Летнее откровение. Часть 2. Торг

Тут же поднялся гвалт, все хотели высказаться. Старец вытянул палку и стукнул ею пару раз по столбу Алтаря.

– Угомонитесь, – старец подождал, пока шум утихнет, – смекаю я, что тот, кто кольца выкрал, не желает данного союза.

– Чего тут кумекать? – подала голос Надия, будущая свекровь Софии, – Аксинья это, больше некому. Окаянная девка! Все детство за Игнатушкой оводом вилась, как привязанная за ним таскалась, что едва отвадила.

Тут вперед из толпы вышел Трофим:

– Видал я, как Захар около нее крутился.

Все взоры устремились к брату жениха. В глазах Игната застыл вопрос.

– Вот же, дурачина! – воскликнул Захар, хватаясь за голову, – она меня чем-то опоила, а я решил, что сидра яблочного перебрал. Проснулся, ее и след простыл! Прости, Игнат…

– Что теперь содеянное жалеть, время терять, – отмахнулся тот, – надо ее отыскать.

– Правильно, Игнатушка, правильно! Отыскать ее, и взашей выгнать, как только узнаем, куда кольца дела, – вновь раздалось от Надии.

Люди казалось только этого и ждали, оживившись.

– А где, ее искать-то? Да, кто-нибудь ее видел? Куда она пошла? В какую сторону?

Жители деревни, вооружившись факелами, быстро разбились на небольшие отряды и отправились на поиски.

София заторможено реагировала на происходящее. Она знала про влюбленность сестры в Игната. Но ведь в детстве все кажется другим, иным. И так легко приходит и так же легко уходит. Аксинья ведь переросла эти чувства, со временем?

– София, – позвал в сторонку Игнат. Девушка украдкой смахнула капельки слез, делу не помогут.

– Они её не найдут, – почти шепотом произнес он.

– Откуда ты... – София осеклась, увидев Игната в охотничьем облачении. На поясе нож и небольшая сумка, где хранился кремень. За спиной лук и колчан.

Подле охотника крутился верный пес. Буян. Бело-бурый, с косматой чуть курчавой шерстью и размером с волка, он существенно выручал хозяина, не раз помогая ему отбиться от хищников или выйти на верный след.

Белый нос настороженно пробовал воздух в предвкушении знатной охоты.

– Следы, – ответил Игнат на невысказанный вопрос, – они ведут в другую сторону. Да и нюх Буяна соврать не даст. Другие не заметили, оно и к лучшему. Я её найду и верну, хорошо?

– Почему не сказал остальным? – потрясенно выдохнула девушка.

– Ты же хорошо знаешь мою матушку… Так легко изгнанием Аксинья не отделается, а все-таки сестра твоя.

– Да-да, конечно! Иди, отыщи. Только будь осторожен.

Игнат кивнул и, коротко поцеловав ее, скрылся в темном подлеске.
После его ухода на душе тут же стало тоскливо. И зачем только она его отпустила? Одного. Сердце заметалось неспокойной птицей. Зерна сомнения поселились в душе. Вдруг это ловушка какая? И все слухи правдивы?

Сердце ухнуло в пятки. Но чем она может помочь?

Девушка потянулась поправить широкий пояс на платье, и нащупала то, чего там быть не должно. София вытащила на свет кусочек бересты.

Осознание пришло мгновенно, всколыхнув воспоминания. В детстве они с сестрой проводили время у единственной березы в лесу, желая посплетничать вдали от других.

София кинула березовую кору наземь и бросилась к месту встречи. Там же не так давно видели волколака! И вряд ли об этом знала Аксинья. В последнее время она все реже захаживала в деревню.

Месяц полностью скрылся за облаками. В густом подлеске стало темнее. И почему она не догадалась взять с собой факел? София спешила изо всех сил, но наряд и темнота существенно замедляли движение. Мысли хаотично путались, цепляясь одна за другую.

Кто окажется быстрее? София или волколак? Дождется ли сестра? И чьи тогда следы видел Игнат? Может Аксинья непричастна к краже колец, а Захар просто ошибся?

Наконец девушка вышла к невысокому полукаменному обрыву. Их тайное место. Никто о нем не знал, кроме сестер.

Поваленная береза на краю обрыва четко выделялась на фоне темного неба белой корой. Она словно светилась изнутри. Крона высохшей березы нависла прямо над водной гладью озера. Удобная позиция для прыжков в воду. Впрочем, София ни разу на это не решилась. Высота казалась ей невероятной, и Аксинья из-за этого посмеивалась над ней в детстве. София подошла к выступающим корням дерева. Она нежно провела рукой по одному из них, с печалью на лице. Детство прошло.

– Явилась, и одна, надо же, – ехидно раздалось с правой стороны. Аксинья возникла неожиданно, вместе с выходом месяца из-за облаков.

За спиной девушки маячили неясные тени. София краем увидела пару огоньков, но тут же списала их на игру воображения, переключив внимание на сестру:

– Как иначе? Рыбаки судачили, что видели недавно волколака здесь. Давай уйдем отсюда, пока зверя нет?

– Ты здесь только для того, чтобы сообщить мне то, что я и так знаю? – недобро прищурилась Аксинья. – Не за этим разве?

Она подняла руку с раскрытой ладонью повыше. София невольно ахнула. По медным кольцам струился мягкий серебряный свет.

– Так это все-таки ты, – рухнули ее надежды, – и зачем?

– А ты не понимаешь?

– Не совсем, – созналась София.

– Так ты и вправду, не поняла, – огорчилась Аксинья, резко сгорбившись и сжав руками платье по краям, – Игнат мой! И всегда был моим!

