роман Пеклоэнергогаз. книга 1. Испытательный срок

начало 2-ой главы.

        Огромный, как небоскреб, чудовищный рыжий таракан пожирал все, что в него вползало. Хаотично перемалывал, перерабатывал и извергал из себя в тот же массовый неуклюжий поток канализационную лавину из грязи, крови, дерьма, мерзости, безнадежности и тьмы.
На платформу метростанции UTTYYF  со всех сторон, со всех пешеходных переходов, эскалаторов, лестниц и лифтов стекалась, словно мазутное чудовище, жуткая биомасса. Поезда не было больше суток. Недовольные, мрачные, жалкие, гордые, амбициозные, агрессивные, грызущиеся грызуны  забили платформу до отказа. Достаточно было одного случайного биологического взрыва из любого из грызунов, чтобы вся платформа погрузилась в кисло-болотный туман из сероводорода, пота и парфюма. После такого и без того напряженная атмосфера в метро становилась еще хуже.
        В ожидании запаздывающего поезда многотысячные набалдашники грызунов зависли над высоковольтными рельсами и лотком. Пока не появилась искрящаяся морда локомотива, толпа еще могла быть в режиме самоподавления и сдерживания гнетущего со всех сторон напряжения. Но яркий свет в конце туннеля сдвинул толпу на новый уровень и, как обезумевший голодный орангутан при виде целого банана, толпа разом с правой ноги шагнула маршем на шаг вперед к краю платформы, выдавив собою первый ряд пассажиров. Второй ряд занял их место на краю платформы, дав себе шанс влезть, вдавиться, вкрючиться в крошечный вагон. Платформа ликовала и торжествовала при виде долгожданного приближающегося состава. Не было предела радости для тех, кто не валялся, не орал, не стонал, не бился и не исходился на напряженных рельсах, издавая еще не рожденные крики ужаса и боли.
Локомотив, как довольный арлекин с подбитым зубом, со свистом и скрежетом начал торможение, аккуратно и последовательно разрезая, разрубая, разрывая, словно красную шелковую ленточку, несдающихся грызунов на рваные мясные потроха. В строго отведенных белыми метками местах поезд прицелился и остановился. Двери открылись. Густая вязкая биомасса, заглушая объявления станций своим многомиллионным рычанием и ревом, начала приводить в действие план по проникновению в вагон. Другая, не менее сметливая и не менее тупая, тягучая, кипящая, безумная, но по-прежнему шевелящаяся активная масса, поджидающая соперников по ту сторону платформы (внутри вагона) активировала гранаты и залежавшиеся мины.
                БАУБАХ! БАХ-БАХ!
        В нещадной кровопролитной бойне столкнулись две группировки, две непобедимые армии: армия сильных духом бешеных менеджеров, свирепых операторов, агрессивных бизнес-тренеров, безжалостных партнеров, злопамятных специалистов против замотивированной армии неуживчивых экспертов, кровожадных маркетологов, яростных финансистов, деспотичных юристов и суицидальных айтишников. Одни мечтали как можно сильнее, выше и быстрее проникнуть во внутрь желанного, пропитанного духами, потом и испражнениями вагона, другая — наоборот, стремилась как можно более борзо выкарабкаться из канцерогенной горячей камеры. Чудовищное месиво разразилось на станции. Каждый член двусторонней непримиримой стычки, каждый грызун принимал активное участие в осаде вагона и в ответном мужественном противлении. Каждый держал жесткий, бескомпромиссный, стойкий удар. Все во имя победы до полного поражения пассажира, конкурента, коллеги, врага!
Ни один из участников трений не был готов вот так из-за утренних постылых терактов и взрывов, ставших нормой, сбоев в расписании депо, из-за лезущей за воротник тетки на станции, из-за поедающей под мышкой суп беззубой бабули-мухоморщицы под ногами, из-за навалившегося сверху пьяного бодибилдера, из-за нашедшего свой финансовый конец самозанятого предпринимателя на рельсах взять и опоздать в свой атмосферный опенспейс, опоздать на утренний брифинг-экспресс, на ароматное эспрессо-совещание, к своему няшному рабочему столу, к своей команде таких же, как и он, сплоченных, амбициозных сослуживцев,  объединившихся ради продуктивного взаимодействия и эффективного сотрудничества во имя реализации горизонтальных, перпендикулярно-вертикальных задач, во благо процветания и лидерства единственной в Подгребе производственно-пеклогазоэнергетической мегамоноультракорпорации ПЕКЛОЭНЕРГОГАЗ.
