Дневник Генриха 1

ДНЕВНИК ЛУНГЕРСГАУЗЕНА
Часть первая

На обложке дневника рукой Генриха
«Leon Lungershausen-de-Stabenrat.
Lommer 1927 г. Ukraine.
(Ниже кем-то приписано карандашом. — Л.В.):*
1911-1966»

Пользуясь случаем, из кабинета директора Генрих созвонился с матерью, сообщить, что остался на каникулах в Академии. Да, он так решил! С целью геолого-минералогического обследования местности. Да, с разрешения Лунара Солезарова.

Едва разъехались академисты, собрался на маршрут. Друзья — лиса и курица — решили составить ему компанию. Отправились с рассветом. Пока перевалили через горы и спустились в долину, пролетела большая половина дня. По расчётам Генриха, вот-вот должны бы выйти к «Озеру Зеркал», но тайга не расступалась. Лис и курица с обеда спорили. Курица говорила, что сразу за перевалом, нужно было идти вдоль гор вправо, до самой звериной тропы. Лис соглашался с ней в принципе: да, идти до звериной тропы к озеру нужно было вдоль гор, но, — и в этом было кардинальное отличие,— забирать от перевала нужно было в лево. Не обращая внимания на спорщиков, Генрих упрямо вёл группу по прямой.

К самому вечеру, не найдя звериной тропы, геологи вышли к тихому таёжному озеру.
— Это совсем другое озеро, — заявила курица.
— Лис, опустив голову к самой земле, раскидывая в стороны траву, тщательно принюхиваясь, долго блуждал по берегу.
— То и не то, — сомневался он. Лес какой-то другой. И зверью к водопою подойти некуда: открытого пространства маловато. Хищники кругом. Опасно!
— Ни одного хищника в округе не встретили, — смотрела на него курица.
— Не считая тебя.

Расположились на небольшом пятачке у самой воды. Шалашик наскоро, костерок, скорый ужин. Не высокая скала прикроет от ветра, а звёздное небо непогоды не предвещает.
— Поднимемся на утёс? — предложил Генрих.

С высоты озеро не казалось таким угрюмым: звёзды, перемаргиваясь, гляделись в него как в зеркало, как в зеркале отражались в чистой воде высоченные сосны, с зацепившимися за самые макушки лёгкие облака. Запах хвои, чабреца, тины от шуршащего вдоль берега камыша. И гул леса в полнейшей тишине.

Заночевали. Утром, позавтракав остатками вчерашней снеди, левой стороной стали огибать озеро. Генрих постоянно что-то записывал в блокнот, колупал, бывшим всегда при нём, отцовским молотком какие-то минералы, брал пробы, вычислял величины, расстояния, снова писал в блокноте. Перешли довольно широкий пересохший ручей, каменистый — просто каменная река. Лес подступал к озеру близко. Друзья старались идти вдоль берега, но частенько приходилось обходить завалы валежника и буераки. На обход вдоль небольшого с виду озера ушёл почти весь день. Увлечённые Генрихом, то курица, то лиса постоянно что-нибудь нарывали лапами: интересные, на их взгляд, камешки и тогда кричали, подзывая друг друга.

К вечеру попали в топи, потеряли дорогу. Долго пришлось тащиться по трясине. Когда почти стемнело, Генрих присмотрел сухую возвышенность и решил разбить бивуак на месте, что ожидает их в этих болотах дальше, трудно представить. Новый шалаш, хороший костёр из сухостоя. Намокшую на болоте одежду и обувь развесил у огня. Спустился густой туман.

Туман висел до утра. Дожидаться чудес не стали, тронулись чуть забрезжило. Правили на какой-то пик, примеченный как ориентир ещё с вечера, как бы плывущий над маревом. Глубоких мест не было, но дрыгва под ногами покачивалась, проседала, влага из под густого ярко-зелёного мшаника выступала при нажатии даже меж пальцев лёгкой курицы. Сухостой становился всё реже.

