на любимую, ставшую врагом, было больнее любого удара.

— Жуань Юэ, это мы! Линь Мэй! Синь Юй! — взывала травница, уклоняясь от волны искажённого времени, которая заставила её лианы мгновенно состариться и рассыпаться в прах. — Борись с ним!

Но Жуань Юэ не слышала. Она двигалась с грацией и смертоносностью, которые Линь Мэй так хорошо знала по их тренировкам, но теперь каждое её движение было направлено на то, чтобы убить. Она останавливала летящие в неё семена Синь Юй в миллиметре от своего лица, ускоряла свои шаги, появляясь то тут, то там, словно призрак.

Лорд Мо, пригвождённый мечом Вэй Цзина к стене, хрипло рассмеялся.
— Глупцы... Вы думали, я вложу всю силу в мёртвый камень? Я связал её с живой душой! Пока она жива, я жив в ней! Убейте её, и вы убьёте и меня. Но сможете ли вы поднять руку на свою... любовь?

Линь Мэй и Синь Юй переглянулись. Отчаяние сдавило их сердца. Они не могли победить Жуань Юэ, не причинив ей вреда, но и сражаться с ней в полную силу они не могли. Это был бой, который они были обречены проиграть.

— Мы не должны сражаться с ней, — вдруг сказала Линь Мэй, глядя на Синь Юй. — Мы должны достучаться до неё. Связь... наша связь сильнее его магии!

Они снова начали действовать как единое целое. Синь Юй взяла на себя защиту. Она выращивала вокруг них живые щиты из мгновенно прорастающих деревьев, бросала под ноги Жуань Юэ споры сонных грибов и скользкий мох, замедляя её, отвлекая, но не нанося реального вреда. Она создавала для Линь Мэй возможности.

А Линь Мэй, уворачиваясь от атак, пыталась подобраться ближе. Она не атаковала. Она танцевала. Это был их танец, тот самый, которому Жуань Юэ учила её под луной. Каждое движение было воспоминанием. Вот поворот, который они отрабатывали сотню раз, пока не упали на траву от смеха. Вот взмах ленты, которым она однажды случайно сбила с Жуань Юэ заколку, и её волосы рассыпались по плечам, как ночной водопад.

— Вспомни, Юэ! — говорила Линь Мэй, её голос дрожал, но был полон любви. — Вспомни ручей, где мы впервые встретились с Синь Юй. Вспомни вкус её чая из луговых трав. Вспомни, как мы смотрели на звёзды с холма.

На лице Жуань Юэ на мгновение промелькнула тень сомнения. Её атака на миг замедлилась. Багровый свет в её глазах дрогнул.

— Не слушай её! — проревел из глубин её сознания голос Лорда Мо. — Они предали тебя! Они слабые! Убей их и забери всю силу себе!

Руки Жуань Юэ снова окутались тьмой. Она создала вокруг себя поле ускоренного времени, став почти невидимой, и бросилась на Синь Юй.

Но Линь Мэй была готова. Она бросилась наперерез, но не для того, чтобы блокировать удар. Она раскрыла объятия и приняла Жуань Юэ в них, крепко обняв её.

Удар тёмной энергии пришёлся ей в спину, заставив вскрикнуть от боли. Но она не разжала рук.

— Я люблю тебя, — прошептала она прямо в ухо Жуань Юэ. — Мы обе любим тебя. И мы тебя не отпустим.

Синь Юй подбежала и обняла их обеих с другой стороны, создавая живой кокон любви и тепла. Она направила свою целительную энергию не на рану Линь Мэй, а в сердце Жуань Юэ, пытаясь изгнать из него тьму.

В сознании Жуань Юэ разразилась буря. Голос Лорда Мо кричал, приказывал, угрожал. Но голоса Линь Мэй и Синь Юй, их тепло, их любовь были подобны маяку в этом шторме. Она вспомнила всё: смех, прикосновения, тихие признания, данные взглядами. Она увидела перед собой не врагов, а свою семью, своё сердце.

Слёзы хлынули из её глаз, смывая багровое свечение. Она закричала — долгим, полным боли криком, изгоняя из себя чужую волю. Из её тела вырвался столб тёмной энергии и с воем устремился к Лорду Мо. Изувеченное тело тёмного владыки вспыхнуло и за несколько секунд истлело, оставив на стене лишь выжженный силуэт и горстку пепла.

Жуань Юэ обмякла в руках своих возлюбленных, обессиленная, но свободная. Битва с врагом была окончена. Теперь им предстояла битва за самих себя.


Глава 24: Шелковый Путь Сердца
Тишина, опустившаяся на тронный зал, была оглушительной. Она давила тяжестью потерь и свершений. Жуань Юэ, обессиленная, дышала глубоко, словно заново училась этому простому действию. Её голова покоилась на плече Линь Мэй, а рука Синь Юй нежно гладила её по волосам. Они стояли так, сплетённые в объятиях, посреди разрухи — три фигуры, ставшие единым целым.

