Дерево

Дерево растёт не так, как ты хочешь, а так, как заложено свыше, — пытаясь достать верхушкой кроны до самого неба. Всё, что хочет дерево, — быть ближе к Богу, чтобы молиться за тебя…

А ты день именуешь «фенозепамным» либо «клонозепамным». Пытаешься скопить бумажки к концу года. Больше бумажек — ярче конец года. Больше бумажек — чтобы с тобой здоровались и узнавали на улице; больше бумажек — чтобы промчаться мимо старых одноклассников на жестянке с колёсами. Больше бумажек — чтобы думать, что ты топчешь землю не зря…

А дерево просто растёт. Растёт и держит своими корнями землю, которая так часто уходит из;под твоих ног из;за бессмысленной суеты. И дерево продолжает расти — не так, как ты хочешь, а так, как заложено свыше, — и молится за тебя.

Честно говоря, ты создаёшь на земле лишь оползни. И реки тобой недовольны, и птицы не доносят тебе радостную весть. И ты так не дописал свою «Осеннюю внутреннюю». И не допишешь. Потому что ты окружил себя смыслами, которые губят реки и птиц, землю и дерево. Твоё дерево!

Слава богу лишь за то, что дерево растёт не по твоим законам, а по законам, заложенным свыше, — пытаясь достать верхушкой своей кроны до самого неба. Оно хочет быть ближе к Богу без всякой твоей чепухи, чтобы помолиться за тебя.

Конференции, круглые столы, комплаенс, саммиты… Ты сам не знаешь, живёшь ты или занесён в систему учёта как «живой». Чем ты дышишь — не назовут воздухом; чем ты питался — не назовут пищей; что ты родил — не назовут потомством. А после твоей смерти, нелепой и простой, тобой займётся дождевой червь, которого ты всегда давишь ботинками.

И лишь радость тебе принесёт дерево, растущее у оградки не так, как ты хотел, а так, как заложено свыше, — чтобы достать верхушкой кроны до самого неба. Просто и без пафоса. Так понятно и по;детски. Но это желание древнее, чем вся твоя философия одного дня, и мудрее, чем твоя хитрость мыши;полёвки. А ещё оно будет молиться Богу за тебя!

И пока ты не начал рыть норы, убегая в ужасе от этой жизни, которую ты закрутил петлёй вокруг шеи; пока ты не начал любить сон больше, чем реальность; пока ты не начал завидовать мёртвым — оглянись!

Твоя река — это она уносит всю скорбь в своих артериях. Твои птицы ещё готовы разучить твою неизданную «Осеннюю внутреннюю». Твоя земля ещё готова быть ровной под твоими ботинками, а не накрыть тебя вулканической лавой. А твоё дерево — оно вот;вот и достанет верхушкой до самого неба, чтобы помолиться за тебя. Помолись и ты за него