Часа через два вышли к хорошему лесу, но трясина продолжалась ещё долго. Рассвет длился бесконечно, так казалось. Ждали солнца, жара его лучей просили продрогшие кости.

Лесок оказался не велик и довольно просторен. Шагать стало легче. В просвете виднелась широкая поляна и новый лес за ней.

Ко всеобщему удивлению, вышли на крестьянина, который по едва приметной дороге вёз на рынок продукты. Его телега попала в рытвину и колесо слетело с оси. Хуторянин сидел на чурбачке, крепкий ещё мужик. Сидел и курил махорку. Спокойный, не удивившийся ранним встречным, он, слыша их приближение, дымил своей самокруткой и даже голову к ним не повернул.
— Здорово были, служивый! — из далека приветствовал его Лис, а подойдя протянул для приветствия руку с густой рыжей порослью. — Куда, говорю, поспешаешь, солдатик?
— Тут спеши не спеши, а как Богу угодно, так оно и станется, — отвечая, крестьянин жалуется на то, что устал мостить гать. — И вам не хворать! Одну ямку залатаю, две новых появятся. Бревно да чурбак выручают — тут и лежат. Одному — так просто беда!

Помогли: мужик без суеты подсунул крепкий хлыст под телегу, упёр его, как рычаг, о бревно, поднатужились вдвоём с Генрихом, а Лис подкатил чурбак под телегу.
— Миром то вон оно как! — улыбаясь, мужик отёр о край рубахи ладони. — Кто такие? С чем вас сюда занесло? Идёте откуда и куда?
— Студенты мы, — ответил за всех Генрих. Показал на свою котомку, — Геологи. Минералы изучаем. Недра. Прошли по маршруту вкруг «Озера Зеркал», да вот с пути сбились. До Голлопуди далеко ли?
— Голлопуди, говоришь? Так вроде нет у нас такого. Озерцо безымянное было, да затянуло его. Болото сплошное.

Он предложил подвести путников до ближайшей станции: вёрстах в двенадцати от его хутора.
— Да какая станция — полустанок. Только поезда сегодня уже больше не будет. Так давай ко мне: баньку истопим, отоспитесь, сил наберётесь. Чего на пустом вокзале слоняться?! К следующему составу и отвезу.

Мужика звали Гнатом. Гнат развернул телегу — какая торговля после обеда? Завтра и свезу.
— Этот — рыжий — тоже студент? — Гнат не доверчиво посматривал на странную компанию.
— Студент, — Лис ответил за себя сам. — Возраст мой смущает? Так некогда учиться то было: первая мировая, революция, гражданская. Прибился к геологам, а знаний маловато. Спасибо Генриху вот, силком, можно сказать, принудил.
— Студенты, значит студенты. Геологи, так геологи. Моя хата с краю. Мне дела нет. Вы меня выручили, я вам помогу. Вы про Академию-то по аккуратней: не любят у нас чужаков. Спросят, так молчите. Не то, к Гнату, мол, заезжали. Племяшом назовись. Рыжего то с собой зря взял.

Генрих слабо что понял из слов Гната, но не решился на подробности. Позже хуторянин сам всё прояснит, а сейчас — приехали.

— Я тогда молодой был, — рассказывал Гнат после бани, — да и не один. Люди ещё оставались. Потом и жену схоронил. Поначалу чудно казалось, а теперь привык. Туда соль, оттуда мануфактуру. И тут и там бульбу едят. Так и приторговываю. Конкурентов нет. Вроде контрабандиста здешнего. Раньше камень ломал, рудную яму нашёл. Село было, так горн не гасил. Позже на ярмарку поковки возить приходилось. Теперь с торговли живу — одному много ли надо!

