Роман Переплёт т. 2, ч. 4, гл. 7

Проводив, Михеича, Сергей наспех прибрался в квартире, потом с часок почитал кого-то из классиков, - кажется, Гончарова - и уже собрался выйти прогуляться, как вдруг зазвонил телефон. Звонила Раиса. И позвонила она прямо посреди дня, чего за ней обычно не водилось. Судя по голосу, она явно была взволнована. Начала же она с того, что сообщила ему, как ужасно по нему соскучилась и хотела бы с ним увидеться. Причём немедленно. Он не возражал, и минут через пятнадцать она уже была у него.
Надо заметить, что уже с первой минуты она показалась Сергею какой-то странной. Во-первых, обычно она одевалась с иголочки и вообще строго следила за своими туалетами. А тут некоторая небрежность в одежде явно бросалась в глаза. Да и не только в одежде. У неё и причёска, видимо, была уложена наспех и кое-как. Впрочем, возможно, что она впоследствии растрепалась. И самое удивительное, у неё даже и губы были накрашены неровно. Словом, складывалось впечатление, что она либо собиралась впопыхах и где-нибудь в неприспособленном для этого месте, либо она успела побывать в какой-то переделке.
Было и ещё кое-что, на что Сергей тоже обратил внимание. Это запах мужского одеколона. Запах очень знакомый. Таким одеколоном он пользовался, когда служил на заставе. И не потому, что он ему нравился, а просто других в тамошней лавке и не было. А назывался одеколон «Лесной». Кстати, от него и впрямь отдавало хвоей. 
Сергея также удивила и какая-то суетливая торопливость Раисы. В особенности, когда, не успев с ним толком поздороваться, она тут же увлекла его в спальню, и там набросилась на него, действуя, словно в лихорадке. Сначала она сорвала с него футболку и уже собралась стащить и штаны трико, однако, он схватил её за руки и довольно грубо оттолкнул от себя.
Раиса не сразу поняла, в чём дело, но, когда проследила за его взглядом, резко вдруг покраснела и явно смешалась. В глазах её мелькнуло беспокойство.
- Ну, и как это понимать? – холодно усмехнулся он, продолжая глядеть на её грудь. Как оказалось, у неё отсутствовал бюстгальтер.
И это при том, что уж в чём-в чём, а вопросах туалета Раиса всегда была до педантичности щепетильна и аккуратна. И потом подобного рода эксцентричности вообще были ни в её вкусе. Опять же её реакция, этот растерянный вид – всё это тоже говорило о многом.    
Первой мыслью Сергея было то, что одевалась она явно не дома и не в привычной для неё обстановке, а где-то совершенно в другом месте и явно на бегу. Как, если бы, к примеру, её захватили полураздетую или раздетую вовсе в неподобающем месте и при весьма пикантных обстоятельствах.
Одним словом, всё указывало на то, что буквально перед тем, как заявиться, у неё было свидание с кем-то другим. Причём, видимо, где-то в не слишком удобных для этого условиях, быть может, в кабинете или даже в машине. Однако потом, видимо, что-то произошло, и свидание сорвалось. Причём, скорее всего ещё до того, как они успели в полной мере насладиться друг другом. Этим, должно быть, и объяснялись и странный вид Раисы, и необычное её поведение, а также нетерпеливое её желание срочно с ним встретиться, да ещё и в неурочный час. Тем же, видимо, объяснялось и   
По крайней мере, найти другое всему этому объяснение было до крайности трудно, а, пожалуй, что и невозможно.
В следующее мгновение краска схлынула с лица Раисы.   
- Странно, - побледнев, пробормотала она, силясь изобразить на лице улыбку. Впрочем, безуспешно. – Я даже не представляю, как это могло получиться.
- Да, неужели? – усмехнулся Сергей. Он прихватил с тумбочки сигареты и вышел в зал. Там он подошёл к балконной двери и закурил.
За ним неслышной тенью последовала Раиса.
- Нет, я, правда, не знаю, - присев на кресло, Раиса растерянно развела руками. – И вообще, у меня до сих пор такая каша в голове… а, может, я просто…
 – Зато я отлично представляю, - резко перебил Сергей. – Да, представь себе. Ну, и с кем же ты развлекалась на этот раз?
- Да, говорю же тебе!.. – взмолилась было она.
Но он не слушал и продолжал:
- Как я понимаю, видимо, вы совсем уже устроились, а тут, надо же, какая досада, помешали. Вот и пришлось уносить ноги. Потому и одевалась впопыхах. Что, небось, это та самая твоя подруга прихватила тебя со своим муженьком? А впрочем, - прибавил он, смахнув с лица усмешку и сдвинув брови, - вариантов может быть сколько угодно, Да и не суть важно. В конце концов, какая уже разница.   
- А я говорю, - холодно отозвалась Раиса, - я говорю, глупости это всё. И вообще вечно ты с какими-то фантазиями. Думаешь, если сам такой, то уже и все такие.
- Ну, почему же «все»? – Он глубоко затянулся и выпустил густое облако дыма. – Ты, как всегда, в своём репертуаре. Что, нападение – лучшее средство защиты? Ну-ну. Да только ни в этот раз. Вот и выходит, что, сколько верёвочки не виться… Однако, как же ты так с лифчиком пролетела. Небось, валяется сейчас где-нибудь…. Постой, а, может, он у тебя в сумочке? Так покажи?