Первой опомнилась Синь Юй. Она мягко высвободилась и подошла к неподвижному телу Вэй Цзина. Хань Чэн, бледный и дрожащий, вышел из-за колонны и последовал за ней, не решаясь приблизиться. Синь Юй опустилась на колени, её пальцы осторожно коснулись шеи воина. На её лице отразилось удивление, смешанное с облегчением.

— Он жив, — прошептала она. — Еле-еле... но его сердце ещё бьётся. Сила дракона в его крови не дала ему угаснуть. Но раны ужасны.

Линь Мэй помогла Жуань Юэ сесть, прислонив её к подножию трона, и подошла к ним. Вид Вэй Цзина, такого гордого и сильного, теперь лежащего в луже собственной крови, полоснул её по сердцу. Его жертва не была напрасной. Он дал им шанс, который они использовали.

— Мы должны уходить отсюда, — сказала Линь Мэй. — Эта крепость умирает вместе со своим хозяином.

Она была права. Стены Цитадели начали дрожать, с потолка посыпались камни. Тёмная энергия, веками державшая это место, рассеивалась, и древняя кладка не выдерживала.

— Я помогу, — сказал Хань Чэн, наконец обретя голос. Он подошёл и, не без труда, помог Синь Юй поднять Вэй Цзина, закинув его руку себе на плечо.

Обратный путь был гонкой со смертью. Коридоры, которые они с таким трудом преодолевали, теперь рушились у них за спиной. Они бежали, поддерживая друг друга. Линь Мэй вела ослабевшую Жуань Юэ, а Синь Юй и Хань Чэн несли на себе бесчувственного Вэй Цзина. Силы, дарованные ритуалом, иссякли, оставив после себя лишь глухую боль во всём теле и звенящую пустоту.

Когда они выбрались наружу через тот же проход, из которого вошли, первое, что они увидели — было солнце. Настоящее, яркое, тёплое солнце, пробивающееся сквозь пепельные тучи, которые уже начали редеть. Они жадно вдыхали свежий воздух, свободный от запаха серы и отчаяния.

За их спинами Цитадель Вечной Ночи с оглушительным грохотом обрушилась в ущелье, поднимая гигантское облако чёрной пыли. Зло, веками терзавшее эти земли, было повержено. Но победа ощущалась горькой.

Они нашли убежище в покинутой хижине охотника у подножия гор. Синь Юй немедленно принялась за работу. Она промыла раны Вэй Цзина, используя последние целебные травы из своей сумки, и влила в его губы укрепляющий отвар.
— Теперь всё зависит от него самого, — сказала она, вытирая пот со лба. — Я сделала всё, что могла.

Линь Мэй и Жуань Юэ сидели у огня. Молчание между ними было наполнено невысказанными словами. Наконец, Жуань Юэ заговорила, её голос был тихим и надтреснутым.

— Я помню всё, — сказала она, глядя в огонь. — Каждое слово, которое он говорил моим голосом. Каждое движение, которое я делала своей рукой... Я хотела убить вас. Я чуть не убила тебя, Мэй.

— Это была не ты, — твёрдо ответила Линь Мэй, беря её руку в свою. — Это был он. Ты боролась. Я это чувствовала.

— Но яд остался, — прошептала Жуань Юэ. — Я чувствую его в своей душе. Тьма, которую он оставил... она стала частью меня.

— Тогда мы будем светом, который её разгонит, — вмешалась Синь Юй, подсаживаясь к ним с другой стороны и обнимая Жуань Юэ за плечи. — Вместе.

В этот момент они поняли, что их битва ещё не окончена. Победить внешнего врага было лишь половиной дела. Теперь им предстояло исцелить раны внутренние. Раны Жуань Юэ, отравленной тьмой. Раны Линь Мэй, принявшей на себя удар, предназначенный для любимой. Раны Синь Юй, чьё сердце разрывалось от сострадания к обеим. И даже раны Вэй Цзина и Хань Чэна, искавших искупления.

Их путь не закончился с падением Цитадели. Он только начинался. Это был уже не путь воина, ищущего силу, и не путь мстителя, ищущего справедливости. Это был шёлковый путь сердца — путь исцеления, принятия и любви во всех её проявлениях. Путь, который они должны были пройти вместе, поддерживая друг друга, как три луны, что светят в ночи, каждая своим светом, но вместе разгоняющие тьму.

Линь Мэй посмотрела на своих возлюбленных, на их лица, освещённые пламенем костра. Она увидела в них своё прошлое, настоящее и будущее. Она поняла, что её неортодоксальный путь, её отказ следовать догмам клана — всё это вело её сюда, к этой истине. Истинная сила — не в совершенной технике, а в способности любить безгранично и принимать без остатка.

