А был ли Вилли?

Спросил у Алисы — драматург всех времен и народов написал около 38 пьес. Не совсем, Алиса, понятно, что это за число «около 38», но тогда «около 39-я» пьеса — про Самого, как бы его там не звали. С 19 века эта история и вправду превратилась не то в драму, не то в комедию, или точнее трагикомедию — все как любил Сам.

Долгое время, после того как вся эта заваруха началась (А Шекспир-то не настоящий!) на роль автора Гамлета и т.д. был выдвинут философ Френсис Бэкон. Что-то там за триста томов посвящены этой версии в одной только Англии. Или Бельгии? Не важно.

А потом вдруг возник новый любитель публики. Причем ставки явно выросли. Если Бэкон — известный философ, то Роджер Меннерс Рэтленд Пятый — вообще граф. Или лорд. В общем, практически принц. Принц датский. Весьма романтичная версия, конспирологи, что называется, пошли в разнос.

Доказательства при этом, надо признать, убийственные. Не хватает только явки с повинной самого Шекспира, и, конечно же письменного признания с кучей грамматических ошибок, так как согласно версии рэтлендетов, мнимый автор Гамлета был неграмотный выскочка и вообще мясник, каких поискать.

Чего стоят, например, только Розенкранц и Гильденстерн — реальные пацаны из Дании, учившиеся с Рэтлендом Пятым в Падуе...

Остальные доказательства даже не хочется перечислять, любой наш судья и за Розенкранца и Гильденстерна вкатит по полной, и даже без них. За одно только — студенческое прозвище Рэтленда — Shake-speare («Потрясающий копьем»), то есть Шекспир, по-нашему.

Правда, говорят, с сонетами не все бьется. Где-то пареньки, которым автор с высоты лет советует жениться, слишком близки по возрасту к истинному автору Гамлета, в каких-то сонетах не бьется ориентация графа, который ни в чем таком себя не проявил. Кстати, я бы еще потряс эту версию с Розенкрацем и Гильдерстерном, потому что, в отличие от мускулинного перевода Пастернака, у князя Константина Романова — там не все так однозначно. А скорей даже, слишком всё однозначно, и с сонетами очень даже бьется.

Ну и тогда до кучи уж я все-таки вставлю свои пять копеек и по поводу второго туза — студенческого прозвища графа. Всё бы ничего, но закрадываются смутные сомнения: ну, допустим, граф по молодости потрясал копьем, за что и был прозван Шекс-Пиром, но тогда откуда, извините, взялся собственно сам мясник Шекспир, который реально имел место быть и которому всё это творчество присваивается с шестнадцатого века? Из эльсиноровского воздуха что ли материализовался? Или Рэтленд нарочно выбрал паренька с фамилией Шекспир для всей этой мистификации? В общем, копье какое-то обоюдоострое.

Ну, и всё-таки еще пару слов про косвенные улики.

Шекспир, по неизвестным науке причинам, с 1601 по 1603 год то ли в карты играл, то ли впал в прокрастинацию с лицами со сниженной социальной ответственностью, но не написал ни строчки. Рэтленд же в это самое время сидел после своего участия в мятеже. И в строку еще одно косвенное доказательство — Шекспир с тех пор комедий не писал и, вообще, не улыбался!

Я бы добавил сюда третье косвенное доказательство: великий наш романист Достоевский, царство ему небесное, тоже по молодости террором увлекался и тоже свое отсидел.

Пошли дальше. Граф совершил задокументированную поездку в датский Эльсинор, и после этого в пьесе «Гамлет» кое-что поменялось. Кстати, любопытно, что.

Вот очень сильное косвенное доказательство, хоть и попахивает совпадением, — в 1612 году Шекспиру вдруг наскучило пьески писать, и он удалился в свою лавчонку, а Рэтленд как раз возьми и с дуру помри.

Тут есть еще одно громкое совпадение, и к нашему расследованию оно, вроде бы, не имеет отношения, даже самого косвенное, но это только на первый взгляд. Сам мясник Шекспир отошел в лучший мир через четыре года, в 1616 году, и том же году закончил свой земной путь великий автор «Дон Кихота» — Мигель де Сервантес Сааведра.(Слава богу, хоть в его авторстве никто не сомневается). Историки (ну, если у вас больше никого не осталось…) даже объявили этот год концом Эпохи Возрождения.

Так что по косвенным доказательствам Рэтленду здесь — очко минус.

Ну и в качестве вишенки на торте всей этой железной логики — находка, сделанная русским исследователем Пороховщиковым. Наш неутомимый товарищ, истовый, надо сказать, рэтлендет, работал в архиве родового замка Рэтлендов Бельвуар. Работал он там, работал, да и обнаружил рукопись песни из пьесы «Двенадцатая ночь»!

И чей там оказался почерк, как вы думаете? Правильно! Роджера Меннерса, пятого графа Рэтленда! 

Ну, и пара слов без протокола. У меня таких рукописей Визбора, Окуджавы и даже самого Высоцкого — вагон и маленькая тележка.