Зимние огоньки

Письмо
Когда первый снег лёг на крыши, Анна уже знала — зима пришла по-настоящему.
Она шла по улице с пакетом мандаринов, пахнущих детством и Новым годом, и думала, что впервые за долгое время не ждёт праздника.
Почти год назад не стало мужа. Дом осиротел. Сын давно живёт в другой стране, звонит редко, оправдывается работой. Соседи поздравляют из вежливости, но торжественный блеск витрин только усиливает одиночество.
Анна включила гирлянду в окне — больше для прохожих, чем для себя — и заметила конверт на подоконнике. Почта не приносила писем уже месяц. Белый, плотный, без обратного адреса. Почерк — знакомый.
Сердце кольнуло.
«Если ты читаешь это — значит, снова зима. Значит, я не успел всё сказать.»
«Помнишь, как мы ругались, что ёлку ставим слишком рано? Я тогда говорил, что не люблю этот шум. Но на самом деле — любил. Любил смотреть, как ты выбираешь игрушки и гладишь ветви ладонью, будто живое дерево. Если сможешь — поставь ёлку и за меня.»
Анна села прямо на подоконник. Пальцы дрожали, но она продолжала читать.
Письмо было написано перед самой его операцией. Она тогда не знала. Не хотела знать. Думала, обойдётся.
«Если будешь грустить — открой окно. Я всегда рядом. Только теперь — снегом, ветром, запахом хвои.»
«И, пожалуйста, не бойся снова смеяться.»
Анна закрыла глаза. За окном падал снег, тихий, уверенный, как дыхание мира.
Она достала из кладовки коробку с игрушками. Одну — деревянную звезду — муж вырезал сам. Повесила её первой. Потом достала старые гирлянды, чуть запутанные, как воспоминания.
К вечеру дом ожил.
Пахло хвоей, мандаринами и почему-то спокойствием.
Поздно ночью кто-то постучал в дверь.
На пороге стоял мальчишка лет десяти в куртке на размер больше.
— Извините… я из соседнего дома. У нас свет вырубился. Можно у вас подзарядить телефон? — смущённо улыбнулся он.
Она впустила. Пока телефон лежал на зарядке, мальчик с интересом рассматривал ёлку.
— Классная! — сказал он. — У нас мама не успела поставить. Работает всё время.
— Помочь хотите? — неожиданно для себя предложила Анна.
Через двадцать минут они сидели на полу и мастерили бумажные снежинки.
Мальчик рассказывал, что мечтает стать пилотом, что у него кот по имени Муха и что Рождество всё равно наступит, даже если мама работает.
Когда он ушёл, в комнате стояла тишина — но не пустая, а тёплая, как после хорошей музыки.
На столе мигал телефон: уведомление от сына.
«Мам, прилетаю завтра. Не спрашивай, как вырвался. Просто хочу быть дома на Рождество.»
Анна улыбнулась.
В окно медленно падал снег.
Она открыла створку — холодный воздух коснулся лица. И где-то в этом холоде, в этой белой тишине, будто на секунду услышала голос:
— Ну вот… я же говорил. Ёлку всё-таки поставила.