Черты ее лица заострились, приобретя какое-то странное страдальческое выражение. София вздрогнула. Ей стало не по себе.

– Он помолвлен со мной, – тихо напомнила она.

– Мы были с ним сосватаны с колыбели! – зло выкрикнула Аксинья. Ее темная коса растрепалась, потеряв пару лент. – Ты виновата в том, что нашу помолвку расторгнули! Почему ты не соврала тогда?! И сейчас бы я… Я! А не ты, была бы рядом с ним, сидела за одним столом и держала его за руку, принимала бы поздравления! Готовилась бы к свадьбе.

Аксинья резко замолчала, переводя дыхание. Как давно она хотела высказать сестре то, что накапливалось в ней годами. Что тяготило ее, не давая вздохнуть, причиняя боль каждый день, когда она видела Игната с Софией.

– Почему ты не сказала, что любишь его?

–А чтобы это изменило? – сверкнула желтым глазом Аксинья, вызывающе вскинув голову. Густые тени за ее спиной зашевелились. – Тебе лишь надо было соврать, так почему? Почему ты тогда не солгала! Это же так просто…

– Я не смогла, – опустила голову София. В голосе сестры чувствовалось отчаяние и боль. И от этого сердце щемило. – Я была ребенком!

– Как и я, – опустошенно выдохнула Аксинья, качая головой.

– Послушай, Ася!

– Не смей называть меня так! – огрызнулась она, – ты предала меня, опозорила перед всей деревней, и у тебя больше нет права называться мне сестрой!

– Но ведь все еще можно исправить! – растерянно пролепетала София. Она даже не догадывалась, что испытывает Аксинья с тех пор. – Мы все исправим. Вместе. Обещаю!

– Как, отдашь Игната мне? Не выйдешь за него? Молчишь, значит, нет. Нет, София, твоя жалость и помощь мне не нужна! – отрезала Аксинья. – Ненавижу тебя!

София резко отшатнулась, как от удара. Перед глазами все расплывалось, ноги отказывались держать. В сердце стрелой впилась горечь от слов.

– Былого не воротишь, – продолжила Аксинья, – да и я здесь не за этим.

– А зачем тогда? – едва слышно пробормотала Софи. Ее рука вцепилась в корень березы, удерживая от падения.

– Дай свое согласие, – сухо объявила сестра, – для обряда.

– Обряда? – София впервые за эту ночь кристально ясно вгляделась в сестру, сквозь слезы. И не признала ее. Угловатые очертания лица, жесткий и озлобленный взгляд. Резкие и хищные движения. Облик маленькой и добродушной девочки, любознательной и отзывчивой к миру медленно растворялся в воспоминаниях.

Неужели влюбленность в Игната так изменила ее? Или виновна сама София? Что так исковеркало душу Аксиньи и привело к таким изменениям? Желтый глаз сверкал, прямо как у хищников в темноте.

– Обмен душами, – Аксинья медленно двинулась к ней, – я стану тобой, а ты мной… Я получу Игната. А ты… Можешь делать все, что тебе заблагорассудится.

– Но так нельзя, – возразила София, – Игнат заметит подмену!

– Не заметит, – оскалилась Аксинья, – так ты согласна? По-другому я тебя не отпущу.

– Ты не сможешь убить меня, – прошептала София, ощущая дрожь. С каждым шагом сестры страх усиливался.

Аксинья остановилась на полпути к березе.

– Я, может, и нет.

И отошла чуть в сторону. Из неясных очертаний теней соткалась пара волков. Звери скалились, приподняв загривок. Волколаков двое? София непроизвольно вскрикнула, представив, как они сейчас накинутся на девушек, и разорвут их в клочья. Но почему-то они остановились подле Аксиньи, застыв у ее ног. Внимательный взгляд хищников был прикован к Софи.

– Я могу и подождать, – голос сестры пробивался, будто через толщу воды, – но они жаждут попробовать твою кровь на вкус. Каким будет твой ответ?

– Нет, – собравшись с духом, твердо произнесла София. – Сделки не будет.

– Пожертвуешь жизнью? Похвально! А оценит ли Игнат?

София вздрогнула, сестра метко попала в цель, разбередив старые раны. Насколько ясно видны их отношения другим? Могла ли Аксинья что-то заметить? Подавленность и потерянность окружили разум. Неуверенность частоколом обвилась вокруг сердца.

В любви к Игнату она не сомневалась нисколько. София проводила с ним время, делала что-то приятное, готовила его любимые блюда. Да и любила не за что-то, не за качества и его поступки, а просто, потому что он был, что он есть. Стоило Игнату задержаться на охоте дольше положенного, как сердце исходило в переживаниях и волнениях. А какой теплотой отзывалась душа при его виде!

София искренне его любила, но добиться той теплоты, какую она видела у родителей, не получалось. Впрочем, может суть не в том?

Шепот ветра донес до нее знакомый лай. Буян! А значит Игнат где-то рядом. Возможно, что даже ищет ее! Он умный, догадается, что к чему. Девушка улыбнулась краешком губ. Она тоже приняла решение.

И уверенно произнесла:

– За Игната не скажу, могу лишь за себя. Я его люблю! И не предам!
Она резво вскочила на ствол березы, и, не мешкая, рванула к ее кроне.

– НЕТ! – рычащим голосом заорала Аксинья. София кинула на нее прощальный взгляд через плечо:

– Не заполучить тебе моего согласия во веки веков. Прощай!

И рыбкой юркнула в озеро, уходя с головой под воду.