Вера в Надежду

               
                Вера в Надежду


Он мясо ел от лошади своей, что поделилась, истекая кровью,
Наполненная искренней любовью к единственному человеку на земле
Что и кормил, и угождал и никогда не загонял до пены на её губах
И шпоры не носил на сапогах, а лошадь очень он любил и потому
убил,
Избавив от мучений смерти среди камней и запахов дракона
и паразита-компаньона, которым называется он сам сквозь слезы
бесполезных сожалений о лошади, ушедшей навсегда…
 

Пустилась дрожь по обмороженному телу в глазах оранжевость
морковных дивных фей…
Он в пропасти сидел уже неделю в калейдоскопе призрачных идей,
Как выбраться из глубины камней и скал нагромождений,
куда он рухнул вместе с лошадью своей и задыхался без противогаза в
отчаянье ничтожно умереть и путь свой прошлый в скорби лицезреть
Лишь потому, что так ему не повезло со лживой каменной тропою,
Где каждый камень – лжец и шарлатан в содружестве с поломанной
бедою - в непоправимой и нежданной суете…    


А это было у тропы в горах, на риск и черный запотевший страх
Где зацелованные ветром тени давно не видят ничего впотьмах…
И восемь слез упали тихо в пропасть, а он шептал наверх:
«Ты только подожди…»
Меня не убивай, отправив в Ад иль в Рай
Меня в холодный снег не превращай, я не закончил с этой жизнью счеты,
не предоставил сам себе отчеты «Зачем я жил и что оставил там?»
Хоть что-нибудь иль ничего… – на выбор…малО разнообразие всегда,
как вечная рулетка Бытия – жить, а затем, конечно, умереть в
бессмыслице давно минувших наваждений…, оставив этот мир без
объяснений…


На тыщу лет прости мне мою глупость, доверившись камням и праздной
лжи и остроты замедленную тупость,
Та пропасть никому и не должна… в отточенности прошлых пожеланий-
быть «камнем правды» среди льдов заснеженной воды,
Где лик колодца - лицемерный Лик, всё с пожеланием изысканной
изжоги, покрывший кожу запотевший миг…,
Они полны насмешливой тревоги, в скалистом омуте всегда смотри под
ноги и думай о беспечности шагов и ненасытности глубоких скальных
ртов...

 
От страха… липкость крови заплевАла… последние венозные пути,
А в позвоночнике мелодия дрожала и боль в руках осталась взаперти
простых и напряженных сухожилий…,
Что напряглись, как паутина паука, чтоб не сорваться вниз наверняка
и не закончить свой единственный маршрут, где краски смерти
водопадом потекут…
Оставив все мечты в былом пространстве, оставив на камнях два тела в
безучастье
В обнимку с лошадью для пира всех пернатых, живущих на
камнях с пушистыми и крючко-клювыми детьми…


А скользкость остроты предательских камней, имела запахи драконовой
слюны,
От напряжения в глазах протуберанцы, как передерганные страхом-
миражи…
В туманной паутине небосклона, куда тянулись его пальцы все в крови,
стучала челюсть ритмы на зубах, вторило сердце, как песчинка
впопыхах,
открыв адреналиновые реки для аритмии ужаса внутри…


Нет сил и времени для протиранья глаз от пылевых подснеженных
опилок,
Замерзший в страхе неумелый скалолаз, хватая пальцами окаменелость
дырок, что были понадежней, потемней…,
Как мойщик комариных трупов на стенах дорогих госпиталей…
Он чувствовал себя, как рыба…, но не в воде, а на увесистых камнях,
приговоренная к обеду…, на углях, среди снегов и безразличия ветров,
Где чья-то жизнь сродни пустотам в пустоте, а потому равна мирскому
обнуленью и окончанию разнообразных мук…


И вот он наверху…, вцепившийся ногтями, сдирая лед на каменном лице,
подтягиваясь драными локтями, он торжествует о несбывшемся конце…
Внутри кипит и Музы воспевают жестокий и злокачественный стресс
и черной геометрии остатки, кровоточит двенадцатый порез,
в лохмотья порваны защитные перчатки, там всё реально без
искусственных чудес…
Он был вынослив, даже где-то прыток…, а что есть смерть - как не
убыток? извечный риторический вопрос…