Глава 18. О динамике через повтор

Пришла пора историй об успехе. А может быть, сделаем моральную притчу? А что, если у нас будет рефлексия повседневности? Что между этим может быть общего — давайте разбираться.


Пусть у нас будет три героя: Пётр, Илья и Фёдор. Пётр — спортсмен, и мы пишем книгу о том, как он пришёл к званию олимпийского чемпиона. Илья же у нас преступник, находится сейчас в тюрьме. Фёдор у нас просто офисный работник: дом — работа, работа — дом.


Начнём мы с чего? Правильно, с самого начала. В первой сцене у нас будет Пётр, который бежит километр. Илья в это время ворует в магазине. Фёдор заполняет отчёт.


Продолжаем, день второй. Пётр бежит два километра. Илья ворует в магазине и, когда убегает, грубо толкает прохожего. Фёдор всё ещё заполняет отчёт и собирает коллеге на подарок.


Что же дальше? День третий. Пётр бежит три километра. Илья ворует в магазине, толкает прохожего и лапает в автобусе девушку. Фёдор всё ещё заполняет отчёт, участвует в совещании, а вечером, перед самым уходом, отвечает на почту.


День четвёртый. Пётр бежит четыре километра. Илья опять ворует в магазине, бьёт морду прохожему, лапает девушку, а вечером напивается с друзьями. Фёдор всё ещё пишет отчёт, отвечает на почту, спорит с коллегой по работе, а вечером смотрит комедию.


Продолжать? Нет, пока достаточно. Кто у нас самый динамичный герой? Илья, правильно? А кто будет дальше? Пётр? Или всё-таки Фёдор? Почему мы так скучно пишем историю о спортивном успехе, спросите вы? Вы же заметили, что она ужасно скучная?


Всё дело в повторах. Мы же помним, что искусство — это, в своей сути, повторы? Так вот, у нас есть некое правонарушение у Ильи, некая рутина у Фёдора и спорт у Петра. Чем они отличаются? Как раз повторами они и отличаются. Давайте рассмотрим это с точки зрения действий.


Пётр — действие, действие, действие, действие. Илья — действие, два действия, три действия, четыре действия. Фёдор — действие, два действия, три действия, четыре действия. Понимаете? У Петра просто нет динамики: она как бы присутствует, но мы не считываем количественные характеристики — мы считываем действия. И Пётр у нас, по сути, делает одно и то же.


На правах ремарки замечу, что таким образом Пётр вообще уничтожает количество. Оно есть, но вообще никак не считывается — мы не чувствуем за этим динамику.


Теперь же поговорим о самой динамике. Что будет, если Фёдор во второй день у нас сделает уже три действия: пишет отчёт, участвует в совещании, спорит с коллегой? Правильно, Фёдор, обычный офисный клерк, вырвется вперёд по динамике.


Ну а дальше у нас произойдёт некое событие. И Пётр, и Илья, и Фёдор попадут на некий праздник. Причём этот праздник заставит их отказаться от привычной рутины. Пётр больше не тренируется, Илья не нарушает закон, а Фёдор не работает. Чем будет для них этот праздник?


Застоем для Петра, спасением для Ильи и ничем для Фёдора. Почему так? Потому что для Петра и Ильи этот праздник — это остановка. А Фёдор у нас и так находится в некой рутине: что отчёты заполнять, что на карусели кататься. Возможно, мы и порадуемся за него — хоть отдохнёт мужик, однако больше мы порадуемся за Илью. Пока он на карусели, он не нарушает закон.


Что мы только что сделали? Мы для одного слова — «праздник» — ввели целых три значения. Это любопытно. Получается, что мы только одним общим ритмом поменяли целое значение слова — означаемое. Впрочем, мы уже неоднократно это делали — меняли смысл только при помощи приёмов. Ничего нового, скажете вы.


Хорошо. Вернёмся к действиям. Как они у нас происходили? Одно-два-три-четыре. Ладно, а давайте мы немного поступим по-другому. Игорь ворует в магазине и толкает прохожего. А Фёдор пишет отчёт и спорит с коллегой. Кто тут более динамичный? Игорь. Почему?


Потому что само понятие преступления как бы более динамичное, чем рутина. Теперь у нас уже смысл слова влияет на динамичность. Хорошо, пусть Фёдор пишет отчёт, спорит с коллегой, участвует в совещании и отвечает на почту. Ага, Фёдор динамичнее. Игорь ворует в магазине, а вечером убивает человека. Так, теперь Игорь динамичнее. Почему?


Опять — из-за повторов. Мы как бы взяли два события. Однако одно из них явно сильнее другого. Воровство — ну ладно, так себе. Преступление, но не то чтобы прям великое. А вот убийство — это уже сильнее. Что мы сделали? Мы сделали малую динамику. Сюжетно связали два события, но одно из них очень сильно близко по значению к слову «преступление».


С Фёдором такое, к слову, вряд ли сработает. Это тоже любопытно. Что может быть более рутинным, чем рутина? А если Фёдор будет кричать на коллегу? Так, это уже интересно. «Кричать» и «рутина» у нас как бы не так сильно связаны. Это, к слову, даёт динамичность Фёдору, но уже совсем по-другому — отдалением от основного значения.


Ладно, посмотрим теперь на самих героев. Фёдор наорал на коллегу и пошёл писать отчёт. Хорошо, он успокоился. А если написал отчёт и наорал на коллегу? Разозлился. Есть ли между этими Фёдорами разница? Вроде никакой.


Тогда посмотрим на Игоря. Игорь своровал в магазине, а потом убил человека. По накатанной идёт мужик, ой, по накатанной. Игорь убил человека, а потом своровал. Блин, да он психопат — как можно быть таким спокойным после убийства?


Причём, если Игорь как бы в рамках одного события убьёт человека, а потом обчистит ему карманы, мы так не подумаем. Мы привяжем более мелкое как причину для более крупного. Не просто убил, а убил, чтобы ограбить. А если он толкнёт убитого? Ну, вроде вообще ничего — толкнул и толкнул. Убьёт девушку, а потом её облапает? В смысле, он что, маньяк?


Что мы только что проделали? Мы при помощи лишь двух одинаковых по основному смыслу событий показали уже несколько Игорей: Игоря-преступника, Игоря-психопата и Игоря-маньяка.


Таким образом, используя лишь один приём — повтор события, — мы выстроили несколько различных персонажей и несколько темпов. А если событий будет пять? Сколько у нас вариантов? А если десять? Вот вам и кризис жанра, и писать больше не о чём.


Однако. Что будет, если мы продолжим? Одно, два, три события. Читатель может заскучать. А если одно, одно, два, три, пять? Ого, какой-то другой ритм. Одно, два, четыре, шестнадцать? Кажется, что слишком как-то много. А если они будут какие-то мелочные? Игорь убил человека, а потом мы сливаем события: убегая, он толкнул прохожего, вытер кровь об штору, своровал мелочь и так далее?


Мы опять получили какой-то ритм. Бум-тут-тук-тук-тук. Кто у нас Игорь? Ну, это же понятно — состояние аффекта после убийства.


Суммируя вышесказанное: повторы и, как следствие, ритмы — это очень мощный инструмент, используйте его. Однако вся магия работает только если события будут однородными, связанными общим смыслом. И, естественно, не используйте количественные повторы — помните о скучном Пете, делайте события.


Впрочем, кто сказал, что события должны быть однородными? Что будет, если мы смешаем сцены преступления и спасения котиков? Понимаете суть? Искусство слишком многогранно, чтобы себя исчерпать. Конечно, если мы смотрим в самую его суть, а не на какие-то сюжеты.