Ошибка Булгаковского Мастера

Диалог "Мастера" и поэта Ивана Бездомного в романе М. Булгакова «Мастер и Маргарита». Казалось бы, здесь все понятно -  речь шла о графомане. При чем не простом, а о чудовищном. Тут уж стихи действительно писать не надо. А в чем ошибка тогда Мастера, если сам поэт признает бездарность своих стихов?... А вы подумайте, читая этот диалог, а в конце я изложу свою точку зрения.

Мастер: "Профессия?"
Иван: "Поэт".
Мастер: "Ох, как мне не везёт! – А как ваша фамилия?"
Иван: "Бездомный"
Мастер: "Эх, эх…"
Иван: "А вам, что же, мои стихи не нравятся?"
Мастер: "Ужасно не нравятся".
Иван: "А вы, какие читали?"
Мастер: "Никаких я ваших стихов не читал!"
Иван: "А как же вы говорите?"
Мастер: "Ну, что ж тут такого, как, будто я других не читал?! Впрочем! - Разве что чудо?.. Скажите, у вас хорошие стихи?.."
Немного подумав, Иван ответил: "Чудовищные!.."
Мастер: "Не пишите больше!.."
Иван: "Обещаю! - Стихов писать я больше не буду!" - *
               
* - Ассоциирую себя с Иваном Бездомным.

Дело в том, что у графомана есть одно отличие. Оно как клеймо на Пегасе, которого он прочно оседлал. У него чудовищная вера, что он истинный поэт и его стихи не хуже классиков. Это отличает истинного графомана от ложного. Иван как раз и является ложным графоманом. Он осознает, что стихи у него дрянные, и более того, он дает им самую худшую степень. Но это означает, что он  осознает свое несовершенство. А это первый шаг к совершенству. Понять, что ты пишешь плохо, это означает, что ты начинаешь стараться писать лучше.

Если мы возьмем любого поэта, даже того же Пушкина, то все поэты прошли ступень графоманство. Когда они брали перо в руки и начинали сочинять свои первые стихи. Но одни поэты не задерживались, другие проскакивали, третьи топтались долго на месте, но все же двигались вперед. Они старались исправить свое несовершенство, потому что видели образцы хороших стихов и могли сравнивать со своими. Другое дело графоман. У него медный лоб. И ему объясняй, не объясняй, бей ложкой по лбу, не бей, он будет пребывать в святой убежденности, что его стихи вершина поэзии, а злобные критики его произведений этого не хотят признавать.

Ивану наоборот надо было продолжать писать стихи с утроенным усердием, раз он хороший оценщик собственной поэзии, значит рано или поздно станет настоящим поэтом.