Гешкины открытия. Солнце и Луна

Как вылупился из яйца Гешка не помнил. Не помнил юный воробей и первые дни своей жизни.  Это, наверное, потому, что появившись на свет, он совсем ничего не видел.  Что толку помнить темноту. Но тот день, когда Гешка первый раз открыл глаза и тут же зажмурил их от пронзившего его солнечного луча, воробышек запомнил хорошо.
Сквозь колышущуюся, ещё по-весеннему свежую листву старого дуба, то тут, то там пробивались эти несносные лучи. Они слепили, щекотали, играли в прятки, отвлекали и не давали разглядеть внезапно открывшийся новый мир. А мир был прекрасен. Уютное гнездо, пищащие братья и сестры с вечно открытыми клювами, воробьиха-мама, приносящая без перерыва невиданной вкусноты мошек, конечно же, воробей-отец, с  ярко-чёрной грудкой и горделивой осанкой, с достоинством, держащий в клюве жирную гусеницу.
– Посмотри, какие хорошенькие! – без умолку чирикала мама.
– Вот оперятся, тогда посмотрим! – неизменно  отвечал ей отец.
К полудню солнечные лучи забликовали на листьях особенно сильно. Подняв голову и раскрыв клюв по шире, чтобы не пропустить лакомый кусочек, Гешка увидел его, огромный светящийся круг, и пискнул от удивления пронзительно громко. Взъерошенные родители тут же  кинулись к гнезду.
- Что случилось?! Что случилось?! – взволновано суетилась мама.
– Кто пищал? Кто пищал? – строго вопрошал отец.
– Это Гешка!  Гешка !  Гешка! – наперегонки, предательски бойко запищали братья и сестры.
– Почему?! Почему?! Чик-чирик! Чик-чирик! – забеспокоились родители.
Гешка сначала растерялся от такого внимания к своей персоне, а потом поднял голову  и неуверенно пропищал:
– Там, наверху, что это?
– Глупый! Глупый! Это солнце! Солнце! Солнце! – радостно чирикнула мама и взмыла за мошками в неведомую даль.
Отец не последовал её примеру. Он важно завертел головой, поднялся на соседнюю ветку и авторитетно заявил:
– Солнце, дети, это такая звезда, которая светит нам днём. Ночью вы увидите много маленьких, которые на самом деле могут быть больше солнца, но поскольку они находятся очень далеко, то кажутся нам лишь яркими точками на небе.
– Как это?! Как это! – наперебой запищали птенцы.
– А вот так, – сказал воробей-отец и поднялся на самую верхнюю ветку дуба.
И действительно, его стало почти невидно. Он явно уменьшился в размерах.
– Мы с вами, дети, – спустившись вниз, продолжил воробей-отец,  – живем на планете Земля. Она крутится вокруг своей невидимой оси, поворачиваясь к солнцу, то одной стороной, то другой. Поэтому день у нас сменяется ночью. И так происходит всегда.
– Наш дуб и гнездо тоже крутятся вокруг той оси? – недоверчиво спросил Гешка.
– Тоже. Но для нас это незаметно, потому что мы очень маленькие и вращаемся одновременно с Землёй.
– Ты летал на Солнце?  Летал? Летал? – перебивая отца, полюбопытствовали птенцы.
– Нет. Ни одному воробью, к нему не добраться.
– Почему? Почему? Почему? – запищали все хором.
– Потому что оно далеко-далеко, в космосе. Там нет воздуха, а мы, птицы, без воздуха летать не сможем. Кроме того, в космосе очень холодно, любой воробей сразу превратится в ледышку, а рядом с Солнцем, наоборот, очень жарко, сгорит каждый, даже пёрышка не останется. В космос только космонавты  летают, но и они не могут  приблизиться к Солнцу.
– Космонавты это такие птицы? Они больше воробьев?– уточнил Гешка.
– Космонавты – это люди, и летают они туда на специальных космических кораблях.
В этот момент в гнездо вернулась мама с мошкой в клюве и все тут же забыли, про Солнце, Землю и космонавтов.
– Мне! Мне! Мне! Чик-чирик! – толкая друг друга, запищали воробьишки.
Оставив обучение на потом, отец-воробей вслед за воробьихой отправился на поиски еды. И вскоре принёс вполне упитанного комара. Так прошёл день. Воробьи-родители без перерыва кормили своих птенцов. Вечером, когда стало темно и на небе зажглись яркие звезды, все воробьиное семейство наконец собралось вместе. Прижавшись друг к другу, птенцы довольно быстро уснули, все, кроме Гешки. Он задумчиво смотрел на небо и размышлял о звёздах.
– Ой, солнце!!! Ночью!!! –  запищал Гешка.
– Где? Где? Где? – завертели головами проснувшиеся братья и сестры.
– Вон! Вон! Вон! Чик-чик-чирик! – разволновался юный воробей.
– Глупые! – успокоила детей мама, – Это – не солнце, это – луна.
– Луна?! Луна?! Луна?! Что это?! Это тоже звезда?! Звезда?!– не унимались воробьишки.
– Луна это спутник Земли, – лениво  зевая, чирикнул отец-воробей.
– Как это? Как это? Как это? Спутник! Спутник! Это – корабль, на нем летают люди?
– Нет. Это такое небесное тело, которое крутится вокруг Земли.
– А почему Луна светится? Светится! Светится!
– Потому, что от неё отражаются солнечные лучи. Сейчас мы видим её круглой, так как она находится напротив солнца. Через несколько дней положение Луны изменится, и солнечный свет будет отражаться  не от всей поверхности небесного тела, и мы увидим, как оно худеет, превращаясь сначала в полукруг, а потом в месяц. Когда же  дальше уменьшаться будет некуда, лунный серп снова начнёт расти. И так до бесконечности… А сейчас всем спать!
Гешка ещё долго ворочался, пытаясь поуютнее устроится, когда же это удалось, воробышек моментально заснул. И приснился ему первый в его жизни сон, где он, воробей-космонавт, Гешка, на сверхпрочном космическом корабле летит к Солнцу, чтобы попросить его не щекотать птенцов своими лучами.
И не знал тогда ещё юный воробей, что Солнце это газообразный шар, состоящий в основном из водорода и гелия, что солнечные лучи добираются до Земли за восемь минут, а самым быстрым космическим кораблям потребуется приблизительно пять лет, чтобы преодолеть это расстояние. Не знал Гешка ни о солнечных ветрах, ни о вспышках на поверхности звезды. Не знал, что Земля в течение года путешествует вокруг дневного светила, и только поэтому на смену весне приходит лето, а его сменяют осень и зима, что и само Солнце точно так же кружится в космическом вальсе вокруг цента галактики под названием Млечный путь. Все это стало известно ему значительно позже, жарким июльским днём, когда спасаясь от грозы, он нахально юркнул в приоткрытое окно городского планетария и просидел там довольно долго, до тех пор, пока какая-то сердитая женщина, воинственно размахивая вафельным полотенцем, не выгнала его обратно на улицу.