Заночевали у хуторянина Гната. Курице он подарил новую ивовую корзину, а Лис выклянчал на память старую соломенную шляпу с огородного пугала.
— Не стыдно? — курица с укором глядела в глаза Лису.
— Так он же носит и ни чего! — кивнул Лис в торону чучела. И весь вечер любовался собой в самоваре: уж больно хороша шляпа к шубе.

ИЗ ДНЕВНИКА ГЕНРИХА
«Наша хата в Шабельне (хата Ммонастырских(подчёркнуто. Л.В.)), близ церкви, рядом с хатой Тернавских. Украинские хаты. Масса красных, белых и розовых мальв иль рож, астр (аiстра) (или "капустники", "женталоны") и жёлтых. роза - троянда.

с. Шабельня
Зав. партией — А.Д. Лунгер
Кира Вера Тина
(Подчёркнуто)
Клавдий Евгеньевич Проскурников
(таксатор Витал Витальевич Леановичь
Нина Витальевна - его сестра
Анна Дмитриевна - жена
Елена Дмитриевна - её сестра
Абель Петровна - их мать
Павел Ивановичь Андреев
(помощник таксатора)
Александра Георгиевна - его жена
Толя - их сын.»

* * * *
На перроне Лис приглядел полупустую лавочку под часами. На лавочке сидел всего один седобородый мужичок.
— Я сяду, — махнул на пустое место Лис. И не дожидаясь приглашения, смахнул рукавом с лавочки пыль, поставил на это место корзину с курицей, сам присел на запылённое.
— Присаживайся. Едешь куда? — спорсил ожидалец.
— В Шабельню, — неопределённо, куда-то за вокзал, махнул рукой Лис.
— Я жену свою жду, — сказал собеседник, оглядывая редких прохожих.
— Жену за билетами отправил? — уточнил Лис.
— Она ещё не родилась. Сейчас мне 62, но к моменту свадьбы нам обоим будет лет по двадцать с небольшим.
— А я не один, — сообщил Лис. — С приятелями путешествуем. С курицей вот, да товарищ ещё один. Он за билетами побёг.
— О, нет! — билеты я предпочитаю всегда брать сам, — важно протянул незнакомец. - Тоже туда и обратно?
— Билеты я всегда беру только обратно. Время не линейно.

ИЗ ДНЕВНИКА ГЕНРИХА
«Выехал из Тамбова в 8 часов утра 1 июля 1927 г.
В 6 вечера в Воронеже.
В 6 часов утра 3 июля 1927 г. в Киеве.
(Киев, улица Гершуна (бывшая Столыпинская),
д. 40, кв. 6, Лунгерсгаузен) Галочка Миляева.

В 9 часов вечера 4 июля 1927 г. выехали (с Кирой, Верой и Христиной(Таней)) на поезде по направлению к г. Умани, до станции Фронтовка. В 12 верстах местечко Дашев(Винницкого округа) Александр Васильевичь Лунгерсгаузен. Прибыли туда к 6 часам утра

5/Vll 27г. 7/Vll 27 г.
Отправляемся все, с папой Сашей, в д. с. Шабельня, в 7 верстах от Дашева.

20 августа (7авг.) 1927 г. (суббота) —
день рождения.

21 августа (вечер) stas.
(Подчеркнуто волнистой линией и ниже красным карандашом - дважды. Л.В.). Анастасия Николаевна Топольницкая. (Стася)

Воскресенье, гулянье.
2 сентября
(волнистая линяя)
отъезд из Шабальни в Дашев.
Утро. Сырое, туманное. Лес.

7 часов утра.
(Волнистая линия).
Буд (или студ) в 11,5 часов.
Дашев
(подчёркнуто)
(2-5Сент.)

4 сентября 1927 г. Воскресенье.
Дядя уехал в Юрковцы. 12 часов
( волнистая линия ).

