Седьмая жизнь. Не питон, а нахимовец

С Борисовым иногда происходили авантажные ситуации. Который год накануне Дня ВМФ с ним выходят на связь журналисты телеканала «Санкт-Петербург», приглашают на съёмки:

— Нужны новые лица, хотим отснять сюжет, ибо Вы прошли путь от нахимовца до морского офицера, служили, а сейчас – читаемый писатель пишущий о море.

Тщеславный Боря соглашается и благодарит за оказанное столь высокое доверие. Такое внимание, безусловно, льстит! Собирается, готовится, вдохновляется...
И вот настаёт день торжества. Всё готово! Камеры! Софиты! Допуски и пропуски согласованы на высоком уровне для прохода в Альма-матер — Нахимовское училище, схёмки именно там надо проводить, уверены телевизионщики, а Боря с детства побаивался «лобного места», на то есть надуманные причины. В его буной голове с неторопливым развитием с первого класса вскормленным интернатом, навсегда застряли стихи школьного учителя литературы «Слово и дело»:

Искони вставало зарево,
Место лобное свободно.
Было слово государево,
Было дело всенародно.
До кровавого до марева
Мужики дрались охотно.
Водка — это государево,
Зато пьянка - всенародна.
Пуля, бомба ли ударила,
Или сталь в груди холодная...
Войны — это государево,
А победа — всенародна.

И в последний момент бессовестный Борисов, осознавая, что ему всё-таки лучше молчать, чем говорить, тем более, его миссия – излагать мысли на бумаге, рано утром в день торжества приносит извинения телевизионщикам:

— Простите, подвёл вас, что-то приболел. Приехать не могу, извините ради бога.

В тот самый момент находят самого достойного, кто гораздо лучше, заслуженней и блестяще скромного Борисова! Так произошло в преддверии последнего Главного военно-морского парада, и настоящий герой замечательно выступил – личность заслуженная, очень увлечённая, медийная, – не привыкать. Дал отличное интервью в стенах родной Питонии!

Спустя четыре месяца состоялось торжество, посвящённое юбилею Клуба подводников в ресторане «Честь имею». Неся плотно упакованную сумку со своими книгами, на входе встретил добродушное лицо седовласого писателя с бородой шкипера, видавшего все проливы и океаны. Борисов вопреки этикету сам представился заслуженному маринисту Николаю Черкашину, тот ревностно знал о писателе свежей волны, но в глаза не видел.

Организаторы выделили на втором этаже стол, где Борисов смог разложить детища своих бессонных ночей. Мозг поедала крамольная мысль, что книги лучше продавать, какого чёрта дарить? К тому моменту уже больше месяца работал в таксопарке, хлеб воистину тяжёлый, параллельно готовил к изданию с последующей презентацией очередную книгу, а это мероприятие не из дешёвых и требует нервы прочные как канаты.

Когда поднялся в фойе, был ослеплён золотом погон, медалей, лоском парадных мундиров морских офицеров и оттеняющих их успешность дам. Происходила импровизированная фото сессия. Весь женский пол желал сфотографироваться с самым красивым адмиралом! Стройный, молодцевато подтянутый, улыбчивый, до белизны седой, такая же бородка аккуратно обрамляет благородное лицо. Любо дорого посмотреть! Он воистину самый заслуженный!

Борисов тактично ждал, когда гарем вокруг падишаха разойдётся, чтобы поприветствовать, потому как лично знакомы, но нет! Самые смелые просили сделать снимок не групповой, а вдвоём. Тут всё очевидно, фото с красавцем-адмиралом повышает самооценку, можно показать, чтоб завидовали. Тут же набегали со всех сторон другие гости, желающие фото на память. Так повторялось несколько раз, добродушный адмирал никому не отказывал.

Неожиданно наш герой заметил скромного председателя Клуба подводников, попросил присоединиться, чтобы сделать фото на память. Боря лишь наблюдал со стороны за столь трогательной картиной. На контрасте всеобщего счастья руководитель Клуба выглядел озадаченно, даже как-то потерянно.

Гости угомонились, проследовали в банкетный зал. Борис подошёл к оставшемуся наконец в одиночестве адмиралу выразить почтение к его заслуженному командирскому и гидронавтскому прошлому, пожать руку, с праздником поздравить — юбилеем Клуба. Разглядев самую неприметную из его наград «Орден потерянного детства» – знак об окончании нахимовского училища, обратился к старшему брату:

— С питонским приветом!

