Глава 15. О сложности современного искусства

А сегодня мы будем писать философский труд. А заодно посмотрим, что общего у стиральной машинки и коня. И почему нам так сложно понять современное искусство.


Итак, философский труд. С чем нам необходимо начать? С некой идеи.


Все автомобили едут по дорогам. Банально?


Все бензиновые автомобили едут по асфальтовым дорогам. Всё ещё банально?


Все автомобили едут на топливе, которое получено из органических отходов древности. И едут они по покрытиям, которые тоже используют в своей основе органические отходы древности.


Уже интереснее, да? Современное движение — это переработка движения прошлого. Совсем любопытно. Что мы сделали? Мы в своей сути просто раскрыли некоторые основные свойства предметов и явлений. И провели между ними параллель, как в примере с коровой и письмом. Ладно, скажете вы — этот приём мы уже видели, давай что-то новое. Хорошо.


Все люди смотрят сны. Банально?


Все мясные люди смотрят электронные сны. Ого — а в этом что-то есть, правда?


Так, что мы сейчас сделали? Тынянов бы сказал, что выстроили связи по вторичным признакам. Это как? Мы же помним, что у каждого слова есть некий первичный признак и его призраки?


Так вот, у электричества настолько много призраков, что оно, в принципе, смотрится рядом почти с любым словом. Электрический ток, электрическая кнопка, электрический стул. Чёрт, да даже электрический человек отправляет нас к человекоподобным роботам и не вызывает удивления.


С мясом несколько сложнее. Все электрические люди видят мясные сны. Ладно, с электрическими людьми мы уже поняли. Но мясные сны? Человеческие сны? Человек — животное — мясо. Цепочка более-менее близкая.


Все костяные люди видят электрические сны. Уже сложнее — кость не так сильно раскручена по смыслам. Ладно, костяные люди — мы ещё с натяжкой принимаем. Все электрические люди видят костяные сны. Уже на грани. Кость — смерть — сон. Цепочка более сложная и не столь явная.


Что мы сделали во втором случае, с людьми и снами? Мы делали связи только по вторичным признакам, призракам признаков, тогда как в первом случае, с дорогами и автомобилями, мы просто раскрывали первичные признаки, подчёркивая их вторичными. А что это значит? Мы можем первичный признак и делать связи только по вторичным.


Это достаточно широко применяется, например, в стихах и литературе. Однако я вам не рекомендую так поступать в философии — просто в силу того, что философия в своей сути скорее работает с первичными признаками, постоянно их высветляя, тогда как связи по вторичным признакам — не самый признанный приём в философии.


Сократ настолько ужаснулся от софистов и того, что они делают, что потом вообще решил запретить все виды искусства. Поэтому не стоит пугать философов, особенно тех, кто встанет потом во главу угла современного мира. Впрочем, я извиняюсь за это лирическое отступление — возвращаемся к начальным вопросам.


Конь и стиральная машинка. Что у них общего? Предположим, что у нас стоит задача несколько изменить стиральную машинку. Что мы тут можем сделать? Допустим, мы хотим совершать вращения барабана при помощи одной лишь мускульной силы. Вот стоит у нас такая задача — мы пытаемся внедрить стиральную машинку в некое отсталое племя. Про бурбур они в курсе, но стирают все ещё руками.


Итак, мы ставим рядом нечто, что превращает мускульную силу во вращательную. Да — вы правильно поняли — мы ставим рядом со стиральной машинкой велосипед. Хорошо, мы поставили их рядом и даже связали неким механизмом. Поймёт ли современный человек связь? Вполне. И то вращается, и то вращается. Сходство по первичному признаку.


Идём дальше. Причём, прямо таки буквально — идём во тьму веков — к пятнахам. И везём им с собой велосипед. Поймут ли они, что это такое? Да. Ну, разумеется, если у них есть телеги. Вы уже поняли как: и то крутится и едет, и то крутится и едет. Связь по первичным признакам.


А что, если поставить рядом велосипед и лошадь? Уже сложнее, но связь будет. И то едет, и то едет. Но если велосипед — это что-то ближе к телеге, то лошадь — это то, что телегу двигает. И то движется, и то движется.


Понимаете, в чём суть? Современный человек поймёт связь между стиральной машинкой и велосипедом. А древний — между лошадью и велосипедом. Но ни один из них не поймёт связь между стиральной машинкой и лошадью. Основные признаки слишком далёкие. Впрочем, мы уже знаем, как это связать «грязным» способом: стиральная машинка — это электрическая лошадь, механический пони.


Ну а что же с современным искусством? Причём тут эта непонятная мазня? Стиральная машинка и лошадь. Связь между явлениями и приёмами у современного искусства существует — да, просто она строится примерно на таком уровне. Автор увидел нечто сочетаемое по очень сложным вторичным признакам.


Но мы-то, обычные люди, всегда считываем информацию по первичным признакам. Человек — это скорее наш собеседник в метро, чем среда для бактерий, как его, чисто для технических нужд, видит микробиолог. А значит, мы эту связь не понимаем вообще. Игорь пишет коровой — в отрыве от истории, где корова — это карандаш.


Но часть людей, особенно заплатив за билет, оказывается в среде «грязных» приёмов. «А, понятно — это электрический сон в полдень». Интерпретация там, где не нужно интерпретировать. Искусство, которое надо постигать через инструкцию от завода-изготовителя. «Что хотел сказать этим автор? Так он это вон в той брошюрке написал». Но, серьёзно — кто читает брошюрки?


Кстати, на правах ремарки: где мы ещё не читаем инструкции? Правильно — в технике. Руководство пользователя — для слабаков. Почему так? А потому что производитель и маркетолог уже подумали за нас. И вся техника именно так и делается — чтобы было удобно ей оперировать. Никто не купит автомобиль, если для управления им надо использовать сто рычагов и десять педалей.


Можно сказать, что техника движется по пути первичных признаков. Рычаг — это рычаг, кнопка — это кнопка. «О, кнопка с подсветкой? Шикарно!» Главный признак в окружении призраков-служителей, которых с каждой итерацией становится всё больше. В смысле, можно прям в экран тыкать — а кнопки? Кнопка забыта, экран теперь — это ещё и набор кнопок. Больше призраков-служителей ради удобства.


Таким образом, мы пришли к удивительной картине. Начали мы с паровых машин с тысячью рычагами и целым человеком-инструкцией — инженером — и картинной галерей, где всё понятно. Да, красиво, эстетично и, чёрт возьми, понятно. А закончили управлением сложнейшими аппаратами тыканьем в экран. И картинной галерей, где к каждому произведению прилагается многостраничная инструкция.