Геленджик. 283. Сумерек ноябрьских рассветов

В ноябре рассвет на два с половиной часа позже чем в июне. И на два с половиной килограмма больше одежды на туловище. На рассвете. В ноябре. Но рассвет надо? Надо. Поэтому надеваем дополнительные два с половиной килограмма и идём на два с половиной часа позже. Потому что красиво. Рассвет в ноябре — красиво на курорте. И птице петь на рассвете в ноябре предстоит так же как и в июне.

Рассветный ноябрьский сумерек — отдельная красота. От умиления хочется прикрыть глаза и идти дальше, уже теперь жмурясь. Как кот. И чтобы голова на шее мотылялась как бы сама собой. В расслаблении.

Но навстречу трудяга-бегун утренний и поддержать собрата берутся силы, выпрямляющие стан и его позвоночник. Привет.

Что характерно, одинаково синие рыбацкие лодки, две штуки, опять проверяют улов сетей. В одно и тоже время. Хоть им июнь, а хоть ноябрь. И не по часам! А по солнцу. То есть сразу после восхода. Сразу! И сразу после проверки мчат к берегу кормой вниз, в воду, по горлышко. А туда ехали ровненькие. Груз везут наверное.

Над местом их проверки кружат — много! — чайки. Известно, почему. И похохатывают. Потому что чайки.

А кто такие птицы — сами коричневые с синими и белыми подкрылками, чёрным хвостовым оперением и крякают на сосне? А-а, это сойка обыкновенная — две штуки — побеседовали передо мной на тропинке и были таковы в соснах, крякая.

А это кто таков? Сверху на шее воротничок белой сорочки выглядывает из спортивного пуховика, снизу из-под него торчат полы пиджака, брючки на стрелках (или стрелки на брючках?!) и ослепительно блестящие ботинки. Кто таков?! Спешащий на работу охранник пятизвёздных кемпинских метрополий (отель бывший кемпински и ставший метрополем, название придумал я, поэтому запоминать не обязательно).

Много интересного в сумерке ноябрьских рассветов. Например. Точка.