На этом приветствие закончилось, тут же был одёрнут старшим товарищем:

— Не с питонским, а с нахимовским приветом! – подчёркнуто возразил адмирал.

Празднество проходило по синусоиде, то интересно, когда дети пели и танцевали, то заунывно, включая анти пламенную речь известного писателя, о том, как долго знаком с председателем, как они кормили крокодилов в Индианаполисе, как пели в Париже гимн... (нет, не Боже царя храни и не гимн СССР, канувшего в Лету).

Видимо дальняя дорога из Москвы силы отняла, а может расстроен чем-то, что ему просительно, всё-таки заслуженный. В тот момент Борисов даже пожалел, что отказался от выступления длиной одну минуту. Такой регламент выделил ему хозяин вечеринки, ибо желающих толкнуть речь от всей души было немало. Души Борисов не почувствовал, даже в выступлении адмирала.

Украшением праздничной программы ожидаемо стали песни в исполнении Романа Лиманского. Большой артист, певец, талант! Совершенно по праву является победителем множества музыкальных фестивалей и конкурсов. Замечательно исполняет цыганские романсы и песни о море.

Каждый раз при встрече на торжествах Роман широко улыбается, как давнему другу.
Тому есть причины. Познакомились они с Борисовым на годовщине Учебного краснознамённого отряда подводного плавания, куда малоизвестного писателя просто затянул бывший начальник отряда, яхтенный капитан. Борисов подарил легендарному учебному заведению две большие сумки своих книжек, произнёс короткую зажигательную речь о дружбе, после чего был приглашён за кулисы на чаепитие, где оказался в центре внимания компании артистов. Борисов умеет овладеть аудиторией. Даже Дядя Ваня Краско. задал несколько вопросов писателю. Возможно Борисов очаровал артистическую команду сдвинутых на творчестве братьев и сестёр, среди которых были и заслуженные, и лауреаты своей доступностью, человеколюбием и вместе с тем уверенность.

Узнав, что через неделю грядёт его творческая встреча по поводу выхода в свет очередной книги, сами предложили:

— Если пригласите, придём с удовольствием, приготовим короткую программу, будет круто! Скажите, где и когда?

— Скажу, если огласите стоимость участия.

— Боря, дорогой! Конечно, бесплатно, ты нас заинтриговал, с тобой интересно, от тебя можно заряжаться творческой энергией.

В этот момент воспрял ранее молчавший представительный джентльмен в затемнённых очках, в пиджаке и на галстуке:

— Вопрос по гонорару можно обсуждать со мной.

Понятно, вот он — Карабас Барабас, в миру называемый продюсером, который не даёт сдохнуть с голода своим крепостным артистам.

Обменялись визитками и договорились на следующий день созвониться.

Когда пришло время разбирать шапки, последними выходили Борисов и Карабас Барабас, матросы убирали столы и были случайными свидетелями дальнейших событий. Совсем по непонятным причинам продюсер неожиданно стал агрессивно кидаться на Борю, хватать за грудки.

«Драки не избежать», — подумал тот, снял очки, приготовился принять первый удар, прекрасно отдавая себе отчёт, что первым бить нельзя, потом проблем не оберёшься, а какой смысл бить вторым? Прилёт не заставил себя ждать, но голова чугунная. Борисов, как учил одноклассник по высшему училищу Слава Кривошеин (позывной Славян) нанёс аккуратную резкую двоечку. Пух-пух, и продюсер с грохотом улетел в ряды стульев. На шум прибежали уже одетые на выход артисты, не понимая, что произошло. Карабас Барабас попытался бычиться уже в коридоре, но, как говорится, после драки кулаками не машут. Как результат: разбито в кровь обиженное лицо Карабаса вместе с очками и немного сбиты костяшки у писателя.

Борисов, склонив голову, произнёс: «Спасибо за внимание и тёплую встречу, было действительно весело», — и в сопровождении матросов, чтобы не заблудиться в катакомбах разрушенного отряда подводников, ушёл на выход довольный, что прилетело хотя бы второму, повстречавшемуся на его нелёгком писательском пути, чего по правде, заслуживал его первый продюсер. Он тогда не подозревал, что потом будет и третий, и четвёртый. Ведь было это в самом начале его творческого пути, целых два года назад.