        Осада продолжалась. Буйства не стихали. Паукообразные и трехпалые, плотоядные и тонкие, мохнатые и зубастые, колченогие и слепые, храпые и глухие, кривые рычали, визжали, дрынчали. Свалка из тел, ног, рук, ушей, голов и вшей запихнулась кое-как в крохотный вагон и отправилась на электропарусах со свистом, скрежетом и громом восвоиофиси. Но даже в такой перенапряженной обстановке каждому хотелось чуточку тепла и уюта. Каждый хотел, чтобы тот другой (не он) посторонился и по-интеллигентному тактично и тихо отставил свою «жирную ляжку» в сторонку, опустил чуть ниже и закрыл свою «вонючую подмышку», немножечко приубрал свою «потную плешь» и, конечно же, галантно уступил нагретое место в удобном ряду. Облачные иллюзии о неком где-то стоячем и ходячем культурном пассажире никак не хотели состыковываться с действительными обстоятельствами и потугами, а духи на феромонах и вчерашний строительный пот еще больше возбуждали в каждом звериные лютые инстинкты, вынуждающие рвать, метать, крушить и драть. Конечно, это вызывало у пассажиров столбнячный диссонанс, который в свою очередь заряжал их еще большим количеством агрессии. Даже бесконечная лента убийственных новостей на смартфонах не справлялась с удушающими метрореалиями, не давала стабильного седативного эффекта. Все было тщетно по дороге в офис через тоннели, остановки и станции к пустоте.
        На станции CDFKRF  поезд, как всегда, стошнило грызиным мумие. Сожрав очередную горячительную порцию грызунов, состав скрылся в подгребной черной дыре. Сбрасывая с себя ненужные отходы и заглатывая свежих подгребят , метро обновлялось и функционировало как биоорганизм, внутри которого подгребята подгребали под себя все сущее и не сущее, движимое и недвижимое, твердо исполняя утвержденное Личным Подгребным Кодексом ритм: левой-левой-левой, раз-два, правой-правой-правой, раз-два, левой-левой-левой, раз-два! Волна бодро марширующего отряда из щеглов, хиляков и глистов подхватила с собою Зою в поток и смыла к истокам выгребальной цифровизации.
        На самой глубине подгребного дна, на последней станции, под несколькими линиями метро разрабатывала и внедряла свои финансово-альтернативные, корпоративно-авторитарные, садистко-управленческие схемы корпорация ПеклоЭнергоГаз, абсолютно полностью контролирующая колонию ДРОНа . Километровые по периметру, десятиметровые в высоту железные ограды с колючей проволокой под напряжением в несколько тысяч вольт, бетонные острые колья, вооруженная армия солдат и провакцинированные чипами овсянники корпорации должны были справиться с поставленной эС-Бэ  задачей по полному неразглашению другим безработным колонистам конфиденциальной корпоративной и финансовой информации о схемах хищений и истреблений, установленных в корпорации. Такое корпоративное укрывательство несло в себе одну-единственную, но главную цель: не вызвать у безработного законопослушного колониста сомнений, а из сомнений мыслей, будто бы он не уверен, будто бы он сомневается в правильности принимаемых управленцами ПеклоЭнергоГаза решений об исчезновениях овсянников корпорации, о карательных льготах, о приказном обложении каждого безработного колониста налогом на безработицу, рассчитываемого каждый раз по разной формуле . Топовипам  корпорации не хотелось бы, чтобы такие неправильно возникшие мысли привели к контркорпоративным процедурам и действиям со стороны безработных колонистов по замене членов состава Администрации Директоров своими безработными гражданами. Топовипам все-таки навсегда хотелось бы сохранить стабильность подгребной жизни, заключающуюся в стабильной смене голода и болезней, болезней и страха, страха и мрака.