Он сделал было к ней шаг, но она вскочила и, спрятав руку с сумочкой за спину, отгородилась от него креслом.
- Что ж, всё ясно, - усмехнулся он и, даже не посмотрев на Раису, вернулся к балконной двери. – Выходит, - брезгливо усмехнулся он, - Так значит, с тем ничего не получилось, так ты примчалась ко мне? Что, видно, уже успела распалиться, а тут на тебе, сорвалось. То-то я смотрю, примчалась и вся так прямо и пышешь.
- Мне уйти? – спросила она.
Похоже, оправдываться она не собиралась. Да это было бы и глупо. А она смерть, как не любила выглядеть нелепой. А это было бы неизбежно, возьмись она отрицать столь очевидный факт.
Вопрос был поставлен прямо, и требовал прямого ответа. Однако Сергей понимал,  что положительный ответ на него мог означать только одно - окончательный и немедленный разрыв. Других вариантов не оставалось.
Словно оцепенев, он смотрел на Раису. Взгляд его был тяжёл, желваки так и ходили. И, казалось, вот он момент – скажи он только слово, и всё закончится. 
«Чёрт бы тебя побрал! - Он себя почти ненавидел. – Да, когда же это всё закончится!»    
- Что же ты молчишь? – Губы Раисы дрогнули. – Так, как же всё-таки? Или всё-таки остаться?
Он ещё помедлил немного, а потом сказал:
- Ладно, оставайся. Но только знай, я тебя не простил и… и вряд ли когда-нибудь прощу.
- Но, может, тогда мне всё же лучше уйти?
- Да, чёрт! – вдруг взорвался он. – Делай ты, что хочешь! Хочешь, уйти? Скатертью дорога. Не думай, держать тебя не стану…
Раиса колебалась недолго.
- Ну, хорошо, - сказала она, - давай, хотя бы на время заключим перемирие?
В ответ Сергей только криво усмехнулся.
- Нет, правда, - Она обошла кресло и села. - И потом…   
- Что? – У него во рту всё пересохло. – Что, и потом?
- Да нет, это я просто, - Она с грустью улыбнулась. – Я просто к тому… Ну, словом, ведь мы оба знаем, что это всё равно ненадолго. Что всё равно рано или поздно это всё закончится. Ты согласен?
- Ну, допустим.
- Да нет, Серёженька, всё так и есть. К сожалению, это так же неотвратимо, как то, что после ночи настанет день. 
- Почему, к сожалению? – усмехнулся он. - По-моему, ты сама всё делаешь для того, чтобы всё поскорее прекратилось.
- Я? – как бы даже удивилась Раиса. - Да нет, Серёженька, я тут ни при чём. То есть и я, конечно, виновата, но… Ты помнишь, как-то сказал? Причём твёрдо, даже не задумываясь. Ты тогда сказал, что никогда на мне не женишься. Помнишь, или уже забыл?
- Ничего я не забыл, - мрачно подтвердил Сергей.
- Ну, вот. А тогда чего же ты ждёшь, чего же ты хочешь?      
- Вообще-то я не то имел в виду, - сказал он.
- Вот, как?
- Да. И вообще, я имел в виду, что не могу себе представить тебя своей женой. Как-то так. Представить, что ты стоишь на кухне, у плиты, и готовишь обед. Не мог я тебя представить и матерью моих детей. Что ты, склонившись над кроваткой, поёшь им колыбельные песенки. Да, да, я не могу себе этого представить. Но зато я прекрасно представляю тебя где-нибудь на банкете или на приёме, в обществе напыщенных снобов, в смокингах и бабочках. Представить тебя этакой светской дамой, сегодняшней Элен из «Войны и мира» Толстого. Да, такая роль бы тебе подошла и даже очень. Вот только я… я уж точно не Пьер Безухов, и с ролью рогоносца никогда не смирюсь. Впрочем, ты и сама это понимаешь?
- О, да! – Раиса даже рассмеялась. - Ещё как понимаю. Ты уж точно – не какой-нибудь тюлень и не ласковый зайка. С тобой чуть не то сказал, чуть не то сделал – и тогда беды не оберёшься.
- А раз так, - резко оборвал её Сергей, - тогда какого же чёрта ты всё это вытворяешь? И вообще тебе не страшно выводить меня из терпения?
- Ещё, как страшно, - прерывисто вздохнула Раиса. – Знаешь, я иногда ужас, как тебя боюсь. Так и кажется, что ещё чуть-чуть, и ты выбросишь меня с балкона. И это так страшно!
- Что-то незаметно.
- Потому и незаметно, Серёженька, что я старательно это скрываю. Хотя на самом деле… И вообще, Серёженька, тебе меня не понять. Да, не понять.
- Вот, как?
- Да, - с тоской в голосе отозвалась Раиса. - Потому, что ты даже себе не представляешь, в каком я нахожусь положении.
- Ну, и в каком ты находишься положении? Поделись, может, я всё-таки пойму?
- Нет, Серёженька, и ещё раз нет. Да и ни к чему тебе это всё, только лишние проблемы. Но знай одно, ты мне гораздо ближе и дороже, чем даже можешь себе представить. Поверь, это так. Может, ещё и поэтому я не хочу, чтобы и ты… И вообще, давай, больше не будем об этом? Нет, ну, правда, ну, ни к чему это всё.
После этих слов она встала, подошла к нему и, обняв его за плечи, положила голову ему на грудь. Сергей погладил её по волосам…