Утром Борисов (тот ещё весельчак) нашёл у себя визитку с телефоном продюсера и отправил по Вацапу приглашение на творческую встречу, в общем, соблюл договорённости. И был крайне удивлён, получив искренние поздравления с выходом в свет новой книги!

Наглый Борисов, перезвонил:

— Так вы придёте на презентацию?

— Борис, извините, вчера чай очень крепкий был, похоже на улице упал, поскользнулся, разбил очки и носом ударился. Куда с таким лицом? Даже на улицу стыдно выйти.

Так произошло запомнившееся обоим знакомство, поэтому певец Рома при случайных встречах всегда улыбался, а однажды по секрету сказал: «Вот писатель – молодец! Нашёлся человек, который воздал по справедливости жадному продюсеру!».

Хитросплетения богемной жизни завораживают…
 
Во время перерыва на юбилее Клуба подводников многие разбежались проветриться. Борисов тем временем принёс разных книг, подарил новым знакомым. Крамольная мысль о продаже с третьей рюмочкой испарилась, почувствовал себя сеятелем доброго, вечного, как Киса Воробьянинов.
Деньги, конечно, предлагали, но он вежливо отказывался:
— Я член Клуба подводников, его председатель – мой старший товарищ, это мой скромный вклад в торжественное мероприятие! Книги за мой счёт!

Начались танцы, кулуарное общение. Борисов вышел в фойе, где находился стол с его книгами, чтобы выложить новые взамен разобранных, и увидел, что у стола стоит тот самый адмирал-резонёр, аккуратно берёт книжку «Позывной - Питон!», с интересом листает и отходит, подняв голову видит в дверном проёме автора этих книг. Борисов всем удивлённым видом показал, что он всё видит. Адмирал понял комичность ситуации, быстрым шагом приблизился, широко улыбнулся.

Поговорили. Старший товарищ 21-го выпуска из Питонии рассказал, что надо заниматься воспитанием молодой поросли, питонские традиции ломать, они ведут к разгильдяйству. Борисов прекрасно понимал, о чём говорил герой, но никак в толк взять не мог, почему эти самые традиции не помешали стать ему адмиралом и Героем России, президенту Клуба подводников Александру Александровичу Берзину стать Героем России и прославленным ледовым адмиралом, Тимуру Автандиловичу Апакидзе стать лучшим палубным лётчиком-героем, Владимиру Сергеевичу Высоцкому честно дослужится до поста главкома ВМФ, а тысячам выпускников ЛНВМУ стать просто достойными гражданами своей Родины, в конце концов Борисову – писателем. Боря, конечно, осознавал, что новые времена требуют изобретательности в воспитании молодого поколения. Сложно после грандиозной модернизации училища, в идеальных бытовых условиях, сравнимых с обстановкой пятизвёздочного пансиона для мальчиков, воспитывать будущих защитников Отечества.

Борисов в ответ поделился творческими планами, рассказал, что почти готов материал для следующего сборника, осталось придумать яркое название и издать книгу. Чтобы уважить заслуженного человека, поинтересовался: «Как Вам название «Рассказы нахимовцев», нормально?». После чего посмеялись, пожали руки, и как два брата-питона слегка обнялись. Оба знали, что в питонском братстве существует кодекс чести, в котором все равны, невзирая на звания и должности.

Уже в гардеробе Борисов попросил сделать фото на телефон вдвоём с адмиралом. В этом весь Борисов, у него всё, наоборот, нормальные люди фотографируются вначале, а он – в конце мероприятия, только с теми кому доверяет.

Уезжая на такси в свою пустую съёмную квартиру, заставленную пачками на полу мировой классики, чувствовал себя счастливым. Неприкосновенный запас своих книг раздал сегодня, о чём не жалел. Его ждала кошка Маргоша и старый, глухой и слепой йоркширский терьер Люк. Борисов чувствовал себя опустошённо-блаженным. Он познакомился с замечательными людьми.
И адмирал настоящий, и, более того, брат-питон!

А в следующем году у него вышла в свет замечательная книга «Кильватерный след».

Продолжение следует...