5 сентября . 12 часов ,
княжеский парк у моста,
Die lefofe Zusammenpunff.»*


* * *
Сели в поезд. Состав ещё не тронулся, а мужик уже выпил мутной домашней водки, сразу же убрал бутыль в вещевой мешок. Закусил половиной огурца, вторую половину оставил перед собой на столике и разговорился с курицей о «Теории множественной реальности».
— Как "физически" — глазами человека — выглядит нелинейное время?
— Тут один говорит давеча: «Я всегда беру билет только обратно», — будто удивлённая этим фактом, поддерживает разговор курица, сидящая в подаренной Гнатом корзине из лозы двух цветов, стоящей на столе у замызганного окна, — Это вам как?
— То ж я и казав вон тому рыжему, — мужик показал на устраивающегося на верхнюю полку Лиса. Лис обернулся, но смолчал. А мужик продолжал своё:
— Моё предположение такое: мы видим время линейно, а на самом деле оно нелинейное. Стало быть, прошлое, настоящее и будущее существует одновременно. Во, как эта курица в корзине: тут тебе и подушка, и яйца и потрошка. Как выглядит нелинейность? Что это: круг, соты, квадрат?
— Сетка! — убеждённо заявляет курица.
— Можа есть какая-то иная форма, которая нам неизвестна?
— Я согласна с Перельманом, — встрепенулась любившая эту тему курица, — сфера выглядит более наглядно. Но ваш вариант с квадратом тоже хорош. Только где вы переходы искать намерены?
— Так в углах! — вскричал мужичок. — Раньше почему в углу икону вешали? Верно! Вся нечисть в избе в углах селиться.
— Нужны ей ваши углы, — не весть о чём шабуршала соломой в корзине курица.
— Ну для начала представьте себе обычное время... Как оно "физически" выглядит?
— Мужик дал всем присутствующим время, чтобы это самое время увидеть. — Можете себе представить одновременно целым и надкусанным этот вот огурец? Или умершим стариком только что рождённого младенца?
— Ага! Бороду сбрил, родился и помер, — хохотнула дородная, с круглым лицом селянка, от любопытства выглянувшая из-за занавески.
— Трепло! Несёт ахинею, прости Господи. — откликнулась с другой стороны вагона другая.
— Нет, время нелинейно только на уровне квантовых систем, — мужик не обратил ни какого внимания на оппоненток из соседних купе и лишь отмахнувшись рукой, стал ссылаться на диаграммы Фейнмана, — там фотон может двигаться назад во времени. В остальных случаях время линейно и причинно-следственная связь не может быть нарушена: мы не можем зашить рану, не порезавшись, не можем выйти из вагона, не сев в него...
— Почему? Я, например, подшиваю валенки сразу с колодок, не ношенные, — подал из под потолка голос всю дорогу спавший мужчина.

Лис с верхней полки заворожённо смотрел на мельтешащий за окном пейзаж. Генрих что-то писал в блокноте. Народ ехал куда-то туда, каждый по какой-то своей надобности. И лишь болтливого мужика поезд вёз обратно .

«Дневник Лео-Генриха Фридриховича Лунгерсгаузена» Валерий Ляпустин: литературный дневник
Copyright: Валерий Ляпустин, 2025.
proza.ru/diary/3476...
___
* — В кавычках здесь и далее приведены выдержки из дневника Г.Ф.Лунгерсгаузена за 1927 год. Дневник без малого сто лет хранился в семье внучатой племянницы Г.Ф.Л. — Елены Владимировны Поповой и передан ей в дар Кумертаускому городскому историко-краеведческому музею 20 авгкста 2024 года.
Годы жизни на дневнике указаны не верно: (20.08.1910-20.08.1966гг.)
Продолжение следует...
#Академия_ТЛ2_5

Даша Демидченко:
История Генриха интересная, приключения не отъемлимая часть студентов))
17 окт в 1:02
Валерий Ляпустин·Автор:
Даша, подобные приключения были частью его жизни. Окна его кабинета выходили на Кремль, а скончался в таёжной глуши.
17 окт в 8:54