Они сидели втроём, обнявшись, и смотрели на огонь, и в этом простом мгновении было больше силы и магии, чем во всех древних артефактах мира.


Глава 25: Три Луны над Озером
Прошло несколько месяцев. Мир медленно приходил в себя. Весть о падении Лорда Мо разнеслась по землям, но принесла не столько радость, сколько смятение. Старые союзы пошатнулись, кланы, прежде объединённые общей угрозой, вновь начали смотреть друг на друга с подозрением. Мир изменился, но люди — нет. По крайней мере, не все.

Наши герои не вернулись ни в клан Небесного Шёлка, ни в клан Золотого Дракона. Они нашли своё место вдали от большой политики и интриг, в уединённой долине, скрытой туманами, у берега кристально чистого озера. Здесь Синь Юй когда-то нашла свой дом, и теперь он стал их общим домом.

Они построили новый, более просторный дом из светлого дерева, с широкой верандой, выходящей на воду. Вокруг разбили сад, где целебные травы Синь Юй соседствовали с любимыми цветами Линь Мэй и редкими растениями Жуань Юэ, которые, казалось, подчинялись течению времени, расцветая и увядая в один день.

Их жизнь наполнилась тихими ритуалами. Утром они вместе медитировали на берегу озера, встречая рассвет. Днём Синь Юй ухаживала за садом и лечила редких путников или лесных зверей, Линь Мэй практиковалась со своими лентами, создавая танцы, полные не силы, но гармонии, а Жуань Юэ, превозмогая тени прошлого, училась управлять своей силой не для битвы, а для созидания — она могла замедлить увядание цветка или ускорить созревание плода. Вечера они проводили на веранде, пили чай, разговаривали или просто молчали, наслаждаясь присутствием друг друга.

Вэй Цзин выжил. Синь Юй поставила его на ноги, но шрамы на его теле и душе остались навсегда. Проведя у них месяц, он, наконец, пришёл в себя. Однажды вечером он подошёл к Линь Мэй, когда та в одиночестве смотрела на озеро.

— Я ухожу, — сказал он тихо. — Мой клан нуждается во мне. После всего, что случилось, им нужен тот, кто поведет их по новому пути.
— Ты стал мудрее, Вэй Цзин, — ответила Линь Мэй, не оборачиваясь.
— Я многое понял, — он помолчал. — Я понял, что гнался не за той силой. И... я понял, что любовь нельзя завоевать или заслужить. Её можно только дарить. Будь счастлива, Линь Мэй. Вы все будьте счастливы.

Он ушёл на рассвете, не прощаясь. Его чувства к Линь Мэй не угасли, но превратились из жгучего желания в тихое, уважительное тепло. Он принял её выбор и нашёл свой собственный путь.

Хань Чэн тоже нашёл своё искупление. Он использовал свои торговые связи не для наживы, а чтобы помогать восстанавливать разрушенные деревни. Он часто навещал их, привозя новости из большого мира и редкие семена для сада Синь Юй. Его любовь к ней никуда не делась, но он был счастлив просто быть их другом, частью их маленького мира. Он понял, что иногда величайшее счастье — видеть счастливыми тех, кого любишь, даже если это счастье не связано с тобой.

Отношения между тремя женщинами расцвели, как их сад. Это не была простая идиллия. Тень прошлого иногда возвращалась к Жуань Юэ в ночных кошмарах, и тогда Линь Мэй и Синь Юй обнимали её, пока она не успокаивалась. Линь Мэй порой одолевали сомнения в своём пути, и тогда Жуань Юэ напоминала ей о её силе, а Синь Юй заваривала успокаивающий чай. Синь Юй, привыкшая к одиночеству, иногда замыкалась в себе, и тогда её возлюбленные терпеливо ждали, когда она снова будет готова открыться. Их любовь была не идеальной, но живой и настоящей. Она была сложным, но прекрасным танцем трёх душ, трёх сердец, трёх судеб.

Однажды ночью, когда на небе взошли три луны — одна полная и две в виде тонких серпов, — они сидели на берегу озера. Вода была гладкой, как тёмное зеркало, и в ней отражались три небесных светила.

— Смотрите, — прошептала Жуань Юэ. — Три луны над озером.

Линь Мэй взяла её руку. Синь Юй положила голову ей на плечо. Они смотрели на это небесное знамение, и каждая думала о своём, но чувствовали одно и то же. Они не создавали новое общество для всего мира. Они создали его здесь, в этой долине, для себя. Общество, где любовь не знает рамок и определений, где сила — в принятии, а главная ценность — быть рядом.

Их шёлковый путь сердца не привёл их к славе или власти. Он привёл их домой. Друг к другу.