Витгенштейн, Хайдеггер и возвращение эпохи демагог

Философское кафе. Витгенштейн, Хайдеггер и возвращение эпохи демагогов
Вот мы и добрались до ХХ века, с философом Никитой Добряковым и кофе, и, надо сказать, мне нравятся его короткие лекции, он умеет втиснуть в них целые философские эпохи, главные их вершины, и оказывается возможным взглянуть на них с высоты времени, сравнить с другими эпохами.

ХХ век начинается с философии Людвига Витгенштейна (1889-1951) , одного из участников знаменитого Венского кружка математиков, философов и филологов. Заметьте, «кружка», а не университета, по причине своей безответственности, он, возможно, и потряс весь гуманитарный мир.

Витгенштейн опубликовал, по сути, всего один фундаментальный труд - «Логико-философский трактат» (1921), но заложил им основы всей «философии языка». Его постулаты: «Человек есть язык», «Всё есть язык», «Язык формирует наш мир», «Мир воспринимает меня через мой язык», «Мы мыслим так, как мы говорим», «Мы живём в мире знаков, в мире языка».

Получается, что человек — это сумма речи и текстов, которые он услышал, прочитал, усвоил. Отсюда вывод: достаточно найти, постичь, усвоить «правильный язык», и будет всем нам счастье, решим все неразрешимые проблемы: вот она — вожделенная веками, «истина» мира нашего.

Витгенштейн стронул лавину, далее весь ХХ век философия занимается вариациями на тему «философии языка». Структурализм, постмодернизм и даже феминизм — это всё его следствия. Некую черту подводит Бертран Рассел, сам философ-структуралист, он издаёт фундаментальную «историю философии», которая оказывается... историей становления «философии языка» в ХХ веке. Отметим этот важный факт.

Вершиной «философии языка» считается Мартин Хайдеггер (1889-1976), имеющий репутацию «темнейшего» и «сложнейшего» философа, его тексты действительно трудно читать, и ещё труднее понять... Кант и Гегель, в сравнении с ним, - лёгкие романисты.

Чем же занимается Хайдеггер? Ни много ни мало — формированием «нового мира» через «новый язык». Каким образом? Он исследует поэтический язык, как наиболее «чистый», с целью очистить язык от вековых напластований устаревшей культуры, прийти к некоему первозданному языку, пересоздать его, его смыслы, правильном образом, и, таким образом, словесно построить, обрести истинный язык, обрести саму истину.

Он занимается «словесным построением» истины!.. Чтобы выразить «истину» через «слово»! Но слово... «есть Бог»! Если Ницше «похоронил Бога», то Хайдеггер идёт дальше, и «провозглашает» себя Богом — истинным словом...

Хайдеггер делает фундаментальное своё «открытие»: «бытие» и «сущее» мира есть не одно и тоже, но противостоят друг другу, и обвиняет Платона (!) в забвении «бытия», Платон якобы положил этому начало, после него вся философия философствует о «сущем», подменяя им «бытие», все христианские века.

Хайдеггер смело отвергает и опровергает Платона с Сократом, и возвещает, что настоящая философия была у «досократиков», философов до прихода Сократа. Они через язык выговаривали тогда «истину бытия», и нужно к ним вернуться. Как же? И почему «истина бытия» оказалась так слаба, и повержена на века?..

Вернуться к «истине бытия» можно переживанием трансцендентности трансцендентальным образом. Это как же? Посмотреть на себя «извне», трансцендентально. К примеру, «опыт смерти» даёт такую возможность, но мы не можем узнать его результат и передать. Здесь «философия языка» у Хайдеггера и его последователей становится и «философией смерти», как «опыта истины». Они вспоминают своего предшественника и кумира Ницше, который «похоронил Бога», и хоронят вслед за ним всё подряд: умирает «автор», «текст» и «человек»...

Действительно, «темнейшая философия» и ведёт ведь во тьму смерти. Хайдеггер был членом НСДАП, ректором университета при Гитлере, выступал с речами в поддержку нацистского режима, почему-то это не удивляет после знакомства с его философскими идеями. Сегодня его оправдывают, «он был слишком молод», его «нацизм был увлечением молодости и не имеет отношения к произведениям Хайдеггера-философа». Быть ректором университета он был не молод, с «истиной бытия»...

Вот такие бездны философии открываются вместе с Никитой Добряковым. И возникает мысль: а не «голый король» ли перед нами? Ведь что, фактически, сделали философы «философии языка»?

Во-первых, что дала миру «философия языка» в ХХ веке? Платона и Сократа она «отменила», а никакой «словесной истины» мы до сих пор так и не увидели. И вспоминаешь «платоновское»: «По плодам их узнаете их...» Каковы же их плоды?

Сегодня можно говорить уже об амнезии, потери памяти о «классической философии», она переместилась в учебники по истории философии, и считается уже не актуальной, во всяком случае в обществе, у молодёжи, вне среды оставшихся ещё философов. Что сказал бы на это, например, Гегель?

Известно, что Гегель сказал о философии Шопенгауэра: он ничего не сказал, он её не увидел, чем последний страшно оскорбился. Что бы Гегель сказал тогда о философии Витгенштейна и Хайдеггера, как «философов», перечеркнувших его философию? Перечеркнувших даже Сократа и Платона? Скорее всего, он послал бы их к «досократикам», объявил демагогами и софистами, которыми и были "досократики" у Сократа и Платона.

И, действительно, философия, спекулирующая на «языке» - это ведь новая демагогия, а с ней в ХХ веке вернулась и эпоха демагогов — новых «досократиков». Вспомним мудрость "досократиков", лесной бог Силен открывает «истину жизни» царю Мидасу: «Высшее счастье для человека — не родиться вовсе, второе же, что ему остаётся — как можно скорее умереть». Это же философия «истины бытия» Хайдеггера в образном виде, в чистом виде, не у бога Силена ли он её позаимствовал?

Философия «языка», «бытия» так же жонглирует терминами «язык», «бытие», «сущее», «истина» как бог Силен - своей мудростью... Главное — речь, чем она образнее, запутаннее, чем большее впечатление она производит, тем она «истиннее» - это же оправдание и вознесение на пьедестал демагога и софиста!

В итоге утрачены важнейшие «классические» понятия о мире и человеке, о «свободе воли» человека. У «классиков» человек обладает свободой воли, независимо от происхождения и положения, в нём есть всегда «божья искра» отличать добро от зла, свет от тьмы, и в силу этой своей «свободы» человек ответственен за свои поступки без снисхождения, как свободный человек. Кант выразил это знаменитым своим афоризмом: «нравственный закон внутри меня...»

Сегодня человек утратил свою былую «врождённую» свободу и «нравственный закон», в постмодернистские наши времена такие «философы языка» как психоаналитики рассматривают человека с его рождения, с перенесёнными родовыми травмами, детскими унижениями и неблагополучием в семье, в обществе, тяжёлыми обстоятельствами жизни, по сути, жизнь человека предопределяется обстоятельствами его рождения и жизни. И человек получает «оправдание» всем своим грехам.

Но тогда человек - не свободен, он раб обстоятельств, исключения есть только исключения. Так «философия языка» через «истину бытия», «опыт истины» рождает вдруг «философию рабства».

Ё моё
09.11.2025
#белгород#мануфактура#философское_кафе#ё_моё